Дыхание

Тишина, царившая в доме, давила грузом своего присутствия. Заставляла нервно дергаться от каждого шороха, а сердце — отстукивать сумасшедший ритм. Стук в груди напоминал тиканье часов. Время уходило безвозвратно, и вернуть хотя бы одну потраченную минуту не представлялось возможным. Хотелось ускориться. Наплевать на всю скрытность. Как можно быстрее покинуть проклятый особняк. Но Ким не может так сильно рисковать. Ведь от этого зависит не только его жизнь. Гонщик знает, что каждое его движение должно быть продумано до мелочей, чтобы не привлечь нежелательного внимания. В этой игре судьбы нет места для ошибок. Он медленно двигался по коридору, словно призрак, пытаясь не зацепиться за тень, не издать ни единого звука. Маленький друг Кима молчал. Как никто другой понимал, в какой опасной ситуации они находятся. Гонщик периодически посматривал на лицо ребенка. И что странно…не видел страха. Дью сосредоточенно хмурил брови, старался придать взгляду решительности. Напряженно осматривал коридор, по которому они шли. Подмечал каждую важную деталь. Глаза по очередности задерживались на каком-то определенном предмете. Например, вазе, стоящей на столике. Картинах, висящих на стенах. Даже цветах. Чем крупнее горшок, тем больше внимания он к себе привлекал. Ким понял, что мальчик готовится к встрече с врагами. Поэтому ищет необходимые вещи. То, что лучше всего использовать способностями. Этот малыш напоминает гонщику одного человека. Тот тоже постоянно хмурит брови и старается быть серьезным. Ну, что вам не Кента, только на лет двадцать моложе? Захотелось, чтобы мужчина лично увидел этого мальчика. Ким чувствует, как сердце сжимается от непонятной тоски. Если все получится. Если они смогут сбежать… Сможет ли он когда-нибудь увидеть Кенту? Как в таком случае произойдет их встреча? Что почувствует Кента? А сам Ким? Привязанность, появившаяся из ниоткуда, пугала. Гонщик слишком часто думает о мужчине. И чем больше узнает о нем, тем хуже становится ситуация. Тем стремительнее Ким погружается в эту пучину. Полностью. Без остатка. Без шанса на спасение. Но больше пугает другое: Киму это нравится. Если они смогут сбежать, гонщик так и не узнает, рассказал ли альфа о флешке или нет. Хочется верить в последнее. Но если подумать… Выбор между человеком, заменившим отца, и парнем, которого Кен видит совсем ничего. Ответ и так очевиден. Глупо надеяться на что-то большее. С какой стати Кента должен выбрать его? — Пи', там кто-то есть! Ким вздрогнул. Очнулся от мыслей, когда его легонько потрясли за руку. Заставляя остановиться и сфокусировать взгляд на мальчике. Дью приложил палец к губам и кивнул в сторону. Где-то за поворотом послышались шаги. Черт. Этого еще не хватало. Гонщик быстро осмотрелся по сторонам. Искал глазами все, что может помочь в сложившейся ситуации. Выбор останавливается на стеклянной вазе. Не оружие, но, если хорошенько приложить по голове, можно вырубить противника. Хотя бы на время. Столик начал едва заметно трястись из стороны в сторону. Ким положил руку на плечо мальчика и покачал головой. Так и говоря глазами, что разберется сам. Без помощи ребенка. Дью недовольно вздохнул. Плечи малыша поникли. Как бы сильно он не хотел помочь, пришлось послушаться старшего. Столик, который был готов в любой момент взлететь в воздух, застыл на месте. Парень прижался спиной к стене и постарался дышать глубже. Обхватил вазу крепче. Стал выжидать, когда нежданные гости выйдут из-за поворота. В лучшем случае их будет двое. Одного Ким вырубит вазой, на втором — вспомнит некоторые приемы из тхэквондо. Гонщик не уверен, что получится хорошо. Он уже лет десять не занимался боевыми искусствами. Но выбора нет. Главное, чтобы было не больше трех