Страшись Суда Сов

После уроков и последующей репетиции домой возвращаться не спешу. Как назло, почти у всех друзей появились какие-то неотложные дела, и меня все оставили в гордом одиночестве. Ну, кроме Кортни. Она планировала после школы пойти домой и зарыться с головой в учебниках, и мы сошлись на том, что вдвоём это делать будет лучше. В итоге беспрерывно учиться так и не получилось, потому что одно слово цеплялось за другое, другое — за третье, и в итоге мы уже практически совсем забыли про учёбу. Каким-то невообразимым образом наш разговор ушёл в тему романтики, любви и прочих приятных вещей, которые я пока что не испытывала, в отличие от Кортни: у неё уже есть парень, и их отношения совсем недавно вышли на новый уровень, о чём она мне и рассказала. У них был секс! Когда подруга говорит это, прикрываю рот ладонью, удивлённо смотря на неё. Отпихиваю уже никому не нужный учебник в сторону, с явным интересом смотря на Кортни. Та смущённо хихикает и начинает рассказывать, как они вообще к этому пришли и понравилось ли ей. По окончании её рассказа мне даже становится немного завидно. Не то чтобы мне нужны какие-то отношения… скорее, мне просто хочется почувствовать всё то, что рассказала Кортни. Да и вообще, у всех моих подруг уже есть парни, а у меня нет! Как так вообще произошло? В какой момент это случилось? Похоже, надо всерьёз заняться этим делом. Учёба — это, конечно, дело хорошее, но романтические отношения тоже нужны. Не знаю, правда, зачем, но надо. Главное, пока буду в поиске, не наткнуться на какого-нибудь одержимого запахами маньяка… В итоге, достаточно обсудив отношения Кортни с её парнем, мы всё-таки возвращаемся к учебникам. На следующий день ситуация повторяется, вот только на этот раз возвращаюсь от подруги позднее обычного — в восемь часов вечера. Хочу проверить, не звонил ли мне Алекс, ведь в последний раз я его видела утром, и то демонстративно отвернулась, не желая с ним общаться, и уже тянусь к карману бомбера, чтобы достать телефон, как слышу позади себя чьи-то шаги, которые настолько тихие, что даже и не заметишь: мне повезло их услышать исключительно из-за того, что в этот момент на улице стало тихо, потому что машины вдруг перестали проезжать мимо. Я в тёмном переулке, а за мной кто-то идёт. Прекрасно! Сколько раз я себе говорила не ходить по таким местам вечером в одиночку? Набираюсь смелости и резко разворачиваюсь, ожидая увидеть перед собой какого-нибудь мужчину с ножом, однако в удивлении замираю. — Селина? Что ты здесь делаешь? Она раздражённо закатывает глаза и фыркает, подходя ко мне. — Я не знала, что это ты, — отвечает она, даже не смотря на меня, а направляясь к выходу из переулка. Следую за ней. — Ты-то что здесь делаешь? Не боишься, что тебя украдут? — Почему я должна бояться, что меня украдут? — возмущённо спрашиваю я, на что Селина добродушно усмехается. — Эй, не смейся надо мной! — Ты просто вся такая… — она на секунду переводит на меня взгляд, подбирая слово, — нежная что ли. Тебя сложно представить разгуливающей в одиночку по тёмным безлюдным местам. — И не надо представлять, просто увидь, — самодовольно улыбаюсь я. Мы выходим на особо оживлённую улицу, на которой просто столпотворение людей. — Но лучше не подкрадывайся ко мне. — Я же говорю, не знала, что это была ты, — вздыхает она, внимательно рассматривая прохожих. — А что ты там делала? — недоуменно спрашиваю я, но Селина ничего не отвечает. — Ты кого-то ждала? — она отводит взгляд. — Кого? — Не знаю, рассказывал ли тебе Брюс, — в руках Селины из ниоткуда появляется кошелёк, из которого она вытаскивает купюры, тем самым удивляя меня, — но у него есть двойник из Индиан Хилл, — она выкидывает кошелёк и прячет деньги в карман штанов. На всякий случай проверяю карманы, убеждаясь, что никакой вор ничего у меня не украл. — Он недавно