Free Bird of Brethil

      — Арэриль... Арэриль!       В бескрайней пустоте сознания, чей то твердый голос звал меня как самая яркая звезда в тёмном небе. Полог обморока постепенно рассеялся. С дрожащими ресницами, раскрыв очи я увидела пару чёрных глаз, прямо уставленных на меня. Лицо эльфа отразило беспокойство и тревога, хмурые брови, как стальные мечи прорезали воспоминания.       На секунду находясь в состоянии забытья, голову в туже минуту пронзила острая стрела осознания. Конечности горели и немели одновременно, словно их обдавали кипятком и вырывали живьём. Обмороженные части тела уже было не ощутить. Но я отчётливо ощутила себя приподнятой. Эльф нёс меня на руках, уместив одну руку под сгибом колени, а другой аккуратно придерживая голову. Окончательно придя в себя, я узнала мужчину перед собой.       — Финдэкано? — охрипшим голос спросила я.       Фингон не ответил, а продолжил нести моё тело, лишь слегка прижимая сильнее к своей груди. Я в замешательстве замерла, и, прислушавшись к спокойному биению сердца мужчины, закрыла глаза. Внутреннее бессилие и пустота кружились вихрям в моем теле, готовые разорвать меня в клочья.       Спустя пару минут Финдэкано остановился и осторожно уместил меня, как я поняла, на кровать. Мягкий матрас провис под моей тяжестью, а после со скрипом принял и эльфа. Фингон аккуратно взял мои руки в свои ладони и слегка сжал, поглаживая большим пальцем. Его взгляд был прямо уставлен на меня и я ответила ему тем же. В глазах первенца Фингольфина читалось волнение и озабоченность, некоторое переживание и напряжение.       — Арэриль, что произошло? — с взволнованными нотками в голосе спросил мужчина обсматривая меня с ног до головы.       Я хотела, была ответить и объясниться, но рот так и не открылся, дергаясь в уголках губ. Все слова встали комом в горле, сдавливая гортань.       А что я могла ответить? Я упала посреди снега, потому что решила умереть? Я испачкана кровью, потому что обнаружила мёртвую подругу? Я... потому что...       — Лотвен больше нет, — единственное, что я смогла выдавить сквозь боль.       Слезы новой волной наполнили глаза и уже переходя границы, потекли в два ручья. Всхлипывая я прижалась с объятиями к Финдэкано. Мне сейчас нужна помощь и поддержка. Мне нужно объятие и утешение. Фингон был тем кого я бы хотела сейчас видеть. Хотела бы быть спасена им, как однажды раньше. И какое везение — именно он нашёл моё тело на грани смерти и помог выбраться из пучины смертельного мороза и разбитой души. Единственное, чего я боялась, так это того, что он меня оттолкнет, отдёрнет мои руки и уйдёт, оставив меня одну. Но Финдэкано и не думал так поступить. Он заключил меня в объятия посильнее моих и стал утешать, поглаживая рукой по макушке.       Я считала, что пролила все слезы сидя на холодном полу около тела Лотвен и прижимая её предсмертное письмо, но как оказалось — это было не так. Из-за слез я ели разбирала того что находилось передо мной, одежда мужчины пропиталась солёной влагой, а с меня самой стекал растаявший снег. Никто из нас не обращал внимание на промокшую одежду. Сильнее зарывшись лицом в обнимающее меня крепкое тело эльфа я продолжала плакать в голос, пока силы не иссякли из моего тела.       Как вдруг рука Фингон легла на моё бедро. Сквозь окровавленное платье прикосновение было обжигающим и неожиданным. Я замерла, а по позвоночнику прошёлся неприятный электрический ток. Я медленно оттолкнулась от эльфа вглядываясь в него. На лице принца нолдор лежала мелкая ухмылка, я глаза странно блестели в темноте комнаты. На меня словно опрокинули ведро холодной воды; волосы на теле встали дыбом, по спине прошлись мурашки.       — Фингон? — пряча испуг тихо окликнула я эльфа.       Финдэкано словно пропустил это сквозь ушей и молнией потянулся ко мне, заключая в жадном поцелуе. Его зубы, в порыве страсти, с неприятным ударом врезался в мои губы. Я рефлекторно попыталась оттолкнуть и отодвинуться, но крепкая хватка мужчины не дала ни шанса на освобождение. Одна рука эльфа, с бедра перешла на талию, сжимала кожу до красных отпечатков, а другая с силой придерживала подбородок. Я стиснула губы до придела, но чужой язык сквозь мою силу проник внутрь углубляя поцелуй.       Невыносимое чувство страха поднялось из глубин моего тело. Отбиваться было безрезультатно. Отталкивая эльфа руками, я ощутила острую боль в ладони. Осколок, что впился в меня когда я пыталась порезать себя, всё еще был со мной. За это время я успела привыкнуть к немой боли, а когда обломок стекла чуть двинулся глубже, прорезая новые участники мышц, я осознала, что у меня в руках — оружие, которым я намеревалась убить Тьелькормо.       Без раздумий я дала Фингону пощёчину той рукой из которой выглядывал осколок. В секунду следующею, кожа эльфа подалась острому концу инородного тела и вскрылась по самое мясо. Во все стороны брызнула алая кровь, пачкая стены, пол и моё лицо. Эльф издал душераздирающий крик ухватившись двумя руками за пострадавший участок лица.       Мне выпал шанс убежать, и не ожидая и минуты, я ринулась к двери, но меня остановил нервный смех за спиной. От такого неестественного хохота ноги приросли к полу, а по телу пробежался мороз. Медленно развернувшись к Финдэкано я застыла на месте. Фингон унял руки с лица уставившись на свои окровавленные пальцы. Продолжая смеяться он прохрипел несколько раз моё имя. От такого тона, с каким было сказано моё имя, меня прошиб удар в висок и жгучее желание замертво провалиться сквозь землю.       Я пошатнулась на месте, не осознавая, делая пару шагов назад. В этот момент Финдэкано внезапно поднял окровавленное лицо и уголки его рта искривились в широкой улыбке, глаза вспыхнули странным блеском, а с губ продолжал выходить истерический смех. Сейчас его поведение и облик полностью отличались от того, что я видела совсем недавно. От привычной доброжелательной и приятной личины не осталось и следа.       Сердце ушло в пятки. Зрелище было воистину до жути пугающим. Вся аура комнаты словно пропиталась злобой исходящей от первенца Нолофинвэ. Мурашки щекотали кожу по всему телу, как черви, съедающие мёртвую плоть. Порез, что я оставила на лице Фингона, был глубокий и сильно кровоточил. Увечье полученное от обломка стекла начиналось с правого виска и заканчивалось на левой щеке, попутно задевая брови, глаз и нос. Правое глазное яблоко сына Аракано полностью залилось кровью и выкатилось вперёд.       Финдэкано продолжал захлебываться в зловещем хохоте приближаясь ближе ко мне. Я же в свою очередь, отступала всё дальше назад, пока не уткнулась спиной в дверь. Фингон быстро преодолел расстояние между нами, сокращая его до минимума. Он, резким движением руки, схватил меня за горло, сдавливая шею с такой мощью, что мог расколоть мои кости в порошок. Я чувствовала как внутренности напряглись, как натянутая в напряжении тетива лука. Весь воздух замер в легких, не способный двинуться дальше и выйти наружу.       