людей. Просить о помощи ребенка, хоть и с такими способностями, как телекинез, Ким не намерен. Несколько долгих секунд, и из-за поворота выходят двое. Те, кого гонщик ожидал увидеть меньше всего. У Кима хорошая память. Он не был знаком с этими парнями лично, но прекрасно знает их имена. Знает, чем каждый из них занимается в своей команде. Что они вообще тут забыли? Джоб имел в виду именно эту парочку? Ким не успел среагировать. Не успел остановить мальчика. Столик взлетел в воздух и на огромной скорости понесся в сторону Соника. Ким что-то крикнул. Норту хватило одного движения в сторону, чтобы обхватить омегу руками, принимая весь удар о собственную спину. Адская боль пронзила тело, на минуту альфа перестал дышать. Губы задрожали, а глаза наполнились влагой. Черт. Он не подумал, что будет так больно. Соник, замерший в руках Норта, с широко распахнутыми глазами смотрел на друга. Его охватило странное чувство. Будто бы боль Норта смешалась с собственной беспомощностью. Омега мог только смотреть, как парень медленно поднимает глаза, в которых помимо боли и страха, было что-то еще. Что-то, что заставляло задуматься о том, какие именно чувства испытывает человек напротив. Казалось, что даже время замедлило свой ход, позволяя каждому из них ощутить мгновение полностью. Поймав испуганный взгляд лучшего друга…не поверите — Норт улыбнулся. От неуместной в данный момент улыбки Соник почувствовал тепло и защищенность. — Цел, — с облегчением выдыхает альфа, окидывая внимательным взглядом хрупкое тело, которое все еще держит в своих руках. Норт просто сказал, о чем подумал, а у Соника от его слов сердце сжалось и заныло. Казалось, оно и вовсе перестало биться в груди. С выходками альфы оно и правда когда-нибудь остановится раньше времени! Псих. Зачем это сделал? — Дью, это не враги, прекрати, — громче сказал Ким, после чего подбежал к своим бывшим соперникам. Норт, чувствуя боль в спине, медленно выпрямился и выпустил Соника из своих рук. Позволил упрямому корейцу осмотреть обоих на наличие повреждений. Его, конечно, удивило, что Ким сам вышел навстречу. Но кто вообще будет сомневаться, что у бывшего участника «Красных гончих» не получится сбежать? Глаза сами находят виновника произошедшего. Мальчик понимает, что поторопился и совершил ошибку. Виновато опустил голову и подошел к парням. — Пи', простите меня, — искренние слова легко слетели с губ. Дью прошелся внимательным взглядом по каждому гонщику, останавливаясь на Сонике. Омега ободряюще улыбнулся ему, и мальчик поспешил отвести взгляд в сторону. Норт недовольно сузил глаза. — Я думал, что вы люди Папы. Хотел защитить Пи' Кима. — Не переживай так, — Ким потрепал мальчишку по волосам. Ну, как можно злиться на этого ребенка? Живя в подобном месте, по любому станешь слишком дерганным. А получив глоток свободы — будешь бороться за нее до конца. Птицу, покинувшую клетку, тоже сложно вернуть обратно. — Ты просто хотел помочь. Я ценю это, правда. Только в следующий раз обязательно слушай меня. Чтобы другие случайно не пострадали. Хорошо? Мальчик кивнул в знак согласия. Успокоив малыша, Ким перевел взгляд на неожиданных для этого места гостей: — Почему вы здесь? — Тебя пришли спасать, — просто ответил Норт. Увидев, как Ким вопросительно поднял одну бровь, поспешил продолжить. — Да, мы соперники. Но не могли же позволить тебе остаться в лапах того фанатика. — Меня не это интересует, — прервал его Ким. Не стоит забывать, что времени у них не осталось. Нужно немедленно уходить по тому пути, по которому пришли эти двое. — Как вы узнали, что я здесь? Кто дал наводку? — Кхун Пит. У него здесь человек под прикрытием работает. На ум Киму приходит только один Пит. Это случайно не новый спонсор