сбежал, нашёл меня, ну мы с ним и провели день. — И что, ты ждала его в том переулке? — уточняю, не понимая, как двойник Брюса может быть связан с темой нашего разговора. — Мне хотелось бы кое-что ему сказать, — уклончиво отвечает она. — Что именно? — Ты не отстанешь, да? — саркастически усмехается она, и я положительно отвечаю. — Он меня поцеловал, — выдаёт она, и я сдерживаюсь, чтобы не воскликнуть «ого». — Не хочу, чтобы он думал, что между нами что-то есть. — А между вами с настоящим Брюсом что-то есть? — прекрасно помня, как она ответила на этот вопрос в прошлый раз, уточняю я, на что Селина неопределённо пожимает плечами. — Похоже, вы друг другу нравитесь. — Ага, — просто соглашается она, по-моему, желая от меня отделаться. — Он недавно пригласил меня к себе домой. На ужин. При свечах. — У вас было свидание? — с восторгом спрашиваю, непонятно чему радуясь. — И как всё прошло? — На удивление, без жертв, — в отличие от меня, лицо Селины не выражает такого восторга, хотя и смягчается. — Слушай, приятно было поболтать, но мне уже пора, — она смотрит на меня с нейтральным выражением лица. — Поменьше ходи по тёмным переулкам и таким оживлённым улицам, — подмигивает она, прежде чем скрыться в толпе. Заторможенно киваю, ещё несколько секунд смотря в сторону, куда она ушла. Резко отмираю и тут же проверяю карманы: вроде всё на месте, хотя… Деньги пропали! В непонимании оглядываюсь по сторонам, словно вор будет махать мне рукой, всем своим видом показывая, что это у него мои деньги, но, конечно же, никого не вижу. Ну и ладно, невелика потеря! Там всего было десять долларов, ну максимум — двадцать! Если своровали, значит, кому-то эти деньги нужнее. Разворачиваюсь и иду обратно, потому что эта улица явно не приведёт меня домой; по ней пошла только из-за Селины. Есть в ней что-то такое, что заставляет обращать на неё внимание. И характер у неё интересный, не слишком жёсткий и притом не приторно-милый. Любопытно даже, как она сошлась с Брюсом! По дороге домой всё-таки проверяю телефон со скрытой надеждой увидеть хотя бы один пропущенный от Алекса, но никаких уведомлений не вижу. Интересно, а если я пропаду на целую неделю, он тоже ни разу не позвонит? А вот я же разозлюсь и так и сделаю! Будет знать, как игнорировать меня! Подумаешь, я почти не разговариваю с ним уже три недели… Он вообще-то сам виноват: променял меня на каких-то друзей, а потом ходит за мной и просит прощения, что пропустил моё выступление! Захожу во двор и понимаю, почему брат ни разу мне не позвонил — он снова устроил вечеринку. Он что, решил уйти в праздничный запой? Какого чёрта у нас в доме снова непонятные люди? Раньше он устраивал вечеринки не так часто, так что вдруг поменялось? Захожу домой, скидываю с себя кроссовки и прохожу чуть по коридору, останавливаясь недалеко от лестницы. Взглядом сразу нахожу Алекса, с кем-то разговаривающим. В его руках замечаю стакан алкоголя и понимаю, что сейчас ему явно не до меня. Раздражённо вздыхаю и отворачиваюсь от него, тут же взглядом натыкаясь на Хантера, который, кажется, заметил меня практически сразу же. Он салютует мне бокалом, и тут в моей голове рождается весьма интересный, но в то же время очень глупый план. Да плевать! Хочу — делаю! Киваю в сторону лестницы, продолжая смотреть на Хантера. Конечно же, он понимает мой намёк с первого раза, довольно ухмыляясь и вопросительно приподнимая стакан с алкоголем. Неопределённо пожимаю плечами, оставляя решение за ним, и поднимаюсь на второй этаж. По дороге в комнату снимаю с себя бомбер, оставаясь в укороченной футболке и мини-юбке. Сердцебиение учащается от волнения, но ещё больше — от предвкушения того, что может произойти сегодняшним вечером. Вопрос о том, действительно ли мне это всё нужно, исчезает так же быстро, как и появляется: если возникло желание, значит, надо