Жадно вдыхая ртом кислород, я ухватилась своими руками в кисть эльфа на своём горле, дрожащими пальцами накрыв пальцы сына Аракано и пытаясь хотя бы расслабить хватку. Мои глаза встретились с черными глазами эльфа. В миг лицо Финдэкано исказила такая злоба и неконтролируемая жажда насилия и убийства, в глазах же горел неугасимый огонь мести. Медленно, он поднял руку верх над собой, в которой сдавливал мою гортань, и уголки его губ задрожали в широкой улыбке, обнажая пару острых клыков. Давление на шее с каждой секундой усиливалось, а из моих глаз потекли уже не слезы, а обжигающая красная кровь, затуманивая жалостливый взор. Ещё чуть-чуть и тетива бы порвалась — как и моя никчёмная жизнь.       Я не могу дышать, и кажется, что я и в самом деле вот-вот буду самым жестоким образом задушена.       Но Фингон не стал одаривать меня столь лёгкой смертью. Потеряв на время возможности видеть, я не смогла точно распознать, что сделал дальше Финдэкано, но острая боль в затылке, свидетельствовала тому, что он припечатал меня к стене, а после с силой бросил на пол. Перед глазами проскочили белые искры, всё закружилось, переливаясь в цвете и форме, и потеряв ориентир в пространстве, я развалилась на полу, пытаясь отдышаться. Голова гудела и пульсировала, с макушки разливалось такое чувство, будто голова стала на несколько сантиметров больше и на несколько килограммов тяжелее. Ели как совладев с болью, я открыла очи и замерла в ужасе. Финдэкано за это время успел оказаться рядом, уместившись прямо надо мной. Пара ярких глаз эльфа яростно проделывали дыру в моём теле, а губы расползлись в самой, на что есть, ужасной ухмылке. Я содрогнулась, не смея и подать голос, мышцы на теле сжались, как загнанное в угол животное, волосы встали столбом. Окровавленное лицо Фингона свисало надо мной в пару сантиметров и несколько капель крови стекли на мои щёки, пуская новую волну мурашек, которые пробирались до самых костей.       Руки эльфа разместились с обеих сторон моей головы, а мускулистые колени зажали бедра. Чёрные как угол волосы Финдэкано скатились с его широких плеч и опустились мне на лицо, щекоча чувствительную кожу. Он шевельнулся, поднимая руку, а я зажмурилась, интуитивно съёжившись, и приготовившись к очередному удару или удушью, но холодные пальца эльфа нежно погладили мои скулы и морщины в углу глаз. Касание Фингона были наполнены мягкости и ласки, совершенно неподходящие к тому образу, которым он предстал передо мной всего пару секунд назад. Я, дрожа, открыла веки, и испуганным взглядом уставилась на тёмный силуэт эльфа, в совершенстве запутавшись во всём.       — Арэриль, Арэриль, — медленно прохрипел Финдэкано, продолжая гладить гладкой ладонью правую сторону моего лица. — Почему ты так жёстока со мной? Что я сделал не так? Чем же я тебя напугал? — голос его звучал так же мягко и сладко, что аж бежали мурашки, но можно было уловить скрытые под ними нотки сдерживаемой ярости и зверства, оттого мурашки превращаюсь в дрожь.       Я слишком напугана, что бы ответить на вопросы нолдо, потому сглатывая подступившую едкую кровь, продолжала испуганно взирать на мужчину передо мной. Финдэкано кажется и не ждал моих ответов, так не услышав от меня и слова, снова примкнул губами к моим губам. В этот раз поцелуй получился не таким болезненным, но, как и прежде, омерзительным и неприятным. Я пыталась оттолкнуть, отбить, пнуть его, но всё было тщетно. Схватив кисти моих руки он вдавил их в пол до хруста в суставах. Ноги, зажатые между его ногами, содрогалась, как змеи в смертельных муках. Сама я крутилась в конвульсиях, пытаясь выбраться из захвата, мыча и стеная крики помощи прямо в чужой рот. Но это лишь усугубляло ситуацию и походу заводило Фингона ещё больше. Он с напором углублял поцелуй, лишая меня остатка воздуха.       