Немного о цветении и увядании тихими разговорами

- Поэтому мы решили выдвинуть предложение. Страница четырнадцать. Для начала, реорганизация займет много времени, мы можем не успеть к финальной дате. Поэтому было решено создать срочный отдел капитанов, который будет регулировать и проверять начальные результаты работы следующих отделов. Подпункт пять с перечислением команд. Выступающий перед огромным экраном указал на бумаги на столе перед каждым собравшимся. Мужчина нажал на маленький пульт, переключая слайд презентации. - Разве в этом случае не проще нам привлечь отдел раннего реагирования? – голос Хуа Чэна отдался в стенах эхом, заставляя каждого обратить на него внимание. - Это следующий пункт. Но, так как, у нас уже идет подготовка трех больших проектов, создание срочного отдела облегчит работу отделу раннего реагирования. – ответил Усянь, добродушно кивая своему подчиненному, который сейчас выступал перед ними. - Отдел раннего реагирования делится на три группы: ночная, дневная и сменная. Они работают полные сутки и полностью отслеживают происходящее с проектами. Срочный отдел будет работать непосредственно с командами и контролировать их работу. Мы планируем собрать там самых опытных сотрудников фонда. Хуа Чэн кивнул, соглашаясь. Выступающий выдохнул и продолжил презентацию. Обычно Хуа Чэн не задавал много вопросов. Он только внимательно слушал, чтобы потом передать замечания через Вэй Усяня. Однако в этот раз он казался нетерпеливым, нервным. Выступающий продолжил. - Так как мы собираемся отреставрировать около десятка детских домов интернатов, было решено выделить… Когда совещание закончилось, и большая часть людей покинула зал, а Вэй Усянь закончил разговор со своим подчиненным, омега наконец пристально посмотрел на сидящего по центру Хуа Чэна. Мужчина сегодня был явно не в духе. Конечно, это не было удивительно. Им предстояло работать допоздна следующие несколько дней. И Хуа Чэну, которого дома ждал Се Лянь, было невыносимо находиться в кучи документов, которые он должен был перепроверить и подписать. Вэй Усянь вздохнул и открыл бутылку воды. Сейчас все брали лишь небольшой перерыв. Им еще нужно отсмотреть проекты реконструкции зданий детских домов, чтобы в эту субботу представить всем на вечере проект, который организует их фонд. Хуа Чэн прокрутил в руках карандаш, смотря куда-то вперед. Обычно он становился активнее в такие периоды. В нем зарождалось детское предвкушение чего-то увлекательного, интересного. Каждый проект становился игрой. Сейчас же, все, что он чувствовал – тревога. И была ли она вызвана безопасностью Се Ляня или же заботой о том, чтобы омега дольше не знал о делах Хуа Чэна, было не понятно. Но это липкое, абсолютно неприятное тревожное чувство чего-то плохого нависало и давило. Вэй Усянь еще раз просмотрел повестку дня. Сейчас они должны были многое сделать. После нападения на их фонд Цзюнь У несколько лет назад, они начали разрабатывать ответный план действий. Изначально, Вэй Усянь предлагал лишь поиграть со слухами, выставив представителей Цзюнь У коррупционерами, которые желают сломить честный благотворительный фонд. Но подобное не возымело бы сильного успеха, потому что все эти люди – подставные фишки, которыми семья Се могла раскидываться направо и налево. А игра в ворота без вратаря была бы неинтересна. Поэтому они решили копнуть глубже, собираясь не просто разоблачить коррупцию, но и отобрать сферу государственных учреждений. Как и полагается, каждый клан брал под свое управление определенную сферу деятельности. Однако Се и Ло всегда соперничали за право управления государственными предприятиями. Казалось бы, с больниц и школ денег не заработать. Зато влияния и власти – лопатой не загребешь. Все прекрасно понимают, что народ Китая имеет власть. И пока обычный люди могут жить в иллюзии, что все хорошо, никто не станет задавать вопросов. Тогда Хуа Чэн предложил медленно забирать под свое влияние школы и детские дома. Естественно, это не может происходить быстро. Они не могли просто прийти в одну из школ и сказать, что теперь будут ее спонсировать. Нет. Но они могли медленно и верно идти в этом направлении. Теперь фонд на финишной прямой. Как только они объявят о реконструкции государственных объектов, власть перетечет в их руки. Во-первых, большая семей, которые находятся у управления этой сферой медленно перебежит на их сторону, боясь наказания, как только вскроется, что они кучу лет воровали деньги. Во-вторых, они перетянут мнение народа на свою сторону. Уже много лет фонд помогает талантливым детям пробиться наверх, так чего удивительного в том, что теперь они хотят помочь еще и школам с детскими домами? - Думаешь, о том, будет ли Се Лянь зол, когда обо всем узнает? – спросил Усянь, откладывая документы. Хуа Чэн усмехнулся и покачал головой. - Он будет в бешенстве. Я же думаю: как скоро он узнает? – альфа вздохнул и быстро перевел тему. Говорить о предстоящей ссоре с возлюбленным не хотелось. Пусть она и была на его плечах грузом, мужчина и не думал мешать тем мгновениям счастья между ними закончиться. – Что с проектами? Усянь указал на часы кончиком карандаша, которым делал пометки в плане. - Через пятнадцать минут узнаешь. Чэн закатил глаза. - Ты же понимаешь, что Цзюнь У та еще гадюка. Вероятность того, что он вызовется спонсировать фонд в этом направлении, высока. Нам надо сделать так, чтобы он и