Прости..

*** — Нет, Сейтаро, я не пойду, — Хаджиме откинул голову назад и вздохнул, скрестив руки на груди. Сейтаро, с пухлыми от обиды губами, смотрел на него с недоверием. — Как это не пойдешь? У нашего друга праздник. У его племянницы день рождения. Ты же говорил, что будешь! — Да, говорил. Но я передумал. Слишком шумно, слишком много людей. Мне лучше дома, с документами. Танабата хмыкнул. Он знал, что Хаджиме не любит какие-то там праздники. Но это же их друг разве другу не будет обидно? — Ладно, тогда я один пойду. — он натянуто улыбнулся, собираясь надеть обувь. Хаджиме лишь хмыкнул и пожелал хорошо повеселиться. До дома друга он добрался быстро, ибо тот живёт не далеко. Вечеринка была в разгаре. Дети бегали по двору, женщины в ярких платьях болтали, мужчины, заливаясь смехом, пили и болтали. Друг тут же встретил его широкой улыбкой. Но не увидел Сугороку. — Сейтаро! Ты пришёл! Я так рад! Но где же Хаджиме? — спросил он Сейтаро. Тот лишь сказал, что у него появились неотложные дела. Он не хотел обижать друга сказав, что Хаджиме просто не захотел идти. — У меня есть для тебя кое-что особенное, — подмигнул он Сейтаро и, схватив его за руку, потащил к столу, заставленному закусками и бутылкой с алкоголем. *** В этот момент, пока Сейтаро веселился на вечеринке у своего друга, дома Хаджиме кипела невидимая битва за идеальный порядок и сытный ужин. Сугороку, всегда педантичный и расторопный, с энтузиазмом занимался своей миссией. Первым делом он отправился в ближайший магазин, где запасы продуктов пополнились свежими овощами, мясом и ароматным рисом. Затем настало время кулинарного шедевра. Хаджиме с ловкостью шеф-повара принялся готовить ужин. Нож молниеносно нарезал ингредиенты, сковорода разогревалась в ожидании обжарки, а ароматный бульон медленно кипел на плите, источая соблазнительный запах. Пока ужин медленно томился, Хаджиме обратил свое внимание на жилое пространство. Пылесос загудел, прогоняя следы веселья предыдущего дня. Постельное белье было обновлено, а беспорядок преобразился в аккуратный порядок. Сделав дома генеральную уборку, он обнаружил, что неожиданно образовалась пустота, которую нужно заполнить. Месяцами над его столом возвышалась стопка бумаг, срочность которых была обратно пропорциональна их важности. Из-за перегрузки на своей основной работе Хаджиме неохотно отодвинул эту административную нагрузку на второй план. Но теперь, на заслуженном отдыхе, безделье терзало его. Почему бы не заняться этой давно назревшей задачей? Когда он устроился в кресле и разложил документы, чувство легкого беспокойства смешалось со странным чувством освобождения. Наконец-то он мог вычеркнуть этот пункт из своего списка дел. Час за часом Хаджиме пыхтел над бумагами, заполняя пробелы и ставя подписи. *** Вечер пролетел незаметно. Сейтаро, сначала сопротивлявшийся, в итоге не смог отказать другу. Постепенно его настроение улучшилось, и он, с энтузиазмом, присоединился к общим прогулкам. Когда друг предложил Сейтаро пропустить по кружечке за победу в конкурсе *Кто громче споет песню про лягушек*, Сейтаро уже не мог отказаться. Хмельной, он с удовольствием запел, не воспринимая в серьëз то, как же плохо ему будет утром. Когда часы пробили полночь, Хаджиме закончил с последним документом на своём столе. Вздох сорвался с его губ, когда усталость нахлынула на него. Он потянулся за телефоном, намереваясь позвонить Сейтаро. Он не думал, что Танабата будет так долго праздновать у друга. Но прежде чем он успел набрать номер, зазвонил телефон. Голос на другом конце провода сообщил ему. — Хаджиме, даров, тут Сейтаро нужно забрать, а то он сам не дойдёт, да и ещё никакущий, — полу пьяный голос раздался в трубке. — Хорошо, я сейчас за ним приду. — завершив звонок Сугороку был зол. Его плечи поникли от смеси смирения и беспокойства. Он отправился за Танабата. Безрассудство Сейтаро поставило его в такое затруднительное положение. Но чем больше он думал об этом, тем больше его гнев рассеивался, сменяясь чувством защиты. Он нашел Сейтаро, сидящего на скамейке возле дома, где проходила вечеринка. Его лицо было красным, волосы