Я бы так и задохнулась, прижатая в пол телом мужчины, если бы в какой-то момент не ослабла хватка чужих бёдер, и удар моим коленом не пришёл ему между ног. Издав стон боли, эльф согнулся и отпустил мои руки, ухватившись за собственное достоинства ниже пояса. Не мешкая я ринулась прочь к двери, но не успев и подняться на ноги, снова упала. Финдэкано схватил меня за лодыжку и с силой потянул к себе. Его лицо потемнело, а глаза залились кровью, из уст вырывался хрип и горячий пар.       — Ты!.. — процедил сквозь зубы эльф сжимая ногу так, что я аж перестала чувствовать её присутствие. — Mailea ulundo! Грязная сучка! Как ты посмела?!       Не разбирая слов ругательств, я стала отбиваться как могла. Дабы не уйти в лапы этого безжалостного зверя, я вцепилась руками в деревянный пол, а свободной ногой продолжала пинать воздух. Фингон всё сильнее тянул меня на себя, а я всё сильнее цеплялась за деревянные балки. Под таким давлением и напряжением некоторые ногти, на пальцах руки, под корень, с треском сломались, оставляя после себя кровавые следы полос. Я прикусила нижнею губу, да так что зубы впились в мягкую плоть, что бы не поддаться боли и не потерять силы.       Финдэкано потеряв терпение одним, грубым, рывков подтянул меня к себе. Я теряя уже всю надежду, бросила последний удар и моя нога попала ровно в голову эльфа. Голой ступнёй я ощутила кровавую влажность и мягкость плоти лица мужчины, а так же округлость чужого глазного яблока. Этот пинок попал прямо в пострадавший глаз Фингона. В этот раз крик боли эльфа был равен раскату грома в пасмурную погоду и падению небес в конце света. Он прижал лицо руками, но из глазницы и между щелями пальцев брызнула бурая кровь, а на пол скатился одинокий кровавый глаз.       Меня в миг охватила паника и тошнота, к горлу поступила рвота, а внизу живота забурлила желудочная кислота, конечности онемели и шкала страха снова поднялась до предела. Больше не выдержав всего этого, я поднялась на неустойчивых ногах, и не оборачиваясь, убежала прочь. Финдэкано не стал догонять и останавливать меня, а остался сидеть на холодном полу с выдернутым глазом, продолжая истошно вопить.

𖤍 𖤍 𖤍

      В ночной темноте крепости Барад Эйтиль, я бежала без оглядки, до боли в ступнях и до отказа мышц в ногах. Когда первый шок и силы страха отступили, я упала на колени на заснеженную землю. Меня прошиб морозный озноб и прорвало рвотой и кровью самым не приличным образом. Всё тело дрожала в конвульсиях бесконечной судороги. Все внутренности перемешались, желудок свело, будто его вывернули наизнанку, а на языке и губах осталось отвратительное послевкусие блевотины и густой каши кровоизлияния. Перед глазами всё ещё стояла ужасающая картина лишения Фингона глаза. Меня передернуло, то ли от отвращения, то ли от холода, а может, от страха.       Как я могла благотворить его? Как могла думать о нём, как о чём то безопасном и светлом? Как я могла надеяться на его защиту и покровительство? Как я могла считать его хорошим и благородным эльфом? Как я могла?!       Откуда мне было знать, что он воспользуется моей слабостью и беззащитностью? Откуда мне было знать, что он возжелает применить ко мне насилие? Откуда мне было знать, какая же истинная его натура? Откуда мне было знать?       С пустым и стеклянным взглядом я продолжила сидеть на заснеженной земле, которая пропиталась моей кровью и рвотой, став похожей на собачьи помои. Северный ветер бросал снег в лицо, за спиной оживлялся, похожий на птичье курлыканье, шум проснувшихся страж и слуг. В этой белой мгле звуки становились все громче и звучнее, а я увядала в пучине отчаяния и боли все глубже и глубже.       Я не обращала внимания на ветер и снег; несмотря на непогоду, мои горячие ладони были слегка влажными от пота и крови, что стекала с открытых ран. Я чувствовала как бешено билось сердце, пульсируя в висках и ушах, и кровь бурлила в жилах, от жаркого желания прямо сейчас умереть.       