Не оглядывайся

Я видел сон. Лихорадочный, полный странных хаотичных изображений и незнакомых лиц, словно я невидимый наблюдатель чьего-то жизненного пути. Чувства накатывали разные, от чистого гнева до эйфории, сменялись каждое мгновение, отчего голова угрожала лопнуть. Доносилась какофония голосов, от неразборчивых разговоров до криков в агонии. Я будто просматривал ускоренную киноленту. Она исчезала, оставляя ощущение вакуума, и спустя пару мгновений я не смог вспомнить увиденное. Стоило пробудиться и приподняться, как грязный пыльный пол поплыл перед глазами и я почти встретился с ним лицом. С губ сорвался хриплый мучительный стон, я сел, потирая виски. Меня окружали бетонные стены, в комнате нет окон, лишь одинокая лампочка мерцала на потолке, и от её несчастного света я едва различал в темноте собственные руки. Отряхнувшись от слоев пыли на одежде, я поднялся на ватных ногах. Вокруг нет ни зеркал, ни какой-либо отражающей поверхности, где я бы мог взглянуть на себя. Я не знал, где находился и как сюда попал, не помнил ни своего имени, ни возраста, ни как внешности, ничего, что связывало бы меня с реальным миром. Я с непониманием и интересом осмотрел своё тело, в полу-мраке смог разглядеть на себе кофту, джинсы и массивные ботинки, с идиотской небрежностью расшнурованные. Моё тело худое, с длинными тощими конечностями, волосы свисали до плеч, их цвет я не разглядел. Я ощупывал себя, как слепой, стараясь нарисовать в воображении примерный образ, но создать цельную картинку у меня так и не вышло. Кожа мягкая, сухая, это натолкнуло на мысль о моём молодом возрасте. Обилие новой информации вгоняло меня в ступор. Голова ощущалась тяжелой, реальность словно не отделилась ото сна, и я с трудом осознавал происходящее. Заправив за уши пряди, лезшие в глаза, я направился к двери, чей тёмный цвет выделялся на фоне однотонного серого окружения и во тьме казался неразличимым. За дверью меня встретил коридор, залитый бледным зелёным светом. Мой рассеянный взгляд скользил по помещению. По мере того, как возвращалась ясность сознания, в груди ядовитым цветком распускалась тревога. Я проглотил в горле ком, для этого тихого места даже такой звук показался громким, и мне казалось он выдаст моё присутствие затаившемся в тёмных углах местным обитателям. Мои шаги медленные, словно я шёл по минному полю, дабы не создавать лишнего шума. Я не понимал, куда иду и не загоняю ли себя дальше в ловушку лабиринтов из бетонных комнат и коридоров. Развилка вогнала меня в ступор, и я первые мгновения пялился в стену и хлопал ресницами, размышляя куда пойти. Я выбрал правый поворот, основываясь на принципе «хуже уже не станет», и кисло-металлический запах, ударивший в ноздри спустя пару шагов, угрожал опровергнуть это смелое заявление. Я остановился перед засохшей лужей крови, собираясь повернуть назад, как из глубин коридора раздались мягкие шаги. Я прислонился к стене, задержал дыхание, прислушиваясь к звукам. Что-то вышло из-за поворота, направляясь в мою сторону. Я не раздумывая бросился бежать. Звук топота чужих ног в унисон с моими вынудил меня развить скорость, равную скорости света, пока я нёсся по одинаковым коридорам. Я надеялся услышать оклик: «Молодой человек, вы обронили кошелёк!» или что-то в этом духе, но бег слишком настойчивый для желающего вернуть потерянную вещь. Сворачивая в первую попавшуюся на пути комнату, я на мгновение обернулся, с облегчением замечая отставшего преследователя. Пользуясь временным преимуществом, я спрятался в тёмном углу, зажал рот, приглушая сбившееся дыхание. Глаза, привыкшие к мраку, разглядели в углу валяющийся кусок арматуры, и шаги в моём направлении уже не так меня пугали. Под влиянием мимолётного прилива смелости, я схватил импровизированное оружие, подгадывая момент для удара. Я прижался