Stuck

Я со вздохом захлопнула крышку ноутбука, откидываясь на плетенный каркас спинки лежака. Балийское солнце без устали било по телу, бледность с которого пропала уже как три года назад. От сгорания спасал крем, жирной пленкой покрывавший все тело, и широкополая шляпа, бросавшая тень на лицо. Отложив ноутбук на столик под зонтиком, я вытянула ноги и бросила взгляд на волны Индийского океана. Сочно бирюзовые с голубым отливом, будто кто-то сыпанул хлорки, они ярко поблескивали на солнце, заманивая в воду. Но оставлять вещи в одиночестве я не хотела, а потому продолжила лежать. Пальцы нащупали шрамы на запястье, и я опустила задумчивый взгляд, склоняя голову вбок. Килгрейв не переставал быть частью меня. Он преследовал меня во снах. Являлся в образах на лицах похожих мужчин. Представал перед глазами каждое утро и ночью. Глупец тот, кто скажет, что душевные травмы быстро зарастают. Что их можно пережить. Жить с ними нога в ногу спустя много времени не равнозначно тому, чтобы жить свободно дальше. Мы с Джоэлом много путешествовали, благо его начальник и Джеремия дали добро на дистанционный формат работы. С другом мы разменивали города, страны, острова, не останавливаясь где-то по долгу. Отчасти это было связано с тем, что нам нигде не нравилось настолько, чтобы назвать место домом. Отчасти с тем, что мы оба боялись Килгрейва. Казалось, моргни и он окажется за спиной. И хотя мне иногда до безумия этого хотелось, я понимала, что произойди так — и я, и Джоэл были бы мертвы в мгновение ока. После всех событий, после того, как Джоэлу установили гипс, зафиксировав сломанную руку и ключицу, мы сразу же рванули в аэропорт. Благо мне хватило мозгов забрать документы из спортивной сумки на втором этаже проклятого дома, а Джоэлу — захватить паспорт из дома. Я не навещала мать и не звонила. Боялась, что трубку будет снять некому. Да и с учетом того, что мы были чужими людьми, мне практически было плевать на то, жива она или нет. Джоэлу хватало созваниваться с семьей лишь иногда, раз в две-три недели. Переоформлением различных документов и дистанционной продажей наших домов мы занялись еще в первый месяц бегства, при помощи знакомого Джоэла. И несмотря на то что мы с другом метались с места на место, эта жизнь была похожа на нормальную больше, чем до Кевина Томпсона… Мне многое пришлось рассказать другу о том, что происходило все время моего отсутствия. У друзей секретов нет, но я все же кое-что утаила от Джоэла. Ту ночь, посвященную лишь нам с Килгрейвом, я хранила глубоко в душе за семью замками. Почему-то секс казался наивысшей точкой доверия, признания и химией между нами, а потому я никогда об этом не рассказывала и не планировала. Хотя Джоэл далеко не дурак и все понял. Но смолчал, позволив мне самостоятельно распоряжаться своими тайнами. В каждом новом месте, куда мы попадали с другом, я часто проводила время в магазинах. Я искала запах тика. Консультанты пытались помочь первые пять минут, но все это было не то и вскоре они все одинаково разводили руками. После всего мне достались лишь образы-картинки в голове и шрам на руке. На тело и лицо посыпались брызги воды, и я, как ошпаренная, ринулась с шезлонга, вопя и яростно сыпля матом на ржущего рядом друга. Схватившись за живот, Джоэл безбожно громко и нагло заржал, закинув лицо к небу. По в меру рельефному телу скатывалась вода, явно намекавшая на то, что друг только вылез после купания. — Ты, что, сдурел, Блэк? — взвизгнула я, растеряв в мгновение ока депрессивный настрой, сменившийся веселым раздражением. — Ну, давай, поплачь, — дурашливо