Неосторожные желания

Сердце громко забилось, оно чеканило ритм в голове и дрожащих коленях. Только не снова. Только не эти противные касания. Только не эта ненавистная беспомощность. Глаза стеклянными, безвольными шариками глядели прямо в недобрые тени чужих глаз. В них явственно читались намёки. Тело приняло тактику «замри» и никак не поддавалось разумным импульсам в голове, где всё кричало о побеге или хотя бы о малейших попытках сопротивления. Но страх медленно сковывал мышцы тугим узлом, и всё, включая мысли, онемело. Лёгкие отказывались дышать, как будто воздух стал ядовитым. На грудь соскользнула огрубевшая рука. — Ты же никому не расскажешь? — слова остриём резанули по нутру, словно кто-то вскрыл едва затянувшуюся корку раны. Он всё-таки добрался до неё спустя год после того, как однажды уже пытался осуществить задуманное. Только тогда помешали. Тишину удачно разрезала трель мобильного звонка. Судьба решила смиловаться. Преподаватель чертыхнулся благим матом и покосился на телефон. К счастью, лицо его исказилось недовольством, и мужчина отшатнулся. Видимо, звонил кто-то совсем важный, так как он, раздражённо поморщившись, ответил. Заминки хватило, чтобы Элину сдуло, как ветром. Она только подхватила вещи и выскочила из помещения, полетела по лестнице, чуть не сбив старую уборщицу, и выбежала на улицу. Во дворе здания Эля смогла отдышаться, жадно хватая воздух. Лёгкие разило огнём, а в голове всё болезненно стучало. Даже вчера она так быстро не бегала. Травмированное колено отозвалось ноющей болью. На автобус горе-гимнастка безбожно опоздала, поэтому дома оказалась только без пятнадцати десять. — Элечка, кушать будешь? — послышался голос мамы с кухни, стоило ей зайти на порог дома. — Нет, я не голодная, — быстро откликнулась дочь, скидывая обувь. — Как тренировка? — теперь уже донёсся голос отца из гостиной. Он отдыхал на диване за просмотром очередного медицинского шоу и вполголоса что-то комментировал себе под нос. — Нормально, только устала сильно. Я, наверное, сразу спать пойду,, — пробубнила девушка, поспешно взлетая по лестнице на второй этаж. Родители никак не возразили. — Едва не опоздала, — лениво прокомментировал енот, устроившись на столе среди книг, которые задавали прочесть на лето. Он непринуждённо перебирал лапками страницы и с мнимым интересом почитывал в отсутствие хозяюшки. На полу стояли старые миски Ени с водой и лакомствами. Значит, родители приходили знакомиться с новоиспечённым членом семьи поближе, и, судя по спокойной обстановке, демон вёл себя порядочно. — Задержали, — сухо отрезала Элина с глубоким вздохом. Она небрежно бросила вещи в угол и шустро выхватила со шкафа домашние вещи, после чего незамедлительно скрылась в кафельной обители ванной комнаты. Щеколда плотно закрыла выбеленную дверь, и Эля прислонилась к ней щекой. Только сейчас одеревеневшее тело начало приходить в себя, и наружу полезла печальная, запоздалая реакция. Ноги размякли, и девушка расклеилась окончательно. Горло душила обида, а глаза затянуло плотной пеленой слёз. С тихим всхлипом она сползла по двери на кафель и сжалась в комок нервов, крепко обняв колени. Это ж надо такому произойти: что ни день, то новое приключение. Снизу доносились голоса родителей, желудок щекотал запах ужина, а грудную клетку сжала в тисках тревога. Слёзы лились по щекам, крупными каплями падали на колени, и пришлось зажимать себе рот, чтобы своим вытьём не привлечь внимания. Им знать этого не нужно было. Ничего из того, что произошло за последние два дня, ни о настоящей причине травмы колена. Словно уловив момент, зажужжал телефон. Надя звонила уже третий раз за последние полчаса, но разговаривать с ней не хотелось. Тем более, она бы догадалась, что произошло. Хотя, наверняка и без того имеет подозрения. В подтверждение посыпались гневно-тревожные сообщения. Переживает. Элина, скрипя зубами от досады, отвлеклась ненадолго от своих душевных терзаний и коротко ответила подруге, мол, всё в порядке, просто устала. Надя в это вряд ли поверила, но оставила в покое.