подумать не мог об этом. – альфа закинул руки за голову и откинулся на спинку стула. Усянь оторвался от своего плана, в котором помечал некоторые моменты или вопросы, планируя позже узнать обо всем подробнее и углубиться в тему, и посмотрел на босса. - Мы никак не можем влиять на него. Только отвлечь. Это было так. Потому что Цзюнь У мог легко вмешаться в их план и проспонсировать фонд. Тогда он, вмешанный в систему коррупции в этой сфере, кинул тень и на сам проект. А их фонд никак не мог отказать в принятии пожертвования Цзюнь У. В этом случае наследник Се мог выкрутить все в свою сторону тоже: предстать в роли жертвы, на которую накинулся Хуа Чэн из мести. - Поговори с Се Лянем. Мы можем провернуть ту же фишку с отвлечением внимания, что и ранее. – Вэй ровным почерком написал очередную пометку и прямо посмотрел на начальника. Хуа нахмурился и тут же качнул головой. - Нет. Се Лянь не будет вмешан в это. - Се Лянь уже в этом. И подольше нас всех. – напомнил Усянь. - Я не стану этого делать. И ты не смей. – альфа серьезно посмотрел на друга, вынуждая того в поражении отложить карандаш и планшетку с планом. – Сможем придумать что-то другое. У Се Ляня сейчас своих дел полно. - Так узнай подробнее. Может наш план сходится с его. - Сейчас Се Лянь будет занят общественным мнением. Ему не до нас. - Мы же отчасти собираемся сделать это же. Просто конечная цель – отобрать у них влияние в государственных сферах через разоблачение коррупции. Хуа покачал головой. - Ты не понял. Он собирается уничтожить свою репутацию благородного Принца. Усянь подавился воздухом, который вдохнул секундой ранее. Мужчина шокировано уставился на начальника с немым вопросом в глазах. Однако не успел Хуа и подумать о том, чтобы закончить обсуждение этой темы, как его телефон зазвонил противной милой мелодией. Мужчина переменился в лице, расплываясь в улыбке. - Гэгэ. – выдохнул он. - Саньлан. – произнес имя альфы Се Лянь с улыбкой в голосе. – Я соскучился и решил позвонить. Никаких «не отвлекаю?» и «можешь сейчас разговаривать?» не последовало. Но это совершенно не волновало Хуа Чэна уже вовсю рассказывающего своему жениху о своей тоске по нему. Вэй Усянь наблюдал за этим со странной смесью чувств. За пять лет он привык к проявлению чувств этой парочки. Однако было то гадкое чувство внутри, которое мешало ему не наблюдать за ними, впитывая каждые слово и касания. Это постепенно превращало его в губку, которая желала впитать чужую любовь, пропуская сквозь себя, будто бы желая почувствовать на себе хоть раз. Их с Лань Чжанем отношения оставляли желать лучшего. Да, летом они неплохо общались и проводили вместе много времени. Но назвать их возлюбленными было сложно. Ванцзи не пытался пересечь грань и зайти дальше мимолетных касаний и держания за руки, а Усянь не знал, хотел ли он вообще всего этого. Был ли он вообще готов зайти дальше. - Я прислал в офис закуски с напитками для перерыва. Хотел скрасить ваш рабочий день. Вэй Ин оглянулся назад, на офис. Через стеклянные двери конференц-зала, среди ребят одетых в костюмы и белые рубашки, виднелись несколько людей в яркой форме курьеров. Вокруг них собрались работники, разбирающие привезенное. - Гэгэ не стоило этого делать. – улыбнулся Хуа Чэн. - Стоило. – послышался смешок Се Ляня. – Это было сделано из корыстных соображений. Ведь собираюсь выкрасть их босса прямо с совещания для свидания. Усянь возмущенно посмотрел на телефон Хуа Чэна, будто бы там стоял Се Лянь. Затем омега перевел взгляд на довольного начальника и, с досадой, вздохнул, понимая, что ему и говорить ничего не надо будет. Бесполезно переубеждать человека, который уже дал согласие. - Мне жаль, но, Гэгэ, тут столько вопросов, которые я должен решить… Вэй Ин поразился актерской игре Хуа. Тот уже успел встать и собрать свои вещи со стола, но умудрялся претворяться, что не сдался без боя еще в самом начале. - Как жаль, а я приготовил ванну для своего Саньлана. И я полагал, что мы могли бы… - Гэгэ так старался для своего ужасного жениха, что он не может не выполнить его маленький каприз. Буду в ближайшее время! Вэй Ин посмотрел на Хуа Чэна со смесью презрения и недовольства на лице. Но тот только подмигнул, продолжая ворковать со своим возлюбленным. Выглядело это настолько сладко, что омега почувствовал на языке приторный привкус. Но, тем не менее, он бы хотел также болтать с Лань Чжанем по телефону и сбегать с работы ради свидания с ним. Но были причины, по которым это казалось очень глупым. Усянь вновь внимательно посмотрел на план перед ним и собственные пометки. Он особо не обращал внимания на Лань Чжаня, когда они учились вместе, потому были в разных компаниях: альфа в основном был один и все время проводил в классе за учебниками; омега же наоборот, в класс приходил лишь после звонка, умудряясь еще и опоздать минут на десять. Так что они практически не пересекались. А после встретились в лагере Лань Цижэня и… - Думаю, что нам стоит разойтись сегодня раньше. – прервал мысли Усяня Хуа Чэн. Омега несколько раз моргнул, возвращаясь к разговору с начальником. - Закончить раньше? Сейчас точно не время для свиданий. Усянь хотел продолжить, но прервался, вздыхая, и кивнул. Если Хуа Чэн захочет чего-то, то разве он может сказать что-то против? Да и сам омега понимает, что работники работали на износ в последние недели. Пока Чэн и Усянь отдыхали летом в Вене, остальные пахали в