The sacred day of all dead

Шагов было не слышно, а тишина с каждой секундой заставляла сердце сжиматься и биться в разы чаще и сильнее. Биение его сердца распространялось и чувствовалось по всему телу, выламывая рёбра и закладывая уши. Казалось, стук был настолько громким, что из-за этого шума Тэхёна и заметят. Напряжение было настолько сильным, и казалось, что он не в состоянии пошевелить даже мизинцем. Каким образом его смогли заметить и успеть доложить? Тэхён старается успокоится, но ничего не получается из-за сжавшегося от паники горла. Даже острая боль в руке из-за впившегося в неё камня не помогала отвлечься от мысли об опасности. Где он мог быть так не осторожен? Тэхен, кажется, слышит шаги в свою сторону, но они внезапно останавливаются, и где-то вдали слышен чей-то голос. Приподнявшись на руках и чуть высунув голову, Тэхен увидел очертания стража выходящего из темноты. Он облегченно выдохнул и принял прежнее положение.

Обращались не к нему…

Пока он ждал, что его сердце примет прежний ритм, очень слабо, но до него доносился разговор Шолотля со стражем. Тэхёну не позволил расслышать, о чём именно они говорили, защитный слуховой барьер, который Шолотль установил, чтобы никто не смог подслушать их разговор. Это было очень разумно с его стороны, но так нужно Тэхёну. Пока они разговаривали, Ким думал о том, как открыть люк, не создавая лишний и подозрительный шум.

Шолотль дал стражнику какие-то новые указания, и они оба ушли в разных направлениях. Когда никого больше не было слышно, он всё так же осторожно вылез из своего укрытия, отряхивая от земли руки и одежду. Пульсирующая боль в ладони напоминала о себе. Тэхён взглянул на свою руку и вытащил из нее небольшой камень, который проткнул ему ладонь, и осмотрел глубокий порез. Быстрая регенерация сделала своё дело, и порез начал медленно заживать, снимая припухлость и стягивая края. Подойдя ближе к землянке, он стал изучать деревянную дверцу со всех сторон, а точнее то, что на ней было. Едва заметный защитный слой, который назывался фиолигент–порошок использовался в качестве ловушки. Его увидеть тяжело для тех, кто не осведомлён. Ловушка заключалась в том, что если бы кто-то схватился своей ладонью за поверхность, покрытую этим защитным слоем, то спустя какое-то время из-за температуры тела ладонь стала бы проявляться фиолетовым цветом, по которому впоследствии могут опознать того, кто оставил отпечаток, но все не так просто, если кто-то захотел бы схитрить, выломать и унести с собой ту самую дверь с ловушкой, то им бы это не удалось потому, как это сразу даст сигнал владельцу о проникновении. Тэхён натянул рукав кофты на руку и взялся за ручку дверцы и потянул ту на себя. Она с негромким скрипом открылась, и Тэхён нырнул внутрь.

Он аккуратно спустился с крутой деревянной лестницы, пытаясь нащупать какой-либо источник света. Он включил небольшую лампочку и начал внимательно всматриваться, пытаясь найти и зацепиться за что-то полезное, чтобы не терять зря времени.

Места оказалось больше, чем казалось на первый взгляд. Его было вполне достаточно для комфортного передвижения. Внутри всё было почти идеально, если не учитывать слои пыли. На небольшом деревянном столе аккуратно лежали стопки бумаг и рядом ни чем не прикрытый лежал план обхода стражей. Видимо Шолотль спланировал его только сегодня и специально с собой не брал, а сразу доложил стражнику. Тэхён уже хотел было забрать лист с собой, но внезапно вспомнил, что у него был с собой телефон. Он сфотографировал план обхода и стал так же аккуратно, чтобы не портить внешний былой порядок, перебирать все бумаги, что лежали в небольшой стопке, но среди них ничего полезного он не нашёл. Тэхён споткнулся о что-то твёрдое, когда хотел сделать шаг в сторону. Посмотрев себе под ноги, он увидел, что около стеллажа стоял небольшой сейф, Тэхен присел на корточки, чтобы получше его разглядеть. На сейфе был установлен код и отверстие для ключа, и, конечно же, ничего из этого у Тэхена не было, потому он стал перебирать все баночки и полки, что были внутри, но так ничего и не нашёл. Тэхен также аккуратно, как и забрался, вылез из землянки и направился прямиком в Шибальбу.