Погруженная в собственные думы, я не заметила приближение чьей-то тени и не расслышала голос, который звал меня уже как несколько раз.       — Арэриль?!       Я вздрогнула как громом пораженная. Подняв тяжёлые веки верх, я увидела размытый силуэт эльфа. Пару раз моргнув и вернув чёткость зрения, я разглядела красную мантию и знакомо перебинтованную руку без кисти.       — Майтимо?.. — осевшим голос проговорила я всматриваясь в лицо эльфа.       Почему это всё показалось мне смутно знакомым?       — Арэриль, что с тобой случилось? Почему ты здесь? Откуда эта кровь? Кто это сделал с тобой? — из уст эльфа посыпались вопросы, как падающие звёзды с ночного неба.       Маэдрос потянулся ко мне протягивая свой плащ, но я резко отшатнулась от него, как при виде опасного хищника. На лицо Нельяфинвэ легла тень недопонимания и замешательства. Застыв в воздухе на долю секунды он попытал второй шанс, но и он не прошёл успешно.       — Арэриль, что с тобой? — задался вопросом эльф озадаченно разглядывая меня.       Не ответив, я встала, и пошатываясь на месте, взревела:       — Не приближайся!       «Им нельзя доверять. С ними не возможно подружится. Они коварны и жестоки.» Мои собственные слова и написанные Лответ строки из предсмертной записки, со скорбной истерикой, так и шептали мне в ухо.       Нельяфинвэ не смел и шага ближе сделать; оставаясь на месте и держа обеими руками свою мантию, он стоял поджав губы в тонкую линию, а между бровей выступила складка раздумий. Красные волосы развивались на ветру и несколько тонких прядей прилипли к вискам и щекам покрываясь белоснежными снежинками. Бледное лицо, сплошь покрытое алыми царапинами и порезами, стала ещё на тон светлее, хотя стало покрываться первыми лучами рассвета.       Я обернулась, вглядываясь на поднимающее ярко-красное солнце за горизонтом из стен и скал гор. Сегодняшняя ночь унесла с собой одну жизнь. Я же хочу стать второй.       Подорвавшись с места я побежала к каменистой стене на востоке. Невысокое преграждение крепости имело небольшие каменные балки, похожие на лестницу, что вели наверх, к более массивному выступы, где пару дней назад мы с Лотвен встретили Маглора.       Задыхаясь и ощущая невыносимую боль при каждом движении, как и в теле, так и в душе, я стремительно, как могла, поднялась на самую верхушку стены. Окинув взглядом пространство я подошла к перилам, так называемого «балкона», и забралась на него босыми ногами. Камень был холодный и влажный от снега, но не насколько как моё тело, которое уже едва ли не покинула душа.       Как я и ожидала, следом за мной явился Нельо. Взбежав на карниз стены он замер увидев меня на краю подручника.       — Что ты делаешь? — перепугано спросил эльф ещё не отдышавшись от бега. — Арэриль спустить, прошу.       Маэдрос медленно сделал шаг ближе ко мне протягивая левую, уцелевшую, руку. Я взглянула на него через плечо и воскликнула охрипшим голосом:       — Не подходи!       Майтимо снова послушался меня, став столбом в нескольких шагах. Его лицо из недопонимания и замешательства перешло в нерешительность и испуганность. Янтарные глаза были охвачены страхом и сильно округлились не отводя с меня взгляда. Король-изгнанник пару раз сглотнул, не решаюсь заговорить. Возможно он боялся спугнуть, или сказать что-то не то, что могло лишь усугубить положение, поэтому он долго стоял молча, лишь его кадык судорожно двигался вверх-вниз, а увлажненные черные ресницы трепетали на ветру.       