И вновь мы встретились

Он проснулся в больнице. Паша пришёл в себя. Он вышел из трёхлетней комы. С непривычки его глаза болели от света в палате, парень совсем не понимал что происходит. Его затёкшее тело болело и он уже почти не чувствовал конечностей. «Где я?» — в голове спросил себя русоволосый. В палату зашла проверяющая медсестра, Пашин взгляд был угрожающе направлен на неё. Она развела руками и выбежала обратно в коридор. «Какая странная женщина… В халате?!» Но через несколько минут она всё-таки вернулась вместе с лечащим врачом. Парень попытался поднять руку, чтобы потрогать своё лицо, но она была прикована к капельнице. Его взгляд обескуражено глядел на двоих присутствующих. Мужчина в халате подошёл и сел рядом с Павлом. Вдруг, резко нарушив тишину, он сказал: — Вы пришли в себя… Это просто невероятно. — В его глазах виднелось восхищение. — Где я? Чёрт возьми. — Зло пробурчал Паша. Видно он был не очень рад происходящему. — Павел, вы пробыли в коме три года. — С небольшим сожалением сказал седой мужчина. Паша нахмурился и переспросил: — Как вы сказали? Павел? Доктор напугано посмотрел в медицинский документ и спросил: — Вы не помните как вас зовут? Паша отвёл взгляд в потолок и негромко сказал: — Да я вообще ничего не помню. Медсестра, которая стояла возле дверей, подошла к ним и тихонько спросила: — Может тогда пора убирать капельницу? Врач строго глянул на неё и ответил: — Ты в своём уме? Нет. Голубоглазый вновь кинул свой строгий взгляд на них и произнёс: — Если мои документы у вас на руках, можете мне их показать или рассказать. Было понятно, что Паша не сможет сам прочитать содержимое, поэтому доктор с серьёзным лицом стал озвучивать то, что там написано: — Личадеев Павел Игоревич, год рождения 1992, дата 17 ноября. Проживаете в Питербурге, родной город Капчагай. Не женат. «Да уж, он словно мне про другого человека рассказывает.» — Меня навещали? — Снова спросил Паша и закрыл глаза. Он был в отчаянии, мысль о том, что он три года пробыл здесь вне сознания, слишком тревожила и наводила в сильную панику. Он будто потерялся в чужом городе, как дворовая собачка. — Первые полтора года приходил какой-то мужчина. Он, заметно, был очень подавлен вашим состоянием. Каждый день ругался с нашими коллегами, абсолютно со всеми. Ещё он разговаривал с вами, что-то рассказывал. Просил прощения и плакал, но он не ваш родственник, скорее друг или знакомый по работе. Пашины глаза бешено носились по потолку, но вдруг опустошённо и тихо он продолжил опрос: — Как его звали? Опишите внешность. — Много времени прошло, его данных не осталось у нас. Вроде бы Юрий, усатый, темноволосый мужчина. Ну уж очень переживал за вас. Личадеев измученно закрыл глаза и вновь попытался скрыть лицо рукой, но та по прежнему была подключена к капельнице. — Сука! — Чуть громче обычного крикнул Паша и его глаза покраснели. Слабость. «Я совсем ничего не помню, не помню как попал сюда, не помню где живу, кто мои родные и друзья. Я уверен, что даже телефона, блять, нету.» — Думаю, вам нужно побыть одному. Постарайтесь не испытывать сильный стресс, вам пока нельзя, а память ещё может вернутся. Не сразу конечно… Но если вы будете стараться — это случится намного быстрее. — Вы смеётесь? Не испытывать стресс?! Да я три года потерял, а в подарок ещё и нихрена не помню! — Голос голубоглазого сорвался на истошный крик. — Тише-тише, вы в больнице находитесь. Я не виноват, мы и так вернули вас с того света. «Да плевать я хотел где нахожусь, сам понимать должен.» Паша выгнул бровь и спросил: — Простите, а в результате чего я сюда попал? — Поинтересовался Павел, глядя на кисть своей руки, которой он старался шевелить. — Автокатастрофа. Вы прибыли в очень тяжёлом состоянии и шанс вас спасти был 4%. Но, к моему удивлению, даже шрамы на вашем лице уже полностью зажили. «Да я с трудом помню как выгляжу…» Доктор встал с места и направился к выходу, но Паша резко его окликнул: — …Мой домашний адрес… Он есть у вас? Мужчина задумался, но через несколько секунд сказал: — Да, в документах указан ваш адрес. Вам его скажут при выписке. Неделя полного восстановления и вы свободны. Дверь захлопнулась, Паша остался один. Он оглядывал части своего тела как в первый раз. С максимально страдальческим лицом, но вскоре от усталости парень закрыл глаза. «Я остался один, никому ненужным, потерянным. Что же будет дальше? Я сейчас не лучше ребёнка, который заплутал, убежав от родителей. Не работы, ничего у меня нету, абсолютно ничего.» От отчаяния и страха из закрытых глаз покатились слёзы. Неизвестность дальнейшего пути пугала с каждой минутой всё больше и больше, и выходов у него было не так немного.