Немного о цветении и увядании тихими разговорами

День был в самом разгаре, когда Се Лянь покинул то место и отправился домой с тем же водителем, с которым приехал. Солнце яркими бликами игралось с черным лакированным корпусом машины и все норовило попасть в глаза мальчику, смущенно и задумчиво поглаживающему телефон. Люди в выходные активнее обитали на улицах города, улыбались и веселились. Некоторые задумчиво сидели в кофейнях, рассматривая что-то в проезжающих машинах. Лица у них всех были стертыми, невидными. Однако Принц не испугался такого вида других, а наоборот лишь устало вздохнул. Он давно не мог нормально разглядеть незнакомцев из окна машины, постоянно блуждая взглядом где-то в их широких улыбках. Поэтому сейчас, устав видеть чужие эмоции, юноша решил немного передохнуть. Се Лянь осторожно коснулся корпуса телефона и пригладил почти незаметную выпуклость под чехлом. Бумажка оттуда будоражила и волновала, маня скорее раскрыть ее содержимое поисковым строкам в разных социальных сетях. Немного кривоватый почерк Хуа Чэна красиво скакал на белом полотне черными закорючками, написанными на скорую руку в последний момент. Принц подушечкой очертил ее, на мгновение задерживая дыхание и наслаждаясь бугорком под чехлом. Юноша не думал о многом, скорее о ком-то конкретном. Он особо не общался с альфами не из семьи, но в свое время наслушался рассказов о них. Многие часто омеги часто называли альф однозначно властными и трудными в общении, с позитивной или негативной интонацией. Однако Се Лянь никогда не мог для себя определить чего-то особенного. Его старший брат был самым настоящим олицетворением альфы с этой подавляющей, даже без феромона, аурой. Его боялись и перед ним дрожало огромное количество и мелких глав, и весьма влиятельных кланов. И даже сам Се Лянь не мог спокойно стоять перед братом, внутренне желая спрятаться где-нибудь подальше от холодных ледяных глаз этого человека, чего он сделать не мог. Но все же, говоря начистоту, Принц всегда считал это способностью характера другого человека, а не отличительной чертой его вторичного пола. Се Лянь вообще не очень понимал всю систему, которую выстроили вокруг образов омег и альф. Сам он никак не мог найти в себе, настоящем себе, большей части того, что приписывали «слабому» полу. Но все же… Все же, Хуа Чэн был… другим. Он кардинально отличался и от нарисованного другими, и от образа брата-альфы. Хуа Чэн был теплым и очень приятным. Он ни разу не пытался подавить Се Ляня как омегу, прожать под себя, предпочитая слушать и учиться вместе. Выбирая словно быть на равных с партнером, а не выше. С ним Принц чувствовал себя спокойнее. Хотелось открыться, признаться во всем, взять за руку и вдвоем справиться со всеми невзгодами. Такие непривычные чувства удушали не эмоционального Се Ляня своей глупостью. Вероятно, он немного перегнул с этим. Или же так сказывается их цикл на эмоциях и мыслях. Слишком быстро он почувствовал себя так хорошо с другим. — Ваше Высочество, приехали. Се Лянь кивнул и осторожно ступил на мощеную площадь перед домом. Белокаменный гигант возвышался над ним угрожающе. Главное здание было большим и скучным, позади него красиво прятались маленькие корпуса с умело вырезанными деталями из красного дерева. Се Лянь жил в одном из корпусов, однако проходить все равно каждый раз должен был через это. Тяжелые двери, дорогая каменная дорожка и вереница людей в форме. Прислуга почтительно опустила головы, скрывая строгие лица в тени, впереди статно возвышались главная горничная, управляющий, дворецкий и няня Се Ляня. Все они при приближении Принца согнули головы. — Добрый день. — поприветствовал Се Лянь и бережно отдал сумку няне. — Эти слуги приветствуют Его Высочество Принца клана Се Сяньлэ, Се Ляня. — важно отчеканил управляющий. Принц кивнул и молча прошел в дом. Главная прислуга засеменила за ним, однако омега коротко попросил оставить его и отказался от обеда. Огромная мраморная лестница призывно блестела и манила ступить. Се Лянь перехватил перила и заскользил на второй этаж, откуда должен был выйти к своей комнате. Ему хотелось скорее упасть на кровать и прошерстить все социальные сети Хуа Чэна, разглядывая и узнавая больше. Красивый юноша наверняка активно вел свои странички, ну или Лянь надеется на это. Сам Принц обожал делать красивые фото и загружать их, стараясь дать тот или иной смысл в коротких подписях внизу. Низ живота знакомо скрутило в ожидании. Заветный бугорок в чехле манил. Оставалось всего несколько ступенек, когда на его плечо легла большая теплая ладонь. Се Лянь вздрогнул и отшатнулся от прикосновения, но быстро взял себя в руки, узнавая брата. Цзюнь У стоял чуть ниже, с интересом оглядывая своего младшенького. Брюки молочного шоколада резко контрастировали с белоснежной рубашкой, чернильные волосы были туго перевязаны в хвост, скрывающийся каскадом волос за спиной. Голубые глаза альфы сщурились, а тонкие губы холодно улыбнулись. — Сяньлэ. — позвал Цзюнь У, как и всегда используя родовое имя Се Ляня. Омега резко набрал в грудь больше воздуха при звуках своего имени и вздрогнул. Как и всегда, малоэмоциональный старший брат с интересом смотрел, выжидая. Принц улыбнулся, быстро рисуя на губах детскую смущенную улыбку и постарался придать своему образу больше невинности и нежности. Альфа убрал мозолистую ладонь и довольно хмыкнул. — Доброго дня, брат. — Се Лянь чуть склонил голову в приветственном жесте. — Ты вернулся позже ожидаемого. — мужчина покачал головой, однако на его лице мягко играла улыбка. — Но я рад застать тебя до отъезда. Цзюнь У протянул руку вперед, указывая младшему брату подниматься дальше и одновременно продолжать их разговор. Его рука привычно укрыла хрупкие плечи омеги, пряча и защищая. Се Лянь вынужденно послушно двинулся вперед, стараясь успокоить собственные мысли, летающие в голове стайкой мошек. — Вы уезжаете? — Принц аккуратно спрятал телефон в кармане брюк. — Да. К сожалению, есть несколько вещей, которые я бы хотел закончить до своего дня рождения. Поэтому придется пропустить праздник отца. — Куда вы уезжаете? — скорее из-за привычки спросил юноша. Будучи младше, Принц редко горел желанием оставаться в стенах родного особняка и часто напрашивался в командировки с братом. Цзюнь У в такие моменты лишь качал головой неодобрительно, но неизменно брал с собой. Скорее всего мужчина прекрасно понимал причину побега ребенка. Их дом хоть и был огромен, Се Лянь часто оставался в нем совершенно один. Пока к нему не приставили детей из побочных ветвей клана — Му Цина и Фэнь Синя. Теперь он был заперт внутри с двумя вечно ссорящимися мальчишками. — Хочешь со мной? — с усмешкой спросил наследник, склоняя голову. Его большие ладони коснулись макушки младшего брата и аккуратно растрепали мягкие волосы. — А вы возьмете? — юноша перестал дрожать, но все еще опасался за телефон в кармане, потому постарался настроиться на ребяческий лад — он открыто улыбнулся тонкими губами и ухватился за руку брата, прижимаясь телом к мышцам. — Как я могу отказать моему Принцу? — однако нежность внезапно сменилась настороженностью. Мужчина отлепил от себя юношу и внимательно осмотрел чужое тело, после чего склонился к изгибу шеи и втянул запах, слегка касаясь кончиком носа кожи. Его брат редко проявлял такое внимание к запахам и никогда бы не посмел сделать нечто интимное с собственным младшим. Однако сейчас это не было похоже на ребячество, которое внезапно пришло в голову взрослому, а скорее на что-то агрессивное и опасное. — Брат? — Се Ляню стало некомфортно. Мальчик абсолютно не любил прикосновения без разрешения. И сейчас его брат прекрасно игнорировал желание и комфорт, тем самым заставляя маску дружелюбия и нежности треснуть. — Юноша, с которым ты провел цикл, был очень сильным альфой. Он не причинил тебе неудобств? — Цзюнь У отодвинулся от юноши и еще раз всмотрелся в его лицо. Очевидно, что его брат почувствовал феромоны Хуа Чэна, который правда был доминантным альфой. Такие могли легко делать не очень хорошие вещи с омегами, в частности сильно подавлять их запахом и принуждать. Се Лянь осторожно вгляделся в настороженного брата, взвешивая в своей голове преимущество нескольких вариантов ответа. Конечно, он мог сказать Цзюнь У правду о Хуа Чэне. Но Принц не мог дать гарантий на реакцию брата, ведь их кланы не были в дружеских отношениях, и то, что Се Лянь провел цикл с наследником семьи Ло, могло очень плохо повлиять на их репутации. Однако врать или недоговаривать родному брату юноша тем более не хотел. Пусть тот и был строг с ним, особенно по поводу мнения общества, все же они были близки. — Это юноша не делал ничего плохого со мной. — Се Лянь тонкими пальчиками обхватил ладонь брата и сжал. — Он позаботился обо мне и… очень помогал на протяжении всего цикла. — Тебе попался хороший альфа. — кивнул Цзюнь У и приобнял брата. — Ты можешь отослать ему благодарность. Очевидно, что наследник не уточнял семью и, тем более, имя. Однако он был достаточно на вид удовлетворен знанием того, что с его братом хорошо обращались. В любом случае, конечно же он всегда видел вранье Се Ляня, если тот вдруг решался на него. И пусть сам Цзюнь У не всегда указывал на это, в глубине души он чувствовал себя неоднозначно из-за этого и чуточку обижено. — Я хочу продолжить общение с ним. — признался юноша, поднявшись на носочки и прошептав это в ухо брату. — Он действительно очень хороший. Цзюнь У только нахмурился, но не стал браниться или отговаривать от этой затеи. Се Лянь был сыном семьи Се и обладал тем же характером, что и наследник. Очевидно, что если этот Принц замыслит что-то, то никто не сможет ему помешать. Даже такой же упрямый и упертый человек, как Цзюнь У. Если он не хочет вновь рассориться с братом и потерять нити истории об этой сомнительной и явно провальной авантюре, ему стоит только молча наблюдать и находиться рядом. — Хорошо. — кивнул Цзюнь У. — За твоей спиной весь клан, Сяньлэ, но все же, будь осторожен. Се Лянь кивнул, возвращая лицу слетевшую нежность с мягкой улыбкой. — Сяньлэ. — Цзюнь У покачал головой, привлекая внимание задумавшегося брата. — Сегодня на твои плечи ложится встреча гостей. — Конечно, старший брат. Я вас не подведу. Се Лянь кивнул. Обычно в его обязанности на семейных торжествах входил контроль за развлечением гостей. Часто именно он нанимал музыкантов и артистов. Однако в отсутствие наследника, встречей и приветствием гостей занимался младший Принц. Это было очень скучным занятием, потому что большая часть гостей только льстиво ему улыбалась и всячески намекала на возможный союз. Порой Се Лянь не мог скрыть смех, осознавая, что свадебный союз ему предлагает настолько низкая по положению семья настолько грубо, будто не понимают, что каждое их слово во время мероприятия семьи Се строго записывается и позже, вероятно, может вставить им серьезные палки в колеса. Может Цзюнь У просто не захочет и дальше инвестировать в них. А может его невеста Наньгун Цзе найдет кучу неточностей и отправит все в кабинет налогового инспектора для проверки. Се Лянь мог только сдерживать из всех сил смех из-за ужимок и бахвальства гостей во время таких мероприятий. Радует, что стоит начать его отцу официальную часть, как Принц сможет спокойно расположиться в комнате отдыха и может быть написать несколько сообщений Хуа Чэну. Если повезет, и они смогут пообщаться, возможно он будет даже рад тому, что его брат уехал чуть больше.