***

Вылезать из ванной Эле разительно не хотелось, но вода за проведённый в ней час остыла, и зубы начали постукивать друг о друга от холода. Не хватало ещё заболеть ко всему прочему. Пришлось приложить титанические усилия над собой и ступить замёрзшими ногами на коврик, заливая всё вокруг брызгами. Затёкшая девичья спина немного заныла, не отошла ещё после усиленной тренировки. Да и в целом тело ломило, ведь Юлия Александровна их так сильно не перегружала, как остервенелый коршун Матвей Никитович. От одной мысли о престарелом извращенце её передёрнуло, а что хуже — ещё один такой же ждёт в спальне. Потому усталая Элина совершенно не торопилась заканчивать свои процедуры, хоть и хотелось поскорее нырнуть под одеяло. Но и торчать в ванной до самого утра было бы глупо. Так что со своими печалями пришлось смириться, как и советовал демон. В комнате сквозь полумрак тихо сочился слабый свет настольной лампы. Асмодей развалился в своём привычном обличии на кресле у стола и с важным видом пролистывал сборник поэтов Серебряного века. На коленях у него громоздким ворохом лежал собственный плащ — точнее, просто чёрный балахон с капюшоном и парой заклёпок на воротнике, а поверх ютилась мурчащая Еня. Маленькая предательница млела под ненавязчивыми почесываниями чёрных когтей демона, глаза свои голубые щурила довольно и тыкалась мордочкой в бледные пальцы чужака. В такой обстановке он и на демона-то особо не был похож. Скорее на обычного уставшего человека с весьма странными предпочтениями в стиле одежды. Ведь чёрный камзол с широким подолом и бледно-серая рубаха на средневековый манер совсем не вписывались в обстановку, как и высокие сапоги на шнуровке. А густо накрашенные чёрным глаза делали его бледную кожу ещё более болезненно-белой, будто у мертвеца. Эля помедлила в дверях, как бы не нарушить его вечернюю идиллию своим копошением, но всё же набралась смелости и неуверенно зашагала внутрь, закрыв дверь. Она дёргаными движениями разобрала рюкзак и разложила раскиданные ещё совчера вещи по своим местам, после чего села на угол кровати, чтобы расчесать влажные волосы. Расчёска всё время падала из тревожных рук, заставляя лишний раз нервно оглянуться на флегматичного компаньона. — Отчего же ты так печальна, душа моя? — первым заговорил мужчина. Он отложил книгу на стол и подпер рукой голову, прожигая взглядом дыру в спине Элины. Она едва не подскочила на месте, расчёска вновь упала в ноги с глухим звуком и закатилась под кровать. — Да просто… устала, и колено ноет. Старая травма, такое иногда бывает, — отмахнулась девушка, а затем неловко обернулась и поджала губы. Проницательный прищур Асмодея напрягал, и Эля быстро отвела взгляд, нервно комкая край тонкого пледа. — Не смотри на меня так. — Подойди, — выдал он после длительной паузы, абсолютно игнорируя просьбу. — Зачем? — осторожно поинтересовалась Элина, не особенно желая сокращать дистанцию. Демон шумно вздохнул и отложил плащ вместе со спящей кошкой на стол поверх разбросанных книг. — Подойди, — повторил он более строгим тоном, не терпящим возражений. Злить его совсем не хотелось, поэтому Эля, без особого желания, всё же послушно подошла, нервно заламывая пальцы перед собой. Она лишь судорожно втянула воздух, не успев вымолвить слова возмущения, как Асмодей усадил её к себе на колени, на место, согретое кошкой. Когтистая рука ловко задрала штанину до самого колена, затем теплыми пальцами коснулась больного места, накрывая его ладонью. В том месте, где ноющая боль не давала покоя, стало резко горячо, как от согревающей мази. Через пару мгновений он убрал руку и вновь откинулся назад на кресло. — Что скажешь? — с вялой усмешкой спросил демон, аккуратно убирая влажные кудри девушки с её плеча когтями. Элина, не веря своим ощущениям, взглянула на колено, аккуратно согнула и разогнула ногу. На удивление, привычной тянущей боли не последовало. Растерянно посмотрев на Асмодея, она, для пущей убедительности, сама пощупала колено. Неужели здоровое? — Не болит, — прошептала она, всё ещё с трудом веря в чудотворное лапанье коленок. — Спасибо, — неловко добавила девушка, потупив взгляд. — Ещё успеешь отблагодарить, — усмехнулся он. — Так это всё из-за того преподавателя? — будничным тоном спросил демон, сделав паузу. Элина непонимающе вскинула на него большие карие глаза. — Ты боишься физической близости из-за того, что над тобой несколько раз едва не надругались. Кажется, был ещё случай в подъезде? — уточнил он, поддев когтями края её майки и прикасаясь пальцами к нескольким синякам. Как раз там, где преподаватель больно ущипнул её за «отъеденные бока». — Откуда ты знаешь? — нервно спросила Элина, тут же зашипев, когда он слегка надавил пальцами на синяки. Но как только