Love me, kill me

      Словно по расписанию подростки вновь зажимают девушку за школой. Повалив Тиён на землю, одноклассницы начинают избивать её, выкрикивая оскорбления, пока одноклассники смеются и снимают всё это на телефоны.       ― Неудачница! ― продолжая пинать, смеётся одна из задир, пока другая достаёт из её рюкзака домашку. После того, как они получают, что хотели, они наконец отстают от неё.       Тиён, которая всё это время лежала, не сопротивляясь, неожиданно для всех негромко всхлипывает.       ― Смотрите-ка, она что, плачет? Она разве так умела?! ― подхватывает её смех парень, который пил сок и наблюдал за всем этим с остальными. ― Ну что ты, не плачь, милая, мы же не монстры какие-то, ― издевается он, подойдя к Ким.       Затем он медленно выливает сок на голову девушки, которая расширяет глаза и стискивает зубы. В голове Тиён внезапно что-то щёлкает и она набрасывается на парня, который вскрикивает и от удивления замирает.       Девушка, которая целых девять лет терпела жестокие избиения и унижения, наконец не выдерживает и начинает без колебаний вбивать лицо одноклассника в бетон, тем самым превращая в месиво.       Все остальные в шоке впадают в ступор и, раскрыв рты, наблюдают. Но в итоге один из них в панике зовёт учителя и вскоре их всех забирают к директору.       ― Немедленно вызовите их родителей! ― в ярости кричит тот.       ― Ч-что?! ― Тиён, которая всё это время вела себя безэмоционально, внезапно начинает волноваться. ― Пожалуйста, только не это!.. ― едва ли не плачет и умоляет она, дрожа всем телом.       Однако её всё равно не слушают.       Спустя какое-то время родители каждого из хулиганов, что задирали подростка, и кого она избила, уже сидели в кабинете директора. Все бурно защищали своего ребёнка и при этом, как могли, унижали молодую Ким, не зная её статуса.       В это же время девушка сидела молча, опустив голову, и внутренне молилась, чтобы это скорее закончилось. И как бы сильно она ни боялась того, что родители отчитают её за этот проступок, в глубине души она всё же очень хотела, чтобы те приехали и хоть немного защитили её от нападок этих толстосумов.       Уже под конец в помещение входит никто иной, как дядюшка Бэкхён, который должен был забрать двойняшек со школы.       ― Кем Вы приходитесь Тиён? ― строго спрашивает директор.       ― Я личный водитель молодой госпожи и её брата, ― взволнованный подавленным видом девушки отвечает Бэкхён. ― Мне поручили прийти вместо её родителей, так как они очень заняты.       Директор почти час отчитывает всех, а особенно Тиён, потому что только она одна сидела, не имея ни мамы, ни папы, что заступились бы за неё, как это делали за остальных. А только после взяток от каждого родителя и водителя Тиён, которому приказали решить это «недоразумение» любым способом, решает закрыть на это глаза.       Когда все выходят в коридор, Бэкхён отходит на минутку, чтобы ответить жене на звонок. В это время родители-мамочки толпятся вокруг девушки.       ― Ты хоть представляешь, кто я такая? ― зло цедит одна из женщин. ― Тебе это так просто с рук не сойдёт!       ― Мы подключим связи и тогда бизнесу твоих родителей конец! ― угрожает другая, предположив, что раз она учится в такой элитной школе, то, должно быть, у её родителей имеется какой-нибудь бизнес.       — Это не я первая всё начала, ― едва ли сдерживая слёзы, строит стойкое лицо Тиён.       ― Вы только посмотрите, она ещё и огрызается! Невоспитанная девчонка, уж я-то научу тебя манерам! ― кричит мама парня, которого Ким избила. Она поднимает руку и замахивается, Тиён же от страха прикрывает рукой лицо и жмурится.       ― Что здесь происходит?! ― звучит твёрдый и явно злой голос Тэхёна за спиной, который останавливает озлобленную дамочку.       Кинув взгляд на приподнятую для удара руку женщины, молодой господин семьи Ким, который всегда и при любых ситуациях остаётся невозмутимым, словно свирепеет. Он закрывает Тиён собой и прожигает женщин взглядом.       ― М-молодой г-господин Ким?.. ― шокировано заметно сбавляет свой пыл та женщина, как и остальные. ― Вы знакомы с этой… ― не зная, как её назвать, она замолкает.       — Это моя родная сестра, ― цедит подросток. ― И Вы только что хотели её ударить, ― напористо напоминает, отчего та покрывается холодным потом.       ― Г-г-господин, мы не знали о том, что эта... прекрасная девушка Ваша сестра, ― тараторит, заикаясь, женщина. ― Да мы бы в жизни так не поступили, если бы знали, ― уже тише добавляет.       ― Так какие связи вы хотели подключить? ― приподняв одну бровь, спрашивает подросток.       ― П-просим прощения за сказанные слова! ― расширив глаза, тут же произносят они.       Тэхён же, проигнорировав их, оборачивается к притихнувшей Тиён и беспокойно осматривает её. Девушка была сильно растрёпана и вместе с тем напугана, ибо из-за всего, что сейчас делает ради неё брат, будут последствия.       — Это они тебя так? ― кивнув на её одноклассников, которые стояли за спиной своих мам, смягчает голос Ким. Хоть Тиён и ничего не отвечает, Тэхёну и без слов всё становится ясно. Он вновь возвращает внимание к старшим и, нахмурив брови, обращается уже к ним. — Мне не нужны ваши извинения. Пусть ваши дети попросят прощения у Тиён и тогда мы забудем об этом инциденте.       ― Конечно, ― натянуто улыбается одна из женщин. ― Немедленно извинись! ― каждый обращается к своему ребёнку.       ― Но мама, она же сама меня избила! ― возмущается тот парень, как и его друзья.       Однако в итоге всё сводится к тому, что все они как один низко кланяются и хором просят прощения у Тиён. В это время Тэхён жадно запоминает лицо каждого из них, чтобы однажды самолично поквитаться.       Очевидно, это не первый раз, когда его сестрёнку задирают. Просто это впервые всплыло наружу, и то, из-за того, что Тиён дала отпор, за что Тэхён был безумно горд за неё.       Вот почему она всё время такая замкнутая, тихая и словно в воду опущенная. У неё постоянно нет аппетита и желания выходить из комнаты. Всё это заставляло Тэхёна очень переживать за двойняшку, и хуже всего было то, что он не знал причины и способа помочь ей. К счастью, сейчас всё хоть немного прояснилось.       После извинений все спешно расходятся.       Всю дорогу до особняка Тэхён не выпускает сестру из объятий и постоянно повторяет, что всё будет хорошо и что он рядом.

