Make me feel like i am human again

      Насколько я знаю, сегодня по графику должен дежурить Скотт, но он очень боится оставаться в пиццерии на ночь в четверг. На то были причины, он уже один раз чуть не убился обо всё что только можно было, и сейчас вынужден носить маску. Шрамов стесняется, думаю. Однако, сегодня вместо него должен был дежурить Майк. Мне тоже предлагали остаться вместо Скотта в четверг, но я не герой, и выручать никого не хочу. Майку тоже бы не следовало это делать, но с его тягой к защите всех вокруг ничего не поделаешь.       Сегодня я выпил все таблетки. Свои ошибки я повторяю очень редко, но сегодня не тот день. У меня было непреодолимое желание поиздеваться над Шмидтом в эту ночь. Если я смогу удержать его руки, обездвижить — он мне ничего не сделает. Но тогда будет немного неинтересно. Бьёт Майк больно, как будто чем-то железным, однако я не думаю, что сегодня он сможет сильно меня поколотить. Зря ему по плечу ударил…       Я запускаю руки в волосы, массируя больную голову. Эта боль продолжается уже почти месяц, я не могу спокойно смотреть на свет и слушать других людей. Это всё так раздражает. Это должно скоро пройти, я не сойду с ума. Я заплетаю волосы в лохматый хвостик, протираю глаза и застёгиваю куртку. На дворе середина осени, умирать долго и мучительно от какой-нибудь болезни не очень хочется. Я взял с собой и таблетки от галлюцинаций, и таблетки от головы.

***

      Я прохожу по левому коридору в сторону офиса, прислушиваясь к этой блаженной тишине. К счастью, головная боль уже понемногу начинает стихать. Думаю, послезавтра она будет просто назойливым напоминанием о себе, а ещё через день и вовсе пропадет. Хотя бы какое-то время можно будет отдохнуть. Мне показалось, что я услышал какой-то звук, похожий на тяжёлый выдох. Я заглядываю в офис, рассматривая уткнувшегося лицом себе в руки охранника. Спит что ли? Хотя нет, обычно он на работе не спит. Я подхожу ближе и кладу руку на больное плечо Шмидта, мысленно отмечая, что оно плотно перебинтовано и, кажется, зафиксировано. Он немного дёргается, но поворачивается не сразу. Медленно, неполностью, он приподнял голову, посмотрев на меня через плечо. Я заметил тогда, что у него был сырой рукав и как то странно блестели глаза. Как будто он… Плакал? А, он что, умеет?       — Съебись нахуй, — устало выдохнул Майк и снова уткнулся лицом в свои руки. Подохнет же, если так и будет продолжаться до двенадцати ночи. А я уже столько планов на тебя настроил. Хотя… Здесь надо подумать.       — Голова не болит? — Шмидт после моего вопроса неодобрительно отворачивается в другую сторону, всем своим видом говоря, что не желает меня видеть. Но меня это, собственно, не очень волнует.       — Тебя ебать не должно, — у него такой усталый голос… Может нужно быть помягче или вообще отложить это всё? — С какого хуя ты вообще приебался сюда?       — Хотел сделать тебе одолжение и отключить кучи шестерёнок на сегодня, — я пожимаю плечами, с трудом удерживая на лице улыбку. Ужасно чувствовать у себя на плечах огромную тяжесть. По себе знаю. Не пойму, почему, но не хочу, чтобы Шмидт испытывал тоже самое. Не будь таким жалким, ты же самый сильный среди нас. — А из-за чего ты, собственно, так киснешь? Хочешь стать лимоном, чтобы тебя сильнее любил Джереми?       — Блять, в благородие сыграть решил? Пиздуй отсюда, ну серьёзно, я сегодня не в настроении. Ебану, даже бровью, сука, не поведу, — Майк раздраженно рычит что-то, но уже тише и не так уверенно, как до этого. Мне казалось, что он пытается убедить себя, что справится со всем сам. Но здесь нужна помощь. Я хотел бы её оказать, я небрежный и грубый для таких вещей. Хотя, я могу попытаться. Почему бы и нет? Может, мне тоже станет лучше.       — Майки, я… — я задумался. Что я хочу сказать, как я могу помочь? Могу ли я что то конкретно сейчас сделать? — Подежурю с тобой сегодня. Мне всё равно нечего делать одному дома, кроме как спать.       — Ладно, — Шмидт устало вздохнул и снова уткнулся себе в рукав.

***

      Ближе к началу смены мне удалось обнять Шмидта. Он, на удивление, даже не сопротивлялся, наоборот, обнял в ответ и уткнулся лицом в плечо. Это так странно, такое ощущение, что я сплю и мне это всё кажется. Не может быть, чтобы кто-то без какого-либо сомнения вот так поддался моим объятиям. Я осторожно провожу рукой по спине Майка, из-за чего он обнимает меня немного крепче. Я продолжаю медленно гладить его по спине, чувствуя, как он немного расслабляет объятия и уже просто сидит, положив голову мне на плечо. Меня слегка клонит в сон от такой идиллии и тишины. Я выпускаю Шмидта из рук только после сигнала о начале смены, встаю с принесённого мной же стула и выглядываю в коридор, присматриваясь к мелькающему вдалеке свету. Даже так он слегка слепит мне глаза, в которых итак всё как-то плывёт. Ничто не сдвинулось с места. Они выключены, бояться нечего. Мне показалось, что кто-то маленький спрятался за ноги Бонни. Я решил не обращать на это внимание и вернулся на своё место, с удивлением для себя отметив, что Шмидт проверяет камеры. Но мы хотя бы не должны будем закрывать двери, с грабителями разобраться будет проще, чем отключить кучу механизмов, которая хочет сделать тебя такой же кучей механизмов, потому что её так запрограммировали.       Мне, кажется, стало немного легче. Остаток ночи мы провели за попытками поговорить на бытовые темы. Майку было интересно, зачем я пью эти таблетки и что это вообще такое.