офисе. Омега вздохнул, откладывая карандаш в сторону. - Ладно. Хуа улыбнулся ему. - Проведи больше времени с семьей. Альфа бросил это невзначай, уже собираясь уходить из кабинета. Он и не заметил эмоции, отразившиеся на лице Усяня. Чувства, овладевшие им в какой-то момент, так и останутся для всех тайной. Для всех, но не для него самого. «Семья» Как он вообще должен относится к этому слову? У Вэй Ина не было нормальной семьи. На данный момент он ее не имел тоже. Работники, услышав, что их отпускают сегодня раньше, радостно начали собирать вещи. Несколько помощников и заместителей подошли уточнить рабочие моменты у Вэй Усяня, но вскоре также засобирались домой. Похоже, всех там кто-то ждал. Когда другие говорят о доме, их лица становятся иными. Теплая улыбка или наигранная злость при рассказе о домочадцах – все это сопровождало рассказы о доме. Но Усянь похвастаться подобным не мог. Его родной дом всегда был местом, куда Вэй Ин не хотел возвращаться. Он проводил время с друзьями, если не был наказан, или же играл в игры в компьютерных клубах. После известия о беременности и переезда в дом Ланей, все стало проще. Там к нему относились хорошо. Но, если раньше он мог не возвращаться домой, то отныне был в нем заперт. Затем он переехал в новую квартиру. В место, которое могло бы стать домом: теперь Усянь мог уходить и приходить тогда, когда захочет для отдыха. Но разве стало это место домом? Теперь, когда там были его дети и жених? Вэй Ин сомневается в этом. Ведь желания поскорее возвращаться туда у него не появилось. Работники медленно расходились, заканчивая с работой. Вэй Усянь вернулся в свой кабинет. Обычно он проводил больше времени на работе, чем в любом другом месте. В кабинете было уютнее, чем дома, где его ждали громкие дети и человек, к которому Усянь чувствовал нечто странное. Так что, квартира, куда они переехали больше напоминала детский сад, чем место, где можно было бы отдохнуть. Поэтому обычно Усянь не торопился возвращаться. Но теперь, оставаться одному в пустоте офиса было более чем неудобно. Да и отчего-то настроение работать у Усяня исчезло. Пришлось уйти раньше. Улицы ночного города отличались от вечерних. Сейчас вокруг было много людей, весело болтающих со своими друзьями, или же спешащих домой людей. Солнце только-только начало заходить, но фонари медленно зажигались. Оттого вокруг было светло и ярко. Осенний воздух еще не успел замерзнуть, сохраняя в себе летнее тепло. Усянь не смог скрыть довольную улыбку. Впервые за несколько недель омега возвращался домой не ночью, а приятным вечером. Захотелось позволить себе прогуляться, а не возвращаться туда, где он будет вокруг назойливого шума. Поэтому Усянь тихим шагом пошел вперед, подумывая заглянуть в одну из пекарен, которой владел Хуа Чэн. Мимо прошла группа студентов, весело что-то обсуждающих. Усянь невольно проследил за ними взглядом, ловя себя на мысли о том, был ли он сейчас рядом с этими людьми, родись в обычной семье? Вэй Усянь всегда мечтал просто жить нормальную жизнь, ходить с друзьями в кино, вместе бегать в кафешки в перерывах, подрабатывать в каком-нибудь тихом месте, учиться в библиотеке, иногда засыпая, чтобы рядом с ним сел человек, искренне его любящий, и мило накинул бы свой пиджак на плечи омеги. Но это были лишь мечты. Мечты, которые изначально могли быть только фантазиями, без варианта на реализацию. Усянь всегда понимал, что его судьба – заключить брак и родить наследников. Но он до последнего глупо надеялся на то, что сможет сбежать. Видимо, именно из-за этого глупой надежды, Усянь однажды ответил на юношеские чувства своего друга детства. Они впервые коснулись друг друга иначе, когда им только-только исполнилось двенадцать. Конечно же быстро они начали переходить грань. И пусть до секса никогда не доходило, но они трогали друг друга и ублажали не раз. И всегда Усянь испытывал приятное покалывание во всем теле. Сейчас омега понимал, что рядом с Цзян Чэном чувствовал себя обычным подростком и использовал его для того, чтобы тешить собственные мечты об обычной жизни. Никаких чувств Усянь к своему другу никогда не испытывал. Поэтому и смог настолько легко его вычеркнуть из своей жизни. Когда в его жизнь пришел Лань Чжань, было сложно сказать. С одной стороны, они были знакомы еще с малых лет. Но начали более-менее общаться во времена учебного лагеря Лань Цижэня. Хотя больше это было похоже на то, что Усянь доставал и задирал Ванцзи. Но они общались тем не менее. После приезда обратно все их общение вдруг исчезло. Усянь вновь был занят романом с Цзян Чэном и побегом от судьбы, а Лань Чжань был собой и лишь учился. Пока они не встретились в том месте, чтобы провести вместе циклы. А затем беременность, помолвка и окончательный крах жизни Усяня. Да, именно в тот момент, когда Усяню сказали о близнецах, все стало таким… Как вообще мог Усянь думать, что жизнь его изменится, стоит выйти замуж за Лань Чжаня? Почему он вновь решил последовать за собственными иллюзиями, доверившись очередному альфе? Роды прошли плохо. Как потом ему объяснили врачи, у Усяня был критический недовес, из-за чего организм плохо пережил итак столь шокирующее событие для любого. Последствия не заставили себя долго ждать. Его тело стало более слабым, он легко уставал и почти все время спал. Первый месяц омега провел в больнице. Детей к нему приносили лишь дважды в день, но каждый раз все, что чувствовал к ним Усянь оставалось неизменным – пустоту. Каждый раз они спали на руках медицинского персонала и не тревожили своего родителя. Но однажды их принесли в ужасном состоянии: оба ребенка истошно кричали, а их тельца стали красными, горячими, пока лица покрылись смесью слюней, слез и сопель. Усянь смотрел на них с отвращением. - Почему вы принесли их мне? – спросил омега у медсестер. - Им надо быть с папой. Они должны чаще чувствовать ваш феромон. Усянь сжал губы, вдруг противясь этой мысли. Как он может находиться с этим в одной комнате настолько долго, чтобы они насытились феромонами родителя. - Вы можете использовать лекарства? Я сдавал большое количество феромонов для этого. Медсестры недовольно на него посмотрели, но ничего не сказали. Они только забрали детей от него. Но вечно бегать не получилось. После реабилитации Усянь вернулся в дом Ланей. Бегать от своих детей там не получалось. Он был обязан проводить с ними минимум час и давать свои феромоны так, как было положено. Естественно, маленькие дети не лежали спокойно. Они чаще кричали и плакали, всячески капризничая. Чем с каждым разом сильнее и сильнее бесили Усяня. В какой-то момент, Вэй Ин перестал нормально спать. Стоило прикрыть глаза, как чудился голос матери, поющей какую-то странную песню своим холодным голосом. И так каждый раз. На протяжении нескольких недель, пока Усянь не очнулся с подушкой над кроваткой своих детей. - А-Ин? – голос Лань Сичэня казался шокированным. Вэй Ин крепко сжал в пальцах подушку, продолжая слышать голос матери рядом с собой. Она тихо пела песенку и тяжело дышала, будто только что закончила плакать. Альфа коснулся плеча Усяня и осторожно забрал подушку из его рук. Он ничего не говорил, не кричал. Только посадил омегу на его кровать и взял близнецов на руки, быстро скрываясь в коридоре. Усянь долго не мог прийти в себя. Подушка, лежавшая рядом напоминала окровавленный нож. Сначала он даже не осознавал, что пытался убить своих детей. Но потом он понял. Ужас, охвативший все его тело, был ледяным. Он медленно окутывал каждый сантиметр кожи, медленно пробираясь в мозг, к осознанию своего отношения к детям. Сначала ему предложили пойти к психологу намеком. Но Усянь отказался. Он мягко объяснил, что это не то, чего он сейчас хочет. Да и достаточно быстро Вэй Ин нашел выход из ситуации – работа на Хуа Чэна. Работать, чтобы спать без снов. И работать, чтобы не быть рядом с детьми. Во время общения с детьми Усянь использовал наушники, в которых слушал музыку. Когда они стали старше и могли играть самостоятельно, Вэй Ин начал относится к ним иначе. Теперь он выполнял любую просьбу близнецов, будто бы извиняясь за то, что не мог выполнять свою роль родителя. И точно не хотел запомниться им тем, кто игнорировал бы их. Время шло. С каждым годом поведение близнецов становилось все невоспитаннее. Но Усянь не хотел их ругать. Потому что каждый раз в его руках оказывалась подушка, а перед ним два маленьких ребенка, которых он хотел убить. В день рождение близнецов Усянь вернулся домой достаточно поздно. И не ожидал встретить в собственной спальне скачущих на его кровати детей. Сычжуй и Цзиньи требовали подарки, которые их папа был обязан им подарить. Они кричали и кричали, не реагируя ни на одно из слов родителя. И тогда Усянь вновь потерял контроль. То, что он сказал своим детям – ужасно. Потому что омега называл их ошибкой от отвратительного человека. И пусть он не думал так на самом деле, но он говорил им это, даже не думая о том, что малыши уже были достаточно взрослыми для того, чтобы понимать сказанное им. После произошедшего Усянь понял одно – он не должен позволять себе лишние эмоции и должен сделать все, чтобы не повторить то, что произошло с ним уже дважды. Поэтому, через Не Хуайсана, Вэй Ин смог найти хорошие успокоительные лекарства. Теперь он точно не мог навредить своим детям. Запах свежей выпечки приятно ударил в ноздри. Пекарни этой сети славились своими товарами. Однако сам Вэй Ин не имел к ним никакого отношения, потому и бывал в этих места крайне редко. Он и сегодня бы сюда не зашел, но отчего захотелось. Его плеча осторожно коснулась теплая рука мужчины. Он чуть виновато улыбнулся. - Извините, но не могли бы вы мне помочь? Вэй Ин вздохнул и кивнул. - Да, чем вам помочь? Мужчина перед ним выглядел нервно. Одежда на нем была хорошего качества, но щетина на загорелой коже выдавала некую неопрятность. - Мой сын вашего возраста. Я бы хотел попросить вас порекомендовать какой-нибудь десерт для него? Что нравится людям ваших годов? Усянь несколько раз моргнул, не сразу понимая речь мужчины. Она была не совсем внятной, будто этот человек редко практиковал китайский, из-за чего слова были сказаны немного смазано, проглатывались окончания. - Не думаю, что мог бы помочь вам. У всех разные вкусы, вне зависимости от возраста. Незнакомец заметно замялся и сжал пальцы. - Но я профан в таком. Не могли бы вы помочь мне… хотя бы советом? Усянь посмотрел на девушку за кассой, которая обычно занималась консультированием клиентов. Она смотрела на него растерянно в ответ. Вэй Ин вздохнул и кивнул, указывая на чизкейк. - Думаю, что чизкейк подойдет. Он не приторный и без специфических ингредиентов. Возможно, вам стоит попробовать взять его. Мужчина благодарно закивал и сразу же произнес заказ девушке за кассой. Пока она упаковывала десерт, незнакомец повернулся у