Нелюди

      В заветный день Минхо был, как сам со смешком сказал, довольно «живым». Но не от волнения, а от предвкушения. Целый день без криков, вопросов и случайных ударов обо всё подряд. Ещё и Джисон обязательно по возвращении принесёт с собой наиглупейшую историю, которую будет полночи рассказывать. Уже не терпелось выставить его за ворота, хотя внутри что-то неприятно покалывало.

×|×|×|×|×

Феликс НЕ сосед: Ты конечно крутой, но меня с пар вряд ли отпустят для встречи с мёртвым другом

Король юмора Джи-джисон:

Не, ты учись, я специально так рано

собираюсь. Хочу с кайфом погулять

в реальном мире. Но ты всегда

можешь сказать, что у тебя приход

или ломка (от меня)

Феликс НЕ сосед: Вот поэтому никто и не удивился, что ты умер. Ладно, я напишу, как освобожусь

Король юмора Джи-джисон:

Передавай привет от меня всем

Феликс НЕ сосед: Хорошо!       Отложив телефон в рюкзак и не задумавшись о том, что приветы с того света никто не передаёт, Джисон расположился в своей комнате напротив столика со всей приблудой для подготовки на выход: плотный грим для кожи, линзы и пугающая серебряная пластинка, об которую ломаются клыки. Ещё и вторая такая же уже лежит в кармашке джинс, ведь клыки вырастут за два часа, а это слишком мало для полноценной прогулки. Кажется рядом стоящий Минхо помогать совсем не собирался — молча и с улыбкой наблюдал, как Джисон десятый раз уронил линзу и завопил.       — Я всегда могу сказать, что это косплей на вампира… — жалкие попытки торга не прошли, но Джисон продолжил смотреть самыми жалобными глазами. Красными сытыми глазами.       — А ещё ты всегда можешь врезаться в дерево и снести его своим лбом непробиваемым. — Минхо преспокойно поднял линзу, положил перед опечаленным в блюдце с раствором и снова встал ровно, скрестив руки на груди. — Так хотя бы отмажешься, что просто качаешься.       Вполне ожидаемо. Вернувшись к мучениям похуже любой рукопашной тренировки, через полчаса с победным визгом Джисон с уже непривычно карими глазами приступил к гриму. Успех явно выше, хоть и несколько шлепков спонжем попали точно по волосам. Уже устав от подготовки, серебряную пластину взяли уверенно и без страха, в одно мгновение укусив. Получилось настолько уверенно, что помимо целых клыков у Джисона вылетела ещё и пара нужных зубов. Зависнув на полминуты, Минхо уже отрёкся от великого зрелища, попросил быть осторожнее и на выходе издевательски хихикнул со своей же фразы.       Но ничто не сможет испортить этот счастливый день — день первого выхода в общество от начала вампирской жизни. Ни неверие сухого «хозяина», ни следы грима на волосах, напоминающих седину, ни лёгкое отсутствие зубов не испортят его.

×|×|×|×|×

      Ощущение, словно родной город изменился до неузнаваемости, никак не покидало размурашенное еле идущее тело. Только дойдя до станции метро Джисон понял причину — его обострённые органы чувств. Как бы не старался сконцентрировать зрение лишь на ближайших объектах, вампирские глаза видели всё совершенно иначе: ранее тусклые улочки скрывали в себе сотню новых ярких оттенков и чётких деталей. Но несмотря на невиданную ранее резкость и насыщенность, город не стал ощущаться кричащим. Теперь машины не летели сломя голову, а даже самые опаздывающие прохожие казалось вышли на лёгкую прогулку.       Беглый вечно мельтешащий Сеул стал спокойным и почти застывшим городом. Не то чтобы такие изменения в восприятии подходили кипучей энергии Джисона, но осознание факта своей особенности покорило его.       Теснясь с людьми в вагоне метро, Джисон думал лишь о том, что с лёгкостью мог бы добежать до места встречи быстрее, нежели доедет, как обычный человек. Когда какое-то полупьяное хамло шикнуло ему, он не испугался, зная, что способен с лёгкостью поломать его. Нелегко было только существовать в смеси отвратительно жгущих ноздри запахов, но и с этим получилось разобраться, сконцентрировав всё обоняние на нежном цветочном шлейфе духов девушки, стоящей в другом конце вагона.       А ещё с такой же лёгкой лёгкостью Джисон мог бы показать свою крутость и принять восторженные комплименты, но ему нельзя. Другой человек расстроился бы, но для него секретность стала фантастикой. Он ведь буквально всемогущий, как супермен, и при этом вынужден скрывать свою истинную личность, как супермен. Он и есть супермен.       Жаль Сеул стал заторможенным и до Феликса ехать невыносимую вечность, а расхвастаться хотелось безумно. Однако Джисон знал, что и к этому привыкнет, а пока наслаждался заискрившей от себя же крутостью. Рядом же не было невероятного Минхо, с которым всё нивелируется не просто до нуля, а в минус.