***

Когда приходит первое сообщение, Хуа Чэн может только бессмысленно улыбаться в экран и чувствовать пылающие щеки. Когда второй раз оповещение из мессенджера глушит его счастливый писк, пальцы окончательно теряют способность справляться с собственной работой и роняют телефон в раковину. Раздетый юноша крепче перевязывает полотенце на бедрах и опирается еще мокрыми локтями о бортики раковины. С черных волос осторожно стекают редкие капли, закручивая чернильные кончики. Сердце бешено колотится под грудной клеткой. Альфа чувствует волнение и трепет, а еще разрастающееся в груди уже знакомое тепло. Оно всегда появляется, когда Хуа Чэн думает о Се Ляне. На экране горит иконка с фотографией отправителя и текст, полностью пропитанный чужой неловкостью И Хуа Чэн точно знает, это из-за очевидного незнания о том, как начинать диалог. Он зажимает на имя отправителя и внимательно рассматривает чужие фотографии профиля — все, что он может увидеть тут. Другие страницы Принца были приватными, и незнакомый ему юноша не мог получить согласие на запрос о подписке. Так что, Хуа Чэну оставалось довольствоваться теми крупицами, что гуляли в интернете. Кто же знал, что ему повезет не только провести цикл с Се Лянем, но и получить доступ к его страницам. Более того, Принц первым же ему и написал. Точно не Хуа Чэн. Потому что, когда он увидел перед входной дверью того, с кем только мог мечтать познакомиться нормально, все вылетело из его головы, оставляя вместо мыслей обрывки неясных эмоций и чувств. Его тело обдало жаром и смущением, а потом резко стало больно и тошно из-за гона, но сидящий рядом нервничающий Се Лянь казался важнее собственного самочувствия в несколько тысяч раз. Нежный и мягкий юноша, так заботливо перебирающий влажные волосы и с таким рвением вдыхающий те крупицы запаха альфы, чтобы немного успокоиться. Наверное, Хуа Чэн до сих пор не мог поверить в произошедшее и списывал все на игру сознания или самообман, но точно не мог позволить себе заблудиться в чей-либо наигранной взаимности. Не раз все дружелюбие и внимание было адресовано его происхождению и клану. И пусть Се Лянь был чист и непорочен для такого, однако он мог постесняться отказать альфе, с которым провел цикл. Поэтому Хуа Чэн ощутил настолько сильные эмоции, когда Принц написал ему. Первый. Сам. На самом деле, уловка, придуманная наследником была банально ясная и прозрачная. Се Лянь точно догадался. Хуа Чэн оставил свой номер и несколько своих социальных сетей, намекая на то, что готов продолжать их общение и будет рад это сделать. Взамен он не потребовал того же от Принца, наоборот, предоставил ему полное право выбора. Се Лянь мог «потерять» листок с данными или же забыть про него, в любом случае, он мог не отвечать и не писать своему партнеру. Однако юноша написал, проявив не только инициативу, но и явное желание продолжить их общение. И именно это вызывало в Хуа Чэне прекрасное чувство волнения, смешанное с предвкушением и счастьем. Когда-то Принц стал для него опорой. Теперь наследник семьи Ло готов вернуть долг в стократном размере. Лишь бы Се Лянь позволил ему это сделать. Хуа Чэн открыл переписку и вдохнул. Надо было ответить. Ему надо ответить Принцу. Надо. Лянь_Лянь красиво красовалось сверху, рядом фотография Се Ляня в лавандовом поле. Скорее всего это из поездки во Францию, где они как-то столкнулись. Хуа Чэн тогда ездил с отцом по делам клана, а Се Лянь, кажется, на какие-то художественные курсы. Они столкнулись в галерее именитого современного коллекционера и даже перекинулись парочкой слов. Но все же, альфа не смог даже представиться, залюбовавшись тем, как свет из застекленной крыши падал на румяное лицо восторженного выставкой Се Ляня. Тогда они быстро разошлись, но Хуа Чэн все еще надеялся встретиться опять. Кто же знал, что они встретятся в следующий раз для того, чтобы провести цикл вместе? Точно не Хуа Чэн, который умолял отца провести цикл в одиночестве, беря пример со старшего брата. Конечно, пришлось признаться отцу во влюбленности в одного омегу, без имен естественно. И юноша даже пережил кучу подколов и шуток на эту тему от родителя, однако вместо одиночества в гон, дверь в спальню открыл Се Лянь. Прекрасный, раскрасневшийся и нежный Се Лянь, смущающийся даже обычного взгляда на кровать. В этот момент Хуа Чэн поблагодарил отца, который отказал в просьбе, и всех известных ему богов.

Лянь_Лянь

Привет Это я. То есть. Се Лянь. Мы с тобой провели эту неделю вместе. Об этом же можно написать? Или мне стоит называть это как-то иначе? Сань Лан?

Привет, гэгэ)

Сердце застучало как-то очень быстро, а ладони противно вспотели. О чем мы можем общаться? Если Хуа Чэн расскажет, что их встреча в цикл не первая, они часто пересекались, то не подумает ли Се Лянь, что альфа — сталкер? Господи, как же сейчас он волновался.

Извини, я забыл ответить тебе. Засмотрелся на твои фото в профиле

Ты очень красивый

Сань Лан мне льстит. Ух ты! Ты тоже очень красивый на фото. Но я думаю, что больше можно увидеть в подходящих для этого сс) Я кинул тебе запросы. Теперь жду, для того чтобы посмотреть на красавчика Сань Лана

Гэгэ?

Кто бы мог подумать, что ты умеешь флиртовать…

Хо-хо-хо Еще как умею)

Принц казался мне весьма невинным во время нашего времяпровождения всю эту неделю

Я удивлен

Есть множество удивительных вещей во мне

Например?

Сань Лан, Сань Лан Омегам положено быть немного загадочными, разве нет?

Гэгэ просит его разгадать?

А если этот Сань Лан плох в такого рода вещах?

Мой Гэгэ научит этого неопытного?

Только если Сань Лан позволит учить его таким простым вещам) Ох, Сань Лан, мне пора идти. Ты свободен часов в 7-8 вечера?

Гэгэ зовет меня на свидание? Так скоро?

Если бы… У моего отца день рождение. На мне сегодня гости, поэтому сбежать не получится (

Гэгэ просит спасти его?