его исполнить! Оставляю дверь в комнату открытой нараспашку, чтобы Хантер точно не заблудился, и, отложив бомбер на спинку стула, подхожу к окну, безынтересно рассматривая передний двор и дорогу около дома. Волнение с каждой секундой становится всё сильнее, и на секунду мелькает мысль прекратить это всё до начала, но в комнату входит Хантер, и я поворачиваюсь в его сторону. В правой руке он держит не до конца опустошённую бутылку виски, что уж точно на меня не подействует, хотя это и последнее, что сейчас важно; куда важнее тот, кто принёс эту бутылку. Он аккуратно закрывает за собой дверь, а я не знаю, куда себя деть от волнения: как мне встать, что мне делать? Что сказать? А надо ли мне вообще что-то говорить, если мы здесь не для разговоров? — Не знал, что ты любишь, поэтому взял виски, — он подходит ближе, и теперь нас разделяет всего какой-то шаг. Не осмеливаюсь взглянуть ему в глаза, делая вид, что заинтересована в виски. — Мне всё равно, — пожимаю плечами. В общем-то, это правда: мне всё равно на алкоголь, потому что он на меня подействует только в том случае, если выпью всё содержимое этой бутылки, и то на несколько минут. Но Хантеру незачем об этом знать. — Впрочем, мне тоже, — соглашается он и подходит ещё ближе, практически вплотную, и отставляет бутылку на подоконник. Чувствую, как кровь приливает к лицу, а дыхание немного сбивается. — В этот раз тебя никто не обижал? — интересуется он, касаясь моего подбородка и вынуждая на него посмотреть. И это чёртова ошибка! Я теряюсь в его тёмных глазах, выражающих смесь интереса, желания и чего-то ещё, что пока не могу разобрать. С большим запозданием приходит осознание, что он и раньше так на меня смотрел, хотя я считала, что такой взгляд бывает только у маньяков. Может, он и есть тот самый парфюмер? Или коллекционер? — Почему ты спрашиваешь? — не прерываю зрительного контакта и не отстраняюсь от него ни на дюйм. Его взгляд действует лучше всякого алкоголя. Чёрт возьми, да что же это за реакция такая! — Мне показалось, что ты была чем-то расстроена, когда смотрела на Алекса, — он едва ощутимо проводит подушечкой большого пальца по моей щеке, вызывая мурашки по всему телу. — Он опять тебя обидел? — Нет… — практически шёпотом отвечаю я, окончательно теряясь в пространстве и времени. Для меня сейчас существует только Хантер. Он на секунду переводит взгляд на мои губы, и от этого, кажется, перестаю чувствовать пол под ногами. С большим трудом удаётся прервать зрительный контакт, немного отвернув голову. Однако Хантер снова поворачивает меня к себе и впивается в мои губы. И в этот момент мир перестаёт существовать, я полностью отдаюсь воле случая, будучи неспособной что-либо сделать. Его губы мягко сминают мои, и эти поцелуи наполнены такой нежностью, что у меня подкашиваются ноги, и я кладу руки на его плечи, словно боясь упасть. Краткий миг — и он с лёгкостью поднимает меня, усаживая на подоконник. Вцепляюсь в его футболку, притягивая к себе ближе, а он в ответ обхватывает меня руками, заключая в крепкие объятия. Поцелуй прерывается, однако, даже не успевая прийти в себя, снова тянусь к его губам, не желая, чтобы этот момент когда-либо заканчивался. Внутри всё трепещет от волнения и приятных ощущений, которых я ещё ни с кем не испытывала. Касаюсь рукой его шеи, а другую не убираю от его груди, ощущая, как бьётся сердце, отчего моё собственное учащается в темпе. Он поддевает край моей футболки, касаясь пальцами голой кожи, и я не сдерживаю стона, на миг замирая. Его руки плавно скользят по моему телу, и в какой-то момент он как бы случайно касается моего соска, ведь лифчика на мне нет, и от этого все внутренности словно переворачиваются. Он первый, кто касается меня так, кто целует меня… Сжимаю в кулаках его футболку, прерывая поцелуй, а он этим и пользуется, быстро стаскивая с