***

      Уже не вынося занудные лекции учителя по литературе, Чонгук незаметно засовывает в уши наушники, которых не будет видно из-за волос, и включает в Ютубе одно из недавних выступлений Тэхёна. В этот раз он исполнял Моцарта, его знаменитый «Турецкий марш».       Ким был одет в изысканный белый костюм под цвет его волос, изящные пальцы искусно скользили по клавишам, отчего из рояля звучали чувственные ноты, однако, несмотря на столь эмоциональное выступление, лицо его оставалось всё таким же бесстрастным.       В свои пятнадцать лет Тэхён уже безумно популярен во многих странах. Подобные видео набирают миллионы просмотров. Его зовут на интервью и очень часто его выступления можно увидеть даже по телевизору.       Посмотрев видео не менее трёх раз, Чон ставит его на паузу, достаёт скетчбук и, открыв последнюю чистую страницу, начинает вырисовывать изображение Тэхёна.       После того, как Ким однажды показал, как рисовать тюльпан, после того, как он искренне похвалил его работы, Чонгук был настолько счастлив, что вскоре стал одержим мыслью стать настолько же выдающимся художником, каким пианистом является Тэхён.       Каждой частичкой своего тела Чонгук хочет стать достойным его, и вновь увидеть ту неповторимую искру в глазах юноши, с которой он хвалил и восхищался его картинами.       ― Спасибо за внимание, увидимся на следующем уроке, ― звучит голос учителя, что покидает класс.       Но Чонгук так сильно увлечён рисованием, что не обращает внимание на то, что урок уже подошёл к концу. В это время Джин, который, вроде как, проспал весь урок, просыпается и забирает у него скетчбук, не обращая внимания на возмущённое: «Эй!».       Он пролистывает все страницы и негромким свистом выражает своё удивление.       ― Нет, ну я, конечно, уже давно замечал, что ты сходишь с ума по этому пианисту, но чтобы настолько! ― с Джином они начали дружить в этом году, как только тот перевёлся в их школу, поэтому ему ещё многое не известно.       ― Ким Тэхён не просто пианист, ― тяжело вздыхает Чонгук, словно испытывает сложные, никому неизвестные чувства. ― Он искусство… ангел во плоти и гениальнейший человек из всех, что я знаю, ― эмоционально перечисляет, на что Джин вскидывает одну бровь.       ― Всё ясно с тобой, ― усмехается подросток, затем поясняет на вопросительный взгляд Чона. ― Ты просто влюбился.       ― Что?! ― расширив глаза, резко переспрашивает Чонгук. ― Да нет же, это скорее… больше восхищение или фанатская любовь… ― говорит так, словно уточняет у него, на что тот просто пожимает плечами.       ― Тогда ты самый преданный и влюблённый фанат из всех, что я знаю.       Щёчки Чона вспыхивают розовым, и он быстро меняет тему. После окончания учебного дня Чонгука забирает мама, а Джина личный водитель.       ― Как дела в кафе, мамочка? ― будничным голосом спрашивает подросток протыкая банановое молоко трубочкой.       ― К счастью, клиентов очень много, но из-за этого немного не успеваем. Мне кажется нужно нанять ещё официантов, ― задумчиво отвечает Юна.       ― Не стоит! ― спешит прервать её раздумье младший. ― Я могу работать после учёбы, а папа говорил, что скоро уволится и будет полностью заниматься бизнесом.       Два года назад семья Чон открыла своё собственное кафе. Чонгук был очень счастлив этому, ведь родители давно мечтали об этом, и особенно отец, который с самого детства имеет страсть к кулинарии.       Но, к сожалению, по началу клиентов было очень мало и поэтому Бэкхёну пришлось пока не уходить от Кимов. Сейчас они уже более или менее освоились в бизнесе и даже могли позволить себе открыть ещё один филиал и нанять побольше помощников. Однако Чонгук всё же не хотел спешить, ведь первый успех может быть обманчивым.       ― Ну уж нет, милый, ― нахмурившись, качает головой женщина. ― Тебе работать ещё слишком рано, сейчас тебе главное хорошо учиться и радовать нас своими успехами в рисовании!       От последнего слова на лице Чона расплывается широкая улыбка. Он в очередной раз убеждается, что у него самые лучшие родители, ведь, несмотря на бедность или богатство, они ещё ни разу не сказали ему забыть о своём увлечении и мечте.       Они ни разу не сказали: «Нам нужны деньги, а чтобы зарабатывать хорошо ты должен заниматься чем-то другим». Или что-то в духе: «Ты унаследуешь этот бизнес, поэтому учись управлять кафе или готовить еду, а не рисовать!»       ― Хорошо, мам, ― мягко отвечает младший, на что Юна отзеркаливает улыбку.

