Немного о цветении и увядании тихими разговорами

Осень выдалась теплой и солнечной. Прохожие на улицах все еще носили легкую одежду, иной раз накидывая кардиганы или пиджаки. Но преимущественно все еще носили летнюю одежду, будто бы совсем забыли про календарную осень, которая все же наступила, не желая расставаться с летом на долгие месяцы. После прошедших месяцев не хотелось расставаться с этим чувством легкости, с пикниками на зеленой траве под тенью деревьев в парке, холодными напитками в пластиковых стаканчиках и ощущением солнечных лучей на своей коже. Никто не хотел вновь окунаться в холодные ветра, дни, когда погода велит оставаться дома, наказывая провинившихся проливным дождем. Каждый хотел остаться в своем лете дольше, насладиться этим мгновением еще и еще. Бинхэ, к слову, ненавидел лето. Было много причин. Альфа не любил жару или духоту, предпочитал холодным напиткам горячие или теплые, больше предпочитал наблюдать за дождем, чем нежиться на солнышке. Но еще сильнее он ненавидел то ощущение внутри от осознания собственного одиночества. Пока все наслаждались летом, его мучали картинки того, что могло бы с ним быть - мечты, маниакальные фантазии. - Господин, после обеда у вас назначена встреча. – сообщил ассистент, проговаривая расписание своего начальника. – Затем конференция с директором американского филиала. Мне все оставить так, как есть? Бинхэ простучал подушечками пальцев по рулю, раздумывая. - Нет. Все в силе. Материалы жду у себя на столе. Вернусь к трем. Альфа отключил наушник и небрежно бросил его на соседнее сидение. Иногда разговоры с помощниками его нервировали. Привыкать к тому, что теперь он - босс было сложно. Раньше лишь нелюбимый сын, господин без наследства, теперь стал влиятельным лицом в стране. Пусть и знали об этом не массы, а посвященные люди. Но привыкать все равно было сложно. Бинхэ без проблем въехал на подземную парковку, занимая место с номером своей квартиры. Младший брат подарил ее ему на день рождение, явно намериваясь контролировать их общение с Се Лянем таким образом. Но Ло не особо удивился этому. Он всегда знал, что Хуа Чэн рано или поздно начнет лезть все глубже и глубже, медленно поглощая Се Ляня, заполняя все собой, чтобы контролировать. Теперь, когда он знал о том, через что прошел его жених и что ему только предстоит совершить, этот альфа не станет просто наблюдать. Но Бинхэ не хотел лезть в их отношения. Он еще в самом начале предупреждал Се Ляня. Так что, свой долг друга выполнил. Мужчина снял телефон с подставки и быстро набрал знакомый номер. Они договаривались поговорить о новом креативном директоре, которого откопал Се Лянь. И так как сам он светить свою связь со СМИ не должен был, то все переговоры переносились в его новое место жительства, хотя изначально планировались в особняке семьи Ло. О походе в офис и речи идти не может. Бинхэ не стал возражать. Он давно уже взял под контроль медиа, которые тайно основала еще бабушка Се Ляня. Лянь же ничего общего с подпольными сетями иметь не хотел, потому просто нашел компетентного для этого человека. Им стал Бинхэ еще очень много лет назад, и после своего отъезда Се Лянь передал все основные обязанности по управлению из тени своему протеже полноценно. За пять лет Ло хорошо развил сеть не связанных друг с другом медиа, открыв «филиалы» и в других странах. Для их миссии было необходимо манипулировать не только мнением общественности Китая, но и заграницы. Поэтому было важно, чтобы человек, находящийся у власти был проверенным и компетентным. То, сколько программ обучения пришлось изучить и пройти, Ло и по пальцам пересчитать не сможет. Уже в лифте Бинхэ собирался сразу отправиться на этаж с пентхаусом, когда Лянь попросил забрать его посылку в фойе. Видимо, с ним все еще пытается связаться его брат. И так как посылка от него, сам Лянь ее забирать не желает, но и оставить не может. Люди не должны знать, что между братьями Се плохие отношения. Потому Бинхэ, отныне, обязан избавляться ото всех подарков тайно и так, чтобы они не попали и близко к самому Ляню. Омега называл это «дружеской дополнительной услугой». На ресепшене ему отдали огромную корзину с цветами. Ло взял ее в руки и отправился к ждущему его лифту. Бинхэ планировал раздать по цветку работникам офисов на следующих этажах. Он сфотографировал и послал смайлик с букетом цветных тюльпанов. Се Лянь тут же недовольно ответил: [Белые тюльпаны? Он издевается?] Бинхэ собирался писать ответ, когда услышал смутно знакомый голос. На автомате он нажал на кнопку задержки дверей лифта. Но не проявил заинтересованности, продолжая переписываться с Се Лянем. Феромона почти не было, лишь легкие ненавязчивые духи и неосязаемый отпечаток альфы, что обрадовало мужчину. Сейчас стало популярным не скрывать свои феромоны, от того поездки в лифте иной раз казались чем-то совершенно ужасным. Однако Бинхэ чувствовал себя нервно. Перемена произошла настолько внезапно, что альфа смог только поднять глаза, когда двери лифта закрылись, и он остался наедине с человеком, для которого придержал дверцы. Его сердце пропустило удар, и все, что он смог сказать – было нелепое и сухое: - Привет, Юань-гэ. Омега вздрогнул, не ожидая встретить сейчас того человека, которого хотел избегать некоторое время. Юань ошарашенно перевел на альфу взгляд и неосознанно попятился назад, прижимаясь к зеркальной стенке лифта. - Что ж, - улыбнулся неловко Бинхэ, - не особо теплая встреча. Он не ожидал, что Юань бросится в его объятия. Но Бинхэ надеялся, что Шэнь хотя бы поговорит с ним. Прошло пять лет, неужели за это время Юань не смог отпустить свои обиды? Юань молчал. Он не собирался разговаривать с Бинхэ. Как бы больно не было, как бы сильно он не скучал. Но не хотел этого. Все, что мог омега – просто молча наблюдать, выжидая, чтобы отразить любое действие Ло. И за этой неприкрытой настороженностью скрывался маленький огонек заинтересованности. Бинхэ повзрослел. Мужчина выглядел всегда прекрасно. И в детстве, и в юношестве. Но он стал еще более привлекательнее будучи взрослым мужчиной: его черты лица отточились, тело стало еще крупнее, так, что Юань легко