Акаши Сенджу и ее тайная жизнь

Гости Мойр отдохнули, пообщались между собой и привели свои мысли в порядок. – Итак, готовы продолжить чтение? – спросила Лахесис. – Конечно, – ответил ей лорд Гермес. – Отлично, – молвила Атропос. – Тогда, кто будет читать? – Если можна, то я был бы не против прочитать, – отозвался Какучо. Книга оказалась в руках мужчины. – Хм, "Глава четвертая: Мама учит меня бою быков". – Интересная будет глава, – сделал комментарий Ран. Мы мчались сквозь ночь по темным проселкам. Ветер хлестал по «камаро». Дождь сплошным потоком стекал по лобовому стеклу. Не понимаю, как мама могла что-то видеть, но она изо всех сил давила на газ. – Вот как нужно ездить, – весело проговорил Мочизуки, пытаясь снизить уровень напряжения, что совсем не помогает. Всякий раз при вспышке молнии я смотрела на сидевшего рядом со мной на заднем сиденье Гроувера и гадала: то ли я сошла с ума, то ли он вырядился в какие-то замысловатые лохматые штаны? Но нет, запах был точно такой же, как тогда в детском саду, когда нас водили на экскурсию на площадки молодняка: пахло ланолином, как от шерсти. Запах скотного двора. – Фу..., и правда, воняет как на скотном дворе, – молвил Харучие. – А ты откуда это знаешь? – спросил Риндо, скривившись от неприятного запаха. – Он, наверное, тесно с ними сотрудничал, – ехидно произнес Коконой. – Охренел?! – закричал Санзу. – Тишина! – громко отозвался лорд Хаос. – Я на той поездке вместе с ней был, – угрюмо ответил средний Акаши. — Значит, ты и мама… знакомы? — только и сумела сказать я. Гроувер стрельнул глазами в зеркало заднего вида, хотя машин сзади не было. – Как-то странно это прозвучало, – нахмурившись, сказал Мочизуки. – Да нормально все, – отмахнулся Такеоми. – Читай дальше. — Ну, не то чтобы знакомы, — ответил он, — я имею в виду, мы никогда не встречались лично. Но она знала, что я за тобой наблюдаю. — Наблюдаешь за мной? – Сталкер, – резюмировал Манджиро. — Вроде смотрителя. Чтобы удостовериться, что с тобой все в порядке. Но я был твоим другом и не притворялся, — торопливо добавил он. — Я и вправду твой друг. — Хм… а кто же ты на самом деле? — В данный момент это неважно. — Неважно? Начиная от пояса, мой лучший друг оказался ослом… Смех наполнил залы дома Мойр. – Ослом... ха-ха-ха..., – задыхался Ран. – Сенджу... – простонал Вакаса. – Это она зря, – отсмеявшись, произнес Гермес. – Почему? – заинтересовался Такеоми. – Сатиры очень щепетильны в вопросе того, кто они наполовину, – ответил олимпиец. Гроувер издал резкий горловой звук, напоминавший ржанье. Я слышала, как он ржал, и раньше, но всегда считала это приступом нервного смеха. Теперь же я поняла, что это, скорее, раздраженное мычание. — Козел! — вскрикнул он. — Что? — Нижняя часть у меня козлиная. – Он же только что сказал, что это не важно, – сделал замечание Ран Хайтани. – Ну, если тебе сказать, что ты, например, африканец? – обратился Хаос к старшему брату Риндо. – Я все понял, – пробормотал мужчина. – То-то же, – хмыкнул Изначальный. — Ты только что сказал, что это не важно. — Мэ-э-э! Есть сатиры, которые забили бы тебя копытами за такое оскорбление! — Вот это да! Постой. Сатиры! Ты вроде как… из мифов мистера Бруннера? — Выходит, те старые дамы за прилавком с фруктами тоже миф, Сенджу? И миссис Доддз миф? — Так, значит, ты допускаешь, что миссис Доддз была на самом деле? — Конечно. — Тогда почему?.. — Чем меньше ты будешь знать, тем меньше монстров навлечешь на свою голову, — сказал Гроувер так, будто это было совершенно очевидно. — Мы навели на людей Туман. Надеялись, что ты примешь это за галлюцинации. Но все без толку. Ты стала понимать, кто ты. – А нельзя просто прямо сказать? – раздраженно произнес Мочизуки. – А время у них есть? – скептично молвил Коконой. — Кто я… погоди-ка минутку, что ты имеешь в виду? – Бедная Сенджу, – сочувственно отозвался Риндо. Странный рев снова раздался позади нас, я уже слышала его, но на этот раз он приблизился. Кто бы за нами ни гнался, он по-прежнему несся