Быть Принцессой, ожидающей своего Принца не так плохо

Тогда жди меня. Я спасу тебя и даже белоснежного коня приведу

Хуа Чэн вздохнул порывисто. Его лицо пылало. Он не мог поверить, что так легко поддался атмосфере заданной Се Лянем. Флиртующий Принц был так естественен, что невольно ты заражался этим и отвечал. Уверенный и умный, такой Гэгэ нравился альфе еще больше. Словно становясь его личным магнитом, притягивая к себе все внимание, на которое Хуа был способен. Альфа посмотрел на свое отражение. Он не должен был посещать сегодняшнее мероприятие клана Се. Как наследник, Хуа Чэн часто слонялся на всяких вечеринках высшего света. Часто он только улыбался, выпивал бокал-два шампанского и уезжал, ссылаясь на школу и занятия. Но в этот раз по понятной причине его никто не трогал. И именно сегодняшняя сходка знати оказалась неожиданно важной и значимой. Поэтому альфа уверенно зашагал к кабинету отца в другом корпусе особняка. Теперь махровое полотенце, крепко перевязанное на бедрах, весело покачивалось при ходьбе, будто хвост маленького довольного щеночка. Таким же счастливым себя ощущал и Хуа Чэн, получивший разрешение быть рядом со своим любимым настолько явно. Юноша спокойно прошел к кабинету отца и вошел без стука. Почтительно и только для вида склонил немного голову, тут же занимая место на столе родителя своими бедрами. Люди, сидящие внутри нервно на него покосились, а восседающий за столом грозный Тяньлан Цзюнь только поднял бровь. Но Хуа Чэн только тяжело вздохнул и поднял гордо подбородок. — Отец. Приглашения. Семья Се. — произнес альфа и протянул руку. — Ты хочешь пойти на эту скучную вечеринку? — глава семьи наклонил голову, а затем усмехнулся. — О, неужели там будет тот загадочный похититель сердца моего сыночка? На это стоит посмотреть. Люди, находящиеся в кабинете покраснели и увели взгляды в сторону. Они могли бы возмутиться непристойному поведению младшего Господина, однако тот был любимчиком главы. И все они прекрасно знали о том, как Таньлан относился к любому негативному высказыванию или поучению в сторону Хуа Чэна. Поэтому приходилось терпеть такое к самим себе наплевательское отношение. — Отец. — покачал головой юноша. — Приглашение. Срочно. — Хорошо-хорошо. — рассмеялся альфа. — Поедешь со своими братьями. Тебе в любом случае следует посещать такие нудные мероприятия для закалки силы воли. Иначе ничего кроме ворвавшегося в твой кабинет полуголого сына не сможет спасти тебя от занудной встречи с бесполезными людьми. Получив приглашение и разрешение пойти на мероприятие, наследник склонил голову и быстро вышел из кабинета отца. Конечно он понимал, что тот в любом случае сделает все для него, а передать свою ответственность тем более. Но боялся, что шутки главы семьи теперь навсегда закрепятся за ним. Однако, если это то, что надо вытерпеть ради Се Ляня — он готов.

