Пропитанные тьмой

      Билл стоял около двери в спальню младших курсов, прислонившись к ней лбом. Он слышал тихие всхлипывания, доносящиеся изнутри, и хотя они могли казаться незаметными для других, для него они звучали оглушительно громко. Каждый всхлип отдавался эхом в грудной клетке. Он несомненно отдал бы всё, если бы это могло утешить брата. Сначала в комнате было слышно, как Джордж что-то делал: его шаги, какие-то движения, но вскоре всё стихло. Осталось лишь собственное рваное дыхание. Билла раздражала эта неизвестность, и он ещё раз попробовал открыть дверь, но та вновь не поддалась. — Алохомора! — прошептал он, но дверь по-прежнему оставалась запертой. После пары попыток пришло осознание, что она словно была подперта чем-то с другой стороны. Билл не мог себе представить, что чувствовал Джордж, застав его за таким. Сколько он вообще видел? Билл устало потёр ладонями лицо, вспоминая всё это заново и понимая, что, возможно, эта дверь больше никогда не откроется для него. — Джордж! Остановись же! — крикнул он, когда мальчик убегал, переступая через ступеньки. Мальчик обернулся на него только тогда, когда уже закрывал за собой портрет, быстро скрываясь за ним. Биллу казало, что его сердце вот-вот вырвется из груди, но он успел догнать брата до того, как тот окончательно закрылся в спальне. В последний момент он схватил его за рукав. Застывая в проходе, он надеялся, что младший выйдет из комнаты и поговорит с ним, так как внутри спали остальные ученики. Оказавшись в своей спальне, Джордж с силой закрыл дверь, не заметив, что брат всё ещё держал его за рукав. Дверь отскочила от ладони, оставляя после себя красную отметину, мальчик испуганно замер, но Билл не подал виду, крепко хватаясь за возможность поговорить. Боль казалась ему ничтожной по сравнению с тем, что творилось внутри. — Джорж, п-послушай… Я не хотел, чтобы ты увидел это вот т-таким образом, — начал Билл задыхаясь от волнения. — Роберт хотел, чтобы я поговорил с тобой сегодня, готовил меня к этому. Ты даже п-представить не можешь, как это сложно. Дай мне просто объясниться. Я знаю, что всё испортил, прости. Билл глубоко вдохнул. В душе он знал, что не портил ничего. Он любил их обоих, и к своему несчастью, не сможет отказаться от кого-то из них. Эгоистично, но поделать ничего с собой не мог. Просто не знал, как рассказать об этом брату и чего ожидать от его реакции. Он бы выбрал остаться одному… Ведь они уже двенадцать лет вместе с Джорджем, с момента его рождения их связь всегда только крепчала и казалось, если он сделает выбор, неважно какой, разрушится вообще всё существующее между ними. Денбро отвернулся, поджав губы, впервые осознав, как трудно объяснить свои чувства. В некоторых, он ещё сам не до конца разобрался, но пытался говорить честно, без прикрас. — Вы… — он на мгновение замолчал, задерживая дыхание и опуская руку вниз. — Оба для меня дороги. Джордж не ответил. Его губы дёрнулись — то ли от раздражения, то ли от попытки улыбнуться. Он смотрел на брата устало, без эмоций, словно ожидая, когда тот уйдёт и даст ему закрыть дверь. — Билл, уже поздно, все спят. Тебе пора. — Д-джордж, — оборвалось с его губ, прежде чем Джорджи мягко вытолкнул его за порог и захлопнув дверь, прислоняясь к ней с обратной стороны лбом. Им обоим оставалось смотреть на деревянную преграду перед собой.

***

Билл опустил голову на руки, лежащие на перилах, юноша устало взглянул вниз. Его взгляд скользил по двигающимся лестницам, от которых раздавался слегка уловимый звук трущегося друг о друга камня. Внизу, на первом этаже, пролетело привидение, освещая пол своим мутным, холодным светом. — Я так напортачил, — пробормотал он и ещё сильнее опустился, почти свесив голову с перил. В этот момент он ощутил, что мужская ладонь мягко поглаживала его спину. Холодная на первый взгляд рука Грея, каким-то образом согревала, даря ему немного спокойствия. Но этого сейчас было мало, и Билл только сильнее углубил лицо в сгиб рук, скрывая его от остальных. Хоть рядом был только профессор. — Билли, иди поспи. Сон немного тебя успокоит, завтра всё будет иначе, — утешающе сказал Грей, пытаясь направить Билла к портрету, ведущего в спальни Гриффиндора. Но Билл упёрся, пятясь назад, к краю площадки, от которой лестница уже начала медленно отдаляться. — Ну же, не глупи. Давай, иди сюда, — схватив цепкими пальцами ладонь, Роберт прижал его к себе, когда у Билла оставалось всего лишь несколько шагов к пропасти. Билл вцепился в одежду Грея на спине, смяв её в складки, и, как не пытался скрывать это, всё же слегка подрагивал. Грей снова прошёлся ладонями по худой спине, повторяя свои успокаивающие движения, медленно и зациклено, пока не почувствовал, как под его руками парень и правда немного успокоился. Мальчик уткнулся ему в плечо, явно нуждаясь в этой близости, а Грей не торопил его. — Ему нужно время, малыш. Ты ни в чём не виноват, — Грей сказал это намеренно, зная, что именно себя парень винил в произошедшем. Юноша резко отстранился, посмотрев на профессора заплаканными глазами. Влага под ними была аккуратно вытерта мантией. — Это моя вина. Нам не следовало делать это прям там, любой ведь мог пройти. А я даже вам ничего не сказал, — Билл опустил взгляд вниз, размышляя о том, сколько людей могло это заметить: призраки, портреты, студенты, даже учителя. — О чём мы вообще думали? А вы? Неужели не б-боитесь? — Денбро теперь смотрел на мужчину как на безумца, не понимая, как он может вести себя так открыто. О таком ведь не говорят. Такие, как они, не обнимаются при всех. Раньше Билла это не напрягало, и он вообще в последнюю очередь мог подумать о том, что они не просто парочка студентов, целующихся по углам, которым, разве что, могли велеть уйти в другое место, а что за их связью вообще может последовать. Он пытался просто наслаждаться, но вот последствия этого… «Всё, что бы там ни было — я улажу, мне не о чем волноваться, как и тебе», — уверенно прозвучали слова Роберта у него в голове. Но все попытки уговорить Билла пойти в свою комнату оказались провальными, и они вдвоём простояли на лестничной площадке около получаса. Сон постепенно брал верх над Денбро: он зевал и смотрел на него сквозь сонную пелену, уставившись куда-то на уровень ключицы Грея. Но парень попросту не хотел проходить мимо спальни брата, ведь больше всего хотел бы попасть именно туда. И ни о каком сне он не мог бы думать, когда одновременно так близко и так далеко находился Джордж. Уж лучше он останется тут. — Не хочу туда идти, — получилось выдавить сильно измученно. Охватив рукой талию гриффиндорца и дождавшись лестницу, Роберт аккуратно направил его вверх по ступенькам, поддерживая парня, так как тот был чересчур сонным и сейчас вполне мог оступиться. Прислонившись щекой к груди Роберту, Билл, совсем отстранившись от мира, шёл туда, куда его вели, медленно перебирая ногами. Спустя всего пару этажей и полпути по коридору седьмого этажа, Роберт остановился, открывая ключом массивную дверь и пропустил мальчика вперёд. Билл осмотрелся, замечая маленький источник света в этой комнате — почти догоревшую свечу, стоящую без подсвечника на письменном столе слева от двери. На столе лежали стопки книг, несколько из которых были раскрыты — видно, Роберт недавно их читал.На журнальном столике рядом с диванами стоял небольшой поднос с напитками, а кровать выглядела слегка помятой. Окна были полузакрыты шторами, и ночной свет падал только на пол, отражая часть рамы на ботинках Билла. В целом, тут больше ничего не вызывало ощущений, что тут кто-то живёт. Пока Грей закрывал дверь, Денбро сделал пару шагов вперёд, вновь бросив взгляд на диван, погружаясь в воспоминания о той самой ночи. «Забавно, не правда ли? Как связаны эти два вечера.» Билл согласился с этой мыслью, правда сейчас это не то, чтобы он хотел вспоминать. Он мотнул головой, отгоняя образы того вечере и сосредоточиться на настоящем. Роберт тоже пытался это сделать, отвлечь его и уложить спать, поэтому направил парня к кровати, надавив на его плечи, чтобы он сел. Билл провалился в мягкиё матрас и одеяло, кровать была высокой, ноги больше не касались пола из-за высокой кровати, и он крепко держался за руку Роберта, чтобы почувствовать хоть какую-то устойчивость. — Вы в-ведь сказали, что всё будет хорошо… — Билл словно и не хотел этого говорить, тихо прошептал, едва шевеля губами. К удивлению Грея, Билл внезапно оживился, сон сняло как рукой, когда ловкие пальцы подцепили его свитер и стянули его, оставляя парня в одной серой рубашке. — А что сейчас плохо? Билли, он ведь не мог не отреагировать. Останешься в штанах? — пока Билл пытался обдумать первую часть фразы, на последнюю он неожиданно содрогнулся и активно закивал, чувствуя, как вопрос заставил его дыхание сбиться. Роберт отошёл, вывернул свитер и аккуратно положил его на кресло. Оставшись в тонком хлопке, сидя на огромной по сравнению с его собственной кровати, Билл поджал под себя ноги и молча наблюдал, как Роберт стягивает с себя тяжёлую мантию, которая была на нём ещё с начала матча. Брюнет размял плечи, освобождённые от стесняющей их одежды. Покрывало под юношей было холодным, и, оказавшись без свитера, по телу пробежались мурашки, а мороз постепенно начал окутывать тело. — Знаете, у вас прохлад-дно, — Билл потёр плечи, стараясь согреться. — Тогда, сейчас разожжём камин, потерпи немного. Роберт снял с себя свитер и бросил взгляд на мальчишку, который всё это время наблюдал за его движениями, мужчина подошёл ближе, а лицо парня оказалось на уровне торса. Юноша выглядел слегка смущённым и потерянным в этой комнате, но при всём этом, он смотрелся тут очень гармонично. Билл отвенулся, а Грей отошёл к столу, отыскал под грудами книг палочку, и поджёг дрова в камине. Тепло от вспыхнувшего пламени тут же распространилось по комнате, быстро достигнув Билла. — А в-вы разве не пользуетесь камином? — ведь казалось, мужчина и не собирался разжигать огонь. — Видимо, так долго находясь в холодных помещениях, я просто привык к холоду. Так что, хорошо что ты сказал, — на лице Роберта промелькнула лёгкая улыбка. Билл рассматривал всполохи пламени, водя своей ладонью по гладкому одеялу и погружаясь в воспоминания о том самом вечере. Теперь он вспоминал его уже без грусти, скорее с лёгкой ностальгией, ведь тогда он так волновался из-за того, что Роберт сидел так близко. Хотя, если признаться, и сейчас в его присутствии возникало это знакомое чувство. Вместе со Стэном и Эдди, где-то в начале года, они помогали тут с уборкой по просьбе Минервы. Видимо, уже тогда было известно о новом преподавателе, а Снейп тут же воспользовался шансом преподавать ЗоТИ. Кровать, которой долго никто не пользовался, покрылась слоем пыли, и он отчётливо помнил, как Эдди однажды прыгнул на неё, устав от бесконечного перетаскивания шкафов, и его окружило облако поднявшейся пыли. Тогда Билл не мог и близко представить, что профессор, живущей в этой спальне, предложит ему спать на ней. — Можем и не спать, — прозвучал внезапный голос слева. Парень повернул голову и столкнулся взглядом с серыми глазами Роберта. Грей в этот момент ставил свечу на прикроватный столик и решил узнать, о чём так задумался парень, что даже не обращает на него внимание. Юноша и правда даже не заметил, как Роберт оказался рядом. — Снова подслушиваете мои мысли? — мальчик мягко улыбнулся профессору, чуть прикрывая глаза, словно от внезапно взявшегося солнца. Роберт, не отвечая, продолжил складывать свои вещи, извлекая из шкафа небольшой тканевый мешочек. Парень скользил за ним взглядом, наблюдая, как длинные пальцы охватили подушечками фитиль свечи, распрямляя его, а затем между ними разгорелся маленький огонёк. — Как это всё-таки раб-ботает? А Вы можете меня научить т-так же? — спросил Билл, отворачиваясь от назойливых бликов огня. — Наверное, выдастся когда-нибудь время, Билл, — задумчиво ответил Грей. — Но это не так просто, как кажется. Долгая связь на большом расстоянии забирает много сил у волшебника. Мужчина облокотился на кровать руками, пока голубые глаза бесстыдно рассматривали голый торс, но внезапно, Грей накинул на него одеяло, накрывая с головой. — Прекращай глазеть или раздевайся тоже. Билл улыбнулся и вернул взгляд на лицо мужчины, отмечая, мелькнувшие морщинки около глаз Роберта. — Получается, вы действительно могли слышать мои мысли на стадионе? — осторожно спросил он, пытаясь разузнать об этой способности больше. Билл, по плечи укутанный одеялом, полностью повернулся к Грею, забираясь на середину кровати и случайно ударяясь худыми коленками в ногу собеседника. Роберт лишь кивнул, словно это было не очевидно после их диалога на матче, а в глазах мальчишки загорелось любопытство. Роберт, заметив это, подвинулся к спинке кровати, заодно схватив Билла за руку, утягивая комок из одела за собой. Лицо парня стало чересчур замученным за целый день: слипшиеся пушистые ресницы, красные от раздражения глаза, покусанные губы — и всё же он казался очаровательным. Несмотря на свою усталость, Билл смотрел на Роберта с лёгкой, умиротворённой улыбкой, укладывая голову поудобнее на его руку. Закусив губу, он всё же выдал то, о чём рассуждал у себя голове это время: — А Вы м-можете узнать, о чём думает Джордж? — Билли… — голос понизился, ему бы действительно не хотелось делать этого. Оба брата нуждались в отдыхе после трудного дня, и им обоим было бы лучше немного побыть порознь. — Я знаю. Ну хотя бы немного, к-кусочек… прошу, — прошептал Билл, надеясь, что мужчина будет благосклонен. Хрупкая ладонь коснулась его голого плеча, скользя подушечками пальцев по коже. Юноша так сильно хотел узнать хоть что-то, прекрасно понимая, что это довольно эгоистичная просьба к Роберту, но эта мысль просто так бы не исчезла. Света от свечи на тумбе хватало, чтобы видеть лицо Грея и плавающие тени, которые сделали профиль более грубым и выточенным, свеча бросала свой оранжевый блик на радужку мужчины, которая постепенно принимала свою собственную янтарную окраску. Наверное, это и есть проявление связи, подумал Билл, теперь с жаждой смотря на брюнета, боясь пропустить хоть одно слово. — Он сидит на кровати, — Билл поражённо моргнул, не ожидая, что сможет узнать ещё и то, что сейчас делает брат. Он увидел мальчика: тот сидел на кровати, уткнувшись взглядом в окно и вертя в руках какую-то маленькую вещь. И только после того, как он смог видеть глазами Джорджа, понял, что в его ладони находится небольшой серебряный кулон в форме рамки для фотографий. — Это родители подарили ему на день рождения, ему тогда исполнилось двенадцать. — Он раскрыл его, — добавил Роберт. В тот же день они делали фотографии, чтобы вложить внутрь кулона. Радостные мама и папа встали рядом, улыбаясь в камеру, которую держал их счастливый ребёнок. А после, уже они сели на кресло: Джорджи залез на подлокотник, чтобы быть выше и казаться с братом одного роста, после того, как он обнял его за шею, их ослепила вспышка. Спустя пару секунд появилась фотография. — О чём он думает? — глаза по-прежнему смотрели на мужчину, который, казалось, застыл — не моргал и даже не дышал. Поэтому Билл и хотел поскорее закончить. — Может, хватит? — оранжевый свет медленно угасал, растворяясь в темноте зрачков. — Нет, нет, нет! Пожалуйста! — рука сильнее вцепилась в белую кожу, оставляя на ней красноватые следы. — П-просто скажи и всё. — Джорджи рассматривал это фото, скорее всего, он больше не плакал и уже успокоился, — несмотря на крепкую хватку парня, Роберт осторожно протянул руку, чтобы поправить сползшее с Билла одеяло. — Он думал о том, что лучше бы тогда после бала ничего не делал, и что лучше бы вы остались братьями. И прежде чем ты расстроишься, вспомни о том, о чём ты сам думаешь когда злишься. Несмотря на логичные и успокаивающие слова, на глаза всё равно навернулась пелена из слез, которую он быстро сморгнул и продолжал моргать, стараясь рассеять их. После последних слов Билл молча уставился в стену, пытаясь справиться с подступившими чувствами, неприятно разливающимися по грудной клетке. — Давай, Билл, нужно спать. Впереди долгая неделя. — Роберт накрыл их обоих более тёплым одеялом, но с себя стянул его почти до бёдер. Заметив, что мальчик держится за его руку, он придвинулся ближе. — Что вы имеете в виду? — Мне нужно уехать из замка. Билл попытался делать вид, что его не задела эта новость, но внутри почувствовал пустоту от мысли, что останется один в школе. — Т-только на неделю? Роберт кивнул, а Билл наблюдал за этим как-то замедленно. Камин, наконец, согрел его; потрескивающие брёвна и танцующая свеча постепенно усыпляли парня, и он чувствовал, как проваливается в сон. — Вы всё ещё в мыслях Джорджа? У Вас немного оранжевого ост-талось. — Скоро пройдет. — Грей улёгся удобнее и легко провёл пальцами по открывшемуся из-под одеяла плечу. — Я б-бы хотел, чтобы и у меня глаза были такими. Красиво. Роберт широко улыбнулся на слова, что сонно произнёс парень. — Ну тогда смотри в них, Билли, и засыпай.

