Третий не лишний

— Игорек… Голос в наушнике родной, мягкий, но Игорь Селезнев даже ответить толком не может, пытаясь перевести дыхание и прийти в себя после оглушительного оргазма. Он так чертовски устал во время этой поездки, ему вымотали все нервы, он держался из последних сил и только в номере позволил себе пожаловаться по видеофону Кире и У. Хотелось домой. Хотелось к ним и хотелось под чужими руками забыть обо всех неприятностей, почувствовать себя хорошо и доставить такое же удовольствие партнёрам. Но у Игоря был только пижонский, но одинокий номер с отвратительно белыми простынями, плохое настроение и сильное желание. — А чего ты хочешь, Игорь? — спросил У, хитро улыбаясь в камеру видеофона, а Игорь сначала мог только недоуменно пожать плечами. Ну чего он хочет? Расслабиться, успокоиться, услышать вечное, что все козлы, а он хороший, и окончательно забыть дурацкий день как страшный сон. Но следующая фраза У заставляет его покраснеть. И сдержать то ли стон, то ли какое-то невнятное мяуканье. — Я, например, хочу, чтобы ты снял рубашку. — А я, — раздался тут же голос Киры. — брю… Нет-нет, для этого ещё рано. Сними рубашку и поласкай соски. Как ты любишь. И пожалуйста, не стесняйся. Мы тоже очень скучаем. — Тогда пусть У прижмет тебя к стене и поцелует, — глухим голосом отозвался Игорь, путаясь неожиданно дрожащими пальцами в пуговицах рубашки. — Я тоже соскучился. Я тоже хочу… посмотреть. И это было необычно. Игорю эта игра могла бы напомнить не обычный виртуальный секс, а себя самого из такого недавнего прошлого. Когда рядом не было ни Киры, ни У, и ему самому приходилось доставлять себе удовольствие. Хотя о каком удовольствии вообще могла идти речь, когда его постель была пуста, а любимая женщина, его Кира, далека недосягаема. Об удовольствии, об игре с собой, об изучении своего тела, естественно, речи не шло. С самим собой все было очень грубо, топорно. Просто снять напряжение, получить разрядку, а потом вытереться брезгливо и лечь спать одному, почему-то думая, что делает что-то не то для их брака. Конечно, он мог найти себе девушку или парня. Конечно, он мог и вызвать, кого угодно, профессору Селезневу уж подобрали бы и рыжую, и физически сильную, но нужна была одна-единственная Кира! А сейчас нужен ещё и единственный в своем роде Весельчак У. С ними хорошо даже так, вдали. Как оказалось, можно просто слушать и подчиняться. Можно говорить самому и видеть, что твои желания выполняют. Можно послушно выкручивать соски, желая, чтобы это были чужие пальцы, но слышать, как Кира просит твой член, а не безликую игрушку, а У говорит, что скучает по твоему рту, надрачивая себе. У Игоря, кстати, даже смазки с собой не находится. В выданной аптечке завалялся крем, на этой планете слишком сушило, и Игорь тщетно пытался прочитать инструкцию по применению или хотя бы возможные аллергены. Эти непонятные прелюдии его слишком возбудили, Кира и У тоже не хотели ждать, пока он разберется с какой-то дурацкой баночкой. Он тоже был им нужен. Стонущим, разметанным по постели, с широко расставленными ногами. С одной рукой, сжимающий каменный, до боли уже возбуждённый член, и с другой, пальцы которой неловко ласкают анус. — Я хочу, чтобы это были вы, — шептал Игорь, тщетно пытаясь сделать движения более плавными, а не рваными и дергаными, как у подростка. — Я хочу, чтобы меня трахнул У. Я хочу трахнуть Киру. — Мне тоже нужен ты. — И мне ты нужен так сильно. От этих слов стало совсем хорошо. Приходить в себя, возвращаться в реальность после такого не хочется. Снова хочется нырнуть в ту иллюзию, где он со своими, а не вынужден ещё несколько дней общаться с полными идиотами. — Игорек, вставай! — как наушники с видеофоном ещё не разрядились к чертям, Игорь не знает. — Не хочу… — Не капризничай! Скоро будем вместе. Или не задерживайся пожалуйста! Мы тоже не хотим без тебя.