Трудности современного мира

Даже при том, что тело было готово полететь вниз, сознание Дэш не несло в себе намерений это делать. В какой-то миг девушка обернулась назад в надежде, что позади нее снова окажется Эмира, как это было тремя месяцами ранее в колледже, когда та призналась ей в чувствах. Оглянувшись назад, Радуга увидела еле виднеющиеся, но такие знакомые голубые волосы возлюбленной. Трепет вернулся к её сердцу. Она заулыбалась, словно сумасшедшая, пытаясь отчаянно убедить себя в том, что все, произошедшее сегодня в шараге — сущий кошмар, приснившийся ей. Голова безумно кружилась, до того кружилась, что стало непонятно, наяву ли сейчас обстоят дела, или нет. Быть может, Рейнбоу уже мертва? И это — воображения её мозга перед окончательной отключкой?  Она отошла немного подальше от края, медленно, но свирепо шагая в сторону галлюцинации с Эмирой. Когда Радуга стояла от галлюцинации так близко, что считала, что может дотронуться до Эмиры, галлюцинация медленно испарилась.  Показалось. И снова прокрутились в голове минувшие события сегодняшнего дня.  «— Это все она….» Сердце стучало слишком болезненно. В глазах темнело от боли.  И вот она снова стоит перед краем обрыва здания. Сделав глубокий вдох, на выдох девушка решила падать.  «В любом случае, в моей жизни не произошло ничего того, чего я могу потерять и забыть с сожалением.»  Время остановилось. День подходил к концу. Стоял закат. Буквально сутки назад героиня утопала в объятиях своей любимой девушки, а сейчас с минуты на минуту бросится с крыши.  Раз… Два… Три…  *** Радуга очнулась.  «Я, что, не умерла?» — в голове раздался только один вопрос. Неохотно открыв глаза, радужноволосая осознала, что находится в салоне машины. Едет на заднем сидении. Солнце давно село. Сколько же времени Дэш была без сознания?  — Эмира? — произнесла хриплым голосом девушка, бросив невооруженный взгляд на водителя. Первой на ум пришла именно Эмира.  — Не угадала, — это был мужской голос. Голос парня возрастом около восемнадцати-девятнадцати лет.  — Куда ты меня везешь? — Радуга резко схватилась за голову, ощутив невообразимую боль.  — Как это куда. Мы же договорились, что едем ко мне, — ответил парень с недовольством, — Ах, да. Откуда ты будешь помнить, ты же рыдала, как ребенок малый. Себя чуть не убила… — Ты кто? — Ты меня не знаешь, но я тебя знаю. Я знакомый твоего одногруппника в колледже, — тон парня переменился на более спокойный и невозмутимый, — Повезло же встретить тебя сегодня… — последнее предложение он произнес едва слышно, ухмыльнувшись.  — Зачем ты меня спас?  *** Вернемся часами назад. Радуга уже была готова прыгать и собиралась с силами. Она не учла того факта, что здание, с которого она собирается прыгать — жилой комплекс, и на крышу может подняться абсолютно любой человек, кто живет здесь. Этим человеком оказался таинственный парень, представленный знакомым одногруппника Радуги. На вид парниша выглядел совершенно обычным молодым человеком, одет в свою домашнюю одежду из штанов и ночной рубашки. Его блондинистые волосы естественно завиты непринужденными кудрями, хотя, стоило бы обновить прическу. Сильное тело неизвестного позволило ему успеть добежать до Рейнбоу, схватить ее за руку и потянуть на себя. Оба повалились на землю. Придя в себя, радужная закричала: — Отъебись от меня, урод! — поднявшись, гаркнула она, — Чего ты мне мешаешь?  — А ты что творишь? Совсем больная? — тяжело дыша, с таким же грозным тоном начал он.  — Не твое собачье дело, что я делаю! Разве тебе не похуй? — продолжала девушка, — Иди куда шел!  — Если бы я допустил твой суицид, меня бы тоже наказала полиция, знаешь ли, — к этому моменту парень восстановил дыхание, теперь он смог разглядеть горе-камикадзе в лицо. Дэш показалась ему весьма знакомой, но парень не стал говорить ей об этом, а лишь переменил тон, — Зачем… зачем так глупо оканчивать собственную жизнь? — Раздражают меня все. И ты начнешь тоже, если не оставишь в покое, — Радуга снова начала медленно подходить к обрыву.  — Думаешь, этим ты сможешь решить все? — мягким тоном парень словно пытался вызвать доверие девушки к себе, — Эй.. это не выход.  Он снова побежал за Рейнбоу. Снова хватает за руку.  — Пойдем отсюда…  Радуга поняла, что этот человек от нее не отстанет, пока не убедится в том, что с ней все в порядке. Он осторожно спустил девушку с обрыва. Уже направляясь к выходу, радужная внезапно остановилась.  — Пожалуйста, не надо… — выдернув свою руку, проговорила она со всхлипами, — Оставь меня здесь!  — Я не могу. Пошли, — светловолосый парень протянул руку снова, зазывая ту за собой. — Я правда хочу остаться тут, — она уперто стояла на месте, — С тобой все будет нормально, просто уходи.  — Мне неважно, останусь ли я виноватым. Мне важно, чтобы человек так просто не уходил из жизни, и без разницы, кем он мне является, — парень внимательно посмотрел Радуге в глаза, — Да и не хотелось бы оказаться свидетелем всего этого.  — …Ладно, — неубедительно ответила Рейнбоу. — Идем. Оба снова зашагали. Радуга нерешительно оглядывалась по сторонам. Словно пыталась что-то решить. В горле ком. Это был её единственный шанс. Они подошли к лестнице вниз, как вдруг Радуга срывается, тяжело дыша, она изо всех сил бежит к обрыву. Издавая вопли от страха, она вроде как готова бросаться.  