***

Стеклянные двери теплиц распахнулись, выпуская на свежий воздух суматошный поток учеников пятых курсов. Стэнли остановился подальше от спешащих в замок подростков, дожидаясь Бена, который никак не выходил, видимо получив дополнительные задания от профессора. Решив подождать Хэнскома в более тихом месте, юноша направился во внутренний двор замка. На лавочках расставленных по периметру двора отдыхали ученики, согреваясь под тёплыми весенними лучами. Некоторые из них до сих пор были не знакомые ему — гости, которые должны были покинуть Хогвартс только завтра. Мальчик медленно направился к одной из свободных лавочек, продолжая цепляться взглядом за некоторых подростков мелькающих поблизости, в надежде что ему попадётся кто-то из друзей и сможет скрасить время его ожидания. Стоило ему невзначай устремить взгляд вдаль, он зацепился за довольно удивительное зрелище. Его друг Коннор стоял в тени большого старого дерева, рядом с уже знакомым Стэну парнем — старшекурсником Томом. И ничего особенного в этом не было, не вызвало бы такую бурную реакцию, если бы руки этого самого Тома не покоились на бёдрах блондина, пока друг оплёл руками его шею и приблизившись к уху, что-то воодушевлённо нашёптывал. По лицу Стэна начало медленно расползаться удивление, а после того как в конце те открыто поцеловались на глазах некоторых учеников, он и вовсе опешил, неверяще хлопая ресницами, словно перед ним какая-то иллюзия. Это было так смело с их стороны и так неожиданно для пуффендуйца, ведь Коннор иногда подшучивал над ним самим, не показывал такую свою сторону, и главное, утаил всё от Уриса. Хотя они с ним довольно тесно общались и минувшим вечером тоже виделись, но Стэн ничего не заметил в друге, хотя, возможно в тот вечер было совсем не до этого. Именно поэтому кудрявый теперь невольно пялился на Коннора, который уже попрощался с слизеринцем и шёл к нему, уловив его реакцию и с хитрецой улыбаясь. — Я и не думал что ты с ним, с парнями, — несвязно начал юноша, но голос оборвался и он слабо прокашлялся, после сделав ещё одну попытку. — Что это вообще было сейчас? — Стэн все ещё не отойдя от приятного потрясения, смотрел то на друга, то через его плечо на спину уходящего брюнета. — Не думал, что я гей? — первым делом отозвался на его вопрос блондин, ухмыляясь и быстро продолжая. — Я тоже не думал о том, что ты согласишься встречаться с троицей. Но жизнь штука странная и непредсказуемая, и вот как всё обернуться может, да, Стэнни? — лицо блондина, явно довольного тем что он попал в точку, осветила широкая улыбка. — Не мог бы ты говорить об этом тише? — Стэн сам понизил голос, мельком осмотрелся по сторонам и схватив не сопротивляющегося слизеринца за плечо, увёл чуть в сторону от компании покосившихся на них девушек. — Я хотя бы от тебя не скрывал этого, ну, почти, — кудрявый сжал губы в тонкую полоску, припоминая то как пытался утаить всё от Коннора, хотя смысла в этом не было. Слизеринец одним из первых был в курсе связи троицы, а чуть позже, благодаря тому что он такой пронырливый и узнаёт всё одним из первых, он случайно выпытал у Патрика и о симпатии к Стэну. — Вот именно, что почти. На это я не злюсь, но вот к тебе у меня появилось множество вопросов, — ликующе начал Коннор, плечом к плечу медленно и бесцельно шагая рядом с другом по дорожке вымощенной камнями. — Боюсь даже спрашивать, каких. — Да ты не бойся, — издав смешок, слизеринец продолжил, — Ты мне сам ничего интересного рассказать не хочешь? — Я плохо понимаю твои намёки, — недоумевая, что на самом деле хочет от него услышать друг, Урис чуть нахмурился. — Тогда как бы это помягче спросить… — на мгновение блондин стал донельзя задумчивым и пуффендуец позволил себе предположить, что тема серьёзная. — Ну, вы четверо уже перепихивались? — слизеринец сузил глаза, принимая предвкушающий вид и высунув кончик языка провёл им по краю губы. — Такой редкий случай не может не вызвать интерес, пойми, — единственное чем объяснил свой порыв любопытства юноша, в то время как около его глаз собрались смешливые морщинки, а губы растянулись в широкой улыбке, обнажая белоснежные зубы. По лицу Стэна медленно расползалось удивление, от столь внезапного и «мягко» поставленного вопроса. Уже не первый год зная Коннора, он понимал что всё это в его духе, и почти к этому привык, но повернув голову в сторону слизеринца и заметив пытливый взгляд с широченной улыбкой, Урис почувствовал как у него задёргался глаз, из-за желания как можно быстрее стереть это выражение с лица друга и избежать дальнейших вопросов. — Прекрати улыбаться, у тебя рожа сейчас треснет, — недовольно пробормотал кудрявый, переводя взгляд с парня на дорогу под ногами. — И нет, ничего у нас такого не было. — Серьёзно? — слизеринец удивлённо вскинул брови, неверяще покосившись на друга. — Почему ты удивляешься? — Потому что знаю этих троих, — воодушевлённо высказался блондин, приоткрыв рот и намереваясь добавить что-то ещё, но также быстро его закрыл, потому что посчитал это лишним на этот момент. — И беспокоюсь о своём друге. — С каких это пор, Коннор? — Урис усмехнулся и шутливо оттолкнул слизеринца локтем от себя, отворачивая голову в сторону, пытаясь отыскать в толпе Хэнскома и договаривая. — Есть ещё много чувств и моментов важнее и приятнее, чем это. Мальчик не оборачивался к другу, чуть улыбаясь и думая о том, что между ними четырьмя уже успело произойти. Но Коннор сдаваться не собирался и ринулся в бой с новой порцией вопросов, и Урис понимал, что этому способствует лишь его любопытство, сдерживать которое он так и не научился. Как и понимал, что все эти разговоры останутся только между ними двумя. — А ты не думал сделать первый шаг, например? Они оценят, Стэн. Обязательно оценят, — его голос стал выше, а слизеринец долгим изучающим взглядом прошёлся по телу друга и в следующий момент сделал действие которое вовсе выбило юношу из колеи, а именно завёл руку за спину и шлёпнул кудрявого по мягкому месту без всякого стеснения. — Ох и настрадается же эта попка, — вдобавок ещё и приправил всё фразой от которой щеки пуффендуйца заметно поалели, а блондин заметив это только задорно прыснул со смеху. Уже в следующее мгновение перестав смеяться и ощутив толчок откуда-то сбоку, что заставило обоих мальчиков остановиться. Генри появился буквально из ниоткуда, подошёл и втиснулся прямо между ребятами, неаккуратно потеснив брата в сторону и хозяйским движением закинул руку на плечо Стэна, смерив блондина недовольным взглядом. — Ты конечно мой кузен, но это не значит, что тебе можно доставать моего парня. — А кто доставал? Мы обсуждали важную тему, — запротестовал блондин, на секунду метнув взгляд за спину, словно не понимая откуда Бауэрс вообще мог взяться. — Я не против вашего общения, но тебя что-то слишком много, братец, — ответил Генри, выделив последние три слова и чуть сжал пальцы на плече Уриса, прижав того к себе теснее. — А за такие шлепки и вовсе можно получить, ты знал? — Не трать силы на меня, оставь их на что-нибудь другое, — сделав шаг вперёд и развернувшись к ним лицом, задорно проговорил юноша, при этом многозначительно поиграв бровями и тут же отошёл на безопасное от Бауэрса расстояние, сделав ещё один широкий шаг, — братец. — добавил блондин глядя с издёвкой и дразня своим наигранным голосом, а после переключился на Уриса. — До встречи, Стэнни. Коннор начал уходить спиной вперёд, сначала одними губами послав кудрявому поцелуй, а дальше начал показывать ему подбадривающие жесты кулачками, ровно до тех пор пока не врезался спиной в какого-то незнакомца, виновато озираясь на него и только после этого начиная идти нормально. Смотря вслед этому младшему болвану, Бауэрс почувствовал как в нём просыпается лёгкий интерес к тому что тут обсуждалось до его появления, а Стэн смотрел в спину удаляющегося Коннора и молча недоумевал: с каких пор его друг стал таким? Генри чуть развернул голову, одарив младшего лёгкой улыбкой, молча убрал руку с плеча и пошёл дальше, направляясь к входу в замок. Всё ещё неважно себя чувствуя, не отойдя от ночного разговора и ощущая ту вину, из-за которой в горле стоял ком, словно тугими верёвками стягивая его и не давая заговорить с мальчиком так свободно, как раньше. Юноша немного постоял на месте, провожая слизеринца взглядом и думая, нужно ли им поговорить сейчас, ведь подходящего момента может не оказаться. И решил что раз уж эта возможность выпала и Бауэрс сам нашёл его, не нужно медлить. — Генри, подожди, — кудрявый крикнул вслед и побежал за слизеринцем, который уже был на значительном расстоянии от него. Оказавшись на одном уровне с парнем, он подстроился под его шаг и получив вопросительный взгляд, заметил что Генри начал идти медленнее. После ночи у Уриса накопилось множество вопросов и он понимал что один из них точно придётся озвучить, чтобы удостовериться в самом главном. — Мы всё ещё вместе? Ну то есть, всё хорошо? — Почему ты спрашиваешь? Разве есть причина думать иначе? — русоволосый нахмурил брови, покосившись взглядом на пуффендуйца, неожиданно заговорив с ним холодным тоном. Стэна в очередной раз ввело в ступор от внезапной серьёзности Баэурса. Он по-прежнему только привыкал к этому и слегка стушевался, прежде чем объяснить свой вопрос. — После вечеринки всё так получилось, я налетел на тебя с вопросами, хотя тебе и так пришлось не легко. Прости, мне на самом деле всё равно, кто ваши отцы, семья и всё остальное, — мальчик смотрел под ноги пока шёл и быстро говорил, старательно подбирая слова и поглядывая на Генри. Который в свою очередь задумался, уже догадавшись об основной причине взволнованности мальчика и принял заинтересованный вид. — Продолжай. — Ты даже не успел нормально порадоваться победе. И я чувствую что… Юноша вдохнул воздуха, чтобы выплеснуть свои мысли на этот счёт. Но прежде чем он начал осыпать слизеринца извинениями, как он это часто любил делать, хотя в большинстве случаев и не был виноват, Бауэрс резко затормозил, разворачиваясь корпусом к Стэну, который отзеркалил его действия, нервно сжимая пальцами лямку своей сумки. — У нас есть шанс всё исправить. Порадуешь меня? Стэнли не сразу нашёлся с ответом, не совсем понимая что имеет ввиду парень и что именно он должен для него сделать, а слизеринец, словно издеваясь, ещё и наградил его паузой, заставляя теряться в догадках. Юноша в принципе был за любой вариант и нерешительно кивнул, замечая как Генри опустил руку в карман, потом в другой, долго копаясь в них и наконец достал оттуда маленький металлический предмет, который сверкнул в солнечных лучах. — Приходи сегодня после занятий, ладно? Парень протянул его Стэну, который раскрыл ладонь навстречу, принимая и рассматривая ключ, пытаясь понять или вспомнить, от чего он. — Пятый этаж, ванна старост, — заметив непонимающий взгляд, объяснил Бауэрс и продолжил. — Нам всем нужно расслабиться, — с лёгкой улыбкой произнёс слизеринец и подмигнул, чем ещё сильнее смутил юношу. Вспомнив о делах, ничего больше не сказав и даже не получив ответ, Генри развернулся и быстрыми шагами поспешил к главному входу, пока полы его чёрной распахнутой мантии развевались сзади, а Стэн ещё несколько минут стоял, повернув голову в сторону парня и сжимая в ладошке ключ.

