Киллер

      Кибом поправляет рюкзак на плечах, примерно приравнивая свои силы к расстоянию и стараясь немного продумать, с какой скоростью ему необходимо бежать, чтобы не упасть на пол пути. У него не ладится дружба со спортом, но все, глядя на его успехи, в этом сильно сомневаются. Такой уж Кибом человек, за что не возьмется, все у него получается, даже если он особо не старается. Так и со школой вышло. Он не хотел в нее ходить, он не старается учится, но при этом практически лучший и занимает места в рейтинге не ниже десятого.       Интересно, как долго он продержится, если будет более старательно учится, на первом месте? Может быть в следующем учебном году проверит, ну а сейчас немного неохота тратить время на бесполезные уроки.       - Слишком медленный! – Мимо него проносится Минхо, он смеется и показывает средний палец.       Кибом лишь закатывает глаза и стартует с места. Он довольно быстро догоняет Минхо, но ему не удается его перегнать. Кибом пихает того в бок, понимая, что это нечестно, но Минхо лишь хохочет, слишком быстро восстанавливая равновесие. Так они пробегают через всю улицу, подбегают к дому и начинают бой за дверь. В итоге первым забегает Минхо, проносится через маленькую гостиную, Кибом его с силой толкает, и они врезаются в незакрытую дверь, ведущую в комнату Лиджина.       Минхо падает на пол, как только дверь открывается, а Кибом на него сверху и их внимание привлекает женский крик. Кибом поднимает голову, а Минхо наоборот, наклоняет, чтобы проверить от куда идет звук, пускай и вниз головой.       Девушка натянула до шеи на себя одеяло, ее взгляд испуган, а волосы растрепаны, а рядом с ней Лиджин.       - Ну и какого черта вы делаете?! – Спрашивает он, поднимая с пола свое и принадлежавшее девушке белье.       - Привет Соня. – С улыбкой говорит Минхо.       - Мог бы и сказать брату, что вы встречаетесь! – Недовольно пробубнил Кибом.       Минхо воспользовался отвлечением Кибома и скинул его с себя, заваливаясь на него сверху.       Кибом поморщился из-за удара затылком об твердую поверхность, но быстро среагировал и перехватил руки Минхо.       Через некоторое мгновение по голове, шеи и спине Минхо потекла холодная вода и он рухнул на пол. Кибому она попала в нос и рот, так что он тоже перевернулся, чтобы откашляться.       - Остыли?! – Спросил Лиджин, повысив голос, стоя над ними в одних спортивных штанах. – А теперь свалили из моей комнаты!       - Ты меня чуть не утопил! – Возразил Кибом, все еще откашливаясь.       - Пошли вон и устраивайте свои разборки где-нибудь на улице!       - Пока Соня. – Все еще лежа на полу, попрощался Минхо, поднялся и отправился в гостиную, по пути специально пнув своей ногой ноги Кибома.       - Пока Соня. – Промямлил Кибом, поднялся и вышел следом за Минхо.

***

      Минхо удобно устроился на диване, а Кибом в своем кресле. Прошедшей ночью они совершенно не спали, поэтому на сон ушла большая часть дня у всех, кто принимал участье в ночном движении.       Кибом остался ночевать в комнате Минхо, хотя тот и был категорически против, но все же выделил другу немного места в своей кровати. На вопрос почему он не спит в своей комнате, друг отвечал только двумя словами – «там Юна». Минхо совершенно не видел прямой связи, да и косвенной обнаружить у него не получалось, но он не стал спрашивать о большем.       И вот сейчас, пока они молча сидели в кабинете, перед ними появился Славик. Минхо не знает для чего Кибом позвал его, ведь обычно подобные дела он решает сам, но не смог отказаться от удовольствия посидеть тут, все равно сегодня свидание не состоится, так как он только проснулся к вечеру.       - Ты уже решил, чего хочешь? – Спрашивает Кибом у Славика, не тратя время на приветствие.       - Комнату на втором этаже. – Минхо прикрыл лицо ладонью.       - На втором этаже живут люди, которых я считаю своей семьей. – Кибом полностью облокачивается на спинку стула и складывает руки на груди. – Ты совершенно не вписываешься в мою семью.       - А как же девочки? – Спрашивает Слава. – И госпожа Пак.       На это Кибому нечего ответить, Славик точно знал куда необходимо бить. Сохе и Кюрин для него и правда словно родные сестры, а госпожа Пак Нами словно родная тетушка.       - Что-то еще? – Демонстрируя все свое недовольство, спрашивает Кибом.       - Нет, это все.       - Минхо, отдашь позже распоряжение, чтобы ему комнату на втором этаже подготовили, только не трогать комнату Тэмина, и подальше от моей. – Просит Кибом на корейском.       - Будет сделано. – Отвечает Минхо.       - Проваливай. – Скорее грубо просит, чем приказывает Кибом и Славик уходит довольный, получив то, что хотел. Как только за ним закрывается дверь, он переводит взгляд на друга, готовый завести серьезный разговор. – Я могу тебе доверять?       - Ты стрелял в меня, а я тебя не предал, - он делает хитрый лисий взгляд - даже в постель свою пустил не смотря на то, что у меня есть девушка, и ты еще сомневаешься?       - Давай на чистоту, если бы я хотел стрелять в тебя, а не мимо, я бы стрелял.       - Я знаю. – С лёгкой улыбкой отвечает Минхо. – Ты можешь мне доверять. – Добавляет несколько секунд спустя.       - Как поживают наши техники?       - Отлично, каждый месяц получают свои дорогие игрушки для дорогих компьютеров и работают для нас сутки на пролет, кстати, это они нас предупредили.       - И на зарплату не жалуются? – Задает следующий вопрос.       - Нет. – Уверенно отвечает Минхо. – Ни один техник и программист столько не получает, сколько они, так что не жалуются.       - Тогда попроси их проследить за Юной.       Минхо меняется в лице, не в состоянии даже что-то сказать, он просто завис, пытаясь обработать только что услышанное.       - Что? - Спрашивает он, все еще пытаясь обработать в голове услышенное.       – Подумай сам, - объясняет Кибом – у нас все шло хорошо в последнее время, но сделка с облигациями и детективы. И все это после того, как она узнала про амбар.       - Но это не значит…       - Я даже не хочу в это верить. – Практически шепчет он. – Ведь это буквально смертный приговор для нее. Это значит, что живой за ворота она уже никогда не выйдет.       - Кибом, хотя бы раз – Минхо редко выглядит серьезным, но сейчас он не может расслабится, - хотя бы один раз сделай поблажку.       - Не смогу. – Тихо отвечает Кибом и Минхо опускает голову, смотрит в пол, он все понимает.       - А если это не она?       - Тогда в нашем доме уже довольно продолжительное время живет шпион.       - Как мы это проморгали? – Минхо снова поднимает голову.       - Я не знаю. Я каждому в этом доме доверял безоговорочно, но сейчас, пока шпион не пойман, я буду дрожать, проходя по нему.       Минхо прекрасно понимает чувства Кибома. Ему очень хочется чтобы виновником была не Юна, но он так же боится узнать предателя в каждом, кто живет под этой крышей, ведь они все тут уже достаточно давно.       - Кто-то подложил жучек в мою машину. – Минхо не знает по какой причине не рассказал об этом раньше, просто это казалось неважным. – Так они отследили время и место сделки, но дело в том, что они уже знали, что она состоится.       - Расписание – Кибом поднимает свой ежедневник, лежавший на столе – вот тут, и он бывает только в этом кабинете и в моей комнате.       - Черт. – Минхо хотел помочь, но сделал только хуже, ведь это еще одна улика против Юны.