Он прошёл весь путь до главного дворца Шибальбы, все также будучи незамеченным. В какой-то момент к Тэхёну прицепилось хвостом какое-то маленькое существо, напоминавшее из-за коричневого окраса шерсти с белыми пятнашками по всему туловищу и копытцами олениху уменьшенную в несколько раз, с большими темно-серыми ушами в цвет мордочки, маленьким красным рогом между больших чёрных глаз бусин и длинным пушистым на конце хвостом.

— Зря ты это затеял, — раздалось откуда-то снизу после нескольких минут молчания. Тэхён посмотрел себе под ноги. — Что именно? — Тэхён не был удивлён. Говорящие животные — не редкость. — Ты ведь их вытащить хочешь. Глупое занятие — тебя самого запрут и все будет напрасно, — Тэхён на это раздраженно фыркнул. — Если хочешь помочь — говори, нет — отстань от меня. — Там очень много стражей — человек двадцать, — продолжает говорить существо, — так что я могу тебе помочь, но взамен ты поможешь мне. — Договорились. Не скажешь, как тебя зовут? — зверек представился, как Макуту. — Меня зовут Тэхён. Говори, какие у тебя условия? — они отошли в сторону с тропинки. — Мой дом разрушили жители Шибальбы, забавы ради засыпав камнями и песком, потому мне нужно, чтобы ты обеспечил мне и остальным — новое, а они получили по заслугам. В интересах каждого жителя Преисподней как этой, так и остальных, чтобы мы одержали верх и выгнали их, — Тэхён кивнул, мол, понял, и присел на корточки, чтобы уменьшить их огромную разницу в росте. — Теперь слушай, что нужно от тебя. Найди мою сестру, Миктлансиутль спроси, что ей известно, и скажи, что у меня есть время до завтрашнего вечера, чтобы как-то освободить ее и остальных. Скажи, что армия Шолотля превышает количество наших, поэтому я отправлюсь в царство Шочипили, и передай ей план обхода стражи, — Тэхён объяснил, как его найти, и после они оба разошлись.

Тэхён вернулся в свою Преисподнюю, но перед этим взглянул на дело рук жителей Шибальбы. Как и говорил Макуту, жилища для зверей Миктлана полностью разрушены, но помочь сейчас он им не сможет по ряду причин, но он что-нибудь придумает. Заходя в замок через тот же проход в стене, он доходит до своих покоев, так и не встретив Шолотля. Примерно через полчаса должен прибежать Макуту.

Всё время, пока он ждал зверька, Тэхён смотрел в окно, где была кромешная темнота. Огни домиков, в которых жили умершие, больше не горели яркими огнями, в отличие от реки, что находилась меж холмов и светила ярко, как и всегда, независимо ни от чего. Она является символом того самого света, помогающего каждому, кто ее видит понимает, что не всегда будет сплошная тьма и всегда есть то, что осветит наш путь, поможет нам двигаться дальше и добраться до цели. Но вот растения просто так здесь никогда не вянут, только если напуганы и обеспокоены. Тэхён повернулся на сухое растение, что всё время стояло неизменно на низком столике возле кровати, и сел на кровать напротив него. Он смотрел на скрученные лепестки рассыпанные вокруг горшка, а в голове вновь и вновь крутился план действий. Внезапно открывшаяся дверь резко вырвала его из собственных мыслей, отчего он вздрогнул. Ему не нужно даже голову поворачивать, чтобы понять, кто вошёл.

