Найл: слитая ветка?

Что ж, решилась я все же написать и эту часть, хотя изначально планировала только вторую с разбором всех оставшихся сцен до финала (которая ждёт, собственно, финала ЗЗ). Однако чем дальше, тем мыслей все больше, так что попробую их все-таки упорядочить. Прошлую часть я закончила тем, что не вижу проблем в ветке с Найлом. В отношении их со Скарлетт взаимодействий и собственно романтической линии это по-прежнему так. Однако определенные вопросы у меня начинают появляться к персонажу в целом. Вполне возможно, Мышиный король на них ответит в последних четырех сериях, однако высказать их сейчас я все-таки считаю нужным. Заодно коснусь некоторых своих теорий, а позже посмотрим, угадала ли я хоть что-то из задумок Таисии. Итак, начнем с вопросов к Найлу, которые у меня… в основном, не к Найлу. Этого персонажа я люблю искренне и считаю его очень хорошо прописанным и располагающим к себе. Единственное, что смутило меня в последнем обновлении (4 и 5 серия третьего сезона) – это возможная романтическая линия с Дебби. Вспоминая критику пары Найл/Скарлетт, вот именно её хочется направить сюда. Слишком быстро и скомканно. Поясню: у Найла и Дебби есть романтический потенциал. У них есть химия, есть почва для зарождения чувств – в конце концов, они вместе пережили определенное приключение, напрямую связанное с риском для жизни. И все это позволяет им стать парой однажды, но! У нас до финала четыре серии. Понятно, что линии с гг всегда развиты и расписаны более подробно, и все же… На момент середины третьего сезона Скарлетт и Найл знают друг о друге практически все. В частности, Скарлетт известно о диагнозе своего возлюбленного (практически неизлечимом, на секундочку), о его второй личности и том, какую опасность он может в себе нести, ей известны подробности его отношений с родителями и сестрой, история с убийством Оскара, ей знакомы основные аспекты характера и поведения Найла, его мечты и стремления, так же, как и страхи, и это уже не говоря о куче других мелочей, которые они рассказали друг другу в дозволенный Винсентом час свидания. Причем всю эту информацию Скарлетт получала порционно, имея возможность все обдумать, переварить, и адекватно сформировать свое к этому отношение. А Дебби… не факт, что хотя бы видела Найла без маски. Она не знает о нем практически ничего. Как и он о ней, собственно. По ветке Найлу известно о возможной шизофрении Скарлетт, которой она так боялась, известна тайна её отца… У Дебби тоже есть своя страшная история, связанная с её матерью. И её знает Скарлетт, а не Найл. То есть, в контексте знаний друг о друге у них практически по нолям. Это не преграда для появления чувств, лл Найла и Скарлетт тоже так начиналась, но у них на её развитие имелось не четыре серии, а более двадцати. И это мы ещё не затронули тот факт, что чувства к Найлу Дебби ещё как минимум не осознала, а может, даже не до конца сформировала. Опять же, Скарлетт на момент начала раскрытия его тайн во втором сезоне уже была к нему привязана (как было подробно обсуждено в прошлой части), а с Дебби пока нет ничего подобного. Да, динамика у них прикольная, но и только. А поведение Найла в контексте данной романтической линии и вовсе кажется мне слегка OOC-ным, ибо с каких это пор Найл Такер у нас сам проявляет инициативу в общении, и, тем более, ухаживаниях? В свое время отношения с ним по основной ветке практически полностью инициировала Скарлетт, потому что Найл – социофоб, и до последних событий именно Скарлетт осталась единственной, рядом с кем ему комфортно находиться без маски. То есть, характер у него не поменялся, а на решительные действия в стрессовых ситуациях он был способен с самого начала. Поэтому его определенная инициативность в общении с Дебби кажется слегка неуместной. Не настолько, чтобы начать рушить образ персонажа, но все же… непривычно. Однако, возвращаясь к вопросу уровня знаний: все то, что я