тонул и терялся в его тени. Ло Бинхэ выглядел статно и красиво, походя на актера боевиков, что не могло не восхищать в какой-то степени. Альфы рядом с Юанем выглядели иначе: Хуа Чэн и Лань Ванцзи были стройными и высокими, но они не могли сравниться своим телом с Бинхэ. Ло хотелось назвать настоящим, в представлении многих, мужчиной и альфой, чьи мускулы не могла скрыть даже хорошо пошитая одежда. Бинхэ вздохнул, не сводя взгляда со своего омеги. Он видел его фото, но понимал, насколько же реальность с картинкой различались. Се Ляня можно было сравнить с цветком: его красота была выдающейся, привлекающей внимание окружающих. Вэй Усянь же был иным, Бинхэ готов был назвать его изящным котом: изгибы тела рожавшего омеги поражали, а его игривая внешность больше подходила именно животному, с которым его сравнили. Юань отличался. Из-за того, что Юань и Лянь были родственниками, в их внешности прослеживалось что-то схожее. Однако Юань был иным. Вся его внешность была теплой: начиная от кожи светло-розового оттенка, заканчивая изумрудными глазами. У него был аккуратный прямой нос, бледно розовые губы и милые щечки с ямочками. Юань не потерял ничего из своей внешности ни за годы болезней, ни за период взросления. И если все они выросли из своих юных тел, Юань, казалось, был все еще заперт в нем. Но это лишь сильнее очаровывало. Бинхэ сразу уловил феромон альфы на своем омеге, но не придал этому должного значения. Однако, теперь, он ясно его почувствовал, после довольно продолжительного времени в лифте. Возможно, его обоняние подвело из-за их долгой разлуки. - Ты совсем не изменился внешне. – рассмеялся Бинхэ чуть смущенно. Альфа почесал затылок и сделал шаг к омеге. Тот выставил перед собой ладони. Бинхэ на подобный жест смог только закатить глаза. - Юань-гэ, давай отпустим это уже. Пять лет прошло. Шэнь смотрел на него, сдерживая слезы обиды от услышанного. Как мог этот альфа так говорить с ним? Будто бы между ними не было манипуляций, вранья, отравления и изнасилования, а только лишь глупая ссора возлюбленных. - Уточни. – грубо произнес Юань. Бинхэ поднял бровь в удивлении. Но он вздохнул, видя серьезный взгляд своего жениха. Поэтому решил объяснить свою точку зрения. - Прошло пять лет. Пора остыть и поговорить спокойно. Я дал тебе время на это. Ло чувствовал раздражение. Он ожидал встретить повзрослевшего человека, а не застрявшего, как телом, так и разумом, в юношестве ребенка. Но Бинхэ должен был быть милым и послушным, как и всегда. Поэтому мужчина говорил мягким тоном, скрывая свое недовольство. - Я просил уточнить, что именно мне следовало отпустить? Омега больше не мог спокойно слышать этот нежный голос, которым обычно объясняют обыденные вещи ребенку. Поэтому он не сдержался. Хотелось, ему очень хотелось, выплеснуть на этого человека все, что накопилось. - Мне отпустить запугивание моего отца? Или же то, что ты подлил мне какую-то дрянь? А может то, что ты все время манипулировал мною? Или то, что спровоцировал мою течку и воспользовался ею? – Шэнь все еще держал руки вытянутыми, и они начинали неприятно ныть, но он боялся их опустить. – Что именно я доложен был «отпустить»? Бинхэ выдохнул, сдерживая себя. - Я никогда не оправдывал свой поступок, но так было нужно. - Нужно для тебя самого! – Юань хмыкнул. Дверцы лифта открылись перед дверьми пентхауса Се Ляня и Хуа Чэна. Но Юань не заметил этого и решил воспользоваться возможностью сбежать, чтобы не быть наедине с альфой. Шэнь быстро двинулся к выходу, не замечая под ногами корзины с цветами. Бинхэ уловил момент падения будто бы в замедленной съемку и протянул руку, хватая своего жениха. После альфа аккуратно дернул чужое повисшее тело и прижал к себе Юаня, выдыхая в его макушку. Было бы плохо, если Шэнь упал бы вот так. Корзина не шелохнулась. Вероятно, ее вес был больше веса омеги. Однако Юань почувствовал сильную боль в ноге. Жар поднимался по всему телу, и слезы, что уже ждали своей минуты, наконец получили свободу. Юань заплакал, пытаясь оттолкнуть от себя Бинхэ. Ло на истерику своего возлюбленного лишь закатил глаза, все еще считая подобное поведение детским. Так как он словил Юаня и прижимал к себе, то не смог сразу заметить, что тот попросту не опирается на собственную ногу и плачет именно из-за нее. Ло готов был выслушать критику, поговорить. Он не был против слез и истерики. Но сейчас не было времени на это. Они встретились внезапно, у мужчины дальше не много работы, но и оставить вот так своего жениха нельзя. Поэтому Бинхэ пришел к решению выпустить немного своих феромонов, что бы успокоить омегу. Они с Юанем связаны, он его альфа, и это должно было помочь. Но, конечно же, он не мог предугадать, что тело, до этого пытающееся вырваться, просто повиснет. Бинхэ растерялся, чувствуя весь вес омеги на себе. В его голове возникла сцена пятилетней давности, когда Юань также потерял сознание на руках Лю Цингэ. Но это случилось из-за огромного количества феромона, которым Бинхэ хотел заставить своего жениха вернуться к нему и выслушать. Тогда он был импульсивен из-за страха потерять Юаня и действовал необдуманно. Сейчас же он выпустил совсем немного, чтобы успокоить, и совершенно не ожидал подобного исхода. Мужчина присел, меняя положение тела Юаня так, чтобы Ло мог спокойно взять его на руки. Теперь нужно было отвезти омегу в больницу, чтобы ему помогли. И отметить встречу на три. И еще… Бинхэ казался спокойным. Он спустился на парковку, отнес Юаня в машину, положил на заднее сидение и выехал в сторону больницы. Ло был спокоен. Он был… Когда, наконец, мужчина смог передать жениха врачам, Бинхэ вдруг заметил, что его руки дрожат. Он удивленно посмотрел на них и постарался успокоить. Но после нескольких неудачных попыток пришлось смириться и просто спрятать их в карманы брюк. Все будет хорошо. Бинхэ откинулся на стену больницы и прикрыл глаза. Он впервые чувствует себя так странно. Но решил не предавать этому значения. В голову начали крутиться планы на следующий день. Ему нужно будет заехать в ресторан, проверить, как идет подготовка к открытию. Потом еще в несколько других мест. И еще… Юань открыл глаза, чувствуя