по нашему следу. – Что это вообще такое? – со страхом в голосе задал вопрос Такеоми. – Узнаете, – спокойно ответила ему Атропос. — Сенджу, — вмешалась мама, — слишком многое надо объяснить, а времени мало. Мы должны доставить тебя в безопасное место. — Безопасное? Но от кого и от чего? Кто за мной гонится? – Нам тоже интересно, – угрюмо молвил Манджиро. — Ничего особенного, — ответил Гроувер, явно задетый моим замечанием насчет осла. — Всего лишь повелитель мертвых и несколько его кровожадных любимчиков. – Какого...? – начал говорить Такеоми. – Что?! – разом воскликнули Санзу и Майки. – Повелитель мертвых? – тихим голосом спросил Какучо. Посейдон сидел на своем месте и крепко сжимал в руках свой трезубец. Слушать о том, через что прошла его родная дочь просто невероятно тяжело. Ему хотелось крушить, хотелось... хотелось взять свою дочь в Атлантиду и не выпускать ее как минимум несколько столетий, но Сенджу не простила бы этого, даже ему. – Мои братья, если вы заметите в будущем, не имеют особой рациональности, – сквозь зубы сказал царь Атлантиды. — Гроувер! — Простите, миссис Джексон. Пожалуйста, не могли бы вы ехать немного быстрее? – Какая резкая у него перемена настроения, – удивился Ран. – Почему я не удивлен? – пробормотал Вакаса. – Потому что ты знаешь Гроувера, – в том же тоне проговорил Гермес. Я старалась рассудком охватить все, что происходит кругом, но мне это не удавалось. Я понимала, что это не сон. С воображением у меня было туговато. Мне никогда не могло присниться что-нибудь настолько странное. Мама круто свернула влево. Мы выехали на более узкую дорогу и помчались мимо темных фермерских домов, лесистых холмов и надписей «ЧУЖУЮ КЛУБНИКУ НЕ РВАТЬ» на белых частоколах. — Куда мы едем? — спросила я. – Надеюсь, что в безопасное место, – недовольно сказал Сано Манджиро. – Каждый сатир обязан отвести полукровку туда, где они будут в безопасности, – серьезно заявил лорд Гермес. — В летний лагерь, про который я тебе говорила. — Голос матери звучал напряженно, ради меня она изо всех сил пыталась скрыть свой страх. — Туда, куда хотел отправить тебя отец. – Летний лагерь? – недоверчиво спросил Такеоми. – Как он может кого-то защитить? – Это не обычный лагерь, – спокойно молвил Хаос. – Он был специально создан для полубогов. – И много таких мест? – поинтересовался Риндо. – Не могу пока сказать, – ответил Изначальный. — Туда, куда ты не хотела, чтобы я ехала. — Пожалуйста, дорогая, — взмолилась мама. — Все слишком серьезно. Попробуй понять. Ты в опасности. — Потому что какие-то старые дамы перерезают пряжу? — Это были не старые дамы, — сказал Гроувер. — Это были богини Судьбы. Понимаешь ли ты, что это означает… то, что они явились перед тобой? Они делают это, только когда ты… когда кто-нибудь вот-вот умрет. – Что? Почему...? – шокировано отозвался Такеоми. – Неужели, Сенджу жила со знанием того, что она умрет? – мужчинам в комнате стало очень плохо. Принять этот факт было не просто. Некоторые отрицали то, что узнали, а некоторые — разбиты полученным знанием. – Это... это ужасно, – сломленным голосом сказал Какучо. – Она кому-нибудь об этом говорила? – с надеждой обратился Ран ко всем присутствующим в комнате. – Нет, только ее мать знала об этом и то, врядли Салли обратила на слова Гроувера внимание, ведь женщина занята более важным делом, – нервно заговорил Имауши. – Вашу ж мать! – гневно воскликнул Коконой. — Вау! Ты сказал «ты». — Нет. Я сказал «кто-нибудь». — Ты имел в виду меня. — Я имел в виду тебя как нечто обобщенное. Не тебя лично, разумеется. — Мальчики! — оборвала нас мама. – Бедная женщина, – пожалел миссис Джексон Риндо. – Это очень странный разговор, – заметил Мочизуки. – Скорее запутанный, – поправил его Коконой. – Да заткнитесь вы! – прикрикнул на говорящих Санзу. – Оооо, наша розововласка волнуется, – издевательски-сюсюкающим тоном сказал Ран. – Ах ты... – начал гневно говорить Харучие, но его перебили. – Довольно! – громко приказала Клото. Она резко крутанула баранку вправо, и я на мгновение заметила фигуру того, от кого она уворачивалась, — темные, трепещущие на ветру очертания, которые потом словно сдуло штормом. — Что это было? — спросила я. – Нам тоже это интересно, – пробормотал средний Акаши. — Мы уже почти там, — отозвалась мама, не обращая внимания на мой вопрос. — Еще милю. Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Я не знала, где это «там», но я лежала в машине, опрокинувшись на сиденье, и мне хотелось, чтобы мы наконец приехали… Все молча слушали и желали, чтобы Сенджу быстрее оказалась в безопасности, чтобы с ней, ее матерью и лучшим другом все было впорядке. Они безумно нервничали, ведь кем бы не были мужчины, им все равно не нравится слушать о страданиях ребенка. Снаружи были только дождь и тьма — пустынная загородная местность, которую проезжаешь, когда добираешься на дальнюю оконечность Лонг-Айленда. Я подумала о миссис Доддз и о том, как она превратилась в тварь с острыми клыками и кожистыми крыльями. Мои конечности дрожали от настигшего меня потрясения. Она действительно была не человеком! Она хотела убить меня! – Наконец-то, она прозрела, – саркастично проговорил Санзу. – Я бы на тебя посмотрел, как ты отреагируешь в такой ситуации, что и у Сенджу, – неприязненно высказался Ран Хайтани. Потом я вспомнила о мистере Бруннере… и мече, который он мне бросил. Прежде чем я успела спросить об этом Гроувера, волосы у меня на голове встали дыбом. Последовала ослепительная вспышка, пробравший меня до костей грохот, и наша машина взорвалась. Мужчины кто застонал, а кто и закричал от той боли, что они ощутили из-за проклятия лорда Хаоса. – Что это было?! – спросил Мочизуки. Боль была похожа на ту, которую ощущали, когда ударяет электрошокер, но только намного, намного сильнее. – В чем дело? – присоединился к Канджи Коконой, после того, как смог прийти в себя из-за пережитых ощущений. – Вам стоит приготовится, господа, ведь это только начало, – предупредила Лахесис своих гостей. Смертные и бессмертные недоверчиво посмотрели на Мойр. Теперь до них стало доходить, что дальше будет только хуже и жизнь Сенджу вовсе не сказка и что им предстоит пережить все это на собственной шкуре. Помню чувство невесомости, и меня как будто сплющило, обожгло и облило водой из шланга одновременно. Отлепившись лбом от спинки водительского сиденья, я сказала: — Вау! — Сенджу! — крикнула мама. — Я в порядке… – В порядке?! Как она может говорить, что с ней все нормально?! – истерически спросил Такеоми. – Она всегда так говорит, и неважно, что об этом говорят ее близкие, – недовольно заявил Вакаса. Я постаралась стряхнуть с себя оцепенение. Я была жив. Машина на самом деле не взорвалась. Мы съехали в кювет. Водительские дверцы заклинило в грязи. Крыша треснула, как яичная скорлупа, и дождь хлестал сквозь дырки. – Ничего себе, – медленно произнес удивленный Харучие. – Что может такое сделать? – задал вопрос Манджиро. Молния. Это было единственное объяснение. – Серьезно? – скептично промолвил Риндо. – Как молния могла это сделать, тем более, что многие ездят во время грозы и ничего подобного не случается? – Когда вмешивается мой брат, то такое довольно часто случается, – произнес разозленный лорд Посейдон. – Ваш брат? – поинтересовался Майки. – Да, мой брат, царь Богов, – ответил мужчине отец Сенджу. После этого смертные поняли, что Бог Морей говорит о Зевсе. Нас скинуло с дороги. Рядом со мной на заднем сиденье лежало нечто большое, неподвижное и бесформенное. — Гроувер! Он тяжело осел набок, кровь струйкой стекала у него из уголка рта. Я потрясла его мохнатое бедро, думая: «Нет! Даже если мой лучший друг — наполовину животное со скотного двора, я не хочу, чтобы он умирал!» Ситуация была ужасной, но мысли Сенджу вызвали смех у гостей Мойр. Благодаря ей, в комнате снизился градус напряжения. Потом Гроувер простонал: «Еды», и я поняла, что надежда осталась. — Сенджу, — сказала мать, — мы должны… — Ее голос пресекся. Я оглянулась. При вспышке молнии сквозь