В алой заре, я встречусь с тобой, Митти.

«Митти, меня не подпускают к тебе. Снова. Раз за разом, я умоляю Бондрюда, но всё безуспешно. Кажется, что дни тянутся бесконечно. Скоро начнётся новый этап моего «обучения». Митти, прошу, потерпи ещё немного. Мы скоро выберемся отсюда.» *** Короткие пальчики скользили около рта, прижимались к губам и слегка отпрыгивали. Предательски колкие мурашки молниеносно скользнули по пушистой спине. Все конечности гудели и изнывали из-за вечных похождений по коридорам Идофронта. Тянущая боль робко стекала к лапам и возвращалась обратно к махровым бёдрам. Кончик указательного пальца внезапно дрыгнулся к новоиспечённому клыку. Гладкий. Вспоминая первые дни в новом теле было неказисто, память плешивела и подкидывала странные идеи. Изучать новое тело оказалось слегка напряжённым и взволнованным моментом в жизни Пустышки. Всё девичье тельце теперь покрыто бежевым мехом, а зрачки стали похожи на овал. Что уж говорить про удивление Наначи из-за нынешнего наличия длинного хвоста и стоячих кроличьих ушей. – Н-на... – Благословенная отдёрнула дрожащий палец ото рта, дыхание стало сбиваться, словно изнеженное сердце Благословенной пыталось выскочить из груди – Бондрюд... Бондрюд ежедневно осматривал Пустышку, пытаясь найти какие-либо новые способности её тела. Для него Наначи была идеалом. Именно она стала неким особенным существом для него, не то чтобы божеством, но все же, необыкновенным экземпляром. Владеть ей – значит владеть частичкой Бездны. Белый Свисток прикасался везде. Даже там, где не следовало. Его тело практически не издавало даже капли тепла. Латекс на его идеально белых перчатках давал очередные детские грёзы, что это будет обыкновенный осмотр. Жаль, что это были лишь мнимые девчачьи надежды. Протяжные стоны растворялись среди миазмов алой крови. Наначи ощущала словно ледышку в её тугом мягком лоно, нижние конечности дёргались, но всё же не пытались спрыгнуть с железного операционного стола. Это было бессмысленно. Он всё равно её догонит, где бы она не была. Наначи горько рыдала ночами, зарываясь пальцами в светлую копну волос, словно пытаясь обуздать своё безутешное горе и тягостную обиду. Её первым мужчиной оказался не славный мальчишка из слащавых подростковых мечтаний, а взрослый, мрачный и нелюдимый Лорд Рассвета. Три кротких стука прерывают наступающую панику Пустышки. Он уважал её личные границы, но только если это не касалось его собственных исследований. Эти настойчивые стуки приводили затаённые мысли в строй, давая понять, что всё это не сон. Встать с неубранной дощатой кровати. Схватить небольшую доску, на которую крепились бумаги с помощью зажимов. Небрежно откопать среди зарисовок и записей карандаш. И самое главное, спохватиться перед самым выходом, забыв стопку чистых бумаг. Всё это больше походило на смешное гонение кролика, чем на сбор необходимых вещей. Легендарный Искатель наблюдал за этим каждый раз, пытаясь сдержать кроткую улыбку под маской. Девичье смятение Наначи забавляло его извращённый разум. – Я готова. – выскочив за дверь, Пустышка бросила усталый взгляд на Лорда Рассвета, ожидая ежедневные нравоучения по поводу её работы. – Гуэйра сообщил, что меня ждёт что-то особенное. Что это будет? – Выглядишь действительно готовой. Молодец. – мужчина не подметил её усталый вид, приняв его за серьёзный настрой, впрочем, в её первом этапе работы и не должно быть некой серьёзности. – Сегодня ты познакомишься с новым «поколением Бездны». Поздравляю. Опешив назад от испуга, Благословенная встретилась обнажённой спиной со стальной дверью. Новое «поколение Бездны». Воспоминания