Шесть месяцев жизни

Глава 21

Секреты и маски. Часть 1.

Грейнджер потянула рубашку вверх, намереваясь быстрее снять с себя одежду. Он лишь сильнее притянул её к себе, целуя так, словно ему ничего и не нужно было больше. Малфой убрал её руку со штанов, сплетая её пальцы со своими, крепко сжимая их вместе, так, словно никогда не хотел отпускать. Ей так сильно хотелось к нему, что она забывала дышать, чувствуя, как закипает кровь от его прикосновений. Грейнджер царапала его, прижимая сильнее к себе, а он просто крепче обнимал её за талию, слегка задирая рубашку вверх. Его пальцы были теплые на контрасте с её ледяной кожей, которая уже давно имела серый оттенок. Он резко отстранился от нее, заглядывая в глаза: – Тебе холодно?– задает он вопрос, пытаясь отдышаться. Грейнджер не отвечает, тянется к нему снова, намереваясь получить еще один поцелуй. Он отвечает, углубляет поцелуй, а затем поднимает ее на руки. Грейнджер даже не заметила, как они оказались в спальне. Одним глазом она увидела шторы не привычного ей цвета, чтобы понять, что они в его комнате . Он опустил её на кровать, встав между её ногами, тяжело дыша. –Это не самое правильное наше решение,– просто говорит он. Грейнджер молчит, кивая ему, ни на секунду не уводя свои глаза в сторону. Она даже в темноте видела его расширенные зрачки, которые скрывали серый цвет его глаз. –Мы можем это прекратить сейчас, если ты не хочешь,– зачем-то говорит он. Она хотела. Она ужасно хотела его сейчас. Грейнджер снова молчит, встает и не уводя свои глаза, касается первой пуговицы на своей рубашке. Самая верхняя была расстегнута. Когда Грейджер расстегнула еще две, ему кажется стало понятно, что она была без лифчика. Он увел свои глаза в сторону, шумно дыша прямо перед ней. Грейнджер наслаждалась его видом и тем, какую реакцию у него вызывала. Она расстегнула еще одну, чувствуя легкую прохладу. В его комнате было ужасно холодно. Здесь не горел камин или свечи, только морозная свежесть и темнота. Она чувствовала как её кожа покрывается мурашками, но была уверена, что причина точно не в температуре помещения. Грейнджер шумно сглотнула, расстегивая последнюю пуговицу перед ним. Она стояла с распахнутой рубашкой и глядела ему в глаза, в то время как он, смотрел куда-то в бок, кажется, разглядывая крохотные трещинки в стене. Она потянула рукава вниз, полостью снимая с себя рубашку, и прошептала: –Посмотри на меня. Она видела, как медленно он прикрыл свои глаза, поворачивая голову в её сторону, все еще не смотря на нее. Малфой не дышал, замирая, когда она дотронулась до его руки, поднося пальцы к своим губам. Она улыбнулась, проводя его рукой по своим губам, медленно опуская их ниже. Малфой стоял с закрытыми глазами, шумно выдыхая, каждый раз, когда она направляла его руку ниже на несколько миллиметров. Грейнджер чувствовала его возбуждение кожей, прикрыла глаза, все еще держу его руку. Она была готова раствориться перед ним, умолять и просить. Грейнджер сдвинула его пальцы чуть правее, потянула вниз, обводя указательным пальцем свой сосок. Она хотела ему показать, насколько сильно он был не прав. Грейнджер задержалась на груди, чуть сжимая его руку в своей. Его тихий стон свел её с ума, заставляя сердце колотиться так сильно, словно оно намеревалось покинуть ее тело. Она потянула руку вниз, медленно проводя пальцем до пупка. Малфой шумно сглотнул, когда услышал, как она расстегнула свою ширинку. Он распахнул свои глаза, встречаясь с ней взглядом. Грейнджер смотрела на него, слегка улыбнулась и потянула его руку вниз, там где уже была расстегнута ширинка. Она видела, как он сжал челюсть, когда взглянул на её красивую грудь, на которую падал лунный свет из окна. Один взгляд в её