заляпанное грязью заднее стекло я увидела фигуру, которая, ковыляя, подбиралась к нам по обочине. При виде ее мурашки побежали у меня по всему телу. Это был темный силуэт могучего парня, похожего на футбольного игрока. На голову у него было наброшено что-то вроде одеяла. Торс мускулистый и покрыт шерстью. Поднятые руки походили на рога. Я с трудом проглотила комок слюны. — Кто это?.. – Нет, – подавлено произнес Коконой. – Минотавр, – с упавшим сердцем молвил Риндо. – Маленькая девочка столкнулась с этим чудовищем? – Увы, да, – подтвердил мысли мужчин угрюмым тоном лорд Гермес. — Сенджу, — сказала мать до ужаса спокойным голосом, — выметайся из машины. Потом она бросилась к водительской дверце. Та завязла в грязи. Я попробовала открыть свою. То же самое. В отчаянии я посмотрела на отверстие в крыше. Оно могло послужить выходом, но края его были рваные и дымились. – Молодец, Сенджу, а теперь лезь туда и быстро, – прокомментировал испуганный Такеоми. — Вылезай через другую дверцу! — велела мать. — Сенджу… ты должна бежать. Видишь то большое дерево? — Что? Еще одна вспышка молнии, и сквозь дымящуюся дыру в крыше я увидела дерево, которое она имела в виду: огромная сосна, размером с рождественскую елку в Белом доме, росла на вершине ближайшего холма. — Это граница участка, — сказала мама. — Заберись на холм и внизу, в долине, увидишь большой фермерский дом. Беги к нему и не оглядывайся. Кричи что есть сил, чтобы тебе помогли. Не останавливайся, пока не добежишь до двери. — Мам, ты тоже пойдешь со мной! – Сенджу не бросит свою мать, она даже проходящего не оставит в опасности, а наоборот, поможет ему, – уверенно заявил Вакаса. – Вот это и плохо, – устало выдохнул Посейдон. – Почему? – заинтересовался Мочизуки. – Подобная преданность хорошая черта, но она же становится и огромнешим недостатком, – объяснила Атропос. Лицо ее было бледным, глаза — печальные, так она обычно глядела на океан. — Нет! — закричала я. — Ты пойдешь со мной. Помоги мне вытащить Гроувера. — Дайте мне еды! — простонал Гроувер чуть громче. – Хорош защитничек, – злобно молвил Такеоми, чем разозлил лорда Гермеса. – Я понимаю, что ты волнуешся, но не смей критиковать кого-то, где нет их вины, – тихо, но с яростью сказал Бог путешественников. – Продолжай читать, – обратилась к Какучо Лахесис. Мужчина кивнул головой, соглашаясь с леди Судьбой. Человек с одеялом на голове приближался к нам, порыкивая и пофыркивая. Когда он подошел поближе, я поняла, что он не может держать одеяло на голове, потому что его руки — мощные, мясистые руки — болтались по бокам. И никакого одеяла не было. Если только считать его массивную косматую голову, слишком крупную, чтобы быть его головой… — его головой. А кончики того, что напоминало рога… — Мы ему не нужны, — пояснила мне мать. — Ему нужна ты. Кроме того, я не могу пересекать границу участка. — Но… — Некогда, Сенджу. Иди. Пожалуйста! – Никто не должен стоять перед таким выбором, – произнес себе под нос Манджиро. Тут я просто обезумела от злости на свою мать, на козла Гроувера, на рогатое существо, — походившее на быка… да, на быка, — которое, пошатываясь, медленно и целенаправленно подбиралось к нам. – Это то чудовище, что преследовало нас? – вопросительно воскликнул Харучие. – Да, – подтвердил лорд Хаос. – Как она вообще выбралась живой? – тихо пробормотал Такеоми. Я перелезла через Гроувера и, распахнув дверцу, оказалась под дождем. — Мы пойдем вместе. Давай, мам. – Бедный ребенок, – молвил Мочизуки. — Я же тебе сказала… — Мам! Я тебя не оставлю. Помоги мне с Гроувером. Я не стала дожидаться, что она ответит. Я вылезла сбоку и вытащила Гроувера. Он оказался на удивление легким, хотя я не смогла бы отнести его очень далеко без маминой помощи. – Она очень верная, – заметил Риндо. – Ты даже не представляешь насколько, – ухмыльнулся Вакаса. Мы взяли Гроувера под мышки и, спотыкаясь, стали карабкаться вверх по холму в мокрой траве, доходившей нам до пояса. – Худшей погоды для бегства в лесу и не