***

Ло Бинхэ сжал бабочку в своих руках и еще раз посмотрел на себя в зеркало. Конечно он не был особым любителем приемов и редко их посещал ввиду собственного положения. Все эти помпезные торжества наполненные лицемерным шепотом и звоном бокалов с дорогим алкоголем его неимоверно раздражали. И он на самом деле был рад перспективе никуда не ехать, скидывая все на младших братьев-наследников. Однако теперь ему стоит привыкать правильно вести себя в обществе ради Шэнь Юаня, который является неотъемлемой частью этого всего. Женщина, которая должна была помочь ему с костюмом давно вышла из гардеробной, скорее всего направляясь к хмурому Хэ Сюаню. Младший брат часто старался спрятаться в собственной комнате, лишь бы не идти на мероприятия, и поэтому вытаскивать его собирался весь особняк. От того смотреть на краснеющую в бледных руках бабочку-галстук становилось неловко. Он не умел обращаться с ней правильно, однако попросить кого-либо тоже не мог. — Помочь? — послышался голос Хуа Чэна за спиной Бинхэ, и он увидел младшего брата в отражении зеркала. Тот выглядел намного усерднее и нетерпеливее, нежели обычно. Сегодня он надел свой лучший костюм и даже дорогие часы, которые ему должен был подарить отец на совершеннолетие — семейная традиция дарить самые дорогие из всех удушала Бинхэ иногда. Конечно такой подарок ждет их всех, однако часы для Хуа Чэна были заказаны в день, когда Тяньлан Цзюнь узнал о его зачатии. — Ты взял их… — он кивнул на часы. — Отец знает? — Какая разница? Они все равно мои. — юноша пожал плечами. — Так тебе помочь? Ло Бинхэ протянул руку с тканью брату, тот только улыбнулся и принялся за дело. От наследника пахло необычно и дорого, словно тот взял парфюм их отца… Что этот юноша собирается делать? — А-Чэн, что ты задумал? Хуа Чэн довольно усмехнулся и пожал плечами. Он просто хотел выглядеть сногсшибательно перед Се Лянем. В их предыдущие встречи альфа оказывался сильно вымотан или заплаканным, от того создавал впечатление жалкого и слабого сыночка богатых родителей. Конечно он не хотел повторить это теперь, когда они с Се Лянем достаточно близко знакомы. Хотелось одеться с иголочки и соответствовать полностью столь неземному и прекрасному Принцу. — Да так. — Хуа Чэн покрутился перед зеркалом, закончив с проблемой брата, и придирчиво осмотрел себя. — Как думаешь, с линзами будет лучше? Ло Бинхэ поднял бровь, но только покачал головой. Его брат был дико красив и горяч, но его глаза были бесспорно главной изюминкой и проклятием. Родившись с гетерохромией, он был обречен на вечное внимание к своей персоне, как негативное, так и позитивное. Когда Бинхэ увидел малыша, то был очень удивлен. Он и так считал мать Хуа Чэна феей, а теперь и вовсе в этом убедился. Мальчик был таким крошечным и красивым, что Бинхэ в первые годы мог звать его только цветочком. Милое прозвище он до сих пор хранил в своем сердце. — Ты красив и с ними, и без них. — ответил Бинхэ, потрепав макушку брата. Тот недовольно проворчал что-то про прическу. — Но человеку, к которому ты собираешь будет все равно, я уверен. Конечно Бинхэ знал, что у его брата есть человек, к которому тот неровно дышит. И он догадывался, что младший скорее всего провел цикл с ним, ведь настолько окрыленным и счастливым Бинхэ давно не видел наследника. — Думаешь? — Хуа Чэн задумался, а затем прошагал к шкафу и, порывшись, вытащил от туда повязку на глаз. — Но изюминки точно не достает. — Ты одна сплошная изюминка. — хмыкнул старший и указал на дверь. — Пойдем вытаскивать А-Сюаня, пока мы не опоздали из-за него. — Разве это не твой первый выход с Шэнь Юанем? — лукавая улыбочка захватила губы наследника и тот прищурил глаза. — С твоим женихом. — Нет. — Бинхэ покачал головой. — Пока еще идут переговоры, но всем понятно, что вопрос со свадьбой решен. Наш первый выход как пары будет в день рождение наследника Се. — А в целом как у вас? — Хуа Чэн бодро спустился с лестницы спиной вперед. — Мы хорошо поговорили. И мы… провели цикл вместе. — Серьезно? — за их спинами появился недовольный Хэ Сюань, старающийся выпутать из длинных прямых волос какие-то украшения. — Почему вы оба дали им добраться до меня? — Потому что мы не хотели возиться с тобой? — пожал плечами Хуа Чэн и быстро сдернул золотой браслет с волос брата, от чего тот зло зашипел. — Что они сделали с твоими волосами? — Отец захотел нарядить меня в непонятно что. Сказал, что это родовые украшения и обязан их носить, раз единственный отращиваю волосы. — бледный высокий юноша зло расплевался и быстро сбросил дорогие украшения на пол. Смотрящие на него слуги только горестно вздыхали за спиной. — Я сам его украшу этим. — Ну-ну, давай. — улыбнулся Хуа Чэн. — Ты… выглядишь иначе. — Хэ Сюань прищурил глаза. — Твой возлюбленный будет там, да? Мы увидим смущенного Хуа Чэна, господи. Вы должны были сказать мне раньше, я бы даже сам собрался ради этого зрелища. Наследник закатил глаза и прошел мимо братьев, попутно проверяя в телефоне сообщения от Се Ляня. Ло Бинхэ прошел следом за ним. Он не мог поехать с Шэнь Юанем, но они могли поговорить и провести время на мероприятии. После цикла омега быстро уехал домой, поэтому они почти не общались. Но сам Юань написал ему позже и сослался на слабое здоровье. Ло Бинхэ не обижается на него и никогда бы не смог, но после сообщения почувствовал себя легче. Знать, что ты не противен тому, кто тебе нравится, было для него отлично. Прошло некоторое время, в течении которого Хуа Чэн взбудораженно осматривал свой телефон под смешки и любопытные попытки подгядеть со стороны родственников. Бинхэ же просто отвернулся к окну, всматриваясь в вечерние сумерки. Иногда он жалел о некоротых принятых решениях. Хотелось свернуть назад и просто жить дальше, спокойно и размеренно, а не постоянно бороться за место под солнцем. Однако, вспоминая то, через что они уже прошли и что совершили… Бинхэ шел вперед. Он должен был отринуть свое прошлое, чтобы жить настоящим, в котором он счастлив. Маленький брошенный мальчик обязан остаться у пруда с карпами. Навсегда. Роскошный отель поражал своим дорогим декором. Обычно дни рождения, на которых даже не было именниника, толком не праздновались, а проводились совместно с выставками, аукционами или благотворительными вечерами. Поэтому такой ажиотаж порядком удивил бы Бинхэ, если бы не тот факт, что это устраивал клан Се. Для них роскошь это не просто красота и статус, а способ показать свою силу и влияние. Они могли арендовать весь самый дорогой отель на одну ночь ради двухчасового мероприятия, на котором даже главный герой не появится. Не то, чтобы его отец так не делал. Каждую годовщину свадьбы Тяньлан отмечает как самое настоящее торжество, даже учитывая давнюю кончину жены. А дни смерти и похорон становятся масштабной акцией благотворительности, когда тысячи организаций получают чеки с многонулевым числом на них. Вскоре они были в холле дорогого отеля, где проходило торжество. У дверей в зал с гостями стоял прекрасный юноша с белоснежно-золотом костюме. Бинхэ заметил тихий