Дыхание

Кен касается манящих, сладких и давно сводящих его с ума губ. Всем своим телом прижимает гонщика к холодной поверхности стекла, за которым, кажется, начался дождь. Однако Ким даже не думает сопротивляться. Парень на мгновение теряется, затем улыбается прямо в губы Кенты и закрывает глаза. Обвивает шею мужчины руками и приоткрывает рот, позволяя чужому языку ворваться внутрь. Поцелуй кружит голову, сметает напрочь неуместные и никому не нужные правила, заставляет тело плавиться в чужих руках. Граница между сном и реальностью окончательно стирается, и им уже все равно, что произойдет после восхода солнца. Узнает Тони или нет. Накажет ли за подобное своеволие. Для каждого в данный момент существует лишь один человек, который с таким рвением и отчаянием отвечает на поцелуй. К которому тянется не только тело, но и сама душа. Кента поочередно терзает верхнюю и нижнюю губу, сплетается своим языком с чужим. Губами Кима невозможно было насытиться. Впрочем, как и самим телом, которое буквально горело в его руках. Запахом, заполнившим все сознание Кенты. Голосом, который заменил голос мужчины в собственных мыслях. Кена сводит с ума абсолютно все, что касается его неугомонного корейца. Рука мужчины забирается под футболку и рисует невидимые узоры на еще влажной после душа коже, заставляя парня дрожать от удовольствия. Ким недовольно шипит, стоит Кенте оторваться от его губ. Гонщик не хочет, чтобы Кен останавливался, не хочет, чтобы отпускал. Тело пронзает страх, что альфа снова уйдет. Как и было в их первый поцелуй. Каждая клеточка тела требует прикосновений мужчины. Парень буквально изнывает от желания ощутить горячие губы на своей коже. Все эти желания сворачиваются в комок и собираются где-то внизу живота, и Ким чувствует физическую боль. Словно если сейчас Кен ничего не сделает, не притронется к нему, он просто умрет. Но Кен не уходит. Звук рвущейся ткани наполняет мертвую тишину комнаты, смешиваясь с громким дыханием обоих мужчин. Разорванная футболка падает на пол, открывая вид на безупречное тело. Кен медленно проводит рукой по груди гонщика, наслаждаясь ощущением нежной кожи под своими пальцами. Ким прикусывает нижнюю губу и смотрит на альфу из-под густых ресниц. Он прекрасно знает, что нужно сказать или сделать, чтобы вывести этого серьезного мужчину из колеи. Продолжает играть с огнем, который с самого начала скрывался за холодной и неприступной стеной. — Так сильно понравился? — без тени стыда спрашивает парень, встречаясь взглядом с потемневшими глазами мужчины. Осколки здравого смысла кричали остановиться, не падать дальше в эту пропасть, из которой он уже никогда не сможет спастись. Но кто сказал, что Ким хочет, чтобы его спасли? Парень нагло ухмыляется и, встав на цыпочки, приближается к уху Кенты. Больно кусает мочку, посылая волну приятных мурашек по спине. Томно шепчет в самое ухо, заставляя Кенту окончательно потерять голову. — Неужели так долго терпел? Вот почему всегда так быстро убегал из той комнаты? Боялся сделать со мной что-нибудь непристойное? Ай, ай, кхун Кента оказывается совсем непослушный мальчик. Что бы сказал папочка, узнай он… Ким не успевает закончить свои бесстыжие слова: Кента рукой хватает его за подбородок, проводит большим пальцем по нижней губе и вновь утягивает в пьяняще-жаркий поцелуй. Но в этот раз за первенство в нем борются оба: Ким не хотел уступать из принципа, Кен — из-за желания, сдавившего легкие. Мужчина не мог поверить, что этот удивительный гонщик, наконец, оказался в его руках. Его. И только его. Отныне Кен никогда и никому не позволит причинить вред Киму. Альфа решительно настроен защитить Минсу любой ценой, даже если придется пойти против отца. Хотя о чем это он? Он встал против Тони еще два месяца назад, когда первый раз утаил от Папы большую часть информации о прибывшем гонщике. Недовольный стон сорвался с губ Кима, когда Кен в очередной раз прервал поцелуй. Однако гонщик передумал жаловаться, когда мужчина начал целовать его шею. Кента провел носом возле ароматической железы, задевая ее выступившими клыками. Гонщик вздрогнул и зарылся в растрепанные им же самим волосы альфы. Ноги начали подкашиваться, и Ким цепляется свободной рукой за плечо мужчины, как за опору, пытается не соскользнуть на пол. Кента безумно хотел вонзить клыки в железу, оставить свою метку там, где каждый сможет увидеть и убедиться, что этот неугомонный гонщик принадлежит только ему. Хотел сделать его своим навсегда. Но Кен не учел одного: Ким уже целиком и полностью принадлежал ему. Для этого не было нужды ставить какую-то метку. — Кен, пожалуйста, — тихо прошептал парень. Еще чуть-чуть и ноги окончательно перестанут держать его. Мужчина подхватывает Кима под бедра и несет в сторону спальни. Тусклый свет от ночника создает приятную и слегка интимную обстановку, а раскаты грома за окном лишь подчеркивают нереальность происходящего. Альфа аккуратно укладывает возлюбленного на постель и возвышается над ним. На мужчине все также остается одежда: черные брюки и рубашка такого же цвета. Ким считает это крайне возмутительным и несправедливым, ведь на нем остались только боксеры. Ким переворачивает Кенту и усаживается на его бедрах. Мужчина позволяет гонщику творить с ним все, что ему вздумается. Кроме того, Кену интересно, что хитрый парень решит предпринять дальше. Ким наклоняется к губам альфы и увлекает того в очередной головокружительный поцелуй, пока руки осторожно расстегивают пуговицы на рубашке. Вскоре ненужная часть гардероба отлетает в сторону, и парень прижимается губами к шее мужчины, оставляя нежные, едва заметные поцелуи. Главное — не оставлять отметин. Тони не должен ничего заметить. Ким покрывает поцелуями ключицы, грудь. Обводит языком ареолу соска и оставляет поцелуй там, где бешено бьется сердце Кенты. Их глаза встречаются на миг, прежде чем парень начинает выцеловывать живот мужчины, останавливаясь у края брюк. Гонщик тянет руки к ремню, ловит взгляд Кенты и больше не отпускает. Проводит языком по пересохшим губам, не без наслаждения наблюдая, какой нешуточный огонь разгорается в темных глазах. Альфа помогает корейцу стянуть с себя брюки и боксеры, которые небрежным движением руки присоединяются к другой одежде на полу. Может, потом Кента пожалеет, что не сложил ее аккуратно, но это будет потом. Ким невероятен. Смотрит в глаза мужчины снизу вверх, и его губы растягиваются в игривой улыбке. Кен не успевает ничего сказать. Гонщик обхватывает ладонью горячий ствол и прикасается к головке кончиком языка. Мужчина шумно выдыхает. Ким не торопится, решает подразнить альфу. Обхватывает губами головку и начинает слегка посасывать ее, заставляя альфу тяжелее дышать. Гонщик лижет головку, задевая языком щелку, после чего вбирает ствол настолько глубоко, насколько может. — Ким, ты…- тихо стонет мужчина, не отрывая взгляд от глаз гонщика. Тот прекрасно понимает, какие ощущения доставляет Кену, поэтому ускоряет движения, вбирает член альфы практически полностью. Кен прикрывает глаза от наслаждения. Стон срывается с губ и смешивается с тяжелым дыханием. Альфа обхватывает волосы на чужом затылке, оттягивая их у самых корней. Язык проходится по самым чувствительным местам, принося массу новых эмоций. Еще несколько быстрых движений и Кен кончает прямо в рот гонщику. Мужчина опускает голову и открывает глаза, наблюдая как неугомонный кореец выпускает его член изо рта. Демонстративно сглатывает все до последней капли и показывает Кену язык. Еще улыбается, наглец. Альфа тяжело вздохнул. Сам напросился. Сильные руки поднимают гонщика и переворачивают его, вжимая спиной в матрас. Все ехидные слова, крутившиеся на кончике языка, тут же покидают разум стоит Кенте впиться губами в шею. Мужчина терзает нежную кожу