Его маленькая проблема

       Девушка провели руками по лицу, избавляясь от капель воды. — Я уже умывалась утром, — сообщила она меланхолично. — Ты еще шутить собралась? — Меньшиков сидел на стуле подле ее кровати и недовольно смотрел на девушку сверху вниз. — Уже, — отозвалась Теона, оглядываясь. Приходить в себя после краткосрочного обморока всегда было неприятно: чувства дезориентации и слабости уходили медленно. — Не вставай пока, — врач коснулся ее плеча и придержал на месте, слегка толкнув обратно, когда девушка попыталась приподняться. Она вздохнула и снова провела рукой по лицу, словно старалась привести себя в тонус после долгого сна. — Как чувствуешь себя? — Мне в жизни столько раз этот вопрос не задавали, как вы за два дня, — ответила Снегова, потянувшись ладонью к бутылке с водой, оставленной на краю тумбы. Меньшиков, перехватив искомое, налил воду из бутылки в стакан. Запустив одну руку под голову подопечной, он помог ей слегка приподняться, и поднес стакан к губам, чтоб она сделала глоток. — Спасибо, — удивленно произнесла она еле слышным шепотом. Этот неожиданный жест заботы смутил ее. — Обращайся. Я тебе этот вопрос буду задавать гораздо чаще, если ты не прекратишь игнорировать мои просьбы касательно твоего здоровья. Так что? — Олег Евгеньевич повел бровью, и был в этот момент харизматично-обаятелен. Что-то особенное читалось в его карих глазах. Чем-то особенно сладок был голос. Снегова чувствовала, как подсаживается на иглу его внимания, и это было неотвратимо, как инерция удара. — Все в порядке. Ничего нового не почувствовала, — намекая на частоту и привычность обмороков, будничным голосом заверила Теона. — Ты зря подвергаешь себя опасностям лишний раз, не знаю, для чего ты это делаешь, но буду рад, если в следующий раз, когда я попрошу тебя чего-то не делать — ты ко мне прислушаешься. Ты могла запросто удариться головой о подоконник, когда упала, не задумывалась об этом? Иногда последствия обморока бывают хуже самого обморока, — в этот момент он говорил с ней подчернкуто-строго, как директор с прогульщицей, и Теона вздохнула. Ей не доставляло удовольствия выслушивать нотации в свои семнадцать лет. — Ну вот, а я все ждала, когда же меня начнут отчитывать. Может я сразу в угол пойду, чтоб вы силы на нотации приберегли? — она говорила в свойственной всем подросткам ее возраста манере: нарочито саркастично, бесстрашно и в какой-то мере нахально. Меньшиков невесело хмыкнул и задумчиво покачал головой из стороны в сторону, скрестив руки на груди. — Я приберегу, Теона. Буду рад, если ты себя тоже побережешь, — Снегова слишком часто чувствовала себя дурой и жалела о сказанном в присутствии своего лечащего врача — и это ощущение порядком бесило ее. Казалось, что на его фоне она всегда выглядит нелепо и инфантильно. А он — сдержанный, правильный что ли, каким и должен быть взрослый человек — быть, а не казаться. А она как раз старалась казаться, и оттого смотрелась еще более нелепо. И даже не смогла найти что ответить на его правильно подобранные слова.       В палату зашла медсестра, прервав грузящую тишину своими шагами. — Я зайду позже, — произнесла она, наткнувшись на взгляд карих глаз доктора, когда он обернулся к ней через плечо. — Нет необходимости, мы уже закончили, — поднявшись со стула, сообщил Меньшиков, бросив на Снегову короткий взгляд. — Анна, будьте добры — измерьте пациентке давление и внесите показания в карту. И еще, — он подошел ближе к медсестре. — У девушки был обморок, проследите за ее состоянием, если понадобится — дайте нашатырь. Хорошо? — проинструктировал он симпатичную девушку средних лет. Та с дежурной улыбкой кивнула. — Конечно, Олег Евгеньевич. — Благодарю.       Врач ушел, оставив Теону в женских руках, не таких надежных как руки самого Олега Евгеньевича по мнению самой Теоны. Женщина общалась с ней вежливо, даже слишком мягко, использую фразы «Что случилось, милая?», «Как ты себя чувствуешь, головка не кружится?», которые Снегова принимала с душевным скрипом: они были ей почти противны.       