сторону, один простой кивок от нее, и его руки тут же притянули ее к себе. Он поднял её за бедра, целуя шею, а затем резко опустил её на кровать, быстро снимая с нее штаны. Он навис над ней, сжимая грудь, сильнее вдавливая её в кровать, так, чтобы между ними не оставалось и кусочка пространства. Малфой потянул её трусы вниз, целуя в губы, а затем провел ладонями вдоль её тела, удивляясь, как сильно она похудела. Его нежные поцелуи изводили Грейнджер так сильно, что она поддалась к нему, прижимаясь все телом к нему. Грейнджер потянула руки вниз, расстегивая его ширинку, чувствуя, как сильно он её хотел. Он нашел её руки и резко поднял их на вверх, зажимая в замок на головой. –Моя очередь,– шепчет он, целуя каждый сантиметр её тела, начиная от шеи, переходя к груди, облизывая сосок, спускаясь ниже. Она рыкнула на него, когда почувствовала его улыбку, зная, что она не хотела ждать. Грейнджер буквально подняла бедра от нетерпении, и когда он поцеловал её там, она выдохнула, высвобождая свои руки. Она потянула его за волосы, крепко хватая, когда его язык прошелся вдоль ее лона. Грейнджер прикрыла глаза, совершенно не стесняясь своих громких стонов. Она была готова раствориться в этом моменте, в его прикосновениях и в том, какой желанной она себя чувствовала. Нужной. Необходимой. Малфой слегка отстранился, заглядывая ей в глаза. Она чувствовала его руки, которые сжимали бедра, оставляя следы. Грейнджер ни на секунды не увела свой взгляд сторону, намеренно всматриваясь в его потемневшие глаза. Он навис на дней, ухмыляясь, проводя пальцем от груди до пупка. Малфой ничего не произнес, только наблюдал за её реакции. Грейнджер отвечала тем же, и ужасно хотела продолжить дразнить его, смотря на него дерзко и так, словно её тело не растворялось в его руках. Он улыбался, проводя рукой по её промежности, зная, в каком она нетерпении. Грейнджер чуть подалась бедрами вперед и выдохнула, все еще смотря ему в глаза, когда его палец оказался внутри нее. Она схватила его за волосы, умоляюще смотря, и он, повернул голову в бок, наклонился над её ухом, прошептал: –Мне так нравится этот твой взгляд. Она дышала часто и прерывисто, улавливая каждое его слово кожей. – Ты такая,– начал он, но не договорил, просто прикрыл глаза, слыша её отчетливые стоны. Он добавил еще один палец и Грейнджер протянула тяжелый вздох, запрокидывая голову. –Какая?– хриплым голосом спрашивает девушка, крепко держа его за волосы, чувствуя его пальцы внутри себя. Он ускорил темп, все еще смотря ей в глаза, наблюдая за тем, что он с ней делал. – Слишком очаровательная, чтобы притворяться перед тобой. Грейнджер улыбнулась, целуя его, другой рукой проводя по спине, оставляя там царапины от ногтей. Она глухо простонала ему в шею, щекотя кожу своими волосами, чувствую, как внутри все сжималось от его прикосновений. Грейнджер, вероятно, очень сильно пожалеет об этом завтра. Наверняка, она будет чувствовать себя ужасной девушкой, не знающей женской солидарности или что там еще придумает ее мозг, чтобы заставить ее больше никогда к нему не прикасаться. Чтобы заставить избегать его взглядов, прикосновений или тайных желаний. Гермиона была согласна на все это, но завтра. А сейчас она протянула что-то невнятное, хватая ртом воздух, понимая, что он наблюдает за тем, как она податливо отвечает на его прикосновение. И, проклятье, он наблюдал за тем, как изменилось её выражение лица, когда она кончила, забывая о том, кто перед ней находится. ***** Джинни сбилась со счета. Еще недавно она точно могла сосчитать те полосы, что чертила острым камнем на стене. Сейчас же, сколько бы она не проводила рукой по холодной стене, каждый раз сбивалась. Тот мужчина, что сидел за решеткой напротив ее камеры, был её маленькой отдушиной. Честно говоря, Джинни много болтала. С ним. Сама с собой. Иногда она чувствовала, что просто говорит в пустоту. Уизли поведала ему огромную часть своей жизни, изредка получая от него ответы или короткие смешки. Она рассказывала ему в основном о Хогвартсе. Казалось, это интересовала его больше, чем все остальное. Он часто просил рассказать о таких мелочах, как матч по Квиддичу, тайных встречах, вечеринках, которые студенты Слизерина закатывали в ванной старост. –И ты напилась?