рука демона оторвалась от её кожи, сиреневые пятна исчезли вместе с болью. — Я многое знаю. Таков уж мой удел — ведать то, что другим не дано, — лукаво усмехнулся он, уклоняясь от прямого ответа. — Тогда и спрашивать не надо, раз всё знаешь, — буркнула Эля, но внезапно её осенило. — Подожди. Ты это сейчас у меня в голове копался? — подняла она глаза, сложив руки на груди так грозно, насколько могла в данной ситуации. В итоге её поза больше напоминала обиженного ребёнка. — Я уже говорил, что люблю догадливых? — с широкой усмешкой ответил он. — Смотри, не напорись на воспоминания о походах в церковь с бабушкой, — пробормотала Элина, вызвав у нечистого тихий смех. — Как страшно, — ехидно отозвался он. — Такая тонкая кожа. Всё время ходишь в синяках? — сменил тему демон, выводя когтями невесомые узоры на том же месте. — Бедняжка, — добавил он продолжая тихо посмеиваться, когда девушка смущённо кивнула. Элина неловко сжалась от его новых прикосновений. Пусть руки Асмодея и не вызывали того же отвращения, что прикосновения преподавателя-педофила, но от этого ей не становилось менее страшно. Девушка тревожно поджала губы, закусила щёку изнутри и опустила голову, напоминая колючего, растерянного ежика. Её вздрагивания от каждого звука и движения только усиливались пропорционально растущей тревоги от слишком долгой близости с кем-то. Она ведь совершенно не тактильная. — Можно мне пойти? Спать хочу. я сегодня очень устала, — вздохнула Эля. Её терпение иссякло уже спустя пару минут. Долго выдерживать пристальный взгляд оказалось непросто. Демон, чувствуя возрастание её страха лишь шумно вздохнул и в очередной раз провёл пальцами по девичьим волосам. — Нет, нельзя, — непринуждённо ответил он, заведя прядь за её ухо и нарочито проводя пальцами по ушной раковине. Уши девушки тут же вспыхнули огнём, и она только смогла поднять на него глаза, полные смущения и обиды. — возникли некоторые дела. Мне нужно сегодня в Преисподнюю наведаться, — сообщил он, сжимая в руке неизвестно откуда взявшийся клочок бумаги. Элина быстро сменила смущение на удивление. — Как сегодня?! Ночь на дворе, — встрепенулась она, едва не схватив демона за грудки в порыве возмущения. — Я ведь тебя предупреждал, что у меня полно обязанностей, — пожал плечами Асмодей, тряхнув бумажкой в руке. Белый клочек мигом загорелся и исчез, не оставляя даже пепла. — Тем более в нижнем мире нету деления между днём и ночью, да и работы много. Та еще тягость, — протяжно вздохнул он, прикрыв глаза. Видимо, демон и сам не шибко-то горел желанием исполнять свои обязанности. — Одень что-нибудь закрытое. И волосы собери, желательно поскорее, — махнул он рукой, лениво приоткрыв один глаз. Эля юрко соскочила с мужских коленок и с недовольным сопением полезла в шкаф на поиски толстовки. Её место в объятиях зла быстро заняла Еня, вновь деловито укладываясь под руки мужчины. Вот тебе и талисман от злых сил. Пушистая морда мигом заурчала на всю комнату. Асмодей успел вдоволь насладиться компанией кошки, пока ненаглядная хозяюшка наспех заплела косу и приоделась в толстовку. Ещё и удачно нашла кроссовки, чтобы не бегать за обувью вниз. По завершении её нехитрых приготовлений демон возник рядом и, не спрашивая, накинул Элине на плечи свой тяжёлый балахон, натягивая капюшон едва ли не по самый подбородок. На шее со щелчком сошлись заклёпки. — Капюшон не снимать, а плащ тем более. Он сделает твоё присутствие менее заметным для лишних глаз, а мой запах перебьёт твой. Тебе лишь нужно вести себя тихо, ничего лишнего не трогать, ни с кем не разговаривать и в глаза не смотреть. Ясно? — провёл он инструктаж. — Ясно, — пискляво закивала Эля, выпрямившись под строгостью его тона. От инструкций по коже пробежались мурашки, оставляя на языке послевкусие тревоги. Она сейчас походила больше на младшеклассницу, которую заставили надеть шапку в снегопад и строго-настрого запретили снимать. Только вот на экскурсии в Ад младшеклассники обычно не ходят, но для живого воображения это не проблема. Разум уже во всю живо рисовало адские пейзажи из поп-культуры с серными озёрами, тысячами орущих грешников, лавой и адскими котлами на пару с задорными красными мужичками. В Ад ей совсем не хотелось. — Закрой глаза, — последовала сухая команда. Мужчина в последний раз окинул взглядом утонувшую в балахоне хрупкую фигурку и притянул к себе. Элина нервно ойкнула, ноги слегка подкосились, и по коже прошёлся неприятный холодок, в ушах зазвенело. Она инстинктивно прижалась чуть ближе от испуга. Спустя всего долю секунды всё вокруг ощутимо изменилось, но глаза открывать стало страшно из-за гробовой тишины вокруг. — Добро пожаловать в самое сердце Геенны Огненной, — гордо объявил Асмодей, позволяя отстраниться.