— Не знал, что ты до такой степени самоуверенный, — хриплый, тихий смешок, а затем шаги, приближающиеся к кровати. — Не понимаю, о чем ты, — глубокий вдох и выдох, — я ничего не сделал, — в его поле зрения, заслоняя широкой спиной обзор на растение, появился Шолотль, вынуждая посмотреть на него снизу вверх. — Мне казалось, я дал тебе всего двадцать четыре часа, считая эту ночь, чтобы ты привёл их сюда, но ты почему-то не торопишься, — Тэхен ощущает, как тот смотрит в его глаза и будто в самую глубь глядит, суровым взглядом проникает внутрь, но голос остаётся твёрдым и спокойным. Как и всегда. — Я знаю, что ты что-то задумал, Тэхен, и я знаю, что ты выходил из замка, но мы оба знаем, что ты занимался совсем не тем, чем нужно. Я уже дал понять, что поперёк мне следовать не стоит, но раз словам моим ты не веришь или, может, не хочешь слушать, я тебе покажу, что будет происходить, если ты не будешь слушаться.

Шолотль взял со стола, видимо, принесённую с собой и ранее не замеченную Тэхёном стеклянную банку, где горели разными цветами пять огоньков. Он небрежно отодвинул мешающее напуганное растение в сторону, усаживаясь вместо него на столик и крутя в руках предмет. Они оба смотрят внимательно на огоньки, а затем Шолотль ставит банку на колени, придерживая одной рукой, и оба взгляда встречаются друг с другом. Угрожающий и ожидающий.

— Знаешь, что в банке? — он сводит слегка комично брови к переносице, но взгляда не отводит. — Это души Науалей, которых я ее лишил, а ведь они важны как для смертных, так и для нас. Без души они существовать могут, но пользы от них нет. А вот если уничтожить их душу, то за людьми присматривать и охранять будет некому, а боги постепенно начнут терять силу, — только за то, как он пренебрежительно это сказал, хотелось его самого лишить всех Науалей. — Если я убью пять Науалей твоей сестры, она без помощи не сможет даже с земли подняться, что уж говорить о сотне убитых душ.

Тэхен держится изо всех сил, чтобы не набросится на него, но понимает, что нужно сохранить самообладание, скорее всего Макуту его уже ждёт внизу, а это значит, что пора заканчивать.

— Шолотль, я совершенно не понимаю, почему ты решил, что можно меня шантажировать, не имея абсолютно никакого повода, — начинает Тэхён, словно был оскорблён абсурдностью слов собеседника. — Я уходил, чтобы всего-то отправить послание о встрече для Омесихуат и Ометекутля, а твои стражи даже не удосужились проследить, куда именно я пошёл. Думаю, их стоит проверить на профессиональность, — самообладание не его сильная черта, очевидно.

Шолотль откинул его на кровать нависая сверху и удерживая рукой за шею, и тяжело дышал от раздражения.

— Заканчивай вертеть мной, — шипит он, сократив расстояние между их лицами. — Ты же понимаешь, что я запросто смогу проверить все, что ты сказал.

Тэхен прекрасно все понимает и то, что Шолотль начал нервничать рядом с ним, — тоже. Оттого и смешно, что он злится больше не на него, а на самого себя и на отсутствие желаемого влияния и страха у собственных подчинённых. Тэхён знал, что скажут Шолотлю стражники, которые его видели и которых прекрасно видел он сам, когда проходил мимо. Когда он вышел из замка и никого не было, он стал идти в сторону секретного места Шолотля, специально появившись в их поле зрения, чтобы после обеспечить себе алиби и показать, в каком направлении он собирается идти, чтобы те доложили об этом Шолотлю и тот понял, что, кроме как за отправкой послания, он пойти в ту сторону не мог, потому что выйти и пойти куда-то в другое место — невозможно. Но Тэхён знал пути и потому смог их обхитрить.

— Ты мог самостоятельно навестить их. Зачем эти формальности?

Тэхён улыбнулся уголком губ так снисходительно, будто перед ним был не взрослый мужчина, который совсем недавно ему угрожал, а меленький ребёнок.

— Правила этикета никто не отменял, дорогой. В ночи со мной говорить никто бы не стал поэтому, я отправил письмо. Оно будет как раз доставлено к утру, и тогда я их и навещу. Всё? Доволен? — Тэхён подталкивает слезть с него чужое тело. Шолотль только приподнимается, но не встаёт полностью, и тогда Тэхён достаёт из-под себя одеяло, укладываясь на широкой кровати. — Я устал и хотел бы отдохнуть. Завтра они будут здесь.