– интересовался он. Джинни улыбнулась, вспоминая: –Первый раз. Это было весело, не считая того, что мне пришлось пережить утром. Он рассмеялся, как будто тоже что-то вспоминал: –Мне знакомо,– просто отвечает он. Джинни провела пальцем по стене, рассказывая: –В то утро моя подруга прочитала мне длинную лекцию о том, что не следовало так пить. Она почти отчитала меня в тот день, но когда я рассказала с кем была, быстро отстала от меня. –И с кем ты была? –С братом и парнем. Мы праздновали в гостиной Слизерина победу в международном мачте,– поясняет она. – Ничего не объединяет так сильно, как общий враг,— шутит девушка, вспоминая, как сильно они хотели победить Гарпий, которые забирали кубок несколько лет подряд. Они несколько раз играли решающий матч, чтобы понять, кто будет представлять школу, но так и не смогли определиться. Все три игры заканчивались ничьей. Когда до решающих игр между Гриффиндором и Слизерином остался месяц, Гарри предложил не соревноваться с командой Слизерина, а объединяться и обыграть Гарпий вместе. Сначала эта идея никому не понравилась, особенно Малфою, который должен был уступить свою позицию ловца. Он был против, но почему-то согласился спустя несколько дней без всяких причин. А с ним была согласна и вся команда. Малфой даже стал тем, кто организовал вечеринку после их победы. И кажется, он в тот вечер пожал Гарри руку, но не удержался отвесить в его адрес какую-то нелепость. Следующую игру мы должны были играть против еще одной команды, чтобы выйти в финал Международного Турнира. Поттер обещал ему, что он сыграет за ловца. Но мы не успели. Началась война. Джинни мрачно улыбнулась, чувствую на языке вкуса горечи и соли. Она что-то промычала, а затем, усмехнувшись, сказала: –Кстати от похмелья в то утро меня спас парень со Слизерина. Он предложил мне ужасное на вкус зелье. И ему сильно повезло, что оно мне помогло, иначе я бы заставила его пить эту дрянь до конца жизни вместо его любимого апельсинового сока Его не интересовало война. Совершенно. Словно он и не был с ней знаком. Хотя, даже чисто теоретически, такого не могло быть. Джинни вновь попыталась встать. Она была уверена, ее собеседник спал, тихо посапывая в углу своей камеры. Девушка не оставляла попыток выбраться. Джинни знала каждый уголок своей камеры, каждую трещину или вмятину на полу и стенах. И, проклятие, это ничем не помогало. Джинни часто слышала рев драконов. Она почти что привыкла к нему, только изредка пугаясь, когда они решают, что пора бы напомнить о своем присутствии. –Почему они рычат?– вдруг задает вопрос Джинни, словно до этого никогда и не думала об этом. На удивление, мужчина ей ответил: –Они голодные. Это было логично. Очень даже логично. –И поэтому…– Джинни вновь не успевает договорить, её тут же перебивает мужчина и продолжает настаивать на своем. –Никаких вопросов об этом,– напоминает он. Девушка злостно сжала прутья своей клетки и прорычала: –Почему ты так боишься говорить об этом? Почему не отвечаешь на мои вопросы? Если собираешься торчать здесь вечность, то, пожалуйста, но без меня! Они же способ выбраться от сюда! Джинни злилась. Ужасно злилась, если честно. Потому что её время было на