Не рычи

Аврор Поттер вытащил несколько засушенных рыбьих глаз из своей порции разогретых овощей быстрой заморозки. Хмыкнул. В душе порадовался, что это не отрезанный человеческий палец, как вчера. Запустил чертовыми глазами в сидящего на его диване Драко Малфоя. Не стоило, конечно, в начале их импровизированной совместной жизни шутить про «хозяюшку». — Это явно превышение аврорских полномочий, — с готовностью отозвался Малфой, не отрываясь от какой-то толстенной книги. Вообще зрелище было странным. Даже не раздражающим, что было каким-то новым для Поттера ощущением. Как и в целом Драко Малфой в его доме на его диване. — Ты превратил гостевую спальню в морг и засунул чью-то отвратительную ступню в мой холодильник, — устало перечислил Поттер. — Подкидываешь мне в еду органы и конечности. Вынудил сходить меня на чертов спектакль. И на бранч. Дважды. В местах, которые выбирал Малфой, кормили кухней настолько высокой, что приземленный аврор потом заходил в МакДоналдс за двойным чизбургером. В последнем заведении ему на огромной тарелке притащили четыре крошечные улиточные ракушки, а на его справедливый вопрос «что тут жрать?» официант лишь покраснел. — Не пизди, тебе понравилось. Гарри сверлил взглядом светловолосый затылок. Ему, правда, нравилось. Не продиктованные непреложным увеселения — о, Малфой из их сделки выжал все и даже больше! А в целом наличие мудилы на диване, который, конечно, пытался сыграть на всех поттеровских нервах сразу, но… Но будто не всерьез. Развлекался, скорее. Да, включил в обет возможность проводить исследования — прощай спальня, а Поттеру так нравился там цвет стен! Добрый вечер, сомнительные банки с органами по соседству с замороженной цветной капустой — пережить можно. Добро пожаловать тонне сарказма. Мерлин, на самом деле Малфой был забавным. Его чувство юмора было абсолютно двинутым, да, но Поттеру зашло. Когда Гарри возвращался до полуночи и не валился с ног от усталости, они смотрели магловские фильмы и даже разговаривали. Нормально. По-человечески. Мудила еще и оказался интересным собеседником. Несмотря на то, что подкинул какую-то очередную мерзость в поттеровский попкорн. — Да, — согласился Гарри. — Мне надо с тобой поговорить. — Сладкий, ты меня бросаешь? — тут же сахарным голосом пропел Драко, которому шуточки на тему их семейной жизни нравились едва ли не больше попыток испортить поттеровскую еду. Главное не ляпнуть еще раз что-то в духе «приготовь ужин, дорогой, раз сидишь целый день дома». Мерлин, прошла всего неделя, а ощущалось будто бы целая жизнь. — Ты всегда знаешь, как вернуть огонь нашей страсти, — парировал Поттер, подходя к дивану и указывая глазами на свой пах. — Ты наверняка сжевал пару рыбьих глаз, это несексуально, — усмехнулся Драко. — Согласись, было бы хуже, если бы я сожрал вчерашний палец. — Ты мерзкий, — сообщил Малфой и отложил-таки книгу. Приготовился слушать, видимо. Даже забыл свой коронный взгляд «мне так похуй, что ты там втираешь». — Мы проверили все по делу этого бродяги, — начал Поттер. — Единственное отличие того трупа от предыдущих двух — ты. Они больше ничем не связаны. И прежде чем ты скажешь, что ничем не поможешь… — Я ничем не помогу. — Отлично, спасибо, — любезно отозвался Гарри. — Если бы проблема была только в трупе, то не было бы смысла возвращаться за тобой через день, потому что ты бы тысячу раз успел бы все рассказать нам. И мы засекли три дня назад попытку пробраться в твою квартиру, то есть планы тебя прикончить не отменились. Значит, ты знаешь что-то, о чем сам не подозреваешь. И что не требует детального вскрытия тела. Мой первый вопрос: ты говорил с кем-то об этом трупе? — Да, я же пиздец какой общительный, — и Драко