Они ещё пару долгих минут смотрели друг на друга, после чего Шолотль поднялся окончательно и, прежде чем выйти, выплюнул ядовитое:

— Запомни, если мне поступит хоть одно слово о любом шаге в сторону с твоей стороны, я об этом узнаю, — больше он не будет строить из себя любящего мужа — маска начала быстро трескаться, и оба это видят и чувствуют. — Ты отрастил слишком длинный язык за это время, и в первую очередь ты лишишься именно его.

Тэхён слышит щелчок двери снаружи и понимает, что его заперли. Он на эту глупую попытку контроля закатывает глаза и поднимается с кровати. Он оставляет включённым только ночник, а остальной свет выключает. Тэхён подходит к серому ковру возле кровати и поднимает его края, убирая в сторону и пальцами нащупывает проход, через который он и выйдет. Нащупав нужную доску, что была отличной от остальных из-за небольшого углубления для пальцев, он потянул ее на себя со всей силы, чтобы открыть, потому что проходом очень много лет никто не пользовался и дверь была очень плотно закрыта. Он спустился по лестнице в сырое, пустое и, видимо, немаленького размера помещение, где было совсем ничего не видно. Одновременно пытаясь как-то ориентироваться в темноте он старался нащупать рычаг для следующего прохода. Коснувшись наконец стены, а затем и каменной двери руками, Тэхен нашёл сам рычаг. Сразу открывшийся проход впустил малую часть необходимого света, который дал ему выдохнуть и вдохнуть свежий воздух. Как только проход открылся, в него проник Макуту и запрыгнул прямиком в руки Тэхёна, и смотрел на него чёрными широченными глазами бусинами.

— Что она сказала, Макуту, не молчи!

~~~~

Макуту прибежал к огромному замку и пронырнул в маленькую щель открытых ворот. Он двигался у самой стены, где было темнее, чем в других частях зала, и скоро оказался внутри сырого и тёмного помещения замка, где было множество темниц и в одной из них сидела девушка и что-то рассматривала.

— Вы же Атлания, верно? Меня зовут Макуту, Тэхён мне сказал найти вас, –говорит он, просовываясь полностью меж металлических прутьев.

Макуту подробно рассказал то, что запомнил о плане обхода стражников, который показал ему Тэхён, а Тлани слушала и всё запоминала: и о Шолотле, и об его армии, и о плане пробраться в замок Шочипили.

— Может же соображать, когда надо… Макуту, передай, что он молодец, но пусть остается осторожным и ни в коем случае не расслабляется, — она передала небольшой ключ зверьку, на котором было что-то выцарапано. — На нем что-то написано, — Тлани кивнула, хоть это и не было вопросом. Она слаба — Макуту это видит, по ее небыстрой речи и ссутуленным плечам это понятно, но ничего не говорит, а продолжает слушать, чтобы всё передать. — Я без понятия что именно, но пусть Тэхён взглянет, думаю, он сможет понять и в этом разобраться.

Она рассказала, что уже знает, что нужно делать и что скоро они выберутся.

— Пока что я все ещё храню силы, как и все здесь, чтобы выбраться отсюда. Это произойдёт, когда Тэхён почувствует боль на своём правом запястье, и это будет знаком, что он должен действовать. Мы выберемся через третий чёрный выход, и двери в подвал его комнаты, он знает, должны быть открыты через двадцать минут после сигнала. Это всё. Скоро увидимся.

Макуту, тихо перебирая лапками, добрался обратно до выхода, но остановился и посмотрел в сторону. Он заметил высоко подвешенного дракона. Его глаза горели ярко в кромешной темноте, они гипнотизировали своим цветом свежей крови и плавленого золота, он словно мысленно просил: «вытащи меня отсюда». Они были у него не разъярённые или полные желания мести и внушающие опасность, а печальные, молящие о помощи и полные смирения. Мысль, появившаяся у Макуту, становится не просто звуком в его голове, она перерастает в действие. Он подходит ближе и запрыгивает на дракона, добираясь до его уха, и просит его быть тише. Он ещё не придумал, как именно выведет это огромное существо наружу, но он придумает что-нибудь. Обязательно, но как только освободит его.

Он с легкостью по очереди перегрызает метал заржавевший от вечной сырости и намокания с помощью пары сжатий челюстей острых и крепких зубов вокруг цепей таким образом постепенно освобождая дракона полностью.

Издалека слышно шаги.

— Скоро здесь будет проходить стражник, я его отвлеку, а ты вылетишь отсюда, и мы направимся к Тэхёну.

Возможно, от поступившего адреналина он и придумал так быстро, что нужно делать. Макуту вспомнил, что видел огромный тяжёлый трон, который если уронить, то даже шум от рухнувшего здания никто не услышит из-за высоких пустых стен и сводов внутри замка, этот звук они отобразят только громче. Он бежит все также вдоль тёмной стены навстречу уродливому стражнику, оставаясь незамеченным, и с разбегу прыгает на высокую спинку стула, и валит его на каменный пол, что разошёлся паутиной трещин от удара. Как и ожидалось, сорвавшегося на шум стража не пришлось долго ждать, как и вмиг вылетевшего дракона. Макуту пулей выбежал прямиком за ним и направился к месту встречи, чувствуя рядом дракона, слившегося с темнотой.

