Эхо потерянной свободы

Он не знал, сколько пролежал без сознания. Часов рядом не было, поэтому оставалось только предполагать сразу по пробуждению. Вокруг было тихо. Лишь пару раз где-то наверху раздались чуть приглушенные голоса, да и те почти сразу стихли. Однако стоило кому-то ворваться в комнату и уронить что-то стеклянное на пол, как брюнет тут же подскочил, тяжело дыша и нервно оглядываясь по сторонам. Он обнаружил, что лежит на большом прямоугольном столе, а это означало, что он находится в столовой, а не ни в какой не в комнате. Только в столовой отеля есть такой большой прямоугольный стол с белоснежной скатертью. — Столовая… Старая знакомая столовая, сколько же времени я уже здесь не был. — слезая со стола, сказал парень, обращаясь при этом к самому себе. — Интересно, какой давности это воспоминание? Ответ не заставил себя долго ждать. Сразу же после заданного вопроса, перед Сиком неторопливо прошел Айс с совком и веником в руках. Оказывается, это он уронил на пол стакан, в итоге чего тот разбился, и теперь парень шел убирать за собой осколки. — Айс… — прошептал Сик, подойдя поближе к пареньку, чтобы получше рассмотреть его. Брюнет хотел положить тому руку на плечо, но она, к сожалению или счастью, прошла сквозь восьмиглазую сущность. На мгновение маэстро удивился такому повороту событий, но, вспомнив, что он находится не в реальности, а воспоминаниях, решил, что так, скорее всего, и должно быть. Значит, получается его никто здесь не увидит. Ну вот и хорошо. Никто не будет отвлекать от миссии. Айс, собрав все осколки в совок, развернулся и направился по лестнице на выход из столовой. Стоит отметить, что парень здесь не выглядел на свои двадцать девять лет. Сик, конечно, не умеет по внешнему виду определять возраст окружающих наверняка, но, судя по виду, здесь Айсу должно быть примерно около шестнадцати-восемнадцати лет. Проводив подростка взглядом и дождавшись, когда тот скроется за углом, Сик тоже неспеша направился на выход из столовой. На лестнице, правда, пришлось остановиться, так как он почувствовал, что на что-то наступил. Подняв ногу, он увидел на ступеньке красивый фиолетовый браслет в форме ящерицы. Этот браслет восьмиглазой сущности подарил его отец, когда тому было всего десять лет, как память о себе. С тех пор мальчишка носит его с собой повсюду, снимая, разве что, только на ночь и когда идет в ванную. — «Интересно…» — подумал Сик, поднимая браслет с пола. — «Не та ли эта вещь, которая поможет вернуть Юпи обратно? Заберу на всякий случай, вдруг понадобится». Парень убрал браслет в карман штанов и направился дальше. Остановился уже возле двери, осматриваясь. В коридоре справа от себя он увидел стоявшую к нему спиной девушку с длинными волосами и в красивом платье цвета морской волны. А вот это было уже интересно. В отеле нет сущностей женского пола, все мужчины. Нет, ну раньше-то они были, вот только однажды произошел один неприятный случай, который все хотели бы поскорее забыть и в ходе которого все женские особи покинули отель навсегда. Остались лишь мужчины. Если не сильно вдаваться в подробности, то сущности женщины, насколько Сику известно из разговоров старших, всегда были очень нахальными, ленивыми и самовлюбленными. Воспитание детей все, как одна, считали скучным делом, однако ради того, чтобы сущности не вымерли, все же приходилось заводить семью. Когда ребенку исполнялся год, женская особь переставала им заниматься, полностью доверив малыша отцу, а сама дни напролет либо где-то гуляла (часто даже женщины ночевали вне отеля), либо просто бездельничала, никогда ни в чем не помогала и дралась с другими женщинами. Со временем мужским особям надоело терпеть столь наплевательское отношение к окружающим и своим детям, они не выдержали и выставили своим женам условие — либо они ведут себя прилично и помогают хоть в чем-нибудь, либо пусть уходят из отеля, здесь от них толка нет и без них будет только лучше. Все, как одна, женщины думать долго не стали, а лишь молча развернулись и