***

      Кибом снова ночевал в комнате Минхо, наплевав на то, что тут еще есть свободные комнаты и он мог бы выбрать любую другую. Минхо же хоть и не был сильно рад тому, что его личное пространство нарушили, но все же не выгнал друга, лишь немного ворча на него и жалуясь на оставленные вещи в непредназначенных для них местах.       На следующий день состоялось успешное переселение Славика с первого этажа на второй. Кибом старался не обращать на это безобразие в своем доме внимание, но это было довольно сложно. Он отправился утром в офис и пробыл там до трех, вернулся к четырем, а переселение все еще продвигалось полным ходом. Он не обнаружил в доме ни Юны, ни Минхо, каждому из них позвонил и выяснил, что Минхо у Мины, а вот Юна не отвечала, буквально игнорируя его звонки, а после четвертого и вовсе отключила телефон.       Она вернулась после восьми вечера, к этому времени довольный Славик обживался на новой территории, а Минхо с Кибомом проводили время за совместной онлайн игрой.       - Твоя жена вернулась, не хочешь навестить ее? – Спрашивает Минхо, не отвлекаясь от игры.       - Нет, лучше узнай где она была сегодня весь день. – Минхо отвлекается на несколько минут, берет телефон, лежащий возле него и передает его Кибому.       - Там должны были отчеты прислать, глянь. - Кибом наплевал на свою игру, позволив Минхо в этот раз себя выиграть и просмотрел файл с отчетом от техников.       – Тут указан адрес кафе и новое место жительства ее родителей.       - А фотки есть?       Кибом просматривает остальное ниже и находит фото. Юна одна в кафе, затем в такси, зашла в дом родителей, больше никто не заходил, она вышла, мать ее провела и на этом все, далее она опять же на такси поехала домой.       - В этом могут быть замешаны и ее родители. – Кибом возвращает телефон Минхо.       - Ты стал параноиком. – Отвечает он, а Кибом искренне надеется, что Минхо прав и он просто параноик.

***

      Юна уже несколько ночей подряд не спала. Она надеялась на то, что ее отсутствие и игнорирование звонков сдвинет Кибома с мертвой точки и он хотя бы подойдёт, чтобы наорать на нее. Но он молчал, даже практически не встречаясь с ней в этом доме. Они не разговаривали и не переписывались. Ей хотелось понять, что она сделала такого, что он просто охладел к ней и даже не приходил на ночь. В прошлый раз им обоим тоже пришлось тяжело, но он хотя бы продолжал ночевать в своей спальне, в той, которая раньше принадлежала только ему, а теперь делится на двоих.       Если бы она только нашла в себе силы подойти и спросить его, но ей было слишком страшно увидеть этот леденящий душу холод в его глазах.       В тот вечер, когда она пришла к нему в кабинет, он смотрел на нее иначе, словно она раздражала его, а после и вовсе, словно как злобный пес с цепи сорвался. Юна старалась активно занимается подготовкой к поступлению на следующий год, но это стало слишком трудно.       Происходящее давило на нее тяжелым грузом и она засыпала, и просыпалась уставшая, и разбитая. Сил совершенно ни на что не было, даже аппетит пропал и теперь она предпочитает кофе нормальной еде.       Юна все еще не может принять Кибома в роли убийцы, но она готова жить с этим, дав ему шанс, но ему, кажется, этот шанс не нужен. Зачем тогда он силой заставил ее выйти за него замуж? Она правда не понимала. Чтобы огорчать ее? Разбивать ей сердце? Сломать психологически? Чего он добивается на самом деле, почему так поступает и чем она это заслужила? От слез снова болит голова, а нос закладывает, но она продолжает плакать, совершенно не понимая от куда в ней столько этой соленой жидкости. Все ее детство было радужным, а взрослая жизнь обернулась для нее страданиями. Ей снова хочется быть маленькой глупой девочкой, ей не хочется знать о том, как много в мире несправедливости и обмана, ей так хочется, чтобы родители улыбались, глядя на нее счастливую в новом красивом платье.       На часах было практически шесть утра. Она поспала всего несколько часов, чувствовала себя раздавленной и совершенно ничего не хотела, ну разве что только кофе.       Она спустилась на первый этаж, запустила кофе-машину прикрыв распухшие и покрасневшие от слез веки. Звук аппарата немного успокаивал, но внутри тяжесть не исчезала. Ей было так плохо, что она уже была готова на что угодно, только бы это чувство отступило.       Забирает готовый кофе и поднимается на второй этаж. Сталкивается в коридоре с огромным бородатым мужчиной и от неожиданной встречи кружка с кофе выпадает из ее рук, разбиваясь на осколки. Она кричит, глядя на преградившего ей дорогу человека.       - Что за крики? – Минхо выглянул из своей комнаты. Его глаза были практически закрыты, а его волосы торчали во все стороны.       Юна лишь прикрыла рот дрожащей рукой и удалилась в свою комнату, наплевав на кофе, ничего она уже не хочет, просто лечь и сдохнуть на месте.       - Кажется ей нехорошо. – На английском подметил Славик, повернувшись в сторону Минхо.       - Ну ты реально надоел. – Тяжело выдыхает Минхо и закрывает дверь.       - Что происходит? – Сквозь сон пролепетал неразборчиво Кибом.       - Юна совсем дерьмово выглядит, пожалел бы ты ее. – Минхо залазит обратно под одеяло.       - А она меня пожалеет хотя бы раз? – Ворчит Кибом.       - Она Славика испугалась.       - Его все пугаются. – Кибом переворачивается на другой бок. – Сделай одолжение, заткнись и спи.

