Sonata nocturna//Ночная соната

05 января, 1976 г.

«Это чертово дерьмо», — с горечью подумал Ремус, оказавшись в одном купе с мародерами. Атмосфера была напряженной, настолько напряженной, что инстинкты Ремуса были готовы к любому движению, которое могло показаться враждебным. Его бы не удивило, что еще до того, как они доберутся до Хогвартса любой из них перережет горло другому. Ремус думал, что сможет провести некоторое время наедине с Регулусом по возвращению в Хогвартс и попытаться объяснить ему, почему он в итоге провел ночь с Сириусом Блэком, но им не оставили выбора. Это был один из приказов Дамблдора в одном из некоторых писем Флимонту Поттеру. «Волшебники должны держаться вместе», — написал он. Дамблдор хотел, чтобы мальчики подольше пожили вместе, чтобы показать, что они союзники. Потому что побег Блэков должен был означать, что их преданность теперь принадлежала ему. Всем должно было быть ясно, что теперь они его проклятые собаки. Эта идея привела Ремуса в ярость, которую он не совсем понимал. Как бы верно и полезно это ни было, ему была отвратительна мысль о том, что Дамблдор использует Регулуса в качестве пешки. Новость о том, что наследники Блэков были с Поттерами, еще не просочилась, но все прекрасно понимали, что если Блэки не вернули своих детей, то это потому, что они находились под прямой защитой Альбуса Дамблдора. Теперь оставалось только дождаться возвращения в Хогвартс, ведь все, что происходило в замке и касалось магических семей, в итоге оказывало сильное влияние на магическое общество. Если они действительно хотели, чтобы люди поверили в то, что они предали семью Блэков, они должны были доказать свою связь с Поттерами. Ремус понимал это. Это было частью плана. Но это не отменяло того факта, что у каждого из них было дерьмовое настроение. Сам он чувствовал ужасную головную боль после того, как не спал всю ночь. Рядом с ним Регулус Блэк упрямо смотрел в окно с безразличным выражением лица и ледяной яростью. Нетрудно было догадаться, что он был не слишком рад встретить своего лучшего друга рядом с придурком братом на платформе после того, как они провели вместе всю ночь. Придется многое объяснить, как только они вернутся в их комнату. Что именно он бы ему ответил? Он думал об этом снова и снова, как в ту ночь в доме Поттеров, пытаясь придумать план, на который можно положиться. Но на этот раз у него не было ответов. Когда Поттеры и Регулус пересекли платформу, мальчики принесли им их чемоданы, Регулус окинул его изучающим взглядом, а затем, не обращая внимания на всех, забрался в вагон. Ремус не знал, что он чувствует по этому поводу: то ли чувство вины, то ли отчаяние, то ли ярость. Он не мог солгать Регулусу Блэку. Но в то же время прекрасно знал, что был хорошим лжецом. Проблема во лжи Реджи, заключалась в том, что, как только он начинает, то не знает, где закончит. Он не был уверен, стоят ли эти отношения с Сириусом Блэком того, чтобы пойти на такой риск. Вздох. Головная боль превратилась в покалывание в голове. Перед ним сидел Джеймс Поттер с мрачным выражением лица, он провел рукой по своим растрепанным волосам, расстроенный тем, что Сириус исчез, не предупредив его, и тот пропустил приключение. Питер Петтигрю, сидевший рядом с Джеймсом, нахмурился, сложив руки. Он был возмущен тем, что его не звали и игнорировали все каникулы и хотел извинений, которые его друзья не хотели приносить, сколько бы он ни закатывал истерик по этому поводу. Взгляд Ремуса на мгновение встретился со взглядом Сириуса. Это электричество и обида захватывали дух и напоминали ему о том, как сильно на свете он ненавидел Сириуса Блэка. Это раздражало. Воспоминания о ночи, которую они провели вместе, были яркими. Но их разговор постоянно напоминал Ремусу, что Сириус Блэк — эгоистичный болван. Он никогда не задавался