***

      Звуки двух звонких пощёчин эхом разносятся по большому залу, а щёки двойняшек начинают гореть, заливаясь алым.       ― Вы с ума сошли? ― изо всех сил пытаясь сохранять самообладание и холодный голос, проделывает в них дыру Маншик.       ― Так ещё и оба в один день, ― строго замечает Доён.       Как и ожидалось, до родителей всё дошло даже быстрее, чем они успели добраться в особняк. Маншик нервно ходит из стороны в сторону, словно не может поверить, что такое могло случиться в их семье.       ― С ней-то всё понятно, ― кидает на Тиён презрительный взгляд Маншик, после чего возвращает его к сыну. ― Но что на тебя нашло, Ким Тэхён? ― повысив тон, цедит, отчего по спинам двойняшек пробегают мурашки.       ― Они хотели ударить Тиён, ― выговаривает подросток, с трудом поборов страх и нагло взглянув отцу в глаза.       ― Немедленно… иди в свою комнату. Над твоим наказанием я подумаю позже, ― прикрыв на несколько секунд глаза, чтобы не закричать от столь «нахального» поведения сына, более или менее спокойно указывает в сторону лестницы Маншик.       Тиён расширяет глаза, которые мгновенно наполняются страхом, ведь без брата рядом было вдвойне невыносимо боязно перед родителями. Тэхён немного колеблется, мечась между, как всегда, послушаться родителей или…       ― Я остаюсь, ― едва ли не дрогнувшим голосом утверждает Ким.       ― Вздумал ослушаться меня? ― нервно усмехается Маншик. После чего угрожающе медленными шагами подходит к нему ближе. ― Если ты сейчас же не скроешься с моих глаз, ты больше никогда не увидишь… сестру, ― последнее произносит с трудом, потому что никогда не сможет смириться с тем, что сестрой такого драгоценного бриллианта, как Тэхён, является это «недоразумение»       Стойкое выражение лица Тэхёна трескается и на его место приходит принятие поражения, которое, в принципе, было очевидным. Он вынужденно поднимается на второй этаж, однако он не уходит в свою спальню. Затаившись за углом, парень прислушивается.       После его ухода из зала обрывисто доносятся их упрёки, в которых можно было услышать такие слова, как: «Ты позор нашей семьи», «Тянешь вниз брата», «Лучше бы я тебя не рожала», «Никому не нужная бездарность», «Даже от собаки было бы больше пользы», «Зачем ты вообще живёшь?!» и ещё много-много чего ужасного пришлось выслушать бедной Тиён.       В итоге она не выдерживает и, в отличие от родителей, начинает кричать, отчего Тэхён всё разбирает:       ― Разве я выбирала рождаться? Разве я хотела быть вашей дочерью? Хотите, чтобы я умерла?! Да я и сама этого хочу!       После этого девушка бежит в сторону своей комнаты, не обращая внимания на яростные зовы старших. По дороге её выхватывает Тэхён и они оба падают на колени от столкновения. Находясь в крепких и тёплых объятиях брата, подросток непроизвольно даёт волю эмоциям и начинает плакать навзрыд.       ― Когда же это всё кончится? ― сквозь всхлипы кричит Тиён, пока Ким ещё сильнее прижимает её к себе и утешающе гладит по спине. ― Я-я так устала, брат… когда это кончится?..       ― Потерпи ещё немного, ― едва сдерживая собственный порыв плача, шепчет парень. ― Обещаю, я всё налажу…       ― Я уже не выдерживаю! ― сжав в руках ткань рубашки брата, вновь повышает голос. ― Не выдерживаю, не выдерживаю, слышишь?!       ― Т-тиён… моя любимая сестрёнка… прошу тебя, не говори так… ― немного покачиваясь из стороны в сторону, молит подросток.       С его щёк всё-таки скатываются две крупные слезы.