***

Билл весь день находился в кабинете Грея, воспользовавшись ключом, который тот ему оставил. Роберт каким-то образом также успел оставить ему список заданий — видимо он предполагал, что Билл может забыть про зелья. Наверное, профессор был прав, ведь сейчас варить зелья ему совсем не хотелось. Но, несмотря на это, он постарался и выполнил половину работы, пока в итоге не сжёг всё на последнем этапе. Оставшийся час, после того как он очистил котелок, Билл сидел за столом и просто рассматривая комнату, словно ощущая запах мужского одеколона. Хотя, может тот просто не выветрился с собственной рубашки? Он опустил голову и вытащил из-под свитера кусочек воротника, после понюхал его. Да, в ткани действительно хакрепились нотки чего-то пряного и терпкого. Билл прикрыл глаза и вдохнул приятный аромат ещё раз, вспоминая ночь, из-за которой теперь испытывал смущение. Но всё же… те моменты были какими-то особенными и значимыми. Казалось, словно они вместе преодолели некую невидимую грань и стали ближе. Интересно, насколько они вообще могут быть близки? Нет, Билл пока не думал об этом. Он пытался избегать подобных мыслей. Но сейчас, вспоминая тот момент, ему хотелось, чтобы Грей без своего свитера придвинулся ближе. Особую тяжесть в животе вызывал вид того, как Роберт стягивал с себя верхнюю часть одежды и как они лежали вместе. Билл просто не мог понять, как в тот момент не испортил всё своим смущением. Если бы подобное случилось сегодня, он, наверное, покраснел бы, как огненный краб. « Я буду счастлив посмотреть, как ты краснеешь от смущения, но только не сегодня», — раздался знакомый голос у него в голове. Билл уже начинал привыкать к этому, поэтому не особо удивился. « Вы уже знаете, когда вернётесь?» — спросил мальчик, одновременно с тем, стараясь увести мужчину от своих мыслей. « Пока не совсем. Думаю, это может затянутся и до выходных. Не уверен, Билли». Взгляд юноши опустился вниз, а улыбка стремительно угасла — он надеялся встретится не так поздно. И вообще не представлял, что будет делать всё это время. « Не волнуйся, оно пролетит быстро. Кстати, я не только мысли слышу», — проговорил Грей своим привычным томным голосом. « Да, Я понял.» Парень резко вскочил со стула и, ощущая на себе невидимый взгляд профессора (а возможно, так оно и было), вышел из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь. « Ты же не думаешь, что, выйдя из кабинета, я перестану быть в твоих мыслях?» « А почему вы просто не можете так сделать? Мне пора». — Билл? — с кресла поднялся Стэн, окликая его. Билл, когда проходил тут полчаса назад, не обратил внимание на гостиную, сейчас же, там в кресле сидел Патрик. Билл улыбнулся собственной догадке, где именно сидел Урис. — Тебя вообще Макгонагалл искала. Ты где был? — Стэнли же, зная коридоры слизерина лучше, улыбнулся своей догадке, хитро глядя на друга. — Я…я… д-делал для Г-грея задание. Вот от-отнёс, — неуверенно пробормотал Билл, ощущая неловкость под взглядом Уриса. Стэн пристально посмотрел на гриффиндорца, в первые же секунды замечая, что что-то не так. И махнув Хокстеттеру пошёл вместе с Биллом, не спрашивая у того можно ли, он бы просто не послушал его. — Что случилось, Билл? Мы ведь договорились вроде… Ты можешь рассказать мне всё, что только угодно. — Я помню. Просто… Не знаю, Стэн. Всё так слишком далеко зашло. Я хотел рассказать ему, — произнёс Билл, замечая непонимание в карих глазах друга. Он осознал, что объясняет всё несвязно. — Мы с Джорджи поссорились. Точнее, это я налажал, и он вряд ли п-простит меня за такое… — с неохотой признал гриффиндорец, стыдливо опуская взгляд. — Как налажал? Это ведь Джордж — он же твой брат. Я уверен, что простит. — Может, конечно, и так, но я боюсь, что наши отношения уже не б-будут прежними. Наверное настолько удручённым Стэн Билла никогда не видел, поэтому сразу понял что произошло что-то серьёзное. Но не мог поверить что настолько, чтобы младший брат мог так сильно обидеться на Билла. Он был свидетелем их отношений с момента начала дружбы с Денбро, более четырех лет назад, и как бы они не ссорились, что итак вообще бывало редко, очень быстро мирились, ведь им обоим постоянно требовалась компания друг друга. — Может, стоит перед ним извиниться? Что-то подарить, что он у тебя любит? Они медленным шагом вышли за главные ворота. В это свободное от уроков время двор был полон: студенты отдыхали, делали домашние задания или играли в плюй-камни. Многие направлялись через мост к совятне за посылками или ниже, прогуливаясь по дорожкам вдоль озера и мимо леса. Совсем недавно начал работать фонтан, и его брызги ветер разносил по всему двору, те оседали на листве дерева, чьи ветви расстилались, словно широкая крыша над двориком. Капли воды скатывались с листьев, а зелёная листва шумела, выброшенные серёжки опадали и их сразу же сметала заколдованная метла. Солнце начало сильнее греть, и в свитере уже было жарко. Парни сели на подоконник с внутренний стороны аркады, скрываясь от любопытных ушей. — Я могу это сделать, Стэнли, но это не п-поможет, п-поверь, — Денбро устало вздохнул. — Он вчера был так расстроен, блять… — Билл закрыл лицо в тёплых ладонях, а убрав их, заметил, как на него внимательно смотрит кудрявый. Во дворе кто-то радостно вскрикнул, выиграв в игре. — Почему, Билл? Может, ты всё-таки расскажешь? — Не могу, ты п-просто не поймёшь, не сможешь… — Билл хотел бы сказать что-то ещё, но понимал, что это может разрушить их дружбу. Ведь как можно общаться с тем, кто влюблён одновременно в своего брата и профессора? И ладно бы только влюблён, он уже целовался с ними обоими. Даже Стэн не поймёт… — Даже несмотря на то, что я объявил что встречаюсь… — он замолчал, но не из-за того что это могут услышать, а для того, чтобы не сболтнуть лишнего. — с Генри? Я бы даже сказал, с самим Генри Бауэрсом, — светловолосый улыбнулся. — Даже несмотря на это. — Знаешь, Билл, — парень поудобнее уселся на подоконнике, цепляясь рукой за колону, — возможно, Джордж мог сорваться, или расстроится, из-за того, что у него сейчас сложный период, возможно секрет… ноша. Я могу только предполагать, Билли, но это может быть. Все мы рано или поздно срываемся. — Возможно ты, как и всегда, прав, — тихо ответил Билл, улавливая для себя суть сказанного. — Я думаю, ты больше чем прав, спасибо. С этого места открывался отличный вид на Чёрное озеро и холмы, а вдали было видно множество студентов. — Все куда-то идут, знаешь, мы давно не были в «Сладком Королевстве», да и просто, думаю, нужно сходить в Хогсмид, ты и я, позовём Эдди? — Да, я за! Как раз потеплело, м-можно выпить холодного сливочного пива в «Трёх мётлах». — Каспбрак точно закажет свой тыквенный сок. — Парни рассмеялись, вспоминая, как однажды действительно словили себя на мысли, что Каспбрак постоянно заказывал именно этот напиток, и долго шутили, что он сам станет тыквой. Это было ещё на далёком втором курсе, и их детские шутки были глупыми, но такими тёплыми. — Как насчёт Генри? Не хочешь позвать его? — Скорее всего, он пошлёт нас втроём, но я предложу. — пуффендуец улыбнулся, примерно представляя, как они бы выглядели бы там. Стэн как-то задумчиво уткнул взгляд, теперь раздумывая над словами и закусывая губу. А Билл в пол оборота наблюдал за движением во дворе: когтевранцы начали новую партию игры, и к ним присоединился кто-то из слизерина, заколдованная метла подмела брусчатку около самого входа. Тот, кого он не видел, запустил магическую птичку из бумаги, да и настоящие залетали искупаться в фонтане. Было как нельзя тихо и спокойно, наверное шум из-за матча утих, и большинство сосредоточились именно на учебе и будущих экзаменах. Если честно, он уже и забыл про экзамены, которые должны начаться меньше чем через месяц. Учеба и его обязанности старосты постепенно отошли на второй план. Он исполнял их скорее машинально, чем с прежним рвением. Пока они сидели в тишине, юноша задумался, вернувшись на пару минут назад их беседы, вспомнив слова пуффендуйца. Что, если он действительно слишком надавил на Джорджа? В это есть логика… Наверняка у мальчика были и свои переживания, о которых он почти никому не рассказывал. Мысли об этом заставили Билла задуматься о том, чтобы поговорить с братом лично. Даже если он не захочет говорить о них с Греем. Денбро кивнул своим мыслям, соглашаясь с их посылом, и тут его сбил с толку изумрудный цвет на мантии мимо проходящего студента, и заметно притихший Стэн. — Как там у вас с Генри? Я знаю, что не интересовался этим ранее, но мне правда бы хотелось знать. Урис смутился от вопроса, это был уже второй на счету Билла на его памяти, и пока он просто не привык обсуждать своего парня с кем-то другим, кроме как с парнями и Коннором. — Всё вполне нормально, — глаза забегали по своим же штанам. — правда, я даже не знаю как описать, мы и не поругались… — Это то, что ты говорил? Секреты и ноша, верно? — уточнил Билл, внимательно наблюдая за другом. — Да, именно они. — Даже и не удивлён, что подобные м-могут всплыть у Генри… Ты как? — он не на шутку обеспокоился, смотря на потерянного Стэна. Урис из-за поднявшемся вопросе о парне растерялся, а прямого взгляда с гриффиндорцем он старался избегать. В голове крутился момент их вечера. Свои переживания он не хотел раскрывать Денбро, да и у того своих без него хватает. — Может, это как первая ссора? Я не силён в отношениях, ты же знаешь, — «особенно с парнями» хотел сказать Билл, но только посмеялся в голове. — Возможно, стоит обсудить это друг с другом, пока не стало поздно? Здесь он уже мог дать совет: секреты и недомолвки ни к чему хорошему не приведут. — Да, наверное. Но вроде всё уже в порядке, не переживай. Поговорим о другом? Парень коснулся ногами пола, прежде те висели в воздухе, Урис был готов уйти от разговора, но пока он держался. — Чёрт, он тебя хоть пальцем тронул, Стэн? — теперь и Билл спрыгнул с подоконника, но только для того, чтобы продолжать следить за реакцией пуффендуйца. — Нет, я помню о твоих угрозах, Большой Билл. — Стэн посмеялся, вспоминая их примирение. — На самом деле, Генри предложил сегодня вечером встретится, я думаю мы это обсудим. Ну, хоть у одного из них всё хорошо. — Точно? Помни, ты тоже можешь рассказать мне всё, — заверил Билл, стараясь быть поддержкой для своих друзей. Урис конечно это знал, как и сам Билл, но никто из них особо не вдавался в подробности своих проблем. Стэн поблагодарил парня за это. Но в данном случае он может поговорить, наверное, только с Патриком и Виктором. Которые лучше всего поймут эту ситуацию.