***

      День шел плохо, Юна не выходила за пределы своей комнаты. Ее раздражал тот факт, что Кибом может спокойно продолжать свою работу, хотя ей сейчас невыносимо тяжело. Она не хочет, чтобы он беспокоился о ее чувствах, это был бы эгоизм, но ей хотелось бы, чтобы и он что-то чувствовал по отношению к ней. Она видела любовь в его взгляде, она чувствовала его желание быть с ней, но сейчас ей кажется, что он испытывает интерес не к ней, как к личности, а только к ее телу.       Где-то в полдень в комнату вошла еще совсем юная девушка с инвентарем. Она поздоровалась с Юной и собиралась было преступить к уборке, не обращая внимание на недоумевающий и слегка высокомерный взгляд Юны.       Девушка достала снизу своей достаточно большой тележки робот пылесос и спокойно включила его, пуская гулять по полу.       - Что ты делаешь? – Не выдержала Юна.       - Убираюсь. – С улыбкой ответила девушка. – Это же очевидно.       - А знаешь, что для меня очевидно? – Юна встала с кровати и выхватила из рук девочки швабру, бросив ее в сторону двери. – Что горничная не имеет даже право входить в комнату, пока в ней хозяева и убирать ее должна только тогда, когда они не видят, чтобы им не пришлось после касаясь своих вещей с мыслями о том, что какая-то вонючка трогала их! – Юна резко дергает девочку за кофту и со всей силы пихает в сторону двери. – Забрала свои швабры и свалила от сюда!       Девушка с обидой забрала пылесос, активно гуляющий по спальне, по дороге подобрала швабру и покинула комнату, пряча слезы.