вопросом о том, какой вред он причинил Регулусу. «Ты тоже, — прошептал голос отца в его сознании. — Ты тоже виноват во всем этом дерьме. Это твоя вина, что ты отвратительный монстр. Это твоя гребаная вина!» Ремус отвернулся. — Черт, книга Лили, — вспомнил он, наблюдая, как за окном проносятся заснеженные поля. — Лили? — Джеймс внимательно посмотрел на него. — Она в моем чемодане, я увидел ее перед выходом, — сказал Регулус, медленно поворачиваясь с холодным взглядом. — Когда нам пришлось собирать ваши вещи, потому что оказалось, что вы оба хотели повеселиться. — Я звал тебя пойти со мной, — повторил Ремус, снова садясь рядом с ним. — Ты отказался. — Поэтому ты решил заменить меня моим братом? — Регулус приподнял бровь. Сириус Блэк выпрямился на своем месте. — Это не совсем то, что произошло. Я бы не бросил тебя ради твоего придурка-брата, — Ремус разочарованно зарычал. Но он сделал это. Этот факт причинял боль. Зная, что как бы сильно он ни любил Регулуса, как бы ни был готов пожертвовать собой ради его благополучия, он не мог удержаться, когда дело касалось Сириуса Блэка. Он не мог остановить то, что началось в ту ночь Хэллоуина, когда они впервые поцеловались. Громкий звук привлек их внимание. Дверь в купе резко открылась. — Чертово дерьмо, как неловко. Кто умер? — Вошел Барти Крауч, маниакально улыбаясь. Иногда ему нравилась полная неспособность Крауча понимать обстановку. — Ну и как прошли каникулы? — весело спросил он, оглядывая каждого из присутствующих, когда уселся рядом с Ремусом. — Вы произвели настоящий фурор в магическом обществе. Лишенные наследства братья Блэк и их маленькая собачка, следующая за ними. Он нравился ему ровно до тех пор, пока не открывал свой отвратительный рот. Ремус стал душить его, прежде чем кто-то успел выхватить палочку. — Скажи мне что-нибудь полезное, Крауч, — прошептал он ему в лицо, — потому что у меня очень плохое настроение. — Проблемы с гневом, — беззаботно улыбнулся Барти. — Мы уже говорили об этом, волчонок. Но я просто хочу знать, мы теперь союзники мародеров? Мы служим Дамблдору? Как будут обстоять дела, когда мы в вшестером вовлечены в эту историю? — Тебя никто не приглашал, мелкий, — презрительно ответил Сириус. — Так что тебе не о чем беспокоиться. Барти любил раздражать людей. — Тут ты ошибаешься, Блэк. Я им нужен. Ты отпустишь меня, Люпин? Я буду вести себя хорошо, ладно? Регулус кивнул Ремусу, и тот с раздраженным вздохом отпустил его. — Я объясню тебе по простому, Блэк. Когда мы сойдем с этого проклятого поезда и доберемся до Хогвартса, все взгляды будут прикованы к твоему младшему брату, Блэк. Регулус получит много дерьма в замке, это точно. Никто не любит предателей. Даже хороших. — Барти поправил воротник своей рубашки, не переставая ухмыляться своей проклятой маниакальной улыбкой. — Скажи мне, почему ты не презираешь нас, как все остальные? Чего ты хочешь добиться от этого? — тихий маленький лорд Регулус Блэк был в ярости и неудержим. — Мой папа работает в министерстве, согласно общественному мнению мы сторонники этого движения, — Барти рассмеялся. — Ты? — переспросил Поттер. — Я видел, как ты сыпал проклятиями на детей маглов с первого курса. — Да, но они не могут доказать, что это был я. Так что этот чертов союз с Дамблдором или что-то в этом роде меня не касается. Я могу последовать за ними в их кровавой самоубийственной смелости и стать их спасителем, — Барти пожал плечами. — Чего ты добиваешься? — повторил Ремус с недоверием. — О, Люпин. Я делаю это из любви, — Барти усмехнулся. — Моя преданная, безоговорочная любовь к Регулусу Блэку. Ты должен знать об этом. — Что за гребанные геи, — пожаловался Петтигрю. — А вот и маленький Питер Петтигрю. Я не заметил тебя. Ты настолько ничтожен, что, если не говоришь, теряешься в своем окружении. Ты должен быть