запах больницы. Он недовольно зажмурился. Затем вновь открыл глаза, привыкая к яркому свету. Вот он, не успел вернуться в Китай, и сразу же загремел в больницу. Как и всегда. Даже не удивительно особо с его-то здоровьем. Медсестра рядом с ним заметила пробуждение пациента и подала стакан воды. Задав несколько вопросов о самочувствии, она вышла, чтобы позвать лечащего врача Юаня. Тот кивком ее поблагодарил и откинулся на подушки. Все, что он помнил – их ссору с Бинхэ в лифте. Нужно было узнать, не живет ли Ло Бинхэ по соседству, однако навряд ли застройщик даст информацию о жильцах. Значит, нужно прямо спросить у самого Бинхэ. Дверь тихо открылась и также закрылась, не прерывая размышлений омеги. Му Цинфан тепло улыбнулся ребенку, лежавшему на кровати и подошел ближе, сдерживая порыв взлохматить волосы мальчишки. - Доктор Му. – поприветствовал Юань, чуть поднимаясь вверх так, чтобы больше сидеть, нежели лежать. - Этот ребенок. – выругался врач. – Надо было прийти своими ногами, если уж захотел навестить. Омега пожал плечами. Мужчина перестал улыбаться, открывая медицинскую карту своего пациента. Он быстро переключился на работу, зачитывая Юаню его показатели. - Ничего серьезного. Просто реакция на феромон истинного альфы. – закончил врач, переводя взгляд на Юаня. – Вам стоит быть осторожнее в следующий раз. Я дам несколько рекомендаций Ло Бинхэ, а ты должен строго принимать лекарства, которые я тебе выпишу. Что-то не так с твоей феромонной системой. Нужно больше тестов. Голос врача потонул в навязчивом шуме, возникшим из головы Юань. Он продолжал смотреть на врача, но не видел ничего, кроме чего-то осязаемого и такого странного – слова «истинный». Истинный. - Истинный? – тихо спросил, прерывая. – Бинхэ мой истинный альфа? Му Цинфан остановился и внимательно посмотрел на пациента. Он думал, что Юань уже обо всем знает. Истинность заметить ведь достаточно просто. Поэтому он лишь хотел чуть-чуть отругать ребенка, которому постоянно необходимо твердить об осторожности. И врач совершенно не ожидай такой реакции: отрешенный и пустой взгляд, смотрящий куда-то сквозь. - Вы, с большой вероятностью, истинные. Чтобы узнать точнее, нужно сдать анализы. Но я думал, что ты знаешь? – доктор чуть засомневался. Юань покачал головой. Он не знал. Как он мог вообще догадаться об этом? Он никогда не задумывался об этом. Истинность очень редкое явление. Это идеальное сочетание феромонов омеги и альфы. Настолько, что они не могут не завлечь друг друга. Единственным человеком в окружении Юаня, который встретил своего истинного, был его собственный отец. Так как он, черт возьми, должен был догадаться, что ему нравится не Бинхэ, а его феромоны! Юань посмотрел на врача и хотел попросить не говорить Бинхэ. Но замер. Если это так очевидно, то разве не мог альфа уже давно все понять? Се Лянь как-то сказал, что будет бессмысленно убегать, потому что Юань все равно будет с Бинхэ. Неужели и Се Лянь уже давно знал обо всем? Шэнь прикрыл глаза. Все вокруг кажется каким-то глупым шоу, а он – единственный, кто не знает о сценарии. То признание в том, что за всем стоял Бинхэ, теперь же истинность. Если завтра у него начнется течка, а Ло Бинхэ доблестно придет помочь, Юань не удивится. Нет, это будет ожидаемо. Настолько ожидаемо, что даже пугает. Юань вздохнул. Что ему теперь делать? *** - … Вот как. – отреагировал Ванцзи, на рассказ Се Ляня о том, из-за чего их друг попал в больницу. На следующий день после прилета омег в Китай, ребята должны были встретиться, чтобы скорректировать свои дальнейшие действия. Уже давно они продумали многие аспекты плана и распределили обязанности. Се Лянь и Юань должны были продолжить отвлекать внимание на себя, а Ванцзи же заняться поиском каждого, кто имел хоть какое-то отношение к главной семье Се – потомков и родственников, другими словами. Однако, когда Ванцзи пришел на место встречи, то не увидел Юаня. Он поинтересовался у Ляня, тот рассказал о произошедшем. - Я сегодня к нему схожу. Пойдешь со мной? Ванцзи покачал головой. Он хотел бы, но уже медленно наступал вечер, и Лань хотел провести время со своими детьми и женихом. - Купи ему что-нибудь от нас. – попросил Ванцзи. - Естественно. – улыбнулся омега. Они оба отпили немного чая. Начинать разговор о работе не хотелось. Но надо было. Поэтому Ванцзи придвинулся ближе. - Ты обещал подробнее рассказать про свою болезнь. Тогда, еще пять лет назад, Ванцзи попросил присоединиться к Се Ляню полноценно. Он примерно догадывался о том, что хотел сделать омега. Они когда-то хорошо общались, пусть и недолго. Да и сложив два плюс два, понимаешь, для чего же понадобились они все изначально. И тогда Се доверился им и рассказал лишь суть, но этого хватило для того, чтобы кардинально поменять их представления о жизни. Позже, через год или два, у Се Ляня случился приступ. Это произошло после того, как они поссорились с Хуа Чэном из-за чего-то. Тогда еще Цзюнь У прилетел в Вену и буквально преследовал своего младшего брата. Именно в тот год Се Лянь, казалось, сошел с ума. Они никогда не видели омегу таким холодным и острым, напоминающим меч, а не человека. Он сидел на столе их кухни и крутил в руках нож. Это не казалось чем-то странным, может самую малость, но все же. Все же было пугающим. Тогда Ванцзи и Юань осторожно вошли в комнату и чудом увернулись от летящего в них ножа. То, с какой силой Се метнул в них острие – поражало. Он смог пробить деревянную обшивку стены. Се Лянь ничего им не сказал. Только посмотрел без каких-либо эмоций. Будто бы и не был вовсе тут. Словно спал и ходил во сне. Они постарались с ним заговорить, но омега только наклонил голову и потянулся за другим ножом. Тогда-то оба поняли – все было не в порядке. Совершенно. Оба двинулись прочь с огромной скоростью. Они выбежали из дома и набрали единственного человека, который, по их мнению, мог успокоить Се Ляня. Хуа Чэн звучал грубо, он разозлился, что его отвлекают от совещания, но стоило ему выслушать заикающийся голос Юаня, как тут же сменил интонацию и попросил отдать телефон Се Ляню. О чем же говорили Хуа и Се, Юань и Ванцзи не знали. Они лишь подкинули