Около нас стало появляться больше народу. Пришли пару страж и любопытных слуг, а один из них, подбежав к Нельяфинвэ, что-то быстро прошептал тому на ухо и удалился прочь. От услышанного, Нельо сперва застыл уставившись в одну точку, но после стиснул челюстью, двигая желваками скул, и сжал кулаки до напряжения в суставах, а потом медленно поднял взгляд на меня. Я не знаю, возможно слуга доложил ему о смерти Лотвен, или о том в каком состоянии сейчас прибывает его двоюродный брат-спаситель. Мои собственные глаза наполнились слезами горечи, слабо моргнув, я отвернулась, шагая на краю перила.       — Неужели... — тихий и хриплый голос Нелья прозвучал за спиной, как дуновение слабого ветра, окутав меня мелкими мурашками по всему телу. — Неужели ты находишь это выходом?       Я сглотнула подступающею слюну с металлическим привкусом крови, опуская взгляд влажных глаз на ровную каменистую поверхность земли в нескольких десятков метров подо мной.       Нахожу ли я это выходом? Выходом из чего? Из жизни, что теперь не принадлежит мне? Из невыносимой боли и потери близкой подруги и дома? Из душераздирающих чувств одиночества и безысходности? Или выходом из заточения в чужой земле, не имея возможности выбраться из этой ядовитой паутины зловещей судьбы? Из чего в конце концов я нахожу выход?       Это возможность наконец-то обрести покой. И да, это единственный выход из данной ситуации. У меня уже ничего не осталось, нечего терять, нечем дорожить, и нет того, что можно было бы лелеять в этой жизни. У меня всё забрали. Вплоть до моего тела, сердца и жизни.       — Прошу, спустить, — умоляющий голос эльфа за спиной отчётливо дрожал, готовый перейти на несдерживаемые рыдания, но он продолжал говорить, сдавливая боль в зоне горла. — Арэриль, прошу, не нужно. Это того не стоит. Прошу, спустить ко мне. Арэриль, прошу, останься... Останься со мной... Хочешь, ты можешь вернуться в Менегрот, я же обещал что верну вас в Дориат, помнишь, я дал слово! — его голос перешёл на отчаянный крик, умоляю спуститься, умоляя остаться, но я продолжила молча стоять к нему спиной. Дрожа всем телом, с моих собственных глаз потекли новые струйки соленых слез, выжигая и раздражая покрасневшие уголки глаз. — Если не хочешь возвращаться в Дориат, то ты можешь... можешь отправиться со мной. У меня есть земля на северо-востоке от сюда, если ты захочешь, мы сможем отправиться туда. Обещаю никто больше не тронет тебя. Я не позволю. Я знаю что сделал Морифинвэ, он уже получил сполна за содеянное, Турка и Куруфинвэ ответят за всё что сделали, и Финдэкано не обойдёт наказания. Никто из них больше не посмеет и посмотреть на тебя. Прошу спустись Арэриль, пошли со мной, останься со мной...       Маэдрос замолк, из-за спины мне не было видно в каком сейчас состоянии принц нолдор первого дома, но горькие всхлипывания и рвущие выйти наружу слезы и рыдания, говори сами за себя. Но я так же, не видела, что на его лице всё ещё оставалась неугасимая искренняя улыбка. Эта улыбка была лучиком надежды для него, в которую он вложил всю свою откровенность и чистосердечие собственной души.       Почему он это делает? Почему он так опечален? Почему скорбит и пытается мне помешать? Может ли это значит что он что-то испытывает? Может ли он... ? Может ли он разделись со мной мою боль и понять что я испытываю прямо сейчас, находясь на грани безумия и смерти, оставив после себя лишь кровавый след прежней счастливой жизни? У каждого у нас разные пути и разное прошлое, разное будущее. Я не знаю через что пришлось пережить ему и какие потери и невзгоды перенести. Как и он, не в силах понять меня, мои страдания и мысли.       