Анютины глазки

— Да ладно! Зазвучал радостный крик парней. Валера задрал голову, пытаясь не показывать того, как горд он собой и своей очередной авантюрой. — Кое-как в этот раз уговорил девчонок, не знаю, чего кобенятся, — пожал плечами Фил. — Ну ничего, главное, что это танцовщицы. Там такие кошки, с ума сойти можно. — Вот, Фил, человек! Вот что значит спортсмен, все дороги ему открыты, — одобрительно закивал Кос, поправляя пиджак. — Надо Белому сказать, чтобы тоже подтягивался. Пчела задумчиво повел взглядом от Валеры к Космосу, осмысливая услышанное. Витя решил переспросить: — Танцовщицы? Днем позже. — Аня, ну ты хотя бы послушай! — Сурикова, пропади отсюда! Дружба между девочками началась в период, когда Анюте было 11, а Ольге 12. Девочки-скрипачки всегда репетировали в своем музыкальном училище, как в один из дней в стенах музыкального храма появился целый ансамбль из девочек, чуть младше музыканток. Найти в те года подходящее помещение для подобного рода занятия было тяжело, отчего двум, совершенно разным направлениям творчества пришлось сотрудничать под одной крышей. Музыка ансамбля постоянно перебивала ноты скрипок. Оба класса невзлюбили друг друга. А в один из очередных дней таких совмещенных репетиций, маленькой Ане показалось смешным сыграть на скрипке, как на гитаре. Кто же знал, что дешевые струны не выдержат такого рок-н-ролла. Скрипка оказалась Олечки. Девочки стали общаться на репетициях, а после чего и гулять вне их. Оля звала Аню на чай с пирожными, пока Елизавета Андреевна мечтательно пророчила девочкам великое будущее. Юной скрипачке тоже очень хотелось побывать в гостях у подруги, однако судьба второй не позволяла этого осуществить. Подружки ездили в лагеря летом, а по осень с весны Аня сбегала с последних уроков, чтобы успеть на концерты к Оле и вместо цветов принести ей конфет. Девочки выросли в девушек, которые стали идеально дополнять друг друга на сцене. Аня не заслоняла собой мистическую ауру скрипки, а Ольга всеми силами подстраивалась музыкой под движения танцовщицы, словно предугадывая ее каждое действие. Женская дружба — это что-то мягкое и теплое, а на вкус она как шампанское в новогоднюю ночь, как сахарная вата в парке аттракционов, как крепкая сигара в ночь скорби. — Мы побудем немного с ребятами, а потом к ночи уедем и все. Хочешь, попрошу Сашу не пить, чтобы он нас и отвез до дома? — молила Оля, засматриваясь в глаза подруги. — Ты-то, конечно, первая уедешь, — хохотнула Аня, закатив глаза. — Мы там будем в большой компании, все будет спокойно! — И для этой спокойной компании один из твоих уголовников ошивался вокруг нашей танцевальной школы, зазывая к себе девочек! Оля резко нахмурилась. Ей и самой это не нравилось, что для полного счастья парням нужны «приглашенные звезды», будто без лишних женских восторженных криков радости не будет. Иногда Оля и сама чувствовала себя в шкуре той, кого вызывают на разовую вечеринку. А когда очередная дверь запиралась на ключ, скрипачка стыдливо уводила взгляд, совершенно не понимая концепцию любви на одну ночь. — Не понимаю, чего ты нашла в своем Белове, — обиженно протянула Аня. Танцовщица оглядела комнату, в которой они находились. Комната Оли. Разбросанные ноты, книги с торчащими в них закладками. Окно балкона открыто, тюль безудержно веселилась на летнем ветру. Так часто Аня сбегала от жизненных обстоятельств именно сюда. Порой даже не через парадную, а через окно она ночью влезала к Оле. Елизавете Андреевне пришлось быстро смириться с тем, что в кровати под одеялом она может обнаружить не только внучку, но и ее подружку. — Честно, мне казалось, что одного уголовника твоей бабуле в моем лице уже хватало! — всплеснула руками Нюта. — Он так нежен со мной, — неожиданно смущенно сказала Оля, почти шепча. — Почти год вместе, а