***

      Кибом надеялся настроится на хорошую работу сегодня, но что-то снова не клеилось. Со всей этой суетой он совсем забыл про Сухена, но был рад узнать, что грузовой корабль с контрабандой был все же отменен. На Юну по-прежнему ничего не было, но и доказательств на остальных людей в доме тоже. Ничто не указывало хотя бы на одного из них.       Кибом закрывает крышку ноутбука. Он больше не может работать под таким напряжением, ему срочно необходим отдых. Только вот как отдыхать он без понятия и уже всерьез думает отправится куда-то в шумное место, чтобы громкая музыка заполнила его голову, не давая хода мыслям о Юне и ее возможном предательстве, а также о предательстве каждого, кто с ура улыбается ему перед завтраком. Он больше не выдерживает.       Не прошло и пяти минут его мысленной разгрузки, как в дверь кабинета раздался стук.       - Войдите. – Его голос звучит устало, и он ничего не может с этим поделать. В кабинет входит Кюрин и за руку втаскивает свою младшую сестру Сохе. По ее виду было понятно, что еще совсем недавно она плакала. – Сохе? – Кибом поднимается на ноги и идет к девушкам, он обнимает ее одной рукой за плечи, а второй поглаживает темные волосы. – Что случилось? Кто тебя обидел? – Он сам не замечал, как перед этими девочками вся злость и ледяной тон куда-то исчезали, и он превращался за секунду в заботливого старшего брата.       - Она не хотела вам говорить, но ее госпожа обидела. – Вместо сестры отвечает Кюрин.       - Юна? – Кибом немного отстраняется от девушки и смотрит ей в глаза. – Что она сделала.       - Обещайте, что не будете ругаться из-за меня. – Просит Сохе.       - Сохе пришла убраться у вас в комнате, а госпожа выгнала ее с криками, назвав горничной и обозвав вонючкой. – Вывалила все без утайки Кюрин.       - Сохе, это правда? – Строго, но все еще с теплом в голосе спрашивает Кибом и та кивает головой, шмыгая носом. – Возвращайтесь к себе, больше она вас не обидит.       - Спасибо. – Тихо проговаривает Кюрин, берет за руку сестру, и они вместе выходят из кабинета.       У Кибома внутри словно все органы сворачиваются. Он делает все, для того, чтобы каждый в его доме жил в полном комфорте, но снова и снова что-то происходит в этих стенах с тех пор, как тут поселилась Юна. Он больше не сможет справляться с этим, ему проще вырвать чувства к ней из сердца, чем пытаться понять ее действия. Он больше не хочет видеть разлад в стенах этого дома, тут все должны жить дружно и мирно. Конечно, без мелких ссор не обойтись, но каждая из них после становится шуткой за ужином, но только не ссоры с Юнай, это в шутку не перевести. Сохе всего шестнадцать, она школьница и полностью находится на попечении Кибома. Он никогда не давал ей статуса горничной, и он никогда не просил ее что-либо делать по дому, разве что о помощи к ней могла обратится госпожа Пак, и та с удовольствием выполняла все поручения.       Но Юна посмела обозвать девочку, о которой он заботится, и назвать вонючкой.       Кибом прекрасно знает, что принимать решения на горячую руку не следует, но все же не может удержатся.       Он берет из верхнего ящика стола ключ от спальни и идет к выходу из кабинета, он намерен проучить Юну, чтобы она наконец начала уже ценить чужой труд и уважать окружающих ее людей.       Он врывается в комнату, не обращая внимание на грохот резко распахнувшейся двери и сразу же встречает испуганный взгляд Юны. Она как раз созвонилась по видео чату со своим репетитором. Кибом подошёл к столу и без предупреждений закрыл крышку ноутбука.       - Какого черта ты делаешь?! – Юна видела, что он слишком зол, но она злилась не меньше, так что инстинкт самосохранения был отключен, она была ведомая лишь эмоциями.       - Ты посмела шестнадцатилетнего ребенка назвать вонючкой и спрашиваешь у меня какого черта я делаю?! – Он орет на нее, глядя сверху вниз, совершенно не контролируя свою злость, но сердце Юне разбивает не столько его агрессия, сколько ненависть в его взгляде.       - Так ты решил наорать на меня из-за горничной? – И ей снова обидно. – Она работы выполнять не умеет, а вот жалуется отменно.       Рука Кибома непроизвольно резко поднимается, но он тормозит, не позволяя себе перейти границы, и так уже все слишком плохо между ними, и он не хочет делать еще хуже. Юна испугалась, ее глаза и без того красные, снова наполнились слезами. Кибом сжал руку в кулак и опустил, сделал шаг вперёд, немного наклонился, и теперь был слишком близко, обжигая ее кожу своим дыханием.       - Она не горничная.       - Что? - Ее голос дрожит.       - Она не горничная! – Снова кричит. – Она моя подопечная и убирается только потому, что сама хочет что-то сделать для этого дома в отличии от тебя! Не нравится, что вонючка трогает твои вещи?! – Он делает шаг назад. – Хорошо, тогда убирайся сама! Сегодня же тебе сюда доставят весь инвентарь, и вся эта комната, плюс ванная полностью в твоем распоряжении и пока ты все это не выдраишь до блеска, ты никуда не выйдешь. – Он выдергивает провод для зарядки ноутбука и забирает его, прихватив лежащий на столе телефон.       - Ты не имеешь права со мной так поступать! – Она пытается вырвать у него ноутбук, но одного его взгляда достаточно, чтобы понять – он не шутит и ей лучше его не трогать сейчас.       - А ты не имеешь никакого права, будучи некем и ничего не значащей без моего имени оскорблять людей, которые твою жизнь в этом доме делают максимально комфортной! - Кибом выходит из спальни, запирая дверь на замок.       - Охренеть. – Проговаривает Минхо, стоящий за спиной Кибома. – Вам, ребята, развод пора оформлять.       Кибом смотрит на него таким же убийственным взглядом, но на нем он не работает.       - А что случилось то? – Спрашивает только что подошедший Славик. – Ничего не понятно, но очень интересно.       - Хочешь пить? – Спрашивает Минхо, глядя на своего нового приятеля.       - Не отказался бы.       - Идем.       Минхо потащил Славика в кухню, достал два стакана с полки, а из холодильника несколько бутылок соджу. Славик взял одну себе, открутил крышку и тут же выпил залпом практически половину.       Минхо смотрел на него не моргая, он не знал, что сказать.       Славик нелюбитель алкоголя и практически никогда его не употребляет, это подтвердил Джехва и Минхо планировал достать несколько бутылок газировки для него, но увиденная картина повергла его в шок.       - Вкусно? – Спросил он, когда Славик поставил бутылку на стол.       - Неплохой напиток. – Ответил тот и Минхо вместо газировки достал ещё соджу.       Он сел возле здоровяка и налил себе в стакан немного алкоголя. Он выпил, немного поморщившись, не понимая от куда у его нового приятеля столько сил и выдержки.       - Слушай, Славик, а ты родом-то от куда? – Он смотрит на него как на дурака, так что Минхо поясняет: - Ну Россия же большая.       - Сибирь. – Отвечайте он. – От того и бороду ношу, привык с ней, греет лучше любых шарфов.       - Понятно. – Минхо наливает себе ещё соджу, а Славик снова пьет с горла. – А рост у тебя какой?       - Метр девяносто три. – Минхо едва не подавился, а он думал, что он высокий.       - А сколько тебе лет? – Отставляет свой стакан в сторону, но пододвигает к Славику вторую бутылку, первую он практически опустошил за два присеста.       - Двадцать шесть летом было. Минхо приходит к выводу, что лучше больше ничего не спрашивать, этот человек словно из другой эпохи, в той, где люди обтягивали свое тело вместо одежды мехом и на плечо закидывали дубинку.       - Ладно, а где ты одежду берешь таких размеров?       - Так я дома закупился, а сюда с полными чемоданами приехал, только зря на пуховик теплый деньги выкинул, нет тут морозиков крепких, чтобы в нем щеголять.       - На сколько крепких? – Минхо все же выпивает ещё немного, пока Славик с горла допивает вторую бутылку.       - Ну хотя бы минус двадцать, уже что-то было бы.       Нет, он заканчивает с опросом. В Южной Корее, самыми холодными зимами, температура не опускается ниже примерно десяти градусов, а ему хотя бы двадцать подавай.

***

      Её больше ничто не радовало, ей было плевать на все и осталось только единственное желание – прекратить это все. Юна просто хотела наконец-то уйти от сюда и постараться забыть о том, что пережила в этом доме за эти месяцы.       Кибом и правда сделал это, ей в комнату притащили тележку с кучей инвентаря и снова заперли на замок.       Юна ощущает себя вещью, словно жена — это приложение к мужу, не имеющая ничего, словно она без него и правда пустое место.       «Он не прав, он не прав.» - Как заклинает повторяет она себе. Юна не позволит своей самооценке рухнуть и не позволит ему заставить поверить ее в то, что она никчемная и неспособная ни на что.       Но как бы там не было, у нее нет сторонников, кроме Мины и у нее нет денег и власти. Пока она рядом с Кибомом, она и правда не более, чем аксессуар в его жизни. Как она может доказать, в первую очередь себе, что она способна справится со всем сама? Прямо сейчас, сидя на полу этой комнаты, ей необходимо что-то придумать, ей нужно с чем-то справится самостоятельно, без посторонней помощи. И она поднимается на ноги, стирая слезы с щек, берется за работу. Она докажет себе и докажет Кибому, что эта самое простое, что могла сделать эта девчонка и ценить такой труд нет смысла.