придумаешь, – расстроенно произнес Коконой. Он перевел свой взгляд с Какучо на отца Сенджу. Мужчина заметил, что божество просто сидело и не двигалось вовсе, словно мраморная статуя. Это не могло не напугать члена организации Бонтен, ведь, мало ли, что придет в голову Богу Морей. Оглянувшись, я впервые ясно разглядела монстра. Он был семи футов ростом, с руками и ногами, словно с обложки журнала для культуристов — бугристые бицепсы, трицепсы и всякие прочие «цепсы» бейсбольными мячами выпирали из-под оплетенной венами кожи. Одежды на нем не было вовсе, кроме ослепительно белых подштанников, что выглядело бы забавно, не будь верхняя часть его туловища такой устрашающей. Жесткие бурые волосы росли прямо от пупка и становились все гуще к плечам. Шея его представляла нагромождение мускулов, покрытых шерстью, и венчалась огромной головой с мордой длиной с мою руку. В сочащихся ноздрями соплях поблескивало медное кольцо, черные глаза смотрели свирепо, а рога — кончики огромных черно-белых рогов были настолько острые, что никакой электроточилкой так не заточишь. Смертным и бессмертным не было что сказать. Все они замерли в ожидании будущих событий. Каждый из них понимал тот простой факт, что без последствий не обойдется. Я прекрасно узнала монстра. – Конечно, миф о Тесее и Минотавре один из ее любимых, – рассеяно произнес Такеоми. Он был героем одной из самых первых историй, которые рассказывал нам мистер Бруннер. Но не мог же он быть настоящим! – Ох, малышка, если бы это было так, – грустно заявил Ран. Дождь заливал мне глаза, и приходилось постоянно моргать. — Это… — Сын Пасифаи, — сказала мать. — Жаль, что я не знала, до чего ж им не терпится убить тебя. — Но это же Мин… — Не произноси его имени, — предупредила мама. — Имена тоже наделены силой. – А Салли умна, – отозвался Гермес. – Откуда она столько знает? – спросил мужчина своего дядю. – Я предупредил ее о монстрах и дал книгу о них всех, а дальше Салли уже сама во всем разобралась, – ответил племяннику лорд Посейдон. Сосна была по-прежнему очень далеко — по меньшей мере, ярдах в ста вверх по холму. Я снова бросила быстрый взгляд назад. Человекобык склонился над нашей машиной, заглядывая в окна, — точнее говоря, не заглядывая. Он все больше сопел и принюхивался. Я не совсем понимала, что его так беспокоит, ведь мы были всего в каких-то пятидесяти футах. – Меня, конечно, радует, что он не обращает на них внимание, но почему? – заинтересовано спросил Манджиро. – Физиология, – дала односложный ответ Клото. – И что это должно означать? – раздраженно высказался Санзу. – Узнаешь, – молвила Атропос и кивнула головой Какучо, побуждая мужчину продолжить чтение. — Дайте поесть, — простонал Гроувер. – Гроувер, – застонали гости Мойр. – Почему все складывается в не пользу Сенджу? – отчаянно задал вопрос старший Акаши. — Тс-с-с-с, — сказала я ему. — Мама, что он делает? Он что, не видит нас? — Зрение и слух у него — никуда, — ответила она. — Он идет по запаху. Но скоро он сообразит, где мы. – Так убирайтесь оттуда, а не разговаривайте! – прикрикнул Риндо на книгу. Словно напав на след, человекобык яростно заревел. Он поднял «камаро» Гейба за разбитую крышу, причем шасси надсадно заскрипели. Занес машину над головой и швырнул на дорогу. Врезавшись в мокрый асфальт, она проехала еще с полмили, разбрызгивая вокруг сноп искр, прежде чем остановилась. Бензобак взорвался. «Ни царапины», — припомнила я слова Гейба. – Упс! – хором произнесли мужчины. Упс! В комнате немного утихло напряжение. Все забавлялись тем, как их мысли совпали с мыслями Сенджу. — Сенджу, — сказала мама, — как только он увидит нас, он сразу же бросится. Дождись последней секунды, а потом беги, прыгая из стороны в сторону. Он не может менять направление, когда бросается. Поняла? — Откуда ты все это знаешь? — Я уже давно беспокоилась, что они могут напасть на тебя. Мне следовало этого ожидать. Я была эгоистичной, когда держала тебя при себе. — Держала меня при себе? Но… – Я даже не знаю, как