Проблема-смешинка:

Я уже целый час среди людей,

но все деревья до сих пор целые (!)

Кто-то зря сомневался во мне

Минхозяин: Я ведь с такими фразами могу решить, что своей неуклюжестью ты принципиально моё внимание привлекал. Тогда совет в качестве подарка: будешь девчонок кадрить, дождись появления зубов.       На сообщение Джисон только расшипелся, запихивая телефон подальше в рюкзак. Больше никакого Минхо. Только собственная крутость.       Как будто судьба тоже учуяла его невероятность, сразу же вызвавшись на помощь. Чувствует, что сзади к нему кто-то подошёл. Дыхание мягкое, как и скорое касание по плечу. Точно девушка, что доказало нежное, сразу же пробившееся к сердцу «извините». К счастью зубы отросли быстрее, чем издевался Минхо, а лёгкая седина ему даже шла. Зато никаких прежних проблем на коже, синяков, несуразной худобы с сутулостью и прочего, присущее обыкновенным людям. Супермены легко добиваются девушек.       Заставив себя поверить в это и отбросив неловкость, Джисон на всякий случай проверил кончиком языка передние зубы, поправил в непринуждённом жесте непослушную чёлку — судя по своему отражению, получилось не так эффектно, как у Минхо, но незнакомка же не видела более крутого Минхо, — и с улыбкой обернулся. Джисон никогда не думал о том, что существуют более или менее красивые девушки, но точно знал, что эта девушка будет самой красивой из всех возможных. Она и правда была хороша, но её бледное лицо заставило остановиться даже небьющееся сердце.       — Джисон? Погоди, Феликс нам…       Столкнувшись взглядами с бывшей одногруппницей, Джисон впал в ступор, почти не слыша её запинающиеся фразы. Несколько месяцев представляя свой выход в свет, он продумал множество счастливых вариантов и услышал ещё больше вариантов со своими промахами. Случившееся же было настолько очевидным, насколько и мастерски проигнорированным и не обсуждаемым. Пришлось думать на ходу.       — Ты ошиблась, я не Дж-джисон. — попавшийся от нервов звучит скрипучим фальцетом, тараня растерянную девушку не моргающими глазами. — Я его дух.       Возможно можно было обойтись и без окончания фразы. Зато вкупе с излишне изменённым голосом сложился отличный ход, надломивший уверенность одногруппницы в том, кого она видит перед собой. Вскоре она совсем перестала сомневаться в его смерти, засомневавшись в здоровье своей психики, ведь живые люди не способны исчезать так быстро. То, что Джисон просто выскочил в открывшуюся на станции дверь и убежал, её глаза заметить не смогли.       Конечно она бы за ним не побежала, да и вряд ли кто-то ещё смог бы побежать. Но Джисон не останавливался, поднимая мощный ветер через толпу не замечающих его людей. Точнее он так считал, преувеличивая свои «супергеройские» способности — ошарашенные люди оборачивались на пронёсшееся возле них нечто, явно видя силуэт человека. Кто-то даже заговорил о марафонце, но эти разговоры пробежали мимо бегущего.       В приливе адреналина он не концентрировался, слушая всё и не слыша ничего. Думал обо всём и не понимал ничего. Смотрел на всё и не видел ничего перед собой, с трудом оббегая те самые гадостные деревья и столбы. Ровно до момента, пока не затормозил перед бегущим на него.       Вероятнее всего, если бы Джисон не заметил человека, то врезался в него с такой силой, что тот, если бы повезло, просто умер. Но, благодаря зудению Минхо, даже в неадекватном состоянии рефлекторно остановился, лишь слегка столкнувшись. Настолько слегка, что молодой здоровый крепкий парень отскочил от него, как мяч, и тут же потерял сознание ещё до удара головой об асфальт, а все вещи в его руках отлетели на метра три.       Слишком долго проверять его самочувствие Джисон не успевал, ведь из-за поворота к ним на встречу выбежал полицейский патруль — пульс у пострадавшего есть, голова почти цела, значит неловкий вампир почти и не виноват. Ощутив себя в идиотском кино, которое явно проспонсировал один высокомерный трехсотлетний господин, Джисон отпрыгнул от парня, но не ринулся снова бежать. Подумав больше одной секунды, он смотрел только в пол, пряча лицо, медленно развернулся, игнорируя их крики, и пошёл обратно. Было бы хорошо, если бы не споткнулся об парковочный бордюр и не вырвал его из асфальта, словно это был обычный камушек.       Крики полицейских. Туман. Побег. Немного разума. Джисон побежал с нормальной скоростью, заставляя себя замедлиться. Переусердствовал даже в этом — патрульный легко догнал его и схватил за плечо, а драться с полицией было бы слишком глупо — лицо засвеченно.       Вот так самый счастливый день превратился в самую несчастливую подставу.