вздох младшего брата и почти услышал бешенный ритм сердца. Однако внешне наследник признаков очевидного волнения, сдержанно улыбаясь, оглядывающим их гостям. — Добрый… Вечер. — с заминкой произнес Принц и тепло улыбнулся. — Мы видимся впервые с молодыми людьми. — Наследник семьи Ло, Хуа Чэн и его братья. — представил их Тяньлан Цзюнь, скашивая глаза на довольного младшего сына. Что ж, все понятно. — Второй Принц семьи Се, Се Лянь. — Рад знакомству. — кивнул Се Лянь. — Ваше Высочество выглядит сегодня прекрасно. — произнес Хуа Чэн, подмигивая. Се Лянь улыбнулся и постарался скрыть рвущееся хихиканье. — Я не смог бы затмить юного наследника. — хитро сощурив голубые глаза, произнес Се Лянь. — О, ошибаетесь. Звезды легко затмеваются солнцем. Тяньлан постарался скрыть рвущийся смех, а Ло Бинхэ с Хэ Сюанем рвотные позывы. Этот флирт был таким неловким для них двоих, что хотелось скорее скрыться от этого. Взаимная симпатия этих двоих приятно грела сердце старого главы. Сейчас он не мог думать о рисках и проблемах этих отношений, а просто наслаждался настолько счастливым и воодушевленным сыном. После смерти матери Хуа Чэн больше не мог расслабиться и показать свою детскую сторону. Всего его ухмылки всегда выглядели холодно и презрительно, почти уничижительными. Он манил лишь как пламя, обжигая настолько сильно собственной безучастностью, что вызывал сильное желание осмотреть кожу на наличие шрамов. Закрытый и агрессивный мальчишка сейчас становился иным. Открытый, веселый и влюбленный. Такой нежный, каким не видели его уже давно. И все из-за этого маленького омежки. — Сбежишь со мной чуть позже? — шепнул Хуа Чэн, подходя немного ближе. — Скорее похищай меня, пока я не превратился в мертвеца. — хихикнул тихо Се Лянь. Семья Ло вошла в зал. Такое же богатый декор встретил их и тут. Однако никто не обращал на уместное бахвальство внимания, очевидно преследуя собственные цели. Большая часть глаз тут же жадно вперились в семью Ло, облизывая Хуа Чэна. Тот поморщился чувствуя это и закатил глаза, поворачиваясь к дверям и наблюдая за спокойно беседующим Се Лянем. Перестав контролировать лицо, альфа позволил одной нежной улыбке проскользнуть к его губам. Старшие с интересом наблюдали за наследником, тихо посмеиваясь. Пока альфа не заметил этого, тут же принимая высокомерный вид. — Что? — спросил Хуа Чэн, поглядывая на часы. — Ты и Принц, когда вы успели сблизиться? — Тяньлан поднял бровь и натянул ухмылку. Хуа Чэн быстро скосил взгляд на группу людей, приближающихся к ним, и сладко улыбнулся. — Отец, вам стоит уделить внимание нашим дорогим партнерам. — сказал юноша, указывая на шедших мужчин. Тяньлан нахмурился и покачал головой. И этих секунд жеста хватило, чтобы Хуа Чэн быстро скрылся в толпе. Скорее всего юноша спешил к Се Ляню. Поэтому Бинхэ мог только сдерживать смех из всех сил. Хэ Сюань улыбнулся и закатил глаза, тут же увлекаясь недалеким столам с закусками. Средний брат быстро ретировался в угол, спокойно уходя в мир видео игр и вкусной еды. Глава клана кивнул Бинхэ и повернулся к подошедшим мужчинам, заводя размеренную беседу о чем-то важном. Так Бинхэ остался один. Сначала он постарался вдохнуть. Альфе не нравилось выходить в свет. В детстве его долгое время запирали в особняке, сейчас же он был обязан присутствовать на торжествах. Что ему совершенно не нравилось. Навязчивый шепоток вокруг, пристальные скользкие взгляды полные превосходства на него давили. Он казался себе улиткой на дороге под колесами больших машин. Черные шины так и норовили раздавить и размазать, потому медленному тяжелому слизняку необходимо было быстрее сбегать и прятаться. От того и дорога до цели становилась все длиннее и длиннее. А время неумолимо шло, делая весь путь еще и болезненным ожиданием. Внезапно на плечи альфы легла пушинка. Мимолетное касание ладони и зеленая вспышка дорого веера пробудили Бинхэ от долгого сна. Перед ним во всей красе стоял его жених, нежно-нежно улыбаясь лисьими глазками. На Юане был прекрасный костюм цвета цин с этими зауженными брюками, прекрасно открывающими вид на худые бедра, и тонким пиджачком. Каштановые волосы были убраны высоко, открывая вид на лоб юноши. Однако весь утонченный образ вмиг разлетался от хитрого прищура глаз и спрятанной коварной улыбки. — Меня ищешь? — тихо поинтересовался омега, склонив голову. — Ищу. — кивнул Бинхэ. — Тогда нашел. — Юань покрутился вокруг себя, демонстрируя все великолепие собственного образа. — Пойдем скорее куда-нибудь в уголок. Мой отец пристально за нами следит. Особенно за тобой. — Он недоволен мной? Когда я успел его разозлить? Юань рассмеялся, прикрываясь веером. Затем пожал невинно плечами, перехватывая ладонь альфы. — Он недоволен всем вокруг. И причины для этого никогда не будет. Просто смирись. — Юань улыбнулся и потянул Ло Бинхэ в сторону стола с закусками. — Голоден? — Немного. — признался альфа, скорее имея ввиду не еду, а теплое внимание Юаня, по которому он действительно изголодался за дни их разлуки. — А ты? — Есть такое. — признался омега. — И я бы с радостью перекусил чем-нибудь вкусненьким. Потому что весь день мой отец пихал меня из одного салона в другой. Почему к чему-то столь скучному я должен готовиться так сильно? Не замуж же выхожу. Бинхэ кивнул, перехватывая тарелочку с закусками, которую быстро собрал Юань. Омега внимательно осмотрел стол, прихватывая еще немного красиво нанизанных на нефритовые шпажки фруктов, и мягко оплел своей рукой бицепс жениха. Вместе они двинулись к креслам, скрываясь от взглядов остальных гостей в углу. Расслабившись, Юань довольно улыбнулся и откинулся на спинку, прикрывая в блаженстве глаза. Бинхэ посмеялся и осторожно поднес к губам омеги нанизанные фрукты. Юноша послушно их съел, краснея щеками. — Вкусно? — спросил Бинхэ. Юань кивнул, но тут же потупил взгляд в пол. Его нижняя губа оказалась в плену у белоснежных зубов. И сам омега принял очень нервный вид, будто думая о чем-то не очень хорошем. Ло осторожно перехватил чужую ладонь, сжимая ее. Он хотел показать, что готов выслушать переживания своего жениха. — Ты не сильно испугался? — тихо спросил Юань. — Чего именно? Твоего отъезда без предупреждения? — Я про цикл и его скоротечность. Два дня не очень-то нормально для других. Но мне на самом деле не особо много положительных прогнозов давали. То, что у меня вообще началась течка — чудо. — Еще и в одно время со мной. Вот, что чудо. — улыбнулся Бинхэ, переплетая их пальцы. — Что сказал ваш врач? С тобой все хорошо? — В целом да. Но твой… — Юань красноречиво посмотрел вниз и промолчал. — Принес мне много неудобств. — Извини. Я не хотел делать тебе больно. Но это был… мой первый раз. Я никогда не занимался этим… И я просто думал, что течки достаточно и можно обойтись без… ну… растяжки. — По идеее — да. — улыбнулся Юань. — Но не тогда, когда твой член буквально размером с бутылку воды. — Прости. — Прощу за ужин в конце недели. — подмигнул омега. — Допустив в итальянском ресторанчике. — Паста? — Не, пицца. Вот то, чего я хочу больше всего.