к стене, занимая выгодную позицию. Сердце бухало в ушах с оглушительной громкостью, и я едва мог слышать приближающиеся звуки чужих ног. Я напрягся, стискивая арматуру в потных ладонях. Когда преследователь оказался в дверном проёме, то получил по голове два точных и сильных удара. Раздался визг, существо, закрывая рану, подняло трясущуюся руку в защитном жесте. Занося арматуру я замешкался, и оно отползло в угол с трусливым писком. Пользуясь ситуацией, я хотел бежать, но меня остановили слова на непонятном мне языке. Существо бормотало себе что-то под нос, обхватив себя за колени костлявыми руками, кровь стекала по длинным волосам и лицу. Вопреки здравому смыслу, я ощутил укол стыда. Может быть я избил того, кто не стремился причинить мне вред? Или вдруг оно притворялось искалеченным и напуганным в целях сыграть на струнах моей тонкой душевной организации, а затем съесть? — Эй, — не выпуская арматуры из рук я приблизился к существу, — извини, что ударил, ты меня напугал. От вида оружия, оно в страхе заскулило, закрывая голову. — Я не стану тебя бить, не бойся. Я не спешил убирать арматуру, оказаться обезоруженным могло стоить мне жизни. В ответ я услышал непонятную речь. — Что? Существо наклонило голову с интересом и снова произнесло непереводимый поток слов. — Приятель, я нихуя не понимаю. Повисла неловкая пауза. Я не мог сказать, кто из нас выглядел глупее. — А ты меня понимаешь? По одному выражению лица существа я получил ответ на свой вопрос. — Ясно. Я вздохнул, потирая переносицу. Это язык этого места? Если на нём говорят здешние обитатели, то мне отсюда не выбраться, по-крайней мере из-за банального отсутствия возможности спросить дорогу. — Смотри, объясню на пальцах. Я указал на себя, а затем обвёл руками комнату: — Где я? Я забыл об оружии в своей руке, а потому размахивал им как дирижёр в попытках донести свою мысль. Существо посчитав, будто я собираюсь снова ударить, завизжало и сжалось в углу. — Эй, прости, я не причиню тебе вреда! Мне хотелось ударить себя по лицу этой же арматурой за собственную тупость, но я сдержался, боясь растерять остатки мозгов. — Приятель, взгляни на меня, я просто хочу поговорить с тобой. С этого момента языковой барьер перестал быть единственной преградой, существо не реагировало на меня, трясясь в ужасе и мямля. Я присел на корточки перед ним, кладя арматуру у ног, не решаясь убрать её далеко, и показал пустые ладони. — Дружок, смотри, в руках ничего нет, я тебя не стану бить. Это не помогло, существо спрятало лицо у себя в коленях. Я застонал в отчаянии, едва не впиваясь себе в волосы. В голове мелькнула шальная мысль притронуться к нему с целью привлечь внимание. У меня есть шанс остаться без пальцев, а возможно и без руки, но иного выхода нет. Я ткнул существо в плечо, готовясь к худшему. Оно подняло голову с испуганным звуком, и я отстранился, выставляя руки в примирительном жесте. — Видишь? Я не опасный. Существо изучало меня, а затем к моему удивлению улыбнулось и пробормотало что-то на странном языке. Я вздохнул с облегчением, казалось, он немного меня понимал. — Ты знаешь, как отсюда выйти? Я, перебирая двумя пальцами, показал идущего человека, стараясь донести мысль. Существо издало радостный писк и обвило вокруг меня руки, повалив на пол. Я едва не испачкал штаны от неожиданности, сердце колотилось с бешеной скоростью. Оно как большой щенок, не рассчитало силу и потому сжимало меня в своих объятиях, угрожая переломать рёбра. — Приятель, я не знаю, что тебя так обрадовало, но перестань меня так сжимать, я тебя умоляю. Существо подняло голову, понимая по моему болезненному выражению, что причиняло боль, и хватка к моему облегчению ослабла. Оно хихикнуло, показывая пальцем сначала на себя, потом на меня, а затем повторило мой жест с двумя «идущими» пальцами. Каждое