Эффект Биомассы

      Обстоятельства сложились так, что представителям вида под названием Блэклайт, к их сожалению, закрыли доступ ко многим местам. Тем не менее, в огромной галактике оставалось ещё звёздные системы, в которых они ещё могли побывать. На сцену выходит Разум, известный как Шепард. Шепард был Осколочным Разумом, одним из тех молодых Разумов, которым повезло пережить нападение Жнеца.       Биокорабль, где находился Шепард, приближался к Омеге, одному из немногих мест, где Блэклайту дозволялось находиться. Несколько тысяч тонн биомассы для лучшей манёвренности вытянулись в длину, отчего корабль стал напоминать змею. На станцию отправлялся Шепард в группе из трёх членов. Вторым была Эшли — Осколочный разум, чьё существование было связано с первым сверхмутантом, поглотившим турианина. Она оказалась первым сверхмутантам, побывавшим на Феросе, она же первой установила контакт с загадочным Торианином.       Следующим был Кайден – сверхмутант, страстно интересовавшийся биотикой. Одержимый ею, он часто модифицировал своё тело, чтобы сравниться в биотической силе с азари, ну или хотя бы попытаться догнать их. Этот отряд был наземной командой Блэклайта, остальные же оставались на биокорабле.       Система, в которую они направлялись, была известна богатыми залежами нулевого элемента, а также загадочным Ретранслятором Омега 4. Любой, кто проходил через этот ретранслятор, никогда не возвращался. Из воспоминаний Назары Блэклайт знал, что за ретранслятором находилось что–то, представлявшее ценность для Жнецов, но что именно — неизвестно. Вдобавок, для успешного прохождения через ретранслятор требовалось нечто, чем обладали Жнецы, и чего у Множества не было. Блэклайт был уверен, что когда-нибудь они смогут пройти через него, однако это может подождать, пока не будут завершены некоторые улучшения.       Для Сверхразума Омега была любопытным местом, жемчужиной среди звёзд, хотя они знали о дурной славе станции. «Чем пестрее и разноцветнее хищник, тем он опасней» – данное утверждение относилось и к Омеге.       Биокорабль послал радиосигнал и стал ждать. Спустя почти час пришёл ответ.       – Док... Встретиться с Арией       Большая часть сообщения была искажена, но само сообщение было чётким. Угреподобный биокорабль изогнулся в пространстве, размещаясь возле Омеги. Три заражённые пустулы лопнули. Вырвавшись из них, три гуманоида полетели по направлению к докам. Зрелище сверхмутантов, летящих в полном вакууме без скафандров впечатлило охранников, встречавших Блэклайт. Трое мягко приземлились у дока и вошли на станцию.       При входе их встречал батарианец в красной броне.       – АрияТ'Лоак желает поговорить с... Вашим главным. Спускайтесь в клуб «Загробная жизнь», она там, – сказал им батарианин.       Сверхмутанты синхронно кивнули ему и прошли. Как только те удалились, батарианин неуютно поёжился.       