***

      После очередного закрытого концерта подросток почти что вырубается прямо в машине. Спустя полчаса они наконец доезжают до особняка и Тэхёну разрешают подняться к себе. По дороге в спальню он невольно вспоминает разговор с Тиён, от этого его охватывает непонятно откуда взявшееся чувство тревоги.       Ким решает проведать сестру перед сном и направляется в сторону её комнаты. Как ни странно, оттуда не доносилось ни звука.       ― Обычно Тиён не спит в такое время, ― нахмурившись, хмыкает Тэхён.       С каждым шагом подросток начинает чувствовать, что тревога в груди нарастает, и это сильно пугало. Он несколько раз стучится, но в ответ следует оглушающая тишина. Затем, предположив, что сестра наверняка уже заснула, он решает хотя бы взглянуть на неё, чтобы успокоиться, и осторожно заходит внутрь.       В комнате стоял полумрак, вокруг было тихо, и только струйка непонятной жидкости стекала в разрастающуюся на полу лужу.       В нос сильно ударяет запах крови. А под люстрой со свёрнутой шеей висит Тиён. Лицо её было искажено в устрашающей гримасе, на руках виднелись глубокие порезы с застывшей кровью, посиневший язык торчал, чуть свисая набок, а открытые глаза едва ли не выпадали из глазниц.       Застыв в полном шоке, Тэхён приоткрывает рот и выпучивает глаза, которые мгновенно наполняются слезами.       ― С-сестрёнка?.. ― с трудом выговаривает от охватившей каждую клеточку тела дрожи.       Подросток начинает судорожно вбирать в лёгкие воздух, тяжело вздымая грудь, после чего падает на колени и, с силой ухватившись за голову, начинает истошно вопить, надрывая к чертям глотку.       ― М-моя Тиён, ― скулит Тэхён, ползя в сторону висящего трупа сестры. ― Моя… моя маленькая Тиён, ― рыдает и крепко обнимает её холодные бледные ноги.       От разразившегося на весь особняк крика, полного ужаса и отчаяния, прибегают слуги, дворецкий и только в конце родители.       ― Что здесь происходит?! ― строго спрашивает Маншик, который ещё не заметил дочь.       ― Т-тиён... ― всхлипывает, после чего вновь расширяет глаза от того, что хочет сказать Тэхён. Он ещё крепче прижимает к груди ноги сестрёнки и начинает по новой, душераздирающе кричать от безысходности. ― Она убила себя! ― орёт и заглядывает в глаза отца, которые не выражали глубокой боли и жалости, как у других.       Подросток отходит от Тиён и поворачивается к родителям. Смотрит то на отца, то на мать и задаётся вопросом, почему они выглядят так, словно случилась лишь небольшая неприятность.       ― Моя сестра, ваша родная дочь Тиён! ― проговаривает и повторяет, словно незнакомцам, а когда никакой реакции не следует, то словно звереет. ― Она убила себя… она убила себя из-за вас! ― поднимая голос, большими шагами подходит к мужчине и яростно хватает его за ворот.       ― Приди в себя, ребёнок! ― тоже голосит Маншик.       ― Она убила себя из-за вас, из-за вашей безэмоциональности... из-за ваших слов! вы убили собственную дочь! ― орёт Ким и параллельно плачет.       ― Уберите его от отца, ― холодно приказывает Доён, в данной ситуации беспокоясь, похоже, только о муже.       Дворецкий грубо оттаскивает Тэхёна от Маншика, после чего родители вместе покидают комнату Тиён.       Подросток же снова падает на колени и продолжает протяжно рыдать в голос. Внутри всё горит в адском пламени от горечи потери и непонимания такого безразличия со стороны родителей, которое вскоре перерастает в ненависть.       Неужели им совершенно безразличен собственный ребёнок? Да даже на чужого не может быть настолько плевать!       ― Нет, нет, нет, ― столкнувшись лбом об пол и ударяя кулаками, повторяет Ким. Затем поднимает голову и кричит, обращаясь к сестре. ― А к-как же наши мечты о переезде? Как же наша идеальная жизнь, как в той книжке?!.. Т-ты… ты не можешь так поступить! Слышишь, Тиён-а? ― потом тише и отчаяннее умоляет. ― Не бросай меня, не бросай своего глупого братца…       Вскоре девушку снимают с люстры, тоже плачущие служанки, и опускают на пол. Тэхён неразрывно обнимает её, с силой прижимает к груди и без передышки продолжает умолять её не уходить и не бросать его.       Он сидит в таком положении до самого утра, ни на минуту не отпускает свою любимую Тиён. Попросту не находит в себе силы хоть на немного ослабить хватку, не может принять того факта, что сегодня лишился своей половинки и частички своей души.

***

      Войдя в их спальню, Маншик замечает жену, стоявшую у зеркала. Она поправляла причёску, зализывая в стороны так, чтобы ни один лишний волосок не потерял своё место и не выпирал.       ― Д-дорогая, нам пора идти, ― голос мужчины едва заметно дрожит. Доён переводит на него глаза, полные слёз, и кивает.       ― Подожди, ― останавливает его Доён, после чего подходит ближе и начинает поправлять галстук, который и без того был завязан идеально.       ― Да что же это такое?.. ― нахмурившись, продолжает возиться с ним женщина, ибо галстук никак не хотел сидеть так, как она желала.       ― Любимая, ― шёпотом зовёт Маншик и накрывает руками её холодные пальцы, ― ты не хочешь идти на похороны, не так ли? ― замечает, что та словно непроизвольно тянет время.       От этого вопроса Доён замирает, с уголков её глаз резко скатываются слёзы. А Маншик впервые видит плачь жены, отчего сердце разрывается.       ― Я-я не должна… мы же семья… К-ким, ― дрожащими руками спешно вытирает их женщина.       Но Маншик же в ответ мягко притягивает её к себе и крепко обнимает. По его собственным щекам тоже катятся слёзы.       ― Н-нет, ― шепчет и качает головой тот. ― Всё хорошо… здесь никого кроме меня нет.       От его слов Доён не выдерживает и начинает тихо плакать, моча пиджак мужа. Маншик же беззвучно проливает слёзы.       ― Она не была идеальной дочерью… даже близко не хорошей, ― сквозь всхлипы выговаривает женщина. ― Но она всё-таки была нашей дочерью…       — Это моя вина. Прости меня, Доён…       Они проплакивают в таком положении минут десять, после чего по новой начинают собираться. Маншик переодевается и умывается холодной водой. А Доён, тоже ополоснув лицо, наносит толстый слой макияжа, чтобы скрыть опухлости и покраснение.       Затем, вновь придав лицу безэмоциональный вид, они вместе спускаются вниз.

