Роль служителя

      После горячего душа, где Илья не давал себе даже единой секунды поразмыслить над произошедшим, после сытного позднего обеда-раннего ужина, где неловкую тишину заполнял лишь чернокнижник своими шутками, они и вправду отправились в кладбище. Оказывается, нелюдимый экстрасенс выбрал огромный мрачный дом на окраине города не просто так, а из-за любимого тихого кладбища. Через несколько минут, когда на небе уже мерцали первые звезды, машина со странной парой припарковались почти у входа с редкими уличными фонарями.       Влад взял своих артефактов для ритуала, а потом оставил ведущего стоять у порога, рядом с железными вратами, пока сам что-то шептал, раскладывая на земле прикупленный из магазина по дороге хлеб и банку мёда. Илья наблюдал за действиями экстрасенса и вдруг осознал, что до этого в кладбищах бывал лишь во время съемок. Однако в те моменты, они не были одни, были толпа зевак, сами участники, несколько экстрасенсов и вся съемочная команда, а сейчас они лишь вдвоем. Через несколько секунд чернокнижник помахал ведущему, что тот может заходить на территорию кладбища.       Когда Влад говорил, что служителю нужно привыкнуть к жизни с бесами, он не обратил внимания на эти слова. Изначально слышал, как хрустел под ногами снег, скрипел, покачиваясь одинокий фонарь, а потом началась жуткая какофония голосов, которые будто исходили из самой преисподней. Одновременно нельзя было разобрать ни слова и отчетливо слышать призыв каждого мертвеца на этой холодной промозглой земле. Один описывал в красках свою жуткую смерть, а второй жаждал кровавой мести, вскоре все они залились горькими слезами. Илья боялся поднять голову, боялся увидеть призраков вживую, а лишь смотрел на заснеженную дорогу. Хотелось трусливо закрыть уши, зажмурить глаза, позвать чернокнижника и еще раз попросить о помощи.       — Пожалуйста, — смог он лишь прокричать, смаргивая непрошенные слезы. Не смог так же взглянуть на подошедшего мужчину, только почувствовал знакомый запах, затем как ребенок протянул руку, чтобы мертвой хваткой сжать в руках подол его куртки. — Ты же тоже это слышишь и видишь? Как ты справляешься? — жалостным голосом тянет он, борясь желанием боязливо зарыдать.       — Ты привыкнешь, — со вздохом произносит Влад, медленно поглаживая спину ведущего. — Они и ожидают твоей реакции, не дай им тебя запугать, — одними губами шепчет он на ухо, зарывшись в волосы служителя.       Илья начинает прерывисто дышать, по какой-то причине успокаиваясь от близости чернокнижника. С его приближением как будто и мольбы в голове умолкли, как будто боялись чего-то и ожидали минутную слабость жертвы, чтобы тут же с жадностью впиться в горло, упиваясь теплой кровью, последним вздохом.              Удостоверившись, что ведущий успокоился, Влад продолжил свою дорогу, а тот не торопился его выпускать. Просто ходил по пятам, так по-детски держась за одежду экстрасенса. На самом деле он был очень благодарен, что чернокнижник никак не противился такому детскому поведению, а даже поддерживал, не стал даже насмехаться, как будто он тоже уже был в таком состоянии. Давно был, когда еще не надел маску ледяного безразличия, не отрекся от людей, закрываясь на окраине города, когда еще боялся. Сейчас он тоже чувствует страх, пронизывающий до костей, удушающий до тошноты, но научился скрывать, обманывать всех, даже себя.       — Илья, встань рядом, возьми в руки свечи, — сухо приказывает, зажигая и передавая тонкую восковую свечу. Ведущий с трудом отпускает куртку Влада, почти дрожит, будто потеряет его и навсегда останется в этом кладбище, зарытый под снегом, потерявшись в бесконечном плаче, обезумевший до потери себя.       Чернокнижник встает сзади, руками откапывает снег, покрывая ноги ведущего землей. Начинает свой неразборчивый шепот, кладет холодные руки на плечи своего служителя.       — Не смей закрывать глаза, — будто из ниоткуда звучит шепот. Ведущему до боли хотелось закрыть глаза, но он не смел ослушаться приказа, сила которого имела гораздо большую власть над его телом.       Секунды будто длились бесконечно, хотелось забыться, спрятаться в своих мыслях, отвлечься, лишь бы не осознавать, что прямо сейчас он благодарит самого демона. Если сейчас ему обратно привидятся красные глаза, то он точно потеряет сознание, поэтому лишь оставалось надеяться, что на сегодня весь хоррор исчерпан.       — Отпускай, — тихо тянет и повторяет Влад безостановочно, проводит руками по ногам и гасит свечу пальцами левой руки.       Илья будто выходит из оцепенения, моргает часто, наконец-то двигает своими задеревеневшими конечностями. Оглядывается назад, чтобы увидеть задорную улыбку чернокнижника.       — Твоё желание исполнили, — заливисто смеется он, убирая все свои артефакты обратно в рюкзак. — Как служителю повелеваю нести мой рюкзак! Ведущий от шока улыбается, просто копирует выражение лица собеседника, закидывает черный рюкзак на спину и наблюдают, как Влад выливает остаток водки и оставляет там же бутылку. На обратном пути тот больше не держится за куртку экстрасенса, а просто семенит следом. Когда они садятся в машину, то сам застегивает ремень безопасности, дожидается, когда водитель заведет двигатель автомобиля.       — Мне нужно домой, — просто выдает Илья, нарушая мертвую тишину.       — Уже ночь, пойдешь завтра, — спокойно отвечает тот, ставя точку, не отрывая взгляда от дороги.       — Я справлюсь, закажу такси, — ведущий тактично улыбается, удивившись такой нахальности, но в тот же миг встречается темными глазами, исподлобья наблюдающие за ним.       — Хорошо, — через секунду кивает и ухмыляется в своей манере, сверкая клыками. Даже если согласие было получено, неприятно засосало под ложечкой, оставляя огромное чувство дискомфорта. Замешательство дошло до уровня абсурда, когда ведущий задумался поблагодарить его за разрешение. Пришлось вспоминать, что вообще-то, несмотря на ритуальные официозы, Илья принадлежал сам себе и вполне свободный человек. Да и чернокнижник ведь обычный, нормальный человек, вёл себя абсолютно адекватно, вкидывая разные саркастические шутки.       Всё же забавно, как человеческое сознание пытается держать своего хозяина в пределах разума, а любые недочеты из обычной жизни просто стирает из памяти. «А что вообще мне делать и говорить?» — начинает он монолог в своей голове, максимально абстрагируясь от реальности. «Мне спросить, понравился ли ему наш недавний секс? Спросить, сколько у него еще служителей, с которыми происходит такой энергообмен? Спросить, почему у него вообще встало на меня, если мою ситуацию можно было объяснить ритуалом? Спросить, на какое время действует полученная энергия, приходится ли им заниматься сексом постоянно? Спросить, нормально ли ему вообще весь происходивший сюр?» — Илья понимает, что его серьезно несёт, буря эмоций скоро прорвет плотину, а затем он не может играть отведенную роль, что всё хорошо, что всё нормально и правильно. Кладбищенский обряд, голоса покойников точно стали пиком для расшатавшей нервной системы.       После неловкого диалога они ни словом не обмолвились друг с другом, только в полной тишине доехали до дома. Влад просто направился в сторону кухни, определенно заваривая себе кофе. Илья зашел вслед за ним, вызвал такси в приложении на телефоне, пока экстрасенс следим за ним исподлобья, спокойно отхлебывая горячий напиток из своей кружки. Ведущему захотелось улыбнуться, как будто ситуация повторяется, он опять в неловком молчании подбирает слова в той же кухне, но в отличии от его первого визита, кофе ему больше не предлагают.       — Мне надо сообщить родителям, что я здоров, — неуклюже оправдывается и мысленно молит водителя приехать побыстрее.       Получив уведомление, что такси уже на месте, Илья по-дурацки прощается хозяином дома, осознав, что всё это время сидел в куртке. Чернокнижник кивает, не удостоившись спровадить гостя, но ведущий этому и был рад. Ему определенно надо побыть в одиночестве и подумать над тем, что совершил за последние три сутки. Первым делом он заказывает такси именно до дома родителей, затем показывает кипу бумаг, что их сын здоров, а врачи перепутали диагноз. Те радуются, плачут, а потом на всякий случай советуют еще в другой больнице пройти обследование. Обзванивают всех родственников, что страшная хворь уже позади, приходят к выводу, что необразованных врачей надо засудить.       Пока он сидит в светлой кухне с цветочными обоями, выслушивая громкие обсуждения со стороны всех родных, тоже соглашается, что надо узнать вердикт и других врачей. Прежде всего Илью в проекте всегда представляли как скептика, ему нельзя просто верить на увиденное. А что, если и вправду ритуал чернокнижника ему не помог? Если анализы перепутали или врачи в той частной клинике не были достаточно квалифицированы? Предательские мысли возникали в голове с огромной скоростью, а Илья не пытался их отметь. В груди рождалось странное щемящее чувство, название которого он не знал вовсе. Страх за выбор?       Он приезжает в свою квартиру, которая встречает с привычной тишиной. Записывается через сайт на обследование в другой клинике. Осознает, что все три дня он ходил в одежде чернокнижника, а у него в гардеробе явно черный цвет пользовался спросом. Пялится на стену напротив, чувствует яркий запах экстрасенса, его одеколон со смесью разогретой древесины с кожей и будто всё ещё находится в его мрачном доме. Стягивая всю одежду с себя, наполняет ванну и вздрагивает, увидев на отражении следы от укусов на шее и ключицах. Переступает бортик ванной, не обращая внимания на горячую воду, от которой кожа сразу алеет.       — Что будет дальше? — произносит он в пустоту и закрывает лицо руками.       Всю ночь во сне его мучают бесы с красными глазами, тянут острые когти, пронзают тело до самой души. Каждый пытается укусить кусок побольше, а кровь всё заполняет помещение. Бесы глумятся над ним, проводят длинными черными языками по шее и ключицам, спускаясь всё ниже и ниже. Оставляют после себя смольные пятна, а он пытается изуродованными руками с ошметками кожи и мяса выскрести эти пятна, но они как клеймо, красят душу в абсолютно черный цвет. Один из бесов на глазах меняет форму, становится черной змеей с рубиновыми глазами, ползет по ногам, устремляясь на задний вход жертвы. Его пронзило судорогами, змея двигалась чудовищно быстро, пробив сфинктер, вскоре окровавленная голова твари показалась еще раз, теперь извиваясь вокруг члена. Другие бесы последовали его примеру, влезая в рот глубоко, мучая жертву со всех сторон. Ведущий вдруг осознает, что больше пытки не приносят боли, а нечеловеческое наслаждение, лаская его тело со всех сторон, оставляя после себя черную слизь, смешанную с кровью.       — Пожалуйста! — просыпается мужчина криком, ощутив здоровый стояк под одеялом. Его разбудил будильник с напоминанием о визите к врачу, поэтому Илья в спешке одевается, еще раз заказывая такси, потому что сознание, измученное бессонной ночью, точно не подходит для вождения.       Опять проходит круги ада со сдачей анализов, разными тестами и вдруг обнаруживает себя в коридоре белоснежной больницы, полностью пропитанной запахом хлоркой. Он боялся думать, просил ли он криком после пробуждения остановить происходящее или продолжить?       Был ли сон фантазией больного сознания или проделками чернокнижника с бесами?