~~~~

— Макуту, ты молодец, — он почесал того за ухом и поставил обратно на землю. — Где твой друг? — зверек ему кивает на выход и подбегает к дракону, что остался ждать снаружи около стены прохода. — Как тебя зовут? — спрашивает его Тэхён, оглядываясь по сторонам. — Тэссар, — звучит голос дракона. Он был глубоким, низким и хриплым, а в глазах плескалась… Надежда? — Тэссар, тебя никто не должен видеть, поэтому будь осторожен, но уже сейчас нам нужна будет твоя помощь и позже, когда начнётся битва. Поможешь? — Я помогу вам. Я слишком долго был скован, будучи в Шибальбе вместо того, чтобы сражаться за бравое дело и жить среди своих. Когда разгневанные жители Шибальбы пару веков назад захватили земли прошлого, одноименного с названием царства Правителя, и перебили всех обитателей, оставив пару сотен, с тех пор Правителя у них нет, волшебные существа испугались и сбежали, кто успел, а меня заперли до лучших времён. Я рад сражаться вместе с вами, — голос его твёрд и решителен, но всё-таки пробивается в нем то, с чем он уже давно, кажется, смирился, но все равно это что-то его тяготит и тянет на дно. — А твоя семья? Где они? — спрашивает Макуту, тоже улавливая в глазах и интонации что что-то не так с Тэссаром. — Я не знаю, что с ними и где они. Может, они не успели спастись, но в груди все эти годы теплится надежда, что они живы и успели сбежать. — Мне жаль, Тэссар, ты ведь даже не попрощался с ними… — Тэхен смотрит в его глаза, в которых когда-то был блеск и счастье уступившие в какой-то момент всё место горю. — Когда все закончится, я обещаю, что помогу их найти, — дракон словно понемногу начал оживать, но сомнение вступает в конфликт с другими эмоциями, что вихрем проносятся в его алых глазах. — Я знаю, что у тебя ещё нет причин мне верить, но я правда хочу помочь и… Можно совет? — ему кивают. — Не надейся слишком сильно. — Я уже давно это принял, осталось только убедиться и окончательно смириться с тем, что будет. Спасибо вам.

