Пожиратель Лун

Астории пришлось пролежать в Омуте Рождения всю ночь, однако, для её соседок по комнате отсутствие девушки не было поводом для беспокойства. Всё же они были подростками, а учитывая, какой сбивчивой и волнительной была Гринграсс перед своим уходом, слизеринки совершенно естественно решили, что та пошла на свидание. Ночь прошла для спящей в тёплой слизи заражённой более чем благоприятно: Живой Улей достаточно быстро определил суть проклятия, которое в большей степени было физическим, (то есть кровным, а не магическим). Но подобрать правильное решение вышло не сразу. К счастью, колоссального объёма знаний поглощённых рас хватило, чтобы в кратчайшие сроки исправить ошибку и обратить негативные последствия вспять. Хотя Астория и спала, Лавгуд прекрасно ощущала пси-волны своей заражённой игрушки, искренне радовавшейся тому, что её Хозяева действительно о ней заботятся. Утром, ещё до занятий, полностью исцелившаяся Астория вылезла из Омута, а затем, ведомая ментальными командами Королевы, проследовала к небольшому подземному озеру, ход к которому прорыл один из рабочих. А после, отмывшаяся от слизи и одевшаяся девушка отправилась на занятия, готовая нести «просвещение и понимание» остальным Змеям. И прежде всего – Драко Малфою, который так интересовал её Королеву. Благо теперь, с исцелённым и более соблазнительным телом, это казалось не таким уж и трудным... Луна же – дисциплинированно посетила завтрак и отправилась на занятия, как и положено студентке. А что до её отсутствующего выражения лица – оно никому не было в новинку. *** Закрывшая за собой на задвижку тяжёлую дверь и утомлённая тяжёлым днём, Гермиона Грейнджер медленно выдохнула, позволив себе просто немного постоять с закрытыми глазами. Она безбожно припозднилась с визитом в ванную старост, но так оно даже было и лучше: позднее время и ни души. Сегодняшние уроки вместе с обязанностями старосты оказались практически сопоставимы по нагрузке с Третьим курсом. Потом ещё эти выкрутасы Рональда, а ещё... Луна. Уже открывшая краны с водой и начавшая раздеваться Гермиона задумчиво хмыкнула, размышляя, что случилось с Лавгуд за лето. Когтевранка-чудачка стала как будто более собранной, сосредоточенной, а её вопросы... Грейнджер была готова поклясться, что никогда не видела такой концентрации на теме в глазах девушки, а также не слышала прежде от неё действительно относящихся к делу уточнений. Никаких морщерогих кизляков и прочей чепухи. Да и её тело... Оставшаяся в одном нижнем белье девушка грустно вздохнула, бегло осмотрев себя. Да, определённо стоит поинтересоваться у Луны, чем она питалась и что вообще делала, чтобы так похорошеть. Ванна почти наполнилась и Гермиона, закрыв краны, стянула с себя лифчик. В воцарившейся тишине прозвучал похожий на шарканье звук, и Грейнджер вздрогнула от неожиданности. Из-за задержки, вызванной Лавгуд, она попала в ванную последней, и вряд ли сюда мог вернуться кто-то за забытой вещью. Тем не менее, староста для порядка окликнула этого кого-то стеснительного. Но ответа не последовало и, ещё раз внимательно оглядевшаяся и подумавшая, что ей просто почудилось, Грейнджер сняла остатки одежды, пожав плечами. А затем… подняв голову, девушка ощутила, как её сердце ушло в пятки. Джиневра, с наброшенным на плечи полотенцем, возникла из полумрака, словно привидение, но – напугало Гермиону вовсе не это. Слегка наклонившая голову набок, сестра Рона рассматривала шестикурсницу каким-то холодным, отчуждённым взглядом, слегка прищурившись. И в целом – держала себя так, словно находилась под Империусом. - Джинни? – осторожно окликнула подругу Гермиона, делая опасливый шаг в сторону своих вещей. - У тебя заметно бьётся сердце, – последовал слишком, даже слишком спокойный ответ. – Ты боишься? - Как ты сюда прошла? И что тут забыла? - Не я, – теперь сердце Гермионы заколотилось ещё быстрее, а от резко полоснувшей по ногам беспричинной слабости девушка едва не запнулась. Уизли улыбалась ей, но эта гримаса мало походила на тёплую и радостную улыбку. Это было похоже на натягивание кожи у самого настоящего мертвеца, и Грейнджер судорожно вдохнула воздуха, пытаясь справиться с вспыхнувшей внутри паникой. – Мы. Что-то тут было неправильным. Перед ней определённо была не младшая Уизли. И... она была не одна. Гриффиндорка судорожно нашарила в ворохе одежды палочку и едва не выронила её, поскольку руки предательски затряслись, едва в поле зрения появилась ещё одна