омеге и еще раз его поблагодарил. - На самом деле, я давно не видел своего ребенка. Мы расстались с ним много лет назад. И сегодня будет наша первая встреча. - Вот как… - вырвалось у Вэй Ина. Он вдруг подумал о том, что почувствовал, если бы его дети были далеко. Возможно, через десяток лет он также будет беспомощно стоять в пекарне и выбирать десерт, не зная их вкусы. Выбрав любимые печенья своих детей, которыми порадует их следующим утром, Усянь вышел на улицу с легким чувством безопасности: по крайней мере сейчас он точно знает о том, что близнецы с радостью будут уминать, пачкая свои пухлые щечки. Дом был недалеко. И Вэй Ин решил пройтись до него пешком через парк. В руках он держал крафтовый пакет с бисквитным печеньем в виде животных, которые его дети обожали. От десерта исходило тепло, которое грело все остальное тело и, будто бы, душу. Если он может давать своим детям такие мелкие вещи, которые делают их счастливыми, то разве не стоит делать это как можно чаще? - Подождите! Постойте! Усянь остановился, тут же оборачиваясь и натыкаясь на мужчину из пекарни. Вэй Ин чуть удивленно поднял брови. - Вы что-то хотели? Мужчина дошел до него и протянул трясущимися руками коробку с десертом. - Возьмите пожалуйста. Ин моргнул и посмотрел на незнакомца. - Разве это не для вашего сына? Незнакомец неловко улыбнулся и вздохнул. - Он не захотел сегодня со мной встретиться. И я увидел вас. Поэтому решил отдать вам его в благодарность за помощь. Примите пожалуйста. Усянь хотел отказаться. Однако не смог. В глазах мужчины была печаль, медленно поглощающая его. Поэтому омега принял десерт и поблагодарил. Дома было светло. Дети весело болтали ножками, сидя на своих стульчиках и удивленно посмотрели на вошедшего в квартиру отца. - Папочка! – крикнули они вместе. Няня Ло обернулась и быстро вскочила со стула, кланяясь. Только Лань Чжань тепло улыбнулся, будто бы уже давно зная о том, что Усянь придет сегодня раньше и сможет с ними поужинать. Хотя, может Усяню просто показалось. Как и то, насколько сильно сжалось его сердце при виде жениха. *** Се Лянь отломил кусочек от пирожного и тут же незаинтересованно отпустил ложечку обратно. Он чуть надул губы, выдавая свое недовольство поданным десертом, но ничего не сказал и лишь отодвинул тарелку от себя дальше. Юань на подобное поведение указал ложечкой на друга и сказал: - Терпи и ешь. Ты должен мучатся за то, что знал о моей истинности с Бинхэ и ничего не сказал. Ванцзи кивнул, соглашаясь с Юанем. - Мои друзья столь жестоки. Жаль, что я не могу выразить весь спектр моего сожаления. - Не заговаривай нам зубы. Лучше займись этим десертом. Се Лянь еще раз посмотрел на приторно сладкий бисквит перед собой и нехотя взял в руки десертную ложечку, чтобы тут же съесть уже отломанный ранее кусочек. Юань не смог сдержать смешка при виде друга, сжавшегося от сладости бисквита. Ванцзи же на их поведение только покачал головой и подвинул к Се Ляню стакан воды. Лянь благодарно кивнул другу. - И все же. – Ванцзи повернулся к Юаню. – Что ты собираешься делать? Шэнь скосил взгляд вбок, продолжая следить взглядом за недовольным Се Лянем. На самом деле он лишь хотел проучить своего друга и не был бы против, если Лянь отодвинет дальше от себя тарелку с пирожным. Потому что Юань понимал – Се Лянь тут не виноват. Омега не обязан докладывать обо всем своим друзьям, особенно, если его об этом попросил бы другой его друг. Единственный, кого оставалось винить – Бинхэ. Но Юань так устал от этого, что просто хотел, чтобы вся эта ситуация разрешилась сама собой в какой-то момент. Ранее он думал, что за пять лет интерес Ло Бинхэ угаснет, но теперь ясно, что этого не произойдет. Раз уж сама судьба их связала, навряд ли альфа откажется от предоставленной возможности. Все дни, что Юань оставался в клинике для полной проверки его здоровья, Бинхэ не отходил от его палаты. Он приносил подарки, цветы, фрукты прекрасно подходящие под предпочтения омеги и давил фразами, вынуждая все это принять, прекрасно зная Юаня настолько, чтобы сделать подобное. Это пугало. Но сильнее всего тревожило то, что Юань будто бы и не мог испытывать ненависти и обиды, как и благодарности или желания простить. Нет. Его чувства были тревожнее, глубже: он чувствовал себя бабочкой, попавшей в сети. Сколько бы он не пытался шевелиться, как бы отчаянно не сбегал, паук медленно подбирался к нему, желая убить. Да, та тревога, что он чувствовал была осязаема. И если Се Лянь утверждал, что Юань не сможет сбежать, то разве омеге не стоило бы и вовсе сдаться? Проще бросить бессмысленные попытки, нежели тратить энергию впустую. Бинхэ нес коробку с редкими сладостями, которые в Китае было трудно достать. Юань никогда бы и не отведал их, если бы не путешествие с друзьями, где его познакомили с этим десертом. Однако, сладости остались приятным воспоминанием, словно цветок, забытый в книге. Но Бинхэ, естественно, узнал о новом предпочтении своего возлюбленного и на выписку взял именно этот десерт. Они вместе вышли из лифта в фойе больницы и замерли. Машина Юаня еще не приехала, а настроения сидеть на парковке и ждать не было, поэтому он присел на диванчик, собираясь немного передохнуть. Бинхэ, которого он игнорировал, как мог, сел рядом. - Ты должен принять их. Юань промолчал. Он не хотел начинать разговор с этим человеком. Не сейчас, когда в его сумке лежит конверт с ответом на вопрос, который