***

Ему не казалась странной эта затея, скорее наоборот, он был согласен с тем что последние несколько дней их сильно вымотали. А где же ещё искать спокойствие и расслабление, если не в друг друге? Провернув ключ, юноша открыл дверь и прошёл внутрь прогретого помещения, заполненного приглушённым освещением. Стэнли стянул обувь около двери, предварительно прикрыв за собой её, но не на задвижку, ведь он ожидал вскоре ещё кое-кого. Ступая по белому мрамору босыми ногами он с любопытством осмотрелся, с удивлением отмечая что ванна старост слишком уж сильно отличается от обычных купален для учеников. В ней уютно, тепло и с первых секунд нахождения там заметно, что атмосфера весьма расслабляющая, в чём его и заверил Бауэрс. За запотевшими от пара окнами с непонятными рисунками, уже выблёскивали тысячи ярких звёзд и светил полумесяц, свет которого создал в комнате ещё более приятную атмосферу. В центре комнаты расположился большой прямоугольный бассейн, заполненный пеной, которая выходила даже за его края, расползаясь по белому мрамору. По бокам виднелись несколько золотых кранов, украшенных разноцветными камнями, два из которых наполняли бассейн водой и пеной, а из третьего вылетали пузыри различных размеров, хаотично разлетаясь по всей комнате. Возле проёма в полу стояла стопка пушистых белоснежных полотенец, неизвестно кем заранее подготовленных, а также десяток разнообразного размера пузырьков с ароматными жидкостями внутри, и стоило юноше приблизиться, некоторые запахи сразу врезались в ноздри, щекоча рецепторы. Мальчик подошёл ближе к краю ванны, замечая пар исходящий оттуда, вместе с поднимающейся пеной и лопающимися пузырями. Вдоволь рассмотрев эту красоту, он неторопливо начал расстёгивать пуговицы своей свободной белой рубашки, продолжая бегать глазами по каким-то деталям и упираясь взглядом в портрет русалки, которая уже отвернулась, чтобы не смущать юного гостя и принялась расчёсывать свои длинные волосы. Закончив с верхом и стянув с себя лёгкую ткань, он положил её около полотенец и ощутил приятное тёплое покалывание на коже от прогретого воздуха. Стэнли опустил ладони на бёдра и немного помешкавшись, потянул штаны вниз. Зачем-то обернувшись назад и бросив быстрый взгляд на дверь, он следом потянул и бельё, оставаясь полностью обнажённым и желая скорее скрыться в этой ароматной пузырчатой массе. Мальчик спустился по большим ступенькам, ощущая тепло, постепенно наслаждаясь погружением тела в горячую воду и почувствовал как пена сразу налипла на кожу и поползла вверх, щекоча шею и лицо. Немного проплыв, Стэн оказался у противоположного края, присаживаясь на ступеньку и оказываясь в воде почти по плечи. Сидя теперь лицом к двери, он блаженно запрокинул голову назад, устремив взгляд в полумрак потолка и заметив там небольшую люстру с горящими на ней тусклыми свечами и их отблески на стенах. Юноша всегда был впечатлительным до мелочей и способным восхищаться чем-то бесконечно долго. И он ещё раз убедился в том, что не зря принял предложение Генри. Прикрыв глаза ненадолго, мальчик начал медленно растворяться в ощущении приятной истомы, которая охватила всё тело, под шум воды размышляя о парнях и зная что вскоре ему придётся разделить это потрясающее место ещё и с ним. И он вовсе не против. В подобной атмосфере даже немного клонило в сон, чему он до последнего противился, но наконец услышав долгожданный звук открывающейся двери и тихие шаги, которые принадлежали нескольким людям, он медленно вернул взгляд перед собой, замечая приближающихся слизеринцев. — Нравится? — Генри обошёл ванную, осторожно ступая вдоль края и остановился позади юноши, согнув ноги в коленях и присев за спиной Уриса, скользнул взглядом по открывшемуся перед ним видом, с сожалением отмечая что всё красивое и желанное скрывает пена. — Да. А ещё правда очень расслабляет, — мальчик повернул голову в его сторону, одарив лёгкой улыбкой и под пристальным взглядом ладонями придвинул больше пены к себе. — Вероятно это ещё один плюс быть старостой. — И вероятно, самый приятный, — русоволосый улыбнулся уголком губ, наблюдая за действиями юноши и пальцами немного ослабил галстук. Урис понимал что теперь уже такого близкого контакта им не избежать, поэтому спокойно перевёл взгляд на парней, заметив как те неторопливо начали стягивать с себя верхнюю одежду, обнажая мышцы живота и груди. Пуффендуец не сразу отвёл взгляд, имея возможность впервые рассмотреть их так детально. Оба парня были хорошо сложенные, хотя блондин немного уступал Патрику в плечах. У Виктора были длинные стройные ноги, отсутствовал выделяющийся пресс, но была слишком привлекательная для парня талия, а ещё тонкая шея и красивая линия ключиц, которые сильно выступали. В целом его телосложение довольно отличалось от Бауэрса, но по-своему восхищало. Слизеринцы не торопились, то ли потому что им самим было лениво, то ли заметив пристальный взгляд, дали младшему возможность насладиться рельефами тела. Юноша с нечитаемым лицом изумлялся внешности парней и на секунду задумался, есть ли в нём что-то такое? Восхищаются ли они им также и детализируют всё так, как это делает он? Изучающий взгляд не смог пропустить и метку Патрика — змею расползающуюся под рёбрами. Однако она не была похожа на ту которую он видел у Генри, и от этого стало значительно спокойнее, но ему стало любопытно, ведь существует огромное количество меток, каждая из которых связывает человека с определённой историей. Когда кудрявый заметил как пальцы Крисса подцепили резинку белья, он чуть повернул голову в сторону окна, задержав взгляд и притворившись, что он наслаждается красивыми видами за ним, но на самом деле он понимал, что это смущающе, вся эта ситуация. Когда они все трое без одежды и он сам. Но зато у них есть просторная ванная, и скрывающая всё пена. Однако мысль о просторе оборвалась ровно на том моменте когда он ощутил как Генри, расправившись с формой, первый погрузился в воду, присаживаясь на ступеньку рядом слишком тесно и соприкасаясь своим бедром с его, а руку опустил на бортик прямо за спиной юноши. Пуффендуец почувствовал как щеки начали гореть уже не только от теплоты в комнате и температуры воды, а ещё и от подобной близости. Ведь как бы он не старался, он не мог совсем не волноваться находясь с ними там, под цепкими, хоть и уже ставшими такими близкими взглядами, и не зная что произойдёт в следующий момент. Не зная своей реакции и боясь чтобы она не показалась им совсем детской. Ведь находясь с ними он ощущал, как взрослеет, растёт в плане отношений. Начинает жить в другом, взрослом мире, окрашенном ещё более яркими и живыми красками. Он чувствовал как становится старше, быть может даже мудрее. Вместе с этим росло и доверие, из-за которого ему хотелось открыться им окончательно. Томный выдох сорвавшийся с губ заставил скопившуюся вокруг него пену разойтись немного в стороны и услышав как ещё два тела последовательно погрузились в воду он вернул на них свой взгляд, мгновенно решив переключиться. — Патрик, твоя метка, что она значит? — спросил мальчик и неожиданно соскользнул со ступеньки, вскоре вновь не ощущая дна под ногами и двигаясь в сторону парня, делая плавные движения руками под водой. — Догадываюсь о чём ты мог подумать, — Хокстеттер подался навстречу кудрявому, улыбнувшись его заинтересованности и переглянувшись с Генри. — С пожирателями она не связана, и я расскажу тебе её историю позже, хорошо? Получив ожидаемый кивок, он поспешил добавить. — Мы же не её сюда пришли обсудить, да? — за счёт своего роста брюнет остановился, пятернёй зачесал назад успевшие намокнуть волосы и немного вытянул шею так, что теперь вода доставала ему до подбородка. — А что вы хотели обсудить? — улыбнулся мальчик, подплывая ещё ближе и сразу ощущая, как две ладони Хокстеттера находят под водой его талию и удерживают, а сам кудрявый опустил обе ладони на плечи слизеринца, чувствуя себя в этот момент до абсурда маленьким и лёгким в его руках. — Мне вот кое-что всё-таки интересно, — опередил всех остальных Генри, на которого сразу обратили внимание оба парня и Виктор, сидящий за спиной брюнета. — Не поделишься тем, что от тебя сегодня хотел Коннор? — слизеринец вспомнил тот небольшой отрывок разговора, а ещё смущённое и немного злое лицо Уриса, которого явно чем-то задел его кузен. — У тебя очень любопытный брат, — кудрявый чуть улыбнулся, голову развернув в сторону сидящего Бауэрса и старался вести себя естественно несмотря на такую близость с обнажённым брюнетом, удерживающим его. — Ну, он сказал что я могу вас чем-то удивить, — уклончиво ответил юноша, даже не планируя переходить к самой сути разговора, хотя все трое сразу предположили, что именно под этим подразумевалось. — И я задумался о том, что я возможно, и правда такого не делал ещё. — Уверен, что не делал? Малыш, твоя полу-прозрачная рубашка в которой ты был на балу, до сих пор снится мне в самых бесстыдных снах, — полушёпотом, который заливается сладкой патокой в уши, произнёс брюнет, растянув губы в улыбке и получил тихий смешок со спины от Виктора и ожидаемую реакцию от Стэна: его глаза блеснули и он смущённо поджал губы, силясь подавить глупую улыбку. — Тебе даже стараться не обязательно. Ты по своей природе удивительный мальчик, — добавил Бауэрс, окончательно всколыхнув чувства юноши из-за чего тот устремил взгляд куда-то в окно, когда услышал сразу столько приятных для ушей комплиментов. Крисс сидел в противоположной от Бауэрса части бассейна, по грудь в воде и откинув руки по бокам, задумчиво постукивал пальцами по бортику и внимательно вслушивался в разговор. — Но если что, ты можешь многое с нами обсудить, — произнёс Виктор и мальчик обернулся на его голос, замечая на губах блондина полуулыбку и заинтересованность в карих глазах, которые вовлекли его в неразрывный зрительный контакт. — Вот он как всегда прав, — чуть покосившись взглядом на Виктора, Хокстеттер продолжил. — Раз уж мы тут вместе, могли бы поговорить о каких-то вещах. Возможно о том что каждому из нас нравится или же наоборот, чего лучше не делать, — заговорщически улыбнулся брюнет, большими пальцами поглаживая талию младшего под водой. — Мы уже поняли, что тебе нравится его резать, — мрачно ответил Бауэрс, не отводя глаз от пары в центре бассейна, одну руку расправив и уложив на бортик. — Это было всего раз, но я не против повторить что-то такое, — с особым энтузиазмом ответил брюнет, смотря только в глаза юноши, находящегося в его руках. — Перебьёшься, — со смешком вставил своё слово Крисс, зная о странных пристрастиях Хокстеттера, которые иногда переходили черту. Сам он подобное не всегда одобрял и считал что начинать с этого, ну точно не лучший вариант. — Подожди, сладкий, не мешай, — на секунду мотнув головой в сторону Виктора и получив от того недовольный вздох, он быстро вернул взгляд на Стэна, ощущая как нарастает увлечённость разговором и продолжил. — Меня действительно возбуждает тот факт, что я могу причинить тебе боль, — брюнет придвинул младшего вплотную и даже почувствовал, как его его грудная клетка начала вздыматься чаще. — И мне интересно, каково это, ощущать что я могу сделать с тобой что-то такое? На лице юноши читалась растерянность и первые пару секунд он бегал взглядом по лицу Патрика, наблюдая за тем как капельки воды скатываются по красивому лицу, а после пальцами сжал его плечи чуть сильнее и шумно вздохнул, с лёгкой улыбкой обращаясь к нему. — Вот и почему от тебя всё звучит абсолютно извращённо? — Я всего лишь подбиваю к тому, что я хочу послушать о всех твоих грязных желаниях, мой юный извращенец, — с блеском в глазах и восторгом в голосе проговорил брюнет, чуть сжимая хрупкое мальчишеское тело в своих руках. — Если бы они ещё были, — сместив руки немного вниз и легко оттолкнувшись ладонями от груди Патрика, юноша озорно улыбнулся и поплыл ближе к бортикам, цепляясь за них пальцами. — Тебе скорее неловко о них говорить, — не спросил, а уверенно констатировал факт Хокстеттер, раздражённо убирая налипшую на щеку пену, провожая мальчика заинтересованным взглядом и не переставая улыбаться. — И быть с нами сейчас тут тоже неловко. Но это всё временно, поверь. — Но вот нам безумно льстит то, что именно мы видим тебя таким впервые, и узнаем от тебя это тоже, впервые, — на лице Бауэрса наконец появилась лёгкая улыбка, но он по прежнему оставался на том же месте. — Знаешь, Стэнли, ради тебя я буду стараться усерднее. И поверь уже скоро твоя неловкость уйдёт. Мальчик улыбнулся, чувствуя как каждая мышца в теле напряглась в момент когда он вновь почувствовал как на нём сконцентрировалось всё внимание слизеринцев, а сам всё никак не мог отвести взгляд от слишком увлекательных пузырьков стоящих вдоль края бассейна. Виктор, почувствовавший что разговор заходит в неловкий тупик и становится для одного из них напряжённым, наконец погрузился в воду и подплыл к Урису. Остановился ближе к нему и потянулся рукой за спину, нащупав пальцами один из пузырьков. Блондин открыл пробку и вылил ароматное содержимое на ладонь, под внимательный взгляд Стэна. После чего кудрявый заметил, как тонкая кисть потянулась к его голове и Вик принялся намыливать голову юноши, а запах персика тут же врезался в нос. — Ты можешь с нами поговорить об этом, — стоя напротив юноши, Виктор продолжал свои действия, мягко массируя подушечками пальцев кожу головы и даря приятные ощущения. Он всегда удивительно легко располагал к себе, какую бы тему они не затрагивали. А под его мягким взглядом младший и вовсе чувствовал себя смелее. — Просто вы, знаете, кажетесь такими опытными, — несколько неуверенно выдавил из себя Урис и зажмурился, когда почувствовал как пена с головы поползла вниз, попадая в глаза. Мальчик быстро набрал в ладонь воды и смыл её, вновь возвращая взгляд на Крисса. — Я не хочу рядом с вами казаться совсем ребёнком, и может, боюсь разочаровать. — Для этого и нужно о таком говорить, — Виктор смотрел на него понимающе, прекрасно осознавая, что все они когда-то там были, в самом начале, когда попросту теряешься в ощущениях, не зная куда деть руки, взгляд, когда ничего ещё не изведанно и так туманно. Светловолосый закончил свои действия на голове и сместился ладонью на шею мальчика, мягко поглаживая и продолжая елозить ей немного вниз, распространяя ароматную жидкость по коже. — Ты можешь оставить какие-то свои переживания и страхи в этой комнате. — И свою невинность тоже, — бодрый голос Патрика донёсся из-за спины Виктора, и Стэн заметил как на красивом лице блондина спокойствие ожидаемо сменилось недовольством. — Придурок, — на выдохе бросил Вик, разозлённый тем, что его снова перебили, и устремил испепеляющий взгляд на брюнета через плечо. — Ты можешь быть серьёзным вообще? А тот, усмехнулся, махнув головой и выдав вполне исчерпывающий ответ. — Ну нет, это твоя роль — быть серьёзным. А кто-то должен всё это как-то скрашивать, — и указал кистями рук на себя, самодовольно улыбнувшись. Стэн тихо посмеялся глядя на них и понимая, что ему в одинаковой мере нравится всё это. И Патрик, который всегда развевает любую напряжённую атмосферу, и Виктор, который иногда ворчит на глупости, которые вылетают из рта Хокстеттера, но в тоже время сам быстро сдается, не сумев сдержать улыбку. И Генри, который пусть иногда и задумчивый, серьёзный, но всё же рядом, улыбается и наслаждается временем с ними. В этот вечер, ему показалось что он смотрел на него совсем по-другому. Тем же переполненным любовью взглядом, но всматривался так, словно хотел запомнить. Бауэрс рассматривал россыпь мелких родинок на шее и плечах, проходился по каждому изгибу, полюбившейся впадинке между ключицами, запоминал те морщинки собранные у уголков глаз от того как сильно юноша улыбался и небольшие ямочки на щеках, от той же прекрасной улыбки. И возможно Стэну стоило лишь чуть внимательнее всмотреться в Бауэрса и прочесть в его глазах немые извинения и сожаление о том, что вскоре должно будет произойти. Стэн некоторое время рассматривал его, а после под удивлённый взгляд Крисса ушёл под воду с головой, чтобы смыть пену с волос, быстро выныривая и зачёсывая влажные волосы назад. Распахнув глаза он заметил как блондин внимательно всматривается в него, едва заметно улыбаясь. — Я всегда рад поделиться с тобой каким-то опытом, малыш. Виктор прождал недолго, а после Стэн успел издать лишь удивлённое «ох», когда руки блондина опустились под воду и нашли его бёдра, скользнули по ним и подхватили, бережно удерживая. Мальчик ощутил как спина соприкоснулась с мрамором, а сам он не долго думая, оплёл ногами талию слизеринца, ладони устроив на спине и почувствовав как мышцы на ней напряглись. Каждое действие светловолосого было без какого-либо напора, пока младший смотрел на него всё тем же открытым и тёплым взглядом. Стэн почувствовал каким учащённым стало собственное сердцебиение, причиной чему послужила конечно же ладонь Виктора, которая скользнула с бедра на ягодицу и устроилась там так удобно и правильно, от чего внутренности приятно скрутило. И в следующий момент мальчик ощутил как в его губы вжимаются губы блондина, а он раскрыл навстречу свои, растворяясь в этом сладком ощущении, когда Вик сначала провёл кончиком языка по нёбу, а после соприкоснулся с его языком, сплетая их в неторопливом поцелуе. Лишь несколько углубив поцелуй, вскоре губы Виктора отстранились и проделали горячую дорожку от подбородка до ключицы и парень нежно прикусил выступающую косточку, ощущая как пальцы младшего зарылись в его волосы на затылке. Крисс в этот момент поймал себя на мысли, что это совершенно не та неукротимая страсть, которая часто происходит между тремя слизеринцами. Это что-то иное, более нежное и новое, но не менее крышесносное. Подхватив Уриса и второй рукой под ягодицу, он чуть приподнял его, словно кудрявый и вовсе ничего не весит, спускаясь поцелуями ниже и остановившись, вобрал один сосок полными губами, с наслаждением проводя по нему кончиком языка, получая взамен хриплый выдох и лёгкие поглаживания пальцами по затылку. Из-за уровня воды Криссу не удалось спуститься ниже поэтому он вернулся к полюбившимся ему ключицам, оставляя лёгкий поцелуй на впадинке между ними и переместившись выше, плотно сомкнул губы на нежной коже шеи, ощущая как податливое тело чуть вздрогнуло в его руках. Плавно отстранившись и заметив небольшой покрасневший след на шее мальчика, Виктор плавно закончил эту сладкую для двоих пытку, понимая что ещё немного и всё перейдёт в совершенно другое русло. Отойдя от этих ощущений, мальчик перевёл взгляд на Бауэрса, улыбаясь и немного щурясь из-за того что в глаза с влажных кудрей стекает вода. Он в самом деле почти забыл о том что было прошлым вечером, словно всё между ними как и раньше. Только вот невольно упираясь в метку на предплечье парня воспоминания накатывали снова. Он дал себе обещание что обязательно разберётся с этим всем, и точно ни за что не откажется от чувств к парню только из-за этого. — Так и будешь там сидеть? — мягко обратился к слизеринцу кудрявый, в следующий момент наблюдая как Генри подплыл к нему, довольно быстро оказываясь рядом. Патрик в это время подплыл к бортику, блаженно запрокидывая на него голову и просто наслаждаясь нахождением там. — Он тот ещё извращенец, любит подсматривать и наблюдать со стороны, — хрипло посмеялся Виктор, осторожно выпустил младшего из рук и чуть двинулся в сторону, давая Стэну возможность приблизиться к Генри. — Я услышал тебя, и хочу чтобы ты понял, — Бауэрс проскользил руками по спине юноши под водой, приближаясь и оставляя смазанный поцелуй на шее. — Никто из нас никогда не разочаруется в твоих действиях или мыслях, потому что именно то, как ты это делаешь, делает тебя тобой. И это именно то, что мы уже в тебе любим. Мальчику показалось, что все его сомнения на этот счёт исчезли так быстро и легко, вслед за той неловкостью с которой он туда пришёл, и тепло улыбнувшись, Стэн потянулся к любимым губам за поцелуем.