***

      Бутылки с соджу заканчивались слишком быстро. Минхо перестал опрашивать Славика, теперь у него был другой интерес – сколько он может выпить. Судя по уже пустым бутылкам, очень много. Минхо пытается их посчитать, но безуспешно, все перед глазами плывет и двоится.       - Я все. – Кое как поворачивает он свой до ужаса тяжёлый язык. – Я пьян. – Он опускает голову на стол и закрывает глаза, чувствуя себя лопастями вертолета.       - А это разве был алкогольный напиток? – Спрашивает Славик и глаза Минхо резко открываются, но вот сил, чтобы поднять голову, у него едва хватает.       - А ну поднимись. – Пьяным голосом бормочет Минхо и Славик поднимается на ноги. – Чувствуешь что-нибудь? – Он ровной походкой обходит стол, несколько раз прыгает на месте и возвращается к своему стулу.       - Немного.       - Немного?! – Минхо пытается встать, но его тут же бросает в сторону, и он обратно садится. – Нет, я пока тут побуду. – Он снова опускает голову на стол.       Госпожа Пак, проходя мимо кухни, цокнула языком, глядя на упавшего на стол Минхо в окружении пустых бутылок из-под соджу. Она проигнорировала взгляд чужака в их доме и оправилась на второй этаж.       Кибом в этот раз даже не пытался сосредоточится на работе, он удобно устроился на кровати Минхо с книгой в руках. Он не особо понимал ее смысл, просто ему нужно было хоть чем-то отвлечься, даже если это кажется невозможным.       В дверь раздался стук.       - Войдите! – Не поднимаясь с кровати, выкрикивает Кибом и порог комнаты переступила госпожа Пак. Кибом тут же спустил ноги на пол и с удивлением посмотрел на женщину. – Госпожа Пак, что-то случилось?       - Я бы хотела с вами поговорить. – Она смотрит на него грустными глазами. – Это я отправила Сохе прибраться в вашей комнате, так что если и стоит кого-то наказывать, то меня.       - Госпожа Пак. – Кибом поднимается с кровати и подходит немного ближе к женщине. – Дело не в том, что Юна накричала на Сохе, дело в том, что каждый человек должен ценить труд другого, но она это не умеет делать. В этом нет вашей вины.       - Прошу вас, господин, померитесь вы уже с госпожой, и пускай в доме снова будет мирно.       - Если бы было всё так просто.       - Все и так просто, только вам, молодым, нравится усложнять. – Госпожа Пак слегка кланяется, проявляя должное уважение и выходит из комнаты, оставляя Кибома наедине с мыслями, которые набрали новую силу и теперь уже точно не покинут его голову в ближайшее время.       Через несколько часов Славик буквально принес спящего и очень сильно пьяного Минхо в комнату. Он уложил его с противоположной от Кибома стороны и стянул с ног кроссовки. Минхо лишь что-то простонал сквозь сон, повернулся на бок и тут же захрапел.       - Там напиток закончился. – Сообщил Славик Кибому. – Тот, который в зелёных стеклянных бутылочках.       - Оно и заметно. – Ответил Кибом, косо поглядывая на друга в отключке.       Славик отправился спать, Минхо громко храпел, а вонь от перегара была невыносима.       Кибом правда пытался поспать, хотя бы пару часов, но едва он задремал как почувствовал на себе руку Минхо, он что-то стонал, но было невозможно ничего разобрать, кроме одного имени – Мина. Кибом со злостью скинул руку с себя и ногами отпихнул полуживое тело друга подальше. Тот снова что-то проворчал, но больше не путал Кибома со своей подружкой.       Вскоре он все же уснул, проспав до одиннадцати утра без снов. Видимо сон от усталости был слишком крепким. Кибом перевернулся на спину и посмотрел в сторону друга, тот все ещё спал похрапывая. Страшно даже представить, какое похмелье его ждёт после пробуждения.       Кибом поднялся, сходил в душ, отправился на завтрак и на кухне госпожа Пак вновь высказала свое волнение за Юну, поскольку та ничего не ела со вчерашнего дня.       После завтрака Кибом сложил на поднос плотный завтрак, поставил кружку с кофе и отправился на второй этаж. Он в одной руке держал поднос, а второй открыл дверь и вошёл в спальню. Юны тут не было, инвентарь был в полнейшем беспорядке и разбросан, а робот пылесос застрял в углу и разрядился, так и не сумев выехать.       Кибом поставил поднос на стол, который обычно служит компьютерным, но иногда можно нарушать правила, и постучал по двери, ведущей в ванную.       - Юна. – Ответа не последовало, и он надавил на ручку, дверь была открыта. Он вошёл, она сидела на полу, в углу между ванной и стиральной машиной, спрятав голову в колени. Он подошёл к ней и сел рядом на корточки. Он взял ее за руку, а она даже не сопротивлялась. Кожа сухая, местами появилась сыпь. – Ты что перчатки не надевала?       - Ты прав. – Проговорила она, не поднимая головы. – Я полностью бесполезная.       - Нет. – Кибом сжимает ее руку в своих. – Я был не прав, слишком погорячился. – Юна поднимает голову, смотрит на него распухшим от слез глазами, а он испытывает стыд за то, что сделал с ней. – Прости меня. – Шепчет, берет ее за вторую руку, тут помимо покраснения и сыпи порез. – Идём.       Поднимается на ноги, не выпускает ее рук, и она тоже поднимается. Он приобнимет ее за плечи, и они выходят из ванной.       Кибом оставляет ее возле кровати, и она сразу же садится на ее край. Он достает заживляющую мазь из аптечки, а из косметических средств выбирает увлажняющий крем для рук.       Он садится возле нее и в первую очередь обрабатывает порез и ожоги от бытовых химикатов, а после аккуратно распределяет увлажняющий крем.       - Я не знала. – Тихо проговаривает Юна. – Что из-за чистящих средств может быть такое.       - Это же химикаты. – Кибом бережно растирает крем по второй руке. – Ты получила лёгкий химический ожог, как и любой неопытный. Всегда нужно надевать перчатки, даже если моешь посуду.       - А ещё порезалась. – Она тяжело выдыхает. – Это и вправду тяжелее, чем я думала. Я ведь даже не смогу себе есть приготовить, если одна останусь, я совершенно ничего не умею. – Кибом уже закончил, но продолжает держать ее руки. – Я не такая как Мина, она все умеет и умная, а я…       - А ты можешь всему научится. – Кибом пододвигается немного ближе, и она без сопротивления сдается его объятиям.       - Как?       - Я помогу тебе. – Отвечает он, приглаживая пряди спутанных волос. – Если хочешь, научу готовить, стирать и убираться, разводить костер и если проявишь желание, даже стрелять научу. Будешь все делать сама, даже себя защищать.       - Не думаю, что смогу.       - Учится всегда тяжело, но чего ты хочешь, подумай сама – наконец-то уже вырасти мозгами и стать самостоятельной или же и дальше считать себя супер-крутой, наплевав на отсутствие каких-либо знаний, кроме разницы брендов?       - Первое. – Без раздумий отвечает она, а он ещё крепче прижимает ее к себе. – И это чертово образование, я его все равно получу.       - Серьезное заявление. – Пускай и сквозь обиду и слезы, но она улыбается.       Эта ночь была самой сложной в жизни Юны, но наконец-то ей хватило сил признаться самой себе в том, что может она и взрослая внешне и по паспорту, но внутри все ещё ребенок.       - Только не обижай меня больше. – Звучит по-детски, но не все сразу в себе менять же.       - И ты никого не обижай. – Она кивает головой, соглашаясь с таким условием и он целует ее в макушку, чувствуя, как тяжкий груз внутри становится гораздо легче.