мобильник с включенной громкой связью и ушли. После Лянь вышел к ним и извинился. Тогда-то они и узнали о психической болезни своего друга. Се Лянь вздохнул, постукивая по столу пальцами. - Я не знаю, откуда его получила моя предок. Но уже давно выяснили, кем был «нулевой пациент». – голос омеги звучал отрешенно. – Это психическая болезнь с тех пор передается каждому омеге, связанному с прямой линией семьи. Она начинает проявляться еще в детстве – начинаешь слышать голоса. По крайней мере, так было со мной. Мой личный врач говорил, что я рассказывал о дяде в маске, который просил меня ломать игрушки. Это могло бы быть просто детской сказкой, но близкий круг семьи знал, что это только начало. Однако они считали это благословением – истинный наследник. После я выяснил, что болезнь прогрессирует только из-за стресса. Чем его больше, тем сильнее приступы. Се Лянь отвел взгляд в сторону. - Мозг отключается. То есть, все отключается. Я не помню, что делал или о чем думал. Я вообще ничего не помню. Я сначала просто стою, а через секунду у меня в руках нож, а под ногами лужа крови. – он посмеялся холодно. – Такая вот реакция на стресс. Ванцзи вздохнул, понимая, что все это время сидел, замерев. Он несколько раз моргнул, приходя в себя. - И я боюсь, что кому-то еще могло оно передаться. Поэтому нужно найти каждого, кто связан с моей семьей. - И что ты планируешь с ними делать? - Убить. – пожал плечами Лянь. Ванцзи покачал головой на подобный жест. - Я сейчас серьезно. Их нужно устранить. Се Лянь вздохнул. - Моя мать годами собирала вокруг меня фанатиков. Я боюсь, что они могут начать пытаться возродить в ком-то другом эту болезнь. Поэтому надо удостовериться, что этого не произойдет. - Ты уверен? - Любой, хоть как-то связанный с главной ветвью семьи, должен умереть. Если они могут иметь детей, естественно. Остальных можно и не трогать. - Ты говоришь о таких вещах настолько буднично. Меня это поражает. Ванцзи понимал, к чему все идет и зачем Се Лянь ищет родственников. Он догадался. Раньше альфа бы осудил друга. Но сейчас понимал, что без этого никуда. Потому что, если это психическое заболевание сможет передастся другим, то разве не может случится повторение истории? Пусть это и было ужасно, но также и необходимо. - Ты не скажешь Юаню? – спросил Ванцзи. Юань был родственником Ляня, и он был омегой. Однако Шэнь не мог иметь детей, как и его отец теперь. Поэтому они оба были в безопасности. - Нет. Ванцзи вздохнул и кивнул. Се Лянь вдруг рассмеялся. Он коснулся лица друга, протянувшись через стол. - Расслабься. Я пошутил. – Лянь подмигнул. – Я просто лишу их возможности иметь детей. И меня обидело то, что ты не усомнился в моих словах! Я же не монстр какой-то! Ванцзи хмыкнул. - Ты же собирался убить некоторых людей. Это ли не признаки монстра? Лянь приоткрыл губы, вдыхая. Он выглядел искренне обиженным. - Лань Ванцзи, ты мой друг. Как можешь такое говорит? - Я твой друг, поэтому говорю правду. Вернув слова, которые когда-то сказал Се Лянь Шэнь Юаню, Ванцзи усмехнулся. Затем, вновь вернув себе серьезное выражение лица, альфа вернулся к делам: - Ты обещал дать мне доступ к архивам. Се кивнул и протянул маленькую черную флешку. - Тут основные сведения об архивах, где могут храниться сведения о потомках главной ветви. А также все контакты с людьми, которые предоставят доступ. Ванцзи кивнул и убрал флешку под чехол своего телефона. Омега улыбнулся и отпил немного чая. Ванцзи огладил выпуклость под чехлом и задумался. Мужчина еще раз посмотрел на друга и решил спросить: - Это же не ты тогда подменил данные в архиве своей семьи? Он никогда не думал о том, что тогда произошло. Но сейчас это воспоминание всплыло. - А какая мне выгода? – тут же задал встречный вопрос Лянь. - Никакой. Омега кивнул. Это действительно было так. Выгоды Се Лянь не получил никакой. Пусть изначальной целью и было заманить их всех в архив, но зачем было менять его содержимое. - Это сделал мой брат. – тихо произнес Се. – Причины не знаю. Но, похоже, кто-то слил ему информацию о плане. Не полноценно, скорее всего лишь общие черты. Поэтому он так спокойно воспользовался нами для своей выгоды. Ванцзи нахмурился. Разве это не означало, что рядом с Лянем есть шпион? - Не волнуйся. Крысой я займусь сам. – Лянь улыбнулся. – Чей-то хвостик скоро станет прекрасным подарком моему любимому старшему братику. Они вскоре разошлись. Лянь по навигатору собирался найти известную кондитерскую, которая открылась в период их жизни в Вене, а Ванцзи спешил домой. Пусть дети и были с няней, альфа все равно волновался о них. Вэй Ин купил им квартиру. Естественно, Лань Чжань внес половину платежа, чтобы было честно, но всем остальным занимался именно омега. И Ванцзи был глубоко ему благодарен. Если бы Усянь только хоть что-нибудь у него попросил, то альфа немедленно исполнил бы. Ванцзи искренне восхищался своим женихом. Та детская влюбленность с годами переросла во что-то большое и явное. Альфа уже не стеснялся называть это чувство – любовью. Он любил Вэй Ина. Мужчина улыбнулся. Было приятно осознать свои чувства. Чуть позже, на их свадьбе, он обязательно все расскажет Вэй Ину. А пока необходимо окружить омегу любовью и заботой, чтобы он потонул в нежности. Таков был план. Ванцзи вошел внутрь. Где-то играла песенка какого-то мультика. Близнецы, как и всегда, уговорили свою няню на это, хотя их папа был против и не раз ругался. Ванцзи не понимал причины запрета на мультики, но еще не был готов вступить в диалог с женихом. Он хотел понаблюдать, поэтому разрешил их няне включать на час в день мультики. Мужчина поспешил в свою спальню. Она оставалась все такой же идеальной. Забавно, когда они жили с Вэй Ином в одной комнате, там постоянно царил хаос. Приятный и уютный хаос. Сейчас они спали вновь раздельно, пусть и альфа не совсем понимал причины. Они все эти пять лет, каждое лето, спали вместе. На одной кровати. И поэтому Ванцзи казалось, что между ними все хорошо. Женихи много гуляли и болтали о разном. Вэй Ин часто рассказывал истории с работы или же увлекал статьями из интернета о достопримечательностях места, в котором они были. Он напоминал