×|×|×|×|×

      — Я побежал не думая, и на адреналине был, знаете… — сидя на лавке и подпрыгивая, Джисон спутанно болтал с дежурным полиции. — Я не хотел вырубать того парня, правда! И бордюр тоже случайно…       — Да так все говорят. Стоп. Бордюр?       — Я просто качаюсь.       — Ты просто мне зубы не заговаривай. Жди главного.       Время в камере тянулось безбожно долго. Как бы сильно не хотелось, но Джисон не стал злоупотреблять своей силой для лёгкого побега, высиживая до конца. Несколько раз бегущей строкой появлялась мысль позвонить Минхо, но она каждый раз испарялась под гнётом задеваемой гордости, стыда и нескончаемой надежды на лучшее.       В конце концов разве не бывает добрых полицейских, отпускающих за красивые глаза?       — Что с ним?       Наверно нет. Как только перед решёткой показалась крепкая спина устрашающего силуэта старшего инспектора — а это только спина! — Джисону стало не по себе. Голос твёрже стали, осанка ровнее острия ножа, а подчинённые дёрнулись от его появления так, словно им печень пронзили по самую рукоятку — за минуту придумалось очень много «острых» метафор. Ещё и гладко стриженный затылок под фуражкой с точённо сидящей на широких плечах формой добавлял давящей атмосферы. С испугу Джисон даже забыл, что легко может подслушать тихое обсуждение своей участи.       Как он понял, попавшийся ему во время бега парень был воришкой-сумочником. Патруль же хотел выразить ему обыкновенную, сука, благодарность за проявленный гражданский долг, вот только инцидент с побегом и свёрнутым бордюром всё испортил.       Поведение Джисона, нервную трясучку и несоразмерную человеку силу списали на действие тяжёлых наркотиков. Ещё и, пробив по базе, нашли заявление о нём, как о без вести пропавшем — Феликс ещё получит за то, что не забрал своё старое заявление за эти полгода. Как итог: испарившийся наркоман вышел из трипа за новой дозой, даже не осознавая, куда вышел. А ведь Джисон даже не курил ни разу, обидно!       Только с обычными наркоманами к начальству никто не обращался. Ещё более тихим загадочным тоном дежурный пояснил, что поведение задержанного прямо указывает на «особое» дело. Теперь ещё обиднее, ведь тихим шёпотом можно было бы сказать подробнее и понятнее.       Строгая фигура без ответа развернулась и направилась к решётке. Джисон желал влипнуть в стену ещё дальше от прокалывающих душу металлических глаз, но по первому требованию старшего инспектора сделал несколько шагов вперёд. И, как оказалось, не зря.       — Так вы схватили господина Ли, ещё и спутав с погибшим Хан Джисоном? Странно, что до сих пор никто в управлении не обновил базу на предмет того, что тело Хана уже нашли в пригороде, растерзанное вампиром. — слегка повернув голову, старший инспектор буквально хоронил и дежурного. — Лично я занимался этим делом, и с господином Ли познакомился при расследовании. Больно Вы похожи на погибшего.       — Да я и на Джунхана похож, мне говорили, да… из Эксдинари хирос который, поняли, да? K-rock бэнд. Послушайте на досуге.       — Как скажете. — отступив от решётки, старший инспектор проигнорировал добавления Джисона и пошёл на дежурного. Тот был выше его ростом, но под строгим взглядом дежурный словно ужался в два раза. — Займитесь базой и очистите имя господина Ли, чтобы больше таких эксцессов не случалось.       — Так точно, старший инспектор Бан. А что насчёт… — дежурный добавлял тише и совсем неуверенно. — анализа на нарко…       — Я уже дал распоряжение.       — Так точно!       Сильно ссутулившийся дежурный выпрямился только подойдя к решётке, немедленно открыв её. Джисон не веря в удачу вышел, дожидаясь команды от старшего инспектора, словно тоже ему подчинялся.       — Прошу простить моих сотрудников. Не волнуйтесь, я лично доставлю Вас домой.