исходе, она провела в этой клетки чуть больше двух недель и точно не хотела провести тут еще хоть одну проклятую секунду. В ее голове уже давно созрел план, отчаянный и очень безумный, который, возможно, даже не закончится чем-то хорошим. Но она точно знала, в её жизни было слишком много важных деталей, людей и необходимостей, чтобы не попытаться сделать хоть что-то. Мерлин, если она и правда стала безумной в этой темнице, видят боги, она пыталась решить все мирно. –Потому что боюсь,– резко заговорил он. Джинни повернула голову в его сторону, удивляясь: –Боишься? –За тебя. Девушка удивленно открыла рот, чего он вряд ли видел, прежде чем заговорить: –Почему? Он тихо выдохнул, так, словно собирал силы для того, что хотел сказать. –Я не хочу, чтобы ты знал мою личность не потому что я скрываю ее от тебя. Поверь мне, я пытаюсь защитить тебя, тем, что не рассказываю о том, что знаю. Джинни вспыхнула, снова слыша то, что ненавидела больше всего. Ей не нужна была защита. Она не желала быть той, кто вечно прячется за спинами людей. Девушка была на этой роли и из этого ничего хорошего не вышло, а чувство вины, которое уже привычно смешалось с ее мыслями, только делало всю ситуацию еще хуже. –Мне не нужна защита. Единственное, что я хочу это спасти друзей и выбрать самой,– шипит Джинни, вспоминая то о чем давным-давно читала. Когда Гарри участвовал в кубке волшебников, она перелопатила множество книг, чтобы хоть чуть-чуть узнать для него информации. Они с Гермионой не нашли ничего полезного для Гарри, но что-то интересно все же удалось вычитать. –Слушай, это не то место, где тебе помогут,– настаивает мужчина, но Джинни не слушает, просто набирает рот в воздух и шепчет не всем понятные слова, о которых узнала еще несколько лет назад. Джинни никогда их не проверяла и не использовала, но почему-то была уверена , что эти знания когда-то ей пригодятся. Мужчина в ужасе зашевелился, вставая, гремя своими кандалами. Вдалеке вспыхнул свет, который еле доходил до них, но Джинни была уверена, она смогла разглядеть мимолетный силуэт мужчины. –Откуда ты знаешь Цинерисский?– вдруг ужасается мужчина, хватаясь руками за прутья. Джинни замолкает, вглядываясь в темноту. –Ты тоже его знаешь?– задает вопрос девушка. Мужчина нервно сглотнул и кивнул. Она уже хотела завалить его вопросами на которые он был бы обязан ответить, но шум, что они услышали, наводил ужаса и страха. Джинни была уверена, стены где-то далеко начали обрушатся, а осколки сыпались на пол, заваливая путь. Она зажала уши руками, прикрывая голову, боясь, что какой-нибудь из камней раскрошит ей череп. Джинни в ужасе открыла глаза, когда все закончилось. Его шепот был единственным звуком: –Он услышал тебя,– шипит мужчина, который любит слушать истории про Хогвартс, Квиддич и ее друзей. –Кто?– спрашивает она, не понимая, что наделала. –Дракон,– отвечает ей тот, чей голос она прежде не слышала. Джинни резко повернула голову в ту сторону: –Кто вы?– громко спрашивает девушка, пытаясь в темноте рассмотреть силуэт. Она точно его не знала. Кривая победная улыбка на его лице не сулила ничего хорошего. –Джинни,– слышится голос из камеры.– Джинни, слушай, ничего не говори ему,– раздается нервный голос мужчины, что две недели сидел вместе с ней взаперти. Незнакомец же быстро достал палочку, скалясь: –Закрой рот, поганый Пожиратель!