***

Слизеринская спальня погружена во мрак, и даже могло показаться, что все её обитатели уже спят, но оба ещё бодрствовали. Виктор отсутствовал в комнате, а Ричи сидел за столом, полностью заваленный книгами, но те пока были отодвинуты в сторону. На полке лежала палочка, освещающая лист перед ним мягким светом — свечи едва давали света, и буквы на пергаменте сливались в сплошные пятна. Мэгги полчаса назад прислала сову с письмом, где снова выражала беспокойство за него и отца — последний был зол. Словно ему самому это было непонятно. « Я хочу, чтобы ты стал мужчиной, Ричард. Твоё детское поведение вызывает у отца неприятности. Скажу прямо: к нам вчера вечером заявились Фенрир и Мальсибер. И если бы всё прошло гладко… Мне нужно молчать об этом. — Дальше от точки тянулась неоконченная линия, словно Мэгги хотела написать больше, но передумала. — Если наша семья будет под вопросом доверия, то и обещанная нам безопасность окажется под угрозой. Просто… будь благоразумен». — Гласил витиеватый почерк на чистом пергаменте. Закончив читать, он сложил письмо пополам. Как раз в это время в комнату вошёл Крисс. Блондин наклонился над тумбочкой и принялся что-то искать в ящике. Ричи, погасив палочку, поджёг письмо. Внезапный всполох огня заставил Крисса обернуться — так как прежде, из-за балдахина на кровати он даже не заметил, что Тозиер был в комнате. — Не спишь? — узнав, что в тишине нет необходимости, Виктор вытряхнул содержимое ящика на кровать. — О, дай угадаю, ты и не ложился? — Письмо из дома, — коротко пояснил Ричи, кивнув на парящий в воздухе пепел. — Что ты ищешь? — он подошёл ближе, попутно заглянув в наручные часы, стрелки которых указывали на шесть часов утра. — Странно, но мне тоже прибыло письмо из дома, — Виктор распрямился, нахмурившись. — Отец попросил прибыть в замок, поэтому ищу специальный портал. Ричи наблюдал за ним несколько секунд, обдумывая, знает ли Виктор о последних событиях связанными с его меткой. Если и знает, то пока предпочитает молчать. Озеро за окнами постепенно светлело. Виктор вскоре покинул комнату, а Ричи, оставшись один, решил начать собираться к уроку, до этого выглянув в гостиную, проверяя своё расписание. Готов он был намного раньше привычного, поэтому уже в семь двадцать пять он шёл по прямому коридору в нужный класс. Постепенно запах пыльных гобеленов сменялся запахом сушёных трав, удобрений и влажной земли. В теплицах пока не было солнца — то ещё было скрыто за плотными кронами леса, но небо уже начинало светлеть: нежно-голубой оттенок на востоке постепенно переходил в розово-жёлтый. Влажный воздух был наполнен запахом пыльцы от цветов Помоны, а мелкие капли от распылителей висели в воздухе под стеклянной крышей, окутывая всё лёгкой дымкой. Прохладный пар заставил волосы слегка завиваться, и Ричи машинально пригладил выбившуюся прядь, направляясь искать теплицу под номером девять. Женщина, переставляющая горшки, подсказала ему в каком идти направлении, удивляясь, чего это они решили так рано явиться. Похоже, он был тут не один, а план углубиться в чтении книги оказался под вопросом. Теплица с нужным номером действительно оказалась в нужном месте, четвёртой по счету справа от входа, это подтверждала железная табличка на стене, едва различимая под густыми зарослями вьющихся растений. За матовым окном были видны мутные очертания того самого студента внутри, и пока Ричи вглядывался, внезапно раздался звонкий грохот, словно что-то разбилось. Ричи быстро отворил дверь, с интересом осматривая кабинет, ища взглядом студента, которого он видел мгновение назад. Однако последний словно испарился. Внизу, за рабочими столами, кто-то копошился, и Ричи, обогнув тумбы, почти дойдя до конца, когда оттуда резко подскочил Каспбрак, что-то крепко зажав в руке, точнее старательно скрывая это под столом. Ричи притворно удивился, прикрыв рот рукой, дабы это выглядело как можно убедительнее, но на самом деле пытался не засмеяться. Особенно когда заметил, что у бедного Каспбрака в районе паха появились листья, а когда те начали довольно двухсмысленно подрагивать, Тозиер не выдержал, и засмеялся на всю теплицу. — Заткнись и помоги мне, — прошипел Эдди, брсив на него раздражённый взгляд. Ричи, выдавив из себя последние смешки, таки подошёл к гриффиндорцу и заметил, палец младшего застрявший во рту у мандрагоры. Усмехнувшись снова, он поймал на себе предостерегающий взгляд Эдди и подавил смех. — Как ты умудрился так влипнуть? — слизеринец приблизился к парню, острожно ступая туфлями по грунту, и, схватив растение за листки, намереваясь освободить палец Эдди. — Нет, не трогай! — Эдди одёрнул руку вместе с растением. — Он нужен там, иначе она заорёт, и это сразу услышит мадам Стебль. Гриффиндорец немного постарался расслабить палец, так как тот уже начинал побаливать, отчаяно ища решение, пока Ричи светил палочкой растению в рот, убеждаясь, что с пальцем более или менее всё в порядке. — Придумай что-нибудь, быстро! — Каспбрак моляще взглянул ему в глаза, — Пожалуйста, скоро она придёт. — Нужно её пересадить, — наконец решил Ричи. — Для этого нужно найти горшок. — Тут с этим проблем не возникнет, я надеюсь. — Гриффиндорец зашипел, когда мандрагора сильнее прикусила палец, а кожа начала печь. — Чёрт, да пошевелись, а то она сейчас прокусит до кости! Найдя идеальный горшок, он усадил в него растение, и они начали постепенно заполнять его землёй, собирая ту с пола. Как только мандрагора была засыпана грунтом почти по самую голову, Эдди наконец смог высвободить палец, а Ричи, не теряя ни секунды, тут же запихнул горсть земли прямо в пасть мандрагоры, приглушая её крик. Пока Ричи ставил мандрагору на место и убрал весь грунт с помощью магии, а осколки с помощью трансфигурации стали горшком чуть поменьше, Эдди смывал с пальца разводы грязи и собственной крови с небольшой ранки. — Всё нормально? — Ричи заглянул через плечо, чтобы самому оценить повреждения. Он помнил, что у растения мощная хватка, а у более взрослых есть зубы. — Сойдёт, — гриффиндорец вытер руки, тут же спрятав их в карманы. Но Ричи мягко перехватил его руку и заметил две небольшие ранки, а так же красный след от дёсен цветка — от сока мандрагоры могло начаться раздражение. — У неё прорезались первые зубы, — он улыбнулся, да и Каспбрак заметно расслабился, и попытался вглядеться, чтобы увидеть след от укуса. В этот момент дверь распахнулась, а Ричи быстро опустил вниз их сцеплённые руки. — Ну что, юноши, ждём остальных и начинаем урок! — бодро сказала мадам Стебль, проходя к своему рабочему месту. Она выложила на стол пачки семян, грунта и книги, которые она держала в руках. Рабочий стол был достаточно высоким, чтобы профессор не могла увидеть, что Ричи и Эдди сидят бок о бок, и руки их всё ещё сцеплены. Ричи устроил их ладони у Каспбрака на бедре, нежно оглаживая кожу рядом с укусом, чтобы снять остатки напряжения. Эдди разложил учебники и тетради, время от времени бросая косые взгляды на свою руку в ладони Ричи, а затем, как ни в чём не бывало, повернулся к работе. Помона увлечённо объясняла детям, как правильно высаживать саженцы шипящей капусты, демонстрируя, что на дно горшка лучше высыпать мелкие камни для дренажа. — А после посыпьте слоем песка, вот так. И это хорошенько нужно удобрить драконьим помётом. Не кривитесь, а знаете, как капуста хорошо растет? Кто из вас осенью пробовал пирог с капустой и луком? Она сладкая и сочная, а если бы мы летом не удобряли, была бы по вкусу как щавель… — пока профессор продолжала объяснять, студенты, кривясь от её слов, посматривали на мешок с удобрением, опасаясь, что им придётся запустить туда руки. Эдди успел заметить, как Ричи резко одёрнул руку от книги, когда искал в абзаце следующий пункт по пересадке. Пальцы его на мгновение выгнулись в неестественном положении, прежде чем сжались в кулак, будто сведённые судорогой. Гриффиндорец тут же снял перчатки, думая, что слизеринец мог порезаться о край страницы. Ричи попросился покинуть кабинет, но не дождавшись ответа мадам Стебль, выбежал из него, прижимая грязную от земли руку к предплечью. Юноша, не рассчитав силы, хлопнул дверью. Женщина недовольно покосилась взглядом, смотря на этого возмутительного грубияна, как она теперь точно считала, исподлобья, опустив подбородок собирая под ним складки. — Что же, продолжаем, дети, — ровно произнесла она, рассказывая о финальном этапе удобрения. Парень старался не отвлекаться и продолжил свою работу, в надежде быстро завершить, ему оставалось полить саженец. Подойдя к крану около окон, он заметил, что Ричи пошёл не в сторону замка, а на выход из теплиц. Его фигура в тёмно-синем плаще выделялась среди зелени холмов, он продолжал крепко держаться за руку. Эдди сразу догадался, что дело было в метке, поэтому поспешил залить водой саженец, не заботясь о том, что вылил слишком много, щвырнул книги в сумку и рванул на выход, едва не опрокинув горшок. Мадам Стебль успела поймать его на лету. — Мне тоже нужно идти, извините! — крикнул он на бегу. — Ну, что же, думаю, урок можно и заканчивать. Кто не успел удобрить ваши саженцы, останьтесь и сделайте это, пожалуйста. — Помона улыбнулась, поясняя, что за это повысит оценку, а саженцы быстрее вырастут, она принимала работу у других учеников, которые вовремя завершили свою работу. Каспбрак быстро покинул теплицы, едва не сбив с ног помощницу Помоны, стремясь догнать Ричи. Тут явно было что что-то не так. Метка ведь должна была перестать болеть. Хотя его скромных знаний не хватало, чтобы знать это наверняка. Гриффиндорец мчался по скользкому холму, пытаясь срезать путь, и окликал парня, но тот не оглядывался, словно нарочно не хотел его слышать. Ричи был всё ближе и ближе к деревянному мосту, и Эдди крикнул ещё раз, заставив других студентов оглянуться. Наконец, Ричи остановился и обернулся, ожидая, пока гриффиндорец его догонит. — Что случилось? Куда ты? Я видел твою руку, — сбегая холма со сбитым дыханием Эдди едва проговаривал вопросы. — Он вызывает, — подняв рукав свободного кроя, он продемонстрировал двигающуюся метку, шипя из-за жгущейся боли. — В замок? Или куда-то ещё? — вопрос Каспбрака остался без ответа. Слизеринец продолжил свой путь к мосту, дойдя до него и облокотившись о перила. Подставив голову прохладному воздуху, который всегда гулял в этом ущелье. Взрослые пожиратели просто привыкали к этому, постепенно это произойдёт и с ним, но сейчас это было намного больнее, чем можно было переставить с виду. Сейчас вместе с меткой словно шевелятся его мышцы, вены с костями, крутятся вслед за змеёй, затягиваются между собой, пытаясь причинить большую боль. — Прям сейчас? Разве это не рискованно — использовать метку прям во время уроков? — А я что могу сделать? — грубо отчеканил Тозиер. Ричи не выдержал, с силой ударяя ладонью по колоне. Он давно заметил, как после метки управлять эмоциями становилось только сложнее. С тех пор, как он получил метку, они стали ещё более непредсказуемыми, и он отчаянно надеялся, что это пройдёт. — Ничего, — угрюмо выдохнул младший, понимая, что зря задал глупый вопрос. Он осторожно приблизился к Ричи, останавливаясь рядом с ним, и попытался его обнять, практически не касаясь рукой. — У меня болит только рука, — чуть мягче проговорил слизеринец, и Эдди сильнее прижался к парню, кладя подбородок на плечо. — Прости, просто меня злит, что тебе больно. Тозиер поднял рукав, чтобы прохладный воздух задуваемый на мост, слегка остудил жжение. Гриффиндорец угрюмым взглядом обвёл открывшуюся метку, смотреть на то, как она приходила в движение было противно. Словно рой трупных червей, копошился по руке. Жаль, что это находилось на чистой коже Ричи, метка портила её. — Он теперь постоянно так будет делать? В любую секунду может вас вызвать? — Скорее всего, — Ричи пожал плечами, и они оба молчали, прислушиваясь к завываниям ветра. Неподалёку от них на мосту остановилась парочка учеников, найдя себе романтичное место для уединения, так что они отстранились друг от друга и отошли дальше от тех. — Тоже мне, нашли место, — проворчал Эдди, оглядываясь на них с досадой. Он злился, потому что им самим пришлось прерваться. Юноша шёл, ведя рукой по шершавым перилам и смотря на текущую реку внизу, пока Ричи вновь не остановился. Эдди намеренно натянул его мантию, слегка касаясь голой кожи, скрывая оголённую руку Ричи от посторонний глаз. — Мне, наверное, уже пора. — Тихий голос прозвучал рядом с ухом, а ему вдруг стало грустно. Больше всего на свете он ненавидел, когда Ричи был вынужден находится с Греем, зная, что может последовать от его приказов. Все его личные страхи вдруг стали мелочью, как и всё остальное. Но, конечно, было бы глупо полагать, что Ричи передумает из-за него, или, ещё смешнее, что это сделает Грей. — Ну, мне тоже пора в замок, — выдохнул Эдди, вглядываясь в карие глаза, улавливая в них беспокойство, от которого, расставание было только больнее. — Эдс, — юноша поднял голову, отзываясь. Он положил руку на холодную ладонь слизеринца и медленно провёл пальцами по его коже, ощущая жгучее тепло в месте, где находилась метка. — Она ведь становится горячее, если ты ждёшь? — брюнет кивнул. — Тогда почему ты всё ещё здесь? — Ты, наверное, не догадываешься, но с тобой намного приятнее, чем с пожирателями. Эдди хотел было сказать, чтобы тот был осторожен, но прекрасно знал, что это бессмысленно. От Ричи вряд ли что-то зависит. — До встречи, — Эдди отпустил руку, понимая, что пора. — Я бы поцеловал, но… — Рич улыбнулся, замечая совсем угрюмое настроение Каспбрака и стараясь скрасить обстановку. Он кивнул на парочку сзади, которой они могли бы быть замечены. Рука Эдди по прежнему находилась на его, и, скрепив их пальцы на мгновение сильнее, с неохотой расцепил. — Но пойду поцелую твою мамку, — Ричи подмигнул и в тот же момент окутался дымом, вылетая через арку куда-то вверх, скрываясь за крышей моста. В следующий миг хлопок разнёсся по мосту, и парочка студентов испуганно оглянулась, выглядывая из-за перил, но быстро потеряла к этому интерес, вновь прилипая друг к другу. — Пока, — тихо сказал Каспбрак в пустоту и улыбнулся. В голове невольно возникла картина Ричи и его мамы, отчего он не смог сдержать улыбку. С этой глупой улыбкой он шёл до самого замка.

