Не рычи

По какой-то странной причине преступность в Соединенном Королевстве обладала некоторой сезонностью. Так, ноябрьские похолодания и морось отпугивали даже отпетых негодяев. А вот в декабре с этими повсеместными украшениями, рождественскими уличными трелями, мишурой и колокольчиками мир будто оттаивал, а преступники очевидно стремились завершить список «успеть все до конца года» и активизировали свою подрывную деятельность с особым усердием. Маги же расслаблялись перед праздником, теряли бдительность, и в итоге Аврорат тонул в мелких хулиганствах и больших злодеяниях под взрывы хлопушек и елово-мандариновый аромат. Аккурат как открывались первые окошки праздничных адвентов, так и захлопывались решетки камер. Гарри перекинулся понимающими взглядами с Парвати Патил — она руководила группой, занимающейся экономическими преступлениями и мошенничеством, и тоже чувствовала наступающее Рождество во всей красе — синяки под ее глазами не скрывали никакие чары Гламура. — Чудесно выглядишь, Гарри, — кивнула ему Парвати, и в этом комплименте было все то невысказанное сочувствие, которым регулярно обменивались авроры без слов. На теплые слова поддержки не хватало сил и эмоций, лишь ироничные бравады и усталые вздохи. Так проще. Потому что если начать еще и жалеть себя… Можно не выбраться. — Как и ты! Снова рождественские мошенники? — Каждый год, как по часам, — вздохнула Патил. — А у тебя наркоманы и убийцы? — Наркоманы и убийцы, — согласился Поттер. Когда-то давно после Академии их распределяли в разные департаменты, и Гарри очень уговаривали пойти в аналитики. А Парвати, кажется, в отдел зелий. Поттер рвался в поля, задерживать мерзавцев, поэтому спустя десять лет заведовал «бойней» — отделом по расследованию убийств; Патил же выбрала «банк» — то есть финансовые преступления, и они как-то в прошлое Рождество сошлись, что надо было слушать наставников и отправляться туда, куда их рекомендовали. Уходили бы по домам в счастливые семь вечера. И смеялись еще, что с их гриффиндорским упрямством только и следовать советам, конечно… Поэтому аналитики и зелья отдыхали, а руководители департаментов ночевали на работе. Наверное, сильнее в декабре страдал только отдел магического правопорядка, отвечающий за спокойствие на улицах — какое тут спокойствие, когда на носу праздники и чудеса! Будь аврор Поттер министром, он бы всерьез подумал запретить все массовые гуляния. И отменить календарь, ага. — У нас на очередной финансовой пирамиде сотня пострадавших, — вздохнула Патил, уговаривая кофемашину плеснуть ей немного кофеина. Кофемашина была с характером, ее звали Клементиной, и в какой-то момент она вознамерилась регулировать потребление кофеина аврорами и больше трех чашек в день не выдавала, несмотря на все просьбы и угрозы. Кажется, в процессе дискуссий с аврорами она еще сменила пол и политические взгляды, и теперь к ней следовало обращаться каким-то сложным местоимением… Поттер не вникал. — А нам «наркотики» подкидывают все новые и новые трупы, — поделился Поттер, подвинул аккуратно Парвати и попросил кофе якобы для себя. Кофемашина замерла, оценивая, видимо, поттеровский ход и не зная, как на него реагировать. — Разве такие трупы не у них остаются? — Они именно за цепочки поставок и сбыта. Тела все мои. Клементина все же послушно заурчала и с фырканьем плеснула в пластиковый стакан порцию черной жижи. Поттер забрал обжигающий пластик и демонстративно вручил его Парвати. Кофемашина оскорбленно заклокотала и швырнула в них пару пережаренных зерен. — Спасибо! Мне еще сверять все эти гоблинские отчеты… — Можем махнуться, — радушно предложил Поттер. — Мотаться по всему Лондону и копаться в чужих кишках? — развеселилась Патил, и на мгновение ее лицо будто посветлело и помолодело. — Нет, спасибо, Гарри. Еще бы на бал меня позвал. — Вот возьму и позову, — пригрозил Поттер и кинул взгляд на Клементину, запросив и свою порцию кофеина. Та