осторожен с этим, — глаза Барти злобно сверкнули. — Я на год старше тебя, — пожаловался Петтигрю с покрасневшим от ярости лицом. — Ясно, маленький Пит, — Барти лукаво улыбнулся. Как бы ни был расстроен Петтигрю, он также очень боялся Слизеринцев. То, как он дрожал при виде них, было забавно. Он замолчал под мрачным взглядом Ремуса. — Как мы можем верить твоим словам? — переспросил Поттер. — Потому что это единственное, что у вас есть. Вот увидите, — он подмигнул ему. Никто не поверил бы, что они ехали в Хогвартс все вшестером. Это точно. Ремус и Регулус переглянулись. Несмотря на гнев Регулуса по отношению к нему, между ними всегда была потребность в молчаливом согласии. Доверяли ли они Барти? Именно сейчас, когда, возможно, вся школа станет врагами? Регулус кивнул. Парень был недоверчив, но не стал бы отвергать союзников в этой ситуации. Они оба слишком хорошо понимали, что Барти Крауч-младший прав. Слизеринцы не прощали предателей.

***

Прибытие в Хогвартс никогда не было таким приятным, как в этом году. Замок засыпан снегом. Каждый студент, вернувшийся с каникул, смеялся, болтал и обнимался с друзьями. Поездка в карете оказалась намного хуже, чем они думали. Ремус поймал себя на мысли, что, если его заставят провести с ними еще минуту, он в конечном итоге убьет всех и проведет остаток жизни в Азкабане. — Ремус Джон Люпин! — крикнул сердитый голос, и в его сторону двинулась рыжая со смертельным выражением лица. — Я не виновен ни в чем, в чем бы меня обвиняли! — Ремус отпустил свой чемодан и поднял руки в знак капитуляции. — Я в этом сомневаюсь, — прошептал Регулус с ядовитым взглядом, который причинял боль. Эванс остановилась перед ними: — Что с тобой случилось? Почему мои письма вернулись? И… — она нахмурилась. — Ты идешь с Поттером и Блэком…? То есть с другим Блэком. Прости, Регулус. — Я пошел в замок. Увидимся позже, Люпин, — Регулус поморщился. Это было не предложение. Ремус вздохнул. Действительно, что бы он сказал Регулусу? Правду? Сможет ли он выдержать взгляд Регулуса, когда он скажет ему, что не может преодолеть свою странную зависимость от Сириуса Блэка? Сможет ли их дружба пережить такое предательство? Ремус боялся ответа. — Что случилось, Ремус? Он увидел Лили, ее обеспокоенный и любопытный взгляд. — Мне многое нужно тебе рассказать, и, возможно, тебе не следует знать всей правды, Лили. Но я обещаю тебе, что сделаю все, чтобы быть честным с тобой. — Я помогу тебе, Ремус, — девушка решительно кивнула. Что-то внутри Ремуса испытало облегчение, услышав эти слова. Лили всегда будет самой большой опорой, ведь она терпела все то дерьмо, которое подбрасывала ему жизнь. Мэри Макдональд бросилась в объятия Сириуса, был слышен их счастливый смех. Руки Сириуса обнимали и поднимали ее, его лицо уткнулось в шею девушки, а руки начали скользить по талии. Ремус отвернулся, ярость бушевала внутри него слишком сильно, как будто зверь начал брать контроль над ним, даже без влияния луны. Одна из статуй взорвалась, испугав стоявших поблизости студентов. — Опять, Ремус? Почему ты не можешь держать свой чертов язык подальше от горла Сириуса Блэка? — Лили разочарованно вздохнула. Потому что это вызывало привыкание. — Знаешь, трудно смириться с тем, что мой лучший друг целует парня одной из моих лучших подруг. Я имею в виду, стоит ли мне ему что-нибудь сказать? Надо ли мне поговорить с Сириусом как плохой полицейский? — О, я хотел бы посмотреть, как ты его мучаешь, Эванс, — Ремус улыбнулся, наклонившись к уху Лили. — Это твоя вина, — пожаловалась она, хлопнув его по плечу. — Перестань изменять мне, Люпин. — Я постараюсь держаться подальше от Сириуса Блэка, — Ремус рассмеялся, уходя. Но Сириус посмотрел на него. Этот. Проклятый. Взгляд. Сириус Блэк улыбнулся ему самодовольно. Ремус Люпин понял, что не сможет от него избавиться.