***

             Ария была простой азари с простыми вкусами. Деньги, власть и ещё больше денег и власти – это всё, что её интересовало. Она правила Омегой дольше чем кто-либо из живых. Мало что могло её испугать. Когда новости о Блэклайте достигли Омеги, она не придала особого значения новому виду, пусть и столь необычному. Потом этот инцидент на Цитадели... Ну и заваруха же приключилась тогда. Несмотря на это, Ария не была приверженцем строгих правил, в отличие от Совета. Ей было всё равно, присутствовал ли Блэклайт на Омеге или нет. До тех пор, пока они помнили о единственном её правиле, и инциденты, подобные тому, что был на Цитадели, не повторялись, они могли оставаться на Омеге. Сам факт того, что полномасштабная война между Блэклайтом и Советом так и не разразилась, говорил о том, что за этой историей скрывалось что–то ещё.       Ария расслаблялась на диване, когда она услышала, как внизу смолкли разговоры. Музыка всё ещё гремела, но внимание всех присутствующих было приковано к трём сверхмутантам Блэклайта, только что вошедших в помещение. Их внешность не была внушительной, но с другой стороны, волусы также выглядят безобидными. Когда к тебе несётся волус штурмовик и швыряется биотическими снарядами, летящими на релятивистских скоростях, то быстро перестаёшь судить по внешнему виду. Ария давно усвоила этот урок.       Наблюдая за ними, Ария заметила неестественную синхронность, с которой троица двигалась. Каждый шаг, каждое движение совершалось троими абсолютно одновременно, с умопомрачительной точностью. Ария подумала, что Сверхразум тревожил её, он вызывал в ней чувство неприятия. В своих мыслях она криком требовала у этих существ не наводить на неё это чувство жути. Наверняка такой эффект они производили намеренно, подумала Ария. Однако внешне она оставалась всё такой же хладнокровной.       Троица поднялась по лестнице, беззаботно поглядывая по сторонам, будто им ничего не угрожало. Арии стало интересно, действительно ли это было так, учитывая их природу. Что она могла бы предпринять, чтобы убить их, если возникнет конфликт? Поразмышляю об этом позднее, – решила Ария.       – Вас нужно проверить на наличие оружия, – сказал им батарианин на входе. Видно, охранник не сообразил, что разговаривает с ходячим и говорящим ОМП, подумала Ария. Или у того мозги были не в порядке. Вероятно, её догадка была правильной.       – Это будет затруднительно. У нас нет оружия, как и любых других предметов, – ответил сверхмутант, предводитель группы.       Ария вздохнула:       – Обыскивать их всё равно бессмысленно.       Охранник взглянул на Арию, затем на пришедших и оставил их. Он отошёл на достаточное расстояние, чтобы оставить их наедине, но не выпускать чужаков из виду. Ария повернулась к троице и оглядела их.       – Теперь, когда мы одни, не дадите ли мне причину, почему я не должна вышвырнуть вас со станции? – с безучастным выражением лица она взглянула на сверхмутанта.       – Мы находились под впечатлением, что на Омеге нас примут. Учитывая, что мы слышали о ней и видели по пути, полагаем, что так оно и есть, – произнесла – по всей видимости – женщина из троицы.       – Блэклайт никогда не видели в этой части галактики до того маленького происшествия на Цитадели. Что, я лучший оставшийся для вас вариант? Не уверена, считать ли мне это оскорблением или комплиментом, – ядовито ответила Ария.       – У нас возникли некоторые затруднения. Нашей целью было мирное вхождение в сообщество. То, так называемое, происшествие, полностью сорвало наши тщательно продуманные планы, – сказал второй мужчина из отряда.       – Значит, вы пришли сюда, потому что это единственное место, где вам дозволено находиться. Думаю, вы тут отлично впишетесь, – ответила Ария, которая начала чувствовать, что скоро проиграет Развитому игру в гляделки.       – Есть и иные причины, почему мы прибыли в эту систему. Наше внимание привлёк один ретранслятор. Те, кто, предположительно проходят через него, объявили нас своими врагами, – заявил предводитель.       