прикидывалась сломанной, но Гарри достал палочку и сделал вид, что готовится швырнуть Репаро. Кофемашина в своем механическом бунте выплюнула микроскопическую порцию прямо на пол, забыв наколдовать стакан. Поттер решил, что обойдется без кофе. — Тебе будет неловко мне отказать, и я снова отдавлю тебе ноги. — Я пожалуюсь на твои угрозы Рону или Гермионе, и они придумают тебе пару на ежегодный бал сами, — с улыбкой сообщила Парвати. — Ты не поступишь так со мной. — О, ты не знаешь, на что способна женщина, погребенная под отчетами из Гринготтса! Поттер решил, что проверять все же не рискнет. Тем более, у него был хитрый план вызываться на рождественское дежурство и все эти танцы с колдокамерами пропустить по самой уважительной причине. Главное, чтобы департамент по связям с общественностью не узнал слишком рано о его планах и не заставил поменяться… Зачаровать что ли ведомости? Под ленивые размышления и без запланированного кофе Поттер двинулся в свой кабинет, но наткнулся взглядом на аврора Живицки, который должен был дежурить у Малфоя, так как отчеты заполнял на отстань, а Гарри именно по такому принципу — кто хуже всех в бюрократии — распределил ответственных за защиту Драко. Возможно, это теперь считалось в их департаменте страшнейшим наказанием. — Кто с Малфоем? — гаркнул Поттер, которого за последние дни умеренно достал детский сад по отношению к их делу о бродяге. Авроры ныли и жаловались, а Гарри бесился. — Поменялся с Броуди в обмен на дежурство в Рождество, — отрапортовал Живицки довольно. И эта холеная улыбочка подвела Поттера почти к самой черте. — Идиотизм, — с чувством сообщил Гарри. — У тебя семья, нет? И ты выбрал дежурить в праздник вместо суток наблюдения в тепле? — Этот… Малфой, сэр, сведет нас в могилу до Рождества. — Живицки оторвался от отчета, в котором, как заметил Поттер, были аккуратно заполнены все поля. Его отдел так и премию может получить — за вовремя заполненные документы. — Он не хочет никакой защиты, зато глумится изо всех сил. — Аврор Живицки, — тихо начал Гарри. — Он мудила, не спорю. Но он ничем не отличается от всех остальных придурков, которых мы пакуем ежедневно… Брумхарт, параграф тринадцать пункт четыре из Устава! Стажер подскочил и моргнул. Затем собрался с духом — ох, светит ему магический правопорядок, а не Аврорат! — и принялся чеканить на одном дыхании: — В случае угрозы жизни или здоровью мага или магла полномочия Аврората расширяются до спектра заклинаний, указанных в… — Параграф двадцать пункт шесть. — Любое действие, которое прямо или косвенно мешает исполнению обязанностей аврора, может повлечь за собой задержание и помещение… — Молодец, Брумхарт! Живицки, вывод понятен? — и Поттер наклонился к несколько побледневшему аврору. — Жизнь Малфоя под угрозой, это дает тебе право даже связать его, если потребуется. А если он не догадается вовремя заткнуться, ты можешь упечь его в камеру. И он это знает. И проверяет вас, а вы ведетесь, и вместо того, чтобы делать свою работу, сидите тут и обмениваетесь дежурствами. Идиотизм и детский сад. — Или он сам все это устроил и потешается над нами, — едко произнес Живицки и сцепился с Поттером взглядом. Зря это он… — Какие подтверждения в сторону этой гипотезы? — тихо поинтересовался Гарри и принялся с преувеличенным интересом рассматривать заусенец на большом пальце. — У нас нет ни одного доказательства, что хоть кто-то кроме него был на месте преступления. — И ты сидишь с этой теорией вместо поиска улик? — еще тише произнес Поттер. И растянул губы в самой сексуальной по версии Ведьмополитена улыбке, скрывая бешенство. — Вот прямо сейчас дежурил бы у Малфоя и допросил бы. Зацепок набрал бы. Нет? Лучше в теплом кабинетике страдать из-за того, что не вывозишь чей-то острый язык? Мы еще три дня назад обнаружили, что бродяга с выдернутым сердцем не первый такой труп. И было еще два, но только наш вот по ошибке попал к Малфою, и именно его