девушка. Парвати Патил. Медленно, грациозно, завораживающе вышедшая из ещё одного тёмного угла, где минуту назад явно никого не было. И столь же кошмарно улыбающаяся, как и Джиневра. - Что вам надо?! – тонко взвизгнула Гермиона, которая уже предчувствовала страшный ответ. Но по какой-то причине не могла заставить себя обезвредить своих... подруг? Или существ, которые были ими на самом деле? Боггарты? Перевертыши?.. Собственный ужас Грейнджер прекрасно справлялся с предполагаемой работой паразитов в головах гриффиндорок, от которых требовалось только подпитывать его. - Взять тебя в свою Семью,–и Парвати и Джинни ответили и шагнули вперёд так синхронно, что поражённая староста факультета с быстротой молнии вскинула палочку, явно собираясь атаковать. Но её руки по-прежнему дрожали, так что она совершенно не могла прицелиться. Это было невозможным. Неправильным. Это были не Джинни и Парвати, она слишком хорошо их знала, и … судорожно мечущийся взгляд Грейнджер наконец нашёл ту деталь, которая окончательно отмела все мысли о том, что перед ней – пусть и находящиеся под Империусом, но всё же люди. - К… кто в-вы?! Внутри их, совсем слегка выпирающих, животов, словно девушки плотно поужинали, что-то шевельнулось. И причины шевеления были явно не человеческие. Завизжав от ужаса, Гермиона попыталась совершить движение палочкой, однако враг был начеку: запястье словно сдавили стальными тисками, и вытаращившая глаза от боли Грейнджер встретилась взглядом с Падмой Патил. Точнее тем, что приняло её облик. Гриффиндорка отчаянно ударила противницу свободной рукой, пытаясь попасть ногтями по глазам. Сейчас её совершенно не заботило, что она может нанести вред телу Падмы, если это всё таки она, и она чем-то одержима. Однако та совершенно не отреагировала на появившиеся на лице алые царапины. Лишь сильнее сжала хватку, и завывшая от боли Грейнджер выронила палочку. Её практически сразу же сбили с ног, из-за чего девушка больно ударилась спиной о мокрый пол. И сразу же, пока она ещё не успела прийти в себя, сёстры Патил, точнее существа с их лицами или в их телах, прижали руки задёргавшейся и тщетно пытавшейся вырваться Гермионы к полу. Пленница попыталась было закричать, позвать на помощь, однако зловеще улыбающаяся Джинни быстро зажала ей рот, даже не поморщившись, когда зубы Грейнджер впились в той ладонь. Паразит в голове Уизли попросту заблокировал болевые ощущения своей носительницы. - Не бойся, – от ласкового и спокойного голоса Рыжки у Гермионы выступили слёзы. Неужели это конец, неужели ей никто не поможет?! Моргана милостивая, пусть хоть кто-нибудь из старост зайдёт сюда! - Мы покажем тебе, – Парвати словно продолжила незаконченную Джинни фразу. - Какова наша Семья. – Завершила предложение Падма. - Мы – Совершенство, – жутко улыбнулась Парвати. - Мы – Эволюция, – вновь продолжила её сестра. - Мы – Деверргер, – практически интимно прошептала Джинни, медленно наклоняясь к лицу Гермионы и широко открывая рот. От показавшихся из него тонких, похожих на паучьи, лапок, закапавшей на лицо странной смеси слюны и какой-то омерзительной слизи едва не лишившаяся чувств Гермиона предприняла последнюю, отчаянную попытку вырваться. Обуянная ужасом от осознания, что сейчас ЭТО окажется ВНУТРИ неё, догадливая девушка попыталась извернуться и пнуть своих тюремщиц в спину, чтобы хоть кто-то потерял равновесие и дал её драгоценный шанс на спасение. Однако, её манёвр был обречён на неудачу: анализировавшие мозговые волны пленницы паразиты послали ментальный сигнал своим вместилищам, и Патил схватили Гермиону за лодыжки, теперь уже окончательно ту обездвижив. Сама же заражённая Джинни испытывала искреннюю радость от того, что сейчас их Семья пополнится ещё одним членом. Совсем как тогда, когда она даровала «поцелуй просвещения» не знавшей про такую прекрасную связь Парвати. А затем, вместе с ней, и её сестре. И вот теперь она вновь испытает это блаженство – единение разумов с новым членом их семьи… Она, Джинни, тоже когда-то сопротивлялась. И была наказана за это утратой части своей личности, осознав это спустя время. Они все что-то потеряли, в той или иной степени, и лишь Астория, единственная из них, (кроме Королевы), покорилась добровольно. Возможно, для того, чтобы потери оказались минимальны, необходимо изначально быть… Другим. Джинни Уизли искренне желала удачи Самой Умной Ведьме Поколения, прекрасно понимая, что призывы не сопротивляться окажутся бесполезны. А потому