Завтрак был съеден с трудом и лишь наполовину. Давление быстро подняли лекарствами и к полудню девушка чувствовала себя жизнеспособно. Взяв с собой книгу, она вышла в больничный парк, чтоб подышать воздухом и получить небольшой заряд солнца. Подолгу сидеть в помещении Теона не любила никогда. Сердце рвалось к прежней рутине: к прогулкам по заброшкам, окраинам города и сомнительным заведениям, к вкусной и вредной уличной еде, энергетикам, сигаретам. К обычным подростковым радостям, в общем-то.       Книга увлекла своим сюжетом и Теона задержалась в парке на несколько часов. Воздух вокруг был теплым и свежим, приятно пахло хвоей и разогретой солнцем землей. Иногда мимо проносились птицы, о чем-то перечирикиваясь между собой. В целом, создавалось ощущения, что время здесь, на территории больницы, замедлили, а то и вовсе закупорили в банку, и оно стало вязким, как варенье. Все здесь казалось безмятежным: медленно прогуливающиеся пациенты, вышедшие покурить врачи, и даже местные коты и собаки никуда не торопились, лениво слоняясь вокруг. — Что читаешь? — рядом неожиданно присел Меньшиков. Он был без халата, видимо оставил его в больнице перед выходом на улицу. В руках он сжимал стаканчик с кофе, кисло-горький запах которого тут же окутал пространство поблизости, и упаковку соленой соломки. Теона, приятно удивленная появлением врача, улыбнулась и продемонстрировала ему обложку. — Какой-то современный триллер, мама принесла почитать. Не знаю этого автора, но слог мне нравится, — рассказала она в ответ. — Триллер… это там, где людей убивают? — переспросил Олег Евгеньевич с усмешкой и прикусил соломку с характерным хрустом печенья. — Не обязательно, — улыбнулась Теона. — Но здесь убили уже двух. — Замечательная литература, — коротко рассмеялся врач и протянул голубую упаковку с печеньем. — Угощайся, — предложил он. — Спасибо, но я не люблю соленое, — покачала головой Снегова. — Это правильно, здоровее будешь, — кивнул Меньшиков и словно в издевку прикусил одновременно охапку соломок. — Я бы лучше кофе предпочла, — пожала плечами девушка. — Ты бы у своего лечащего врача еще сигаретку попросила, как не стыдно, — Меньшиков говорил с осуждением, но осуждение это было показным и несерьезным — шуточность угадывалась в его интонации беспроигрышно. — Я и не прошу, просто вслух сказала, — разговор с Олегом Евгеньевичем действовал как целительный бальзам на сердце: было приятно поговорить с кем-то вот так просто, без формальностей, будто с другом, разрешая себе пошутить и посмеяться. — Ладно, от пары глотков хуже не станет, — врач неожиданно протянул ей свой напиток и Теона удивленно приняла его в свои руки. Вдохнув приятный кофейный аромат, она отпила, пробуя вкус. — Не сравнится с местными шедевро-узварами, — сообщила Снегова как есть. Меньшиков рассмеялся. Он был красив, когда изгибал губы в широкой улыбке, а его глаза, обрамляясь мимическими морщинами, тут же становились добрыми. Его хотелось веселить, чтобы он оставался таким как можно дольше. Он притягивал внимание, совершенно не прилагая к этому усилий. — И все-таки это, — он отобрал у Теоны кофе после нескольких сделанных ею глотков, игнорируя возражения, и даже несколько раз перехватил в воздухе ее ладони, отталкивая их от напитка, когда девушка постаралась вернуть себе стаканчик. Его касания не оставляли ее равнодушной, и она нарочно продолжала эти бессмысленные попытки, пока окончательно не смутилась и не прекратила. — Гораздо хуже и губительнее для здоровья, чем узвары и компоты, которыми вас пичкают, и правильно делают. Тебя особенно, — он ткнул в нее указательным пальцем и допил остатки кофе. — Эй. — Не эй, а правильно делают, тебе говорят. Витамины для тебя — манна небесная, а там они хотя бы есть. — Отлично, обожаю витамины со вкусом вонючих носков, — поморщила носик Теона. Меньшиков улыбнулся. — Можем перейти на витамины в уколах, если тебя это утешит, — предложил он. — Спасибо, откажусь, — подняв руки в капитулирующем жесте, отозвалась девушка. — Ну вот, видишь, и никакой проблемы сразу нет. — Ага. — Ладно, славно пообщались. Пойду немного поработаю, чтоб вечером купить себе еще один кофе, — банальная шутка все равно вынудила Теону улыбнуться: когда говорил Меньшиков — смешным казалось все. — Ты тоже долго не сиди, у тебя капельница через час. — А можно, чтоб мне ее поставили вы в этот раз? Пожалуйста, — состроив лечащему врачу глазки, Теона смотрела на него снизу вверх в ожидании ответа. — Медсестры делают это лучше, у них больше опыта, они же делают это каждый день, — Меньшиков не сказал «нет», поэтому Снегова решила побороться за свое благополучие. — Может быть, но вчера мне, видимо, не повезло, — она протянула вперед руку, демонстрируя синяк на сгибе локтя от неудачного прокола мимо вены. Меньшиков задумчиво нахмурил брови. — Хорошо, я зайду сам, — сообщил он спустя несколько секунд размышлений. — Спасибо, — Снегова с трудом скрыла широченную довольную улыбку, но внутренне просияла.       