The sacred day of all dead

День мёртвых. Считается, что в этот день души близких, ушедших в иной мир, возвращаются к своим родственникам, чтобы повидаться с ними. Ежегодно в начале ноября мексиканцы готовятся к празднованию Дня Мертвых. Сегодня как раз этот самый день. Улицы с самого утра наполнены людьми, на чьих лицах полно разных эмоций. Дети шумят и резвятся, взрослые убираются в домах и готовят еду. В воздухе витает небольшое волнение перед встречей с душами умерших, но и одновременно с этим, ожидание встречи даёт о себе знать, интригуя.

Сегодняшний день радовал хорошей погодой, дополняя своими яркими красками, наступающий праздник. Чонгук смотрел на резвящихся детей и суетящихся взрослых, опираясь на дверной косяк с кружкой дымящегося кофе. Музыка приятно разносилась. Несколько мужчин, играющих на различных музыкальных инструментах, были ярко разодеты в пончо с различными рисунками и огромные шляпы сомбреро. Дети пели песни в честь знаменитого праздника.

~~В Мексике карнавалом~~ в день мёртвых болеют,

яркие костюмы все тут примерят,

в древние традиции люди все веря. Вместо слёз и тяжкого горя все духов улыбкой встречая в костюме весёлом, всё грустное дома теряя. Среди нас тут пройдёт и Катрина,

про которую однажды забыли

~~ и в земле ту тогда захоронили.~~

Он родился не в Латинской Америке, а в Южной Корее, в городе Пусане. Малышу очень повезло, ведь он родился в счастливой семье. После того как Гуки было чуть больше семи, родители приняли решение переехать в Мехико. Мама малыша Гуки, Чон Хосе, была родом оттуда, поэтому проблем с местом жительства не было. Им достался домик родителей госпожи Чон, которые скончались за год до их переезда.

Семья Чон не отличалась ничем от других семей. Чон Тэгун, отец Чонгука, работал инженером и переезд только способствовал росту дохода. Потому семья Чон не была обделена деньгами. Госпожа Чон была самой настоящей хранительницей домашнего очага. В доме постоянно витала атмосфера любви и тепла. Малыш Гуки тем временем рос очень смышлёным, но не совсем послушным мальчиком, но с возрастом это постепенно менялось, так что проблем в воспитании сына при переезде у родителей не было. Они воспитали в Чонгуке уверенность в себе и адекватную самооценку, что сыграло свою роль на его будущем.

Однако же Чонгуку вот уже двадцать восемь лет. Прошел уже год со смерти его отца. Внезапная новость о смерти одного из родителей повергла Чонгука в шок. Мать постоянно плакала и не понимала, за что им такое горе. Тот день Чонгук помнит как вчерашний.

flashback

Атмосфера в квартире располагала расслабиться и понежиться. Чонгук решил заехать к родителям, проведать их. Это были последние дни лета, которые он хотел провести в кругу семьи, он даже перевёз с собой пса. Мать уже накрыла на стол, однако же одного из их семейства еще не было. В ожидании, Чонгук с госпожой Чон расположились у телевизора.

Вдруг раздался телефонный звонок. Чонгук без задней мысли взял трубку:

— Добрый вечер. Господин Чон? — холодный голос на линии заставил напрячься. Вмиг поменявшись в лице, Чонгук кинул взгляд на маму, что тоже почувствовала неладное. — Да, это я, — как никогда чётко приговаривает он, — с кем я разговариваю? — Это из отдела полиции. Меня зовут Кики Камарена, я следователь. Я звоню сообщить, что Ваш отец был найден убитым сегодня. Дата и время смерти двадцатое августа, семь сорок пять утра. — фраза, брошенная по телефону, заставила застыть. — При нем нашли документы. Мы сразу увезли его в морг, судмедэкспертиза показала, что Вашего отца убили. Вы можете приехать и забрать тело. — Это ошибка, такого быть не может! — Чонгук перестает сдерживать эмоции. Бросив взгляд в сторону, он замечает, что маму уже потряхивает, а её глаза на мокром месте от осознания. — Ошибки быть не может, — в эти слова трудно поверить. — Мы ждем Вас в участке. Далее последовал адрес и Чонгук, не теряя не минуты, сел в машину, выруливая на дорогу.