иногда боится за руку взять, вдруг я буду против. Бабушке всегда цветы приносит. Ань… Почему-то резко стало стыдно. Аня отвернулась, вновь обиженно хмурясь. Не сумеет она признаться, как нагло Саша отобрал все свободное время Оли, не оставляя танцовщице и мгновения с подругой. Так чего противиться? Но даже на этом вечере пьянства и распутства Ольга будет с Сашей, а Аня со своим одиночеством. — Ну и где будет эта сходка воров в законе? — Да вон там! — резко вскрикнула Оля, заулыбавшись. Пальцем она указывала на балкон, что выходил на дачу Царевых. Аня тут же выпрямилась на стуле, устремив свой взгляд в открытое окно соседнего дома. Занавеска окна дернулась так, словно ее стянули с петель. Окно закрылось. Ну и что это, блять, сейчас было? О сегодняшнем вечере напомнила музыка, что практически орала через дорогу. У дачи Царевых останавливались машины, откуда выходил очень красивый, но не очень приятный контингент. Аня считала, что это не настоящие спортсменки и танцовщицы — по ее мнению, они выходили на сцену лишь для того, чтобы их потом с этой сцены кто-нибудь забрал с собой. Ольге и Ане не пришлось идти долго. Только они оказались за дверью, даже не успев постучаться, как им открыл радостный Космос. — Самые главные девочки пришли! — заулыбался парень, запихивая подруг в дом, закрывая за ними дверь. — Оленька, привет, — вышел с кухни Саша, подходя к девушке и тут же затягивая ее в поцелуй. — Знаю, пахнет майонезом, но еда сама себя не приготовит. Аня, привет! — Привет, Саш, — коротко кивнула Аня, робко проходя в дом. В глаза бросились знакомые фигуры. Кто-то из девушек косо поглядывал на Анну, начиная шептаться друг с другом. Некоторые радостно здоровались, подмечая, как давно они не виделись. Аня из уважения спрашивала, как сложилась жизнь той или иной бывшей танцовщицы. Стало ясно, каждая спортсменка ускакала не на ту сцену. — Ни черта не работает это чудо техники, — недовольно протянул Витя, выходя из одной из комнат, встряхивая в руке магнитофон. Пчела поднял взгляд в улыбке, увидев Аню. Хитрые голубые глаза заблестели. Девушка же уселась на диван, убирая волосы назад. — Слишком счастливый ты для того, кто снова хочет получить по морде, — хмыкнула девушка, поправляя край джинсовых шортиков. — Да ладно тебе, — не снимая с лица улыбки, ответил Витя, — я планирую получить сегодня не только это. Продолжать разговор не хотелось. Старый магнитофон, будто накатив пару рюмок, стал петь громко и уверенно. Что-то несуразное и неуспевающее за музыкой настукивал на струнах гитары Саша. Комната заполнилась ароматом алкоголя, сигарет и пота. — Ты слишком трезвая для нашей компании, — протянул Космос, падая на диван рядом с Аней. Действительно, девушка за весь вечер выпила лишь один стакан пива, и то для приличия. — Мне кажется, тот, кто занимается спортом, старается себя не гробить, — на выдохе ответила Анна, устало склоняя голову вбок. Громкие звуки начинали убаюкивать. Космос в прищуре стал рассматривать собеседницу. На вид, ей было точно не больше двадцати лет — лицо круглое, щекастое. А большие, круглые глаза усталым и тяжелым взглядом сверлили каждого, кто к ней подходил. Не было в этом взгляде злости, лишь вечная тоска. И правда, на сцене каждому приходилось надевать на себя маску. Тешить себя этой минутой славы, когда ты — объект восхищения и оваций, но стоило занавесу закрыть тебя ото всех, ты остаешься наедине с собой. — Да ты глянь на нашего Фила, — громко сказал Кос, разворачивая корпус к остальным. Найдя друга, космонавт указал на него рукой. — Спортсмен, а капли в рот бахнуть не боится. — Да ладно тебе, Нюра, — широко улыбнулся Валера, вдруг останавливая свой танец. Аня смутилась. Ей казалось, они не так близки друг другу, чтобы так обращаться. — Разве это определяет хорошего спортсмена? Разве он не