Тэхён с Макуту переглянулись, чтобы вместе взглянуть на нового знакомого и подарить ему мягкую ободряющую улыбку.

~~~~

Тэхён пробрался в замок Шочипили, что находился на седьмой Преисподней, сказав Тэссару, чтобы тот, оставался в Шибальбе, которая была даже ниже, чем Преисподняя Тэхёна и Атлании — десятой, и следил сверху за происходящим, и доложил, если что-то произойдёт, а дальше они ждали сигнала от Тлани и Макуту, который ждал в девятой Преисподней у третьего чёрного входа замка Тэхёна, о котором она говорила, чтобы открыть проход.

Тэхён примерно помнил, как создавать иллюзии, потому что, когда он был младше Шочипили, тот показал ему несколько заклинаний, чтобы не мешался ему и поскорее убежал вдоволь, удовлетворив своё любопытство, но, наверно, и не думал, что Тэхён не просто увлечённо за всем наблюдал, а ещё и все запоминал, не рассчитывая, что это ему настолько сильно пригодится в будущем.

Первым делом Тэхён установил ментальную связь между Тэссаром и Макуту, чтобы посылать им и, наоборот, сообщения, будучи далеко друг от друга.

Спустя какое-то время Тэхён перестал слышать абсолютно все звуки, словно все девять Преисподней враз затихли, и это стало напрягать, но спустя пару минут он почувствовал дикую боль, словно его правое запястье сломали, но внешне ничего не изменилось. Тэхен дал понять Макуту, чтобы тот ждал и был готов встречать его сестру и остальных. Тэссар ничего не передавал, а это значит, что все чисто, потому Тэхён, убедившись во всем, незамедлительно начал осуществлять волшебство, для которого, к всеобщему счастью, не нужны были способности. Спустя четверть часа Тэхён получил от Макуту сообщение, чтобы они с Тэссаром возвращались.

🤍

Сегодня первый день, когда Тэхён улетел к себе в Миктлан. Чонгук перечитал письмо Тэхёна больше десяти раз. Он выучил его письмо наизусть и может процитировать его до каждой точки и запятой. Он многое обдумал после того, как Чимин заявился на его порог вечером того же дня с бутылкой мескаля после ухода Тэхена и сказал простое и строгое «рассказывай». Они долго говорили и пили, потом, когда Чимин ушёл, Чонгук тоже много думал и пил, и тогда он написал Тэхёну первое сообщение. За окном было темно и пасмурно, потому Чонгук вызвал для Чимина такси, поблагодарив за всё и попрощавшись с другом, вернулся в дом и направился к дивану, взяв в руки телефон. Он открыл чат с Тэхёном. Он знал, что сообщение до него не дойдёт в ближайшее время, но он все равно стал думать, что написать, но не понятно, для чего. Может, он их прочтёт, когда вернётся?.. Он надеется, что вернётся…

Чон Чонгук [16.12.23, 00:17]:

Тэхён, привет.

Я прочёл твоё письмо. А потом ещё и ещё, пока окончательно не сбился со счёта.Ко мне сегодня приехал Чимин. Мы с ним много говорили, и я думаю, ты понимаешь, почему я так поступил в тот день, но я хочу извиниться за то, что не выслушал тебя тогда, а ушёл, варясь в своих мыслях, вместо того, чтобы услышать все твои объяснения, и тот последний вечер мы провели не вместе. Помнишь, что ты сказал в ту первую ночь на мою просьбу остаться, когда ты прилетел ко мне на три дня? «Я вернусь. Я вернусь за тобой, я обещаю, Гук. Я всегда буду возвращаться к тебе». Да, я всё помню — каждое твоё слово. Так вот, отвечая на твои слова сейчас, я буду ждать, когда ты вернёшься ко мне, mi cielo.

В телефоне загорается две палочки, сообщая, что сообщение доставлено, и он выключает телефон, откидывая куда-то в сторону на диван.

Проснувшись часов в восемь утра, Чонгук потянулся на соседнюю сторону кровати, но никого там не нашёл, кроме аккуратно сложённой одежды, что носил Тэхён, и, прикрыв глаза, снова провалился в сон, вдыхая запах его человека, но сон был более поверхностный, и позже он проснулся где-то ближе к полудню от звонков и уведомлений от Чимина. Тот пригласил его куда-то пойти и развлечься, но он ему отказал, попросив его не беспокоить, потому что он хочет побыть один, и отключив звук на телефоне, пошёл в душ.

~~~~

Сегодня ночью Чонгуку снился сон, где они с Тэхёном чем-то вместе занимались, но чем именно — он вспомнить не может, но это было похоже на другое место, куда они отправились в путешествие, где Тэхён постоянно фотографировал разные мелочи, а Чонгук не мог отвести от него взгляд. Телефон разрывался от сообщений, которые ему отправил Чимин насчёт работы, отчего Чонгук и проснулся, что-то быстро печатая на его последнее сообщение и переходя в чат с Тэхёном, прежде чем начать собираться, чего делать совершенно не хочется.