×|×|×|×|×

      — Вы можете меня не довозить прямо до дома, у меня ещё полно дел, а у Вас их ещё больше, и…       — Я прекрасно знаю где Вы живёте. Можете расслабиться, Вы под моей защитой. — холодные глаза никак не хотели становиться безопасными, но от приглашение в офицерскую машину отказаться не вышло.       Как бы странно ни было прикрываться чужой личностью, при этом похоронив свою, для удачного окончания Джисон должен был отыграть эту роль до конца. Да и Феликс всегда опаздывает, так что его небольшое приключение вряд ли ещё больше выйдет боком. Главное не столкнуться с настоящим мистером Ли, с которым его спутали.       — Так Вы нашли тело бедняги, похожего на меня… здорово. А не подскажете, как похоронили этого?.. Джан Хисона, вроде…       — Хан Джисона. — инспектор Бан не сводил напряжённых глаз с дороги и говорил сухо и по делу. — Новости смотреть стоит, господин Ли. Как и остальных жертв вампиров, его тело кремировали и со всеми почестями похоронили на закрытом кладбище.       — Ага, круто…       Хотя бы узнал официальную версию своей смерти, тоже неплохо. А затем пять минут молчания. Десять. Двадцать. За окном сбоку уже не видно оживлённых улочек и домов в целом, только нескончаемые деревья. Видимо мистер Ли живёт за городом. Остановка.       Так за городом или прямо в лесу?       — Что-то с машиной?       — Здесь нас лишних ушей нет. — инспектор сделал глубокий вдох носом, заглушил двигатель и наконец развернулся к пассажиру, от чего тот вдавился в дверь машины ещё сильнее, чем во время дороги. — Не ожидал, что познакомимся мы при подобных обстоятельствах, но видимо описание тебя от Минхо оказалось не его обычным ворчанием. Здравствуй, Джисон, меня зовут Чан.       Протянутую руку Джисон неуверенно, но пожал, поражаясь изменениям перед собой. Тяжёлая мимика словно маска слетела с лица инспектора полиции. Мягкая улыбка так сильно озарила его, что глаза потеряли металлический блеск и превратились в две щелки. Теперь Чан выглядел бы абсолютно не страшно, если бы они не засели посреди глухого леса.       — Эх, наконец-то! — сбросив лёгким движением фуражку, Чан с чувством откинулся на спинку кресла и растрепал влажные волосы. Поразительно, но на голове строгого офицера выбритыми были только виски и затылок, а под головным убором он прятал вихрь густых синих кудрей. — Что ж, "господин Ли", играл ты плохо, так что больше в такие передряги не ввязывайся. Где был Минхо?       — Дома… Погодите, а откуда Вы его знаете?       — Тяжело не знать своего бывшего коллегу и ныне главный объект работы. Ещё давнего друга, но Минхо в этом не сознается никогда. Так, я понял — как Чана он меня не упоминал… Бан? Нет? Хм… полицеишка? Нет?! Шерстяной? Чёрт, неужели новое прозвище?       — Так Минхо не одинок?       Теперь и Чан перестал понимать Джисона. Не то чтобы заданный вопрос сильно поразил его, но в некой степени жестоко. Зависнув с неприязненной ухмылкой, Чан стучал по рулю, вынуждая Джисона закипеть. Неловко почесав макушку и слегка запутавшись в собственных волосах, от невообразимости которых Джисон не мог оторвать взгляда, старший инспектор заговорил первым.       — Наверно я прокололся с этим личным знакомством… Так, предлагаю сделку, если ты мужчина: я не расскажу Минхо, где встретил тебя, а ты не рассказываешь обо мне.       — В его глазах я и так идиот, так что не равносильно. Предлагаю так, если Вы тоже мужчина — я молчу, а вы говорите.       — Мне рассказать Минхо про твоё задержание? Хах, забавный ты…       — Да нет же! Расскажите мне о ваших отношениях с ним. Что значит подопечный и бывший коллега? Почему вы не встречались с Минхо всё это время, что я жил с ним? Я бы точно заметил, наверно… И почему меня приняли за наркомана, которого нужно пробивать по «особому делу»?! Да я даже к сигаретам не прикасался!       — Стоп, стоп, стоп! Тебе говорили о том, что ты безумно вспыльчивый? — Чан улыбался, стараясь тактично сбить поток вопросов. — Раз Минхо обо мне не рассказывал, значит на это были объективные причины. Но знаешь… Я безумно хочу рассказать тебе хоть что-то, так что отвечу на безопасные вопросы. Пошли прогуляемся.       Для начала Чан оповестил Джисона ещё раз о легенде его смерти и о том, что теперь он живёт под именем Ли Джигуна. Фальшивые документы были сделаны давно и переданы Минхо — почему тот умолчал о них неизвестно.       После Чан рассказал об «особом деле», а точнее о ведомстве, которым секретно руководит в Сеуле по совместительству с основной работой — ведомство учёта вампиров. Все вампиры хоть и находятся в почти полной свободе, но состоят на учёте государства. Как таковой уголовной ответственности у них нет, пока дело не доходит до массовых убийств или других крайне тяжких преступлений.       