и не требовал ответа. Не так давно он решился сделать тест на истинность и теперь боялся узнать результат. - Юань-гэ, ты же понимаешь, что ты примешь их, хочешь ты этого или нет. Это то, ради чего я послал людей в Европу. То, из-за чего им пришлось не спать несколько дней. Твоя маленькая прихоть заставила людей жертвовать своим временем напрасно? Шэнь сжал губы. Он был достаточно эмпатичным человеком. Оттого и не мог никогда нормально отказать другим. Юань согласился на просьбу Се Ляня однажды, хотя понимал, что лезет туда, куда не стоило бы. Да и, разве не он пошел на поводу, чтобы напомнить его отцу обо всем? Он выбрал жестокий метод, потому что тогда поддался своим чувствам и причинил Шэнь Цинцю боль. Теперь же Бинхэ говорил такие вещи с очевидной целью. И Юань это прекрасно понимал. Однако не мог не протянуть руки, чтобы взять коробочку, которую ему охотно вручили. То, что делал Бинхэ – пугало. Но, если задуматься, не делал ли такое же Се Лянь с ним? Неужели, вот так манипулировать их дружеская черта? - Ты должен выбрать время на этой неделе до мероприятия, которое организует мой брат. Я являюсь одним из главных спонсоров его фонда, а ты мой партнер. Поэтому должен быть в этот вечер рядом. Но я понимаю, что тебе все еще тяжело быть со мной, потому я и предоставляю тебе возможность нормально поговорить. - Почему я должен выполнять твои прихоти? Тебе недостаточно того, что я терплю тебя рядом? – Юань сказал это резко и ядовито, но быстро стих. – Дай мне время. Привыкнуть. К чему привыкнуть – Юань не уточнил, но он явно имел ввиду их истинность. Дыхание Бинхэ коснулось его кожи, опаляя. - Стоит мне чуть-чуть надавить, и ты будешь ползать у моих ног, моля выебать тебя. То, что я не делаю этого – проявление моего уважения к тебе. Но как альфа, я имею полное право на это. Это было сказано без какой-либо интонации. Бинхэ говорил никак, будто проговаривал уже заученный ранее текст. Будто бы он говорил не то, что думал, а то, что надо было сказать. И это в очередной раз подтверждало мысли Юаня о том, что Ло Бинхэ им просто манипулирует. - Ни один альфа не сделает такого со своим омегой. – тихо ответил Шэнь, скрещивая руки на груди, защищаясь. Хотя он и на самом деле так считал. Бинхэ не стал бы… При Чи Ня Ть Ему Вред Юань нахмурился, но мысль, что пришла ему в голову уже успела улетучиться, а он не смог ее поймать вовремя. О чем он только что подумал? - Ты не представляешь, на что я способен. – но эти слова быстро потонули за усталым вздохом. – Мы просто поговорим. Обед и разговор. Не больше. Омега моргнул, стараясь сосредоточиться на словах Бинхэ, а не том странном чувстве, что возникло внутри него. Отчего-то тревога усилилась, словно только что произошло что-то плохое. - Ты не можешь дать мне немного времени, чтобы прийти в себя? Альфа хмыкнул, сдерживая нервный смешок, затем повернулся к Юаню. Лицо Бинхэ было искажено холодной улыбкой, которой иногда улыбался Се Лянь, когда был не в духе. Сейчас, почему-то, Ло полностью копировал мимику своего друга. Однако за этим всем проступала усталость. Впрочем, Юань не стал копать глубже, разбираясь с эмоциями своего истинного альфы. Он чувствовал легкое головокружение и тошноту и хотел скорее попасть домой, чтобы отдохнуть. - У тебя нет права выбора. Просто смирись уже, что убегать вечно ты не сможешь. Отбрось эти глупости. Это было последнее, что сказал ему Бинхэ. После они разошлись. Но это странное чувство, что Юань будто что-то упускает не исчезало. Тревога, которая и до их разговора наседала на хрупкие плечи омеги, сейчас усилила свое давление в несколько раз. - Все, чего я хочу сейчас – принять душ и лечь спать. – ответил омега, пожимая плечами. – Подумаю потом. Се Лянь закончил с десертом и благородно положил ложечку на тарелочку, элегантно отпивая чай. Ванцзи рядом проделывал это с такой же грацией, хотя они сейчас и были в компании друг друга, однако их привычки никуда не могли уйти. То, что вбивали с детства – останется с ними на всю жизнь. - А у вас? – Юань отставил чашку и серьезно посмотрел на друзей. Се Лянь задумался, но быстро в его голубых глазах появился огонек интереса. Омега чуть улыбнулся уголком рта и взял телефон в руки. Ванцзи рядом поставил чашку на стол и осторожно прикрыл губы салфеткой. - Я хотел вновь провести время с детьми, а затем дождаться Вэй Ина. - Будешь ждать его с разогретым ужином, как женушка, Второй Молодой Господин Лань? – со смешком сказал Лянь, продолжая что-то набирать в телефоне. Ванцзи сдержался, чтобы не закатить глаза, но послушно кивнул. - Это то, что мне остается делать. Юань вздохнул и перевел взгляд на Се Ляня, указывая на него кончиком ложки. - Почему у тебя в отношениях все хорошо складывается? Лянь пожал плечами. - Просто я слишком совершенен. И притягиваю к себе подобных мне людей. Ванцзи сдержал смешок, прикрыв губы ладонью. Юань же открыто рассмеялся. - У тебя нет совести. – сквозь смех произнес Шэнь. - Красотой перекрываю. - Мы же не играем в карты. Ты не можешь говорить так. – осудил Ванцзи, улыбаясь. - Поэтому у вас все и плохо в отношениях. – Лянь улыбнулся и отложил телефон. – Почему бы тебе, Ванцзи, не отнести обед в офис Усяня? Ты ведь опять ведешь себя также, как вел до этого. Быть всегда рядом не всегда эффективный способ для выражения своих чувств. Ты должен показать, что он тебе нравится. Будь более романтичным. - Ты заказывал обед