Please, let me go.

      Севика с громким вздохом села на деревянный стул, которого и так помотало время. Темный, пыльный кабинет никогда не проветривался, да и чем? В Зауне всегда не было чем дышать. Все глотали пыль и грязь, валялись в отходах и не знали, что можно жить лучше. Не знали, пока Силко не забрал власть Нижнего города себе, не провозгласил себя главным. Дал людям работу, шанс на выживание, но какой? В мире, где либо ты раб мерцания, либо раб шахты. Под действием наркотиков все кажется простым и легким. Ты ощущаешь себя букашкой, чья жизнь равна мелочным мгновеньям. Ты не связан сложными решениями или ответственностью за свои поступки. Лишь беспечно существуешь, пока не тонешь в чьем-то не допитом бокале. Или же пока тебя не прихлопнет кто-то побольше. Заун никогда не был так влиятелен, еще никогда слово нижнего не воспринималось всерьез. Но он также никогда не был настолько омерзителен. Силко добивался блага, хотел дать Нижнему городу власть, уважение, чем они хуже Пилтовера? Вот только не мог соблюсти тонкую грань между жестокостью и амбициями. Хотел сидеть сразу на всех стульях, но не замечал, как быстро и методично уходит земля из-под ног. Нужно делать выбор. Нужно действовать, пока верхние не приняли это решение раньше.       — Как прошла поставка? — Подводит к отчету, проверяя соглашения, биржу, подсчеты, пока женщина напротив не заговорит. Наверное, у той есть большее доверие Силко, чем у кого-либо еще. Конечно, кроме Джинкс, о ней и речь.       — Она обезумела! Вылезла из укрытия и начала шмалять по своим, без разбору, — Та приподнялась, оглядывая потолок. Проверяла, находится ли девушка здесь. Услышит и задумает план отмщения или же даже не набралась смелости признаться так называемому отцу. — Она не способна к таким заданиям, пусть работает одна, я не могу так рисковать своими людьми, — Севика села обратно, подкуривая табак. Она тоже не лишена чувств. Она знает этих парней по именно, терять их - обретать груз вины, а его ей достаточно.       — Ее задачей было охранять товар, — Процедил, откладывая бумаги в сторону. Предвзятость к Джинкс начинает надоедать ему. Она единственная, кого Силко защитит без условий, контекста и правил морали. Все, кто против нее - против него. — А как я понял, товар остался цел. В бою происходят осечки, большинство поджигателей были ликвидированы, а твои люди, — Он замолкает. Долгая пауза, словно плесень въедается в самые далекие места и еще надолго останется неприятным послевкусием после этого разговора. Она никогда не сможет ему доказать, что девчонка обуза. Он готов потонуть вместе с ней, — Возможно им стоит готовиться лучше. Я бы не хотел, чтобы еще кто-то погиб, — Силко никогда не бросает слова на ветер и нет, это не забота о расходном материале. Он предупреждает женщину, что те, кто выжил, лишь отсрочили свою смерть на пару мгновений. Они не жильцы.       Женщина молча встала. Пару секунд те смотрели на друг друга, прежде чем Севика двинулась к двери. Возможно, оно и к лучшему. Ее и правда не должна заботить эта девчонка и люди, что нарочно подставляют себя опасности. Но гнев, абсолютная ярость заседают в ее голове. Злость как паразит, попадая в организм начинает множиться, поражает своего носителя, пока от него ничего не остается. После же подселяется к другому. Севика умеет контролировать свои эмоции, может смотреть трезво и жестоко, но почему у Джинкс так много привилегий? Та из кожи вон лезет, лишь угодить мужчине, а мелкая дрянь устраивает цирк, срывает планы или просто портит всем вокруг жизнь. Иногда же лишает ее. Почему она? Только из-за статуса дочери? Или Силко видит в ней себя? А может каждому из нас положена какая-то слабость, и не Силко выбрал Джинкс, а проклятье само нашло его.       — И еще, — Женщина обернулась, перед тем как исчезнуть в дверном проеме.       — Да? — Казалось мужчина уже не заинтересован в диалоге, ведь вновь взялся за бумаги, даже не поднимая глаза на своего собеседника.       — Она могла прикончить еще одного, — Начала Севика, замечая, что Силко не так серьезен. — С него слетела маска и Джинкс замешкалась. А потом словно с катушек съехала, — Вспоминая тот момент, женщина сжала деревянную дверь, пальцы побелели. — Не знаю, может она узнала его или больше не может контролировать себя, поговори с ней, — Последнее, что она бросила, прежде чем уйти. Она могла позволить себе закончить разговор первой, в отличии от большинства.       Теперь мужчина не мог оторвать взгляд от двери. Кто это? Неужели кто-то выжил? Они прикончили Вандера и всех его отпрысков. Она не могла сблизиться с кем-то, он бы знал. Тогда кто? Еще и поджигатель. Такими темпами все его планы и правда находились на грани срыва. Если у поджигателей есть человек, перед которым Джинкс бессильна, то его нужно устранить. Любой ценой. Ей никто больше не навредит, Силко позаботится об этом.       В это время Джинкс, на удивление, размышляла о чем-то далеком, непривычном для нее. Думала о своей судьбе и своем имени, каждый хочет найти в ней то, чем она уже не является. Она больше не Паудер, но и Джинкс не заполняет ее полностью. Возможно, если все воспоминания, все знакомые места и люди сгинули, то она смогла бы переродиться - так это называет Силко. Надеть чужую кожу, принять чужой взгляд, стать чужой. Ногти неприятно ковыряли края пальца. Боль глушит мысли в голове, но не образы вокруг. Они с ней всегда, темные тени на стенах и в углах, теплые, но в то же время ужасные воспоминания. воспоминания о мертвецах. Убитые Клаггер, Майло, Вандер и Вай. Это она их убила. Проклятье, ненастье, сглаз - это все она. Правда, был один, что смог ускользнуть от внимания Силко, а Джинкс так тщательно скрывала его существование и воспоминания о нем, что чуть ли сама не забыла. Он все еще заставляет ее становиться маленькой и беззащитной. Он - слабость, а у Джинкс нет слабостей. Его нужно уничтожить, либо он уничтожит ее. С этими мыслями она проверяет оставшиеся патроны, несколько гранат и бомб-мартышек. Этого должно хватить на маленького человека.