И конечно появление сверхсильного человека вызвало в управлении переполох, не имеющий место быть. Для сохранения мира среди гражданских полиция пресекает аморальные действия, а те, что пресечь невозможно, следует от них скрыть. От них и от прочих сотрудников полиции, недопущенных к делам о вампирах. Так Джисон и разочаровался окончательно в государственной системе.       Но если не учесть факт грустной правды, разговор с Чаном ему понравился. Гуляя по вечереющему лесу, они довольно быстро нашли коннект. Джисону нравилось задавать вопросы, а Чану отвечать на них. Поразительно, что две настолько открытые личности объединились благодаря сухому высокомерному Минхо. Безумно обидно, что ни одному, ни второму, он о таком знакомстве толком не рассказывал.       — То есть ты ни меня, ни даже Минхо не боишься?       — Хочешь сказать, что обычный мальчишка имел смелость забраться в замок к вампиру и пытаться убить его, а инспектор полиции — нет?       — Блин, Минхо об этом рассказал... Ну это же другое. У тебя есть, что терять. Жена, дети. Семья…       — У меня нет семьи. Только целый мир друзей, хах. — грузная ладонь упала на джисоново плечо и приятельски потрясла. — Зато молодости твоей у меня уже нет и не будет, так что это ещё кому терять нечего?       — Хочешь сказать, что если я резко захочу на тебя напасть и сбежать, то ты меня остановишь?       — Ты не захочешь.       С вызовом взглянув на инспектора, Джисон резко отскочил на метр от него и встал в боевую стойку. А потому что на слабо его брать строго запрещено.       — Минхо говорит, что от меня не знаешь, чего ожидать.       — А ты знаешь, как отсюда в город уехать?       — Бля… Ладно, поверю. Но между прочим меня тренировал Минхо и я пару раз…       Чан тоже с нескрываемым удовольствием слушал рассказы успокоившегося Джисона о том, какими способами он приобрёл доверие, уважение или хотя бы их видимость от Минхо, отчего тот так легко выпустил своего «несуразного питомца» на свободу. Конечно рассказ слегка приукрашен, но ведь и без лёгкой нахальности ему было чем похвастаться. Чан и Джисон даже слишком быстро нашли коннект, хоть и в слишком доверительные отношения не вступали оба.       В такой компании и не заметишь, как прошёл под уже темнющим небом пол леса и вышел к бушующему озеру. Ревущий ветер поднялся быстро, заставляя деревья биться друг об друга и забавно дербаня вьющиеся синие кудри инспектора. Гладь озера не отражала окрестности и небо, дикими волнами дотягиваясь до травы и ног подошедших.       Джисон бывал здесь, и тонул тоже здесь, поэтому желал быстрее пройти мимо и свернуть вглубь леса. Но Чан не поддавался его зову, зависнув возле трепещущей глади воды. Кажется он и вовсе его не слышал, плавно сев на корточки и протянув к утухающим волнам кончики пальцев.       — Ты уж извини, но это место для меня особенное. Ты же знаешь, что на озере, ещё и лесном, волн толком нет? А сегодня оно неугомонное. Ветер поднялся безумный.       — Я тут особенно подмерзаю…       — Ты мёртвый, Джисон.       — Страшно представить, насколько тут холодно, раз даже мне плохо стало. А времени сколько?       — Да какое тут время может быть…       — Сеульское, надеюсь. Чан, а…       — Присядь и послушай. Я уверен ты поймёшь меня.       Джисон никогда не был ценителем и эстетом, но если в нём так уверены, то не мог не подчиниться. Сконцентрировавшись на осязании и слухе и закрыв глаза, он и правда почувствовал невиданное ранее: настолько стрёмно ему никогда не было. Ветер грязно резал по ушам, что даже слов Чана почти не слышно, а всплески воды словно царапали кожу. В целом ничего страшного, но от тупого ожидания не пойми чего Джисона ломит изнутри. Он в принципе ждать не любит, а тут ещё и с полузнакомым незнакомым другом-недругом Минхо в лесу в темени.       Чёрт, а ведь он с Феликсом так и не встретился. И Минхо уже ждёт, может взволновался весь, как это чёртово озеро. Ещё и вслед за слуховыми галлюцинациями, сделавшими из рёва ветра песнь — звучит как опера, а Джисон не любитель, — вылезает что-то непонятное. Вроде голова человеческая, хотя фантазия странная.       — Блять это что?! — отшатнувшись от берега, Джисон часто моргает и щурится на нечто, к которому Чан направился медленной поступью. — Труп? Зомби? Чан!       — Чан это я, Джисони… — Чан словно в прострации механически поднимает руку к протянутой руке. — А это… это Бог, не иначе.       Смирив панику и ухватившись за куртку Чана, Джисон сконцентрировался на видении. Вообще-то он знал, что это не Бог, потому что Бог, если верить своему демону-хранителю Сынмину, даже к Сатане не заглядывает из-за большой занятости — а тут какой-то дремучий лес за городом даже не Ватикана или Иерусалима, а всего лишь Сеула.       