отреагировать, – заявил Какучо, оторвавшись от чтения. – Согласен с тобой, друг мой, – согласился с ним Коконой. – С одной стороны, нет ничего плохого в желании матери держать своего ребенка возле себя, но с другой — в этой ситуации подобное решение приведет только к катастрофе, – высказал свое мнение Риндо Хайтани. – Это как две стороны одной медали, – поддержал младшего брата Ран. – Винить ее я точно не смогу, – вполслуха молвил Такеоми, прекрасно понимая чувства своей матери. Ему также стало очень стыдно, ведь сколько раз женщина просила своих сыновей приехать к ней, а они или проигнорировали — Санзу, или же просто находили множество отмазок — Такеоми. Еще один взрыв яростного рева, и человекобык, оглушительно топоча, ринулся вверх по холму. Он учуял нас. – О, неееет... – прозвучал общий стон мужчин. Сосна была теперь всего в нескольких ярдах, но холм становился все более крутым и скользким, а Гроувер отнюдь не полегчал. Человекобык стремительно приближался. Еще несколько секунд — и он настигнет нас. Силы у мамы были уже, наверное, на исходе, но она продолжала поддерживать Гроувера за плечо. — Давай, Сенджу! По отдельности! Помни, что я сказала. – Давайте, Сенджу, Салли, вы сможете, – нервно пробормотал Вакаса. Может, он и знал, чем все закончится, но все равно сильно переживал. Мне не хотелось шарахаться из стороны в сторону, но возникло ощущение, что она права и это наш единственный шанс. Я бросилась влево, повернулась и увидела, что монстр догоняет меня. Его черные глаза горели ненавистью. Он то и дело срыгивал тухлым мясом. Опустив голову, монстр кинулся вперед, нацелив свои острые, как бритва, рога прямо мне в грудь. – Сенджу! – закричали члены организации Бонтен, а Вакаса, Гермес и Посейдон застыли, будто они каменные изваяния. Страх, засевший у меня в желудке, подталкивал меня рвануться вперед, как стрела, но это не сработало бы. Мне было ни за что не опередить это существо. Поэтому я развернулась и в последний момент отпрыгнул в сторону. – Хух, это было близко, – выдохнул с облегчением Такеоми. – И не говори, – тем же тоном произнес Ран. Человекобык промчался мимо, как грузовой поезд, затем заревел от отчаяния и повернулся, но на этот раз не ко мне, а к матери, которая в этот момент усаживала Гроувера на траву. – Нет, нет-нет-нет-нет, – начал умолять Такеоми. Мы взобрались на вершину холма. По другую его сторону, точь-в-точь как говорила мать, я увидела долину и желтый свет в окнах фермерского дома, различимый сквозь дождь. Но все это примерно в полумиле. Нам никогда до них не добраться. Человекобык заворчал, роя землю ногами. Теперь он смотрел на мою мать, которая медленно отступала вниз по холму, к дороге, стараясь отвлечь чудище от Гроувера. — Беги, Сенджу! — крикнула она мне. — Я не могу идти дальше. Беги! – Бедная Сенджу, – пожалел девочку Коконой. Но я стояла на месте, застыв от страха, когда чудовище бросилось на нее. Мама попыталась увернуться, как советовала мне, но монстр усвоил урок. Выбросив вперед руку, он схватил ее за шею и не дал ей отскочить. Когда он поднял ее, мама продолжала бороться, руками и ногами колошматя по воздуху. – О Боже мой, – пробормотал Ран. У других даже не было слов, чтобы что-то сказать. — Мама! Она перехватила мой взгляд и сдавленным голосом снова выкрикнула: — Беги! – Послушай свою мать, Сенджу, – тихо молил Такеоми. На лицах мужчин было явно видно отвращение к тому, что они услышали. Никто не горел желанием узнать следующие события. Затем чудовище со злобным рычанием сомкнуло свои ручищи на шее моей матери, и она растаяла у меня на глазах, обратившись в свет, в мерцающую золотистую оболочку, как если бы была голографическим изображением. Ослепительная вспышка и… ее попросту не стало. – Это... это ужасно, – сквозь комок в горле молвил Риндо Хайтани. Ран, видя состояние своего брата, поддерживающе сжал его руку, при этом у самого мужчины тоже был сильный стресс. — Нет! Может, это и были лишь слова в книге, но смертные и бессмертные понимали, в