растянул губы в улыбке, которую наверняка считал милой. — Малфой. Труп нашли утром. Вечером украли. В системах документы еще не появлялись, сам знаешь скорость заполнения отчетов, значит, кто-то знал, что вскрытием занимаешься ты. — Думаешь, я шел по улице и радостно рассказывал маме детали о вырванном сердце? — с неприкрытым сарказмом произнес Драко. — Я ни с кем не разговаривал. Аппарировал в морг и занялся работой. Как ты догадываешься, на обед с коллегами я не хожу. Поттер потер глаза. Они уже отсмотрели все доступные камеры, предположив, что кто-то наблюдал за ними на месте преступления. Возможно, сильно издалека, но малфоевская-то фигура узнаваемая… Было несколько зацепок, ведущих примерно в никуда, так, размытые силуэты прохожих, которые могли быть обычными зеваками. А всех, кто мог иметь доступ к документации Мунго, проверяла его команда. — Тогда второй вопрос: ты когда-нибудь видел подобное раньше? Сильно раньше, во время учебы или в школе, возможно. — Я бы не пропустил вырванное сердце и вспоротый живот. — Ты мог видеть или слышать… Не знаю, что угодно. Это похоже на ритуальные убийства, — чеканил Поттер, несмотря на то, что видел, как Драко морщится при упоминании прошлого. — Человеческие сердца часто используют в темной магии. Ты сам знаешь. А компания у тебя в юности была… — Потом не удивляйся подарочкам в своей еде, — выплюнул Драко. — Я думал об этом, Поттер. Думал! Но есть нюанс… Знаешь, вот твоя психика компенсирует военные травмы вспышками гнева. А моя — вытеснением воспоминаний. Если какие-то ублюдки и обсуждали что-то подобное двадцать лет назад, я не помню, так как в этот момент красноглазый урод скармливал змее нашего преподавателя, она орала от боли, а я знал, что если закрою глаза — в мою мать прилетит Круцио. И Малфой впервые на памяти Поттера отвел взгляд. И неосознанно вцепился в шрам на предплечье, будто бы что-то жгло кожу. Гарри аккуратно накрыл бледные прохладные пальцы, но Драко руку выдернул. — Засунь свое сочувствие себе в зад, — прошипел он. — Я копаюсь в своей голове ежедневно. Если ты не запишешь посещение Малфой-мэнора в счет обязательных трех прогулок в неделю, аппарируем туда завтра. Родные стены провоцируют воспоминания, знаешь, да? — Ты там давно был в последний раз? — аккуратно поинтересовался Гарри. — Завали, — все также агрессивно ответил Малфой. — Твое мнимое сопереживание вызывает рвотный рефлекс. — Оно не мнимое. — Конечно, Поттер. Ты сначала залезаешь мне в душу без смазки, расхерачиваешь там все, а затем такой душка сопереживательный. Ауч. Малфой прав. — Мне нужно было, чтобы ты согласился на непреложный и не сбежал, — честно ответил Гарри. — В обычном состоянии ты бы спорил, язвил и мы бы потратили кучу времени… — Поэтому надо было пулеметом… Короче, Поттер, нахуй там, — и указал рукой куда-то в сторону камина. Который вдруг затрещал знакомыми зелеными искрами, и прежде чем Гарри что-то успел сказать, в его гостиной появились Рон с Гермионой. Черт. Рон неделю назад рассказал, что они отправят детей в Нору на выходные, и Поттер позвал их к себе на киномарафон. И, конечно, забыл про это. — О, я думал будет тройничок, а не групповуха, дорогой, — вдруг сладко пропел Малфой, который с шокированных лиц считал, что, очевидно, никто не в курсе их совместного проживания. — Но я не против, вряд ли кто-то похвастается, что трахнул все Золотое Трио. Вот драматичный мудила. Повисшим в гостиной напряжением можно было освещать города. — Он под программой защиты Аврората, — произнес Гарри ровно, подходя к друзьям и забирая у Мионы из рук обернутый фольгой поднос. — Живет у меня, так как его больше никто не вывозит. Забыл предупредить. Малфой, у нас запланирован