Вынырнувшее и поднявшееся по пояс из воды походило на человека. Юноша не старше Джисона с на удивление сухими кипельно белыми волосами и такой же сухой бледной кожей. Вместе с ним из-за туч выглянула и луна, осветившая его настолько сильно, что кожа слепила своим сиянием. Еле открывая синие как будто прозрачные губы юноша пел — значит это всё же были не галлюцинации. Но звук не похож на обычный вокал. И даже не фальцет, нечто… нечто нечеловеческое, отдающееся эхом по всему лесу.       На нечеловеческое ещё намекали опущенные в воду бежевые крылья с быстро стекающей или испаряющейся с них водой. Для Джисона, уже повидавшего немалое, этот юноша казался чудом — не удивительно, что по сути обычный смертный Чан увидел в нём Бога. Больше шагов он не делал, но двинуться, сказать слово или хотя бы моргнуть не мог.       — Хэй, парниша… — плоховато закрыв инспектора собой, Джисон помахал рукой и закричал. — Я Ли Джигун, а это Бан Чан. Мы если что хорошие, не бойся. Как тебя зовут?       Пение не прекратилось, но в тянучем голосе раздалось одно единственное слово: — Чонин.       Опустив голову от неба и открыв глаза, нечто взглянуло на стоящих перед ним и невесомым движением кистью пронзило воздух — брызги воды полетели на них, слегка уколов кожу.       — Ты ангел? Падший ангел? — Джисон слишком буквально воспринял слово «падший», словно ангелы действительно падали с неба прямо в воду. — У меня есть друг демон и…       — Какой же смрад! — внезапно дёрнув ноздрями и тут же скрыв их ладонью с перепонками, юноша пренебрежительно скривился. — Ты что за тварь такая?       — Ли Джигун. И хэй!       — Ещё имени мне твоего не хватало. — больше в голосе не было той приторной неги, как в песне. Зато гордыни хоть отбавляй. — Это был риторический вопрос — я чую, что ты вампир. Неповторимое амбре.       — Это мой натуральный цвет волос, просто в свету переливается.       — Да не омбре, а амбре, что значит вонь! Какой же пустоголовый мальчишка.       — Да тебе не больше восемнадцати — как ты со старшими разговариваешь? Чмошник белобрысый!       — Правда? Ты взгляни-ка повнимательнее.       Юноша хитро улыбнулся и также плавно пошёл на Джисона, стремительно двигающегося и двигающего Чана назад. Со снижением уровня воды, скрывающих его тело, Джисон убедился в двух вещах. Во-первых, помимо крыльев у парня-видения был ещё и длинный рыбий хвост, растущий из копчика и выныривающий из-под воды через метра три от парня. И во-вторых, не все мистические существа соблюдают этикет и носят хотя бы тряпку заместо одежды.       — Видишь его размер? — кося на него взгляд, юноша самодовольно ухмыльнулся, будто для смотрящего это имело хоть какое-то значение.       — Ну вижу… Но я натурал, мне не интересно. Ну прикройся хоть немного!       — Да что ты… — плотно сжав желейные губы, Чонин прикрыл оголённое тело одним крылом. — Я про хвост! Сирены не меняются внешне, и только их хвост каждые десять лет вырастает на один метр, а после...       — Так ты сирена? А почему у тебя хвост такой убогий? И крылья…       — Сам ты убогий! У всех сирен именно такой хвост и именно такие крылья, или мы по твоему инвалиды без ног? Только люди никак не договорятся в своих легендах: то сирены — это полулюди-полурыбы, то — полулюди-полуптицы. А мы...       — А вы значит типа и курица, и рыба, как в самолёте?       Джисону совсем не понравился этот парень, не выжимающий даже долю уважения перед себе подобным. Пока что ничего выдающегося он в нём не приметил, поэтому с удовольствием доводил бедную пафосную курицу-рыбу, видя себя круче, чем было в реальности. Жаль Чан не оценил и не посмеялся.       — Захлопнись. Что ж ты за придурок, думаешь бессмертный?       — Тупые у тебя какие-то вопросы, чел… Ты лучше нормально скажи, зачем вылез, Чонин-сирена-рыбная птица.       — Если смеешь обращаться ко мне, то обращайся Чонин. — отвернувшись и гордо расправив крылья, сирена окатил нахала водой. — Сегодня полнолуние. В полнолуние мы выходим на поиски. Не знаю, что я должен найти, но такой, как ты, явно не тот, кто мне нужен.       — Вот и какого хрена я таких как ты раньше не встречал? Стал вампиром, так сразу повылазили. Хэй, Чан, а ты сиренами тоже занимаешься?       Не получив ответа, Джисон схватил Чана за плечо и затряс его, но тот снова никак не отреагировал. Недавно горящие тёплые глаза теперь стеклянные, словно глаза куклы. Да и сам Чан походил на куклу без воли и какого-либо сопротивления перед манипуляциями Джисона.       — Он смертный, а значит подчиняется моему голосу. — Чонин открыл рот специально в тот момент, когда свой собрался открыть Джисон, словно возвышая себя этим маленьким капризом. — Но я отвечу тебе за него — он или кто бы то ещё не может «заниматься» сиренами, ведь нас видят все, но не помнит никто.       