каком отчаянии, в каком горе находилась тогда еще маленькая девочка. – Никто не должен смотреть, как убивают их мать, – грустно произнес Какучо. Мой страх сменился гневом. Вновь обретенные силы жгли меня изнутри — я почувствовала тот же прилив энергии, как тогда, когда увидела, как у миссис Доддз выросли когти. Гости трех сестер ощутили то, о чем говорилось в книге. Это вырвало их из мрачных и меланхоличных мыслей. Человекобык подобрался к Гроуверу, беспомощно лежавшему на траве. Монстр сгорбился над ним, обнюхивая моего лучшего друга так, словно собирался поднять Гроувера и тоже заставить его исчезнуть. Я не могла этого допустить! – Сенджу сейчас сделает что-то очень безрассудное? – с досадой спросил Вакаса. – Так и есть, – подтвердил лорд Хаос. – Хммммм... – простонал Имауши от разочарования и некого принятия всей ситуации. Изначальному стало искренне жаль мужчину, ведь он прекрасно его понимал. Я сорвала с себя свой красный дождевик. — Эй! — завопила я что было мочи, размахивая курткой и забегая сбоку от монстра. — Эй, дурень! Кусок говядины! — Р-р-р-ррррр! — Чудовище обернулось ко мне, потрясая своими увесистыми кулачищами. – Конечно, – тяжело вздохнул Посейдон. – Конечно, моей дочери просто необходимо было привлечь внимание монстра на себя. – Карма, – пробормотал Гермес и в него полетела струя воды, делая божество полностью мокрым. – Дядя! – крикнул олимпиец. – Да, племянник? – сделал невинное выражение лица царь Атлантиды. – Ты хотел мне что-то сказать? – поинтересовался мужчина. – Нет, ничего, – сказал другой мужчина. – Я так и думал, – с ухмылкой молвил отец Сенджу. У меня возникла мысль — возможно, глупая, но все лучше, чем совсем ничего. Прислонившись к большой сосне, я стала размахивать красной курткой перед человекобыком, рассчитывая в последний момент отпрыгнуть в сторону. – Это весьма не плохая идея, – отозвался удивленный Харучие. – Но что-то пойдет не так, – с уверенностью заявил Белый Леопард. – Почему? – заинтересовался Риндо сделаным коментарием. – У Сенджу странные отношения с леди Удачей, – пояснил мужчина. – Какие отношения? – вступил в разговор Мочизуки. – Потом поймете, – ответил за Вакаса Изначальный. Но все случилось совсем не так. Человекобык ринулся вперед слишком быстро, вытянув руки, чтобы схватить меня, куда бы я ни отпрянула. Время замедлилось. – Неужели... еще тогда... он... моя дочь... – задыхаясь, попытался обратится к Мойрам Посейдон. Бог был напуган чем-то, или кем-то, но никто, кроме других бессмертных, не знали почему. – Да, – подтвердили страхи мужчины Судьбы. Мои ноги напряглись. Я не могла отскочить в сторону, поэтому я подпрыгнула вверх, оттолкнувшись, как от трамплина, от головы этого существа, перевернулась в воздухе, правда не слишком высоко, и приземлилась прямо ему на шею. – Ничего себе! – воскликнули шокированные смертные. – Как ей это удалось? – неверяще спросил Коконой. Как только мне это удалось? – Опа, еще один думает, как малышка Сенни, – коварно молвил Ран. – Отстань, – пробурчал Хаджиме. Соображать было некогда. – Вот именно! В бою нельзя отвлекатся на посторонние мысли, – твердо произнес Сано Манджиро. Долей секунды позже монстр со всего размаху врезался головой в дерево, и сила удара была такой, что мне чуть не вышибло зубы. Каждый почувствовал боль в челюсти. Человекобык, пошатываясь, стал бродить вокруг дерева, стараясь стряхнуть меня. Я вцепилась в его рога, чтобы он меня не сбросил. Гром и молнии бушевали вовсю. Дождь застил мне глаза. Нос мой наполнился отвратительным запахом гнилого мяса. – Меня сейчас может стошнить, – заявил Риндо, чувствуя запах Минотавра. Монстр замотал головой и взбрыкнул, как бык на родео. Он мог просто повернуться к дереву и расплющить меня об него, как лепешку, но постепенно я поняла, что эта тварь была запрограммирована только на движение вперед. – Можно читать по-быстрее, пожалуйста? – обратился к Какучо Манджиро. Он уже не мог находится в этом нервном ожидании. – Вот как будешь сам читать, тогда