Чэну? – Юань указал на лежавший рядом с омегой телефон. - Всему их офису. А его я накормлю сам: ужин, ванна, прекрасный я. Учитесь. Ванцзи качнул головой. - У них важный проект. Ты не можешь поступать с ним так. - Да, не могу. Но разве так Усянь не освободится раньше? Тогда вы сможете поужинать всей семьей. Я лишь думаю и о моих друзьях тоже. Ванцзи несколько раз моргнул, а затем серьезно кивнул. Юань нахмурился, наблюдая за ними. - Несколько слов, и ты перешел на его сторону. Второй Молодой Господин Лань, вы пали в моих глазах. Ваши честь и достоинство запятнаны подобным позором. - Ты еще скажи, что он должен бороться со злом, а не примкнуть к нему. – добавил Лянь, улыбаясь. - Верно-верно. – кивнул Юань. – Благодарю. Ванцзи, ты должен бороться со злом, а не вставать на его сторону из-за любви. - Так выглядит зависть. – вздохнул трагично Ванцзи. Юань стукнул его по лбу веером. Эта странная привычка таскать за собой веер иной раз была использована в качестве средства нападения на его друзей. Впрочем, чаще всего они заслуживали удара по лбу. Так что его мелькавшее в такие минуты чувство вины быстро испарялось. Ванцзи покорно принял удар и чуть склонил голову. Он выглядел благородным даже в такие моменты. Истинный Господин своей семьи во всей красе. Юань убрал веер и кивнул на Се Ляня. - Так о чем ты хотел поговорить? Они сегодня не планировали встречу. Ванцзи уже получил свою работу, а Юань еще восстанавливается после больницы. Поэтому они хотели поговорить обо всем позже. Но этим утром Лянь написал им и попросил собраться у него. До этого румяное лицо стало холодным и безжизненным. Се Лянь снял чехол с телефона и достал маленький прозрачный контейнер. Он с секунду посмотрел на него, а затем протянул друзьям. Контейнер был маленьким и прозрачным, а внутри лежало несколько сим-карт, плотно прижатых друг к другу. И Юань, и Ванцзи тут же вопросительно посмотрели на друга, не совсем понимая его намерений. - Похоже, что есть человек, сливающий информацию моему брату. Поэтому я подготовил это для вас, тех, кто обо всем знает. Также советую сменить телефоны. Ванцзи и Юань кивнули. Пусть они и не обсуждали ничего важного в переписках или звонках, но понимали важность секретности. Никто не должен был узнать следующих ходов. - И теперь мы оставляем мобильные телефоны в прихожей. При обсуждении деталей не берем никакие устройства с собой. Я обеспечу нам комнату, в которой никто не сможет нас подслушать. - Как ты думаешь, кем может быть этот человек? – спросил Юань, чуть сжимая подрагивающие пальцы. Лянь нахмурился. Он не мог не подозревать любого человека рядом с ним. Даже Хуа Чэн попадал под подозрение. Однако Лянь мог трезво мыслить и сопоставлять факты. Кто-то уже давно сливает информацию его брату. Инцидент с архивом как пример. Но этот кто-то или не имеет доступа к полной информации или же не хочет сливать ее. Но этот человек рядом, и вероятно, именно он и является тем, кто прослушивает устройства Ляня. Человек, который знал обо всех перемещениях омеги и преданный его брату. - Я еще думаю. – ответил омега. – Нужно чуть больше времени. Но я обязательно поймаю его длинный хвост. Ванцзи уже знал о шпионе, поэтому удивился не сильно. Но все же заметил: - Ты же понимаешь, что тот человек, вероятно, близок к тебе? Ванцзи и Юань знали о причине разлада между друзьями Ляня и им самим. Они прекрасно видели, как страдал омега из-за вскрывшейся правде о его брате. Сможет ли он еще раз пройти через предательство? Не обернется ли все катастрофой. - Как давно у тебя были приступы? – с волнением спросил Юань, протягивая свою ладонь и сжимая холодные пальцы друга. - Я смогу контролировать себя. Вам не стоит волноваться. – заверил Лянь. – Кем бы не был тот человек, он не сможет причинить мне столько же боли, сколько причинил старший брат. Поэтому не тратьте время на волнение. Омега улыбнулся друзьям. - В выходные пройдет вечер в фонде Сань Лана. Наша задача – продолжать создавать картинку лучших друзей. Если что-то произойдет, то будем действовать по ситуации. Бинхэ занимается журналистами, которые проберутся в зал и сделают фото. Юань, ты пока вне игры. Как только восстановишься, я передам Бинхэ, и он введет тебя в курс дела. Но на этот раз ты только должен будешь играть роль друга. Юань кивнул. - Ты будешь в порядке? – спросил Ванцзи. – Работать с Ло Бинхэ… - Он бы от меня не отстал. Так что, я уверен, ему только на руку все это. Да и, возможно, все будет не так плохо. - Бинхэ талантлив в этой сфере. И в работе он часто отбрасывает личное. Поэтому не переживай сильно. – Се Лянь задумчиво простучал пальцем по столу, будто что-то не давало ему покоя. – Но ты все равно должен быть осторожен с ним. Юань удивленно вскинул брови. - Не ты ли говорил, что нам суждено быть вместе? Лянь покачал головой. В последнее время, Бинхэ начинал тревожить его. Эта странная одержимость не должна была быть следствием истинности и глубокой привязанности. Это было что-то не очень хорошее. - Просто будь осторожен. – сказал Ванцзи. – За несколько дней на тебя уже несколько раз пытались надавить феромонами. Юань чуть улыбнулся. - Да, повезло же в один день столкнуться с таким. - Поэтому ты должен лучше следить за всем. И прими ванну после нашей встречи. Феромоны Бинхэ такие… - Принимай лекарства, которые прописал тебе врач. Юань вздохнул и покачал головой на беспокойство друзей. Но затем замер