***

Солнце почти село, когда перед Вэй Ином возникла строгая женщина с аккуратным пучком на голове из каштановых волос, перебирающая что-то в своем дорогом планшете. Она привычно для юноши склонила голову, однако во взгляде сквозило презрение с какой-то непонятной самому мальчику неприязнью. Эта женщина всегда пугала юного господина семьи своими поджатыми сухими губами и злым прищуром глаз. Однако Вэй Ин мог только покорно кивать в ответ и следовать за ней в тишине. — Вы опоздали, младший Господин. — почти плюнула, однако голову не подняла из приветственного поклона. — Извините. — только и смог вымолвить мальчик, когда женщина резко подняла взгляд на него, коля им будто большой иглой холодного шприца. Однако его слова пропустили мимо. Женщина лишь двинулась в глубь дома, а юноша был вынужден следовать следом, внутренне надеясь, что его просто накажут и запрут в спальне. Больше всего Вэй Ину не хотелось сейчас встретиться с кем-то из родственников. Явно не тогда, когда на его телефоне висит непрочитанным сообщение от него. Но конечно же его надеждам было невозможно оправдаться, потому что его повели в дорого обставленное крыло, где был кабинет его бабушки и главы семьи Бао и клана Саньжэнь. Наверное, у людей, которые приходили к ним домой, создавалось четкое впечатление о богатом и процветающем клане, что не было бы враньем, однако все эти семейные портреты, потертые и на самом деле полностью лгущие в лицо рассматривающим их, были не более чем украшением стен. Клан красавцев должен был гордиться ими, но любить… Когда они достигли дубовых дверей в огромный кабинет, где обычно работала бабушка, Вэй Ин почувствовал это. Дрожь и сумасшедший ритм сердца. Так было всегда, когда он был вынужден стоять здесь. Наверное эта привычка была с ним с самого детства, а может это было лишь волнение из-за наказания, ведь очевидно. Если Вэй Ин стоит перед дверями в кабинет бабушки — он точно провинился настолько сильно, что она не может закрыть на это глаза. — Глава, Вэй Ин прибыл. — со стуком произнесла женщина, сопровождавшая юношу. — Пусть входит. — послышался ответ. Женщина отступила, открывая дверь для господина. Вэй Ин постарался вобрать в легкие больше воздуха, однако, очевидно, что они не хотели выполнять свою работу. Потому что омега почувствовал нехватку кислорода и сколько бы не пытался набрать в свою грудь больше, у него ничего не выходило. Закружилась голова, а в горле все стало липким. Начало тошнить. Женщина за столом в самой середине комнаты даже не посмотрела на него. Конечно Вэй Ин не знал этого наверняка, потому что не поднимал головы и смотрел в пол, но и чужого цепкого взгляда не чувствовал. Он подошел ближе и остановился ровно на сто пятьдесят девятой дощечке паркета, где стоял всегда в кабинете бабушки. Огромные часы ручной работы тяжело переходили от цифры к цифре, настукивая какой-то очень грозный мотив. Женщина все еще не обращала на внука внимания, что-то рассматривая в белоснежных листах. — Твой цикл подошел к концу. — сказала она наконец. Вэй Ин кивнул, не смея отвечать. Бабушка не задавала вопроса, она лишь констатировала факт. А значит говорить будет неуважением к старшей. — Теперь тебе положено дать родовое имя. Вэй Ин наверное больше всего хотел обзавестись родовым именем, однако не мог и представить, что бабушка сама даст ему его. Пусть сейчас не было популярно иметь несколько имен и многие семьи уже давно отказались от них, все же, для юноши получить родовое имя от главы семьи было чем-то нереальным. Его мать при рождении отдала право выбора имени его отцу, так что его имя «Ин» было для мальчика огромным проклятием. Однако, если глава… — Усянь. — сказала женщина. — Теперь это твое родовое имя. Сун Елань занимается внесением его в реестр, поэтому теперь ты на следующей недели поедешь с ней и займешься своими документами. Я больше не желаю слышать твое имя при рождении. — Благодарю, Глава. — стараясь сдержать рвущуюся улыбку и поклонился в благодарность за старание и подбор имени. Отныне его признали официально и теперь… Он сможет жить как господин своей семьи. Наконец она перестанет быть чужим для всех. — Можешь идти. Юноша послушно попрощался и вышел из кабинета. Сердце словно на новом дыхании принялось отстукивать с большей силой. Женщина, все еще послушно ожидавшая около дверей, промолчала, но губы все еще недовольно поджимались, будто скрывая все то, что хозяйка хотела сейчас сказать. Она не имела на это права, и они оба это знали. Однако навряд ли Вэй Ин бы посмел даже подумать о том, чтобы кому-то о чужой грубости рассказать или же ответить на нее. Тем не менее. Его комната была в другой части особняка и уходила на самый верх, так, что во власти Вэй Ина был даже чердачное помещение, где мальчик любил проводить все свое время. Раньше там была его игровая, теперь только почти пуская комната с одним телевизором, полкой со старыми касетами и дисками, диваном, потертости которого прикрывает вязаный плед и несколько шкафчиков с разными вещами из отдела рукоделия. Когда Вэй Ина наказывали, он обычно проводил здесь за изготовлением чего-нибудь интересного под просмотр (или точнее будет прослушивание) старых мультфильмов или фильмов. Его спальня была в темных тонах, но все еще казалась до невозможности светлой из-за огромных окон и льющегося из них света. Там, внизу разрастался пышной зеленью сад, и Вэй Ин не мог прикрыть вид на него плотными шторами. Приходилось мириться с ранними подъемами с восходом солнца ради действительно умиротворяющей картины перед собой. Но ему нравилось быть в своей спальне, хоть тут и было удушающе тихо. Помнится, когда он был на обучении в Гусу Лань, там, несмотря на запреты, всегда было шумно и полно. Они спали в разных комнатках, но в одном домике и часто болтали, нарушая десятки правил. А еще всегда был Лань Чжань со своими красными от гнева ушами или нудными нравоучениями, но все же достаточно интересными рассказами о каких-либо историях из древности. Лань Чжань вообще полностью был очень интересен для любознательного Вэй Ина. Красивый, словно выточенный из нефрита, он почему-то всегда оставался один, все их совместное время во время поездок проводя в гордом одиночестве. На самом деле, омега бы и не обратил на него внимания, если бы он не напоминал то, как себя чувствовал Вэй Ин дома. Таким же одиноким среди кучи народа, незаметным и игнорируемым веселыми беседами или общими празднованиями. Поэтому он, вместо того, чтобы затаить глупую обиду на отобравшему наконец дорвавшемуся до алкоголя мальчишки бутылки с вином, омега только поставил себе весьма безобидную цель — подружиться с Лань Чжанем. Кто же знал, что этот юноша обладает поистине скверным и вспыльчивым нравом? И они оба не раз будут вынуждены ругаться? И все же… Это было самое счастливое время. Иногда Вэй Ину кажется, что слишком счастливое, поэтому он непременно должен расплатиться за них упорной работой