Король пик и бубновая королева

***

      — Алек Фрам, — Каллус протянул руку сначала Николасу, потом — капитану. Информатор представляться не стал: у подобных ему имен, как правило, не было. Имелись лишь клички или позывные, наподобие Фалкрума. Александр сел напротив Белласа, второй мужчина рядом с ним. Николас почувствовал себя весьма неуютно и позволил этому чувству отразиться у него на лице. Ему — мелкому торгашу, — и должно быть неуютно среди этих людей. Каллус заговорил с капитаном, но время от времени поглядывал на Николаса.       — …Как познакомились? — капитан перевел взгляд на «торгаша». — Прижали нас имперцы за просрочку лицензии. Затянули на разрушитель и держали пару дней. Мустелу же за провоз контрабанды повязали. Только вот что мне кажется: ловили имперцы кого-то посерьезнее нас. Ну, мы штраф заплатили. Джо тоже откупился, да и отправили нас восвояси.       — Джо Мустела, значит, — Александр перевел взгляд своих внимательных карих глаз на Ника.       — Таки да, — отозвался Беллас. — Поганые имперцы всю мошну мою вытрясли. Посудину заправить не на что.       — И ты решил поучаствовать в авантюре, которая гарантирует тебе легкую прибыль?       — Почему, таки, нет? — расплылся в дурацкой улыбке Ник. — Барыши легкие, жопа — в относительной безопасности. А деньги мне ой как нужны.       Во время этого разговора агент заметил, что его засняли. И сделали это так аккуратно и незаметно, что он, не являясь майором СБИ, не заметил бы этого.       «Каллус хочет меня проверить, — Ник непосредственно почесал бороду, борясь с нервозностью. — Он наверняка воспользуется доступом к базам СБИ. А там уже все подготовлено».       У Алека пискнул комлинк. Он принял вызов и стал слушать говорившего, с легкой леностью в глазах глядя на «торговца». Но Ник знал этот взгляд — глубокий, внимательно изучающий и отмечающий любую эмоцию на его лице. Беллас сам умел так смотреть. Поэтому играть с бывшим агентом в «гляделки» не стал и немного поёрзал на месте, выказывая нетерпение.       На другом конце связи замолчали, Александр кивнул и выключил комлинк.       — Все в порядке? — серьезно поинтересовался капитан.       — Пока — да, — спокойно ответил Каллус, еще раз глянул на Ника и продолжил: — Дело, и вправду, несложное, но опасность может возникнуть из ниоткуда.       Николас при этих словах позволил себе заёрзать активнее, всем своим видом показывая, что рисковать головой ради денег он всё-таки не готов. Александр это, разумеется, отметил. Агент понимал, что главное — не перегнуть палку. Никто не возьмет на серьёзное дело безвестного торгаша, который готов бросить всю операцию ради спасения собственной шкуры. Поэтому следом он вроде как ненавязчиво почесал бритый затылок и состроил на лице уверенное выражение. Как никогда прежде его душу грело присутствие двух ногри, которые не выдали себя даже дыханием. Каллус и информатор оставались в неведении о том, что на переговоры пришли не двое, а четверо.       Капитан договорился о новой встрече, оговорив условия. И, как понял Николас, — третий корабль, то есть его, нужен для перевозки чего-то крупного. Это показалось агенту странным: «Тихоход» был больше его посудины почти вдвое.       «Явно не только медикаменты хочет вывезти из того госпиталя Каллус, — подумал Беллас. — Но что еще там может быть полезного?»

***

      — Командор, — голографический Джеминайя стоял, сложив руки за спиной, — рад видеть, что вы в добром здравии. Как самочувствие?       — Хорошо, — ответил чисс, непроизвольно копируя позу повстанческого полководца. — Вызывали?       — Да. Хотел принести вам благодарность за новую победу.       — Не стоило — это было несложно, — чуть повернул голову вбок Траун. — Что-то еще?       — Просто хотел узнать — не надо ли вам чего. Или вашей принцессе.       — Мне — нет. Что до Леи — она хочет увидеться с отцом. Она скучает по нему, — искренне сказал чисс.       — К сожалению, — ответил Джеминайя, — это невозможно.       — Тогда — это все, — Траун по-военному кивнул.       — До встречи, командор, — человек закончил вызов.       Нуруодо кинул взгляд на командира базы, который присутствовал при беседе, и разглядел в его глазах смятение и опасение. Опасение, которого он не понимал. Траун развернулся к человеку всем корпусом и подошел.       — Полковник, — чисс вновь заложил руки за спину, — вы можете мне ответить — почему я не могу покинуть эту базу? Я хочу услышать вескую причину.       — Командор, — осторожно начал мужчина, — это не моя воля, а Джеминайи.       — А Лея? — холодно сощурился Траун.       — Она никогда не оставит вас.       — Значит, мы не сопротивленцы, — вдруг понял чисс, — мы — пленники. И я, и она. Что я забыл? На чьей стороне я был до того падения? Отвечайте!       Командир базы отошел от Трауна на пару шагов, и его рука дернулась к бластеру на бедре.       — Командор Рау! — окликнул чисса мужской голос. — Успокойтесь.       Траун резко повернулся к говорившему. Гектор Манстраторен сложил руки на груди и спокойно смотрел на чисса.       — Гектор, — Траун поприветствовал «охотника», — уже вернулся?       — Я могу ответить на твои вопросы, — человек смело смотрел в глаза чиссу.

***

      Лея сидела в своей «комнате» на постели, подтянув колени к груди и положив на них подбородок. Девушка думала. Бежать с базы было невозможно, дальней связи у нее больше не было, а что-то рассказать Трауну она боялась. Хотя прекрасно знала — он нашел бы выход откуда угодно. Поговорить с кем-то тоже не удавалось. Из местных мало кто хотел общаться с ней. Только Тристис Бонам вела себя дружелюбно. Лея задумалась и решила пойти к медику, чтобы просто поговорить.       Тристис почти всегда была в медицинском блоке, и принцесса нашла ее без труда.       — Ваше высочество, — женщина улыбнулась девушке. — Что-то случилось?       — Нет, — Лея села на небольшой табурет, который находился в палате. — Просто хотела поговорить.       — О чем же? — Тристис с мягкой полуулыбкой смотрела на девушку. — Или о ком?       — Как всегда, угадала, — ответила улыбкой Лея. — Скажи, а что может вызвать воспоминания у Трауна? Чтобы я подобного не совершила, ненароком.       — Голова — дело тонкое, — ответила медик. — Воспоминания могут проснуться от чего угодно. Но, если его подвергнуть сильному стрессу — возможность того, что он все вспомнит, вырастает в разы.       — Что, например?       — Боль, сильный страх, яркое наслаждение… да любая эмоция. Благо чисс не сильно эмоционален, — Тристис закончила уборку в отсеке.       — Спасибо, — кивнула Лея. — Я постараюсь оберегать его от подобного.