***

      На похоронах Тиён присутствовали исключительно члены семьи. Маншик и Доён не могли позволить СМИ разузнать о таком позоре и поэтому приказали закрыть на сегодня кладбище для других.       Приобняв жену одной рукой, Маншик вполголоса говорит ей на ухо:       ― Не подавай сыну плохой пример и держи себя в руках, дорогая.       Они по очереди бросают по горсти земли на гроб и уже вскоре направляются в сторону машины.       ― Прощай, сестра… надеюсь хотя бы теперь ты будешь счастлива, ― повторив за родителями, шепчет Тэхён.       Тёмные тучи собираются над холодным кладбищем. Казалось, даже небо горюет в этот день, ибо спустя недолгое время с него начинает капать мелкий дождь, который постепенно нарастает.       С роскошной чёрной машины, явно иностранной марки, выходит высокий и статный мужчина, одетый с иголочки. Идеально сидящий костюм, дорогие часы на запястье, лакированные туфли и подвеска с чёрными крыльями ангела на шее.       Рядом с ним шёл не менее красивый и стройный парень, который придерживал для него зонтик, что давало понять, что это его помощник. У него поверх одежды виднелась точно такая же цепочка.       Мужчина окидывает окружение мрачным взглядом и привычной уверенной походкой идёт в сторону могилы. По дороге он встречает господ семьи Ким.       ― Хосок?! ― звучит ошарашенный голос Маншика напротив.       ― Дорогой братец, ― на лице упомянутого расплывается хитрая улыбка.       ― М-маншик… ― заикаясь от шока, трясёт руку мужа Доён. — Это ведь нам не видится?..       ― О нет, милая Доён, ― усмехнувшись, качает головой Хосок.       ― Т-тогда почему ты…       ― Почему я жив? ― договаривает за неё Чон. ― Я довольно живучий, ― пожимает плечами, после чего резко меняется в лице, приняв серьёзный вид. — Но сейчас не об этом. До меня дошли вести, что моя племянница покончила с собой. Ты уж прости, братец, но что-то мне подсказывает, что это не без твоей помощи.       ― Считаешь, что я способен убить собственного ребёнка? ― нахмурившись, повышает голос Маншик, а когда до него доходит, что он дал волю эмоциям, то тут же осекается.       ― А почему нет? ― недобро ухмыляется Хосок. ― Может ты испугался, что она пойдёт по моим стопам и поэтому решил убить до того, как она прикончит вас обоих.       Вены на шее Маншика взбухают, а последние нити самообладания, казалось бы, рвутся. В это время Доён зовёт их телохранителей и говорит им:       ― Проводите этих людей за пределы кладбища.       Те кивают и принимаются исполнять приказ. Но как только один из них хватает Хосока за руку, рядом держащий зонтик парень достаёт из кармана пистолет и без колебаний направляет дуло в его висок.       ― Убери лапы, ― злобно цедит тот парень.       В это время все остальные напугано резко вдыхают и замирают на месте, ибо в Корее огнестрельное оружие имеется либо у военных, либо у членов банд или мафии. А эти люди явно не похожи на служителей закона.       Телохранитель приподнимает руки и осторожно отходит на шаг.       ― Юнги, ― кивнув в знак того, что уже можно опустить пистолет, произносит Чон. Затем вновь обращается к брату. ― Не стоит наводить суету. Я всего лишь пришёл попрощаться с малышкой Тиён.       Несколько секунд поколебавшись, Маншик тяжело вздыхает, прекрасно понимая, что в данной ситуации ничего не может поделать и поэтому берёт жену за руку и говорит:       ― Мы уходим.       Доён молча соглашается и, временами настороженно оглядываясь, идёт за мужем. А Хосок с Юнги продолжают свой путь.       ― Помнится, Вы упоминали, что в Сеуле растёт Ваша будущая наследница… ― задумчиво начинает Мин. ― Неужели это была Ваша племянница?       Хосок кивает, после чего достаёт сигарету и, зажав её между пальцами, засовывает меж пухлых губ. Юнги уже по привычке зажигает её для господина. Сделав глубокую затяжку и выдохнув густой сизый дым, Хосок подаёт голос:       ― Видишь ли, у нас с Тиён очень похожие судьбы, разница лишь в том, что они с Тэхёном рождены от одной матери, ― Чон смотрит в пустоту и продолжает. ― Маншик, как и Тэхён, считается одним из бриллиантов, гениев семьи Ким, в то время как я и Тиён заклеймены, как «бездарности».       Хосок родился от любовницы отца Маншика. После его рождения родная мама Хосока заявилась в особняк Кимов и устроила скандал, мол, либо заплатишь деньги и заберёшь этого ребёнка, либо я продам СМИ информацию о том, что ты ходишь налево и имеешь незаконнорождённого ребёнка.       Самое главное, о чём пекутся все обладатели этой благородной фамилии — это репутация. Поэтому таким образом Хосок оказался среди семьи Ким. Совсем скоро он стал отбросом и грязным пятном позора для них.       И если Тиён хотя бы немного пытались обучить чему-нибудь и дать возможность дойти до уровня брата, в случае с Хосоком его сразу нарекли бездарным отребьем, которое совершенно случайно появилось на этот свет и тем самым принесло уйму проблем для обоих своих родителей.       ― Я предсказал себе, что у Тиён, как и у меня, есть только два пути. Либо она полностью повторит мою участь, после чего я заберу её себе и сделаю своей наследницей, либо она не выдержит таких испытаний жизни и примет сильное решение слабого человека. Я очень надеялся на первый вариант, ― он бросает выкуренную сигарету в урну возле скамеек и добавляет. ― Но, к сожалению, Тиён не оказалась той, что мне нужна.       От его слов Юнги весь напрягается. У него просто в голове не укладывается, что Хосок мог пойти по другому сценарию и убить себя! Ведь он самый живучий и сильный человек из всех, что он знает.       Как и ожидалось, возле могилы стоял только Тэхён с одной белой розой в руках. Из-за того, что он никак не прикрывался от дождя, его костюм был промокшим до ниточки, а по краям мокрых волос капала вода. Чон просит Юнги подождать в стороне и, забрав с его рук зонтик, подходит ближе к племяннику.       ― Соболезную, ― спокойным голосом подаёт голос Хосок, встав сбоку. Тэхён медленно поворачивает голову к незнакомому мужчине, который прикрывал его от дождя своим зонтом. ― Меня зовут Чон Хосок. Я родной брат твоего папы по отцовской линии и твой дядя, ― приподняв уголки губ, представляется на вопросительный взгляд младшего.       Ким молча кивает и возвращает взгляд к надгробному камню, на котором было изображение мягко улыбающейся Тиён.       ― Она любила дождь… ― спустя долгое время молчания почему-то заговаривает об этом подросток. Его голос сильно дрожит, как и тело, было видно, что он безумно хочет разрыдаться, но почему-то не может. ― А я любил дождь из-за неё…       ― Почему не плачешь? ― задаёт вопрос Хосок, при этом прекрасно зная причину и методы воспитания в семье Ким.       ― Родители запрещают плакать. Говорят, что молодому господину Ким не положено чувствовать эмоции… что сильные люди не могут показывать свои внутренние слабости при других, ― с трудом сохраняя хоть некую твёрдость голоса, негромко отвечает Тэхён.       В ответ Хосок некоторое время молчит. Затем он встаёт напротив парня и неожиданно крепко прижимает к себе. Тэхён удивлённо расширяет глаза и застывает, не зная, как реагировать.       ― Ты можешь поплакать, ― произносит Чон, одной рукой мягко придерживая младшего за затылок, а другой продолжая держать над ними зонт. ― В моих объятиях этого никто не увидит.       Никогда не испытывавший даже от родных родителей такое тёплое надёжное объятие, Тэхён негромко всхлипывает, пока глаза постепенно наполняются влагой. Он обнимает дядю в ответ и начинает беззвучно, но очень сильно плакать, наконец дав волю эмоциям.       Он не знает почему, но внутри него зарождается странное чувство защищённости и родного тепла. Всю жизнь Тэхён мечтал, чтобы хотя бы один из его родителей сказал такие же слова и сделал что-то подобное.       Хосок терпеливо ждёт, когда племянник наплачется и хоть немного, но почувствует облегчение. Он нежно гладит его затылок, приговаривая ласковое: «Всё будет хорошо… теперь всё будет хорошо».

