Рабочий роман

— Что думаете, господин Куромаку?   Мужчина лет 45 выжидающе глядел на сероволосого, легко улыбаясь и жмя руку тому.   — Мне нужно подумать...   Растерялся трефовый, незаметно сжав пальцы свободной руки в кулак. Взгляд выражал только смятение и неуверенность, а поведение было особо зажато. Кажется, это было слишком очевидно...   Не так давно случился интересный случай - Куромаку умудрился ошибиться в расчетах, которые делал на протяжении долгого времени. Пока все его утешали, что ошибки - это нормально, сам Маку пытался понять, где допустил ошибку. Цифра... не сходилась. От куда такие затраты были? Куда делась столь крупная сумма? И почему вышла такая маленькая? Но ответ был прост. Как оказалось, эти деньги просто забрали. Скрысятничали. Что больше удивляло, так это то, что Ромео, который тоже улыбался на ошибку Маку, вообще не начинал свою песню жмота о том, что у них вышло слишком мало. А ему в целом важны его работники? Нет. Изменилось бы что-то, будь вместо двойки кто-то другой? Вряд ли. Потерю заметили бы слишком поздно, а труд Маку, кажется, не очень то и ценят...   А сейчас к нему пришел тот, кто, кажется, заинтересован в трудолюбивости трефа. Или только ему так кажется?   Тишина длилась слишком долго и, кажется, начала напрягать гостя, ведь то, за каким занятием застал его Куро, стало напрягать. Заметив, что нахал нагло пялится за внутреннюю часть запястья правой руки, только погодя очкастый понял, что его там заинтересовало. Деликатно забрав руку, он нервно хмыкнул.   «Надо что-то делать.»   — Мой ответ мало что даст... — Начал он, поправив свои очки тычком в мостик между линзами очков. — Пока это будет не обсуждено с моим начальником, вряд ли мое решение будет весить хоть грамм.   Пояснил он, убрав руку за спину. Вдумчивый и слишком напрягающе долгий взгляд, которым на него смотрели, крайне пугал. Кажется, он видел насквозь Куромаку и его мысли. Его смятение, непонимание, страх, разочарование, обиду и затухшие надежды на лучшее. Противоречивые чувства не позволяли ему дать четкий ответ, поэтому было решено скинуть ответственность на кого то вышестоящего. Тебе ведь так нравится решать только то, что тебя касается, правда, Ромео? Хотя касался ли его вопрос об увольнении Куромаку? Относительно...   — Я вас понял. — Спокойно отрезал другой мужчина, странно улыбаясь. Были в нем какие-то нехорошие нотки... — Тогда я дойду до начальства. Но вы подумайте, я загляну позже.   Хмыкнул тот и направился в уже знакомую для трефа сторону - к Королю.  Чтож... это будет интересно. Только вот Маку не узнает точного разговора.   В течении буквально 30 минут сероволосый ощущал себя спокойно, пока вдруг в кабинет его начальства не зашел Ромео, раздраженно и непривычно громко хлопнув за собой дверью. Неужто беседа прошла так погано? Но от мыслей его отвлек стук, а после знакомое, хоть и неприятное лицо.   «Опять этот скупердяй...» — пронеслось в голове Куро, но пришлось встать и выйти к нему из своего «укрытия», чтобы поскорее он отстал. Да и не мешало бы узнать итог разговора с Ромой.   — Кажется, ваш... босс — Словно выплюнул старший, скривившись в лице. — не совсем в духе. — Треф ощутил, как с плеч упал груз. Ну в кои то веки он где-то согласен с этим «боссом»... И не придется отвечать этому нахалу. Ответ был очевиден. — Но неужто вы не хотите разнообразить свою работу?   Даже слишком быстро переключился он, кажется, надеясь, что Куро сам пойдет к седьмому и поговорит с ним сам, ведь не станет же он удерживать его на работе. Но, пожалуй, такие проблемы ему не нужны, от чего Куромаку выдохнул.   — Не сочтите за нахальство, но, раз он отказал, то и я буду вынужден сказать нет. Меня устраивает моя работа.   Мысленно тот выдавил эти слова сквозь зубы. Ладно ему врать, но самому себе? Но что его стало снова напрягать, так это очередной долгий взгляд в глаза второго. Было очевидно, что в головешке этого старикана было нечто недоброе.   — Я понял, понял вас, не волнуйтесь. — Он пожал плечами, выставив руки перед грудью в жесте «сдаюсь». — Вы так похожи со своим начальством, что мне даже упрашивать вас не хочется. Да и нужно ли? — Тот слабо посмеялся, оглядевшись. Только сейчас Куро понял, что в этой комнате они одни. Так, а это начинает ему не нравится.. Нахмурившись, очкастый насторожился. — Просто в случае чего, если надумаете, наберите мне.   