должен доказывать все поступками? — Ну хорошо, должен, — усмехнулась Аня, чуть опуская веки. Завязывалась игра, и пусть правила еще неизвестны, но она уже игрок. Пчела отодвинул от себя какую-то девушку, пробегая взглядом то по Ане, то по Филу. На его глазах разворачивалась настоящая несправедливость — почему она так охотно идет с ним на разговор? Большое и сильное эго Вити стало понемногу раскачиваться. Почему все вокруг рядом, но не она? — Нюра, смотри, — задумчиво произнес Фил, натягивая рукава кофты по локти. — Сколько отжиманий делаешь? Ну двадцать осилишь? От удивления открылся рот. Космос, пребывая в восторге, протянул Ане рюмку. Пахло водкой и чем-то сладким, что добавили туда для смягчения вкуса. — Отстань ты от девчонки, в самом деле, — засмеялся хмельной Белый, поглаживая Олю, что робко сидела на его коленях. Аня становилась центром обсуждения. Выхватив рюмку у Коса, девушка выпила содержимое, тут же начиная жмуриться и высовывать язык. Вот же горючая и ебучая дрянь! Не желая выбираться из-за стола через ноги Космоса, Анна залезла на диван и, обойдя громилу за его спиной, спрыгнула на пол. Какие еще двадцать отжиманий? Да ей же можно заказывать гроб после трех. Что-то, кроме алкоголя, ударившее в голову, заставило ее принять спор. Фил и Аня опустились на пол, принимая положенную позу для отжиманий. Планка была еще терпимой. Как вдруг, Валера стал в темпе то опускаться, то подниматься. Мышцы и венки на его руках плясали в такт его движениям и учащенному дыханию. Рот снова открылся, но на этот раз не только от удивления, но и восхищения. Все в комнате стали кричать подбадривания Ане, искренне веря, что девчушка сумеет уделать боксера. Ожидания оправдались, но не про уделывание боксера, а про гроб после трех отжиманий. Правда сейчас, деревяный футляр можно было нести после второго. Руки тряслись, у них совсем не получалось удержать тело на весу. Тяжесть переросла в жгучее пламя, что будто разъедало мышцы. Анна рухнула на пол, шумно выдыхая. — А у нас есть победитель — грубая сила ушатала танцульки! — будто тост, произнес Космос. — Нет-нет-нет! Аня стала в впопыхах подниматься, наигранно отряхиваясь. Валера уже тоже поднялся, гордо улыбаясь. — А вот гимнастика у вас есть? Ну хотя бы в качестве разминки? — Ра-а-аунд два! — Космос ударил ладонями по столу, переворачивая бутылку водки в салат. — Ну, допустим, — уже менее уверенно протянул Фил, почесывая голову. — Хорошо, тогда давай мостик, — развела руками Аня, расплываясь в широкой улыбке. — Должны же вас хоть чуть-чуть тянуть, да? Парни в комнате одобрительно загалдели, девчонки подхватили. Валера неуверенно выдохнул, собираясь вновь возвращаться на пол. — Куда, стоя давай! — Анна схватила Фила за руки, не давая тому лечь. Танцовщице потребовалось сделать два движения, чтобы размяться и опуститься на мостик. Круглый прогиб в спине, руки крепко и уверенно держались на полу. Футболка девушки стала игриво задираться, да так, что стало видно начало груди. Оля соскочила с колен Саши, подбегая к Ане и поправляя ей футболку. Валера в это время пытался хотя бы немного увидеть пол. Он с опаской тянулся спиной вниз, при этом совершенно не протягивая руки. — Дружище, я иду, — уверенно сказал Космос, выходя из-за стола. Длиннющий парень уселся на Валеру, превращая того в несуразную скамейку. Фил на несколько секунд прогнулся назад, закричал и громко упал на пол, а на него сверху Космос. Пчела и Белый прыснули со смеху, утирая слезы. Аня выпрямилась на обе ноги, хватая руки Оли в качестве поддержки. — Ну тут ничья, — развел по сторонам руки Витя, хмыкая. — Еще бы, ты меня видел вообще, — за храбрилась Аня, убирая с лица упавшие волосы. — Видел. Прозвучало это более томно, чем предыдущие слова. Взгляд Вити встретился со взглядом Анютиных глазок. Сверкнули они