Проведя огромное количество времени в участке, яростно решая все вопросы, своим влиянием Чон добивается того, чтобы дело не закрыли и поисковый отряд продолжил поиски преступника. Однако, проходит год — ни единой улики, ничего. Убийца как под землю провалился.

end flashback

Эта трагедия лишила семьи самого дорогого: сына, мужа, отца. И все же семье Чон было сложно привыкнуть к жизни без самого главного. Отсутствие самого важного слишком сильно ощущалось.

~~~

Госпожа Чон крутилась на кухне с самого утра с неким волнением, стараясь приготовить все в самом лучшем виде. Желание почувствовать, как душа одного из самых близких и любимых вновь окажется рядом, заставляла сердце вновь биться чаще. Ожидание заставляло воспоминания пробудиться, чтобы снова вспомнить какими ценными и дорогими они являются сейчас, после того, как этого человека не оказалось рядом с ними. В доме госпожи Чон все также обитает теплота и любовь, почти как и раньше.

Решив взять перерыв, женщина опускается на скамью с тяжелым вздохом. Воспоминания пленкой крутятся в её голове, воспоминания о былой, счастливой жизни до сих пор не могут её отпустить. Красивые медовые глаза медленно наполняются слезами. Не в силах сдерживать поток слез, госпожа накрывает лицо руками, зажмуривая глаза.

— Я так скучаю по нему, Гуки, — дрожащий голос и тихие всхлипывания нарушают тишину дома. Чонгук, уже зашедший в дом, присаживается рядом с матерью и кладет руки на ее хрупкие плечи, обнимая. — Я тоже, мам, — его шепот слишком громко разносится по помещению. Он наклоняется ближе, целуя ее в щеку и сильнее стискивая в своих объятиях. Плечи его матери до сих пор подрагивают. Госпожа Чон держится изо всех сил, что бы не разрыдаться в голос. Его мама всегда старалась быть сильной для него. Особенно прошедший год. Ее мальчик — единственное светлое воспоминание о муже.

Госпожа Чон вновь сглатывает поступающий ком в горле, и Гуки жмется ближе к матери, стараясь успокоить ее. Он злится на себя, ведь ничего не может сделать в этой ситуации. Абсолютно ничего.

— Я рядом, я всегда буду рядом, — со всей нежностью в голосе приговаривает, — мы справимся, — искренняя улыбка на пухлых губах и поцелуй в висок.

Он сгребает маму в очередные медвежьи объятья, стараясь передать все свое тепло и любовь через прикосновения.

— И правда, сегодня такой чудесный день, — улыбнувшись, говорит Хосе, поправляя и разглаживая свой фартук. — Нам не стоит грустить.

Как же она благодарна своему мальчику за то, что он рядом с ней.

~~~

Легенда гласит, что с Миктлана усопшие возвращаются в свои дома спустя год после смерти, чтобы вновь насладиться радостями жизни, повидать родственников и друзей. Или же почувствовать то, что они любили при жизни. Чтобы души умерших смогли вновь побывать дома, призвана арка, расположенная напротив входа в семью Чон, украшенная желтыми бархатцами. Она служит в качестве символической двери между миром живых и мёртвых.

Госпожа Чон положила любимые блюда мужа: тамале, фрукты, бутылку маскаля и, в качестве украшения, свечи с цветами. А Чонгук положил палочки для игры на барабанах. Отец научил его играть на них ещё в детстве, когда они только переехали в дом бабушки Чонгука.

Два обязательных атрибута, которые должны были присутствовать на праздновании, — вода, потому как духи испытывают жажду после длинного путешествия, и хлеб мертвых с полосками сверху, походящих на кости и обсыпанные сахаром. Женщины, обычно, целый день готовят любимую еду усопших, а друзья и родственники собираются вместе для встречи с призрачными посетителями. В домах заправляют кровати, на которых умершие могут отдохнуть после долгого путешествия. К вечеру у кладбища собирается огромное скопление семей, которые приводят в порядок могилы и устраивают пикники и танцы под живую музыку.