***

Такая непривычная для этого места атмосфера напряжённости не спадала ровно с тех пор когда туда пригласили зачинщиков недавнего происшествия на поле. В кабинете Дамблдора собрались его постоянные помощники — Северус и Минерва, а также директор Дурмстранга, который был на эмоциях больше всех остальных. И Генри возможно было бы проще, если бы они не вызвали в школу ещё и его отца, который теперь стоял с ним плечом к плечу, косился на него осуждающим взглядом, слушая вопли разъярённого Каркарова. — Этот парень подверг опасности жизнь одного из моих учеников. И я требую для него высшего наказания! — возмущался мужчина, смотря то на Дамблдора, то на Генри. Но слизеринец стоял с безразличным видом, стойко выдержал каждое слово брошенное директором и ни один мускул на его лице в этот момент не дрогнул. Ведь он заранее знал исход всего этого. Генри понимал к чему всё идёт и был готов к этому ещё с прошедшего вечера, когда Лоренсо сообщил ему о том, что вероятнее всего его исключат, чтобы избежать проблем с Министерством, если всё дойдёт до директора. А такое по школе распространяется слишком быстро и Дамблдор узнал о случившемся уже на следующее утро. — Друг мой, не нужно кричать, мы ведь можем ещё к чему-то прийти, — мягко, в своей манере ответил Альбус, сцепив пальцы в замок за спиной. — Вы сейчас намекаете на отчисление? — к общему удивлению за слизеринца вступилась профессор Макгонагалл, потрясся всех присутствующих следующим высказыванием. — Парень слишком талантлив, чтобы покинуть эту школу. — И довольно прискорбно, что эти таланты столько лет сгнивают здесь, — Бауэрс старший обвёл надменным взглядом всех присутствующих преподавателей. Снейп презрительно повёл плечом, но сдержался от ответа, ведь осознавал с кем имеет дело и что лучше не пререкаться. Не обращая внимание на отца Генри, болгарин продолжал вступаться за своего ученика. — Дамблдор, вы должны принять меры, это серьёзное нарушение. И если вам дорога репутация школы, вы что-то предпримете. Элмер стоял чуть в стороне от всех, опустив плечи и приняв довольно жалкий вид. Генри усмехнулся, встречаясь с ним взглядом и вновь думая о том, что ещё немного и тот не стоял бы перед ним. — Мы понимаем. И школе не нужны проблемы из-за одного ученика, — монотонным голосом начал Северус, упираясь взглядом в слизеринца. — Другое дело, если бы наш гость сделал что-то, но именно вы начали всё это. — Я хочу чтобы вы понимали, это уже не первый случай с вашим сыном, — на этот раз профессор взглянул на Оскара. Генри заметил, как отец вскинул бровь в удивлении, но в следующий момент он вновь принял беспристрастный вид, словно его это и вовсе волновать не должно. — Не утруждайте себя, я понял, к чему вы клоните. Дамблдор прикрыл веки, о чём-то раздумывая, решаясь на этот шаг и вскоре вновь вернул свой усталый взгляд на парня. — Нам правда жаль, Генри. И Бауэрс, по-правде, увидел в этом взгляде только фальш, желание показать что они не такие плохие, какими являются на самом деле. — Пока что твоё место займёт Виктор, думаю он отлично справиться со своими обязанностями, — по-доброму улыбнувшись, мужчина развернулся и вновь направился к своему столу. Повисла тишина которую нарушил мужчина, который бросил сыну холодное «уходим» и двинулся к двери. — Подождите, мистер Бауэрс. Донеслось в спину и Генри развернулся, замечая подступающего к нему профессора Снейпа. Тот протянул свою руку, заговорив своим как всегда холодным ровным голосом. — Ваша палочка. В следующее мгновение слизеринец наблюдал за тем, как она напополам ломается в пальцах профессора, не чувствуя при этом ничего, ведь это всего лишь вещь, одна из тех, которая связывала его с школой. — Я всегда знал, что моему сыну здесь не место, — едко выплюнул напоследок Бауэрс старший, а потом гордо развернулся, с удовлетворённым и важным видом покидая кабинет. Ступая по каменному мосту, Генри последний раз обернулся, осматривая высокие стены школы, которые не могли не стать родными за такое долгое время. Стены, за которыми осталось самое дорогое. Бауэрс медленно но верно осознал, что именно сейчас он отдаляется от этого, снова возвращается к той жизни, в которой не будет Стэна. Он даже немного забыл о том, что из себя представляет эта жизнь. И возможно эти чувства правда в нём пробудили нечто новое, заставив на время почувствовать себя другим. Ведь как ни крути, любовь творит невероятное даже с самыми неприятными и чёрствыми личностями. Развернувшись и посмотрев в спину уходящего отца, он поспешил следом за ним и ухмыльнулся с ноткой печали в этот момент. В глазах мелькнул недобрый огонёк и он понимал, что обязательно ещё сможет встретиться с тем из-за кого ему пришлось покинуть замок, ощущая как его мысли медленно погрязают в сладостной мстительной истоме.

***

Утренний отъезд гостей оставил после себя приятные воспоминания от улыбок и объятий, подаренных дружелюбными учениками из других школ. Попрощавшись с новыми друзьями, с их сопровождающими, и оставив все обиды, проигрыши или неудачи, ученики Хогвартса вернулись к привычной жизни. Новость о том что Генри покинул Хогвартс облетела школу за один лишь перерыв и вызвала различные реакции. Все недоброжелатели, которых на самом деле было много, в этот момент ликовали, кто-то наоборот был в отчаянии из-за того что их друг, он же иногда ещё и наставник, покинул школу вот так неожиданно. Были и те кто просто недоумевал почему так произошло, а кому-то было безразлично. Не знали об этом только те кто не участвовали в общешкольных обсуждениях последних новостей, и в этот раз в их число попал ещё и Стэн. На уроке Астрономии все в абсолютной тишине занимались выполнением практической работы, разбившись на группы. Стэнли сидящий на первой парте и выводящий буквы на пергаменте, не вникал в болтовню студентов сидящих позади. Но в один момент ему показалось, что кое-кто намеренно превысил тон, желая привлечь его внимание. Увидев что профессор Аврора занята разбором каких-то бумаг за столом, он чуть развернулся, встречаясь взглядом с Элиотом. Урис никогда не был в его компании и старался избегать контакта с ним, ведь это был тот самый скользкий тип, которые есть на каждом факультете. Человек, который долгие годы выстраивал себе авторитет всевозможными способами: обманывал, издевался, унижал, делал всё чтобы возвысить себя над другими. И к Стэну он также никогда не питал любви. — Да, думаю Бауэрс и правда заслужил это, — тихо проговорил парень, провокационно усмехнувшись. — Заслужил что? — ощущая пробуждающийся интерес, ведь тема затронула Генри, Стэн обернулся корпусом, готовясь получить ответ. — Шутишь? Или он даже не сказал тебе? Грустно, должно быть. Кудрявый перевёл непонимающий взгляд на человека более адекватного — свою подругу Литу, но та лишь виновато поджала губы, а после прошептала. — Я думала, ты знаешь. — Знаю что? Может кто-то уже объяснит? — раздражённо процедил сквозь зубы юноша, сведя брови к переносице. Девушка рассказала ему обо всём в чём была осведомлена как староста, замечая как непонимание и злость на лице пуффендуйца сменяются растерянностью. Внимательно слушая свою подругу, он ощутил как всё тело пробило мелкой дрожью, сопровождаемой чувством растущего внутреннего напряжения. — Не ожидала что именно вы двое можете позволить себе срывать мой урок. Профессор обратилась по большей части к Урису, и в любой другой момент ему бы стало стыдно за своё поведение, но не сейчас. Юноша опустил голову и беспокойно забегал взглядом по парте, пытаясь осмыслить то что он узнал секундами раннее. Глупое сердце уже забилось чаще, чувствуя что-то неминуемое, но он сам отказывался верить. Женщина продолжила твердить о том, что так делать нельзя, однако все фразы смазывались, а в ушах отчётливо слышался только учащённый ритм собственного пульса. Хотелось чтобы Аврора замолчала, чтобы ученики сидящие вокруг перестали коситься взглядами, чтобы в спину не давил тот презрительный взгляд Элиота. В один момент там стало просто невозможно находиться. И Стэн не понял, что им движет в этот момент: искорки надежды, что Генри ещё в школе и он успеет его увидеть, остановить, или же безысходность и обида. Он резко поднялся со своего стула, которое со скрипом отошло назад, под громкие возмущения профессора и попытки его остановить, а также удивлённые взгляды остальных, молча подался прочь из класса. Уже на лестнице он ускорил шаг, почти переходя на бег и замедлился только когда был на территории зелёного факультета, лишь для того чтобы немного успокоить загнанное дыхание. Теперь он понял, почему не встретил Генри когда вся школа прощалась с гостями и не пересекался с ним на первых перерывах. Его попросту уже не было в Хогвартсе. — Он что, правда уже уехал? — прозвучало совсем отчаянно и надломлено, в абсолютной тишине и без всяких приветствий, когда юноша вошёл в гостиную, замечая две знакомые фигуры и застыл на месте. Они не ждали такого скорого появления пуффендуйца, сами ещё не решив что с этим делать и не нашли объяснений для него. Виктор стоял, опираясь на спинку дивана, и сложив руки на груди, а Патрик медленно расхаживал по комнате, погрузившись в раздумья, из которых вырвался чтобы ответить младшему. — Уехал. Но ты не думай ничего такого, нам он сказал не больше чем тебе, — грустно усмехнулся брюнет, намекая на то что они также не успели даже поговорить и попрощаться. — Стэн, тот мужчина мракоборец предупреждал его. Они решили что так будет меньше проблем, ещё тут был его отец и кажется он настоял на этом, — скомкано начал объяснять Крисс. — Подожди, значит, — Урис подступил ближе, — Генри ещё прошлой ночью знал о том, что уедет? Ответом послужил кивок и Виктор отлепившись от дивана, подался навстречу мальчику. — Зачем тогда всё это было вчера? — сдавленным голосом спросил Урис, смотря в глаза блондина и чувствуя как медленно приходит холодное осознание того, что Генри утаил от него всё. Стэнли был рад тому что он дал ещё одну возможность побыть всем вместе в минувшую ночь, но вместе с этим накатывала такая сильная и немного детская обида, за то что он скрыл от него и ушёл молча. Возможно, ему не было бы в этот момент так тревожно если бы Генри хотя бы попрощался с ним. В его сознании крутилась одна единственная фраза брошенная в тот вечер после турнира «всё будет хорошо, вот увидишь», а перед глазами стояла та ободряющая и многообещающая улыбка парня. Генри уже тогда знал, что этого не будет и соврал. — Думаю, ему просто тяжело сейчас, — голос блондина прозвучал мягко и приглушённо, выражая всю ту усталость и отчаяние, которые также дали о себе знать не в подходящий момент. Он быстро пришёл в себя, понял что так не должно быть, немного выровнялся и прочистил горло, вновь принимая свой холодный и сдержанный образ. — Уверен, он объяснит всё позже. — Но как же Грей? Он ничего не смог сделать? — Он бы рад что-то сделать, наверное, но Генри нарушил правила. И не впервые как выяснилось, — мрачно изрёк Хокстеттер. — Но это же так глупо, в конце года, и всё из-за какого-то парня. Они не могли его так просто отчислить, это ошибка, это точно ошибка, — словно в бреду начал быстро говорить юноша, понимая что он на полшага от того, чтобы сорваться. Перед глазами пролетали последние моменты их встреч и грудную клетку сдавило с новой силой когда он вспомнил о том, что в ту ночь проигнорировал слова Генри о любви и не ответил ему. И не успел сделать этого снова. Мысли о том, что Генри просто не захотел его видеть, и что они тоже однажды могут так внезапно уйти, следом сотрясли его чувства. — Я столько ему должен был сказать, но не сделал этого, Вик. Возможно это и был тот самый порыв эмоциональной слабости. Юноша даже не успел уловить тот момент, когда в уголках глаз скопилась влага и он позволил выдержке окончательно рассыпаться, сразу почувствовав как первые две дорожки скатились по щекам, а с губ сорвался судорожный выдох. — Спокойно, Стэнли. Чувствуя, как буквально начинает задыхаться от нахлынувших мыслей и воспоминаний, мальчик ощутил как Виктор обнял его, одну ладонь прижав к спине, а второй прижал голову к своей груди и лёгкими движениями начал поглаживать затылок. Эти объятия, которые уже стали привычной вещью, теперь показались самыми необходимыми. Ему в этот момент остро пришло осознание того что они — единственное что удерживает от того чтобы не сломаться окончательно. Крисс молчал с пару долгих минут, впервые столкнувшийся с подобным. Он никогда не видел Стэна таким подавленным, не думал что он может быть настолько ранимым и нуждающимся в его поддержке. И теперь, ощущая столь сильный эмоциональный накал, Виктор чувствовал что сам впервые за всё время теряется в том что должен сказать. — Только пообещай что не будешь так убиваться. Тебе нужно доучиться, закончить курс и мне жаль, что это случилось. Виктор не ослаблял хватку, ощущая как вздымается и сотрясается грудная клетка юноши, каждый раз после того как тот прерывисто выдыхает и заходится новой порцией тихих всхлипываний. И ощутил влагу на своей чёрной тонкой рубашке, но ему было совершенно плевать на то как ей пропитывается лёгкая ткань, а сам он продолжил свои успокаивающие движения на кудрявой макушке. Стэн долгое время старался не думать о скором наступлении летних каникул, из-за которых им в любом случае придётся расстаться. Он наслаждался каждым моментом и хватался за любую возможность побыть ближе оставшееся время, и теперь новость об уходе Генри просто выбила землю из-под ног. Они ведь даже не решили, что будет дальше, как они проведут лето, как свяжутся, ведь он настолько привязался, что теперь не представлял эти пару месяцев без них. На секунду он подумал о том, что скоро придётся расстаться ещё и с Виктором и Патриком, а сделать это теперь казалось слишком трудным, после всего что произошло. Он понимал что долгое время его мир был сконцентрирован на них троих, и мальчик чувствовал себя хорошо только в их присутствии. И это чувство было настолько сильным, что даже немного пугало. Виктор молчал, ведя внутреннюю борьбу с желанием наговорить младшему множество успокаивающих речей, потому что он сам даже не знал, куда направился Бауэрс, теряясь в предположениях. А давать мальчику беспочвенные обещания он тоже не хотел. Патрик стоял в стороне и молчал, понимая что его слова никак не повлияют на ситуацию. Он не был сентиментальным и способным утешить, просто не находил слов в таких случаях. Стэн прерывисто вздохнул, бросив тихое «спасибо» и мертвой хваткой вцепившись в ткань рубашки на спине слизеринца. И стадия «принятия» того факта, что Генри правда теперь не рядом, вообще неизвестно где, медленно заполнила его мысли до предела. Он испытывал страх, за самого парня и их связь, ведь это неправильно, пока они тут втроём, он один. И юноша был уверен, что тоже самое ощущал каждый из них. Стэн больше ничего не произнёс, подавил в себе ещё с десяток рвущихся наружу вопросов, пытаясь в сознании нарисовать хоть какие-то картинки того, как всё будет дальше и что их ждёт в ближайшее время. Даже слов не осталось — внутри было только непонимание и неверие. Мальчик не впервые за всё это время ненавидел свой юный возраст, детскую наивность и те наивные проблески надежды. Ещё немного самого себя, за то что снова остро отреагировал на всё и показал свою слабость. Но больше всего в этот момент его раздражало глупое сердце, которое больно сжалось в очередной раз когда сознание посетила новая порция плохих мыслей.