действие сопровождалось комментарием, и я наконец понял, о чем оно говорило: — Я пойду с тобой. Я вздохнул, оказалось существо посчитало, будто я звал его с собой, а не спрашивал дорогу. — Нет, дружок, я не это имел ввиду… Я помотал головой в знак отрицания, но казалось оно уже меня не слушало, смеясь и повторяя как заведённое: — Я пойду с тобой, я пойду с тобой. Ситуация выглядела безнадёжной, но я старался не думать о плохом. Может оно знало, где выход и хотело меня проводить? Какой бы наивной эта мысль не казалась, я предпочёл не отказываться от помощи. Существо тёрлось о мою грудь, урчало, сжимая меня нежнее, чем до этого. Я погладил его по волосам в ответ, легкая улыбка коснулась моих губ. Оно бормотало что-то, но из всех слов я смог разобрать лишь «я» и «ты». Быть может я обнимался с ним в блаженном неведении, пока оно с упоением угрожало мне убийством на непонятном языке. — Тогда пойдём? Я постарался подняться, и существо взглянуло на меня с непониманием. На этот раз я решился изъясниться на его языке: — Я пойду с тобой. Я старался в точности повторять слова, и для точности указал на выход. Оно заулыбалось, кивая, и выпустило меня из крепких объятий. Я вздохнул с облегчением, поднимаясь и отряхиваясь от пыли. Существо сидело на полу и смотрело на меня с выражением послушной собаки. — Ты чего сидишь? Нам нужно идти. Я упёр руки в бока в ожидании, и мои глаза расширились от удивления, когда существо поползло к двери на руках. — Эй, что с тобой случилось?! Оно меня совсем не понимало, и наклонило голову в сторону, пока я таращился на него, стараясь разглядеть причину, почему оно не поднималось на ноги. — Только не говори, что я тебе что-то отбил… Я с осторожностью коснулся его лба, где до этого зияла рана, но она полностью затянулась. Оно что-то вновь пробормотало и хихикнуло, указывая на свой лоб. Я понял, что оно говорило о зажившей ране. — Ты можешь встать? — Нет. Существо указало на свои ноги, назвав их неизвестным словом, и я расценил его как «слабые ноги» или «больные ноги». — Я понял. А что с тобой случилось? Существо пожало плечами. У меня камень с души свалился, по-крайней мере не я причина инвалидности этого существа и потому смогу спать по ночам спокойно. Я спрашивал его о других словах, существо, понимая, что я от него хочу, принялось объяснять мне слова, проговаривая название частей тела, предметов и действий. Записывать слова некуда, и потому я не уверен, что не забуду перечисленное, отвлекшись на любую другую мысль. Когда этот язык стал хоть немного понятен, я уже в мыслях приписал себе звание первого паранормального лингвиста в мире. Уверен, за такие познания, я бы удостоился шапочки из фольги для лучшего впитывания чужого культурного кода. — Пойдём? — существо окликнуло меня, сидя в дверях, и я, подобрав арматуру, вышел в коридор. — Ты знаешь где выход? — Выход? — Да, выход из этого места. Я хочу уйти отсюда, понимаешь? Ты мне сможешь помочь? Существо осмысливало мои слова с нечитаемым выражением, прежде чем обрушить мои надежды одним словом: — Нет. Я не знаю, где выход. Я иду за тобой. Я застонал, запуская руки в волосы. Значит, оно просто увязалось за мной как щенок и выход придётся искать самому. Заметив моё разочарование, существо принялось теребить меня за кофту, хныча и скуля. Казалось, оно испугалось, что расстроило меня. — Эй, приятель, ты здесь не причём, я не злюсь на тебя. Я погладил его по голове, как пса, и оно в тоже мгновение засветилось от радости. Прогонять его я не стал, пользу какую-никакую оно приносило. Я уверен, не все местные обитатели, если они есть, такие дружелюбные и с радостью готовы устроить культурный обмен. — А ты знаешь, здесь ещё живет кто-то? Ты один здесь? Вопроса существо не поняло. Неизвестность вселяла тревогу, мне не хотелось подобной неожиданной