***

      Чон снимает свой пиджак и накрывает им плечи Тэхёна. Покрасневшими от долгого плача глазами, подросток вновь начинает смотреть на надгробный камень Тиён. В это время Хосок забирает у Юнги два стаканчика с кофе и садится рядом с племянником.       Тэхён без слов забирает протянутый дядей горячий напиток и греет об него замёрзшие руки.       ― Тебе полегчало? ― сделав небольшой глоток, спрашивает старший.       ― Немного, ― тихо отвечает Ким. ― Никак не могу выбросить из головы вчерашнюю ночь…       ― Думаю, тебе станет легче это сделать, если ты расскажешь всё мне.       Дождь уже прекратился, но на небе до сих пор остались тёмные тучи, которые придают атмосфере кладбища ещё больше мрачности и горечи.       Тэхён шумно вздыхает и прикрывает на секунду веки от пронзающей сердце боли.       ― Когда я нашёл Т-тиён в своей комнате… ― негромко начинает, пока глаза вновь наполняются влагой, хотя Ким считал, что больше слёз не осталось. ― Я сильно плакал... а вместе со мной слуги, водитель, да даже наш безжалостный дворецкий прослезился. Всем было жаль Тиён и больно за неё… Всем, кроме моих родителей, ― когда он произносит последнее предложение, его взгляд неожиданно меняется.       Он словно наполняется злостью, обидой и нескончаемой ненавистью одновременно. Хосок удивлённо замирает, не сводя заворожённых глаз с его глубоко разочарованного и злого выражения лица. Он приоткрывает рот с застывшей улыбкой на губах.       ― «Вот он — мой неогранённый алмаз!» ― с истинным восхищением думает Хосок.       Ненависть, которая отчётливо читалась в Тэхёне, когда он говорил о родителях, поражает Чона до глубины души. В тот момент он осознаёт, как сильно заблуждался, когда думал, что Тиён похожа на него и может стать такой же, как он.       Нет. Парень, что сидит рядом с ним, его родной племянник и талантливый молодой господин Ким — это и есть тот, кого Хосок искал. Сомнений быть не может, ведь когда-то Хосок точно так же сильно разочаровался в отце и брате, а после единственное, чего он желал, это избавиться от всех, кто причинил ему такую ужасную боль.       ― Им было плевать на родную дочь, ― стиснув зубы, продолжает Тэхён. ― Даже в такой момент они не сняли с себя маску безразличия, даже когда они довели её до суицида, они не пожалели о содеянном.       На секунду Хосок невольно расплывается в хитрой ухмылке от собственного замысла, что возник в голове, затем хмурится и делает такое же разозлённое лицо, как у племянника.       ― Я прекрасно понимаю тебя, ― Тэхён поворачивает голову к нему и внимательно слушает. ― Когда-то я тоже считал, что отец любит меня и что он такой холодный только из-за репутации семьи Ким… Однако когда мне исполнилось семнадцать, я убедился, что это не так. Я разочаровался в обоих родителях, ― в глазах Чона появляется блеск азарта, который скрывается от взора Тэхёна. ― Но посмотри на меня, я не сломался, не впал в депрессию и не покончил с собой. Наоборот, я стал намного-намного сильнее, чем был. Я научился выживать и добился всего, чего только можно хотеть в жизни. Если у меня всё встало на свои места, значит, и у тебя всё наладится.       Хосок непонятным образом вселяет в Тэхёна надежду на лучшее. Он словно освещает его тёмную от боли жизнь. Тэхён никогда не был наивным парнем, который так просто может поверить человеку, с которым познакомился меньше дня назад, но почему-то этому человеку хотелось открыться и полностью довериться.       Подросток приподнимает уголки губ, будто тем самым говоря: «Спасибо».       ― Я восхищаюсь тобой, дядя, мне бы хотелось быть таким же, как ты… Однако, ― снова грустнеет Ким, ― отныне я единственный наследник и продолжатель рода семьи Ким, из-за этого мне навсегда придётся позабыть о мечте стать независимым и сбежать из дома. Когда рядом была сестрёнка, я был более смелым… но теперь всё поменялось.       ― А что, если, ― Чон расплывается в улыбке, которая внезапно заставляет сердце Тэхёна биться быстрее, ― я буду на твоей стороне?       ― Ч-что?.. ― округлив глаза, негромко переспрашивает Ким.       Хосок поднимается на ноги и, встав напротив младшего, протягивает руку.       ― Возьми меня за руку и тогда я обещаю, что всегда буду на твоей стороне, избавлю тебя от родителей и сделаю таким же сильным, как я, ― держа с ним зрительный контакт, произносит Чон.       Тэхён смотрит на него во все глаза, заражаясь уверенностью, что исходит от этого человека. Он несколько секунд думает над его словами, затем твёрдо пожимает руку напротив.