наклонилась максимально близко к лицу Грейнджер молча, чтобы почти вылезший Мозговик оказался достаточно близко ко всё ещё зажатому рту пока не понимающей ценность «дара» пленницы. Но тут в голове Джинни раздался мягкий, нежный и спокойный голос Королевы: «Подожди немножко. Я хочу кое-что проверить. Возможно, так нам всем станет удобнее». Джинни покорно позволила паразиту окончательно покинуть своё тело, а затем взяла палочку Гермионы одной рукой и взмахнула ей, открывая задвижку на двери и впуская в ванную Луну Лавгуд и её самую преданную – с недавних пор, но уже очень заметно – добровольную служанку, Асторию Гринграсс. На секунду внутри пленной гриффиндорки вспыхнула искра отчаянной надежды, что сейчас её спасут, но уж больно спокойно вели себя новоприбывшие. Мелькнувшая в голове кристально ясная мысль, что когтевранка и слизеринка тоже не в себе, окончательно сломала Гермиону, заставив её приглушённо взвыть, а затем и зарыдать от безысходности. А Лавгуд тем временем принялась раздеваться, ни капли не смущённая всхлипами и мычаниями пленницы, которой было уже откровенно наплевать, что девочки вокруг неё выглядят значительно физически взрослее. Эта мелочь больше не волновала Гермиону ни в коей мере. Вернувшая задвижку на место, Астория уже присела рядом с Грейнджер, дополнительно фиксируя тело. - Всё готово, моя Королева, – Астория улыбнулась Лавгуд, резко отстраняясь, довольно кивая и стараясь быть полезной даже в мелочах, как и учили её в прежней семье. Семье, которую она скоро вернет. Эксперимент начался. Первая Заражённая слегка напрягла свои новые мышцы, и из её тела с хлюпаньем медленно вылезла объёмная полая кожаная трубка. От вида такого надругательства над биологией Грейнджер натурально парализовало и едва не вырвало, невзирая на по-прежнему зажимавшую её рот ладонью Уизли. Она даже не попыталась хоть как-то сопротивляться яйцекладу. Лавгуд же – улыбалась. Она искренне любила процесс дарования жизни, а потому плавно, не торопясь, аккуратно отправляла первое яйцо в новую носительницу.А затем ещё одно. И ещё. Гермиона лежала на холодном полу безвольной тряпкой. Ей уже было всё равно – пусть с ней делают, что хотят. Если она выживет, она обязательно расскажет о произошедшем, несмотря на этот омерзительный процесс. О нём должны узнать, ЭТО нужно извлечь из неё, пока не стало слишком поздно. Ну, а если же она умрёт… То хотя бы больше никогда не испытает в своей жизни этих кошмарных ощущений. И не почувствует острых крошечных коготков мерзкого паука, уже удобно устроившегося на её лице и ждущего своего часа. - Я знаю, как это выглядит. – Тихо, сочувствующе произнесла Луна, утешающе погладив Гермиону по голове. – Обещаю, ты всё поймешь. А потом мы вместе поработаем над ассимиляцией процесса относительно нашей расы. - В смысле доказать остальным, что мы же, блин, не насекомые? – Хихикнула Уизли. Она не видела проблемы. Впрочем, Луна её не видела тоже. Но предполагала, что массово предлагать обществу улучшения путем отрицательного визуала – идея насквозь провальная. - Мы станем ещё лучше, как чудесно, – восторженно выдохнула Астория – но я ведь по-прежнему останусь первой служанкой Королевы? Лавгуд кивнула, отстраненно улыбнувшись. Она не приветствовала поклонения, наоборот, её итоговой целью было всеобщее равенство. Но в то же время это равенство предполагало своеобразную свободу, и Луна не могла себе позволить принудительно отнять у Астории столь прочно укоренившееся в ней желание подчинятся превосходящей силе. - Теперь ты будешь с нами, – наконец улыбнулась Королева, а Джинни, позволяя Мозговику наконец-то заполучить новую носительницу, тут же зажала Гермионе нос и силой открыла рот, улыбаясь этой, омерзительной для нормального человека, но совершенно чудесной для заражённой, картине. Луна же – занималась одеждой Гермионы, заботливо натягивая на безвольные ноги гриффиндорки гольфы. Лавгуд питала относительно Грейнджер большие надежды: Гермиона была ценна своей близостью к миру магглов, её родителями были врачи, а именно врачам доверяют люди, что позволит значительно облегчить и ускорить процесс распространения Сети. Биологические познания Грейнджер, а также логическое, сухое мышление тоже должны были пригодиться их Семье: структурировать нападения, желательно, на взрослых человеческих особей, обличенных властью, чтобы после использовать их знания, навыки и влияние. «Получена важная информация, Королева, – в плавный ход мыслей неожиданно