или… его должны наказать за такое бессмысленное и наивное поведение во время обучения у Учителя Лань. Наверное это так, однако сейчас… Если расплата за его родовое имя будет в десятки раз больше… он готов это сделать. Пусть его накажут, но теперь он больше не будет незаметным Ином, а станет ярким Вэй Усянем. Дверь в его спальню аккуратно приоткрылась, а легкий стук маленького кулачка прорезал тишину. В спальню шаркающей походкой вошел юноша с подносом в руках и сел рядом, на кровать Вэй Ина. Конечно был только один человек, который хотел бы и посмел бы зайти в комнату младшего омеги — его двоюродный брат и самый близкий человек — Сяо Синчэнь. Подняв взгляд на улыбающегося юношу, Вэй Ин махнул в приветствии рукой. — А-Ин, я принес тебе немного еды. Сяо Синчэнь унаследовал все самые прекрасные черты семьи Бао. Пока Вэй Ин славился своей жгучей внешностью и страстным характером, его брат наоборот, был эталоном юноши из влиятельной семьи с бледной кожей и аккуратными пропорциями худого лица. Его короткие каштановые волосы были тщательно уложены на бок, открывая высокий лоб и красивые лисьи глаза. Наверное, весь Сяо Синчэнь был олицетворением высшего общества Китая. В любом случае именно так он выглядел. — Бабушка дала мне родовое имя. — тихо признался Вэй Ин, когда брат подошел ближе и сел на край кровати, умещая поднос с едой на прикроватной тумбочке омеги. — Ты можешь это себе представить? Сяо Синчэнь улыбнулся и мягко растрепал волосы омеги. — Молодец. Ты заслужил это. А теперь поешь. Вэй Ин кивнул и схватился за тарелку с супом. Его брат перехватил вторую и они уместились на полу, облокотившись о кровать. За разговорами на этом месте они обычно часто ужинали или обедали. Вэй Ина часто наказывали и запрещали выходить из спальни, а Сяо Синчэнь пробирался к нему с едой за пазухой. Два одиноких мальчика вдруг обретали интересного собеседника в лице друг друга, которому могли довериться и рассказать обо всем на свете. Доверчивый Синчэнь то и дело делился своими секретами и нежеланием становиться наследником семьи. А чуть реже признавался, что ему очень страшно навещать отца в больнице, но бабушка из раза в раз вынуждала его это делать. Отец Сяо Сичэня и мать Вэй Ина были родными братом и сестрой, однако особой любви друг к другу не питали. Их родительница относилась к ним достаточно холодно, хваля только за самые заметные успехи, от того оба быстро начали конкурировать за внимание матери, пока не рассорились в конец. Их отношения накалились, когда время подошло выбирать наследника семьи. Пусть отец Сяо Синчэня был старше, но мать Вэй Ина была здоровее и активнее. Поэтому их начали стравливать уже старейшины в надежде на проигрыш слабого. Однако жизнь распорядилась иначе, и жизнь разрушилась сразу у двоих. Здоровье отца Сяо Синчэня ухудшилось, и старая болезнь из детства дала о себе знать. Ни пересадка костного мозга, ни переливание крови не помогали, и юноша быстро погас и из палаты больницы не выходил больше чем на несколько часов. А мать Вэй Ина… тоже больше не могла стать главой семьи и навсегда заработала порицание от собственной матери за любовь к не тому человеку. Теперь она была связана нежеланным и насильным браком. Однако их сыновья, родившиеся с маленькой разницей, быстро сдружись в огромном особняке. Вэй Ин никогда не планировал становиться главой семьи, а Сяо Синчэнь не нуждался в любви своей бабушки. Они оба имели разные ценности и желания, от того их отношения сложились иначе. Два брошенных ребенка оказались слишком жадны до внимания, которое смогли найти только в друг друге. Так и подружились. — Я должен поехать на торжество к семье Се. — тихо признался Синчэнь, пряча лицо в плече брата. — Но я так устал на подготовительных занятиях, что остался бы в кровати на несколько дней. — Ты можешь попросить своего жениха об одолжении. — предложил Вэй Ин. — Думаешь он станет слушать, если попрошу? Я его даже толком не знаю. А тут подойду и попрошу его спрятать меня в комнате отдыха под предлогом пообщаться с будущим мужем. Вэй Ин пожал плечами и пригладил макушку брата. Его жених был из семьи Цзинь, что уже говорило многое о нем и его воспитании. Однако Сюэ Чэнмэй почти не встречался с Сяо Синчэнем, только присылал подарки и открытки на праздники, намекая, что тоже не особо рад их помолвке. Но все же, брат Вэй Ина только отмахивался всегда. Ему бы никто не позволил выбрать самостоятельно себе партнера в жизни, а потому лучше не навязчивый, но дружелюбно настроенный муж, нежели кто-то, как его мать. Эта альфа была очень сложной и взрывной в своем характере, от того Сяо Синчэнь чаще видел ее взбешенной и зло орущей на других людей, нежели улыбающейся. Отчасти Вэй Ин понимал его. Рано или поздно ему тоже подберут пару и отправят в чужую семью. Однако это будет все еще лучше, чем в родной. Тем не менее, омега искренне полагал, что Сяо Синчэнь был обязан поговорить с женихом. Хотя бы обсудить их предстоящую супружескую жизнь. — Знаешь. — прервал задумчивую тишину Вэй Ин. — Я просто хочу верить, что наши жизни сложатся счастливо. Я имею в виду, что твой муж окажется хорошим человеком. И мой… тоже. — Бабушка еще не говорила с тобой об этом? — Синчэнь внимательно всмотрелся в лицо брата. — Я более чем уверен, что слышал о том, что они уже начали искать тебе пару. — Это было неизбежно. — пожал плечами Вэй Ин. — Я просто надеялся, что это произойдет чуть позже. Но похоже она собирается избавиться от меня сразу после окончания школы. — Не все решено. После… — омега вздохнул. — …того, что произошло с тетей, думаю, что она будет искать наиболее выгодную кандидатуру. Семья Ло пока без невесток. Вэй Ин залился хохотом и облокотился на плечо брата. Синчэнь только улыбнулся. — Ты бы еще Ланей вспомнил. — задыхаясь произнес младший. — И вспомню. Лани не плохие кандидаты. — О, старик Лань Цижэнь скорее глотку мне перегрызет, чем подпустит к одному из своих дорогих и непорочных нефритов. — Не должно же быть все настолько плохо? — хихикнул омега. — Характер у тебя не сахар, но не мог же ты настолько разозлить его. — Ты же знаешь, что мог. И в любом случае, Лань Чжань бы спрыгнул с крыши, лишь бы избежать свадьбы со мной. — О, а мне казалось, что вы подружились. — Ну, не то, чтобы это можно было назвать дружбой. Но он точно ненавидит меня не так сильно, как мог бы. Но он такой нудный и скучный иногда… Или зачастую. Со своим молчанием второго господина. — А с Цзян Чэном вы прям много общаетесь? Мне казалось, что вы хоть и работаете губами, но не в том плане. — Замолчи. — покраснел Вэй Ин, накрывая рот брата ладонями. — Господи, только молчи. Однако его в ответ только лизнули языком, вынуждая в отвращении бежать за влажными салфетками под заливистый смех. Синчэнь оперся о кровать спиной и задумчиво втянул запах брата. — Как-то странно… — произнес юноша, но быстро отогнал от себя непрошенные подозрения и резво поднялся догонять Вэй Ина.