Так и поступила семья Чон.

После украшения дома они, как и все, отправились к кладбищу, где расстелили плед и разложили еду, чтобы поделиться с прибывшими душами когда-то умерших предков. Зажигая свечи и раскладывая всю еду, которую готовила госпожа Чон, они сели на плед. Вокруг бегают дети с лицами, раскрашенными в черепа скелетов, играет веселая музыка, и девушки в длинных платьях с цветными пышными воланами танцуют под легкую музыку.

— Всегда было интересно почему в День Мертвых мы не можем увидеть погибших предков? — со всей грустью в голосе Чонгук все же произносит крутящийся целый день в голове вопрос, прекрасно зная на него ответ. И все же мысль об очередной встрече с отцом будоражит разум. Он бы столько всего ему рассказал, и, может, они снова сыграли бы на их барабане, Чонгук бы вновь сказал, как сильно его любит и скучает.

Барабан, несмотря на то, что на нем больше не играют, слоем пыли не покрылся. Чонгук перевез его в свой дом и каждый раз протирает его, как только видит намек на пылинку. Барабан имеет особую ценность и важность, он пропитан прекрасными воспоминаниями.

— Милый, ты же прекрасно знаешь почему, — подойдя сзади и обняв своего сына, который был в несколько раз больше нее, нежно сказала мама, — зато мы можем почувствовать его присутствие здесь, среди нас. Мы должны помнить и хранить прекрасные воспоминания о нем в нашей памяти.

Так и получается, две души лечат друг друга, стараясь привыкнуть, что их на одного меньше

🖤

Это место — Его царство, находящееся в самой нижней девятой преисподней Миктлана. По легенде, являясь самым мрачным и унылым.

В реалии все немного по-другому. Здесь Часто бывают праздники, сюда попадают люди умершие, как обычной смертью, так и на войне, во время жертвоприношения, и от родов. Чтобы совсем не умереть со скуки мертвые устраивают праздники.

Миктлан — в древних преданиях ацтеков — загробный мир, состоящий из девяти преисподней. Путь в Миктлан длится четыре дня, во время которого на душу умершего могут напасть змея и гигантский крокодил. Дух человека должен сначала пройти между двумя сдавливающими его горами, затем пересечь восемь пустынь, восемь гор, пережить холодный ветер, несущий камни и обсидиановые лезвия. В самом конце пути душа должна пересечь широкую реку на спине красной собаки, которая являлась проводником в Его царство и Солнечного Бога Тонатиу, который является лучшим другом Миктлантекутли, символизирущим раздвоение света и тьмы.

Поклонение Ему — это ритуальный каннибализм. Он считался владыкой всего Севера и покровителем людей.

— Неужели, я и правда так выгляжу? — с ноткой обиды в голосе произнес Он, трогая своё лицо, переводя взгляд на своё изображение. — Великий Миктлантекунтли — владыка загробного мира у этих смертных выглядит так? Какой кошмар… — переводя взгляд на сестру, сказал Он.

Миктлантекутли изображали в виде окровавленного скелета или человека с зубастым черепом вместо головы, поглощающего души умерших. По преданию его постоянные спутники — это летучая мышь, паук и сова. Его голова украшена перьями совы, а также он носит ожерелье из человеческих глаз.

— Хотя, может быть, и так… после смерти Шолотля, я так и не пришёл в прежнюю форму… — Нет, Тэхён, ты совсем не похож на того себя, которого рисуют люди. Ты прекрасен. Не бери это в голову, — Миктлансиутль, глядя на брата, ответила.

Тэхён — Бог Преисподней и впрямь был красив. С широкими плечами и тонкой талией. Его глаза горели голубым пламенем в темноте преисподней, прожигая всё и вся. Пухлые вишневые губы напоминающие форму сердца обманчиво манили к себе, заставляя поддаться искушению. По голове были рассыпаны пшеничного цвета пушистые волосы, что иногда вились ближе к кончикам. От него веяло благородством, уверенностью, утонченностью. В каждом движении прослеживалась обдуманность решений.