***

      За окном разбушевался ветер, он безостановочно рвется в закрытое окно маленькой квартиры, где двое остались наедине. Минхо не мог отвести взгляда, не мог отнять своих рук от стройного женского тела. Он напряг пресс, сел в кровати, обхватил девушку, прижимая ее ближе. Его пальцы запутались в ее волосах, и он целовал ее, желая только одного – чтобы такие ночи были у них еще очень долго.       Мина тяжело дышит, она возбуждена и не хочет останавливаться, даже не смотря на физическую усталость. Он тут, рядом с ней, целует ее, а ей все мало. Она беспрерывно водит ладонями по его телу, ее пальцы отказываются сжиматься, и она совершенно не понимает, как при таком возбуждении, когда все тело напряжено, а разум полностью отключен, женщины умудряются с силой царапать кожу мужчины или же сжимать ткань простыни. Все, на что она сейчас способна, это отдаться ему вся полностью без остатка, не испытывая стыда или смущения.       Минхо переворачивает девушку на спину, а она недовольно стонет из-за прерванного удовольствия, тянется к нему, и как можно быстрее обхватывает его руками и ногами.       Эта ночь лишь одна из многих, которые они проводят в последнее время вместе. Мине не нравится, что из-за его работы, ему приходится достаточно часто отменять их встречи, но те моменты, когда они вместе, для нее особенно бесценны и ради них она готова ждать его. Мина так же ловит в последнее время себя на мысли о том, что ревнует его, очень сильно, она не желает видеть рядом с ним посторонних женщин, она хочет, чтобы такие ночи он проводил только с ней, хочет, чтобы на свидания водил только ее и хочет, чтобы все поцелуи дарил только ей.       Когда удовольствие получено, необходимо время для отдышки. Они оба вспотели, им жарко и тяжело дышать, но полученное удовольствие и мысль о том, что оно получено с любимым человеком, заставляет их улыбается глядя друг на друга. Минхо сгребает ее в объятия, наплевав на необходимость душа и она прижалась к нему покрепче. Все чувства, которые Мина испытывает прямо сейчас для нее в новинку. Она прежде не желала ласки и объятий, она не знала, что можно испытать такое счастье, просто находясь рядом с человеком.       - Зачем я в тебя влюбилась? – Спрашивает она.       - Что ты сказала? – Минхо немного отстраняется, чтобы заглянуть в ее глаза, но она прячет лицо в ладони. – Ну-ка повтори, я хочу еще раз это услышать, ну же. – Он берет ее за запястья, но она упрямо прячется, при этом широко улыбаясь. – Ну скажи, это же так просто: «Минхо, я люблю тебя».       - А ты? - Я? – Минхо целует девушку в лоб. – Если бы я тебя не любил, то так бы не носился за тобой.       - Ой, не так уж ты и много носился. – Отмахивается Мина, крепче прижимаясь к нему. – Люблю, и больше не проси, повторять не буду.       Он усмехается, цепляет пальцами пряди волос, такие мягкие, как и их владелица. Мина сама может не подозревать, но она на самом деле ранимая, нежная и добрая. Всегда старается поступать правильно и никогда не спрашивает лишнего. Она скромная, но при этом и открытая для новых знакомств. Слишком гиперактивная и с ней каждый новый день не похож на предыдущий.       - Идем в душ? – Спрашивает он и Мина тут же отстраняется, отворачивается и накидывает на себя плед, валявшийся все это время где-то у них в ногах.       - Иди первый. - Минхо целует ее все еще оголенное плечо и поднимается с кровати.