Ария удивлённо приподняла бровь, взглянув на него. Затем она повернулась и глянула вниз, на посетителей клуба, и незаметно от гостей наконец–то моргнула уже уставшими глазами. Ария поняла, что её фирменный Устрашающий Взгляд тут не сработает. Не то, чтобы она пыталась впечатлить их… Быть может лучшей тактикой было разговаривать с ними, вообще не глядя в их сторону?       – Коллекционеры. Они нечасто выходят оттуда. Обычно, раз в несколько лет или даже десятилетий. Они вылетали несколько недель назад, вместе с ними был огромный корабль, – ответила Ария, глядя на стену, сохраняя безучастное выражение лица.       Предводитель присел перед ней, а на его ладони заплясали маленькие щупальца. Охранники тут же вскинули оружие, но Ария остановила их, глядя на происходящее. Мгновение спустя сверхмутант держал в ладони существо, похожее на каракатицу.       – Тот корабль – он выглядел так? – спросил он, глядя Арии в глаза.       Ария уставилась на то, что было в руке у сверхмутанта. Не считая органической поверхности фигурки, она полностью подходила под описания очевидцев того корабля, вышедшего из Ретранслятора Омега 4. Она подтвердила это, в ответ предводитель моргнул. Его соратники моргнули с ним с неестественной синхронностью. Всё-таки не смотреть в их сторону было не самой лучшей идеей. Безумная вирусная раса, – подумала про себя Ария.       – Значит, данная система представляет для нас интерес. Обсудим вопрос о нашем поселении на станции, или нам придётся её покинуть? – спросил Предводитель, в чьём голосе, как ни странно, впервые появились эмоциональные нотки.       Ария заметила это, но проигнорировала. Её интерес к вирусной расе уже угасал, она снова почувствовала привычную скуку.       – Мне всё равно. На Омеге есть единственное правило. Не спорь с Арией. Соблюдайте его, и мы с вами отлично поладим.       Предводитель отряда кивнул, и втянул обратно в себя модель корабля.       – Будут ли наложены на нас численные ограничения?       – Мне всё равно. Не устраивайте неприятностей, и хоть вся ваша раса может целиком поселиться здесь.       – Уверяем, до такого не дойдёт. А теперь мы распрощаемся, – сказал лидер отряда, поклонился, и сверхмутанты спокойно ушли.       Ария запрокинула ноги на диван, глядя им вслед.       – Проследите за ними, – велела она стоявшему рядом охраннику турианину.       Несколько других сверхмутантов отлепились от биокорабля и направились к Омеге. Дюжины особей приземлялись на станции со звериной грацией, прежде чем разойтись по сторонам. Обитатели Омеги глядели на них с лёгким чувством страха, но активных действий не предпринимали.              

***

             Шепард и его команда шли по улицам Омеги, наблюдая за представителями различных видов, которые разглядывали сверхмутантов. По крайней мере, казалось, что их разглядывали. Язык тела инопланетян было нелегко читать.       Отряд разделился в поиске чего-то, чего они не знали, но надеялись найти что–то или кого–то, что поможет им в будущем.       Омега была недобрым местом. Если бы сверхмутанта спросили, на что похожа станция, он бы сравнил её с жанром «киберпанк», когда–то давным-давно придуманным людьми. Так, по крайней мере, выглядела Омега внешне, но не более. Было интересно видеть такие перемены вида после цивилизованных улиц Цитадели.       Красный был самым часто встречающимся цветом, красные фонари, с редко встречавшимися синими и белыми, придавали станции мрачную атмосферу. Такое освещение было бы успокаивающим, если бы не серый и черный цвета окружающих зданий. Иного и не ожидать от некогда бывшей шахты по добыче нуль–элемента, позднее перестроенной в жилую станцию. Нулевой элемент всё ещё добывали в глубине астероида, так что эстетика окружения была вполне логичной, пусть и по–своему контрастной.       Местные инопланетяне представляли собой интересное зрелище. Расовый состав Омеги был схож с Цитаделью, но тут было больше кроганов и квариан, не говоря уже об изрядных количествах ворча, сбивавшихся в стаи от трёх до пяти особей. Ворча были весьма любопытной расой для Блэклайта. Во многом они были похожи на Блэклайт, во многом отличны от него. Они существовали как отдельные особи, но действовали коллективами, полагаясь на стойкость и приспособляемость. Эти качества очень заинтересовали Блэклайт.       