X-Hunter? Становится все интереснее. Ладно. Парень тянет время. Сам роет себе могилу. Нужно немедленно уходить из особняка. Ким поворачивается к Дью и протягивает ему руку. Мальчик сразу берется за ладонь. — Продолжим разговор, как окажемся за пределами особняка. У меня много вопросов к вам. А пока выведите нас той дорогой, по которой пришли. Соник и Норт переглянулись. Кивнули друг другу. Не говоря больше ни слова, парни развернулись и пошли по коридору. Ким вместе с Дью направился следом. Гонщик прекрасно знал, что время, о котором говорил Джоб, давно закончилось. Поэтому он ничуть не удивился, когда на втором этаже, они услышали голоса. Охранники узнали, что один из детей сбежал. Теперь особенного альфу ищут по всему дому. Все четверо спрятались за лестницей, выжидая удачного момента для побега. Никому в голову ничего дельного не приходило. — Что будем дальше делать? — спросил Соник, осторожно выглядывая из укрытия. — Нам нужно попасть на первый этаж. А там до запасного выхода рукой подать. — Мы не выйдем просто так из дома, — произнес Ким. — Ребенок пропал. Сейчас большая часть охраны сосредоточена на всех входах и выходах. Они никому не позволят покинуть особняк. Заблокировали дом. Похоже на игру в прятки. Однако Киму страшно представить, что сделает «вода», когда найдет спрятавшегося ребенка. Что вообще положено за попытку побега из этого места? Дью ни в коем случае не должен попасть к ним в руки. В голову пришла идея, которая вряд ли понравится его «спасителям». Да что тут говорить? Она не нравится даже самому Киму. Но выбора нет. Тем более, гонщик никогда не был из трусливых людей. Если появляется шанс рискнуть и получить все, он непременно воспользуется этим. Пусть Тони делает, что захочет. Но малыша он не получит. — Мы должны добраться до одного из выходов. Я отвлеку их на себя, а вы двое, — Ким указал на Соника и Норта, — выведите Дью из дома. Как Ким и думал, парням его идея вовсе не пришлась по душе. Соник хотел возразить, но маленький альфа опередил его, схватив корейца за руку. — Нет, Пи' Ким! Я не хочу, чтобы вы жертвовали собой ради меня. Я помогу. Буду сражаться с этими няньками. Мы победим вместе! Ну, что за прелестный ребенок? Если так и продолжится, он вырастет прекрасным человеком. Пока еще не слишком поздно включить свои эмоции. Не прятать их, как делает Кента. У мальчика еще есть шанс на счастливую жизнь. Ким не позволит ему остаться в этом месте. — Я не собираюсь жертвовать собой, Дью. Выбегу следом за вами. Хорошо? Мальчик недовольно надул губы и сузил глаза. Он не верит гонщику. Слишком легко все получается. Соник решил вмешаться в разговор, потрепал малыша по плечу, заставив того вздрогнуть и отпустить руку Кима. — Дью, мне тоже не нравится эта идея. Но у нас нет другого выбора. Не волнуйся, мы дождемся Пи' Кима, и уедем все вместе. Мальчик на мгновение замер, вслушиваясь в речь омеги. Обдумывая каждое слово. Улыбка гонщика успокоила Дью, заставила сдаться и согласиться на план, который ему совершенно не нравился. Малыш кивнул в знак согласия. — Но мы не уйдем без Пи' Кима. — Вот, командир мелкий, — с не скрытым раздражением в голосе произнес Норт. Соник не смог сдержать улыбку, наблюдая за недовольным лицом лучшего друга. Неужели все еще дуется из-за случая со столом? Да, Дью поступил неправильно. Но он же ничего не знал. Испугался. Просто хотел защитить себя. — Ты тут не можешь ставить условия. Не дорос еще. — Пи', — начал мальчик, обратившись к Сонику. Голос малыша начал предательски дрожать. Будто ему и правда стало страшно. Омега перевел на него взгляд. — Возьмешь меня за руку? Я боюсь этого дяденьку. Норт жалеет, что согласился спасти этого ребенка. Ким же считает, что Дью напоминает ему кого-то еще.