себя в пятнадцать. Только тогда Ванцзи мог лишь наблюдать за омегой и жадно ловить его рассказы. Пятнадцатилетний Ванцзи не мог представить, что будет рядом с Вэй Ином, слышать его рассказы, касаться ладоней и обнимать, засыпая на одной кровати. Определенно, тот Лань Чжань лишь мечтал однажды подружиться. Сейчас Ванцзи уже за двадцать. У него появились хорошие друзья, а человек, в которого он был влюблен, находился рядом в качестве жениха и отца его детей. Казалось, что жизнь была складывалась просто прекрасно. После того, как все закончится, они покончат с проблемами, все станет еще лучше. Ванцзи вернулся на кухню, чтобы выпить стакан воды, и наткнулся там на достающую продукты из холодильника девушку. Ее каштановые длинные волосы были убраны назад в косу, чтобы не мешали, а миниатюрная фигурка скрывалась за платьем весьма пристойной длины – доходящим ей до лодыжек. - Добрый вечер. – она улыбнулась Ванцзи. - Няня Ло. – альфа кивнул ей. Эта девушка была дальней родственницей главы клана Ло. Она вышла из семьи из-за какого-то происшествия и осталась совершенно одна. Тогда Се Лянь предложил Ванцзи и Усяню взять ее в качестве няни их детям. Откуда он узнал о ней и почему решил предложить это место – остается загадкой. Но Лань доверяет другу и понимает, что тот ни за что не подвергнет опасности близнецов. Поэтому смирился. Да и, чего уж таить, Ло Цинъян была более, чем хороша: она вставала в пять и готовила завтрак на всю семью, после будила близнецов и занималась с ними утренней гимнастикой. Затем она отводила их на различные занятия, а после готовила обед (вновь на всю семью), чтобы после каким-то чудом уложить детей спать. После дневного сна они играли некоторое время, затем она готовила ужин (опять же, на всех), купала и укладывала близнецов спать. Умение Цинъян справляться с близнецами поражало. Сам Ванцзи с трудом еще справлялся с ведением обычного диалога, что уж говорить об играх. Девушка еще раз проверила все продукты, а затем повернулась к мужчине. - Есть пожелания? Ванцзи покачал головой. - Я пойду к детям. - Конечно. Вечером представлю отчет. Ну и еще одна особенность этой девушки. После плотного рабочего дня она всегда делала еще и отчет о проведенном дне, прикладывая фото и видео. Ло Цинъян иной раз переставала казаться человеком. Комнаты близнецов были рядом. Между спальнями располагалась детская, сделанная специально по заказу Вэй Ина. Тут было все, что могло понадобится ребенку: игрушки, домики, горки, качели, телевизор с коллекцией дисков и куча всего. Сейчас близнецы смотрели старый диснеевский мультсериал, расположившись на диванчике. Цзинъи лежал на подушках и был полностью сосредоточен на просмотре. Сычжуй же рисовал, изредка поглядывая на экран. Оба ребенка оторвали взгляд от телевизора, замечая своего отца. Мальчики улыбнулись и вскочили со своих мест, подбегая к родителю и крепко его обнимая. - Отец! – кричали они. Близнецы еще не привыкли, что живут с отцом. Они навещали его только летом, потому было странно видеть своего родителя тут, дома. Но это не значит, что мальчики были не рады ему. Просто каждый раз они боялись, что их отец вновь уедет в другую страну. И близнецы смогут увидеть его только летом. Поэтому каждый раз искренне радовались, когда он возвращался. Ванцзи пригладил макушки и прошел к диванчику. - Чем занимались? Ему было непривычно говорить со своими детьми. Он видел их только пару месяцев в один год. До трех лет, все что делали малыши – спали. Так что и общаться с ними было особо не о чем. Затем, когда дети начали разговаривать, они долго привыкали к своему отцу. И аккурат к моменту, когда они открывались, приходилось возвращаться в Китай. Так что толком они не общались. Сейчас была возможность наверстать упущенное. - Я рисовал. – Сычжуй показал родителю рисунок. Яркими мелками там были нарисованы деформированные человечки разного роста. Мальчик приложил пальчик к каждой из фигур, объясняя: - Это ты. – он указал на самую большую фигуру. Этот человек стоял дальше остальных и нарисован был синим. – Это папочка. – пальчик уткнулся в черную фигуру без лица. Ванцзи хотел уцепиться за это, но его тут же отвлекли. – Это Гэ. – Сычжуй показал на зеленого человечка, линия, отвечающая за руку, которого плавно переходила в другую фигуру. – Это я. – братья на рисунке держались за руку и нарисованы были одним цветом. – А Это Мянь-мянь. – и показал на человечка рядом. Свою няню мальчики называли почему-то «Мянь-мянь». Затем Сычжуй отвлекся на недорисованного человечка. – А это дедушка. И дядю Сичэня я еще не успел нарисовать. - Получилось здорово. – сказал Ванцзи. - Я дорисую и повешу на доску. – поделился Сычжуй. – Ты должен смотреть на него. Это наша семья. Ванцзи кивнул. Но улыбка пропала с его лица. Он задумался, что общих фото у них не было. Были селфи или фотографии, сделанные во время отдыха. Но настоящих фотосессий они никогда не заказывали. Не задумывались даже. Да и близнецы были маленькими. Не хотелось нагружать детей. Сейчас же они могли заказать студию. Это показалось Ванцзи отличной идеей. Стоит сказать об этом Усяню. - Отец. – отвлек внимание Цзинъи, потянув руку отца в свою сторону. – А я построил большой замок для машинок. Но Мянь-мянь сказала убрать его. Завтра я покажу тебе его. - Буду ждать. Дети продолжали болтать, рассказывая про свой день, естественно, приукрашивая настолько сильно, что в их историях появлялись и супергерои в какой-то момент. Однако Ванцзи слушал их с улыбкой. Он наслаждался временем со своими детьми. Приходилось отвечать на вопросы, или самому задавать их, уточняя и подогревая желание близнецов продолжать рассказывать. Когда дети заметно подустали, Ванцзи позволил продолжить им смотреть мультики и вернулся на кухню, где Няня Ло уже заканчивала с ужином. Девушка в кухонном фартуке выглядела мило, достаточно для того, чтобы Ванцзи задумался о ее дальнейшей жизни. Раньше няни не могли заключать браки и оставались всю жизнь подле своих воспитанников. Сейчас времена изменились, но в няни выбирали всегда людей близких к клану. В клане Лань нянями или учителями назначались младшие дети семьи. Так роль