голоса Бондрюда в замерших трущобах Серени насквозь пронзили остатки прежнего самообладания. Хотелось истерически разрыдаться прямо на месте, бросить всё и убежать, но Наначи не могла. Митти всё ещё где-то среди этих бесконечных комнат. Да и как же беспомощному кролику сбежать от свирепого монстра, что следует за тобой по пятам. Шаг за шагом. – Ты серьёзно, Бондрюд!? – Пустышка перешла на отчаянный, даже жалобный крик, очевидно сорвавшись с надуманной привязи. – Тебе не хватило меня? Н-на... Не хватило Митти?! Лорд Рассвета педантично отвёл руки за спину и развернулся. Обычный ежедневный сигнал, который звался «следуй за мной». Бондрюд знал, что она не сдержится. Не сможет удержать внутреннего зверя, который и был его настоящим искушением. Ведь наблюдать за как будто «бесстрашным и самоотверженным» кроликом было гораздо интереснее, чем видеть её опустошённый, даже слегка нудный вид. – Ты всегда будешь для меня единственной и неповторимой. Ведь именно ты стала первой Благословенной. Бездна выбрала именно тебя. – Повелитель Зари устремился вглубь коридора, Пустышке оставалось лишь следовать за ним. – Вот только вышло так, что именно любовь Митти помогла тебе. Людям всегда приходится чем-то жертвовать. – Я не понимаю. – Наначи как можно сильнее прижала планшет с закреплённой бумагой к мягкому тельцу, карандаш, который она сжимала в правой руке казалось вот-вот сломается напополам от кроличьей злобы. – Скоро ты всё поймёшь. – Бондрюд остановился перед дверью, которая вела в ту самую детскую комнату, за которой исходил искренний наивный смех. – Мы всё ещё находимся на стадии разработки, но я уверен, что ты справишься. Развернувшись обратно к подростку, Белый Свисток опустился, согнувшись в коленях. Теперь Наначи могла рассмотреть маску, чей завораживающий фиолетовый свет устремился на её мордочку. Козлиные зрачки слегка сузились, а ручонки вздрогнули, заставив руки въежить планшет в тело. Казалось, если задержать дыхание, можно услышать сердцебиение Белого Свистка. Ритмичное, но такое медленное. – Сейчас, тебе это не понадобится. Практика наш самый лучший учитель. – одной рукой мужчина расслабил хватку Пустышки, а второй взял её принадлежности. – Не волнуйся, я всегда буду рядом. Просто будь для них доброй крольчихой, которая является ассистентом Белого Свистка. Обещаю, ты понравишься этим детям. – Н-На... После этого и последует моя практика? – Сотни исписанных бумаг, заучивание всех человеческих органов, трепетные и бессонные ночи с Бондрюдом и его Молящимися Руками за бесконечным учением анатомии – всё это было лишь началом. – Да. Именно это покажет, насколько я сильно доверяю тебе, Наначи. – Лорд Рассвета стал говорить слишком изнеженно, добавляя словно приторный сахар к своим словам. – Ты собственными руками создашь кое-что невероятное. Конечно, это всё ещё прототип, но я знаю, что вместе мы преодолеем Проклятие Бездны. Выдох. Вдох. И так по кругу. Благословенная вновь принимает свой серьёзный вид, хоть бегающие зрачки и выдавали её беспокойство. Кивнув в знак своей готовности, она сжала кулачки. Бондрюд, заметив этот милый жест, похлопал девочку по головке, вороша белокурые пряди. – Отлично. – надменно произносит Повелитель Зари, прежде чем подняться и убрать рабочие принадлежности своего ассистента в внутренний карман пальто. – Предупреждаю, я не потерплю переворота. Особенно от тебя. Этим детям всё равно не сбежать. Наначи неуклюже сглатывает слюну, намереваясь убрать появившийся тугой ком в горле. Лорд Рассвета открывает замок с двери с помощью ключа, а затем, впускает девчонку вперёд. Кроличий хвост двигается из стороны в