покинули отель. Никто не знает, куда они ушли и что с ними случилось по итогу, но навряд ли они живы в настоящее время. С того самого дня, когда это произошло, больше не родилось ни одного ребенка. Время шло, старшие сущности постепенно умирали и остались лишь их дети. Пожалуй, это одно из самых отвратительных воспоминаний, какие только могут быть у живых в настоящее время сущностей. Странно, почему Сик не может вспомнить, кто эта дамочка? Ведь если судить по тому, каким брюнет только что увидел Айса, самому Сику здесь должно быть как минимум семь лет, а он хорошо помнит себя с пяти. Он прекрасно помнит, что когда-то был любопытным мальчиком, постоянно куда-то влазил и знал всех жителей отеля, как свои пять пальцев. Так почему же он не может вспомнить кто это? — Эм… Мисс? Извините? — Сик подошел к девушке поближе и заглянул ей в лицо. Та никак не отреагировала и просто продолжила безэмоционально смотреть в окно. И тут маэстро вспомнил, что его здесь увидеть и услышать не может никто. Воспоминания, видите ли. Он здесь всего лишь невидимка. Если судить по внешности, то эта девушка, в таком случае, должна быть матерью Амбуша. Уж слишком она на него похожа чертами лица, цветом волос и высоким ростом. А вообще черт его знает. Внешне она, конечно, сильно похожа на мистера-вечно-занят, а на деле может оказаться, что она ему не родственница. Тут раздался скрип двери. Девушка так и осталась стоять неподвижно, словно статуя, а вот Сик уже развернулся и уставился на того, кто выглянул из-за двери. Это же… — Туманея? — донесся до его ушей знакомый приятный мужской голос с нотками недовольства. — Долго ты еще собираешься стоять и смотреть на свое отражение в окне? — Хочу и стою, тебе-то какое дело, Фигура? — огрызнулась девушка, резко повернувшись к пришедшему и сжимая кулаки. — Сказать честно? Мне плевать, где ты находишься и чем ты занимаешься, у меня своих дел по самое не хочу и мне некогда беспокоиться за тебя. — закатил глаза библиотекарь, открывая дверь уже нараспашку. — А вот твоему ребенку явно не все равно на тебя даже несмотря на то, как ты с ним обращаешься. Из-за спины библиотекаря робко выглянул мальчик лет одиннадцати. Сик его сразу узнал. По выражению его лица и тому, как он неуверенно переминался с ноги на ногу, брюнету стало ясно, что он хочет, но боится подходить к матери. А сама мать и ухом не повела. Как стояла, так и стоит, при этом еще и гордо задрав голову. Все-таки брюнет оказался прав. Туманея действительно оказалась матерью Амбуша. Только вот в красках вспомнить ее он все равно не мог. Единственное, что он точное знает уже со слов Фигуры, а не самого Амбуша — Туманея всегда была, пожалуй, самой мерзкой сущностью женского пола в отеле. Даже некоторые другие дамы и сам муж ее побаивались, что уж говорить про ее маленького сына. Сам Амбуш никогда особо не распространялся о своем прошлом. Говорил только, что отец всегда любил его больше, чем мать, и что именно за заботу и любовь со стороны отца, Амбуш любил его намного больше, нежели мать. О том, как Туманея издевалась над сыном, когда отца не было рядом, Амбуш никогда никому не рассказывал. Это слишком больно было для него вспоминать. Следом за сыном Туманеи, уже с другой стороны, выглянул еще один мальчик, неуверенно топчась на месте. Айс… Сик заметил, что маленький Амбуш хотел что-то сказать матери, но та не дала сыну и слова сказать. Вместо этого она раздраженно смотрела на Фигуру и сказала: — Ну и зачем ты привел их ко мне? — с презрением выплюнула Туманея, скрестив на груди руки. — Я не желаю их видеть, особенно этого восьмиглазого урода. — Туманея, так нельзя. — упрекнул девушку Фигура, садясь на карточки, чтобы обнять обоих мальчиков. — Айс свой, он такая же сущность, как и все другие жители отеля. Имей совесть. Амбуш и вовсе твой сын, тебе не стыдно так отзываться о нем? — С чего это мне должно быть стыдно перед маленьким бесполезным мальчишкой? — оскалилась девушка, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на библиотекаря. — Хочешь