Джисон впал в ступор, в силах только бегать взглядом от Чонина к Чану и обратно. Последний всё также не двигался, но его голосом была озвучена крайняя фраза. И звучала она ленивым эхом, с которым говорил еле шевелящий губами Чонин.       — Ты голос у Чана своровал? — наконец Джисон восхищённо закричал, сконфузив сирену своими аплодисментами. — А моим сказануть что-то можешь? Я бы послушал, как звучу в жизни, а то на записи мой голос такой уёб…       — Я заворожил и управляю твоим другом, а тебя это волнует? Оголи мне своё плечо.       — Я не подчинился твоему гипнозу и… — остановившись и быстро вытащив телефон, Джисон включил видеозапись. — И фоткаю тебя на камеру, сирена, а тебя волнует то, как бы меня раздеть? У вас всех фетиш или это твоё личное?       — Если ты попадался мне на глаза, то на тебе должна быть метка! Я хочу взглянуть и узнать, трачу ли я своё время на тебя зря или непростительно зря.       — Ага, щас, только после торжественного брейк-данса.       — Человек, живо.       Джисон толком и договорить не успел весь свой арсенал команд, которые естественно были лишь издевательскими выкриками, как недвижимый Чан очнулся. В одно мгновение развернувшись, он сжал ворот толстовки и прямо на ступорном Джисоне разорвал её. Конечно человек в форме с профессиональной подготовкой, ещё и высоко стоящее начальство секретного ведомства, обязано обладать большой силой и ловкостью, но точность его движений даже для вампирских глаз оказалась феноменальной.       Хотя Джисону просто стоило оставаться начеку, а не закидывать сирену смешками. Он уже и забыл, какая мощная энергетика шла от металлической властной фигуры рядом с ним.       — Понятно, помечен ещё при жизни... Значит непозволительно зря!       Разглядев тонкий белый след под вампирской ключицей, Чонин неприязненно искривился. Как оказалось, старый неизвестно как появившийся шрам являлся сиреновской меткой, которую поставил ему либо сам Чонин, либо другая сирена — так они отмечают тех, кого уже проверили, а вот для чего проверяют больно умный юноша рассказывать не стал.       Конечно Джисон ему поверил, потому что за полгода наслушался и не такого, только раз его сознание подчинить не смогли и даже ни разу не пронзили невыносимой жгучей болью, то и волноваться не о чем. До момента, пока по певучему приказу Чан не разорвал куртку на себе и не открыл своё плечо без единого следа.       — А вот человечек… — неприятная скользкая ухмылка растянулась по бледному лицу. — …нет.       Чонин остановился у самого края берега, чтобы вытащить длинный хвост из-под воды, и молниеносным ударом нацелился им в стоящих. Наконец Джисон настроился, вовремя заметив нападение, вовремя отскочив и почти вовремя оттащив Чана. Выскочившее посреди хвостового плавника жало зацепило инспектора, но через куртку не прошло, слегка царапнув по ткани.       А ещё при манёвре Джисон отбросил телефон, теперь грустно валяющийся разбитым возле камней.       — Не мешай мне! Он даже не почувствует этого!       — А я то откуда знаю, куда приведут твои проверки? — вцепившись в офицерские брюки, Джисон в панике забросил не идущего Чана на своё плечо и, внимательно смотря за действиями сирены, сделал шаги назад. — До связи, рыбный!..       — Человек. — певчий голос заставил тело шевельнуться, но Джисон схватил его крепче и продолжил убегать задом наперёд. — Растерзай идиота.       Может и хорошо, что Джисон отказался от драки с Чаном, когда они только вошли в лес. Вырвавшись из чужих когтей, он выпрыгнул с плеча за джисонову спину и вцепился мёртвой хваткой ему в шею. Через несколько ни черта не понимающих секунд Джисон уже был в довольно крепком удушающем, слушая под ухом гневное горловое рычание.       — Чан, Чан, Чан, хватит. — шлёпая по чужим рукам ладонью, Джисон толком ничего не предпринимал, не желая драться. — Меня не убить и не разорвать, я бессмертный, а ты… Так, а это уже больно!       — А он человек и твой друг, против которого ты свою силу не используешь. — Чонин свободно выдохнул и взял в грудь побольше воздуха. — Потерпи пару поломанных костей, чтобы я спокойно закончил.       Джисон почувствовал главное упущение их с Минхо тренировок: как отбиться от человека? Он боролся как бешеный зверь с Минхо, не жалеющим его. Колол ненавистные орехи, словно они хрустальные. А защищаться от человека, который мягкий, как человек, но и сильный, как человек, не пробовал. Сегодня он чудом не убил одного воришку, чтобы по итогу случайно поломать старшего инспектора полиции? Так он и терпел в который раз свёрнутую шею и удары по рёбрам, надеясь не отвлечься из-за Чана от нового нападения и защитить его.       