перечисляла выше, необходимо для построения долгосрочных отношений. Если Дебби останется с Найлом, она должна узнать и про Льюиса, и про историю с Роксаной и Оскаром, про проблемы с богатыми родителями, и прочее, и прочее… Когда она должна все это узнавать? Оно на неё выльется как из ушата в последних сериях? И переварить она должна будет все это с огромной скоростью? Или большая часть раскрытия секретов и дальнейшее развитие отношений просто останется как бы «за кадром»? А если так, тогда зачем это все, если там самое важное и интересное? Проблема в том, что Найл – довольно сложный человек. Очень хороший, но к нему нужен подход, и построить отношения с ним быстренько не выйдет. Возьмем для сравнения Элизабет и Мифунэ – это просто два взрослых человека, да, со своими определенными проблемами, но не такого уровня, как у Найла. Согласитесь, что информация в стиле: «Мой муж покончил жизнь самоубийством, а потом у меня пропала дочь» в контексте построения отношений выглядит менее проблемной, чем: «У меня есть агрессивная вторая личность, а ещё я был в психушке, чтобы не быть в тюрьме, потому что на мне технически висит убийство». Соответственно, Элизабет и Мифунэ – это просто два взрослых человека, у которых зародились чувства друг к другу, и которые решили попробовать стать парой. Такое случается, и часто. Такое могло бы случиться, если бы мы сводили Дебби с Коулом. Но не с Найлом, у него слишком проблемный бэкграунд для этого. Да, Дебби, будучи доброй девушкой, едва ли его осудит или отвернется от него. Но насколько она будет готова связать с Найлом свою жизнь и стать ему поддержкой и опорой навсегда? Надо оно ей вообще, учитывая ворох её собственных проблем? Готова ли она будет ещё и чужие на себя взвалить? Тут мы снова упираемся в то, что она ещё не успела полноценно влюбиться в него, в отличие от той же Скарлетт. И да, вновь о том же, в отличие от Скарлетт, она не будет морально подготовлена ко встрече с его родителями, сестрой, и особенно Льюисом. Итого… меня терзают смутные сомнения. Вроде парочка на бумаге и неплохая, однако к её возможному развитию есть большие вопросы. Пока что линия ожидается либо слишком скомканной и быстро сформированной, либо абсолютно обрывочной и неоконченной, потому что для нормального развития любви там просто не хватает пространства. Посмотрим, что получится у Таисии с этой линией. Надеюсь, что-то удобоваримое, однако пока что я в этом не уверена. Буду не прочь ошибиться в данном вопросе. Однако же, вопросы к Найлу и некоторым связанным лично с ним развилкам на этом кончились, во всем, кроме развилки отношений с Дебби, все прекрасно. Чего нельзя сказать о Льюисе. На месте Льюиса у нас… в основном, пустое место. Даже по безумию, где Скарлетт едет крышей и потихоньку вырезает обитателей Гевира, Льюиса в сюжете толком нет, хотя там у неё вроде бы ветка с ним, и курс на подавление и разрушение Найла. Скарлетт думает о Льюисе, представляет его, но настоящего его просто не имеется, он как сидел, так и сидит где-то в закромах собственной больной головы, изредка оттуда выглядывая, чтобы кого-то грохнуть. И, ок, понятно, что по безумию адекватных отношений там не видать, однако же Скарлетт весьма уверенно размышляет о нем, как о лучшей паре для себя, и пытается сломать Найла в соответствии с этими мыслями. И я не то чтобы против… Но, может, вы ей с Льюисом хотя бы познакомиться дадите? Ну так, чисто для проформы. Моя проблема со всем этим в том, что мы вообще не понимаем, что думает/чувствует сам Льюис, мы просто его не видим. Безумная Скарлетт, может, уже и решила для себя, что не прочь с ним замутить, прекрасно. А самого Льюиса никто спросить не хочет? Или подразумевается, что он автоматом не против? Это ни разу не должно так работать, потому что Льюис – отдельная личность, со своими мыслями, желаниями, стремлениями, привычками… На это указывала и Минерва, когда объясняла Скарлетт диагноз мистера