меня футболку, заставляя на пару мгновений отстраниться от него. Он оттягивает мою голову назад, тут же касаясь губами моей шеи и вызывая этим действием целую бурю эмоций у чувств, от трепета до жадного нетерпения, которое так и подначивает наконец перейти к самому главному. Другой рукой он ласкает мою грудь, заставляя прерывисто шептать его имя и мысленно добавлять, чтобы он не останавливался. Не выдерживаю и отстраняю его от себя, пытаясь снять с него футболку, в чём он мне помогает, потому что мои руки от волнения немного трясутся. Мимолётного взгляда на его мускулистое тело хватает с головой, чтобы меня затянуло в очередной водоворот желания близости, и в следующий момент я вновь впиваюсь в его губы, пальцами скользя по телу. Он прижимает меня к себе так сильно, словно хочет, чтобы мы стали одним целым, и я совершенно не против. Обхватываю его шею, полуобнимая, и растворяюсь в чувствах. Прямо сейчас становится плевать на всех, плевать на всё — я просто хочу, чтобы эти прекрасные, волнующие самую душу чувства никогда не прекращались. Мне здесь хорошо, и я хочу остаться в этом «хорошо». Не хочу отпускать это «хорошо». Это то, чего мне не хватало. Он не спрашивает, уверена ли я, и это к лучшему, ведь этот вопрос может запросто заставить меня усомниться в своих действиях, а я этого не хочу. Я хочу Хантера, хочу чувствовать его губы, его прикосновения, его присутствие. С ним стало спокойно и… безопасно. Он стаскивает меня с подоконника, прерывая поцелуй, и стягивает с меня юбку, оставляя в одном нижнем белье. Одним лёгким движением перешагиваю через ненужный элемент одежды, и Хантер вновь подхватывает меня, однако на этот раз мы переходим на кровать. Он медленно покрывает мою шею поцелуями, ни на миг не отпуская и плавно переходя на ключицы, затем на грудь… Прохладное покрывало, которое ощущаю спиной, контрастирует с горячими поцелуями Хантера, ещё сильнее кружа голову. — Ты точно этого хочешь? — спрашивает он, на миг отрываясь от моего тела и смотря прямо мне в глаза. Его немного затуманенный, но полный желания взгляд вызывает мурашки по всему телу. — Да… — только и шепчу, переводя взгляд на его губы. Он тут же целует меня, словно читая мысли, и я отдаюсь этому моменту душой, сердцем и телом. Хантер рукой скользит по моему бедру, доходит до тонкой ткани нижнего белья, и тут меня словно током прошибает, напрочь отбивая все приятные чувства. — Стой… — прерывая поцелуй, шепчу я, растерянно глядя на Хантера. — Что такое? Я что-то сделал не так? — непонимающе спрашивает он, замирая. — Нет, просто… — от чувства стыда и неловкости к лицу приливает кровь. — Я передумала… — он вздыхает, и в его вздохе отчётливо слышится досада, смешанная с разочарованием. — Извини! — Да ладно… Он хочет ещё что-то сказать, но вдруг дверь в мою комнату открывается, и я от неожиданности замираю на месте; благо, Хантер реагирует вовремя, прикрывая мою грудь подушкой и слезая с меня. Ну прямо настоящий джентльмен — и даму прикрыл, и сам поднялся! — Какого чёрта здесь происходит? — обращает на себя внимание Алекс. Принимаю положение сидя, не отпуская от себя подушку. Похоже, пора прекращать заходить друг к другу в комнату без стука. — А ты что здесь делаешь? — обращается он к Хантеру, шокировано на него уставившись. — Свали отсюда! — восклицаю, злобно смотря на Алекса. — Это моя комната! — И поэтому ты водишь сюда, кого попало? — язвительно осведомляется он. — Слушай, что ты тут начинаешь? — ввязывается Хантер, поднимаясь и натягивая на себя футболку. Алекс переводит яростный взгляд в его сторону. — Когда надо, ты не лезешь, — с упрёком, однако спокойно говорит он. — С тобой мы позже поговорим, — если бы Алекс мог взглядом прожечь дыру в, скорее всего, уже бывшем лучшем друге, он бы прямо сейчас это и сделал. Иначе описать его злой взгляд невозможно. Хантер