Чон Чонгук [22.12.23, 10:23]:

Привет, Тэ.

Уже прошла неделя как ты улетел. Чимин говорит, что я держусь молодцом, но на самом деле мне тяжело без тебя и кажется, что скоро чувство апатии начнёт меня есть изнутри и сожрет полностью и я не смогу этому сопротивляться. Я знаю, что ты хотел бы, чтобы я не унывал, и именно поэтому я и держусь. Интересно, сколько прошло времени у тебя с того дня? Я говорю это в каждом своём сообщении, но это не перестаёт быть правдой. Я ужасно скучаю и жду тебя. Знаешь, я просмотрел все наши фотографии в своей галерее, точнее тебя на них, и понял, насколько сильно мне не хватает твоей улыбки, которая могла бы сделать мой день счастливей, твоих рук, которыми ты меня так крепко обнимал, твоих длинных пальцев, что так любят перебирать и накручивать мои волосы, твоих поцелуев, от которых словно мир замирает, и твоих глаз, в которых я лечу, словно птица. Я нуждаюсь в них, как в глотке свежего воздуха. Я нуждаюсь в тебе, Mi cielo. Я люблю тебя, Тэхён, и очень сильно жду, возвращайся скорее.

~~~~

Чонгук не видел Тэхёна уже почти месяц.

Чимин и Юнги все также стараются не оставлять его одного, каждый день пытаясь вытащить его из дома, будто бы он какой-то немощный, за которым нужно приглядывать и развлекать. Чонгуку совсем это не нравилось, о чем он не раз им говорил. Друзья лишь отвечали, что он и впрямь, как какой-то немощный, ведь ни ест ничего, если ему не приготовить, никуда не ходит, кроме как на недолгую прогулку с Бамом, которая происходит возле дома и длится не больше десяти минут, в отличие от положенных полутора часов. Тени, что залегли под его глазами, свидетельствовали о недостатке сна из-за того, что все эти прошедшие дни он думал о Тэхёне и о том, что без блондина рядом они были серыми и лишенными каких-либо красок. Даже грядущее Рождество своими яркими красками и суетой на улицах Мехико никак его не воодушевляло. Все, о чем думал Чонгук, — это Тэхён и иногда работа, но теперь последние две недели он завалил себя ею ещё больше, чем обычно, чтобы отогнать мысли о Тэхёне, что вызывало растерянность и недовольство у матери и друзей.

Чон Чонгук [06.01.24, 00:02]:

Привет, Mi cielo.

Сегодня я очень сильно поругался с Чимином и Юнги — сильнее, чем в прошлый раз… Они приехали меня подбодрить и устроить вечер кино, как обычно, я им сильно нагрубил тогда, за что мне бесконечно перед ними стыдно. И перед Бамом, и перед мамой, но я ничего не могу сделать. Я их понимаю, я бы тоже не смог смотреть, как мой близкий загибается от тоски и одиночества. Надеюсь, они простят меня. Я позвоню им утром и извинюсь, знаю, что ты бы так и сказал мне поступить. Хочу извиниться и перед тобой, потому что я сказал, что постараюсь держаться, но не смог. Мне тяжело без тебя. Я совсем ничего не хочу. Последнее время я пытаюсь заглушить мысли и воспоминания о тебе, работая без выходных, но у меня совсем ничего не получается. Я так сильно тебя люблю, Тэ, и так сильно скучаю, что дышать становится тяжело. Футболка, которую ты носил, совсем перестала пахнуть тобой, как и подушка, благодаря которым я мог хоть и с трудом, но представить, что ты рядом со мной и уснуть. Я не думал, что полюблю кого-то настолько сильно, что каждый день в разлуке будет тянуться словно вечность. У Чимина и Юнги мальчишник через неделю, надеюсь, что увижу тебя и смогу крепко тебя обнять, и никуда больше не отпускать.

Доставлено.

Как и предыдущие двадцать одно.