вмешался Эмиссар, и Луна всецело сфокусировалась на своём помощнике. Она прекрасно знала, что тот не станет беспокоить её по пустякам, а значит, сведения действительно были очень важными. – «Проведён анализ особи Гермиона Грейнджер. Восприимчивость к изменениям кода ДНК–положительная. Обнаружены гены склонности к псионике. Рекомендуется использовать организм для выведения экспериментальных особей, обладающих псионическим потенциалом. Особь Джиневра Уизли обладает схожей гибкостью генетического кода». «А что скажешь про Асторию?» «Необычная особь. Добровольно интегрировалась в Рой. Податливый генетический код. Возможны улучшения, схожие с Королевскими. В иерархии людей соответствует званию Принцессы». *** Луна была искренне рада возвращению в своё Гнездо, Улей, Дом. Здесь всегда было тепло, мягко, светло. Можно было делать всё, что захочется, не слушая осуждения ограниченных какими-то придуманными догмами людей. И то, что приходилось раздеваться в единственном не затронутом слизью уголке, чтобы не запачкать одежду в тёплой жиже, только подчёркивало уникальность её места. Места, которое породило первых Воинов. Медленно вертевшая в руках свою палочку Луна и стоявшая чуть позади неё верная Астория рассматривали новых тварей. Мощные, похожие на змеиные, тела были покрыты гладким и чёрным, словно обсидиан, панцирем. Две изогнутые конечности возле увенчанной костяной короной головы оканчивались тремя длинными и острыми когтями, которые, как знала Королева, одинаково хорошо рвали плоть, кость и металл. На продолговатой морде горели два глубоко посаженных ярких жёлтых огонька, а четыре скрывавших пасть мандибулы непрерывно шевелились, не издавая ни единого звука. Самих же чудовищ было пока что четверо, но по росту они не уступали самому Хагриду. Лавгуд резко взмахнула палочкой, сотворяя смертельное Непростительное, и воин, в которого целилась Королева, увернулся от зелёного луча с такой скоростью, что заражённая даже не успела моргнуть. При этом тварь осталась на месте, не предпринимая никаких попыток хоть как-то защититься или же побежать, полностью покорная воле довольно улыбнувшейся Королевы, уже выбравшей следующую «жертву». Второму воину она, скрепя сердце, приказала не шевелиться, и – выпустила из палочки ещё один зелёный луч, который, отразившись от блестящего черного панциря, срикошетил прямиком в спешащего куда-то по своим делам рабочего, мгновенно убивая беззащитное существо. Впрочем, его смерть тронула обычно чувствительную Лавгуд лишь отчасти: она знала, что даже убитыми, особи Роя принесут пользу остальным тем, что их переработают на питательные вещества для. И при помощи них она возродит этого рабочего, чтобы он продолжал трудиться во благо Семьи. О, Луна прекрасно отдавала себе отчет в том, как это выглядит со стороны. И, пусть понятия нормы для неё были и до заражения очень растяжимы, она что тогда, что сейчас признавала за инакомыслящими право на отличное мнение. Но рано или поздно этот мир станет их общим миром, множество разумов сложатся в целую сеть и тогда – тогда, собрав все до единого осколки общего рисунка, она найдет золотую середину, которая станет новой нормой и устроит всех. Всех, кто сможет сохранить за собой себя, став частью непогрешимого целого. «Выведенные особи предназначены для противостояния врагу, оснащённому энергетическим оружием. – Пояснения Эмиссара были, как и всегда, своевременны. –Применена модификация панциря. Усилены реакции. Недостаток – более короткая продолжительность жизни из-за ускоренного метаболизма. Уязвимость к огнестрельному оружию». - Ах, ничего страшного, ведь теперь у нас есть наш кладезь знаний, – промурлыкала Лавгуд, имея ввиду Гермиону. А затем Королева посмотрела на тварь, лишь отдаленно похожую на василиска. И нахмурилась. – А вот это не совсем удачный образец. Может... попробуем ещё? - Пожелание утилизации и переработки принято. Эмиссар ещё не закончил свою речь, когда воины резко бросились на совершенно не сопротивляющийся прототип василиска. Луна спешно взмахнула рукой, отдавая неудавшейся особи ментальный приказ погасить болевые рецепторы. Ещё миг – и множество чудовищных когтей с быстротой и яростью принялись разрывать не издававшую ни единого писка особь до тех пор, пока перед Королевой и её Служанкой не осталась только изорванная груда мяса и костей, которую тут же начали расхватывать новые рабочие, недавно порождённые близняшками Патил. Ведь жизненный цикл должен быть бесконечен.