Шепард приблизился к небольшой стае диких существ, копавшихся в мусоре. Когда он приблизился, они стали издавать шипящие звуки, предупреждая друг друга. Все они повернулись к Шепарду, но не сдвинулись с места. Их ноздри начали вздуваться, когда они заметили, как он к ним приближается. Ворча чувствовали запах болезни, исходящий от него. Их это нервировало, но незначительно. Всё–таки, ворча были упрямыми существами.       – Чево ты хотешь, Блэклайт?       Заговоривший, по всей видимости, был вожаком стаи. Сложные глаза Шепарда приметили, что его кожа была толстой, покрытой чем–то гладким, являвшимся огнеупорным покрытием. Одно это говорило многое о данном ворча, и в каких передрягах он побывал. Этот вид был во многом уникален, благодаря своим способностям приспосабливаться. Шепард наблюдал за поведением ворча и открыл рот, показывая ряды острых зубов, таких же, как у ворча. Он слегка согнулся. Классический знак повиновения у ворча. Затем он взглянул на них и защёлкал зубами.       Вожак ворча тоже защёлкал зубами и взглянул в сторону своих сородичей, тихо шипевших в сторону чужака. Диалог продолжался несколько секунд, пока один из более старых ворча шумно засопел – то был аналог кивка у ворча. Вожак подошёл к Шепарду и, словно хищник, стал ходить вокруг него кругами. Всё это время он не переставал щёлкать зубами.       – Меня зовут Шепард. Хочу поговорить с вами.       – Шепард-Шепард-Шепард… – несколько раз повторил ворча, будто пробуя его имя на вкус.       Шиск шумно засопел и оглядел сверхмутанта.       – Я Шиск. Это мой клан. Зочем ты хошь гаварить?       Шепард мотнул головой вверх. Шиск снова засопел, выпрямился и мотнул головой вниз. Шепард узнал этот жест, ворча давал ему разрешение говорить.       – Мы, как и вы, отлично лечимся. Нам любопытно, можете ли вы рассказать нам о вождях вашей планеты, или хотя бы о сильнейших кланах. Мы хотели бы заключить договор на Хештоке.       Шиск зашипел:       – Фсе кланы слабы. Клан Шиска самый сильный. Кланы Хештока деруца. Кланы слабы, но члены клана сильны. Зачем тибе с ними дагавариваца? Клан Шиска лучше. Умнеи. Хитреи. Згаворитись с нами.       – Поскольку вы не владеете Омегой, договор будет иным. Нам нужны союзники. Стать друзьями с вами, так сказать, а в обмен мы поможем вам. Как мы понимаем, на Хештоке мало ресурсов. Мы поможем вам с этим.       Шиск щелкнул зубами и взглянул на других ворча. Остальные зашипели, но несколько из них засопели, Шиск в ответ так же засопел.       – Што, есле клан Шиска хочит дамой? Вы памочь нам?       Шепард шумно вдохнул воздух, надеясь, что использование их уникального невербального языка поможет ему в переговорах. Окружающие ворча внешне не показывали признаков приязни, но они отошли от мусора и стали ходить вокруг Шепарда кругами, осматривая его. Шепард держался низко, но его лицо и осанка оставались твердыми.       Шиск вышел вперёд. Другой ворча попятился, пока Шиск стоял над Шепардом, все еще рассматривая его как какую-нибудь диковинку, прежде чем он втянул воздух.       – Значет, мы литим дамой.       Шепард выпрямился и фыркнул в ответ. Он заметил, как ворча щелкнул зубами.       – В чём дело? – спросил Шепард.       Шиск посмотрел на свой клан, затем на Шепарда, затем снова на свой клан, прежде чем снова взглянуть на Шепарда. Зрелище было довольно забавным, в отличие от слов, которые Шиск произнёс после этого.       – Каг мы вирнёмся дамой?       Шепард моргнул, после чего ответил:       – Как насчёт биокорабля?       – Кокой биакорабль?       – Корабль Блэклайта,– бесцветным голосом ответил Шепард.       – …Мисной карабль?       – Да, мясной корабль.       – Тогда идём.       Шепарду оставалось только наблюдать, как маленький клан тихо покидал место переговоров. Ему хотелось, чтобы все политические прения проходили так же прямолинейно и без обиняков, пусть и эти прошедшие переговоры были несколько неуклюжими.       Уже покинув тот район, Шепард внезапно покачал головой и нахмурил брови. Что-то было не то с выражением, которое употребил Шиск. Мясной корабль. Нет, они же не станут в самом деле…       Мне лучше убедиться в том, что они не попытаются попробовать его на зуб.              