Декстер-Пирра. Хорошо, Найла наша психнутая разрушит своей тягой к жестокости, а дальше-то что? Льюис просто вылезет наружу и скажет: «Привет, красотка, пошли кутить и всех убивать?». Короче, ветка с Найлом по безумию ведет в никуда, к явной трагедии, а с Льюисом отдельной ветки нет. Даже взаимодействий пока нет. Совсем. Надеюсь, они будут хотя бы ближе к финалу, потому что иначе это будет странновато смотреться, даже с учетом того, что, конечно же, никаких хэппи-эндов нас по безумию не ждет. По пути адекватности ещё сложнее – там Льюиса почти нет даже в мыслях Скарлетт. А ведь нормальные отношения с человеком с ДРИ подразумевают наличие хоть какой-то эмоциональной связи со всеми личностями. Не обязательно любовь-морковь, но хотя бы вежливый нейтралитет и сочувствие при необходимости. И это не есть хорошо. Дело в том, что в данный момент Льюис ощущается кем-то по типу Зверя в Адаме, шизанутая надстройка, которую по адекватности надо сносить. Вот только это нифига не так. Зверь – личность, созданная искусственно с помощью экспериментов, и в нем не особо наблюдается что-то человеческое. Льюис же мало того, что является частью изначальной расколотой личности, так еще и первой частью. Он – основная личность, а Найл – дополнительная, появившаяся когда-то в результате… чего-то. А когда и чего? Тоже, кстати, хорошие вопросы. Изначально, когда нам только раскрыли твист с раздвоением личности, я полагала, что причиной раскола стала история с Оскаром. Это смотрелось бы вполне логично: был Льюис, странноватый юноша-художник с проблемами с агрессией, который в определенный момент стал убийцей из-за случившегося с его сестрой, и раскололся на две части: тихого, нервного творца, который не приемлет жестокости, и агрессивного, беснующегося убийцу, который пытается чужой болью заглушить свою. Но сцена-флэшбек о Роксане и Оскаре дает нам понять, что все-таки это не так. Сначала я думала, что, возможно, как-то не так поняла её, но чем больше смотрела, тем больше убеждалась, что нет, некоторые моменты очень недвусмысленно говорят о том, что Найл тогда уже существовал, и расщепление произошло когда-то до этой сцены. Если пробежаться по этим моментам, то, в первую очередь, мы имеем прямое упоминание Найла в авторском тексте, в той сцене, где действующим лицом является Льюис. «Найл осторожно положил ладонь на её голову, так, словно пытался приручить маленького зверька». Только одна эта фраза, до и после везде Льюис, Льюис, Льюис. Возможно, это просто ошибка в тексте. А возможно, и нет, и в этот момент рядом с плачущей Роксаной действительно оказался Найл, а не Льюис. Едем дальше: про его болезнь в диалоге упоминается несколько раз, как и про опасения Льюиса, что его считают чудовищем. Ну, явно же не о тревожности речь? О приступах агрессии, разве что… Впрочем, на известный нам диагноз намекает и Роксана фразой: «Но ты же делал это не со зла. Просто ты такой… какой есть. Это даже не совсем ты». Кстати, это отдельный вопрос – а что вообще сие означает? Эта фраза произнесена в ответ на слова Льюиса о том, что он нехило подпортил жизнь родителям и не только им. Вот только Найл – его более тихая личность, вряд ли жизнь кому-то активно портил он (чем-то, кроме факта своего существования, имеется в виду). Так… о чем вообще речь? Ну, и, конечно же, самый важный момент – это письмо Винсента, где он обращается именно к Найлу Такеру и приглашает его к себе на остров, явно уже имея на него виды. В ответ на послание Льюис первым делом пугается и спрашивает, откуда Синклер знает о Найле, и Роксана отвечает, что, возможно, родители сообщили ему о «творческом псевдониме» брата. Ага, и именно этот «псевдоним» заинтересовал экспериментатора-садиста достаточно, чтобы зазвать парня к себе «в отель». Короче, мое понимание этой сцены таково, что Найл на тот момент уже существует как отдельная личность. Что раскол произошел когда-то давно, в позднем детском либо