выступившими клыками, оставляя после себя яркие отметины. Красные пятна на бледной коже выглядели так красиво, что Кен не удержался и провел по ним языком. Альфа прокладывает дорожку из поцелуев от ключицы до груди, вбирает в рот один из сосков. Свободной рукой начинает тереть второй, прокручивает пальцами, оттягивает. Обрывистый стон срывается с губ гонщика, все тело буквально ноет от желания ощутить мужчину в себе. Стать единым целым. Но Кента, облизав сосок, отстранился от парня. — Мы не можем продолжить, Ким, — с трудом произносит Кен. Ему становится все сложнее сдерживать себя. Если не отпустит парня прямо сейчас, то причинит ему боль. — У нас ничего нет. Я не хочу порвать тебя. Боже. Ким обязан отблагодарить Тао ужином в самом роскошном ресторане Бангкока. Гонщик даст им карточку, и пусть альфы развлекаются хоть всю ночь напролет. — Там…в сумке на кресле…- прошептал парень, внимательно следя, как ничего не понимающий мужчина направился к креслу. Извлек из сумки тюбик со смазкой и несколько упаковок презервативов. На лице Кенты проступило удивление. Он поднял одну бровь и посмотрел на гонщика. — Ты серьезно…сейчас хочешь это обсудить? Кен устало качает головой и возвращается к Киму. Мужчина приподнимает бедра парня, стаскивая с него боксеры и подкладывая под спину подушку. Разводит ноги гонщика в стороны и удобно устраивается между них. Любопытный гонщик приподнимается на локтях и смотрит, как Кен, закинув одну ногу себе на плечо, скользит губами по внутренней стороне бедра. Впивается в нежную кожу зубами, оставляя засос. Видеть вечно серьезного и холодного Кенту таким меж своих обнаженных бедер только сильнее будоражит фантазию парня. Но в этот момент преимущество уже не на его стороне. Хотя, когда это останавливало Кима? — А кхун Кента, оказывается, вовсе не девственник? — бесстыжие слова в очередной раз слетают с губ гонщика. Мужчина поднимает на него взгляд, и Ким видит в них насмешку. Гонщик на секунду теряется, так как обычно подобные речи выводили Кенту из себя. Но следующие ехидные слова тонут в сорвавшемся с губ стоне, когда смоченные в смазке пальцы скользят в ложбинку между ягодиц и касаются сжатого колечка мышц. Гонщик тяжело вздыхает и откидывается на спину. Прикрывает веки и вновь кусает опухшие от поцелуев губы. Действия мужчины заставляют Кима дрожать от нахлынувшего удовольствия. Кен слегка надавливает кончиком пальца по колечку мышц, но не заходит. Словно дразнит парня за все постыдные слова, слетевшие за этот вечер с его губ. Ким уже не в силах и дальше терпеть эту пытку. Будь он проклят. Хорошо. Гонщик попросит. — Кен…пожалуйста, — чуть ли не хнычет парень. Альфа внимательно наблюдает за эмоциями на лице Кима и, надавливая, проникает пальцем в пульсирующую дырочку. Свободной ладонью обхватывает член гонщика, начинает водить рукой вверх-вниз. Ким стонет, начинает тяжело дышать. — Больше…хочу…ах…еще… Мужчина слушает очередной каприз гонщика и безоговорочно подчиняется. Проникает вторым пальцем, следом — третьим. Гладит нежные стенки и разводит пальцы внутри, растягивая слишком тугое для него отверстие. Ким так сильно сжимает пальцы, что приносит невероятные эмоции альфе. Как давно у Кима никого не было? Минсу резко выгибается в спине от прокативший по телу волны удовольствия, когда мужчина задевает пальцами какую-то точку. Кента не без наслаждения наблюдает, как парень под ним рвано дышит и сам начинает насаживаться на его пальцы, стремясь усилить приятные ощущения. — Боже, Кен…вставь его уже…- прерывисто шепчет парень, извиваясь на постели и прикрывая глаза от удовольствия. В глазах мужчины загораются веселые искорки. Кента вынимает пальцы из гонщика, и тот недовольно вертится. Ему не нравится чувство пустоты, которое возникло после этого. Альфа же кусает нежную кожу на ягодице, прежде чем отстраниться, взять лежавшую рядом упаковку и вскрыть