встречи даже с перспективой наткнуться на того, кто знал как отсюда выйти. — Тогда поищем выход вместе? Ты и я? Оно закивало, хихикая: — Вместе. Ты и я. Я улыбнулся в ответ, прежде чем двинуться в пустоту коридора. Стояла оглушительная тишина, и в ярком свете люминесцентных ламп я ощущал себя как на ладони. Существо шло впереди, осматривая каждый угол, отчего сходство с огромной сторожевой собакой усиливалось. По тому, как оно осторожничало, моя догадка подтверждалась: оно здесь такое не одно. Я сжимал арматуру сильнее, с затравленным видом оборачиваясь через каждые пару шагов. Мне казалось, за мной наблюдало множество хищных глаз прямиком из стен. — Приятель, ты меня, конечно, извини, но если на нас выскочит какая-то хрень, то каждый сам за себя. Хотя, ты, конечно, далеко не убежишь… Но на это и расчёт, понимаешь? Существо сказанного не поняло, судя по его счастливой и глупой улыбке его радовал один лишь факт того, что я с ним разговаривал. Я ощутил укол стыда за свои слова. Мне хотелось отвлечься и стряхнуть чувство напряжения, от которого тяжелело в груди. — Приятель, а у тебя имя есть? Как тебя зовут? Я указывал на существо пальцем. Оно вслушивалось в мои слова с внимательным видом. — Я? — Ты, да, я о тебе говорю. Имя, понимаешь? Оно помотало головой и пожало плечами. — У тебя нет имени? — Нет чего? Я не понимаю. — Ясно. Может, в этом мире попросту не существует концепции имен? Я допускал такую мысль. Выучив небольшое количество слов, я убедился в примитивности и скудности этого языка. Возможно, монстрам попросту незачем вести между собой высокоинтеллектуальные беседы, для которых необходимы более сложные слова, чем «да» и «нет», «я» и «ты». Если по мере дальнейшего изучения, я убежусь в том, что собеседника нельзя послать на хуй, я разочаруюсь до глубины души. — Тогда может имя тебе дадим, а? Как тебе? Я уверен, существо меня не понимало, и его радостные кивки будут распространяться на любое моё предложение, даже если я предложу ударить его ещё раз по голове. Мне хотелось дать ему простое имя и в тоже время описывающее его. Я не мог избавиться от лезущих в мысли собачьих кличек. Я изучал взглядом существо, ища какую-нибудь особенность, на чьей основе дать ему имя. У него длинные волосы, закрывающие глаза, бледная кожа, отказавшие ноги… — Может, Стивен Хокинг? Господи, почему я вообще это помню? Бред какой-то… Я чесал затылок, напрягая извилины изо всех сил. Мозг угрожал расплавиться от непосильных интеллектуальных потуг. Всё-таки с потерей памяти придумывать имена оказалось целым испытанием. Но после продолжительной борьбы с свистящим ветром в голове, меня осенило: — Кроулинг! Ты Кроулинг. Понял? Я ткнул пальцем в грудь существа, оно с рассеянным видом повторило за мной: — Я Кроулинг… — Да. Это имя. Понимаешь? — «Имя»… — «Кроулинг» на моём языке на твоём означает «ползать», понимаешь? Ты ползаешь, поэтому я решил тебя так назвать. Звучит, да? Мистер Кроулинг. Кроулинг почесал затылок, осмысливая значение этого слова. Я решил не парить бедняге мозги и дать ему время осознать происходящее. Пока мы шли, он не переставал мямлить под нос «Кроулинг» и «Имя». — Тебе не нравится, что ли? Ну прости, приятель, я, как оказалось, не эксперт в именах. Или новые слова шокировали тебя до глубины души? Если так, то всецело понимаю, я от вашего языка до сих пор в ахуе. Кроулинг оглянулся, указывая пальцем на себя. — Я Кроулинг, я ползаю. Оно хихикнуло с улыбкой. Казалось, до него наконец дошло. Я усмехнулся, глядя на его гордое выражение лица. — Хвастаешься, что понял?Поздравляю, ты молодец, не очень сообразительный, но я верю, что ты стараешься изо всех сил. Я погладил Кроулинга по голове под его радостный писк. Его присутствие на время меня успокоило, и сердце перестало колотиться так, словно сейчас выпрыгнет из груди.