4 раза, когда люди узнавали об их браке по "налоговым соображениям", и 1 раз, когда этого не поняли

— Должен ли я быть обижен или польщен тем, что меня не пригласили? — Сайно врывается в кабинет действующего Секретаря Академии. Отсутствие приветствия, безусловно, нехарактерно для него. Аль-Хайтам не обращает на него внимания, уже привыкший к выходкам своего мужа, который абсолютно не вежлив и не уважает его кабинет. — Куда? — отвечает Аль-Хайтам, не отрываясь от своих бумаг. Запрос на финансирование от Кшахревара? Пропущенная подпись? Он ставит штамп об отказе с аккуратностью, с самодовольным удовлетворением. — На твою свадьбу, — ровно говорит Сайно. Хотя Аль-Хайтам легко улавливает в этом раздражение. — С Кавехом. — Ах да, — говорит Аль-Хайтам, наконец поднимая взгляд на Генерала Махаматра с бесстрастным выражением лица. — Он тебе об этом рассказал? Сайно кивает, слегка морщась. — Жаловался. Много. Слишком много. Отсутствие шуток до сих пор должно быть немного тревожным, отмечает Аль-Хайтам. Кавех исчез однажды ночью, сославшись на встречу с друзьями в "Ламбаде", что, по сути, могли быть только Тигнари и Сайно. Аль-Хайтам фыркает. — Предсказуемо. Сайно смотрит на него, его глаза замечают неприметное золотое кольцо, которое Аль-Хайтам сумел идеально вписать в свой наряд. — Похоже, ты начал заниматься "правописанием". — ... — Ну, пишу... и право... потому что ты секретарь, и ты пишешь... — Отличное наблюдение, о великий Генерал Махаматра, — вздыхает Аль-Хайтам. Сайно кивает, довольный своей шуткой. — Тигнари передает привет. Хотя он сказал, что тебе следовало пригласить нас. Он мог бы быть свидетелем, а я мог бы провести церемонию. — Мы хотели сделать это быстро, — пожимает плечами Аль-Хайтам, возвращаясь к своей работе. — Счета скоро придут. — Я мог бы добавить несколько шуток о счастливой паре, — довольно серьезно говорит Сайно. — Я видел, как люди это делают. — Не знаю, расплакался бы Кавех от счастья или от горя еще больше, чем уже было. Наши фото с регистрации брака, сделанные камерой, ему не понравились. — ...Как твой свадебный торт? — ...У нас его не было. — Потому что он был слоеный... из опор, которые его держат... слои... Аль-Хайтам откладывает ручку. Возможно, поэтому Тигнари всегда выглядел так, будто вот-вот расплачется рядом с Сайно. — Сайно знает, — говорит Аль-Хайтам вместо приветствия позже вечером. — Потому что ты проболтался Тигнари. Что случилось с тем, что ты не хотел, чтобы кто-нибудь знал? — Конечно, я бы рассказал с Тигнари! Это должен был быть самый романтичный момент в нашей жизни! — орет Кавех из кухни. — И это было из-за налоговых соображений! — Разве моих клятв было недостаточно? Я обещаю всегда быть рядом с тобой в болезни и здравии, в радости и печали, пока смерть или уклонение от уплаты налогов не разлучит нас. Кавех вылетает из кухни. — Это было идеально до последней строки! — кричит он, тыкая пальцем в середину груди Аль-Хайтама. — И я отказываюсь верить, что у тебя есть в теле хоть одна косточка, которая нарушила бы закон и уклонилась от уплаты налогов. Аль-Хайтам отмахивается от его руки. — Я думаю, мы никогда не расстанемся. — Черт возьми, да, мы не расстанемся!