***

      Юна этой ночью спала очень крепко и наконец-то смогла выспаться. Она и Кибом все еще держались немного на расстоянии, но ей было гораздо спокойней от того, что все же он ночует с ней.       Девушка проснулась от прикосновений к ее телу и от поцелуев, оставленных на ее лице. Она недовольно промычала, пытаясь оттолкнуть вредителя, но тот лишь крепче сжал ее в своих объятиях.       - Сегодняшнее утро начнем с попытки приготовить завтрак, а после завтрака помоем посуду и уберемся на кухне, а после отправимся на поиски тебе репетитора по английскому. – Он снова целует ее, игнорируя сонные протесты.       - А можно не все сразу? – Недовольно стонет Юна.       - Все сразу, это если школьный курс за старшие классы, законы нашей страны, японский, спортивные тренировки, и совсем немного экономики. – Отвечает Кибом.       - Как это реально успеть все?       - А я еще и работал.       - Хвастун! – Юна хмурится, пытаясь вырваться из рук мужа, но тот упрямо ее продолжает держать.       - В общем, если ты не поднимаешься, я принитмаю это как отказ от твоих вчерашних слов. А ты знаешь кто не держит слово?       - И кто же?       - Дети.       - Манипулятор! – Возмущается Юна.       - Иногда и это необходимо. – С широкой улыбкой проговаривает он. Юна решает играть так же, против правил. Она поворачивается к Кибому и целует его, тут же запуская пальцы в его волосы и поглаживая затылок. Он немного отстраняется целует скулу, касается губами мочки уха и после тихо шепчет.       - Быстро учишься, надеюсь все так на лету схватываешь. – Он садится в кровати, практически съезжает с нее, опуская босые стопы ног на утепленный пол. – У тебя десять минут, чтобы подняться.       Он отправился в душ, а Юна тяжело выдохнула, он прав, хватит быть ребенком, пытающимся манипулировать взрослыми.       Кое как она заставляет себя подняться с кровати, а дальше понеслось. Ускоренный прием душа, чтобы завтрак не превратился в обед, обязательно убрать все волосы резинкой или заколкой. Юна выбрала прическу гульку. После они отправились варить рис в рисоварке, жарить яйца и делать самую простейшую овощную заправку к рису. Кибому пришлось раз десять объяснить, как работает аппарат, но Юна все же сбегала за блокнотом и ручкой, а после все подробно записала. Первое яйцо растеклось по ее руке и осталось на полу, второе хоть и попало на сковородку, но выглядело непрезентабельно и немного подгорело. Овощи на раскалённой сковороде были слишком горячими, так что она сначала обожглась об крышку, а после об сковородку и уже практически плакала от безысходности, но Кибом не прекращал поддерживать и помогать, что было для нее немаловажно. Он обработал спреем покрасневшую кожу, помогал ей во всем и рассказывал тонкости приготовления самого элементарного блюда, которое только можно придумать. Юне даже это казалось слишком сложным, но, когда дело дошло до обжарки мяса, стало все еще хуже.       - Стреляется! Стреляется! – Юна бросила лопатку на газ и отскочила от сковороды, так и не перевернув мясо.       - Иди сюда. – Кибом протянул к ней руку. – Я буду тебя защищать от стреляющейся сковородки. - Юна подходит к нему, и он становится за ее спину, вкладывая ее руки в свои и показывает, как нужно правильно переворачивать, чтобы не стать жертвой обстрела мослом. – Если ты немного приподнимешь сковородку, она остынет достаточно быстро, тогда ты можешь перевернуть все ее содержимое без вреда для себя. – Кибом держа ее руку в своей, приподнимает сковороду, а второй переворачивает мясо с помощью лопатки.       - Но она тяжелая. - В таком случае, - он делает шаг в сторону, и сковородка оказывается на соседней, холодной комфорте. – Просто передвинь ее.       - Как у тебя все так ловко получается? - Мясо перевернуто и возвращено на раскалённую часть плиты.       - Моя мама умерла, когда мне было тринадцать лет, мне же надо было как-то жить. – Он хоть и улыбается, но от Юны не скрылась грусть в его голосе от ранней потери родителя.       - А папа твой где?       - По одному факту за раз. – Юна не спорит. Если он не хочет об этом говорить, она не может его заставить, хотя бы из элементарного уважения человека к человеку. Так однажды ей Мина сказала и впервые в жизни, она решила воспользоваться мудростью своей подруги.       После пришло время завтракать.       Готовка – это слишком тяжело, уборка – нереально сложно. Это то, что Юна поняла за последние сутки.       Кибом пробовал первым.       - Очень вкусно. Молодец, отлично справилась. – Юна не считала, что заслужила похвалы, ведь все практически делал он сам, а она больше наблюдала, но понимала, что он просто хочет ее поддержать и это было действительно приятно.       После завтрака Юна хотела отдохнуть, она уже испытывала жуткую усталость, но Кибом сказал, что пойдут они наверх только после уборки. В этом доме есть горячая вода, свет, всевозможные моющие и чистящие средства, даже посудомойка имелась, но и тут без помощи Кибома ей было нереально справится. Все закончилось разбитой тарелкой и очередным разочарованием.       - Ну не все же будет сразу получатся. – Проговорил Кибом, протягивая ей савок с щеткой. Юна пыталась сгрести все на савок, но ему пришлось объяснять даже то, что самые большие части разбитой посуды надо аккуратно собрать руками. Как Юна не порезалась – непонятно было даже Кибому, но она была счастлива что, хотя бы тут обошлось без проблем.       После изнурительной уборки кухни пришло время расставить посуду по местам и уже это у нее получалось. Она хоть и делала работу медленно, но битой посуды больше не было.       Наконец этот ад был закончен, и они отправились на второй этаж.       Совместные поиски репетитора заняли много времени по большей части из-за того, что они много спорили о том, кто из них лучше. В итоге Юна не выдержала, захлопнув крышку ноутбука.       - Если все такие плохие, тогда учи меня сам!       - Хорошо.       - Что? – Она не ожидала, что он согласится.       - Начнем с алфавита и повтора школьной базы прямо сейчас.       - Прямо сейчас?!       - У нас еще весь день впереди. Позанимаемся и пойдем обедом заниматься.       - Ты смерти моей хочешь? – Устало тянет Юна.       - Нет, я хочу, чтобы ты была образованной и умелой во многих вещах.       Сколько бы Юна не выла от усталости и сколько бы не жаловалась Кибому о том, что у нее совсем нет сил, сегодняшний день был для нее одним из самых счастливых. Она не помнит, чтобы кто-то тратил столько времени на нее в попытке объяснить, как устроен этот мир. Она считала себя счастливым ребенком, но оказалось, что счастье не в деньгах родителей, а в их внимании, которого у нее не было. Ведь если так подумать, ее мать и отец не знают ее любимых блюд или же увлечений, о том, какую музыку она предпочитает слушать и где находятся ее любимые места.       Кибом показал ей, что забота – это не счет на карте, а внимание и терпение, которое человек к тебе проявляет. Она ошибалась, он не использует ее, ведь если бы это было так, он не стал бы тратить столько своего времени на ее обучение самым простым вещам.