пламенем и чем-то еще, чего сама Аня разобрать не сумела. Фонари больше не освещали улицу, лишь звезды и луна справлялись с этим нелегким делом. Из магнитофона доносилось что-то печальное и тихое. Вначале закрылась одна комната, затем вторая. Витя взял ручку третьей двери, смотря на девушку, что лежала на кровати перед ним. Ее руки бесстыдно исследовали собственное дело — они обласкали грудь, живот и остались между ног, разводя их. Пчелкин хмыкнул, почти заходя внутрь, как грохот из коридора заставил его обернуться. Аня нечаянно свалила несколько пар обуви, что стояли на верхней полке шкафа. Девушка с трудом стояла на ногах, тяжело вдыхая воздух через рот. Ее щеки были алыми, а лоб горячим. Она изо всех сил пыталась засунуть ногу в кроссовки, но все безуспешно. — Ты куда собралась? — недоуменно спросил Пчела, проморгав несколько раз, пытаясь убедиться в том, что видит. — Домой, — выговорила Аня, жалостливо прислоняясь спиной к стене. Она вновь глубоко вдохнула, беря кроссовки в руки и уже таким способом пытаясь обуться. — Оля ушла с Сашей, она обещала, что мы поедем домой, но мы не поехали. — Витя!.. — ахнула девушка, что ждала парня за дверью. Это же как-то совсем не хорошо — отпускать одну маленькую девчонку в таком ужасном состоянии. Хотя, когда Пчела волновался об этом? Видимо, в этот самый момент. — Давай, вставай. Виктор подошел к Ане, хватая ее за руки и ставя на ноги. Девушка, уже не отдавая себе отчета, налетела на парня, запрокидывая голову назад. Пчела вытаращил глаза, не зная, что делать. Обычно он находился в таком состоянии, а не девушки в его руках. — Ну ало! — прикрикнула девушка, нетерпеливо выходя из комнаты. Она обиженно фыркнула и махнула рукой, уходя в комнату к Филу и его спутнице. Витя потушил свет в коридоре, почти потащив Аню до комнаты. — Ты вообще пила хоть раз? — недовольно произнес Пчела, иногда встряхивая девчонку, проверяя, в сознании ли та. — Да, — кивнула Аня, шепча. — На похоронах сеструхи. Ахуеть. Витя замолчал, не выдерживая конфуза, вызванного словами Анны. Но сама девушка, без сомнений, и не вспомнит об этом завтра. Пчела остановился в дверях комнаты, смотря на высокий порожек, о которой обязательно споткнется пьяное женское тело. Вздохнув, Витя поднял даму на руки, переступая через порог. — А мы с тобой дрались? — протянула Аня, свесив голову вниз. Виктор не сдержал смеха. — Ну, ты пыталась, — закивал Пчела, вспоминая ночь дискотеки. — Но я женщин не бью. — Понятно. Витя опустил девушку на кровать, и та с шумом упала, тут же переворачиваясь на бок. Она лежала с открытым ртом, часто и медленно моргая. Взгляд ее смотрел куда-то в пол, будто даже на это у нее не хватало сил. Пчела пошел к выходу из комнаты, как остановился. Слишком непривычная ситуация. Почему не воспользоваться ее телом, когда она не сможет дать отпор? Когда это останавливало его? Однако сейчас, почему-то, останавливает. Остаться с ней в комнате? Но разве на таком уровне их отношения, чтобы пытаться проявлять заботу? — Тебе восемнадцать-то хоть есть? — Есть, — прошептала Аня. — Мне девятнадцать. Наверняка не раз было так, что она пыталась купить пива в магазине, а продавщица не верила ей на слово и требовала паспорт. Это позабавило Пчелу. — Тошнит? Сильно плохо? Ответа за девочкой не последовало. Она уже сомкнула глаза, так и не сомкнув губ. Витя опустил голову. Ну и что это такое? Стоил этот вечер того, чтобы он превратился в такую ночь? Юноша вышел в зал, прибавляя громкость магнитофона. Чуть отодвинул стол от дивана, устраиваясь поудобнее. В его зубах оказалась зажата сигарета, дым которой неспеша поднимался к потолку. А музыка все пыталась перебить его мысли… Там, где клен шумит над речной волной, Говорили мы о любви с тобой. Облетел тот клен, в поле бродит мгла, А любовь, как сон, стороной прошла…