Проговорил мужчина и протянул руку для, кажется, прощального рукопожатия. Что-то кричало о том, что ни в коем случае нельзя жать его руку, однако вежливость взяла верх. Протянув тому правую руку, в последнюю секунду двойку осенило - он протянул правую руку вместо левой. Но понял он это слишком поздно. Как только за область запястья намеренно резко схватились, запястье сковала острая боль, пронзая все руку насквозь. Кисть оказалась согнутой назад, и крепкая хватка прям давила на бледную кожу в области шрама. Пару ловких движений и Куро со сдавленным и оборванным мыком оказался на коленях на полу, схватившись второй рукой за чужую наглую ладонь. Стискивая зубы и губы, чтобы лишний раз не застонать от такой боли, которую он тщательно избегал, стараясь не перенапрягать руку, Маку на секунду задумался. Только сейчас возник вопрос, а от куда ему это было известно?...   — Просто хочу объяснить... — Начал старший, и даже не глядя на него, по тону можно сказать, что улыбка с его лица пропала. — Я знаю твои уязвимые места, и найду их у твоего босса. — Проговорил уже режущий уши мерзкий тон, когда мужчина склонился ниже к Куро. — Добровольно или нет, но своего я добьюсь.   Подытожил он, второй рукой свою визитку деликатно засунув в карман пиджака на груди у сероволосого. Было желание всечь в его наглую морду, если бы он не держал мертвой и очень болезненной для травмированной руки хваткой запястье. Но вдруг где-то совсем рядом раздались шаги и послышался скрип двери. Переставшая ломить руку боль позволила немного сфокусироваться на окружающей среде, и только спустя секунды до трефа дошло - его руки перехватили за ладони, начиная тянуть на себя, призывая встать.   — О, боже, Господин Куромаку, вы в порядке?? — Раздался наигранно встревоженный голос старшего мужчины, и двойка привстал, ощущая, как начинает трясти его руки, а после - тело. Он хочет врезать ему... — Будьте аккуратнее, вам не нужно-   — Убирайтесь от сюда.   Прозвучал холодный тон червового, стоящего в паре метров от тех. Маку поднялся с пола и выдернул руки из наглой хватки, прижав его к груди и отступив назад на шаг. Сердце внутри готово было выпрыгнуть, а правую руку сводило от неприятных ощущений.   — Что? — Будто не услышал нахал, растерянно улыбнувшись.   — Вы оглохли? Я сказал, убирайтесь. — Повторил Ромео, подойдя ближе к своему работнику и вставая рядом. — Я сейчас вызову охрану.   — Что вы, нет, нет, я уже ухожу! Меньше агрессии.   Пожал плечами тот и в кои то веки ушел, перед уходом кинув странный взгляд на серовласого. Последний ощутил желание блевануть здесь и сейчас, но подавил рвотный позыв. Дрожаще потирая ломящее запястье, он нервно выдохнул и выпрямился.   — Altes Arschloch... (старый засранец/мудила) — Проговорил червовый король тихо на немецком, что так красиво звучал приятным голосом Ромы, и нахмурился. — Что он сделал?   — Ничего. — Буркнул треф, но как только глянул на того и застал сверлящий взгляд в свою сторону, сразу же отвернул голову. — Угрожал он мне.. Еще и за руку схватил. Болит теперь, жуть...   — Покажите. — Прозвучал словно приказ, от чего Куро и не стал спорить. Лишь протянул мелко дрожащую руку внутренней частью предплечья к верху Роме. Тот, деликатно взяв руку, мягко и не давя провел большим пальцем по белому шраму, словно проверяя на ощупь, или же стараясь утихомирить болезненные ощущения. Столь интимный и смущающий для Герцога момент вызвал румянец на бледных щеках. Мысленно он желал, чтобы  седьмой не поднимал головы и не видел этой реакции. — Выходите на улицу. Я отвезу вас в больницу. А о нем не беспокойтесь, он вас больше не потревожит.   Он и об этом знает?...   — Меня удивляет и напрягает, сколько ты... Вы знаете обо мне. — Куро нервно улыбнулся, заливаясь краской больше.   — А это плохо? — Пускай он и не смотрел на своего начальника, а по совместительству еще и возлюбленного, но его интонация говорила о легкой улыбке.   — Это... хорошо. Очевидно...   Только сейчас трефовый осилил себя и взглянул в столь любимые нежно-карие глаза. и оно было... Зря. Как только Ромео ощутил на себе взгляд, он поднял голову и посмотрел на своего секретаря. В глазах словно читалось легкое замечание «У тебя дрожат руки». И следом за этой неозвученной фразой последовал... поцелуй. Прямо в самый шрам. Словно добивающий удар. Растянув на губах нервную улыбку, Маку свободной рукой коснулся своих губ, прикрывая их, и отвернул голову, пока лицо покраснело больше.   — Я понял... Давайте я тогда пойду.   Пробормотал он, ощущая, как сердце в груди так стучит уже не от напряжения, страха и боли, а волнения, влюбленности и смущения. Приятно знать, что о тебе могут позаботиться. И недавние мысли об отсутствии заботы к себе показались уже не столь важными... Мимолетный поток плохих мыслей.   Он не хочет от сюда уходить. И не хочет уходить от него.