Все эти сладкие обещание, выстроенные из моих прежних мечтаний уже ничего не значат. Это всё ничто иное как пустые слова на ветер, который унесет их вдаль и развеет в воздухе гор. Моя душа уже перешла точку не возврата. Это уже ничем не остановить. Во мне не осталось ни частички доверие. Мои сломанные ногти на пальцах, моё разорванное платье испачканное в крови, моё разодранная плоть с мелкими крупицами стекла в коже, моя раздробленная на осколки душа — были доказательством моего прежнего доверия. И к чему это всё привело? К сломленной судьбе? К самоубийству?       Всё это время молча стоя на месте, я медленно, но верно разрушалась изнутри, чувствуя как душа трещит по швам, разламываясь на крошки, как морской песок на пляже. Повернув голову к Нельяфинвэ, я одарила его в ответ своей самой искренней и последней улыбкой. В заплаканных глаза первенца Феанора загорелись несчастным пламенем проблески надежды. Это крохотная вера была такой ощутимо уязвимой и хрупкой, что казалось, хватало всего одного взгляда и она рассеется в море слез и печали. После минутного молчания и гляделок в глаза друг друга, я с самым на что есть спокойным голос смогла выдавить из себя последние слова:       — Я не ненавижу тебя Маэдрос. Но я, ненавижу твоих братьев. Ненавижу твой народ. Всех их ненавижу.       Кроткая улыбка спала с лица Маэдроса, в его янтарных глазах потухла былая благонадежность, пропитавшись чистейшим страхом и тревогой. Но, а я была спокойна, как никогда прежде. Отвернувшись от Нельяфинвэ и подойдя ближе к обрыву, я чуть вздернув подбородком, взглянула в безграничное небо. Анар окончательно вышло из горизонта и осветила облака нежно желтыми и розовыми красками. Словно стремясь за лучами солнца в небе, пролетели орлы. Плавно махая своими крыльями, эти вольные птицы, как меткая стрела, вздымались ввысь, прорезая себе путь сквозь зимний воздух. Проследив их взглядом, я опустила ресницы и сквозь полу закрытые веки моему взору предстала скалистая равнина земли далеко внизу.       Окровавленное и разорванное нижнее платье развивались на ветру, с треснувших губ стекала кровь, а сломанные ногти под корень, что и на руках и на ногах кровоточили и зудели. Стоя босыми ногами на голой земле, то и дело шевеля тем, что осталось от пальцев ног, с уголков моих глаз потекли слезы. Комки белоснежного снега, что медленно приземлялись на мои открытые раны охлаждали и обжигали. Кровь пульсируя в венах кипела в жилах, виски сдавливало поднявшееся давление, уши заложил неприятный гул и звон, перед глазами всё стало мутнеть и плыть, воздуха в легких не нахватало дня полного вдоха. Сделав ещё шаг ближе к обрыву и в последний раз взглянув на поднявшееся кольцо солнца я ринулась вниз.       Встречный ветер бил, как тысячи ударов кулаком в лицо, вонзал, как острые мечи в тело. Но расправив руки в стороны и не закрывая глаз, я смотрела как быстро приближалась каменистая земля подо мной. Этот миг падения был быстр, но мне он казался длинною во всю бесконечность жизни Эа⁴³. Сейчас, когда жизнь была так близка к смерти, я впервые почувствовала себя свободной. Подхваченная ветром и падая в бездну конца, я почувствовала себя свободной, как птицы в небе. Как те перелетные птицы за которыми я следила в далёком детстве и мечтала когда-нибудь так же как они, парить в воздухе.       Спустя вечную секунду раздался удар разорванной плоти и хруст сломанных костей. Моё тело в миг превратилось в кровавое месиво потеряв прежний облик. Серые камни залились свежей алой жидкостью, а воздух пропитался металлическим запахом крови.       Я умерла с ненавистью и злобой в сердце, со скорбью и печалью на душе, с чувством долгожданной свободы в теле.