украли. Нефиговый поворот, и я не вижу сейчас на столе у себя ни одной теории, почему сперли именно нашего бродягу… Зато там дежурит Броуди, который это дело не ведет и просто бесполезно просиживает форму. — Заменю Броуди, — пробормотал Живицки, красный от сдерживаемого гнева. Или обиды. Или черт знает еще чего, Поттеру было не досуг разбираться. Его авроры должны делать свою работу. Точка. Вне зависимости от того, нравится ли им кто-то. А Малфой, конечно, идиот… Поттер решил, что все же посадит его в камеру во избежание массовой деморализации Аврората. Только сначала разберется с десятком вызовов и нераскрытых дел. Живицки аппарировать не успел — прямо перед ним приземлился запыхавшийся аврор Броуди. Гарри понял, что настал пиздец, по одному только взгляду. — Жив? — бросил он. — Исчез, — пробормотал Броуди. Опустил глаза. Штатная плюй-пальма в трогательном желтом горшке разлетелась в щепки. Над столом Живицки завис угрожающий в своих размерах смерч. — Как, блядь? — прорычал Поттер. — Он… Ему нужно было в туалет. Я проверил помещение и остался ждать снаружи. — Это называется «не спускать глаз»? — Один вход и выход, — рапортовал Броуди. — Я наложил защитные чары, убедился, что никого нет и аппарация невозможна, и ждал снаружи, так как Малфой отказывался… Делать свои дела под наблюдением. — Так в глаза ему в процессе и не надо смотреть, — рявкнул Поттер. — Дальше! — Пятнадцать минут его не было, я зашел и… И все помещение пустовало. Чары никого не показали. Антиаппарационный барьер не нарушен, сигнальные заклинания не сработали, присутствия других магов не было. Сука. — И какая версия? Испарение? Просочился сквозь стену? Смерч над головами авроров достиг угрожающих размеров, затягивая внутрь документы и перья. Находящаяся вдалеке Парвати испарила его и с невысказанной поддержкой кивнула Поттеру. Гарри выдохнул. Живицки с Броуди молчали. Стажер Брумхарт ловил падающие бумаги и перья. — Подскажу, — произнес Поттер, не стараясь скрыть собственное бешенство. — Если Драко Малфой не призрак, а я уверен, что нет, и никого внутри действительно не было, самое вероятное — это дезиллюминационные чары. Броуди заходит, Малфой выходит. Дальше он валит на все четыре стороны, пока гордость и отрада Аврората проверяет кабинки. Вопрос — почему? И, блядь, прежде чем вы попробуете ответить, еще вопрос. Почту всю его проверили? Убедились, что ему не пришло что-то в духе «отрежем голову твоей мамочке, если сегодня в четыре дня не станцуешь голым на Лондонском мосту?» — Я проверял почту утром, — подал голос Макмиллан. — Когда передавал смену Броуди. — Магловскую тоже? — А у него… Есть? Блядь. — Это вы меня спрашиваете? — взревел Поттер. — Он из чистокровной семьи… — Все маги могут пользоваться телефонами и ноутбуками, их фамилия не повод это не проверить, — прошипел Поттер. Да, магловские устройства категорически не работали в волшебном мире, поэтому ими пользовались не особо часто, даже Гарри свой айфон оставлял дома — на работе он был бесполезен, а магнет не имел и сотой доли тех знаний, что хранила всемирная магловская паутина… Но проверять-то надо. Только вот авроры предпочли страдать из-за несправедливой участи, а не делать свою работу, поддавшись стереотипам о том, что чистокровные редко испытывают нежные чувства к магловской технике. — Цирк окончен, — объявил Поттер. — Эксперты проверяют туалет морга на предмет любых чар, в том числе дезиллюминационных. Макмиллан, выясняешь, что никто не угрожал его семье. Стажер Брумхарт — мне к вечеру нужно детальное заключение о предыдущих двух трупах и версии, почему украли именно третий. Живицки, проверяешь все камеры и точки аппараций вокруг и ищешь следы Малфоя. Я проверю квартиру. И еще кое-что. Малфой был немного двинутым придурком, поэтому была у Поттера еще одна версия, в которую он очень не хотел верить. Потому что в таком случае, лучше бы этот придурок сдох, иначе Гарри прикончит его сам.