Оставшись в одиночестве, Теона долго не могла вернуться мыслями к книге. Теплый разговор с Олегом Евгеньевичем занял собой все пространство полета мыслей. Она анализировала все свои слова и его ответы, вспоминала каждое движение и касание, и снова и снова ловила себя на задумчивой улыбке. Пребывание в больнице представлялось для нее все более интересным времяпровождением.       Она начинала чувствовать себя особенной. Может быть, впервые в жизни.       Через сорок минут она вернулась в палату, где уже подали обед. «Обожаемый» ею компот из сухофруктов от одного вида прямо-таки вынудил ее закатить глаза. Заткнув себе нос пальцами, она сделала пару глотков ради своего врача, но, не выдержав неприятного привкуса на языке, обильно запила все водой и вылила остатки напитка в раковину. В мусорку отправилась и перловая каша, и рыбная котлета, и гороховый суп. Приемлемой для себя едой Теона посчитала только салат из капусты с морковкой и свежее яблоко. После несытного перекуса захотелось чая со сладким, но из этого доступным был лишь чай, который она благополучно заварила для себя, ведь в коридоре стоял кулер с горячей водой и чайные пакетики были в свободном доступе для пациентов и посетителей. Этот маленький островок цивилизации отчасти и отличал частную больницу от бюджетной.       Как раз в момент, когда девушка наслаждалась своим крепким черным чаем, сидя на кровати в позе йога, в палату вошел Меньшиков — немного уставший, но все такой же привлекательный. Снегова раньше и не подозревала, что способна оценить красоту мужчины за тридцать. — Чаевничаешь? Прекрасно, это поднимает давление, что для тебя очень кстати, — Теона хмыкнула. Олег Евгеньевич делал ей много милых замечаний по поводу ее здоровья, что она расценивала как заботу и внимание. — Ага, жаль, что конфетки к чаю не предлагают, — ответила она, быстро допивая напиток, чтоб освободить руки. — Обязательно внесу этот вопрос на обсуждение на утренней планерке с главврачом больницы, — Меньшиков шутил, но не улыбался. «Совсем устал», — констатировала Теона. — Было бы здорово, — отозвалась она задумчиво, ложась на спину. Олег Евгеньевич сосредоточенно и быстро присоединил катетер к бутылке с раствором, подвесил ее на штатив и присел рядом с пациенткой. Надев перчатки с характерным латексным скрипом, он приступил к делу. — Как самочувствие? Ты съела весь обед? — буднично поинтересовался он между делом, протирая спиртовой салфеткой ее сгиб локтя. Теона привычно сжимала и разжимала кулак, чтоб вены проступили более явно, облегчая работу врачу. — Да, все хорошо, — ответила она не до конца правдиво. — Отлично, — кивнул Олег Евгеньевич, подготовив иглу. Теона сжалась против воли. Полностью расслабляться в такие моменты она никогда не умела. Он аккуратно сжал ее предплечье, фиксируя руку на месте, и подождал удобного момента, когда девушка немного отпустит ситуацию и расслабит мышцы. Врач быстро и ловко загнал иглу под кожу, оставив на память лишь краткую вспышку режущей боли, которая быстро забылась. — Вот и все. Ты в порядке? — Да. Спасибо, это было… легко, — подобрала она первое пришедшее на ум слово. Меньшиков улыбнулся, снимая перчатки с рук. — Рад слышать. Капельница закончится минут через тридцать, я попросил, чтоб медсестра сняла ее с тебя, когда придет время. Сам зайти не смогу, уж прости, буду занят. Договорились? — он говорил с ней мягко, и даже как будто искренне сожалел о том, что не сможет закончить дело до конца. Его карие глаза смотрели на нее безотрывно. — Договорились, — кивнула Теона. — Вот и прекрасно. До скорых встреч, — Меньшиков поднялся с места и стремительно направился к выходу. — До скорых встреч, — задумчиво повторила за ним девушка.