***

             Эшли смотрела, как азари вышла из-за стола и оставила чаевые, всего лишь пять кредитов за явно очень дорогое блюдо. Но Эшли не осуждала. Она подошла к столу, за которым когда-то сидела азари, и увидела, что слюна на её чашке не была стерта, а это значит, что можно легко взять образец, чтобы узнать больше об этом странном, казалось бы, искусственном гене. Проблема заключалась в том, что было трудно определить, какие азари были заражены или, скорее, поражены, а какие нет.       В общем, исследования приходилось вести совершенно наугад, положительные результаты которых, в лучшем случае, могли оказаться лишь незначительными. Так или иначе, Эшли прошла мимо стола, мазнув пальцем по стакану в том месте, где губы азари касались стекла. Кожа поглотила остатки слюны, организм Эшли анализировал образец.       Ещё одна переносчица, как и ожидалось. Ещё одна азари, удалённая из генофонда расы. Судя по генетическому составу, отец данной азари принадлежал к декстро-аминокислотному виду, хотя трудно было понять, был ли это турианин или кварианин. Наследование генов у азари было весьма интересным процессом. Организм матери перетасовывал гены отца совершенно случайным образом и передавал их дочери. По отметинам на голове можно было отчасти догадаться, к какому виду принадлежал отец. Как правило, определить это крайне трудно, но Блэклайт узнал многое о геноме азари.       Эшли отошла от стола так же быстро, как и подошла к нему, после чего стала искать ещё образцы, которые она могла незаметно взять. Необычный искусственный ген, переносимый многими азари, вызывал беспокойство, а именно то, как он действовал, или, точнее, как Блэклайт полагал, действовал бы, если теории об этом гене были верны.       Хотя все ранее собранные образцы были различными, они не были удовлетворительными и все были отобраны у тех, кто всего лишь был переносчиком гена. Требовалась чистокровная азари, но из-за предубеждений, такие индивиды были крайне редки. Не говоря уже о том, что требовалось несколько поколений чистокровок, а также ряд маловероятных обстоятельств, которые требовались для активации гена.       Ген необычайно эффективно прятался от обнаружения и появлялся лишь среди малой части представителей вида. Для его активации требовались специальные условия, которые возникали крайне редко на сегодняшний день среди современных азари. Скорее всего, время для изучения истинной природы гена давно прошло, и вполне возможно, что он уже исчезал из генофонда. Или нет – Блэклайт это выяснит.       Эшли увидела молодую азари, сопровождаемую предположительно её друзьями. Азари, проходя мимо, чихнула в салфетку, обтёрла лицо и кинула её на пол. Эшли посмотрела на салфетку сощуренными глазами. Ну что ж, образец есть образец, каков бы ни был его источник. Пусть ей и противно было это делать.              

***

             Кайден осторожно двигался в толпе, одновременно сканируя глазами окружавшие его магазины и инопланетян. Станция жила своей обычной жизнью. Он помнил из общих воспоминаний, как обитатели Цитадели сторонились сверхмутантов. На Омеге было иначе.       Прохожие не расступались перед ним, не обращая на Кайдена особого внимания. В них практически не ощущалось страха. Самое большее, на него бросали короткие взгляды, после чего, продолжали идти по делам, не видя в Развитом особой опасности. Одно это многое говорило об Омеге и её жителях.       Так или иначе, у него была задача. Весьма важная. Пока Шепард собирал союзников, а Эшли искала информацию по искусственному гену азари, у Кайдена было более интересное задание.       Многие знали, что Омега некогда была протеанской шахтёрской станцией, ну или её частью. Непробиваемые породы астероида не позволяли проводить добычу полезных ископаемых в глубине. Только когда удар от другого астероида раскрыл глубокие залежи, шахтёры наконец-то смогли добывать нулевой элемент там.       