потерев кулаком глаз на делано скуксившемся лице, Джоэл тут же взвизгнул. В моем кулаке был зажат ком песка, сухого и пористого. Я многозначительно вскинула бровь и в этот же момент друг рванул в сторону океана. И не в силах отказать себе и внутреннему ребенку, я кинулась за ним в след. — Пощади! Разбрызгивая в сторону капли, звонко шлепая по воде, подобно танкеру, Джоэл ввалился в наплывшую волну океана, исчезая в бирюзе. Со смехом, чуть задыхаясь, я остановилась, кидая комья, которые разлетелись песчаным салютом. Уперев руку в бок, улыбка не сползла с моего лица, пока я наблюдала за другом, буйком всплывавшем к поверхности. И плевать, что порой мне было тяжело дышать, а сон перестал приносить успокоение: меня часто терзали кошмары. Плевать, что зачастую ловила печальные и скорбные взгляды друга — тоскливые, как у побитой собаки, — как и на то, что взглядом в толпах я искала Томпсона. Двигаясь прямо и не оборачиваясь, поддерживаемая крепкой рукой друга, я была готова жить дальше. Как и хотела. Жить. Бывает трудно переступить травмирующий опыт. Но именно по себе я могла судить, что отчасти это возможно. Ты просто стараешься не думать о нем. Джоэл, нахмурившись, выплыл на мелководье и, распрямившись, приблизился: — Все нормально? Несмотря на приклеенную к губам улыбку, видимо, друга что-то смущало. Может, что-то в напряженных губах или потускневших глазах. Как никто другой, он всегда чувствовал мое настроение. — Да, — моргнув, перевела на него взгляд, — все отлично. Я хочу Пина коладу. — А я водку. — Фи… Друг откровенно заржал, прихватывая меня за оголенные плечи, и, махнув рукой чернокожему бармену, стремительно направил нас обоих к нему. Загремев какими-то барменскими инструментами для смешивания, мужчина довольно быстро выгрузил на стойку рюмку и красивый бокал с ломтиком ананаса. Несмотря на всю красоту, от жидкости сильно несло самой дешевой спиртягой. Скосив взгляд на то, как друг закинул в себя рюмку, и, зажмурившись, закусил лимоном, я лишь пожала плечами, присасываясь к трубочке. Лед мерно застучал по стенкам бокала, когда, устремившись вверх, мою глотку опалил алкоголь. — Черт, жесткая штука! — охнула я под веселый смех бармена и друга. — Ну, так ты на отдыхе, лови кайф, Сью, — хмыкнул друг, многозначительно двумя пальцами постучав по рюмке. Бармен поспешил ее наполнить. Я же обернулась на стуле, глядя на океан, песчаный пляж и пальмы, игриво склонившие шевелюры. Где-то, как резаная, орала чайка. Слышались разговоры компании недалеко от нас, расположившейся на полотенцах: судя по говору, ребята были из Хорватии. Помрачнела, вновь наткнувшись на напоминание о Кевине, который был родом из той же страны. Хотя акцент и манеры у этого сукина сына были исключительно британские… — Знаешь, что я подумал… Мы не были в Африке. Я медленно обернулась к другу, пораженная его внезапным умозаключением. Прицокнув языком, съязвила: — А еще в Антарктиде и Австралии… — Ты ранила меня в самое сердце, — саркастично бросил раскрасневшийся от выпитого Джоэл. — Твоя новая натура заставляет меня медленно умирать. — Есть хоть что-то, за что стоит благодарить Килгрейва, да? На это мужчина ничего не ответил. Лишь мрачно опрокинул в себя очередную стопку. Смогли бы мы в итоге остановиться где-то? Я думаю, что да. Но для этого надо было отпустить воспоминания о Килгрейве. Удивительно, насколько быстро один человек может привязаться к другому. Схватив бокал, я похлопала друга по плечу и направилась к шезлонгу, на котором растянулась с невообразимым удовольствием, ловя себя на мысли, что мне нравился океан. Большая