учителя Ванцзи и Сичэня занял их дядя, а роль няни одна из родственниц по боковой линии. Их няней стала совсем юная девушка, лишь на три года старше Сичэня. Ей едва исполнилось восемь, когда на нее взвалили эти обязанности. Ванцзи не помнит ее толком тогда. Но помнит, когда она уже стала девушкой. Ее глаза всегда были пустые и потухшие. Долго она смотрела лишь в одну точку и редко разговаривала. Когда Ванцзи исполнилось девять, она повесилась в своей спальне. Тогда Сичэнь заперся в спальне младшего брата и провел с ним всю ночь. Ванцзи, естественно, не совсем понимал происходящее, толком ничего не зная. Позже ему рассказали. Тогда Ванцзи обиделся на нее. Он считал, что она поступила эгоистично, слабо. Но теперь, став старше, мужчина осознавал, что она просто не смогла вынести бремени, что на нее свалили. Маленький ребенок не должен воспитывать детей. Когда Усянь забеременел, для Ванцзи это стало не только возможностью быть к нему ближе, но и доказать, что его няня была слабым человеком. Сейчас он хочет попросить прощения. Да, с Усянем все хорошо. И их дети растут прекрасно. Но Ванцзи не мог сравнивать и винить свою няню. Он должен был уважать ее за те года, что она растила его. Ло Цинъян улыбнулась мужчине. Она пригласила его сесть за стол. Ванцзи же вызвался ей помочь накрыть ужин. Между делом она сказала: - Господин Вэй будет поздно. Просил на него не накрывать. Ванцзи неохотно кивнул. В последнее время его жених пропадал на работе до поздней ночи и возвращался домой всего на три-четыре часа сна, а после встал рано и уезжал. Такой график работы не нравился альфе, но он не мог сказать Вэй Ину что-то поменять, ведь омега много времени провел с Лань Чжанем в Вене, часто откладывая работу. Няня Ло указала на посуду, попросив переложить часть еды туда. Девушка сказала: - Господин Вэй всегда много работал. Это выглядело так, будто она защищала Усяня. Ванцзи покачал головой. - Он молодец. Я просто переживаю. Ло Цинъян закончила с рыбой, укладывая нарезанные кусочки красиво на блюдо. - Господин многое сделал для меня. Он говорил мне не перетруждаться и больше отдыхать. Уверена, что он не станет пренебрегать собственным советом. Сейчас у него действительно много работы. Мужчина кивнул, соглашаясь. Ло нежно улыбнулась, отрывая взгляд от еды. - Господин Вэй замечательный. Пожалуйста, не вините его за отсутствие. Постоянная похвала начинала немного раздражать. Но Ванцзи подавил это чувство в себе. Он повернулся к девушке, желая получить от нее новые указания, но наткнулся на румянец и мечтательный взгляд. Вероятно, именно так выглядел Ванцзи в юношестве. Альфа решил не заводить разговор о том, что заметил. Он посчитал, что будет грубо напрямую спросить девушку о ее выражении лица. Да и, всякое может быть. Ванцзи не стоит лезть в чужую личную жизнь. За ужином дети, как и всегда, болтали. Они нехотя ели овощи, которые им подкладывала их няня. Но близнецам было некуда деваться от нее. Да и хотелось предстать перед отцом в лучшем свете. Поэтому малыши стойко съели все, что было на их тарелках и удалились в ванную. Ванцзи отложил порцию для Усяня и накрыл ее фольгой, желая сохранить тепло. Он перенес из спальни ноутбук и расположился в кресле, решая немного поработать. Альфа сначала изучил структуру содержимого флешки, которую передал Се Лянь. Все было рассортировано по кланам. В них по датам и поколениям. И только потом шло больше информации личной. Однако, там были лишь поверхностные данные. Се Лянь не мог хранить нечто важное лишь на одной флешке. Да и сам омега упоминал, что большинство сведений перепутано намеренно – его дед и отец пытались замести следы. Так что, Лань Чжаню нужно было изучить то, что он имел на данный момент и создать необходимую для выяснения всего последовательность: с кого начать и кем закончить. Пришлось взять планшет и начать собирать информацию в таблицу. Нужно было все систематизировать. Когда он немного разобрался в содержимом одной из папок, время перевалило за полночь. Дети давно спали, няня Ло тоже видела третий сон. Ванцзи потянулся и вновь подогрел ужин. Он занимался этим периодически, чтобы Усянь сразу мог поесть. Заметив время, мужчина вздохнул. Он уже собирался позвонить жениху, когда входная дверь запищала и открылась. Уставший омега показался в гостиной. - Привет. – произнес Ванцзи. Усянь кивнул, проходя дальше. Он выглядел уставшим, а брючный костюм висел на нем будто бы грузом. - Я разогрел ужин. Поешь. Вэй Ин вздохнул, качая головой. - Я не хочу есть. Ванцзи нахмурился, не принимая такой ответ. Он решил переспросить: - Ты уверен? Я разогрел его для тебя. Усянь поднял бровь, глядя на уже откровенно умирающую на тарелке еду, и спросил: - Сколько раз ты ее разогревал? Лань, явно удивленный подобным вопросом, слегка нахмурился. Усянь махнул ладонью. - Я пойду отдыхать. – сказал Вэй собираясь скрыться в коридоре. Но его остановил Ванцзи. - Ты хорошо питаешься? Усяню вопрос не понравился. Он даже обернулся, не успев скрыть раздражение во взгляде. Однако быстро взял себя в руки и наивно улыбнулся. - Все в порядке. Ванцзи покачал головой и сделал несколько шагов к жениху. - Ты вновь сбросил вес. – альфа указал кивком на Усяня. Голос Ланя сквозил беспокойством, которое не мог выносить омега. Усянь вздохнул. - Завтра мне нужно встать в шесть. Сейчас уже полночь. На сон остается всего пять часов. Если я поем, то потрачу еще полчаса-час. Плюс время в ванной. Итого остается меньше пяти часов на сон. – Усянь прямо посмотрел на Ванцзи. – Мне все еще нужно оставаться есть еду, которую я есть не хочу? Лань нахмурился, но согласился. Сон важнее. Он кивнул, решая встать раньше и приготовить жениху завтрак. - Спокойной ночи. – пожелал альфа с нежной улыбкой. Усянь кивнул и скрылся в спальне. Он почувствовал легкое головокружение и оперся о закрытую дверь. Что ж, видимо он действительно вновь забыл о еде и не ел всю ночь. Однако это не означает, что Усянь действительно хочет наедаться поздно ночью. Его вновь будет мучать тошнота. Поэтому, после быстрого горячего душа, омега только принял таблетки, помогающие ему спать, и лег на кровать, прикрывая глаза. Последняя