Ещё даже не осознавая, что в ту самую секунду он заключил контракт с самим дьяволом во плоти.

***

      На следующий день после похорон, Маншик с Доён решили позвать Хосока на обед и обсудить все «разногласия», что были между братьями.       Несмотря на вчерашнее крайне недружелюбное отношение, сегодня супруги встретили Чона с приветливыми лицами и гостеприимством. А Хосок же, решив им подыграть, тоже нацепил на себя широкую улыбку и отвечал им тем же.       Однако вопреки их ожиданиям, Хосок приходит не один. За ним словно тенью следует тот парень по имени Юнги. И, в отличие от своего господина, он выглядел весьма настороженным и недовольным.       ― Прошу прощения за грубость, но, по-моему, я звал на обед только тебя, ― сдержанно говорит Маншик, окинув Мина холодным и сканирующим взглядом.       ― Не обращай на него внимания, ― отмахивается Хосок, раздеваясь и передавая верхнюю одежду слугам. ― Без своего помощника я никуда не хожу, ― поясняет на хмурые лица Маншика с Доён.       ― Что ж, в таком случае, принесите для него приборы, ― поручает было Доён, но её останавливает Юнги:       ― В этом нет необходимости, ― коротко и с каменным лицом.       Женщина немного обеспокоенно переглядывается с супругом, после чего вновь придаёт лицу невозмутимый вид. Они вместе проходят в зал для приёмов пищи и занимают свои места.       ― Рад снова видеть тебя, Тэхён, ― впервые за всё это время, искренне улыбнувшись, говорит Чон сидящему напротив племяннику.       ― Взаимно, дядя, ― отзеркаливает улыбку Ким. Однако он всё ещё выглядел нездорово-бледным и убитым горем.       ― Вижу, вы поладили, ― угрюмо замечает Маншик.       ― А я вижу, что ты этому не рад, мой дорогой братец, ― смотря на него невинными и, казалось бы, добрыми глазами, отвечает Хосок, отчего желваки на лице старшего Кима начинают играть.       ― Всем приятного аппетита, ― опасаясь, что эти двое сейчас начнут ругаться, подаёт голос Доён. Затем все повторяют за ней и принимаются за трапезу.       Однако перед тем, как последовать примеру остальных, Хосок даёт Юнги понюхать еду из своей тарелки, и только спустя некоторое время тоже берётся за палочки.       ― Мне казалось, мы договорились постараться примириться, но, как видно, ты мне совершенно не доверяешь, ― говорит Маншик, даже не подняв взгляд на брата.       ― Смог бы ты так быстро довериться мне, если бы я сбросил тебя с обрыва тринадцать лет назад? ― вскинув бровь, задаёт риторический вопрос Хосок, отчего все перестают жевать. На самом деле он вовсе не боялся за свою жизнь, просто таким образом он хотел заставить брата с его женой немного понервничать.       ― Тэхён, ― привлекает к себе внимание Доён. ― Иди в свою комнату.       ― Нет уж. Сядь, ― ухмыляется Чон, остановив тем самым приподнявшегося подростка. ― Уйдёт он — уйду и я.       Младший вопросительно смотрит на маму, а та в свою очередь сжимает палочки в руках и кивает сыну, после чего тот садится обратно на место, чувствуя стремительно нарастающее напряжение в воздухе.       ― Ты убил наших родителей, ― цедит Маншик, не выдержав. ― И получил по заслугам.       От всего услышанного Тэхён молча сидит в полном шоке, кидая взгляды то на дядю, то на папу с мамой.       ― Пусть горят в чёртовом аду эти ублюдки, ― с пугающей улыбкой на губах продолжает Хосок. ― Если бы была возможность, я бы сделал то же самое ещё раз, и ты прекрасно знаешь почему, братец.       ― Прошу вас, успокойтесь! ― поднявшись на ноги, повышает голос Доён. ― Всё это произошло много лет назад и нет никакого смысла ворошить прошлое. Вы не должны так себя вести, в конце концов, мы все семья, ― пытается исправить ситуацию она.       ― Да, ты права, ― неловко откашлявшись, признаёт Маншик. Затем возвращает взгляд на брата. ― Все эти годы меня мучила совесть, прошу у тебя прощения за всё, что было. Давай забудем все недоразумения и наконец наладим наши отношения, ― приподняв бокал вина, как и севшая обратно жена, искренне говорит Маншик.       Несколько долгих секунд Хосок нечитаемым взглядом смотрит на брата, после чего на его лице вновь расцветает характерная доброжелательная улыбка:       ― Конечно. За твоё здоровье, дорогой брат, ― чокнувшись бокалом о его, Чон немного медлит, перед тем, как испить из него, и как только сканирует глазами каждого из супругов, то наконец делает небольшой глоток.       ― За здоровье, ― расплывшись в самодовольно улыбке, повторяет Маншик, а за ним и жена.       