И снова…. — Ты же согласилась уйти со мной! — парень догнал девушку, — Глупая! Пойдем немедленно!  Он схватил её за руку, и уже словно был готов потащить её обратно насильно. Но Радуга оттолкнула его, все громче рыдая.  — Неужели ты так сильно хочешь умереть? — уже придя в отчаяние, истеричным голосом спросил он, — Разве у тебя нет людей, которые могут потерять тебя?  Этот вопрос окончательно довел радужную до пика уныния. — Представь себе — таких у меня нет! Все меня оставили! Предали! — проорала в ответ девушка, — Поиграли и ушли! Моя родная мать отказывается от меня, мой любимый человек подставил меня, моя репутация испорчена! Мне некуда идти и негде жить! Мои родители развелись потому, что батя оказался геем! Любой на моем месте поступил бы также, — Радуга позволила себе высказаться, — А теперь будь добр и не мешай мне!  Неизвестный все сильнее потащил Рейнбоу за собой. Та отбивалась и кричала. В конце концов Дэш сдалась, и, не почувствовав её сопротивления, парень остановился.  — Успокоилась? — повернувшись к ней, он улыбнулся.  Радужная не ответила. Она лишь рухнула на землю с наплывом очередной партии слез. Плакала долго. Это было похоже скорее на истерику, нежели на простой плач.  — Я не хочу умирать… Я хочу к ней…. Но ей все равно, — хоть и связать двух слов было крайне сложно в порывах истерики, эти предложения опознать вполне было возможно.  — Так зачем умираешь? — парень присел рядом с девушкой, — Все в этой жизни решаемо.  Радуга была обессилена. Опустошена и истощена. Слишком много выдалось покричать за этот промежуток времени. Совершать очередную попытку самоубийства сил не хватало. Поэтому она безысходно смотрела в одну точку, совсем не слыша, что происходит за пределами её сознания. Кто этот человек, который сидит напротив нее и болтает без умолку.. Что это за место, в которое она пришла?  Почему с каждым вздохом сил становится все меньше…? *** Машина ехала долго. Молодой человек молча ехал. К Радуге пришли воспоминания. То, как этот парень её спас. Как не дал ей умереть. Но Радуга не хотела ехать с ним, а тем более — в его дом, если она правильно поняла, что он имеел ввиду. Через пару минут они остановились у шикарного, 5-звездочного отеля. Припарковав машину, молодой человек неторопливо вышел из нее. Открыв дверь девушке, та неохотно вылезла, схватившись за его руку, которую он подставил ей, как это делают типичные джентельмены. — Переночуем здесь, — коротко объяснился парень, — А завтра решу, что буду с тобой делать.  — Как тебя зовут то? — Радуга лениво плелась за ним.  По непонятной причине неизвестный не ответил. Да и в принципе плевать, как его зовут. Оба зашли в отель. Подойдя к администрации, неизвестный назвал одно имя и администратор лишь протянул ключ, ничего не объясняя. Это показалось странным Дэш. Пройдя в номер, Радуга заметила, что здесь уже кто-то есть. И не один. Атмосфера не особо хорошая.  — Макс, ты привел её? — с другой комнаты донесся мужской голос, обладатель примерно такого же возраста. — Да, она здесь, как и просили.  — Ты не говорил, что с тобой кто-то есть, — Радуга поняла, что неизвестного зовут Макс. Но то, что здесь есть посторонние, она не знала. Из комнаты, где находился источник звука, вышел парень. Рейнбоу не ошиблась, на вид ему примерно столько же, сколько и Максу. В номере стоял запах сигарет и алкоголя. Играла музыка, и был слышен очередной мужской голос. Радуга напряглась.  — Вот и ты… — с наглой улыбкой произнес только что вышедший парень, — Горе-суицидница. А еще ты у нас и лесби, — посмеиваясь, начал он, — Вижу, тебе по душе ебаться с телками, да? Не переживай, мы это исправим… Так ведь, парни? — он повернулся в сторону комнаты, из которой вышел, получив положительный ответ оттуда, и такой же ответ от Макса, он все больше ухмыльнулся.  Радужноволосая потянулась за ручку двери, пытаясь выйти и убежать.  — Не выйдет, — её схватил Макс, — Таких, как ты нужно хорошенько проучить.  Радуга догадывалась, что это может произойти. Сейчас она находится в номере отеля с тремя парнями, если не больше. Паника нарастала, она хотела кричать, но все еще чувствовала себя устало, поэтому она только продолжала дергать за ручку, в попытке отбиться от Макса.  — Хватит, не сопротивляйся, крошка, — Макс сильнее схватил её, — Ты никуда не убежишь.  — Идите нахуй.  — У-у-у… Вы посмотрите, какая смелая, — второй парень подошел к девушке, схватив за вторую руку, и больно ударил по щеке, — За словами следи, или будет хуже. Это мы засняли и опубликовали видео, как вы чуть ли не трахаетесь на улице с Эмирой. Бедная девочка, и к чему ты её только привела, шалава… Ее родители доверяли ей, оставив жить одну, а она вон, какую скотину у себя за бесплатно держала.  Макс и второй парень затащили девушку в комнату, где сидел третий. Ее повалили на кровать, а в рот засунули банное полотенце. — Будешь кричать — получишь, — заявил третий парень, — Ясно тебе, мандашовка?  Радуга не такой человек, кто быстро сдается. Но сейчас она ни о чем не думала, кроме как о мысли, что лучше бы умерла. А лучше, чтобы никогда не появлялась на этот свет.