***

Слова Стэна отчасти воодушевили его, но пока Джорджи всё равно не попадался ему на глаза. Да, раньше они тоже не часто виделись из-за плотного графика, но иногда на перерыве между уроками могли зайти в туалет плаксы Миртл, или в пустой прошлый кабинет профессора Флитвика, где сейчас хранились ненужные предметы школьного быта. Даже там из встречи были ненадежными, но пары минут уединения было достаточно. Солнце довольно быстро катилось за горизонт, и коридоры пустели: ученики либо корпели над заданиями в библиотеке, либо собирались в гостиных в шумные компании. Билл и сам не знал, зачем идёт туда, просто подчинялся внутреннему чувству, которое подсказывало ему, что в этом месте он мог встретить Джорджа. Конечно, он не рассчитывал, что брат окажется там в такое время, хотя такие мысли всё же проскальзывали. «А что, если он там? Ждёт его, или ждал его сегодня. И сейчас они там случайно встретятся и поговорят…» Но тут же гнал бредовые мысли из головы прочь, мысленно обзывая себя наивным идиотом. На его пути с шумом загорались факелы, освещая темноту коридора. Билл остановился перед массивной дверью, замерев в нерешительности, и ещё раз укорил себя за то, что вообще пришёл сюда. «Что ты хочешь здесь увидеть, Билл? Думаешь, брат мигом тебя простит, стоит тебе заявиться перед ним?» Он толкнул дверь и сразу ощутил на себе прохладу помещения. Холодный свет рассеивался от каменных плит, из крана капала вода в раковину, а где-то слышался плач — но это нормально для этой комнаты. Скорее всего, Миртл была в самой крайней кабинке, именно там её чаще слышали и замечали ученики, она сторонилась той, в которой умерла. Пустота. Она отозвалась тянущей болью в груди, стоило обратить внимание на те места, где недавно они находились вдвоём. Ещё больнее было от мысли, что Билл не знал, стоит ли вообще развивать их с Джорджем отношения. Парень прокрутил вентиль, который из-за своей старости поддался туго. Зачерпнув воду в ладони, парень плеснул её себе в лицо, прохлада принесла мыслям свежести и немного ясности. Стэн прав: неудивительно, что Джордж не захочет его видеть. Его грусть так быстро не пройдёт. Он так долго скрывал свои чувства, до сих пор это делает, а это уж точно сложнее и равносильно ноше. Сколько мальчику пришлось пройти, сколько он боролся с собой, а потом он так быстро и внезапно застаёт его с профессором. Наверное, так стыдно ему не было никогда. Билл смотрел на своё отражение в зеркале. Всё рушилось из-за него: его присутствие, его действия только усугубляли ситуацию. Брат доверил и рассказал ему о самом скрытном и прекрасном своём чувстве, а он… умудрился испортить это. «Любишь меня, Джорджи? Ну, так посмотри, как я целуюсь с профессором зельеварения!» Что с ним не так? Навязчивые мысли не давали покоя. Он опустил лицо в ещё влажные и прохладные ладони, потёр глаза, стараясь прогнать образ Джорджа с слезами на глазах. — Денбро, что ты тут делаешь? Оторвавшись от ладоней, парень резко взглянул на шагающего к нему Кевина, когтевранца его же курса. Который в основном приставал к своим, но и его не обделил его на парочке уроков, называя «пидором», стоило сесть где-то рядом с ним. Но Билл просто игнорировал таких, как и Тревора… — Это ведь общая комната… А название говорит само за себя. — Нарываешься? — Кевин медленно к чему-то вёл и подойдя к нему на достаточно близкое расстояние, он всё равно смотрел мимо, будто его тут и нет. Его рот приоткрылся, и проведя языком по зубам, он намеревался что-то сказать. — Почему-то мне кажется, что ты тут проворачивал свои мерзкие дела. — Кевин, это туалет. К чему т-ты клонишь? — голос было дрогнул, ему было совсем не ссоры. — Наяривал на своего же брата? — издевательски с вызовом бросил когтевранец. Мерзкий голос громко ударил не только по ушам, но и внутри. Ведь то, что он это говорит, подразумевает, что это он уже где-то слышал. Денбро не мог поверить, что об этом уже кто-то знает и мог пустить слухи. Он скривил губы, глядя на Кевина с нескрываемой ненавистью. — Ты опять решил просто приебаться, или т-тебе что-то нужно? — Билл, ты даже не отрицаешь этого. Я удивлён. Омерзительно. — Кевин изобразил гримасу тошноту на лице и сделал пару шагов ближе. — Мерлин, я ведь был прав, что ты педик, главное — вот что я упустил… Фу, Денбро, тебе даже не стыдно? Джорджи был один тут и плакал, долбаный извращенец, — тот продолжал подступать, но Билл застыл на месте, и не хотел давать шанса упереть себя в стену. Боясь этого в глубоком подсознании, правда, он не мог понять откуда. — А ты потом перейдёшь на остальных братьев? Может, на моего? — округлив глаза так, что показался весь круглый зрачок, он сделал выпад и схватил пальцами его волосы на затылке, а потом резко дёрнул их вниз. Билл ощутил тупую боль в подбородке, которая вскоре начала разрастаться острыми колющими шипами по всей челюсти. Парень слышал это пугающий стук зубами. Он быстро пробежался языком по ним, удостоверяясь, что те целы. Боль отдавалась и в нос, в переносицу — дышать становилось труднее. — Ты мерзкий. Тебя давно пора было отправить в Святого Мунго. Кевин о чём-то задумался, и после в его глаза вспыхнули яростью. Кулак когтевранца со всего размаха врезался в скулу Билла. В мгновение её обожгло ударом, он чувствовал, как стёрлась его кожа из-за костяшек Кевина. Билл опёрся рукой на выпирающую из стены трубу, пытаясь удержаться на ногах. В ушах стоял гул, и, хотя обычно кровь не вызывала у него паники, сейчас, при виде красных капель на пальцах, в глазах потемнело. Ему нужно было сесть, но он не мог сделать это сейчас. Билл мутным взглядом следил на когтевранцем: Кевин приблизился к крану и с отвращением начал смывать кровь с рук. — Только притронься к моему брату или к своему — я блять не шучу. В этой комнате будет два ноющих призрака. — бросил он, встряхнув с рук капли воды в его сторону. Он быстро ушёл, опасаясь, что его тут обнаружат. Денбро осел на холодную плитку, в глазах потемнело так, что он не видел света факела перед собой. — Билл, эй, ты как? — прозвучал призрачный голос. Тошнота от собственной крови продолжала стоять в горле, но он постепенно приходил в себя, зрение прояснялось. Перед ним в парящем состоянии зависла Миртл, призрачным голосом с эхо повторив фразу. — Я в порядке, убирайся. Поведя рукой по ушибу, он размазал кровь и задевал рваную кожу, но парень проверил насколько большая область раны по тянущейся боли. Гематома на скуле пульсировала до самого виска. У него заболела голова, она ужасно раскалывалась. — Кому нужна эта плаксивая Миртл, да? — приведение обиженно взмыло в воздух и испарилось в потолке. Действительно, кому сейчас хуже — ей без тела или тому, у кого оно болело? Наверное, нужно было дойти до раковины, промыть и охладить ушиб, но он смог лишь вытянуть ногу вперёд, вляпываясь в лужу накопившуюся под мойками из-за ржавых труб.

***

Трансгрессия выдалась долгой и тяжёлой. Он точно не знал, где именно он оказался, ведь метка сама вела к хозяину. Тут была уже ночь. Ричи переместился прямо к высоким кованым воротам, и от его хлопка с них вспорхнула ворона, недовольно каркая на парня за то, что потревожил тишину этого места. Слишком гробовую тишину — не было ни ветра, ни света от луны. Воздух был пропитан запахом прогнившей древесины и мокрой земли, словно на кладбище. В густом тумане едва угадывались очертания замка, словно в попытке скрыть его, накрывая белой дымкой высокие башни. Рядом раздалось ещё несколько хлопков, и из чёрного густого дыма вышли мужчины. Не задерживаясь на осмотре окружения, они тут же направились к воротам, которые, словно заманивая их внутрь, распахнулись, открывая путь туда, откуда никто не сможет выбраться. На третьем этаже замка, слева от главного входа, горел свет в единственном окне, едва заметном за широкой башней. Остальные части замка сливались с чёрным небом и холмами позади. Мантия путалась в ногах и собирала влагу с травы, приобретая внизу характерный тёмно-синий цвет, пока он следовал за теми, кто, по всей видимости, знал путь. Замок выглядел заброшенным на вид. В холле после входа в замок он даже заметил, как под ногами шуршат сухие листья. С некоторых канделябров, на которых догорали редкие свечи, свисали длинные нити паутины. Одна всё же зацепилась за плечо. Ричи чувствовал себя чуть спокойнее от того, что сегодня планировалось собрание пожирателей, раз он тут не один. Наверняка они обсудят недавние события, и, скорее всего, его имя вновь привлечёт внимание. Ричи тяжело вздохнул, заставив мужчину впереди обернуться. Не хотелось бы вновь поднимать эту тему. Ещё пару коридоров и вот эта самая комната, за дверьми которой уже шли разговоры, видимо они будут последними из прибывших. Комната оказалась просторной, ничего лишнего, только массивный стол из чёрного дуба и камин. У стены стоял ещё один стол, на котором лежали свитки с важными документами и планами. Никто не удосужился приветствием, только мужчины кивнули головой Реддлу, он повторил действие, склонив голову в ответ. — Ричи, мы для тебя оставили место по правую руку от отца. Присаживайся, — несмотря на мирное предложение, голос юноши был властным и ядовитым. Это всегда казалось ему странным. Они ведь все подчиняются ему и остаются одними из немногих, кто остался из-за верности. Но, возможно, Реддл привык так говорить, ведь все его поданные из предыдущего состава куда-то исчезли… Может, им тоже стоит об этом задуматься? Тёмные тени пролегли на фарфоровой коже, а голубые глаза на контрасте выглядели светящимися. На Томе был свободный бордовый пиджак, легко спадающий с его плеч, а свет пламени переливался на струящемся бархате. С шеи свисал медальон, на котором Ричи позже разглядел змею, переливающуюся под гранями драгоценного камня. — Ещё хоть раз ты так опоздаешь, Тозиер! — хоть и шёпотом, но с сердитыми нотками в голосе сказал отец, когда он занял своё место. Ричи сжал губы в полоску, дабы ничего лишнего не сказать, и покорно кивнул, ощущая как справа на него давит присутствие Реддла. За длинным столом собрались сильные и влиятельные пожиратели, а так же некоторые новоприбывшие, оказавшихся здесь благодаря высокому статусу своих отцов. Стол был почти заполнен, не хватало лишь двоих. Ричи поднял взгляд, обводя им по присутствующим за столом пожирателям. Отец разговаривал с соседом, хотя до него ему не было никакого дела. И тут он почувствовал, словно сам стал чьим-то объектом для изучения. Мотнув головой, он упёрся в пару холодных глаз, что без стеснения изучающе скользили по нему. Юноша отвернулся, как будто ему должно было быть стыдно за это. Специально ли его посадил сюда Том? Что он планировал увидеть? Со временем ощущение чужого взгляда исчезло, и он смог отвлечься и слегка расслабиться. Когда он шёл к своему назначенному месту, на противоположном ряду заметив отца Тео — кажется его звали Говард, но вот самого Тео было не видно. Старший Вакарелски сидел по правую сторону ещё пустующего места во главе, переговариваясь с Марсезом через какого-то новичка, усердно стуча пальцем по столу, рьяно объясняя что-то мужчине. В целом, все пожиратели время от времени обменивались короткими фразами, но их беседы носили исключительно деловой характер, лишённый даже намёка на товарищество. В комнату бесшумно вошли Грей и Фрэнк, Ричи заметил их раньше других, уловив странный взгляд, которым осмотрел его лорд, прежде чем тот вернулся к обсуждению. В руках мужчины был небольшой тканевый свёрток, Фрэнк быстро сказал что-то Грею, завершив диалог тем, что указал на ткань, а после поспешил занять своё место. — Что же, — Реддл взглянул на Грея и, понимая всё без слов, продолжил, — Теперь, когда мы все в сборе, можем начинать. — Ричард, — ледяные глаза метнулись в его сторону, а имя заставило слегка вздрогнуть и посмотреть на Томаса. — Несмотря на то, что ты, парень, чуть не провалил всю миссию, можешь пока не переживать… Худые, ненормально для обычного человека пальцы скользнули по его плечу. — Мы всё же заполучили Философский камень. Некоторые присутствующие расплылись в довольной ухмылке, но дальше продолжил Грей, так и не разместившийся на стуле, а медленно шагая позади спин гостей, его последующие слова стёрли ухмылку с их лиц. — Камень, хранившийся в подземельях Хогвартса, оказался подделкой. Что даже неудивительно. — А мы думали, Дамблдор остался таким же тупицей, — пошутил кто-то из них, и зал наполнился смехом, переглядываясь между друг другом. Некоторые питали отвращение к Альбусу со школьных времён, другие же были абсолютно равнодушны к его существованию. Грей прошёл до конца стола, останавливаясь за спиной Тозиера, положил ладони на спинку его стула. — Теперь нужно решить, как добыть оригинал и где тот может находится. — Повелитель, у вас есть идеи? — Да, ты прав, Эйвери. Два возможных места: в доме создателя камня — Фламеля, но со стороны Дамблдора, было бы ещё глупее прятать его в доме беззащитного старика. И банк, где по договоренности с Альбусом, эти гоблины очень надёжно могут его спрятать. Пожиратели начали переговариваться, обсуждая возможные варианты, понимая, что он них требуется, собравшиеся стали выдвигать идеи. — А как же остальные камни, Роберт? — Том, облокотившись предплечьем на ручку стула, повернулся в сторону Ричи, где позади стоял Грей. Мужчина прокручивая кольцо с красным камнем, в котором что-то внутри переливалось, он внимательно смотрел на него, изучая каждое движение и эмоцию, не упуская даже взмаха ресниц. Поэтому он и понимал его всегда лучше и быстрее других, зачастую, не требовалось и слов. На вид Роберт был серьёзен, но что-то в его поведении казалось ленивым и безмятежным. Плечи слегка опущены, уголок губы слегка приподнят, а пальцами он отбивал легкий ритм. Реддл и сейчас догадывался, в чём причина, но это не для лишних ушей, поэтому и свою улыбку он сдержал. — Они пока не так сильно требуются мне, Томас, — чуть прищуренные глаза при ответе, давали понять, что они правда пока могли подождать. — Этот в скором времени может оказаться под угрозой, если он и впрямь находится там. Роберт наклонился над углом стола, оказываясь около уха Тозиера, в то же время не отрывая взгляда от Тома. Ричи замер, вслушиваясь в глубокий голос мужчины. — Вам нужно будет встретиться после собрания, не опаздывай, — Грей усмехнулся на последнем слове. Реддл, принимая приказ, кивнул, как и Тозиер, ощутив тот холод, быстро пронёсшийся по затылку. — Может, пойдут мальчишки Бауэрса и Тозиера под оборотным зельем? — Мы не знаем, кому Альбус мог поручить следить за камнем, Грег, — Роберт всё-таки сел за свой стул с изящной деревянной резьбой, тут же утыкаясь серыми глазами в камень, который выложил на поверхность Френк. Внутри камня ярко-синими разветвлениями, похожими на корни большого дерева, разливалась магия, заключённая внутри, точнее её копия. Синий цвет внутри придавал камню немного фиолетового окраса, что насторожило изначально двоих людей тут. — Как вы поняли, что это подделка? — решился озвучить Ричи, хоть и знал, что сейчас не лучшее время подавать голос. На что он вполне оправданно получил толчок в бок от Уэнтуорта. — В нём нет вообще никакой магии, он пуст. Эти частицы, конечно, хорошо подделаны… Это легко заметить тому, кому принадлежала магия раньше. Грей, ответив на вопрос, высказался насчёт плана. — Парни пойдут так. Возможно, им на лицо наложат маски, вы их отвлечёте, и в это время нужно будет проникнуть в хранилище. Надо всё обдумать. Эйвери, Крисс, вы главные, жду к завтрашнему дню от вас план. Мужчины поспешно поднялись с мест, скрываясь за дверью, ведущую в коридор, чтобы выполнить приказ. Собрание шло напряжённо: некоторые были против того, чтобы на миссию отправлялись неопытные парни, считая, что они всё испортят. В итоге, словно в назидание, из задания убрали Тозиера и решили отправить Генри и старшего Лестрейнжа. Роберт обернулся на место чуть правее Тома, его внимание привлекло то, как Тозиер старший опустил голову и покачал ею, а после повернулся к сыну. — Я даже не хочу знать, как ты облажался, Ричи. Ты опозорил нас, — было произнесено шёпотом, но мужчина услышал всё. Грей крутил в руке камень, рассматривая его грани и внутреннее содержание, оценивая, как именно он был воссоздан. Пока Реддл чётко указывал, как все должны были себя вести, поясняя, что им пока не нужно высовываться, и что происшествие в банке должно оставаться «неизвестным» не менее трёх недель. Если появятся слухи в заголовках газет — устранить. Так же была приблизительно обговорена ситуация с другими двумя камнями. — Повелитель, как долго вы будете в этой школе? — послышался уверенный вопрос из-за стола. Он явно беспокоил женщину. — Пока, сколько требуется, Белла. Думаю, самое время достать воспоминания Дамблдора про эти камни. — Их мог прятать не он. В Министерстве ещё полно уродов. — Значит, найдём их так. Я как-то не ясно говорю? — мужчина, который ранее озвучил вопрос, тут же умолк, недовольно прикрывая рот ладонью и скрываясь за плечами остальных, а женщина хмыкнула, уверенная, что её вопрос звучал не так уж глупо, как у этого полоумного. Резко в крови вспыхнула ярость, разогреваясь и словно бурля в венах. Он буквально был прикован к этому месту и школе, без возможности сделать что либо ещё. Камень в руке начал краснеть и светиться, словно разогретое в печи стекло. Это тут же приковало внимание всех сидящих за столом. — Повелитель? — несколько человек за столом осмелились обеспокоиться. — Роберт? — Реддл поднялся, кладя руки на стол и пока просто наблюдая, не предпринимая никаких серьёзных действий. Камень нагревался и краснел, но Грей продолжал его держать, словно тот был совсем не горячим, а ладонь только сильнее охватила камень. «— Фу, Денбро, тебе даже не стыдно, а Джорджи был один и плакал, долбаный извращенец.» Камень лопнул и раскрошился на маленькие осколки в его ладони, а затем по столу, звеня, как разбитое стекло. Те, кто сидел ближе всего, моргнули из-за внезапного хлопка. — Продолжаем, — он недовольно скривил губы, рассматривая в ответ тех, кто бесстыдно глазел на него. — Этот мусор нам точно не пригодится. На очереди — снабжение магическим оборудованием и обучение прибывших. Также отвезите тела детей родителям, лишние подозрения нам ни к чему.