***

Се Лянь извинился перед человеком, желающим начать с ним беседу, и быстро скрылся за дверью балкона, куда прошмыгнула знакомая тень. Прохлада осеннего воздуха больно хлыстнула по разгоряченному лицу, и Принц нехотя поежился. На его плечи тут же накинули пиджак. — Сань Лан. — расслабился омега. — Знал бы ты, как настойчиво я считал минуты до окончания приветственной части, чтобы быстрее сбежать от всех. — Принц не смеет обесценивать мои мучения тоже. — Хуа Чэн облокотился о перила. — Мы виделись утром, неужели ты уже соскучился? Се Лянь пожал плечами и встал рядом, опираясь на те же перила. Он посмотрел вдаль и вновь поймал себя на мысли о том, насколько он чувствовал себя спокойнее в компании Хуа Чэна. Даже сейчас, помимо усталости, их молчание приносило какой-то непонятный комфорт. Будто не нужно было говорить или что-то делать, чтобы проводить интересно время друг с другом. Хуа Чэн улыбнулся, глядя на задумчивого Принца. Его сердце больше не отбивало чечетку в груди, но будто пульсировало и согревало все тело. Молчание с Се Лянем чувствовалось лучше беседы, будто общаться можно было и тихими вздохами. Они оба едва ли касались друг друга ладонями. Но казалось, что находились в самых теплых объятиях родного человека. Молчать и греться, что может быть лучше, если чувствуешь себя комфортно и безопасно?