ее. Ким открывает глаза и прикусывает нижнюю губу, наблюдая, как мужчина раскатывает презерватив по своей длине, а после удобно устраивается меж разведенных бедер. Разводит ягодицы шире, открывая себе еще лучший вид на розовое колечко мышц. Ким не может выдержать этого. Парень не может поверить, что сейчас перед ним тот самый мужчина из аэропорта, который показался ему самой настоящей ледышкой. Да в этом человеке огня было не меньше, чем в жерле вулкана. Головка члена прижимается к тугому входу и через три удара сердца медленно проскальзывает внутрь. Влажно, жарко и слишком тесно. Нежные стенки плотно обхватывают член мужчины, принося невероятные ощущения им обоим. Ким обрывисто дышит, начинает приподнимать бедра навстречу мужчине, не желая терять ни капли приятных ощущений. Капризно хнычет под альфой. Кента накрывает тело гонщика своим, опираясь на локоть рядом с его головой, и входит в разгоряченное тело полностью. Накрывает искусанные губы своими и начинает медленно двигаться в столь желанном и податливом теле. Ким стонет прямо в губы Кенты. Все чувства сосредоточились на кончиках пальцев, которые скользили по груди парня, нарочно задевая соски. Размашистые и глубокие толчки вбивают Кима в кровать. Кен постоянно задевает простату, вызывая еще больше удовольствия. Выходит из парня практически полностью и с пошлым звуком загоняет член обратно. Ким теряется в собственных ощущения, обвивает шею мужчины руками, прижимая его голову к своей шее. Альфа не может удержаться от того, чтобы не оставить на светлой коже еще несколько ярких отметин. Кен ускоряет движения, и Ким выгибается в спине на особенно сильном толчке. Эмоции бьют через край, легкие заполняют феромоны мужчины. Гонщику еще никогда и ни с кем не было так хорошо. Ким кончает, сжимая внутри член альфы. Мужчина совершает еще несколько глубоких толчков и кончает вслед за возлюбленным. После выходит из Кима, но не спешит опускаться рядом. Кента целует лицо гонщика: лоб, щеки, нос, веки, заставляя парня закрыть глаза. Сердце колотится в груди, как безумное, хотя сейчас Киму было все равно, бьется ли оно вообще. Мужчина убирает со лба взмокшие от пота волосы, и парень на мгновение забывает, как нужно дышать. Открывает глаза и смотрит в темные глаза Кенты, в которых видит собственное отражение. Горло сдавило от непонятного страха. Вдруг это все сон? Вдруг Кима убили еще в том ужасном подвале и все вокруг, включая Кенту, всего лишь забвение? Кен тихо вздохнул, будто читая мысли гонщика. В его глазах Ким видел понимание и нежную заботу, которая была способна согреть даже самое холодное сердце. Взгляд так и шептал, что боятся нечего. Теперь Ким в безопасности и больше никто не посмеет к нему прикоснуться. Парень почувствовал, как страхи постепенно рассеиваются под неожиданно теплым взглядом Кенты. Ночь подходила к концу, а это означало, что мужчине пора уходить. Папа не должен заметить его отсутствия. Кен смотрел в полюбившиеся глаза, играя пальцами с непослушными прядями, упрямо оттягивая момент своего ухода. Сон начал настигать уставшее тело Кима, но он не мог уснуть, не сказав одно единственное слово, прежде чем Кен уйдет. Он прекрасно знал, что это слово, которым не по делу так любят бросаться многие, для них двоих имеет совершенно другой смысл. Оно словно ключ к запертой в сердце двери, которую Кен никогда никому не открывал раньше. — Люблю, — едва слышно сорвалось с губ Кима, и в этот момент время словно остановилось, позволяя признанию наполнить воздух вокруг и проникнуть в каждую частичку их тел. Кен обнял Кима, прижимая его к себе как можно ближе, и в этом объятии было все то, что порой не удается выразить обычными словами. Ким не знал, сколько времени они пролежали так. В полной тишине, вслушиваясь в тихое дыхание друг друга. В конце концов, уставший гонщик уснул, погружаясь в мир сновидений под первые лучи солнца.