–Кхм, а по поводу Шолотля, — прокашлявшись, продолжила сестра, — ты знаешь моё мнение. — Не начинай это снова, — нотки раздражения в голосе начинали пробираться, — каждый раз говоришь одно и то же, а я каждый раз повторяю, что со мной он был другим. — Как же я надеюсь не увидеть его до самой своей гибели. — Я не хочу об этом говорить, — прорычал в злобном оскале блондин. — Ничто и никто не может быть целиком и полностью идеальным, — почти выплюнув последнюю фразу в лицо сестре, закончил Тэхён. На эти слова сестра лишь закатила глаза и попыталась что-то сказать, но светящиеся красным глаза в темноте помещения Тэхёна ее остановили.

Богиня Миктлансиутль, сестра Тэхёна, вместе с которой они обитают в самых нижних преисподних. Он — в девятой, а она — в восьмой. Она правит в стране забытых. Люди, которые однажды умерли и попали к Миктлантекунтли, а затем, когда о них окончательно забыли были, так сказать, перенаправлены к его сестре. Там никогда нет веселья там мрачно и уныло. И вернуться оттуда мертвые уже никогда не смогут.

— Не хочешь развеется? — решив перевести тему, предложила сестра. — Сегодня люди отмечают день мёртвых. Ты же помнишь, что я просто обожаю за ними наблюдать, а то что они готовят… Просто восхитительно… — она зажмурила глаза, лишь представив тот самый вкус на языке, — О, Тэхён-ааа, неужели ты бы не хотел попробовать сахарный череп?! — воодушевленно произнесла сестра. Но увидев, что на лице брата лишь отстранённость, произнесла уже серьезнее. — Тебе нужно ненадолго уйти отсюда. После смерти Шолотля ты сам не свой… Уже год прошёл Тэхён. Тебе стоит повеселиться. — Да, ты права мне нужно развеется, меня уже тошнит без него от этого давящего чувства в четырёх стенах, где даже окон нет. — Ну, пошли тогда! — кинула через плечо сестра. — А ведь тогда, когда ты был рядом, мне так не казалось, — шепотом произнёс он и медленно подошёл к Тлани. — Ты что-то сказал? Я не расслышала, — спросила девушка, когда брат подошёл ближе. – Нет, я… тебе показалось, — выдавливая из себя улыбку, произнёс он.

~~~

Они вместе спустились на Землю, не меняя обличий. Нет необходимости, их все равно никто не увидит на крыше храма. Они не меняют внешность даже, когда заключают пари и им нужно взаимодействовать с людьми для достижения победы в спорах (это единственное развлечение для них). Им просто достаточно с помощью иллюзии скрыть свои крылья, и вот они уже простые смертные. Всего-то год назад он мог спускаться в мир смертных с мужем, чтобы посмотреть, кому уже не стоит жить на этом свете, а переместиться в другой. Теперь он это делает куда реже и с сестрой.

После смерти любимого, когда тот спускался на Землю для выполнения миссии и так и не вернулся, прошёл год, а ощущение, будто с того момента прошла вечность, а для Бога вечность — достаточно, огромный срок. Теперь с ним, словно тень ходит не летучая мышь, сова или паук, которых выдумали люди в своих легендах, а старшая сестра двойняшка и не даёт даже на крошечное мгновение остаться наедине со своими мыслями о Шолотле.

Они молча наблюдали с крыши храма за происходящим у людей, раскрашенных в скелетов празднованием. Дети играли на маракасах, молодые девушки захватывали в пляс пожилых и молодых, девушек и мужчин, а невидимые для простых смертных прибывшие души из царства мёртвых ели приготовленную еду, пили вина, слушали музыку и танцевали вместе со своими семьями.

— Тэ, там продают сахарный череп! Пойду спущусь! — закричала от счастья сестра. — Хорошо, иди. Я буду здесь, — сказал отстранённо тот, наблюдая за происходящим. — Я скоро вернусь! — но Тэхён уже не слышал ушедшую куда-то сестру и просто наблюдал за праздником со стороны, пока не заметил семью из двух человек: женщину лет чуть больше пятидесяти, которая слушала рассказы сидящего напротив нее молодого человека, наверно сына. На вид ему было лет двадцать, они спокойно сидели и о чём-то разговаривали.