знать правду? Я вообще не хотела детей. Никогда! Нет в этой жизни ничего скучнее, чем следить за маленьким, бестолковым, писклявым созданием. И родила я его только для того, чтобы продолжить род сущностей этого проклятого отеля. А так он мне не нужен. Пусть им занимается его отец или кто-то другой, мне нет до него никакого дела. — И это еще меня называют грубияном и эгоистом? — удивленно спросил Сик, с презрением рассматривая девушку с головы до ног. Брюнет помнит, что его мать тоже была далеко не ангелом, что, в принципе, не удивительно. Однако чтобы вот так вот отзываться о своем ребенке при нем же, так еще и без стеснения оскорблять чужого… Такого она не делала. По крайней мере при маленьком Сике. Тем не менее все равно было интересно, чем же эти разборки закончатся в конечном итоге. Но досмотреть их до конца, к сожалению, не удалось, так как внезапно брюнету в глаз ударил яркий свет и пришлось зажмуриться. А когда он снова открыл глаз, то обнаружил, что стоит уже не в коридоре возле столовой, а напротив двери выхода из отеля. Здесь же находился уже взрослый Айс, облокотившийся об стену и задумчиво смотрящий в потолок. Ждет, что ли, кого-то? Вот бы спросить, да только бесполезно. Все равно не увидит и не услышит. Тут послышались громкие, торопливо приближающиеся шаги со стороны улицы. Распахнув дверь с ноги, которая чуть не дала бедному Айсу по лбу, в отель зашел… Нет, фактически даже забежал Хайд с очень недовольным выражением лица. — Привет! — окликнул того Айс. — Куда ты так торопишься? — спросил он, помахав другу рукой, однако тот не обратил на товарища никакого внимания и просто продолжил идти вперед. Тогда Айс догнал Хайда, схватил его за руку, развернул к себе лицом и спросил: — Стой! Что с тобой случилось? — Отпусти меня и дай мне пройти! Я очень спешу! — огрызнулся Хайд, резким движением освободив свою руку. — Скажи мне! — не собирался сдаваться Айс. — У тебя что-то случилось? Может, тебе помощь нужна? Хайд отвернулся, обдумывая слова товарища. Да, Хайд поступает некрасиво по отношению к Айсу, он и сам прекрасно это понимает и не хочет его обидеть, но разве у него есть выбор? Он очень спешит, работа ждать не будет, а перед Айсом можно будет извиниться потом, когда будет свободное время. — Прости, но у меня нет времени что-либо сейчас тебе объяснять. Возможно, потом как-нибудь. — бросил через плечо Хайд и поспешил скрыться с глаз товарища. Чтобы уж наверняка многоглазая сущность его не догнала, он толкнул того в бок, от чего Айс свалился на пол, недоуменно провожая взглядом убегающего Хайда. — Ну ладно… — пожал плечами восьмиглазый, поднимаясь с пола. — Если не хочешь общаться, так бы и сказал. Чего грубить-то? — «Можно подумать первый раз.» — закатив глаз, подумал Сик. — «Хайд всегда такой нервный, когда куда-то опаздывает. А опаздывает он почти всегда и везде». И вот снова… Снова этот резкий яркий свет, от которого приходится зажмуриваться. И опять на самом интересном месте! Стоило Айсу только подняться с пола, как с улицы вернулись еще и Раш с Амбушем, о чем-то мило беседующие, как эта чертова вспышка снова все портит, так и не дав узнать, что же будет дальше и куда Хайд, вероятно, все-таки опоздал в тот раз! Для чего тогда вообще кидать бедную одноглазую сущность по воспоминаниям, если это совершенно никак не помогает делу, так еще и до конца досмотреть не дают? — О сущности всемогущие, ну сколько можно… — проворчал Сик, медленно открывая глаз и убирая руки от лица. — Снова другие воспоминания. Такими темпами я никогда не выберусь отсюда. Что на этот раз? Он осмотрелся. Библиотека. Внизу за столом с книгой и чашкой чая сидит Фигура, а на верхнем этаже на стремянке стоит Айс и расставляет книги по полкам. Вдруг послышались быстро приближающиеся шаги, дверь с грохотом распахнулась и вбежавший опрокинул Фигуру на пол. Дернувшийся от такого грохота Айс чудом не улетел со стремянки на пол и с любопытством наблюдал за происходящим внизу. А там, на полу сидел Фигура, на чьих коленях, в свою