сторону. Все детские взгляды устремляются на живую плюшевую игрушку. Столько возгласов Пустышка не слышала никогда. Бондрюд был прав, детям она сразу понравилась. – Дети будущего поколения Бездны, встречайте моего ассистента Наначи. Благословенной девочки, которая преодолела страх перед Бездной. – мужчина кладёт массивную руку на пушистое плечико, что заметно дрогнуло от резкого прикосновения. – Будьте осторожны, она очень дорога каждому из нас. – Какая милая! Ты такая пушистая! – несколько девчонок сразу же окружили бедную зверушку, задавая всё больше и больше неудобных вопросов. – А уши и правда настоящие? А хвост? – Н-На... Да. Это Благословение Бездны. – Пустышка окинула глазами Бондрюда, который закрывал входную дверь и присаживался на своеобразную платформу, что находилась перед дверьми. – Я помогаю Лорду Рассвета в изучении Бездны. Детские расспросы никак не заканчивались. Вначале, Благословенной было неловко, тревожно, да и попросту страшно. Нельзя было сболтнуть лишнего. Бондрюд напористо наблюдал, выжигал множество дыр, словно хотел сожрать и не оставить даже косточки. Прежде чем уйти от детей, Лорд Рассвета подошёл рядом к Наначи, которая усиживалась на мягкой подушке и предложил ей почитать детворе. Подросток молча кивнула, поспешно схватила свою любимую книгу и уселась обратно. Читать не хотелось, но и ослушаться Белого Свистка было нельзя. Слишком страшно. Наначи каждый раз делает всё, что ни прикажет Бондрюд. – Многие Искатели придумывали множество легенд, одна из них – Вера Бездны. Когда вы умираете в Бездне, вы попадаете на самое дно. Ваша душа приобретает иную форму и отправляется туда, куда вы пожелаете. – Пустышка продолжила своё чтение, её произношение было завораживающим, ведь каждый из детей слушал очень внимательно и ни на что не отвлекался. Пушистая игрушка читает тебе книжку. Слишком немыслимо для детского сознания. Даже великий Легендарный Искатель составил компанию своей маленькой ассистентке, усевшись совсем рядом. Мужчина периодически заглядывал в страницу и поправлял выбивающиеся непослушные пряди. *** Первый ребёнок. Первая операция. Детские крики слышались через стенку. Стол и два стула. Больше ничего. Оплошать категорически запрещено, ведь Бондрюд позволил Наначи выбирать. Выбирать, кто же станет первым добровольцем и первым картриджем. Кто же превратиться в бесформенную массу, чтобы помочь преодолеть Проклятие Бездны? Первый раз самый страшный, не правда ли, Наначи? Всё же, Благословенная не стала выбирать. Впервые она ослушалась Бондрюда, но на удивление, Повелитель Зари не стал злиться или же ругать, а лишь только осторожно погладил Пустышку по ворсистой щеке и ласково произнёс: – Ты такая очаровательная, Наначи, но я знаю, что в тебе таится самый настоящий монстр. Не бойся выпустить его. В ту ночь он не произнёс больше ни слова. Два зверя смотрели друг на друга. Мужчина знал, что Благословенная не станет сопротивляться слишком долго, не станет заикаться про отказ от своих обязанностей, и даже не станет вымаливать освобождения Митти. Ведь выдрессировать можно любую зверушку. Разум девочки постепенно гнил изнутри, заставлял ломать все принципы. Взгляды на жизнь, взгляды на вещи. Всё кардинально поменялось в ту ночь. Истошные вопли и крики заполняли рассудок, изувечивали и калечили внутреннее дитя. Недостижимые мечты тлели, млели во мраке собственной души. Бондрюд хотел встретить первый рассвет, но Наначи хотела встретить лишь свой последний закат. – Я готова. Правда готова. – подросток рассеяно примкнула дрожащими лапками прямо к щекам, с которых предательски капали слёзы. – Я не стану убегать.