и решишь в каком темпе, – сделал замечание Гермес. – Мужчина итак читает довольно быстро. Между тем лежавший в траве Гроувер застонал. Я хотела было завопить, чтобы он заткнулся, но побоялась, что откушу себе язык, поскольку меня так мотает из стороны в сторону. — Еды! — воззвал Гроувер. – Почему этот мальчик так помешан на еде? – заинтересовано спросил Такеоми. Но на него зашикали. Человекобык развернулся к нему, снова стал рыть землю и приготовился к нападению. Я вспомнила о том, как он выжал жизнь из моей матери, заставил ее исчезнуть, как вспышку света, и ярость разлилась по моим жилам, как легковоспламеняющееся горючее. Ухватившись обеими руками за один из рогов, я дернула его на себя что есть мочи. Чудовище напряглось, удивленно заворчало и вдруг — треск! – Нет, не может быть, – шокировано заявил Риндо. – Как она вообще...? – из-за сильного удивления, Коконой не смог закончить свой вопрос. Человекобык завопил и подбросил меня в воздух. Я навзничь упала в траву. Голова моя с силой ударилась о камень. Когда я села, перед глазами у меня стоял туман, но в руке я держала рог — зазубренную кость размером с нож. Гости Судьба почувствовали удар, что получила Сенджу, и несколько минут они не могли даже сосредоточить свой взгляд хоть на чем-то. – Ну, у нее хотябы есть оружие, – оптимистично молвил Ран, после того, как он и другие пришли в себя. На него все покосились. Монстр снова бросился на меня. – Да что он к ней причепился? – громко задал вопрос раздражительный Санзу. – Потому что она полубог, – ответила Клото. Даже не думая, что делаю, я перекатилась с боку на бок и встала на колени. Когда чудовище пушечным ядром пронеслось мимо, я метнула сломанный рог прямо в его мохнатую грудную клетку. – У Сенджу просто бешенные инстинкты, – с восхищением проговорил Риндо. Человекобык заревел в агонии. Он заметался на земле, терзая когтями грудь, а затем начал распадаться — не как моя мать, вспышкой золотистого света, а как крошащийся песок, который сдувает порыв ветра, совсем как миссис Доддз. Монстр исчез. – Слава Богу, – устало выдохнул Такеоми. – Ты в курсе, что мы сидим здесь? – с ухмылкой спросил Посейдон. – А... ну..., – мужчина лишился дара речи. Старший Акаши настолько выглядел сбитым с толку, что все вокруг рассмеялись. Дождь кончился. Гроза продолжала бушевать, но уже где-то вдалеке. От меня разило, как от домашнего скота, колени тряслись. Голова, казалось, раскалывалась от боли. Я чувствовала себя слабой, перепуганной и содрогалась от горя. Только что на моих глазах исчезла мама. Мне хотелось броситься на землю и разрыдаться, но надо было помочь Гроуверу, поэтому я не без труда подняла его на ноги, и мы, пошатываясь, побрели навстречу огням в окнах фермерского дома. Я плакала, звала маму, но в то же время крепко держала Гроувера — я не могла позволить ему умереть. Мужчины чувствовали тяжесть, но комментировать что-то не было никакого желания. Все хорошее настроение, как рукой сняло. Последнее, что мне запомнилось, это как я рухнула на деревянное крыльцо, увидел вращавшийся надо мной вентилятор, вокруг которого вилась мошкара, и суровые лица странно знакомого мне бородатого мужчины и хорошенькой девочки со светлыми, вьющимися, как у принцессы, волосами. – Она всех так странно описывает? – поинтересовался Какучо, оторвавшись от книги. – Ооо, это еще нормальное описание, – ответил Вакаса. Оба смотрели на меня, и девочка сказала: — Это она. Иначе и быть не могло. — Тише, Аннабет, — ответил мужчина. — Она все еще в сознании. Отведи ее в дом. – Она? О чем Аннабет вообще говорит? – с легким гневом спросил Манджиро. – Потом поймете, – молвила Атропос. – А теперь, прошу всех отправится в комнаты, чтобы поспать. Следуйте за нитью, что появится на руках у каждого, кто выйдет из этого зала. Мужчины встали и направились к выходу из комнаты. В коридоре они последовали за нитью, что привела смертных к их отдельной комнате. Людям предстоит длинная ночь. Кто будет думать, а кто будет просто спать.