***

15 лет назад — Кен, ты слышишь, о чем говоришь? Этот ублюдок продает детей как какой-то скот! — не переставал возмущаться Вэй. Сейчас, они втроем находились в комнате энигм. После произошедшего в саду, друзья решили не мешкать и сразу найти Вэя. И пока Пит рассказывал об услышанном разговоре, опустив подробности о том, как охранники отзывались о Вэе, Кента стоял у двери. Не вступал в разговор. Скрестил руки на груди и устремил взгляд на голые стены. Услышанная информация не хотела откладываться в голове Вэя. А слова Кена, что он не собирается покидать Папу, окончательно вывели энигму из себя. — Он выращивает нас словно поросят, чтобы потом отдать тем, кто предложит больше денег. Ты же не глупый, Кен. Сам все прекрасно понимаешь. — Не ссорьтесь, — Пит прерывает перепалку друзей. Ну, если возможно называть перепалкой то, как Вэй ходит вокруг Кенты, ругает его и машет руками. А альфа в ответ на все действия друга только молчит и постоянно отводит глаза в сторону. — В такой ситуации нужно действовать разумно. Мы должны придумать план, который поможет нам спасти остальных детей. Мы сможем всех освободить, только если будем действовать вместе. — А ты не слышал его? — сквозь зубы, с гневом в глазах прошипел Вэй. Повернулся к Питу, становясь прямо напротив него. — Наш лучший друг не хочет бросать любимого папочку. Ему плевать, что детей продают как свиней. Все равно, что мы с тобой скоро окажемся на их месте. Пит, нельзя и дальше позволять Тони творить подобное. Только последняя сволочь будет считать, что имеет права распоряжаться чужими жизнями. Кен ослеп, раз не замечает грехи отца. — Вот, именно, что Тони для меня — отец, — спокойным голосом произнес Кен, возвращая к себе внимание энигм. Ни один мускул не дрогнул на лице. Альфа превосходно умел скрывать свои истинные эмоции. Но в глубине сердца таилась боль, которую он не смел показать другим людям. Даже если эти «другие» — лучшие друзья. Внешне невозможно определить истинного отношения Кенты к делу. Невозможно понять настоящие чувства. Юноша никогда не убирал с лица привычную маску, которую надел еще очень давно, чтобы защитить самого себя от внешнего мира. Кента знал, что нельзя выводить из себя и так вспыльчивого друга. Пит надеялся, что альфа прекратит. Не будет развивать эту тему, так как был самым рассудительным из них. Но к его же удивлению и страху, Кен беспощадно продолжал: — Папа спас меня, когда я был еще ребенком. Забрал домой. Теперь я больше не нуждаюсь в еде или теплом месте для сна. Теперь мне не страшно засыпать, ведь я уверен, что никто ночью не нападет исподтишка. Не отнимет кусок хлеба или последнюю оставшуюся одежду. Папа заботится о всех, только по-своему. И я пойду на все, чтобы оправдать его ожидания. Стану человеком, которым он будет гордиться. Я могу предать кого угодно, но точно не Папу. Все. Лучше бы молчал. Честно. Слова Кенты стали последней каплей, переполнившей чашу терпения самого нетерпеливого из них троих. Окончательно разрушила остатки самообладания. В глазах загорелся такой огонь, что будь на месте Пита и Кена кто-то другой, уже бежал бы из особняка без оглядки. Вэй дернулся с места, хотел подбежать к альфе, но был сразу же остановлен