***

      На следующий день Юне пришлось сдавать что-то вроде экзамена и не смотря на подгоревший завтрак, Кибом поставил высокую оценку, так как есть это все ещё можно было, хоть и вкус получился совсем не такой, как вчера, но она не спалила сковородку и овощи, а также не разбила ни одну тарелку.       Уборка прошла не очень, так как Юне все ещё сложно было зачищать каждое пятнышко. После этого у нее было назначено занятие с репетитором, и оно пролетело незаметно. Девушка отправилась на поиски мужа и нашла его в спортивном зале, там он заставил ее сделать хотя бы небольшую разминку, выяснил что у нее очень слабые мышцы и прописал ежедневную физкультуру.       Затем был курс для начинающих по английскому, а после обязательная прогулка в саду, где росли вишнёвые деревья и яблоки с грушами.       - А это. – Кибом указывает на очередное дерево. – Грецкий орех. Ей казалось он знает все, он без остановки рассказывал про сорта вишен и яблок, пока они гуляли, и о пользе грецкого ореха и кашта.       По возвращению в дом, Кибом отправился в кабинет, так как и так уже слишком на долго отложил дела, а Юна набралась смелости и впервые вошла в дверь на первом этаже, ведущую в ту часть дома, где жили женщины, работающие тут.       Это и правда было похоже на общежитие. Достаточно просторный и светлый коридор, а в нем множество дверей, и на некоторых были именные таблички. Юна насчитала еще семь пустующих комнат. Двери были слишком близко друг к другу, а значит комнаты были маленькие. Она нашла табличку с именем Сохе и постучала.       - Войдите. – Услышала она уже знакомый голос.       Юна нерешительно открыла дверь и вошла в небольшую, но уютную комнату.       - Привет. – Она слабо улыбнулась, глядя на девушку, занимающуюся школьными урокам. - – Я. – Ну почему это так сложно? – Извиниться хотела.       - Все в порядке. – Сохе бодро улыбнулась, отложила тетрадь и поднялась на ноги.       Комната была от двери до окна не больше пяти метров, а от стены до стены не больше четырех. Юна никогда не находилась в таких маленьких комнатках и сейчас чувствовала неловкость. Тут стояли кровать, небольшой шкаф и письменный стол со стулом. Над ним была закреплена большая полка, а на ней лежали тетради и книги. Так же между кроватью и стеной стоял небольшой комод. Скромно, но очень уютно и все содержится в чистоте и порядке.       - Так… вы тут живете?       - Все верно, мы все жильцы этого дома.       - А как так получилось? - Спрашивает Юна. – Ну, где твои родители? – Тут же хмурится, понимая, что лезет не в свое дело. – Прости, ты не должна отвечать.       - Все в порядке. – Сохе достает с полки семейную фотографию и протягивает ее Юне. - На ней мужчина, женщина и две их дочери на рыбалке, они выглядят довольно счастливыми. – Мой папа работал на заводе, там все было старым и грозились развалится в любой момент, но никто и слушать не хотел жалобы простых рабочих. В итоге произошла авария и наш отец погиб. Мама тогда все пороги оббила, но все спихнули на несчастный случай. Тогда-то господин Ким и появился в нашей жизни. – Сохе подходит к Юне немного ближе и указывает на сестру. – Это Кюрин, она тоже тут живет, вы могли ее видеть раньше. В общем, господин Ким сделал так, что все ответственные за работу на аварийном заводе были наказаны, а ещё он помог маме с жильем и более высокой заработной платой, а нам предложил жить у него, пока мы не поступим в колледж. Мама была против, но мы с сестрой понимали, что она не сможет тянуть нас даже с ее новой, более высокой зарплатой. Так мы все живём в достатке, и мы с сестрой правда ему очень благодарны.       - А как же ваша мама? – Юна возвращает фотографию девочке.       - Мы навещаем ее на выходных, и все каникулы проводим с ней. – Сохе возвращает фотографию на место и поворачивается к Юне всем телом. – Когда я закончу колледж и устроюсь на хорошую работу, я планирую тоже стать девушкой из высшего общества.       - А твоя сестра?       - О, кстати, я не сообщила новость господину Киму, но и вы не говорите, Кюрин хотела сама сказать. – Сухе казалась такой счастливой. – Она посещала школу для трейни и вчера у нее был отбор, она попала в состав предебютной группы, так что скоро съезжает от нас в общежитие, где будет жить с девочками из своей команды.       - Ого, это здорово, она молодец. – Юна ещё раз осматривает комнату.       – Ну, я пойду тогда.       - Ладно.       Юна поражалась открытости девочки, она была такой искренней и доброй, что ей стало ещё более стыдно за свой поступок.       - И ещё раз, прости за то, что накричала и обозвал.       - Все в порядке, я не злюсь.       Юна улыбнулась Сохе и вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Ладно, первый шаг к исправлению сделан и если он был настолько труден, то ей даже страшно представить, что ждёт дальше. Это будет слишком сложно, перевоспитать себя, научится тому, чему люди учатся до двадцати в кротчайшие сроки и наконец-то уже повзрослеть мозгами.       Ну почему у нее были настолько плохие родители, что не научили ее даже элементарному общению и сосуществованию с людьми из внешнего мира?       Следующий день Юне дался сложнее предыдущих. Оставался всего день до благотворительного вечера, и она решила уделить этому больше внимания, чем занятиям, так что позднее, когда не выполнила задания, данные Кибомом по английскому, получила неодобрительную оценку с его стороны и словесные возмущения.       После этого она вернула бордовое платье в шкаф и достала то самое, чёрное, которое прикупила на шопинге с Миной. Пускай Кибом возмущается столько, сколько хочет, последнее слово будет за ее завтрашним нарядом.