подростковом возрасте (так как Минерва говорила «в осознанном»). Что Роксана не вполне понимает суть диагноза брата, судя по её разрозненным реакциям (она вроде говорит про «не совсем ты», но при этом называет Найла «псевдонимом»). Что Винсент, в свою очередь, в курсе ДРИ юноши (от родителей узнал, скорее всего) и именно поэтому звал его к себе ещё до истории с Оскаром. Нет, касательно всей этой двусмысленности с «творческим псевдонимом» можно было бы предположить, что когда-то второе имя действительно было таковым для художника, а потом, после раскола, перешло ко второй личности, но… «По Найлу Такеру нет информации в интернете или известном мне регистраторе». Так сказал Коул ещё в первом сезоне, когда искал о необычном госте информацию. То есть, псевдонимом имя «Найл Такер» быть никак не могло, иначе в интернете оно бы засветилось вместе с работами Льюиса, которые тот продавал, будучи художником. Иными словами, как ни крути, ДРИ у Льюиса давно, и никакого отношения к убийству Оскара оно не имеет. Насколько давно? Ну, в честь Дня Найла в сообществе «Лига морских охотников» Таисия поделилась следующим фактом о нем: «Первую большую картину Льюис нарисовал в 9 лет и назвал её “Я и мой невидимый друг”. Тогда ещё никто не подозревал, что друг останется с ним навсегда». То есть, примерно девять лет. Может, и раньше. Но к девяти что-то, потихоньку ведущее к раздвоению личности, вероятно, уже было (а ещё этот факт сообщает нам о том, что Льюис и Найл дружили когда-то, и сосуществовали в относительной гармонии). Включаем математика, вспоминаем первый класс, и вычисляем, что у Льюиса и Роксаны разница примерно в семь лет (Найлу сейчас 25, согласно его анкете, на момент произошедшего с Роксаной было, вероятно, либо столько же, либо ещё 24, в зависимости от того, сколько длились разбирательства с семьей Оскара до отъезда Найла на Гевир, и насколько дольше, чем Скарлетт, он там пробыл. Роксане на момент трагедии ещё не было 18, то есть, 17 с лишним. Итого, плюс-минус 7 лет разницы). Короче, суть в том, что к моменту, когда Льюису было девять, Роксана уже была. В интервью с ним, написанным Таисией для все того же сообщества также упоминаются детские шалости, инициатором которых был он, потому что Роксана была послушным ребенком. То есть, и спустя несколько лет дети ещё играли, шалили, веселились… Понятно, что ничего не понятно. Мне абсолютно не ясна картина детства Льюиса. Вроде бы, по его же собственным воспоминаниям, все было неплохо. Единственной проблемой он считает себя самого, во флэшбеке, переданном через рассказ Винсента (интересно, это условность такая, или Синклер реально у Найла все эти подробности выпытал?), то и дело проскальзывают мысли вроде: «Я вечно приносил проблемы/Я портил жизнь всем вокруг/Надо было съехать ещё раньше/Конечно, Рокси сложно было расти в одном доме с таким, как я» и так далее. Откровенный негатив в сторону родителей связан только с их попытками отправить его в психбольницу на лечение. Кстати, об этом – лечиться он не хочет, как и признавать себя психом, то есть, даже в этом контексте его слегка мотает из стороны в сторону. И, соответственно, возможной (и крайне вероятной, будем честными) вины родителей в своем состоянии Льюис не осознает. Это, в принципе, вполне может иметь смысл для травмированного человека, но это делает и Льюиса, и Найла ненадежными рассказчиками, которые сами не вполне осознают, что именно с ними по жизни произошло. То есть, картину произошедшего только по их воспоминаниям и впечатлениям мы составить не можем. Нам слишком мало известно. А до финала все ещё лишь четыре серии… Прикол-то в чем… во многих психических заболеваниях ребенка родители могут быть не виноваты, по крайней мере, осознанно и активно. Возьмем ту же Скарлетт и её отца – шизофрения может передаваться по наследству, и, если у Скарлетт она однажды найдется, причиной этому будет её отец, но это не будет его