уходит, напоследок посмотрев на меня несколько виновато и в то же время сочувствующе. Мы с Алексом остаёмся в комнате одни. Повисает пауза. Спустя несколько секунд не выдерживаю, раздражённо фыркая и, не забывая крепко прижимать подушку к своей груди, поднимаю с пола футболку. Отворачиваюсь от Алекса и надеваю на себя футболку, откладывая бедную подушку. — Когда моя сестра успела превратиться в потаскуху? — с холодной злостью спрашивает Алекс, и его слова больно режут самое сердце. Сжимаю руки в кулаки и разворачиваюсь, смотря на него. — А когда это мой брат перестал обращать на меня внимание? — вкладываю в голос ровно столько обиды и злости, сколько он заслуживает. — Ах да, забыла, он же никогда этого и не делал! — повышаю голос и отвожу от него взгляд, поднимая с пола мини-юбку. — Я не обращаю на тебя внимание? — переспрашивает он это таким тоном, словно я его обвиняю просто так. — А кто обещал прийти на моё выступление и не пришёл, променяв меня на друзей? Ты! — не сдерживаясь, кричу я. — Кто отнёсся ко мне равнодушно, когда я вернулась прошлым летом? Ты! — кидаю в него первый попавшийся предмет, которым оказывается многострадальная подушка. — И это только два примера, Алекс! Зато когда тебе что-то нужно, то я должна слушаться тебя! Ходить на все эти чёртовы мероприятия, которые мне вообще не интересны! Ты просто моральный урод! — Я уже говорил тебе, что не у одной тебя есть какие-то проблемы, это во-первых, — в отличие от меня, Алекс не кричит, однако его глаза горят гневом. — А во-вторых, мне на тебя не плевать, и тебе это прекрасно понятно. — Нет, Алекс, мне не понятно! — делаю шаг к нему навстречу, однако по-прежнему остаюсь возле кровати. — Ты на меня забил, просто признай это! — Да даже если бы так и было, хотя это неправда, это не повод трахаться с кем попало и пить алкоголь! — он кивает в сторону подоконника, на котором стоит всеми позабытая бутылка виски. — Тебе всего шестнадцать, Иви! — Во-первых, мне уже почти семнадцать, — пытаясь сдержаться, чтобы на кинуть в него бутылку виски, понижаю голос. — Во-вторых, я ни с кем ещё не трахалась! И… — Тем более! — перебивает он меня, повышая голос практически до крика. — Ты думаешь, начинать с Хантера — хорошая идея? Ему двадцать два, Иви, и он не из тех, кто ищет отношений, которые будут длиться больше одной ночи. Он просто поимеет тебя и кинет, как очередную шлюху! — Да какая тебе разница, с кем я собираюсь трахаться? — то сжимаю, то разжимаю кулаки, стараясь сдержать рвущуюся наружу злость. — Это моя жизнь, я делаю, что хочу! — Не в этом доме, — качает он головой. — Я не допущу, что ты устроила здесь бордель… Быстро хватаю виски с подоконника и кидаю в Алекса, однако тот, к моему несчастью, уворачивается, и бутылка просто разбивается о стену, рассыпаясь на множество осколков. Как же жаль! Так хотелось, чтобы она разбила ему голову! — Ты совсем спятила? — ошарашенно спрашивает он, уставившись на меня округлившимися от изумления глазами. — Ты что творишь? Ничего не отвечая, подхожу к нему и почти со всей силы ударяю кулаком его в нос. Алекс вовремя выставляет одну ногу назад, чтобы не упасть, а рукой касается переносицы. Незамедлительно начинает идти кровь, и при виде неё я немного успокаиваюсь. Не дожидаясь, пока он скажет много гадостей в мой адрес, хватаю его за плечо, открываю дверь и выставляю за порог своей комнаты. С силой захлопываю дверь и запираю её, обозначая, что не намерена больше ни с кем вести диалог. Возвращаюсь к кровати и сажусь на неё, начиная тихо плакать. Злость окончательно испаряется, уступая место душевной боли и обиде на брата, не желающему хотя бы попытаться интересоваться мной и моей жизнью. Закрываю лицо руками, содрогаясь в рыданиях и параллельно проматывая в голове всю нашу недолгую ссору. Пошёл к чёрту этот Алекс! Видеть его больше не хочу!