очередь, расположился Халт и широко улыбался, говоря: — Фигура! — радостно вопил тот, не выпуская мужчину из крепких объятий. — Солнце ты мое, радость ты моя, спасибо тебе огромное! Я не знаю как, но этот клевер правда работает! Я у тебя в долгу, родной ты мой! — Эм… Да не за что… — в ответ улыбнулся библиотекарь и погладил сидящего у него на коленях Халта по голове. — Это же… Так вот как все было… — опустив голову, прошептал Сик, сразу почувствовший стыд за то, что не поверил в слова библиотекаря тогда. — Фигура меня не обманывал, а я… Я еще и накричал на него за ни за что… О сущности всемогущие, какой же я идиот! — Чт… Что? Родной? Нехотя, но он повернул голову в сторону дверного проема, где стоял он сам и не верил в то, что увидел. — Сик, это не то, о чем ты подумал! — тут же крикнул ему библиотекарь, вскакивая с пола. — Дай мне… — Все вы так говорите! — перебил его брюнет, поворачиваясь к присутствующим спиной. — Не надо мне ничего объяснять, я итак все понял! Не ожидал от тебя такого, Фигура. Я был о тебе лучшего мнения. Сик и Фигура убежали, оставив дверь открытой нараспашку. Халт смотрел им вслед и явно сначала чувствовал себя виноватым за то, что теперь эти двое поссорятся, а Айс только и смог, что сказать: — Вот это да… — Ну вот, теперь они точно поругаются, и все из-за меня! — недовольно воскликнул Халт, садясь на стул. — Снова я все испортил… — «Нет, это не ты все испортил, а я». — подумал Сик, виновато смотря на Халта. — «Если бы я тогда как следует выслушал и поверил тому, что мне говорят, ничего бы этого не было. Это я виноват, и только я». И тут вдруг где-то неподалеку раздался приглушенный крик. Брюнет тут же поспешил покинуть библиотеку и пошел на звук, пока тот окончательно не стих. В одной из комнат возле кровати боковым зрением он смог уловить слегка просвечивающийся, светло-фиолетовый силуэт, сидящий на коленях и задравший голову к потолку. Ну наконец-то. Нашелся. Медленно, крадучись, Сик направился в сторону товарища, боясь его спугнуть. Но тот, заметив брюнета, уставился на него своими восьмью впадинами, на месте которых должны быть глаза и, кажется, не спешил никуда убегать. Напротив, он с некоторым любопытством рассматривал соплеменника, пока тот опустился на одно колено, улыбнулся и достал из кармана штанов фиолетовый браслет ящерицу. — Айс. — проговорил Сик так спокойно, как только мог. — Не бойся, я не обижу тебя. Я твой друг. А это, насколько я знаю, принадлежит тебе. Держи. — брюнет протянул товарищу его браслет, до которого тот дотронулся, пускай и не сразу. Далее последовала белая ослепительная вспышка, вскоре исчезнувшая также внезапно, как и появилась. Глаза призрака вновь стали нормальными. Сначала он посмотрел на браслет в правой руке, затем на Сика, благодарно ему улыбнулся и только тогда надел браслет на левую руку. После этого призрак начал медленно испаряться в воздухе, возвращаясь в настоящее время. Перед тем, как окончательно исчезнуть, он помахал Сику рукой. Брюнет улыбнулся, помахал в ответ и тоже начал испаряться в воздухе. Это говорило о том, что его миссия здесь закончена и он может возвращаться в настоящее время…

***

Сознание медленно, но верно возвращалось к нему. Он лежал на полу в коридоре напротив офиса. Над собой он увидел чей-то расплывчатый силуэт и первые несколько секунд никак не мог определить, кто это. Зрение еще не пришло в норму полностью. Но когда это все-таки случилось, он определил, что над ним склонился Фигура. — Ты сделал это? — сразу же спросил мужчина, стоило Сику полностью открыть глаз. — Да. — ответил он, поднимаясь. — Айс теперь с нами. Фигура уставился куда-то вперед. Сик, проследив за его взглядом, понял, что тот наблюдает за тем, как в нескольких сантиметрах от них Айс напал на Салли, тщетно пытающего отбиться от призрака. — Остальные призраки сбегают! — услышали библиотекарь и маэстро громкий голос Джека, доносившийся из офиса. И правда. Позади Фигуры и Сика, как оказалось, стояли остальные призраки, которые при виде нападения Айса