виной, потому что он не желал этого и сам ничего Скарлетт не делал (по крайней мере, пока был в здравом уме). Он не был властен над ситуацией. Случается и так, что косвенными причинами расстройств у детей становятся родительская невнимательность и небрежность – когда что-то травмирующее случилось с ребенком, например, в школе (та же травля), а родители просмотрели и вовремя не помогли. Не тогда, когда им по жизни совсем пофиг на свое дитя, а просто в ситуации, когда, допустим, оба много работают, и на ребенка и его проблемы нет времени. Вина уже большая, но тоже скорее пассивная, связанная с неоказанием помощи своевременно. Так можно пропустить, например, депрессию. Однако ДРИ – это случай немножко особый. Вот там шанс, что родители ни при чем, что на них нет вины, связанной с их активными и осознанными действиями, практически нулевой. Единственный вариант – это серьезный шок, связанный с конкретным событием (смертью кого-то важного, увиденной/пережитой катастрофой и так далее). Но такого в нашем случае пока не было заявлено (а, как мы увидим позже, и этот вариант может оказаться связан с родителями напрямую). Диссоциация – это защитный механизм психики, пользоваться ею, осознанно или нет, могут многие. Но ДРИ – диссоциативное расстройство идентичности – это один из тех случаев, когда защитный механизм очевидно вышел из-под контроля, подобные расстройства не появляются с бухты-барахты, они случаются из-за очень тяжелых моральных травм. Отсюда вопрос: что делали с маленьким ребенком в богатой и благополучной на первый взгляд семье, что довели его аж до ДРИ? Если для сравнения вспомнить другие художественные произведения об этом заболевании, например, «Сплит» или «Лунного рыцаря», и там, и там имел место систематический абьюз. На детей кричали, били их, запугивали, над ними издевались, Марка Спектора, помимо этого, много лет обвиняли в убийстве брата и навязывали чувство вины, хотя по факту это была трагическая случайность. В уже упомянутом интервью с Льюисом, предоставленном Таисией для все того же Дня Найла, упоминались его ранние счастливые воспоминания: то, как родители подарили ему первый мольберт и дорогие краски, и то, как он впервые увидел и взял на руки Роксану. То есть, когда-то жизнь этой семьи таки была относительно счастливой? Или так просто казалось ребенку? Вновь мы имеем перспективу персонажа, который помнит хорошие вещи, и его реальный диагноз, как и некоторые, мягко скажем, странно выглядящие поступки его родителей, намекающие на совершенно другую ситуацию в семье. По поступкам господ Декстер-Пирров мы понимаем, что к детям своим они относятся не ахти хорошо (и это касается не только Льюиса, но и Роксаны, которую подталкивали в сторону Оскара, абсолютно наплевав, что она этого не хочет, и что он как человек… не тонет, так скажем – к чему все это привело, мы знаем). Сына же эти люди и вовсе сдали в руки отъявленного садиста, даже не проверив условий содержания на том острове. Здесь Скарлетт, несмотря на заверения Винсента в том, что родители Найла не в курсе подробностей лечения, четко уловила суть дела: эти два милейших человека просто выкинули неудобного и проблемного ребенка из своей жизни (и ещё неизвестно, что потом сделали с Роксаной, которой тоже после изнасилования требовалась квалифицированная помощь – спасибо, хоть её тоже Винсенту не сдали, хотя, может, он просто не взял). Даже если они действительно не знали ничего, их наплевательское отношение к здоровью сына говорит очень о многом. Только вот вопрос: а действительно ли?.. Тут-то мы и подбираемся к теории, которую я верчу в голове уже достаточно давно. Я не уверена в ней (на то она и теория), но, если она верна, это бы многое объяснило. Итак, уже давно тут и там в фандоме мелькают мысли о том, что, возможно, Винсент – не единственный главный злодей. Некоторые его реплики весьма двусмысленны, и могут быть истолкованы как то, что у него есть