растрёпаны. Хаджиме осторожно приблизился к нему. — Сейтаро? — позвал он. Сейтаро посмотрел на него с ошеломленным выражением. — Хаджиме? Что ты тут делаешь? — Да так мимо проходил, смотрю, ты сидишь, думаю, дай подойду. — сказал Хаджиме, пытаясь скрыть раздражение в голосе. Но услышав от Сейтаро только *Аа* разозлился. — Сейтаро не тупи, я за тобой пришëл, пошли домой. Пока они шли домой, Танабата пару раз чуть не шлëпнулся, поэтому Сугороку пришлось взять его на руки, а то так они будут сто лет идти. — Вот надо было тебе до такой степени напиваться, а? Сейтаро ты что, совсем без мозгов?? — отчитывал того Хаджиме. — Хаджиме, ну прости, меня заставили, я не мог отказаться. — Не мог он отказаться. А если бы тебя заставили с крыши спрыгнуть, ты бы тоже не смог отказаться? На это Танабата ничего не ответил. Ему приходилось только всю дорогу слушать ворчание Хаджиме. Как только Хаджиме помог Сейтаро снять ботинки, тот неожиданно бросился на него, обняв его за шею и осыпая поцелуями. Хаджиме был ошеломлен. Он пытался отстранить Сейтаро, но тот цепко держал его, его движения были неловкими и неумелыми. — Сейтаро, ложись спать, — умолял Хаджиме. — Тебе нужно отдохнуть. Завтра утром тебе будет не так хорошо. Слова Сугороку, похоже, не доходили до его Сейтаро. Так как тот продолжал целовать его, его дыхание было тяжелым и неровным. Отчаянно пытаясь остановить свое парня, Хаджиме схватил его за руки. — Перестань! — крикнул он.-— Ложись спать! Но Сейтаро был непреклонен. Он обернулся вокруг Хаджиме, прижавшись к нему всем своим телом. Сугороку чувствовал тепло тела Сейтаро через тонкую ткань рубашки, его запах и смесь алкоголя. На какое-то время Хаджиме был парализован. Он не мог поверить, что Сейтаро может делать что-то настолько бесстыдное. Ведь даже когда они занимаются с ним этим, Сейтаро всегда краснеет и боится что-либо сделать. А тут... Хаджиме все же уложил его спать. И через некоторое время тоже лëг. Он знал, что Сейтаро завтра будет жаловаться на головную боль, а он, с чувством выполненного долга, будет готовить ему успокаивающий чай и мазать лоб успокаивающим кремом. И он будет ругаться. *** Как и оказалось, пробудившись после бурного праздника, Сейтаро оказался в агонии. Его голова раскалывалась, желудок переворачивался, а тело обессиленно лежало на кровати. Таблетки от похмелья не принесли облегчения. Хаджиме, сначала отчитал Сейтаро за чрезмерное употребление алкоголя. Но, увидев ужасное состояние своего любимого, он сменил гнев на сочувствие. Сугороку старался всеми силами помочь Сейтаро, чтобы ему хоть немного стало лучше. Однако, степень опьянения Сейтаро явно выходила за рамки обычного похмелья. Хаджиме заподозрил отравление. Сейтаро выпил столько, что его организм не мог справиться с токсинами. Сейтаро лучше не становилось. — Так, всё, я вызывают скорую. — встав со стула, Сугороку направился в комнату за телефоном. Но Танабата отказался, сказав, что всё нормально, сейчас немного полежит и отойдëт. — Ты понимаешь, что это не похоже на похмелье? — Хаджиме не переживай. Сейчас я не много полежу и мне станет лучше. — Ладно. — кое как согласился, тот. — Я сейчас схожу в аптеку за таблетками, а ты лежи жди. Я быстро. Пока Сугороку туда бегал, Танабата не мог даже пошевелиться у него настолько болела голова, он заметил, что если он меньше двигается, то боль хоть так то успокаивается. На мгновение он не мог вдохнуть, стал кашлять, схватившись за горло. Послышался хлопок закрывающейся двери, Хаджиме вернулся. Когда тот зашëл, Сейтаро уже просто лежал, как ни в чëм не бывало. — Я принёс таблетки. Держи, выпей. — протянул их Сугороку. Сейтаро проглотил их и запил водой. Через какое-то время боль начала отступать, а тошнота утихла. Ему опять становилось как-то трудно дышать, но уже не так как в первый раз. Танабата думал, что это от похмелья. — Спасибо, Хаджиме, — прошептал Сейтаро. — Я не знаю, что бы я делал без тебя. — Не за что, — ответил Хаджиме. — Просто в следующий раз не пей так много. Сейтаро кивнул. — Обещаю. И с тех пор он провалился в сон. Этот день для Сейтаро был не самым лучшим. Но могло быть и хуже.