Питом. Энигма схватил лучшего друга за руку, притянул в свои объятия. Прижал к себе так сильно, что тот почувствовал, как сердце друга бешено колотится в груди. Не дал Вэю ни единого шанса совершить ошибку, о которой потом обязательно будет жалеть. — Отпусти! — недовольно зашипел парень, всеми силами вырываясь из чужих объятий. Можно облегчить задачу — отдав Питу приказ. Но даже сейчас, находясь в таком гневе — Вэй не мог позволить себе поступить подобным образом. Он никогда не применит свои силы, чтобы причинить кому-то вред. Питу, в особенности. — Хороший подзатыльник сразу приведет Кена в чувства. Выбьет всю дурь из головы! Пусти! — Никогда, — тихо произносит парень, крепче сжимая трепыхающееся тело в своих руках. Физически он сильнее Вэя. А способностей энигмы совершенно не боится. Его Вэй никогда не причинит вреда. Он не сомневается в этом даже на секунду. — Нам нужно всем прийти в себя. Мы обязательно покинем это место вместе. Сердитый Вэй все никак не хотел успокаиваться. Бросил строгий взгляд на Кена, будто бы давая последнюю попытку поступить правильно. Последний шанс принять верное решение. Выбрать, на чьей он стороне. Кен смотрел прямо в глаза энигмы. Не отводя взгляд ни на миг. В глазах Вэя он видел неугасимый огонь, который всегда горел внутри энигмы, незыблемую веру в свои принципы и уверенность в собственных словах. — Либо ты уходишь с нами, либо остаешься со своим Папой, — медленно, выделяя каждое слово, произносит Вэй. От звука его голоса кожа покрывается мурашками. Энигма очень зол. — Если выберешь второе, я никогда в жизни не назову тебя своим другом. Ты будешь никем для меня. Я правда не хочу этого, Кен. Но твой Тони не оставляет мне выбора. Я не могу пойти против самого себя. Никогда не позволю прогибаться под такое ничтожество коим является отец. Кен молча смотрел на Вэя, чувствуя, как сердце сжимается от боли. Он знал, что решение, которое ему предстоит принять, изменит жизнь каждого присутствующего здесь навсегда. На лице, как обычно, нет ни одной эмоции. Но в темных глазах отражается смятение и печаль. Однако гордость не позволяет проявить слабость. — Тогда нам больше не по пути, — наконец проговорил Кента, голос его дрожал, но решимость была ясна в каждом слове. Кто бы подумал, что можно так просто взять и оборвать все годы дружбы? Одной брошенной фразой. Одним необдуманным поступком. — Я выбираю отца. Вэй закрыл глаза, словно ограждая себя от предательства, которое видел в поступке друга. Энигма шумно выдохнул, стараясь держать себя в руках. Медленно кивнул, подтверждая решение бывшего друга. Пит отвел взгляд в сторону. Глаза наполнились слезами, но он не хотел, чтобы Кен видел, какую боль причинили ему сказанные слова. — Тогда прощай, Кен, — прошептал Вэй, отвернувшись от альфы. Закрыл глаза и уткнулся носом в чужую грудь. Вэй сам не заметил, как горячие слезы начали обжигать лицо. — Дальше мы идем без тебя. Кен остался стоять на месте, чувствуя, как все, что было ему дорого, ускользает из рук. Альфа понимает, что теперь ничего не будет как прежде. Он сам сделал свой выбор. Сам отказался от друзей. Остался один среди разрушенных иллюзий, сделав свой выбор и заплатив за него самую высокую цену.