мысль перед тем, как он погрузился в темноту была: «Мило, что он делал это для меня.» *** Се Лянь убрал телефон и открыл дверь кондитерской. Запах сахара, ягод и сливок тут же ударил в нос, и мужчина поморщился. Он не любил сладкое. Почему-то десерты казались ему или слишком приторными, или же наоборот – пресными и не интересными на вкус, однообразными. Так что он не особо посещал кондитерские. Предпочитая выбирать лишь места, где продают мороженное. Внутри была приятная атмосфера. Видно, что владелец этой сети постарался и нашел хорошего дизайнера. Лянь осмотрелся и подошел к стойке. Рядом на экране показывались блюда дня вместе с фото. Но Се не особо этим заинтересовался. Он хотел посмотреть на десерты уже изготовленные, а не отредактированные картинки. Юань обычно ел много сладкого. Он чередовал их с солеными снеками и газировкой. Шэнь Юаню чаще ел что-то подобное, а не нормальный обед. Это забавляло Се Ляня. Этот человек имел и такую вот сторону любителя снэков и сладостей, пока сам Лянь попробовал впервые чипсы лишь тогда, когда ему в засунули горсть их насильно. Они тогда смотрели фильм, и Юань заставил их с Ванцзи съесть по пачке. Невольно улыбнувшись воспоминанию, Се и не заметил глаз, что уже долгое время за ним наблюдали. Ши Цинсюань зашел в кондитерскую за десертами для друзей его брата и совершенно не ожидал увидеть в таком месте своего Се Ляня. Прекрасный мужчина склонился над витриной, задумчиво рассматривая ассортимент. В мягком свете ламп он выглядел еще лучше, завораживающе. Ши не смог и вздохнуть, наблюдая за своим другом. Лянь улыбнулся продавцу и показал куда-то за стекло. Цинсюань не мог поверить, что его Се Лянь мог вот так просто прийти в кондитерскую, чтобы купить десерт. На омеге были лишь светлые джинсы и белая футболка и яркая рубашка сверху. Ранее стиль Се Ляня всегда был строгим, классическим. Сейчас же он выглядел, как самый обычный юноша. Покупать десерт. Одеваться непонятно как. Этот человек лишь отдаленно напоминал Ши его друга. Лянь расплатился и повернулся, собираясь уходить, когда наткнулся на Ши Цинсюаня. Взгляд Ши был обиженным, потрясенным, словно между ними уже успело что-то произойти. Се Лянь вздохнул, чувствуя легкую головную боль. Как бы там не было, Се не собирался портить себе настроение. Он хотел порадовать Юаня десертом и поболтать. И точно омега не желал общаться с человеком, видеть которого не хотел. Но Ши Цинсюань набрал воздуха одним вдохом и приготовился начать свою тираду. Се Лянь знал его. И не хотел выслушивать это все. Поэтому он только прошел мимо, утыкаясь взглядом в мобильный телефон. Обычно этого хватало людям для того, чтобы понять, что собеседник не желает с ними разговора. Но Ши Цинсюань никогда не уважал чужих желаний, эгоистично поступая так, как считал правильным. Ши коснулся края рубашки друга и сжал ее. Се Лянь был вынужден обернуться и сдержаться, чтобы не закатить глаза. - Привет. – произнес лишь губами Цинсюань. Лянь чуть склонил голову, скрывая раздраженное выражение лица. Затем посмотрел на омегу перед собой и ответил на приветствие. Ему не стоит устраивать тут сцену. - Почему ты не связался с нами? Я скучал. Мы все скучали! И… - голос Цинсюаня был громким, как и всегда. Он начинал говорить быстро и громко, из-за чего иной раз становилось неприятно его слушать. О манерах и речи идти не могло, этот мужчина всегда их игнорировал, если рядом не находился его строгий брат. Лянь поднял ладонь, прерывая поток слов. - Я не могу беседовать сейчас. – Се поднял коробку с десертом. – Мне необходимо позаботиться о своем друге. – он выделил последние два слова интонацией, оставляя намек. Ши Цинсюань на это закусил губу, но не остановился. Он или не понял, или не хотел понимать. Теплое родное тело было совсем рядом. Они так давно не виделись, что Ши забыл о том, как ощущался феромон его друга, какой гладкой и нежной была кожа, как звучал его голос. Он определенно не хотел отпускать его сейчас. Ши не был готов к этому. - Но я так скучал. Се Лянь сдержался. Он действительно приложил все силы для этого. Ши Цинсюань вновь думает лишь о себе, совершенно не обратив внимания на слова, сказанные Се Лянем ранее. Се осторожно коснулся пальцев Цинсюаня, накрывая их своей ладонью. Ши вздрогнул, наслаждаясь прикосновением своего друга. Будто бы они вновь вернулись в былые времена. Голос Се Ляня сейчас смягчится, взгляд станет нежным. Он обнимет своего друга. Цинсюань поднял взгляд с пальцев на лицо омеги перед собой и подавился воздухом. Се Лянь смотрел на него холодно, скрывая нечто более жестокое за этим. Возможно, кто-то и мог спутать этот взгляд с обычным безэмоциональным, но Цинсюань слишком хорошо знал своего Ляня, чтобы не понять: сейчас Се испытывает крайнее раздражение. - Я занят. – отчеканил Лянь, мягко перетягивая свою рубашку из пальцев Ши. – Но мы можем побеседовать в конце недели. Сейчас меня ждут. Цинсюань мог лишь кивнуть, следя за скрывающимся другом. Он лишь произнес: - Почему ты так обижен на меня? Но Се Лянь даже если и услышал это, решил проигнорировать. Омега вышел из здания в объятия оживленной улицы и сжал ручку коробки с десертом, которую держал. Если бы была возможность убрать от него этих людей, он бы с радостью ею воспользовался. Лянь усмехнулся, когда-то он считал их самыми близкими для него людьми. Сейчас же изо всех сил сдерживает ненависть. Их познакомили еще в далеком детстве. Это было обычной практикой для клана – организовывать дружбу детей, тем самым укрепляя положение своей семьи. Так что, подружиться с юным вторым Принцем желали все. Однако мать Се Ляня подошла к отбору строго, отсеивая большую часть претендентов. Пока не выбрала троих самых занимательных: Фэн Синь из семьи близкой к главе клана, Му Цин – сын давней подруги Госпожи Се, Ши Цинсюань – один из двух братьев великой семьи Ши, которая когда-то давно соперничала с Се за власть, но отныне полностью им подчинялась. Друзей представили Се Ляню после его занятий. Мальчик тогда не вернулся в комнату, а пошел к своей матери. Женщина сидела в беседке в саду и пила чай. Рядом с ней сидели дети одного с Лянем возраста. Было тепло. Се