Они продолжают трапезничать как ни в чём не бывало, пока Тэхён уже чуть с ума не сходит от параноидального ощущения, что что-то не так. Он то и дело недоумевающе смотрит на каждого взрослого по отдельности, но никто даже не намекает, в чём дело.       И это продолжается до тех пор, пока Тэхён внезапно не замечает, что всё это время стоящий с каменным лицом за Хосоком Юнги, начинает как-то подозрительно ухмыляться и сразу же после этого Чон подаёт голос:       ― Знаешь, за эти тринадцать лет мне пришлось пережить очень много всего, ― спокойно продолжая есть. ― Как я уже вчера упомянул, я очень живучий. И я это говорю не только потому что я выжил после того дня у обрыва. ― Маншик покрывается холодным потом и, как и жена, недоумевающе смотрит на него. ― Бесчисленное количество раз меня пытались пристрелить, сжечь, утопить и «отравить», ― подчеркнув последнее слово, невозмутимо рассказывает.       — Вот как, ― нервно усмехается мужчина и делает крупный глоток вина, дабы перестать задыхаться от волнения.       В ответ Чон кивает и дальше с аппетитом поедает блюдо в тарелке.       ― Поэтому я научился стрелять быстрее кого бы то ни было, выживать в адском огне, мастерски плавать и, самое главное, быть устойчивым к ядам, для чего мне понадобилось на протяжении десяти лет пить их добровольно, ― до Маншика с Доён доходит, к чему ведёт Хосок, поэтому они тревожно переглядываются.       Внезапно им резко перестаёт хватать воздуха, а до старшего Кима доходит осознание, что ранее он задыхался далеко не от волнения.       ― Т-ты, что-то подсыпал в вино?!.. ― повышает голос Доён, схватившись за горло, как и муж.       Они позвали Хосока на обед под предлогом того, что хотят примириться, однако на деле же планировали раз и навсегда избавиться от позорного члена семьи Ким. Вот только они не знали, что Хосок это уже проходил не один и не два раза. Что он тот, кто больше всех разбирается во всех видах таких «засад» и может почувствовать запах огромного множества разнообразных отрав. Поэтому он заранее приказал своему шпиону в особняке подсыпать и им яд в бокалы.       ― Папа? Мама? ― округлив глаза, вскакивает на ноги Тэхён, наблюдая за тем, как тела родителей постепенно покидает жизнь.       ― Тш… ― приложив указательный палец к губам, произносит Хосок. ― Прислушайся, ― прикрыв глаза, начинает с наслаждением слушать всхлипы, кашель и бешеное рвение вздохнуть хоть немного воздуха. А когда раскрывает веки, то видит, с каким замешательством на него глядит в ответ племянник. ― Поверь мне, это самое лучшее, что ты можешь услышать в жизни. Поймёшь меня, когда войдёшь во вкус, ― подмигивает он, после чего, следуя этикету, вытирает края губ салфеткой и поднимается на ноги.       ― Т-ты только что убил моих родителей!.. ― всё ещё не оправившись от шока, восклицает подросток.       ― Я обещал избавить тебя от них, ― спокойно поясняет Хосок и подходит к Тэхёну, пока Юнги, следуя немому приказу принимается разбираться с телами.       ― Не выдержав смерти дочери, они покончили жизнь самоубийством, ― проверив их пульс, сообщает Мин.       ― Какой ужас, ― наигранно вздыхает Чон.       Теперь от одного вида этого человека Тэхён чувствует, как по спине пробегают мурашки, а горло сковывает тяжёлый ком. Его глаза наполняются слезами и взгляд в панике бежит по трупам родителей. Внутри он кричал и рыдал, но внешне не мог даже пискнуть от страха.       Увидев слёзы в глазах подростка, выражение лица Хосока мгновенно становится обеспокоенным. Он обхватывает щёки младшего и, нахмурившись, произносит:       ― Ты можешь поплакать, Тэхён, ― мягким голосом. — Но никогда не забывай, что эти люди погубили твою сестру. Они заслужили всё это. А самое главное — это то, что «ты» убил их.       ― Я-я?.. ― начав мелко дрожать, шёпотом переспрашивает Ким.       ― Если бы вчера ты не взял меня за руку, я бы не трогал их, ― безразлично пожимает плечами старший и стирает большими пальцами скатившиеся по его щекам слёзы. ― Я всего лишь выполняю свои обещания. Выходит, что ты отомстил за сестру…       ― Выходит, что я — убийца?.. ― перебивает его парень, который, казалось, находился на грани обморока от пережитого.       ― Совершенно верно, ― лучезарно улыбается Хосок, вселяя тем самым Тэхёну ужас. Он обнимает племянника, как это сделал на кладбище, и добавляет про себя. ― И теперь ты только мой.