Тэхён рассматривал молодого человека, на которого по великой случайности пал взгляд самого Бога Загробного мира. Мужчина был смуглый, в хорошей физической форме, но из-за вида сверху, он так и не смог рассмотреть его получше. Тэхёну пришлось из-за какого-то странного чувства спуститься с крыши на землю.

— Ты куда пошёл? — Спросила уже вернувшаяся обратно сестра, но Тэхён не ответил, и она отправилась вслед за ним. Отчего-то она чувствует сильное волнение за брата.

Неожиданно он замер. Тлани встала рядом, смотря на замершего от шока брата.

— Что происходит, Тэхён? — спросила обеспокоенно она.

Но Тэхён не слышит. Сердцебиение усилилось, его слышно везде. От громкого звука заложило уши.

— Что происходит, Тэхён? — также обеспокоенно повторила, подходя к брату.

А Тэхён не слышит. Его взгляд устремлен лишь на парня. Уши сильно заложило от громкого биения сердца, которое чуть ли не ломает рёбра.

— Ну и что ты там увидел? — уже более настойчиво спросила Тлани, чуть тряся брата за руку и не понимая, что же такого ужасного в толпе людей увидел её любопытный брат. — Это он… Т-ты его видишь? — переведя застеленные белой пеленой глаза на сестру, он с трудом произносит каждое слово. — Да кого же?! — не унимается она, — Кого ты… — ее тираду прерывает рука, указывающая на человека, стоящего чуть правее от них. Ее глаза расширились, и она, схватив Тэхёна за руку, повела его в другую сторону. — Стой… Да стой же! — упираясь, кричит Тэ с мокрыми щеками от слёз, — Это же он! Я нашел его, ты что не видишь?! Да стой же ты! — вырывая наконец руку, Тэхён смотрит на неё мокрыми глазами. — Вижу, я вижу! Именно потому мы и ушли! Он мёртв, Тэ, его больше нет! — не контролируя себя и вспыхнув от ярости, кричит она.

Отшатнувшись от сестры, Тэхён замирает. Слова больно режут по сердцу. Мозг отказывается воспринимать информацию. Тэхён все еще не верит в это. Все еще ищет его. Ему плевать, что никто не хочет его искать. Он будет. Хоть каждый день будет спускаться в мир людей и искать родное лицо до последнего. Тлани, осознав свои слова, пытается подойти к брату и взять его за руку, обнять и успокоить, но Тэ лишь дальше отходит, смотря на неё остекленевшим взглядом.

— Успокойся, Тэ, пожалуйста, — не прекращая попыток, просит его, не замечая уже собственных слёз. — Этот смертный похож на него, но это не он, –успокаивая, продолжает. — Прошу тебя, давай лучше вернёмся? Хватит с тебя на сегодня прогулок, — она все же подходит, виновато смотрит в его глаза, — нам не стоило спускаться.

Она любит своего брата. Любит слишком сильно и хочет для него самого лучшего, хоть Тэ и утверждает, что с Шолотлем у них все было хорошо. Но она, наблюдая со стороны, прекрасно видела, что их отношения не были здоровыми. Тэ не был счастлив. Он был к нему привязан из-за нужды в любви, которую их родители не проявляли к ним. Родители не были в них заинтересованы. Для них дети не стояли в приоритете. Они занимались своими делами. В то время, как дети восполняли любовь родителей, заботясь друг о друге и, в случае Тэхёна, ища ту самую любовь в других.

По прибытии домой, Тлани взяла обещание с Тэхёна, чтобы тот ни за что сам не подходил к тому парню. Тэхен пообещал. Он не станет.

— Тэ, ты не проголодался после таких путешествий? Потому что мой аппетит становится просто зверским, — забавно ухмыляясь, она выпятила и обхватила свой живот руками, и легонько по нему постукивала. – Нет, Тлани, но спасибо. Я устал, пойду прилягу, — но Тэхену не спалось, он продолжал думать о том незнакомце.