вода успокаивала, приносила умиротворение. Ровно до того момента, как у меня не зазвонил телефон. — Клянусь Господом, если это опять Джеремия… — успела пробурчать, но, увидев неопределившийся номер телефона, нахмурилась. Пальцы кольнуло током. — Слушаю?.. В ответ послышался хриплый вздох, а затем… — Привет, маленькая. Я подавилась воздухом, резко сев, опрокидывая Пина коладу себе на бедра. В голове оглушительно громко зазвенело, а перед глазами запрыгали мушки. — Как ты узнал номер? — Я всегда его знал, детка. Просто решил отпустить тебя. Этого не может быть. Но этот голос не был подделкой. Его я узнала бы из тысячи, — с легкой наглецой и надменностью. — Для чего тогда ты звонишь? — Попрощаться… — мое сердце пропустило удар. — Чувствую, что сегодняшняя ночь будет последней для меня. Сотни вопросов, страшных и смертоносных, крутились на языке, но я не могла озвучить ни один из них. Почему? О чем ты? Что значит «последней»? Но ему не требовалось от меня вопросов, ведь Килгрейв знал меня, как облупленную: — Я полюбил другую… — Почти ножом по сердцу, — не сдержалась я, сжимая липкие от алкоголя пальцы в кулак. — Только не плачь в подушку по ночам. — Постараюсь. Кевин фыркнул на мой тон, а затем со вздохом протянул: — Она убьет меня… — короткая пауза, будто мужчина собирался с мыслями. — Здесь в порту так красиво. Ты бы видела эти яхты. Во что только люди не вбухивают деньги, да? Сбоку на меня упала тень, и я шарахнулась от Джоэла, как от прокаженного, вскакивая с шезлонга и предостригающе выставляя указательный палец. Друг в недоумении развел руками. — Мне хотелось бы еще раз тебя увидеть. Знаешь, я думал, что наш опыт чему-то, да научит меня, но с этой девушкой я поступил так же. Я пытал, мучал и подчинял ее… Видимо, все же я слишком необратимо сломан, Сьюзан. — Ты сам строишь свою судьбу, — пробормотала я, не сводя взора с друга, который, кажется, начал что-то понимать. А потому помрачнел, как самая черная туча. — И сам же ее ломаешь. — Почему ты ушла? Я истерично хихикнула, качая головой. Удивляясь, что такие мелочи необходимо было объяснять взрослому человеку. — Потому что ты почти убил меня. — Верно… — задумчиво протянул он. А затем произошло что-то совершенно неясное и почти безумное. — Мне жаль, что у нас ничего не вышло. Мне нечего было ему ответить. Последней фразой меня будто оглушили, стукнув пыльным мешком по голове. Я отвела трубку, посмотрев на мобильник, как на восьмое чудо света, а когда вновь приложила к уху, оттуда уже послышались гудки. Перезвонив, номер был недоступен. Как и через полчаса. Как и ближе к вечеру. А затем, когда мы молча ужинали в ресторане при отеле с Джоэлом, неожиданно послышали крики и вздыхания толпы. Я ковыряла вилкой салат со стейком, усердно делая вид, что ем, хотя кусок в горло не лез после разговора с Килгрейвом. Сотрудники и постояльцы собрались у настенного телевизора, который монотонно бубнил, оглашая коридоры и сам ресторан голосом репортера. — Напоминаю, что сегодня была задержана девушка со сверхспособностями, убившая человека в порту Нью-Йорка. По данным полиции, Джессика Джонс известна как частный детектив с официально зарегистрированными способностями сверхчеловека. Ранее за ней отмечен пьяный дебош, драки, а также… Я прослушала концовку. Кажется, что-то говорил мне Джоэл. Мой взгляд не мог оторваться от экрана. На нем, на фоне окружающей камеры вертолета, снимавшего порт, показывали две фотографии: задержанного и Кевина, мать его, Томпсона. Она убьет меня… Хотя бы одна из нас, — подумалось мне, — смогла заставить Килгрейва замолчать…