киномарафон. Можешь присоединиться, если пообещаешь не подкидывать моим друзьям отрезанные пальцы в еду. Первой отмерла Гермиона. Кивнула, аккуратно присела в кресло напротив Драко. Рон продолжал стоять у камина с вытаращенными глазами, чем-то напоминая пресловутых рыбок. — Нет, спасибо, пойду лучше вскрою Элли, — покладисто отозвался Малфой. — Это русалка, точнее, ее хвост. — Он зачаровал вторую спальню под морг, — пояснил Поттер. — О, а какими заклинаниями ты поддерживаешь температуру? — вдруг абсолютно дружелюбно спросила Гермиона, и Гарри готов был поклясться, что на мгновение на лице мудилы мелькнула растерянность. — Замораживающий порошок по периметру и продвинутые чары стазиса. — А разрешишь посмотреть на итоговую формулу? Гарри спрятал улыбку. Малфой попал. Он кивал заторможенно, еще не зная, что от Гермионы примерно невозможно отделаться. Особенно если в ее глазах отражается любопытство, отнюдь не связанное с импровизированным домашним моргом. О, Миона была королевой дипломатии и допросов. Если бы она не стала заместителем министра по внутренней политике, ее ждала бы шикарная карьера в Аврорате — преступники выдавали бы ей все на свете. Прощай спокойствие Малфоя. И как-то очень быстро Драко с Гермионой скрылись в бывшей второй спальне, а Рон, наконец, сел рядом с Гарри. — Я даже не знаю, с чего начать, — пробормотал он. — Жаль, не захватил чего-то крепкого. — Это рабочее, — отозвался Гарри, слыша неуверенность в собственном голосе. — Его хотят убить, а все мои авроры от него вешаются. Поэтому он тут, развлекается порчей еды и сарказмом. — Ну да, — Рон призвал к себе лимонад с квиддичными игроками, которые бесновались на этикетке. — Мы знакомы двадцать пять лет, дружище. — Двадцать четыре. — Ага. И даже я не уверен, что мог бы сунуть тебе куда-либо отрезанный палец и устроить в твоей спальне морг. — Если бы ты порывался это сделать, мы бы не подружились, — резонно отметил Гарри. — Да… Только вот скольких людей ты притаскивал к себе домой? Где даже мы с Мионой не ночуем, зная твой пунктик о личном пространстве. — Это был самый приемлемый вариант. — Ты бы перевернул Соединенное Королевство вверх дном, если бы не хотел, чтобы он был тут. — Да, — просто согласился Поттер. В конце концов, смысла отрицать очевидное не было. Не перед Роном. Он вляпался. Сильно, очень несвоевременно. Скорее всего не в того человека. Или как раз в того? Малфой с его тонной мрачности, неиссякаимой глумливой иронией и больным юмором. С его драмой под каждой клеткой кожи, нарочитой и реальной. С его, блядь, охренительном талантом в горловом минете, грязными словечками и укусами вместо поцелуев. Гарри вело до сих пор, когда он смотрел на растянутый в глумливой ухмылке рот, а в коронных взглядах он замечал те самые дьявольские искры. — Взаимно? — Черт его знает, — признался Поттер. — Мне надо сначала закрыть дело, а там разберусь. Это было самым правильным. Вряд ли расследованию поможет разбитое вдребезги сердечко или же возможность перегибать Малфоя через любую горизонтальную поверхность. И в том, и в другом случае, его аврорские навыки сильно пострадают, а мудилу сначала надо оставить в живых. А потом уж пусть бьет сердца, если захочет. Двери в бывшую спальню вдруг распахнулись, и сначала показалась Миона с довольной улыбкой, а затем все еще крайне растерянный Малфой. — Элли — прелесть, — звонко объявила Гермиона. — Мы начали один из экспериментов, а пока готовы посмотреть какую-нибудь комедию. Да, Драко? И упомянутый разнесчастный Драко все также скупо кивнул, бросил полный мольбы взгляд на Поттера, но тот лишь усмехнулся и пожал плечами, мол, прости, ничем не могу помочь. И похлопал по дивану рядом с собой. Упрямец сел на пол.