Но у сирены была цель важнее его благородных мотивов. Расправив крылья и сделав несколько рассекающих ветер взмахов, Чонин взмыл в воздух и полетел на отдалившихся, чтобы проверить Чана и оставить на нём метку. Тот и правда бы этого не заметил и всё могло обойтись без мороки, но адекватно договориться с вампиром не получилось с самого начала.       — Человек, стой смир… человек, ты… — подлетев почти вплотную к подчинившемуся, Чонин резко застыл, а приказно сдвинутые брови взмыли вверх на испуганном лице. — ты… тварь!       Джисон увидел его замешательство, но не ожидал, что в дикой панике сирена сбежит обратно в воду — всплеск от погружения в озеро снова окатил растерянно стоящего, только в этот раз во рту остался гадкий рыбий привкус от маленького прилипшего к языку пёрышка. Гадко отплёвываясь, Джисон снова попытался выскочить аккуратно, но в итоге прикусил себе язык, когда в его глотку вонзились острые тонкие лезвия.       Скосив глаза настолько, насколько это возможно, он увидел медленно стекающую вязкую коричневую жидкость — свою кровь. А держали его руки, плотно покрывающиеся густой синей шерстью.       Грубый толчок в спину, звериный рёв и прижатый лицом вниз Джисон, в чьё тело снова медленно входят острия тяжёлых лап. Одна из них вдалбливала его голову в землю, и стоило приложить огромное усилие, чтобы приподнять её и развернуть. На щеку капнула одна горячая прозрачная капля, вторая, третья — прямо из свирепой волчьей морды.       Теперь стало ясно, как именно выглядят оборотни, которых невозможно перепутать с обычным волком или вампиром в волчьем обличии, как рассказывал Минхо.       Джисон был способен справиться с Чаном в человеческом виде, хоть и рисковал навредить ему. Теперь же, даже не волнуясь за его здоровье, он не мог и помыслить об этом. Словно электрический ток, боль пронзила всё тело, забралась под кожу и обвилась вокруг мышц, колола органы и ломала кости.       Оборотень был не сильно больше крупной собаки, но держал уверенно когтями, вгрызаясь в шею и плечи. Между укусами паузы для дыхания были, но лишь короткими моментами протяжного воя в сторону озера. Тогда же Джисон молебно кричал в пустоту, без гордости, без стыда и совсем без надежды желая увидеть помощь. Но статной непобедимой фигуры Минхо не появилось ни сейчас, ни после нового рваного укуса между лопаток. Только трава еле шевельнулась, то ли от плача раненого вампира, то ли от маленького лесного грызуна. Грызун.       Раньше Джисон искренне считал, что бездарно засоряет себе мозг интересной, но бесполезной информацией. Но как выяснилось в момент ощущения скорой мучительной гибели, знание физических способностей глупого зверька квокки, кем он научился перевоплощаться, довольно важно для жизни.       Расслабив почти бесчувственное тело, помолившись лишь бы кому и дождавшись новую остановку, Джисон сконцентрировался на личном обличьи. Это было не так легко, как во время тренировки, зато с каждой новой медленно прорастающей шерстинкой силы возвращались в тело. Когти оборотня потеряли мясо, в которое можно врезаться.       Скорость квокк достигает пятьдесят километров в час, только слегка уступая в ней волкам. Однако замешательство оборотня дало фору, поэтому на первый взгляд беспомощный зверёк втопил всю свою энергию в побег и вырвался к первому попавшемуся дереву. А ведь квокки и на два метра прыгнуть могут — не зря же родственники кенгуру.       С большой скоростью заскочив на дерево и поднявшись по коре вверх чисто по инерции, Джисон чувствовал, что Чан летит на него, а дерево точно не будет для него препятствием. Поэтому на ускорении сделав скачок прямо на мохнатую голову, он сконцентрировался и в полёте вернул свою прежнюю человеческую форму для победного удара, чтобы отключить ударом кулака. Только с исчезновением шерсти по телу прошёл обратный эффект, и никакой всплеск адреналина этому не помог бы. По сути джисоново тело не ударило, а просто упало мешком картошки на макушку зверя и развалилось на земле. И снова лицом вниз, клыками загребя траву.       Руки и ноги словно тряпки, которые не оторвали прямо сейчас только из-за того, что трюк хоть и не так эффектно, но сработал — волчья морда легла рядом прямо напротив его глаз. Первые полминуты было безумно страшно смотреть на неё, но длинный язык высунут из пасти, а уши прижаты — зверь выглядел грустно даже без учёта того, что это вообще-то завороженный неконтролирующий себя Чан, а не волк с инстинктами. Однако как бы жалобно тот не выглядел, Джисон думал только о ноющих ранах, затягивающихся безбожно медленно. Оставалось рассчитывать лишь на скорость своей регенерации. И отключиться самому.