***

Настоящее время Все четверо притаились за спинкой дивана, выжидая подходящий момент. Киму кажется, что время идет невыносимо медленно, а пять альф у запасного выхода даже не моргают. Гадость. Все-таки выйти вместе не получится. А вырубить сразу пять охранников — даже Ким со своими навыками не в состоянии. — Ким, ты уверен, что хочешь это сделать? — шепотом спрашивает Норт, начиная заметно нервничать. Соник не отводит взгляда от альф. Выжидая, когда хотя бы один из них допустит ошибку. Дью, в отличие от парочки гонщиков, совершенно не переживает. С уверенностью во взгляде поглядывает на альф. Будто бы выискивает слабые места мужчин. Нет. Кента должен узнать об этом ребенке. Кореец кивнул в знак согласия. — Я хорошо запомнил строение комнат, пока мы крались сюда. В это помещение ведут две двери. Я просто сделаю круг и выбегу из особняка. Вы подхватите меня на машине. — Пи' Ким, если бы была такая возможность, я бы не думая отдал тебе свои способности! — уверенные и искренние слова малыша очередной раз поражают гонщика. — Прости, что не могу помочь. «Подлиза» — думает Норт, но вслух сказать не решается. Этот малец только прикидывается добрым и послушным. Но альфа прекрасно видит людей насквозь. Никого хитрее он еще не встречал! И как Ким с Соником не видят настоящее нутро этого дьяволенка? — Ты уже помогаешь. Забыл, что обещал мне? — Конечно, Пи', — мальчик важно кивнул. — Я защищу Пи' Соника. Про Норта он, разумеется, умолчал. Омега тихо рассмеялся, а альфа твердо решил, что не посадит этого дьяволенка в машину. Пусть пешком добирается до дома Алана. Вдох выдох. У Кима все получится. Он справится. Кореец по очередности дотрагивается до плеча каждого. Выражая молчаливую поддержку. Норт с Соником ободряюще кивают в ответ. Несколько минут позора, и Ким окажется на свободе. Как же он хочет хотя бы на мгновение ощутить холодный ветер, бьющий прямо в лицо. Это мгновение стоит того, чтобы рискнуть. Мысленно досчитав до трех, Ким срывается с места. Пробегает мимо шокированных альф прямо в коридор. До мужчин, видимо, доходит, что такого быть не должно. Секундное замешательство, и профессионалы побежали следом за ним. Выплеск в кровь адреналина заставляет сердце биться в бешеном ритме, а самого парня — ощутить новый прилив сил. Обостряет все чувства, повышает шансы на выживание. Ким знает — малейшая ошибка может стать последней. Мускулы напряжены, а ум на пределе концентрации. Нет времени на сомнения, только действия. Гонщик слышит за спиной шаги преследователей, но не оглядывается. Он не может проиграть в игре, которую сам и затеял. Парень разгоняется еще сильнее, виртуозно маневрируя по коридору. Будто бы наслаждается ощущением свободы. Гордится собой, ведь альфы позади начинали выдыхаться. Но на этот раз смелость и бесстрашие сыграли с ним злую шутку. На очередном повороте гонщик врезается в чью-то грудь, впечатавшись всем телом. Оба не удерживают равновесия и с громким шумом падают на пол. Ким оказывается сверху. В ноздри пробивается легкий запах можжевельника и каких-то непонятных цветов. Парень с ужасом понимает, что ему знаком этот аромат. С трудом опираясь руками по обе стороны от мужчины, Ким приподнимается, чтобы заглянуть в не менее удивленные глаза Кенты. Гонщик не успел ничего сказать, впрочем, как и сам альфа. Прибежавшие охранники подняли корейца с мужчины, заломив руки за спину. Ким вздрогнул, почувствовав лезвие ножа около своего горла. Кен медленно поднялся с пола. Лицо мужчины было суровым, лишенным любых эмоций. И только глаза говорили о том, что внутри происходит что-то непонятное. Удивление, непонимание, страх — все эти эмоции боролись внутри мужчины. Ким видел все. Абсолютно все. Да, Кента испытывает страх, но вовсе не за свою жизнь. Неужели все закончится именно так? — Мы отведем беглеца к кхун Тони, — говорит альфа за спиной Кима и слегка надавливает ножом на шею. Маленькая красная капля быстро стекает вниз, впитываясь в ткань майки. Гонщик замечает, как мужчина сжимает руки в кулаки, а его глаза, опустившись к ножу, темнеют от злобы. — Кен, — одними губами, бесшумно шепчет Ким. И если охранники ничего не поняли, начав тащить парня в противоположную от мужчины сторону, то последний прекрасно все расслышал. Как собственное имя сорвалось с чужих губ. Увидел отчаяние в глазах гонщика. Будто бы сейчас Кента оставался его последней надеждой на спасение. Неожиданное понимание заставляет мужчину замереть на месте, а после — пойти следом за ними. Все не может закончиться так же, как пятнадцать лет назад. Только не так. И только не с ним.