Хотя большая часть станции была обустроена ныне живущим расами, современные постройки располагались вокруг протеанских сооружений. Вот что искал Кайден. Хотя шахтёрская станция вряд ли хранила много информации, на ней все равно можно было отыскать что нибудь ценное.       Кайден подошёл к ближайшим перилам и перегнулся через них, глядя вниз. Обладая острейшими глазами, среди когда-либо живших видов, он увидел далеко внизу старую протеанскую станцию. Она была переоборудована под складской комплекс.       Убедившись, что на него никто не смотрит, Кайден перескочил через перила и полетел вниз, по направлению к станции. По мере приближения к ней, тело Кайдена начало меняться. Кожа сверхмутанта лопнула, разорвалась во всех местах, открывая виду рой насекомых, бывших у него внутри.       Они тут же разлетелись, а лоскуты кожи также превратились в насекомых. Жужжа, они продолжали полёт к протеанской постройке. Часть роя рассеялась, чтобы привлекать меньше внимания, но большинство насекомых плотно держались друг к другу, словно пытаясь скрыть от посторонних что-то, скрывавшееся внутри роя.       Эта уникальная способность только недавно была разработана Блэклайтом. Любой Разум мог превратить свои внутренности в рой насекомых и таким образом перемещаться незаметно. Единственное осложнение могло возникнуть с контролем множества организмов одновременно, но это было вполне выполнимо.       Подлетев к месту назначения, рой снова сбился в одну кучу и постепенно сформировался обратно в Кайдена, вставшего на землю. Тот затем спокойно прошёл вперёд, изучая окрестности. Кайден увидел механизмы, чей внешний вид соответствовал протеанским.       Он подошёл к ним поближе, и его грудь начала вздыматься. Кайден извлёк оттуда механический шар размером с футбольный мяч. Именно этот предмет рой и пытался спрятать во время полёта. Никто из посторонних не должен был увидеть его.       Кайден подбросил шар вверх. В полёте тот перестроился в механического дрона.       – Дрон гетов активирован. Данная платформа содержит 798 программ. Начинаем диагностику.       Кайден ждал, пока дрон не закончит проверку. К счастью, диагностика была короткой, после чего дрон повернулся к нему.       – Было ли необходимо распадаться в рой насекомых?       Кайден улыбнулся:       – Нет, не особенно. Просто, так веселей. В любом случае, мы на месте. Именно здесь когда-то была протеанская шахтёрская станция.       – Принято. Начинаем анализ, – ответил дрон и подлетел к большой консоли.       Место это было непримечательным. Вокруг, в основном, были несущие конструкции, несколько зданий располагались по кругу, где-то торчали всякие антенны и другие коммуникационные устройства. Большая часть оборудования отсутствовала. Но что-то ещё оставалось. Окружающие здания по всей видимости использовались как склады, а старые консоли оставались нетронутыми. Было странно видеть протеанские здания после промышленных районов Омеги.       Кайден не обращал на всё это внимания и следовал за дроном, двигавшимся между двумя консолями и маленько антенной. Несколько мгновений спустя дрон остановился и повернулся к Развитому.       – Мы загружаем программы гетов в протеанские компьютеры для анализа. Коммуникационные устройства всё ещё функционируют и позволят нам пересылать нужные данные гетам и Блэклайту. Мы просим вас сделать так, чтобы платформу гетов не нашли.       – Вы хотите, чтобы я уничтожил дрон? – спросил Кайден.       – Положительно, как только загрузка программ закончится, платформа дезактивируется. Её уничтожение обеспечит наше тайное пребывание на Омеге.       Кайден кивнул, подождал, пока дрон не закончит процесс. Мгновения спустя он безжизненно упал на землю. Резкий удар рукой-молотом превратил его в металлолом.              