на Салли поспешили исчезнуть. — Ура! — теперь уже воскликнул Визг, хлопнув в ладоши. — Я починил оборудование. Поймав на себе умоляющий взгляд Халта, который так и говорил: «Может, кто-нибудь из вас меня заменит? Я уже устал здесь сидеть». Визг хихикнул, а Раш дружески толкнул его в бок и сказал: — Иди, несчастный ты наш, отдыхай. Я заменю тебя на камерах. — Правда? — Халт так и просиял от радости, напрыгнув на Раша с крепкими объятиями. — Спасибо большое! — Ну что ж… Минус один призрак есть, уже хорошо. — довольно сказал Сик, входя в офис в сопровождении Фигуры. — Теперь кто-то другой должен этим заняться. Пару раз хлопнув в ладоши, чтобы призвать уже знакомый ему красивый коралловый шарик, маэстро и остальные наблюдали за тем, в какую сторону он полетит. И, что забавно, полетел он в сторону «охранника», который только что собрался взять небольшой перерыв и посидеть на улице. — Что? — спросил Халт, по очереди глядя на каждого из присутствующих, которые, в свою очередь, все, как один, уставились на Халта. — Да, я собирался отдохнуть, но раз так решилось, то не смею жаловаться. Друзей-то спасать надо. Отдых подождет. — Ну вот и хорошо. Чуть позже объясню тебе в подробностях, что да как там. А пока… — Сик перевел взгляд на Джека и поманил того рукой. — Джек, можно я заберу тебя на пару слов? Это ненадолго, обещаю. — Почему нет? Я всегда в твоем распоряжении. — улыбнулся тот. Двое направились подальше от офиса, чтобы другие не услышали их разговор. Интересно, что такого Сик хочет сказать Джеку, что нельзя слышать другим? Но это, к сожалению, уже навряд ли кто-нибудь когда-нибудь узнает. Хотя неизвестно, как все может обернуться в будущем, кто знает… Время покажет, а пока остается только ждать…

***

И вот так прошел целый месяц. Да, уже месяц сущности не видели свой любимый отель. Не видели родные стены; теплые уютные кроватки; нормальную еду. Ничего из этого. Они не знали, что сейчас с их отелем. Стоит ли он до сих пор? Ждет ли своих хозяев обратно или его снесли? Что ж, до поры до времени остается надеяться на лучшее, а пока возвращаться рано. Ведь Салли еще не побежден, а из призраков еще надо вернуть Тимоти. Сейчас сущности сидят в офисе и обсуждают, что им делать с друзьями после того, как весь этот кошмар закончится. Вернуть-то их вернули почти всех, они вновь стали разумными существами, но вот только есть не одно, а два «но»: Первое — они призраки и поэтому неосязаемы. Теперь ребята вынуждены ломать головы над тем, что им делать, дабы вернуть призракам обратно их нормальные тела. Второе — как выяснилось относительно недавно, призраки не могут нормально общаться. Они понимают, что им говорят; они слышат; могут показывать какие-то жесты, но разговорной речи у них нет. Теперь, если они хотят что-то сказать, то стараются разговаривать при помощи жестов. Конечно, это весьма проблематично для всех, однако все это лишь временные трудности. Если решить первое «но», то и второе решится само собой. По крайней мере должно. Пока остается лишь надеяться. А тем временем Салли тоже зря времени не терял. Он знал, что проигрывает и все те действия, которые он совершал в течение прошедшего месяца были ничем. Все было напрасно. Ничего не помогло избавиться от врагов. Оставался лишь последний шанс. Последнее, что он мог сделать, чтобы добиться победы. План у него уже продуман от и до, остается только осуществить его и надеяться, что хотя бы он не провалится. — «Он не должен провалиться». — думал Салли, не сводя взгляд с коробки, полной разных вещей перед собой. Для него это всего лишь старый, ничего не значащий хлам, а вот для кого-то целые приятные воспоминания, которых навряд ли захочется лишиться. — «Я не могу победить их, пока они вместе. Тогда поступим по-другому. Попробуем отбить одного из них от группы хитрым способом. Если мне это удастся, тогда дальше все пойдет, как по маслу. Этот план слишком идеальный, чтобы провалиться. И он не провалится ни за что на свете, уж я-то за этим прослежу на этот раз как следует…»