***

— Ты спишь с Сириусом, проклятая предательская сука! — крикнул ему Регулус, с огромной скоростью левитируя вазу в его голову. — Это неправда! — крикнул Ремус, успев направить снаряд в стену. — На тебе его чертов запах! — выражение лица Регулуса Блэка было леденяще ужасающим. — Я не спал с Сириусом! «Ну, технически, этого еще просто не произошло», — уточнил про себя Ремус. Они оба тяжело дышали, и вокруг них разносились взрывы магии. В тот момент, когда дверь за Ремусом закрылась, Регулус Блэк кинул в него проклятие, и только годы тренировок с ним позволили парню вовремя отклонить его. Но Регулус обладал жутким талантом к проклятиям и завидной быстротой в произнесении невербальных заклинаний. Единственная причина, по которой Ремус Люпин остался цел, заключалась в том, что Регулус хотел услышать это из его собственных уст, прежде чем жестоко отомстить. Это или же то, что в глубине души он на самом деле не хотел причинять ему боль, не после всего того, что произошло на Рождество. Палочка Регулуса все еще высоко поднятая, угрожающе была направлена на него. — Что произошло с Сириусом? — спросил Регулус. — Скажи мне правду, черт возьми. — Когда с Сириусом Блэком что-то не происходит? — Ремус зарычал. Регулус внимательно наблюдал за ним. Он требовал ответа. — Вы провели вместе целую ночь, напиваясь в баре. Не хочешь ли ты объяснить мне, как это произошло, — его глаза горели ненавистью. — И эти следы на твоей шее. Как будто кто-то душил тебя, укусил или и то, и другое. Ремус был в ярости. Он больше не мог этого терпеть. Он поцеловал его. Ты слышишь? Он поцеловал проклятого Сириуса Блэка. Ремус собирался, крикнул это, когда в комнате разбилось стекло. Окно разлетелось на тысячи осколков, и вода начала затоплять все в комнате. — Дерьмо. Reparo! — завопил Регулус, но осколки исчезли быстро среди поднимающейся воды в комнате. — Evanesco! — Ремус попытался замедлить поток воды, которая почти доходила ему до колен. Регулус Блэк поставил барьер на окно, и вода перестала подниматься. Это было временное решение, им нужно было починить окно, если они не хотели, чтобы все их вещи оказались на дне черного озера. — Что это за херня? — Может быть, это из-за нашей магии, — ответил Ремус с усталым вздохом. Они были слишком расстроены. —Evanesco! — Это не из-за нашей магии. Учителя наложили заклинания защиты на стекла с тех пор, как ты затопил общую комнату, это… это было какое-то проклятие. Кто-то проклял стекло, чтобы оно разбилось, — Регулус покачал головой, глядя на барьер. Кто-то пытался их утопить.