***

             Мордину не понравилось то, что Салеон загрузил на свой омни-инструмент. Опасения, что Джобол добыл образец Блэклайта, подтвердились. Что ещё хуже, Мордин понял, почему выбрали именно Салеона. Он представлял из себя больную искажённую пародию на доктора, тип личности, который Мордин ненавидел. Плохо было также то, что Мордин никак не мог повлиять на ситуацию. Он мог саботировать эксперименты, однако тут возникали некоторые проблемы, одна из которых заключалась в том, что его шпионящие программы были бы обнаружены. Этого следовало избегать как можно дольше.       Программа могла бы закачать себя в компьютерные системы ГОР, когда Салеон пошлёт свой первый доклад, а оттуда она создала бы брешь в системе, через которую Мордин мог получить доступ. Это потребовало бы времени, поскольку программа-червь был крайне простым на данной стадии разработки и был спроектирован развиваться только по запрограммированному пути. Это могло подождать. А в данный момент Мордин летел на Омегу. Он уже избавился от корабля ГОР и приобрел себе корабль без опознавательных знаков, чтобы добраться туда. Ходили слухи, что после запрета на пребывание в пространстве Цитадели Блэклайт направился на Омегу. Ему нужно было удостовериться, знали ли они об этом. Мордин чувствовал себя должником перед Блэклайтом, после того дня пребывания на Шаньси, полного событий, не говоря уже о множестве потрясающих открытий, сделанных просто на основе наблюдения за Блэклайтом.       Спустя несколько часов продолжительного полёта, он наконец-то добрался до Омеги. Прибыв на место, Мордин с удивлением обнаружил биокорабль у доков. Он пролетел мимо него, приземлившись на ближайшей платформе и пристыковав корабль. Мордин ждал пока долгая и нудная процедура обеззараживания закончится. Гиперактивному саларианину казалось, что ожидание длится часами. Выйдя на станцию, Мордин направился к рынкам.       Придя на место, он увидел знакомую фигуру. Осколочный Разум Шепард, который повстречался ему на Шаньси, был здесь, вместе с двумя другими Разумами Блэклайта. С улыбкой саларианин приблизился к троице. Его не удивило то, что, как только женщина заметила его присутствие, двое других моментально повернулись к нему. Все трое улыбнулись ему в ответ, будто хорошо знали его – это не удивило Мордина, хотя должно было.       – Здравствуйте, доктор Солус, – поклоном поприветствовал его Шепард.       – Шепард, у меня есть новости. Где мы тут можем поговорить наедине? - как обычно быстро протараторил Мордин.       Троица одновременно кивнула и повела Мордина в сторону. Место, куда они направлялись, в основном, было заселено кроганами и редкими ворча, но в основном было пустынно. Шепард повернулся к Мордину.       – Не ожидал увидеть вас здесь. В галактике протяжённостью в сотни тысяч световых лет такая встреча была бы крайней редкостью. Это счастливая случайность или вы знали о нашем присутствии здесь? – спросил его Шепард обвинительным тоном.       Мордин покачал головой.       – Хотя мне было известно, что Блэклайт присутствует на Омеге, я не знал, что вы лично здесь. Я пришёл чтобы обменяться, или скорее, поделиться с вами сведениями, – ответил он.       – Бесплатно? Обычно такие вещи имеют свою цену, – сказал второй мужчина, которого Мордин не узнал.       – Мне бы хотелось, чтобы вы считали меня своим другом и союзником. Именно поэтому я сообщаю вам, что из весьма надёжных источников мне известно, что у ГОР есть образец Блэклайта, – сказал Мордин.       Шепард моргнул.       – Ясно. Мы так и полагали. Но это не имеет значения, сам факт того, что вы рассказали нам об этом, большое дело само по себе, вне зависимости от ценности предоставленных сведений. Мы считаем, что вам можно доверять, и вы можете считать нас друзьями, – ответил Шепард.       Мордин быстро моргнул несколько раз.       – Вы… знали? Но, в таком случае, почему образец всё ещё жив? – спросил Мордин, сбитый с толку тем, что ему рассказали.       – Мы ничего не можем с этим поделать. Мы знаем, что ГОР хранит у себя образец , но не знаем, что с ним делают, и где он находится. В любом случае, мы уверены, что самого образца достаточно, чтобы воспрепятствовать попыткам исследовать его. Мы заложили инструкции и алгоритмы в клетки Блэклайта, на случай такого исхода.       Мордин кивнул, соглашаясь, после чего вздохнул.       – Я пролетел через полгалактики, а вы уже знали. Похоже, я попусту потратил время. Тем не менее, я пришлю вам информацию, как только получу её. Правильно ли я полагаю, что радиооборудование всё ещё присутствует на Шаньси? – спросил Мордин.       – Именно так.       – Тогда я перешлю все данные через него. Надеюсь, что вы воспользуетесь этой информацией лучшим образом в свою пользу, – сказал саларианин.       – Благодарим вас, доктор Солус… Мы бы были очень благодарны вам, если вы определили местоположение искомого образца, – ответил Шепард, перед тем, как моргнуть и улыбнуться. – А теперь у меня есть для вас подарок. Если конечно не возражаете.       Мордин уже разворачивался, чтобы уйти, но услышал последнюю фразу Шепарда и остановился. Он смотрел в замешательстве на сверхмутанта, который извлёк омни-инструмент из запястья и начал печатать на нём. Для Мордина было удивительно видеть, как Разум Блэклайта использует омни-инструмент. Но если подумать, омни-инструменты были одними из самых полезных изобретений, сомнительно, чтобы Блэклайт мог сделать их органические версии сразу после того, как узнал о них.       Продолжая печатать, Шепард заговорил:       – Я уже говорил вам, что одной из моих целей является распространение знания и культуры расы, некогда звавшейся человечеством. Я всё ещё добиваюсь этой цели. Сейчас я хочу познакомить вас с весьма важной частью человеческой культуры, представляющую особенный интерес для врачей, – Шепард закончил печатать.       Шепард сохранил файл и несколькими жестами передал его на омни-инструмент Мордина. Саларианина это не сильно удивило, Мордин на Шаньси дал Шепарду и нескольким другим Разумам средства коммуникации для сообщения с ним, хотя он не думал, что они ими воспользуются. Если бы он знал об этом заранее, то сэкономил бы время на полёт на Омегу.       Мордин услышал мягкий звук уведомления о новом сообщении. Его поразило, что в сообщении был текстовый файл. Он приступил к чтению и поначалу пришёл в замешательство от текста. Шепард улыбнулся.       – Это клятва Гиппократа. Все врачи и доктора принимают эту клятву. Она сильно изменилась за всё своё время существования, но то, что вы читаете – оригинал. Думал, вам понравится.       Мордину она понравилась, причём весьма.       – Кто такие Аполлон, Аскле… Аскле… Что это за странные имена?, – спросил Мордин.       – Аполлон, Асклепий, Гигиея и Панакея были богами, которым поклонялись давным-давно, – ответил Шепард.       Мордин слушал его вполуха, читая запись тихо про себя. Он прочел её быстро снова несколько раз. Несколько минут спустя Мордин выпрямился и повернулся к Шепарду, который с любопытством наблюдал за саларианином. Мордин взглянул в глаза Шепарду и поднял правую руку.       – Клянусь Аполлоном врачом, Асклепием, Гигиеей и Панакеей, всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу….       Он процитировал всю клятву полностью, без единой ошибки. Он произносил её не скучающим тоном и даже не своей обычной скороговоркой, а уважительным и вдохновлённым голосом, вкладывая душу в каждое произносимое слово.              КОДЕКС: Язык тела Ворча.              Ворча считают дикарями, вредителями и падальщиками во многих частях галактики. Однако, язык ворча полагается на невербальные сигналы больше чем на слова, чем они и отличаются от иных рас галактики, а невербальный язык ворча довольно сложен. Поэтому их речь изобилует ломаными конструкциями. Основные жесты ворча включают следующие:       – Щёлканье зубами – знак замешательства, любопытства и глубокой задумчивости.       – Сопение –знак согласия. Аналог кивка у ворча.       – Шипение – знак нервозности, используется для устрашения.       – Рык – знак того, что ворча скучает, рассержен или голоден и может атаковать.       – Низкая осанка – знак повиновения, способ показать другим, что вы не представляете угрозы.       – Прямая осанка – признак старшинства, еще один способ устрашения.       – Наклон головы – наклон головы вниз означает, что ворча закончил говорить и разрешает младшему ворча сказать слово. Наклоном головы вверх просят у старшего ворча разрешения заговорить.       Есть и иные жесты языка тела у ворча, которые не были задокументированы, но вышеизложенные жесты являются наиболее общеупотребительными среди разных кланов.