***

Почти до самого полудня не выхожу из комнаты, отказываясь даже мельком видеть брата, который соизволил подойти к моей двери и сказать, что нам нужно поговорить, однако, получив очень грубый ответ, пробормотал «как хочешь» и ушёл. И это все его старания? Когда он уходит из дома, наконец-то спокойно выдыхаю и открываю комнату, чувствуя себя свободной. Убираю осколки, невольно морщась от запаха виски, который всё ещё витает в воздухе, поднимаю подушку и придирчиво осматриваю её, понимая, что ей тоже досталось от полёта бутылки в стену. Однако стирать одну подушку я не намерена, поэтому решаю полностью поменять постельное бельё. Ну и постирать одежду. Жаль, конечно, что за один раз всё это не получится сделать, но у меня целый день свободен, так что могу себе позволить хоть весь свой гардероб перестирать! Загрузив стиральную машину, прохожу на кухню в надежде что-нибудь поесть, однако в холодильнике обнаруживаю лишь никому не нужные листья салата. Всё! Пусто! Как это вообще произошло, вчера с утра здесь была еда! Неужели это Алекс со своей вечеринкой всё смёл? Раздражённо захлопываю дверцу холодильника и поднимаюсь в комнату. Быстро пишу список продуктов, которые нужно купить и одеваюсь, после чего иду в магазин, надеясь, что стиральная машина не учудит ничего странного во время моего отсутствия. К счастью, когда возвращаюсь домой, ничего не меняется, поэтому со спокойной душой раскладываю продукты в холодильнике и готовлю себе обед. Ем, мою посуду, иду в гостиную, намереваясь повторить тригонометрию, но в дверь кто-то звонит. Мученически вздыхаю, захлопывая учебник, и иду открывать. На крыльце вижу Хантера, чему сильно удивляюсь. — Моего брата-придурка нет дома, — говорю и уже хочу закрыть дверь, но он выставляет руку вперёд, не давая это сделать. — Я к тебе, — удивляюсь ещё больше, вопросительно складывая руки на груди. — Мы можем поговорить? — с надеждой спрашивает он, и я просто киваю, выходя на крыльцо и прикрывая за собой дверь; пускать внутрь никого не хочется. — Почему ты вчера так поступила? — Ты об этом хочешь поговорить? — усмехаюсь, однако сталкиваюсь с его серьёзным взглядом, и тяжело вздыхаю. Обхожу его и сажусь на верхнюю ступеньку крыльца. — Просто захотелось. — И всё? — подозрительно уточняет он, присаживаясь рядом. Поворачиваю голову в его сторону, вопросительно приподнимая бровь. — Я слышал ваш разговор с Алексом… — Ты подслушивал? — изумляюсь я. — Да, — несколько виновато отвечает он. — Я ушёл после того, как услышал звон разбитого стекла. — Это был как раз конец нашего разговора, — горько усмехаюсь, отворачивая голову в сторону дороги. — Я так и понял, — задумчиво протягивает он. — Так вот, из разговора мне стало понятно, что… — на секунду он замолкает, словно подбирая слова, — у тебя ещё не было секса, — выдаёт он, как есть, заставляя меня опустить смущённый взгляд на собственные руки, в которых начинаю крутить тонкое кольцо, снятое со среднего пальца. — Вот мне и стало интересно, почему ты так поступила? Неопределённо пожимаю плечами, правда не зная, что ответить. Просто в какой-то момент мне пришла в голову мысль, что было бы неплохо заняться с кем-нибудь сексом, а тут как раз Хантер встретился — ну прямо прекрасное стечение обстоятельств! С другой стороны, я бы не стала звать какого-нибудь