– шипит он, выкрикивая заклинание. Джинни в ужасе отскочила назад, вжимаясь в стену, боясь шелохнуться. Она видела, как тот мужчина, что не дал ей сойти с ума, отлетел в стену, громко ударяясь о нее. Она завизжала, когда мимолетная вспышка ослепила комнату. Незнакомец повернулся к ней, направляя палочку. –Пойдешь со мной,– говорит он, направляя древко ей в лицо. Джинни кричала, чувствуя жуткую боль во всем теле и прежде чем полностью потерять сознание, она вспомнила, что никогда не говорила ему своего имени. Она теряла сознание, слыша обрывки его голоса: –Не трогайте её. Это был я. Тот парень, что сидел в камере напротив, знал её имя. Он знал, кто она такая. Знал. Все это время он знал. **** –Все получится,– шепчет она, держа за руку мужчину. Он улыбнулся, смотря вместе с ней вдаль, наблюдая , как солнце опускается за горизонт, покрывая мир во мрак. Эта ночь станет для них решающей. Ни ему, ни ей не было страшно. Они, как и прежде, крепко держались вместе, плечом к плечу принимая удары, зная, что смогут выстоять только вместе. –Ты готова? Она улыбнулась, проворачиваясь к нему: –Позорно признать, но нет. Нет, я не готова. –Я рядом,– просто ответил ей мужчина. Девушка прижалась к нему, чувствую, как бешено бьется его сердце. –Ты причина по которой я все еще могу выносить этот мир. И даже если весь свет в мире погаснет, если солнце перестанет существовать, единственным моим светом- будешь ты. Навечно и навсегда, Гермиона. Грейнджер резко открыла глаза, тяжело дыша, проснувшись от ужаса, который сковывал ей грудь. Она плохо помнила тот разговор, но отчетливо понимала, что видела лицо Рона. Он был словно реален, стоял перед ней и говорил все те вещи, которые они не смогли выполнить. Она чувствовала такую тупую тоску и печаль, каждый раз, вспоминая о нем то, о чем запрещала себе думать. Грейнджер словно специально блокировала все воспоминания, потому что боялась. Она ужасно боялась вспоминать о нем. Девушка откинула голову на подушку, рассматривая потолок. И, как же было ее удивление, когда она не заметила привычного ей белого цвета. Грейнджер резко дернулась, смотря на вторую половину кровати и в ужасе откинула одеяло, понимая, что произошло той ночью. Ее шрам блестел в солнечном свете, словно крича о том, что ей никогда не удастся его скрыть. Она в ужасе прикрыла его назад одеялом и только потом поняла, что Малфоя нет рядом. Грейнджер надеялась, что в кромешной темноте ему не удалось разглядеть её шрам. Гермиона знала, что сейчас раннее утро, солнце только встало, несмотря на то, что сейчас была зима. Его уже не было и судя по холодным простыням, он ушел давным-давно. Гермиона встала, собирая свою разбросанную одежду, быстро натягивая на себя ее, и с бешенно-колотящимчя сердцем подошла к двери, чтобы послушать нет ли кого-то постороннего в доме. Если кто-то увидит ее такой, они все поймут. И если это дойдет до Астории, Грейнджер была уверена, от нее не останется и пепла, который может будет развеять на ветру. Она не знала, как будет смотреть ей в глаза, когда они встретятся. Не знала, как Малфой будет вести себя со своей женой, но Грейнджер точно была уверена, что не хочет видеть, как он нежно целует ее в щеку за столом. Девушка резко отстранилась от двери, когда услышала звук каблуков. Она была уверена, что Астория в поместье не была просто так. Грейнджер все еще было интересно, куда она пропадала, но Малфой никогда не отвечал на такие вопросы, а задавать такое Астории было бы странно. Она сочла бы это за любопытство. И совершенно неважно, что это и была истина, Грейнджер ужасно не хотела, чтобы Гринрасс думала, что ее интересует хоть что-то связанное с ней. –Драко?– стук в дверь и ее резкий, взволнованный голос. Грейнджер в ужасе огляделась, не найдя ничего подходящего, чем спрятаться за спинкой тумбочки, достаточно высокой, чтобы скрыть ее худощавое тело. Она присела на корточки, зажала рот рукой и пыталась успокоиться, когда услышала, как тихо открывается дверь. –Ты здесь?