Он продолжал слышать разговор, который слышал сам Денбро, мальчик, видимо, и сам не подозревая этого, захотел, чтобы так было. Мужчина так же слышал последующие удары. Дементор бы дёрнул парня сегодня бродить по школе.

Том продолжил за него все поднятые темы, понимая, что состояние Грея не касается собрания. Он распоряжался добыть самые лучшие и сильные палочки, ингредиенты для зелий и телепорты. А Беллатриса с радостью, точнее с её особенной радостью, приняла предложение научить младших бою и пыткам. Ричи наблюдал, с каким невозмутимым выражением лица, будто это что-то обыденное, Тёмный Лорд перечислял то, чему стоит их научить в первую очередь. Каким именно заклинаниям. Каким именно видам пыток. Когда ему показалось, что на этом они закончат, Грей распорядился собрать всю информацию, которую им удалось добыть у Министерства, а также воспоминания убитых работников, которые получилось восстановить. После обсуждения что-то ещё, в чём Ричи уже не участвовал, собрание завершилось. Камин за это время успел потухнуть, а за окнами была непроглядная ночь. Все медленно расходились: Пожиратели, не получившие задания, отправлялись обратно к себе, а другие направлялись работать над планом и заданиями. Его отец, поблагодарив за всё Грея, как будто было за что, трансгрессировал. В комнате остались только четверо: Грей, Реддл, он и Марсез. Том приблизился к всё так же сидящему за столом Грею и, наклонившись, скрыв их обоих длинным жакетом, что-то сказал ему, после чего направился к двери. Ричи покорно, помня о приказе, поднялся и двинулся следом за Реддлом, пока только догадываясь, что его может ждать.

***

Комната выглядела более обставленной и уютной по сравнению с остальными частями замка, в которых он был. На часах тринадцать минут первого. Возле камина в центре комнаты была расставлена мягкая мебель, а вдоль стен находились высокие книжные шкафы, но не обстановка его сейчас интересовала. Реддл облокотился бедром о спинку кресла и ждал, пока Ричи подойдёт ближе, сложив руки на груди и крепко держа в одной из них палочку. — Ричи, ты ведь прекрасно знал, к чему это может привести. Юноша понятливо покачал головой, а старший слегка запрокинул голову, осматривая его из-под упавшей пряди волос с каким-то своим интересом, присущим ему весь вечер. — Тогда, что двигало тобой? Что там было, раз ты решился прервать миссию? — Он вам не сказал? — Нет, от этого и интереснее, верно? — на секунду в глазах мелькнуло что-то змеиное. — Постарайся думать о чём-нибудь, что тебе приятно, Ричи, так это пройдёт практически незаметно. Он подошёл вплотную к подростку, ощущая, как при его дыхании их одежда соприкасалась. Пальцы охватили рукоять палочки, нацелив её кончиком в грудь Тозиера. — Круцио! Сперва показалось, что ничего не происходит, но это было лишь ложное секундное ощущение, и ноги тут же подкосились от боли, которая снизу расползалась вверх по телу, обволакивая его со всех сторон, сковывая и пронизывая. Его словно наполнял страх, сердце билось, выскакивая из грудной клетки, всё тело находилось в панике от внезапной боли. Он увидел перед своим лицом ботинки и сдался, полностью повалился на ковёр. Тело обмякло, ощущения ослабевали, и всё вроде как прекращалось. Он в облегчении перевернулся на спину. На него смотрели прежние голубые глаза, сейчас они наполнились темнотой и словно впитали изумрудный цвет от всполохов заклинания. Они внимательно рассматривали его, пока он пытался восстановить дыхание, всё ещё рвано вдыхая из-за фантомной боли. Ткань пиджака мужчины заструилась и соскользнула со спины на пол, когда она присел рядом, словно багровая лужа крови, расстилающаяся под слизеринцем. Ладонь мягко перехватила его лицо и осторожно очертила скулу. — Ещё один раз, Ричи. «Думай о боли. Только о ней», — твердили мысли, и он пытался сконцентрироваться на ней, ощущая, как от неё сводит пальцы, а зубы сжались до той степени, что вот-вот треснут. Но он понимал, зачем Том попросил его думать — чувствовал, как тот пытается проникнуть в его голову. После новой волны тело мелко подрагивало, боль на совсем не прекращалась, оставалась где-то глубоко внутри, тело всё ещё болело, просто меньше. Терпеть было всё тяжелее, как и противостоять нападкам легилимциии, но он не мог попросить остановиться — это, скорей всего, просто бы насмешило Реддла, а затем последовали бы ещё несколько круциатусов. И после ещё очередной вспышки, Тёмный Лорд ушёл. Он выдохнул, прикрывая глаза, чувствуя, как медленно боль уходила. Ричи вновь услышал шаги и, повернувшись на левый бок, увидел перед собой кресло. — Садись. С горькими попытками, ухватившись рукой за сидение, он всё-таки смог полняться и сесть на него, расслабленно откинув голову на спинку. Брюнет отошёл и повернул то кресло, на которое недавно облокачивался, и теперь они сидели друг напротив друга. Ричи мутным взглядом обвёл комнату, наткнувшись им на те часы над камином. Три часа двадцать минут. Видимо, Лорд проследил за его взглядом. — Да, время при этом течёт всегда странным образом. Для кого-то медленно, для кого-то быстро, — закинув ногу на ногу, он повернул голову немного вбок, откидывая вьющиеся пряди волос в приглашающем жесте. Забираясь по спинке кресла, на него заползла змея, скользя по оголённой шее и груди хозяина, а Том с нежностью погладил её. — Ты упорный, — длинные пальцы подцепили ножку серебряного кубка с жидкостью внутри. — Ты достаточно сильный борец, но кое-что я успел увидеть, — он хитро сверкнул глазами. — Грета держала кого-то. Мальчишку, верно? Из-за этого ты и не пошёл с Фрэнком. Занятно. — Он отпил жидкость, и та окрасила его губы в алый цвет, которые он быстро облизнул, но розоватый оттенок остался. — Ричи, — сквозь догадливую улыбку низким голосом протянул Реддл. — Ты ведь знаешь, что любые отношения с незнакомыми нашему кругу людьми у нас запрещены. Мы не знаем, кто его родители, Ричард. Парень продолжал молчать. Да и возразить ему было нечего. Организм всё равно ослаб — неимоверно хотелось пить и есть, а ещё прилечь на любую мягкую поверхность. Была надежда, что Том не увидел лица Эдди, и, видимо, это он и пытался выяснить, пробуя проникнуть в его голову ещё раз. Ричи не выдержал: — Грей знает о нём и пока не говорил, что это может нам как-то угрожать, — ровным тоном произнёс парень, хотя, может и повысил голос, но не специально. Брюнет посмотрел куда-то в сторону, погружаясь в мысли, а после к нему подлетел один из тех кубков с подноса, с которого юноша взял себе, но наполненный простой прозрачной жидкостью. Парень тут же сделал глоток. — Ну раз знает… Не совершай больше глупостей. Теперь тебе придётся потрудиться, чтобы вернуть доверие. — Вы что, хотите помочь мне? — его улыбка была скрыта чашей, а Том остался холоден в лице. Он был словно добыча перед хищником, настолько пристальным был его взгляд. Реддл не отводил его от парня ни на секунду, ухмыляясь, словно вот-вот из его рта вылезет раздвоенный язык. Его фамильяр был ему кстати — змея теперь обвивала ножки кресла и ноги хозяина, отдыхая. — Можно задать вопрос? — брюнет еле заметно кивнул. — О чём вы думали сегодня за столом? Когда я пришёл. — но даже без последнего уточнения тот понял, какой именно момент имеет в виду юноша. — Возможно, ты мне кое-кого напомнил. Знаешь, свари партию хороших лечебных зелий для будущего отряда. Думаю, это может пойти тебе на пользу. Нам в любом случае понадобятся люди для этого. А теперь иди, твоя комната на третьем этаже с открытой дверью.

***

«— Вы, наверное, даже не слышите меня. Хах. Но я снова по уши в дерьме… Это уже даже не удивляет. Без вас в этом замке мерзко.» Билл засмеялся в голос, смазывая кровь с лица и осознавая, что всё это время говорил вслух. Интересно, Миртл ещё тут? — подумал он, воможно, если она слушает, это не будет выглядеть так безумно. — Вы далеко… Ползя на коленях, Билл сделал несколько попыток встать, но ноги подкосились. Вовремя ухватившись ладонями за раковину, ему наконец удалось подняться. На белой керамике виднеется небольшой красный развод — это та, о которую он ему влепил. И из-за этого факта ему стало только веселее. В открытую смеясь, юноша намочил ладони под струёй воды из крана. Денбро принялся смывать кровь, брызгая прозрачными красными каплями на зеркало. В отражении его ушибы уже начали приобретать лёгкий фиолетовый оттенок. Холодная вода освежила лицо, но в ушах были посторонние звенящие шумы, Билл даже сомневался, что доберётся до собственной комнаты. Облокотившись о раковину, парень старался дышать часто и глубоко, чтобы прийти в себя.

***

Грей моргнул, прекращая видение. И пока это медленно происходило, перед глазами пропадал вид раковины, зеркала и кровавых пятен. В комнату кто-то зашёл, хотя догадаться, кто это, не составляло труда. — Как он? — Терпимо. По крайней мере, я знаю, кто пойдёт нам на ингредиенты. — Том засмеялся, понимая, что речь идёт о мальчишке, ударившем Билла. Роберт показывал ему, что видит, всего на пару секунд, и он его запомнил. Наливая в кубок вина, парень потянулся за вторым. — Мне пустой. — Ты же говорил, что всё не настолько серьёзно. — Он обернулся. Грей по-прежнему смотрел в стену и ничего не собирался объяснять, поэтому Том смирился и принёс второй пустой бокал, поставив на стол перед Робертом. Брюнет достал из кармана мантии нож, который обычно использовался для ингредиентов. Всегда наточенный, с тяжёлой увесистой ручкой, украшенной парой драгоценных камней. Мужчина легко провёл по запястью лезвием, и из раны быстро полилась кровь, накапливаясь на дне стакана. — Компенсация за то, что меня там нет. Знаешь, он скучает. — От разглядывания собственной крови взгляд приковался к прекрасным голубым глазам. — Ничего, — Том сощурил глаза, и на губах появилась еле играющая ухмылка, — встречи с тобой после долгих расставаний всегда всё исправляют. Реддл откинул голову назад, делая ей плавную дугу разминая шею, используя возможность обнажить её и дать увидеть, как под тонкой кожей перекатываются мышцы и виднеются голубые вены. — Сколько тебе было? — Шестнадцать, — тут же ответил Том. Он все ещё держал голову наклонённой вбок, кося глаза на льющуюся кровь. — Может, хватит ему? Роберт укоризненно покачал головой, заглядывая кубок, который был наполнен чуть меньше половины. — Не жадничай. — Но всё же провёл рукой над раной, и та быстро затянулась, оставив маленькую потёкшую вниз каплю крови, которую он позже смазал о штаны. Он перехватил чашу кубка, слегка наклонив его, принимаясь раскачивая жидкость, а кровь, находящаяся в нём, начинала быстро закипать и медленно испаряться в воздухе. — И ты ни разу не задумывался об этом? — Внезапно для Тома спросил Грей. — Что это неправильно, отвратительно и мне должно быть стыдно? — Роберт кивнул. — Нет, не думал. — Они оба переглянулись. — Я всегда полностью уверен в себе и своих решениях. Да и не всё ли равно, кто что может сказать по этому поводу? Томас был уверен, что никогда не чувствовал ничего подобного, только непреодолимое желание быть рядом, и оно осталось до сих пор, хоть прошло уже очень много лет. — Они осуждают других волшебников за тёмную магию, как можно полагаться на их мнение? Ему всегда казалось, что Том остался тем же молодым юношей, с какой-то обидой на запреты и со стремлением получить запретное. Когда-то он равнялся на него и хотел быть лучше, читая много книг по магии, возможно, думая, что он этого не замечает, но юноша продолжает так иногда делать. Он видел огромную силу, которой владел Грей, которую тот мог контролировать и с лёгкостью управлять. Но несмотря на присущую молодость характера, длинный жизненный пусть и жесткость оставили след на юношеском лице. Тени в глазницах, уставшие глаза, всегда хмурящиеся брови и холодность к темам, которые касались пыток и убийств. Юноша говорил на всё более серьёзные темы, и его речь подданные принимали и слушали. Но этому всему способствовал долгий опыт. Билл уже добрался до спальни и, стоя перед шкафом, стягивал с себя испачканную и мокрую одежду, доставая из него сухую футболку и штаны. Закрывая скрипучую дверцу шкафа, он оказался перед зеркалом. Находясь в темноте он всё же заметил, как гематома заметно уменьшилась в размерах и стала менее насыщенного цвета. Кончиками пальцев парень дотронулся до неё; она практически не болела, всего спустя полчаса после того, как он добрался до башни Гриффиндора? Рассматривая ушибы в зеркале, он метнул взглядом в пустое место справа от себя. Показалось? Ему действительно показалось, что он видел лицо. И постепенно догадка его настигла, узнавая в лице знакомые черты. Парень просто улыбнулся, а после, совсем без ног заваливаясь в кровать, понимая, что он не остался без внимания и на этот раз. — Ты меня многому научил, так что мне не о чем жалеть, если ты об этом. Да и разве тебе самому не нравилось то время? — Ты прав. — Можно? — палец с перстнем указал на бокал и, после согласного кивка, Том подвинул его к себе. — Да и к тому же, он и сам проявлял инициативу. — Том перевёл направление разговора в сторону Билла; было понятно, что Роберт спрашивает для того, чтобы с ним сравнить. — А этого сложно не сделать, поверь. Помню, как что-то изменилось на том курсе, стоило тогда тебя увидеть. Я и не говорю о том, как в дальнейшем всё поменялось. Ему тогда, как старосте, поручили показать новому преподавателю свой кабинет, комнату и школу в общем. Он помнил, как тогда Грей показался ему слишком взрослым и серьёзным для своих лет. — Но ты тогда не знал… Реддл приоткрыл глаза, а его губы тронула лёгкая улыбка от нахлынувших воспоминаний, и под такой же мягкий взгляд он допил остатки крови из кубка.