незнакомого парня. Значит… что? Мне нравится Хантер? Или что? — Вы с Алексом теперь не общаетесь? — меняю тему, не желая думать о своих чувствах к кому-либо. Он согласно отвечает. — Извини, — нервно надеваю кольцо на палец, вместо этого снимая другое и начиная крутить его. — Если бы я тебя не позвала, вы бы с ним всё ещё были лучшими друзьями. — Я мог и не идти, — спокойно возражает он. — Но пошёл, — бормочу себе под нос, однако Хантер это слышит. — Потому что ты мне нравишься, — признаётся он, и я от неожиданности чуть ли не роняю кольцо на землю. В удивлении смотрю на Хантера, видя тот самый взгляд, с которым сталкивалась в последнее время и который считала взглядом маньяка. Теперь я понимаю, что это взгляд не маньяка, а… влюблённого человека? — И после вчерашнего ты не выходишь из моей головы. Возвращаю взгляд на собственные пальцы, начиная вертеть кольцо ещё более нервно, чем до этого. Это что же получается: я ему нравлюсь, он вроде как нравится мне… И что теперь с этим делать? Получается, встречаться? А точно ли это правильное решение? Получится ли из этого что-то хорошее? В конце концов, у меня есть два огромных секрета, о которых лучше никому не знать! И вообще, не врёт ли Хантер? На последний вопрос тут же отвечаю самой себе: мне почему-то кажется, что он искренен. По крайней мере, теперь в моей голове складывается пазл, почему он на меня смотрел странным взглядом, почему всегда обращал на меня внимание (хотя бы кто-то это делает!), потом тот случай, когда я плакала после того, как Алекс пропустил моё выступление… ну и несостоявшийся секс, в конце концов! Похоже, я и правда ему нравлюсь. — Это… неожиданно, — не зная, что и сказать, говорю первое, что приходит в голову. — Поцелуй меня, — неожиданно прошу, поворачиваясь к нему. Он несколько секунд ничего не делает, отходя от удивления, вызванного моей маленькой просьбой, а потом притягивает меня к себе и касается губ, нежно целуя. В этот миг сердце замирает, а затем радостно трепещет, утопая в каких-то чувствах, мне не знакомых. Влюблённость ли или простой интерес — мне это нравится, мне хочется, чтобы это было в моей жизни, мне хочется это чувствовать. Когда он отстраняется от меня, чуть улыбаюсь и говорю: — Мы можем попробовать встречаться. — Попробовать? — усмехаясь, переспрашивает он. — Не цепляйся к словам! Ты понял, — он мягко улыбается и берёт меня за руку, переплетая наши пальцы, а я смущённо отвожу взгляд, хотя не отстраняюсь. — Что с Алексом делать будем? — С ним бесполезно что-то делать, — вздыхает Хантер. — Со мной он вряд ли помирится, особенно когда узнает, что мы с тобой теперь в отношениях, — на последнем его слове прикрываю глаза. — А вам, наверное, стоит поговорить. — Даже если на него и подействуют мои слова, то долго это не продлится, — грустно вздыхаю я. — Был период, когда у нас было всё хорошо, а потом он снова всё испортил. И так постоянно: ссоримся, миримся, ссоримся, миримся. Слышу едва различимый писк стиральной машины и нехотя отстраняюсь от Хантера. — Домашние дела ждут, — несколько разочарованно произношу, вставая. Он делает то же самое. — Но ты можешь зайти, если у тебя нет никаких дел, — улыбаюсь, смотря ему в глаза. — У меня в запасе есть ещё целый час, — улыбаясь в ответ, соглашается Хантер. Я киваю, и мы заходим в дом.