Лянь помнит, как ему было тепло тогда. Он удивился, увидев незнакомых детей. Его мама пригласила его к ним за стол и принялась расспрашивать сына об уроках. Она вела себя так, как должны вести себя матери. А Лянь наивно принимал ее внимание, совершенно не осознавая причин такому поведению. После она спросила сына о том, понравились ему дети. Лянь их не помнил. Он лишь наслаждался вниманием своей матери и не мог понять, для чего там были эти ребята. Но на следующий день Лянь догадался. Тем не менее, мальчик решил, что ему было бы неплохо иметь друзей. Так что он вскоре уже и сам приглашал их к себе. За годы дружбы, эти дети стали для него многим. Настоящими друзьями. Когда Се Лянь сбежал вместе с Мин И, он лишь однажды связался с Цинсюанем, попросив не волноваться. Лянь боялся, что увидятся они совсем не скоро. Так что рискнул попрощаться с другом. Кто же мог знать о том, что они встретятся совсем скоро? Наказание выжало все силы из мальчика. Он мог лишь плакать. Бесконечно сильно плакать. Тогда к нему пустили его друзей, словно задабривая. Будто неделю в одной комнате с трупами можно было искупить этим. Но Лянь, боявшийся засыпать в темноте и вымотанный произошедшим, просто не мог не принять своих друзей. Он честно все им рассказал и долго плакал, слушая их сбивчивое дыхание рядом. « - Что мне делать без моего няни?» - спросил тогда Лянь, вытирая лицо от слез. И в этот момент кто-то из его друзей сказал: « - Разве он не заслужил такой смерти?» Се Лянь не помнит, что было после. Только ощущение чего-то тяжелого, сдавливающего его грудь. Был ли это шок от осознания смысла слов его друзей, или же боль из-за этого, точно он не знал. Но отчего-то Лянь точно запомнил ощущение удушья. Словно кто-то наступил на него, давил своим огромным тяжелым ботинком, пытаясь проломить ребра. Да, Се Лянь определенно не помнил, подробностей их разговора. Но точно знал, что назвал Мин И своей семьей. Он помнил, как сказал это. Ответом на это послужила пощечина от его матери. Госпожа Се не получала любви от родителей и мужа, от того она отчаянно цеплялась за сына. И стоило ей узнать о том, что Се Лянь назвал кого-то другого своей семьей – она пришла в ярость. Так сильно его еще не избивали. Конечно, отлеживаясь неделю в постели, он много думал о том, кто же донес информацию до матери. Но из-за того, что Лянь просто не помнил всего в тот день, мальчик не мог знать точно, был ли в комнате еще кто-то помимо его друзей. Так что он поделился с друзьями, когда их к нему пустили. И они пообещали помощь в поиске крысы. Однако, знал ли тогда Се Лянь, что предатели прямо у него под носом? Это произошло через год после смерти Мин И. Уставший от очередных тренировок бабушки и скандалов матери, Лянь просто не выдержал. Он не мог плакать, но просто упасть на пол и впасть в истерику получилось. В таком состоянии его нашли друзья. Они успокаивали его, обнимали и обещали всего самого хорошего. Они были рядом с ним. И Се Лянь был им безмерно благодарен за это. Он их любил. И хотел провести с ними всю свою жизнь. Тогда и сорвалось с губ заветное: « - Я больше не выдержу.» И естественно они спросили у него: « - Что происходит, Лянь?» « - Ты же знаешь, что можешь нам доверять?» « - Мы всегда тебя поддержим!» Наивный, глупый мальчик решился рассказать все. Он опустил подробности, Лянь не хотел их пугать. Се лишь поведал о тренировках, которые устраивала его бабушка. Он не уточнял, для чего они нужны. Но открыто признался, что больше не выдержит. И только затем, через несколько дней, Се Лянь понял. Кто-то из его любимых друзей и является предателем. Потому что равнодушный отец вдруг отправил ему подарки, задабривая, жестокая мать пришла с чайным сервизом, предлагая устроить чаепитие, и брат, всегда заботливый, но занятый, зашел лишь обнять. Лянь долго не мог поверить в то, что кто-то из его друзей докладывает обо всем взрослым. Что один из них для собственной выгоды рассказал то, что Лянь умолял держать в тайне. Но бегать от осознания было нельзя. Поэтому Лянь постарался принять этот факт и начал думать о том, как ему вычислить предателя. Решение нашлось быстро – просто сказать каждому разную информацию. Так он и сделал. Лянь нахмурился и покачал головой, отгоняя воспоминания. То, что он почувствовал в момент, когда понял, что каждый из его друзей был предателем и сливал информацию взрослым, не описать словами. И омега не хотел вновь вспоминать об этом, погружаясь в чувства с головой. То время прошло. Сейчас Се сам выбрал для себя нужных людей, он был уверен в них и доверял им. Лянь давно уже отпустил Ши Цинсюаня, Му Цина и Фэн Синя. Им стоит жить своей жизнью дальше, забыв об их дружбе. Если они не хотят лишиться всего, естественно. Коридор больницы пустовал. Пусть тут и был коридор с VIP-палатами, персонала здесь было минимум. Рядом с палатой Юаня сидел Бинхэ. Справа от него красовалась корзинка с цветами и фруктами. Лянь подошел к нему, привлекая внимание. - Вот и ты. – сказал альфа, поднимая взгляд. - Да. Вот и я. Раньше им было общаться намного проще. Но после произошедшего пять лет назад, Бинхэ закрылся. Он не винил Се Ляня, однако и жить дальше не мог. Они разговаривали лишь по работе, изредка о чем-то ином. Теперь между ними будто была стена. И так как ни один из них не желал что-то менять первым, приходилось стоять у ее подножия и надеяться, что с той стороны тебя услышат. Лянь коснулся ручки двери, собираясь войти, но остановился. Он еще раз посмотрел на Бинхэ и сказал: - Перестань на него давить. Сломаешь ведь. Бинхэ усмехнулся. - Я дал ему пять лет. Пять лет. Если ему не хватило этого времени, то это только его проблемы. Он мой истинный. И я не дам ему бегать от ответственности. - Какой ответственности? – улыбнулся Лянь. – Ты просто одержим им. Это ненормально. Не понимаешь разве, что делаешь ему только хуже. Отталкиваешь его. Или хочешь повторить ошибку вновь? Опыта у тебя ведь полно. Альфа хмыкнул. - Ну, я всего лишь хороший сын своей матери. Се Лянь покачал головой. Перед тем, как скрыться в палате Юаня, он сказал: - Чтобы быть хорошим сыном, необязательно повторять судьбу собственной матери.