Третий не лишний

Игорь даже не стонал, а восхитительно, тонко хныкал, неловко ерзая и покачиваясь на несчастном дилдо-щупальце, из-за которого и начался весь сыр-бор. Как и тогда, в джакузи, закрыл глаза, чуть приоткрыл припухшие от поцелуев губы, но если там он ситуацию контролировал, то здесь, в полумраке супружеской спальни, все зависело от нее. И от У немного. — Не так быстро, тшшшш. — самой сдерживать себя очень трудно, но пока лишь подойти к мужу со спины и одной рукой отодвинуть его ладонь, потянувшуюся было к члену и словно случайно задеть напряжённый орган, а пальцами другой коснуться соска, чуть размять, потянуть и наконец резко выкрутить, наслаждаясь высоким красивым стоном пополам с чуть обиженным шипением. От неловкого движения Игорь дернулся, обмазанный хлюпающей смазкой причудливой формы дилдо вошёл глубже, и Кира почувствовала, как муж мелко задрожал от прилива удовольствия. Кажется, собственные трусики промокли уже насквозь. Стесняться уже некого, от неожиданных визитов защитит Вертер, так что Кира отпускает Игоря и скидывает с себя домашнюю одежду вместе с бельем. Ей приятен и горячий, возбуждённый взгляд мужа, и взгляд вошедшего У, слегка ошалевший от такой картины, любопытный и восхищённый. Возможно, Игорь был сейчас куда привлекательнее ее, но пока губы У касаются ее шеи, поднимаются выше, и у самого уха шепчут, всегда ли ее муж такой? Кира выгибает губы в легкой усмешке. — Не знаю… Игорь, правда, как так вышло, что я так долго не подозревала о твоих… фантазиях? — есть что-то невероятное, чтобы спрашивать о подобном покачивающегося на инопланетном дилдо мужа таким будничным тоном, словно речь совершенно не об этом. Нет, кое-чем Игорь с ней поделился, а вот кое-что утаил, и Кире это совершенно не нравилось. — Оставим вот это… Но почему ты так поздно решил рассказать об У? Или вообще не хотел? Кира чуть кивает Весельчаку, и тот устраивается перед Игорем. Брать член мужа в руки он пока не спешит. Зачем-то дует, обхватывает губами головку и тут же отпускает, едва касается ее большим пальцем, берет в своеобразный знак «Окей», но снова бросает, возвращаясь к нелогичным, дразнящим движениям. Игорь сбит с толку и растерян. Кира видит, что член на дразнящие ласки реагирует мгновенно, но ее бедный Игорь явно не знает, подаваться ли навстречу движениям У, глубже насаживаться на инопланетную игрушку или пытаться что-то сказать Кире, продолжающей играть с его сосками. — Если ты так хотел меня, то мог просто сказать. — У включается в игру, смотря на Игоря бесстыдным взглядом. — Ну ты же хочешь, профессор. Тебе же нравится. — Ты… Я… И тебе… Ауууух, — если Игорь и пытался сохранить лицо, то сделать это в его ситуации было крайне трудно, тем более сейчас, когда Кира особо сильно прокрутила чувствительный сосок. — Я… — Просто скажи, — Кира ухмыльнулась довольному, словно кот, налопавшийся сметаны, У. — Игорь, скажи это. Эта твоя игрушка действительно неплоха, но она же не заменит нас. Мы же лучше, правда, У? Игорь дрожал и хныкал. Игорю абсолютно некуда было деться, и если бы он мог в своей обычной надменной манере заявить, что ничего ему это не нравится, а У с Кирой — просто извращенцы, то его состояние говорило само за себя. Нет, иногда некоторая консервативность мужа Киру в самом деле восхищала, но не тогда, когда три по сути человека с ума сходили от чувств и желаний, пытались как-то с этим справиться, брали дело… в свои руки, так сказать, а этот, прости Господи, который мог прекратить это все одной фразой, упорно молчал и делал вид, что он, мол, не такой. Ну получите, Игорь Константинович! Хотя, по мнению Киры, для него это было даже слишком хорошо, в конце концов, ни малейшего намека на неудовольствие! — Я… Вы… — Чётче! — не без удовольствия командует У, обхватывая чужой член рукой и тут же отпуская. — Мне нужны вы, — голос прерывистый. Игорь пытается звучать хотя бы твердо, но стоны и хныканья сводят на нет все эти попытки. Ну не надо же здесь, ну что он опять. — Мне нужны вы, довольны? — Скажи, что мы лучше твоих игрушек? — немедленно отзывается У. — Вы лучше… Аааааах, пожалуйста… — Скажи, что я лучший любовник, который у тебя был, — бесстыдно продолжает Весельчак, но осекается, наткнувшись на взгляд Киры. — Вернее, что такого, как с нами, ты не от кого никогда не получишь. — Не получу. У, хватит делать… У, Кира, вы можете… — Все-все, Игорь, тише. — Кира успокаивающе шептала ему на ухо, покрывая шею мелкими поцелуями. — Посмотри, какой ты молодец. Сейчас. Кира встаёт и подходит к одному из шкафов. У помогает Игорю приподняться и осторожно вытаскивает из него несчастное щупальце, брезгливо бросая его в сторону. Без хоть какой-то заполненности внутри Игорю явно некомфортно, он тянется поласкать себя сам, но Весельчак уже укладывает его на спину, а Кира протягивает подушку, которую он кладет мужу под поясницу. Потом выяснят, чья она была. — Поверить не могу… Такой растянутый… А разговоров-то было, профессор. — кажется, пальцы У Игоря после такой игрушки не проймут, и Весельчак уже тянется к тюбику со смазкой. — Ну, что готов почувствовать настоящее удовольствие, да? У мужа, кажется, уже сил не осталось разговаривать. Но это ему сейчас и не надо, язык и губы нужно поберечь для другого. Кира в очередной раз отмечает, что физическая подготовка может пригодиться в абсолютно любой момент жизни и садится сначала на четвереньки, спускаясь ниже к лицу своего Игоря, пока тот не обхватывает ладонями ее талию, а горячим языком не касается мокрой, текущей промежности. Кира уже стонет сама, у Киры слишком долго это не было, Игорь мог бы воспользоваться этим, чтобы вернуть инициативу себе, муж любил это делать. Но практически в тот же момент Весельчак наконец входит в него, и даже приглушённый ей самой стон Игоря звучит очень хорошо. Им требуется не так много времени, чтобы хотя бы немного синхронизировать движения. Кире нравятся эти звуки, нравится выражение лица У, нравится этот вечер. А у Игоря нет никаких шансов. Не сегодня.