кто-то в партнерах, не просто в виде спонсоров-гостей, но полноценных участников всего того, что творится под отелем «Синклер». Сам Винсент не раз поминал свою семью, как тех, чье дело он продолжает, но вряд ли в нацистских экспериментах участвовали представители лишь одной семьи, там было множество врачей. К тому же, у нас все еще не выстрелила надпись «Э+О», и людей с такими инициалами мы до сих пор не встретили (за исключением Оскара и Элизабет, но это явно не они). В общем, вполне допустимо предположить, что Винсент Синклер – основной антагонист сюжета, но есть ещё кто-то за кулисами, кто-то, кого мы пока не видели, или видели только мельком (но по законам драматургии он должен был быть уже хотя бы упомянут, иначе в твисте нет смысла). Кто это может быть? Изначально вариантов было не так мало, однако чем дальше, тем больше их вычеркивалось по сюжету. По-хорошему, рассматривать в качестве подозреваемых имеет смысл всех – мало ли. Но у нас, на самом деле, не так уж много в сюжете народу. Фавориты, естественно, не рассматриваются – сделать одного из фаворитов поворотным злодеем было бы, конечно, интересно, но, по-моему, все-таки слишком рискованно. Такое раскрытие в самом конце просто порушит ветку по любому из путей, да и, к тому же, с каждым из них по ветке героиня уже очень хорошо знакома, и их перспектива нам показывалась, так что причин предполагать подобное нет. Персонажи, которые уже могли умереть, не дождавшись финального замеса – Гуннар и мадам Ришар – вычеркиваются (Дебби, естественно, тоже мимо, но её изначально подозревать было сложно). Минерва также – даже если не брать в расчёт её возраст, все, что мы видим об этом персонаже, показывает её, как подчиненную Винсента, которая его уважает и боится, ничто не выдает в ней возможного полноценного тайного партнера (мы даже её мысли видели, там тоже ничего такого). Мердок – та же ситуация, несколько более мутный чел, но на закулисного кукловода не похож. Их, как живых, совсем сбрасывать со счетов нельзя, но крайне маловероятно, что их роль окажется такой. А, стоп, Мердок же тоже мертв. Это нам сообщили вскользь, мы не видели смерти и его тела лично, но, скорее всего, это правда. Всякие санитары/медсестры, которые даже собственных одиночных спрайтов не имеют, тоже в список финалистов среди подозреваемых, естественно, не попадают. Слишком мелкие сошки (хотя занятно, что имена у них у всех немецкие, и два из них тоже отсылают на произведения Германа Гессе). Итого, в прямом кругу обитателей местной психушки, ака персонала, потенциальных кукловодов не имеется. А значит, остается внешний круг: гости отеля и иные связанные с ним персонажи. Элизабет Кацен отпадает сразу. Её муж, Берг Кацен, он же Ллойд Нортвуд, тоже. История его смерти все еще выглядит мутноватой с учетом различий по путям разума и безумия, однако в том, что он в принципе умер, вроде бы сомнений нет. Любопытный, конечно, был бы твист, если бы он оказался жив, но это тоже уже что-то из области фантастики. Едем дальше. Гости. Они так или иначе причастны к происходящему, но причастность не равняется бытию главным во всей схеме. Нам представили всего нескольких, и, если мне не изменяет память, все они либо мертвы, либо просто во власти Винсента. Судья Флеверолл убит, высокомерная Фрида Близзард и мерзкий Шон фон Паренс во власти Винсента отмокают в колбах (и, скорее всего, уже тоже померли). А остальных гостей мы попросту не знаем. То есть, тоже мимо. Родители Каспера могли быть частью всего этого, но и они мертвы. Конхис, тот чувак из прошлого обновления, появился слишком недавно, чтобы быть настолько важным, да и дальнейшее знакомство с ним на подобное не намекает. И вот, вариантов-то почти не остается. До прошлого обновления ещё одним подозреваемым у меня была мать Адама, так как мы не видели её, не знали точно, умерла ли она взаправду, даже сам Адам плохо её помнит, плюс в момент его превращения в Зверя