– раздается ее голос в комнате. Грейнджер слышит, как она волнуется. И это кажется ей странным. Гермиона не видит ее, но слышит, как та что-то ищет, проверяя полки и шкафы. –Да где же,- шипит Астория, переворачивая все вещи в комнате. Она шумно выдохнула, подходя к тумбочке за которой пряталась Грейнджер. Отодвинула одну полку и что-то промычала. –Ну же,– ворчит Астория, пытаясь что-то открыть. И когда она произносит слова, что показались ей незнакомыми, послышался звук. Она медлила, явно что-то рассматривая, а затем произнесла: –Прости меня,– кажется, это было адресовано Малфою. Грейнджер зажала рот рукой, удивляясь ее словам. Астория вылетала из комнаты, оставляя за собой беспорядок, что навела, и громко хлопнула дверью. Грейнджер вышла из своего убежища, все еще не понимая, что стала свидетельницей чего-то важного и неизвестного Драко. Чего-то, что, вероятно, могло бы убить саму Асторию, ведь она дала непреложный обет, а все, что произошло, не казалось Гермионе чем-то правильным. Или чем-то, что знал Малфой. Гермиона быстро выбежала из его комнаты, надеясь, что ее никто не заметил. Она знала, где-то по-близости ходит Астория, которая что-то задумала. И кажется, ее не волновало что-то еще. Например, муж, который в который раз исчез из поместья. *** Чжоу Чанг была определенно загадочной девушкой. Симус бы даже смог назвать ее слегка странной. Не то, чтобы это мешало им, но он точно знал, у Чжоу были секреты. Они были у всех. И даже он сам хранил что-то важное и ценное, что никому бы и никогда не рассказал. Он ждал ее выздоровления. Или хотя бы момента, когда она откроет глаза. Ему нужно было с ней поговорить, она ведь наверняка знала и видела, что случилось с Джинни. Сара сказала, что пока держит ее в магической коме, чтобы ее сломанные кости быстрее заживали. Он подошел к двери, топчась под ней, потому что, честно признаться, боялся с ней поговорить, если вдруг она очнулась. Симус чувствовал вину и ужасную горечь за то, что случилось. Он так же боялся узнать судьбу Джинни, потому что не знал, сможет ли жить дальше, если вдруг… Он отбросил все мысли, наконец зайди в лазарет. Ее кровать была пуста, а огромный белый волк, что охранял ее кровать, оставил после себя только комки шерсти. Симус в ужасе обернулся, не понимая, что произошло. Сара говорила, что она выйдет из комы и не сможет ходить. Она уверяла, что ее период восстановления затянется надолго, ведь, у них не хватало медикаментов. Он выбежал в коридор, забегая в гостиную, и не обнаружил там никого, кто мог бы помочь ему. Симус чувствовал, как панику разъедает легкие, когда он заметил на полу в коридоре крохотные капли крови. Он быстро зашагал, понимая, что они ведут в ее комнату, дверь который был слегка приоткрыта. Симус забежал внутрь и прикрыл рот рукой, видя лежащую на полу Чжоу с пузырьком зелья в руке. Рядом лежала ее волчица, положив на ее окровавленный живот морду. Она жалобно скулила, смотря в глаза Симусу, словно пытаясь сказать, что ей срочно нужна помощь. Мужчина упал на колени, чувствую пристальный взгляд на себе. –Беги за Сарой,– говорит он и удивляется, когда волчица встает с места и убегает из комнаты. Он взял её за руку, чтобы проверить пульс и не заметил, как выкатился пузырек. Она дышала, но редко и неглубоко, что не предвещало ничего хорошего. Симус зажал рану на животе, понимая, что у нее разошлись швы. Сара прибежала так быстро, как смогла, и сразу принялась колдовать, пытаясь остановить кровотечение. Ее волчица все это время стояла рядом, напряженно скребя когтями. –Давай отнесем её в лазарет,– говорит Сара подоспевшему на шум Лиаму. Они аккуратно подняли ее, а Симус пошел за ними, только лишь один раз оглядываясь назад, щуря глаза, разглядывая разлитое на полу зелье. Здесь что-то произошло. И это как-то связано с секретами Чжоу.