и внимательно посмотрел на друзей. - От меня… пахнет феромонами Бинхэ? Друзья переглянулись. - Ты не чувствуешь это? Юань покачал головой. - Странно. – пробормотал он. – Это очень странно. Раньше я ощущал их, но теперь совсем не чувствую. Анализы были хорошими, так в чем дело…? - Может тебе стоит проверить гормоны? – предложил Се. – Очень многое зависит от них. Юань качнул головой. - Все проверили еще в первый день. Это было слишком странно. Почему он вдруг перестал ощущать феромоны? И когда это произошло? До прилета в Китай Юань точно их чувствовал. Так что же с ним успело произойти, что он постепенно перестал различать феромоны? *** Се Лянь прикрыл дверь за друзьями и коснулся собранных в пучок на затылке волос. Каштановые пряди легко упали вниз, больше не ощущая напора резинки, но плеч так и не смогли коснуться. Лянь сам протянул руки к кончикам волос, чтобы ощутить их подушечками, когда его взгляд упал на букет белых камелий напротив. Руки быстро упали вниз, успев коснуться мельком шеи. Омега покачал головой и сделал пометку: запретить приносить в их дом камелии. Конечно же, Хуа Чэн не имел ничего ужасного ввиду, когда дарил их, но Се, смотря на белоснежные бутоны чувствовал себя ужасно. Или же это было только секундное беспокойство? Почему должны страдать цветы из-за него? Действительно. Лянь посмотрел на черную резинку на своем запястье. Привычка носить так ее вошла в его жизнь сразу же, как он отрастил длину, которую можно было бы легко заплести. Мужчина взял телефон в руки и сделал заказ в ресторане, сразу уведомив об этом персонал их квартиры. Он попросил организовать красивый ужин и подготовить ванну для них с женихом. И тут же позвонил Хуа Чэну, начиная легкий ненавязчивый разговор с намеками на побег с работы. Альфа легко поддался и пообещал уже скоро быть дома. Однако через десять минут он позвонил предупредить, что будет только через три часа, потому что его отец срочно позвал его для какой-то встречи. Лянь же лишь написал о том, что будет его покорно ждать. В огромной квартире Се все еще чувствовал себя не очень хорошо. Он никогда не любил большое пространство. В его памяти все еще были живы картинки из далекого сна, в котором он несколько дней в маленькой комнатке и делил еду за длинным столом с кучей людей. Мужчина покачал головой, прогоняя образы прошлого. Захотелось подышать. Воздух на улице сегодня был прекрасным: теплым и ласковым. Таким, каким его любил омега. Легкая серая кофта чуть большего размера и маска на лицо – были маленькой защитой на случай, если его кто-то сможет узнать на улице. Но в этой маскировке Се Лянь чувствовал себя не защищенным, а стесненным. Парк рядом с домом был приятным тихим местечком. Было странно, что сегодня тут было не так много народа, как обычно, но Лянь лишь наивно принял это за небольшую удачу. Парк рядом был построен на месте бывшего казино в центре города. Проект инициировал Хуа Чэн. Он лично выкупил землю, которая принадлежала какому-то разорившемуся клану, и построил здесь парк с мощеным дорожками, зелеными газонами и интересными арт-объектами. Се Лянь узнал об этом случайно, когда услышал разговор Чэна и Усяня в ложе на концерте. Тогда все отошли в уборную, а Вэй и Хуа остались вдвоем и начали что-то бурно обсуждать. Оба очень смутились, когда Лянь их поймал и попросил объяснить, о каком проекте идет речь, и какое дело они обсуждали. Так ему все рассказали. Вернувшись в Китай, Лянь первым делом захотел отправиться в парк, который построил его жених. И лишь больше восхитился Хуа Чэном, который создал нечто столь прекрасное. Се вздохнул и присел на скамейку, прикрывая на секунду глаза, пока неподалеку не услышал знакомый голос. Вэй Усянь о чем-то разговаривал с каким-то мужчиной и принимал от него коробку с чем-то. Лянь нахмурился, стараясь понять, нужна ли его другу помощь, но быстро понял, что он может и не встревать: Усянь уже покорно пошагал в сторону дома, а мужчина долго смотрел ему вслед и чуть позже ушел. Омега нахмурился и тут же достал телефон, прося сообщением просмотреть камеры видеонаблюдения в парке и узнать, кем был человек, который о чем-то разговаривал с Усянем. Лянь не подозревал Вэя. Но должен был убедиться, что он точно не имеет никакого отношения к той крысе, что сливала информацию о Се ранее. Омега вздохнул и встал, когда осознал, что уже довольно поздно. Надо было возвращаться и подготовить себя к прекрасному вечеру с женихом. Лянь чуть улыбнулся, уже представляя, как они вдвоем будут нежиться в большой ванне, полной ароматной пены. Оставалось лишь закатить глаза в блаженстве, но омега сдержался. Звук уведомления отвлек от мыслей о домашнем свидании. Мужчина потянулся в карман, но замер, замечая перед собой человека, видеть которого он не хотел бы больше никогда в своей жизни. Цзюнь У стоял перед ним, широко улыбаясь и глупо раскинув руки, приглашая обняться. Это было настолько нелепо, что Ляня пробило на язвительный смешок. - Добрый вечер, старший Брат. – сдерживая нотки презрения в своем голосе, произнес Лянь. - Добрый вечер, Сяньлэ. – бархатный голос полился из уст этого мужчины мелодией. – Наконец мы встретились. Его брат. Его любимый старший брат, который был для него единственной семьей, сейчас стал ненавистным и презираемым всей душой человеком. Как они дошли до этого? Как так получилось, что их отношения перешли в это? Ведь в детстве было все совсем иначе.