нам была выделена всплывшая в его памяти, сказанная женским голосом фраза про то, что экземпляр нужен живым, его нельзя терять, но кто её произнёс, осталось неизвестным. Мать Адама была одним из вариантов, но, вроде как, последнее обновление преподнесло нам трагичную историю её жизни и смерти, и на злодейку она явно не тянет. Конечно, вероятность того, что Конхис врал, есть, но она крайне невелика. И вот мы перебрали практически всех персонажей в сюжете, и у нас уже остается один-единственный вариант. А потом вдобавок мы вспоминаем нырок в прошлое из начала третьего сезона, где мы познакомились с доктором Норбертом Дресслером, который был одним из ключевых участников экспериментов, одним из врачей, что пытали пациентов ради науки и в итоге создали неведомого «зверя» в катакомбах. Любопытный экземпляр, явно участвовавший в куче жутких вещей, и к моменту создания Зверя несколько переосмысливший свою жизнь, ибо на такие результаты он и его коллеги, очевидно, не рассчитывали. Чистокровный ариец, надо полагать, в те времена в Германии с этим было строго. Выглядит соответствующе – светлые кожа, глаза, волосы… Вдобавок тонкие и острые черты лица, как некая особенность… И, глядя на него, пожалуй, можно задаться вопросом: кого же мне напоминает его спрайт? Особенно тот, где он закатывает глаза, вот прямо есть что-то знакомое в чертах и мимике… Может, оно и совпадение, конечно, но не факт… А потом мы возвращаемся к Коулу, который и зачитывает нам всю эту историю, кое-как продираясь через запутанные записи на немецком, и очередная его цитата звучит так: «Отрывки разговоров, мыслей, наблюдений с перспективы этого… Дресслера. Не уверен, что эта фамилия именно так читается». Старый дневник с записями врача от руки, наверняка, еле читаемыми… Конечно, это все может быть совпадением, но уж как-то очень подозрительно звучит, и я ни разу не удивлюсь, если окажется, что фамилия доктора Норберта – действительно не Дресслер. Если брать написание этой фамилии латиницей, которая используется и в английском, и в немецком языках, то, теоретически, часть букв совпадает, букву l в рукописи можно перепутать с буквой t, а двойное s спутать с x. Остается r, которая может быть просто условной лишней завитушкой… Итого, у истоков бесчеловечных экспериментов на Гевире мы имеем человека со светлыми волосами и глазами, тонкими чертами лица и фамилией, подозрительно похожей на фамилию Декстер. А возвращаясь к нашему изначальному листу подозреваемых, мы, естественно, понимаем, что из всех персонажей, хоть сколь-нибудь важных для сюжета и живых, в списке остались только родители Найла, чета Декстер-Пирр (ок, плюс, технически, ещё родители Оскара, но они из той же оперы). Оба голубоглазые блондины, кстати, опять же, по информации, данной Таисией. Хотя до этого можно и так догадаться: если у пары не один, а целых два абсолютно арийских на вид ребенка, велика вероятность, что оба родителя тоже светлые, как и бабушки, дедушки, и иже с ними. Будь иначе, был бы велик шанс, что в каком-то из детей вылезли бы другие черты, потому что блонд и светлые цвета глаз более темными перебиваются на раз-два. Нам уже известно, что они причастны к происходящему на острове, и являются как минимум спонсорами. Информация о том, что они не в курсе подробностей всех творящихся там ужасов получена от Винсента, который просто мог проехаться Скарлетт и Найлу по ушам. Да, Винсент Синклер нечасто врет, он предпочитает ранить правдой и манипулировать ею же, но если Декстер-Пирры действительно стоят во главе всей этой катавасии, едва ли наш местный Ганнибал растрепал бы об этом своим подопытным, в такой ситуации можно и нужно лгать. Об этих людях нам известно не так много, мы ещё даже не видели их, хотя примерную внешность представляем, так как видели их детей. Однако мы точно знаем, что они крайне мутные и явно не слишком добрые и обремененные моралью. В случае, если теория верна, правда, у неё есть три вариации: закулисным злодеем может быть отец, мать либо оба сразу. Тут судить сложно, любой вариант имеет место быть. Впрочем, какой бы вариант мы не брали, если это правда, и родители Найла напрямую причастны ко всем творящимся на Гевире ужасам, или даже возглавляют их, это действительно многое объяснило бы. Возможно, в их семье через поколения были пронесены нацисткие убеждения и знания о свершенных экспериментах, а потому они продолжают дело своего предка… И здесь мы возвращаемся к Льюису и его ДРИ, а также возможности того, что причиной этому стала не систематическая жестокость, а некое потрясение. Если мы предполагаем, что Декстер-Пирры были прямыми участниками осовремененных нацистских экспериментов, мог ли маленький Льюис стать чему-то подобному свидетелем? А может, было и потрясение, и жестокость, и он вообще был подопытным, как Адам, который тоже не помнил, что творил с ним в детстве отец? И не поэтому ли Винсента так сильно заинтересовало это самое «обычное расстройство личности», как выразилась Минерва, рассказывая о Льюисе? (А Роксана, кстати, боится криков. По какой причине? Фобии не берутся из ниоткуда. Кто в детстве кричал на неё… или рядом с ней?). Как итог, Льюис меня пока смущает не столько тем, что мы плохо знаем его предысторию (на это время как раз пока ещё можно найти), сколько тем, что на данный момент он представляется просто как неадекватный чел с манией убийства, хотя все, что мы знаем о его прошлом, твердит о том, что он был относительно нормальным и неплохим человеком. Что с ним случилось? Окончательно съехал с катушек после убийства Оскара? Вполне возможно, но в таком случае ему помочь нужно, а не запихивать вглубь сознания и там забывать! Профессионально, желательно (главное, чтобы услуги психиатра не Винсент оказывал). Перед нами трагедия в одном лице (ну, или в двух) – абсолютно несчастный человек, которого, судя по всему, довели до сумасшествия. Дважды. Ему сочувствие и помощь нужны, а вовсе не подавление более миролюбивой личностью, которое мы сейчас наблюдаем, судя по тому, что Льюис уже давненько толком не появлялся даже в мыслях Найла. Самое забавное, что Скарлетт по ветке вполне ощущается как человек, готовый поддержать и помочь. Она влюблена в Найла, явно готова принять его «вторую половину» (если только он на неё с ножом не бросится), она помнит о существовании Льюиса и пытается с ним считаться, несмотря на то, что все еще не знакома с ним. Надеюсь, у них ещё будет шанс познакомиться, если Льюис все же явит себя миру в финальных сериях ЗЗ. Сейчас там как раз должно развернуться что-то интересное, учитывая, что герои почти сбежали, а до конца ещё целых четыре серии (о, как интересно получилось – впервые за эту статью глав на будущее оказалось не мало, а более, чем достаточно). А уж если я вдруг окажусь права, и нам в качестве антагонистов явятся и старшие Декстер-Пирры… Вот там будет возможность развернуться в контексте драмы Льюиса, при этом не отходя далеко от сюжета. Удачно было бы, право удачно. А кстати, немного рандомное мини-размышление напоследок: Найл у нас, как мы помним, поклонник творчества Германа Гессе, который является немцем. Само по себе это может ни о чем не говорить, но в контексте всего вышесказанного поднимает вопрос: а знает ли Найл немецкий? Сможет ли лучше, чем Коул, прочесть записи доктора, которые Скарлетт могла захватить из катакомб? Тоже было бы неплохо… Что ж, на этом пока все. Подождём следующего обновления, там как раз расписание вышло, пока я писала эту статью. Если мои теории и рассуждения окажутся верны – буду рада. Если нет – что ж, тогда с интересом узнаю, что же происходит в каноне, и как все развернется там (у нас ведь еще неведомая зверушка в катакомбах бушует, явно и ей время будет уделено), а все то, что тут, так и останется просто красивой теорией и альтернативным вариантом развития событий. Почему бы, собственно, и нет?