Warhammer Звёздное Дитя

История Галактики писана на гобелене, сотканном из ужаса и крови. Но среди бессчетных прядей тьмы блистают тонкие нити света, мгновения беззаветной доблести и отваги, что лишь ярче сияют на фоне окружающих их теней. Такие отчаянные подвиги не только определяют будущее, но и поддерживают надежду. Эльдрад Ультран, верховный ясновидец крафтворлда Ультве * * *  Судьба галактики была предопределена. Когда-то галактика и сам варп (психическое измерение, параллельное реальному миру) были тихим и спокойным местом... Но всё изменилось в тот момент, когда галактику стали заселять и подстраивать под себя разумные расы. Расы, что порой имели психический дар или же, как немногие разумные его еще называют, магию. Хотя последнее определение отражает его суть на крайне примитивном уровне, ибо порой разумные могут заглянуть так далеко вглубь Океана Душ, что могут увидеть будущую судьбу всей своей или даже чужих рас. Судьба положила начало всему, но и она же положит всему живому конец рано или поздно. И как бы разумные расы галактики или же их боги не трепыхались... Но своим вмешательством они могут лишь отдалить или же, напротив, ускорить свою погибель.  Живой тому пример — боги Аэльдари. Когда-то одна из богинь предсказала одному старому и могущественному богу войны, что тот погибнет из-за их детей — собственно расы Аэльдари. Старый бог войны разгневался и пошел войной на тех кого совсем недавно ещё считал своими детьми. Но, к счастью или же к сожалению, его смогли остановить и отговорить другие боги. И с тех пор боги и их дети Аэльдари начали жить отдельно. Одни в реальном мире, а другие в материальном. В свое время Империя Аэльдари не имела себе равных в галактике. Они считали себя повелителями звезд, и каждый аэльдари рождался могущественным псайкером. Даже смерть не была препятствием для них, ибо когда души эльдари в конце концов покидали свои смертные тела, они мирно растворялись в Имматериуме. Чтобы возродиться в новых формах, ибо Варп тогда не жаждал душ эльдар, как сегодня. Так как боги больше их не наставляли, и они остались в по сути большой галактике одни. А их техническое развитие было столь высоко, что они порой забавы ради рождали новые планеты, а звезды жили и умирали в зависимости от капризов этой расы. Аэльдари были убеждены, что во всей галактике им нечего бояться. И тысячелетия мирной, безбедной, а порой и беззаботной жизни превратили многих Аэльдари в аморальных гедонистов, чьи практики привели к катаклизму, который практически уничтожил их вид и привел к рождению Бога Хаоса Слаанеш или же Той Что Жаждет. Несмотря на их былую мощь, в одно мгновение были мертвы и сожраны души триллионов Аэльдари. Новое рожденное божество, пожрав триллионы душ, отправилось за богами Эльдар, и как бы те не сопротивлялись, в итоге практически весь пантеон богов Эльдар был уничтожен. То, что когда-то предсказывалось, сбылось, ведь, как и говорилось ранее, от судьбы не сбежишь. Ее лишь можно отсрочить, или же пойти на такие жертвы, что дальнейшее существование превратится в череду таких лишений, где дальнейшее существование порой может показаться лишь агонией. *** Кабал — древняя и могущественная организация. Организация, где восседают множество представителей разных и древних рас. Некоторые из которых уже вымерли или очень близки к этому. Организация, которая поставила себе цель во что бы то ни стало уничтожить куда более древних, чем самые старые представители организации, паразитов всей галактики. Паразитов, что называют себя Богами Хаоса. Если считать по меркам Аэльдари, то Эльдрад Ультран признавал, что он не так уж и давно был принят в эту организацию. И тем удивительным для него было то, что его призвали доложить доклад на столь большом и, несомненно, важном собрании. Хотя стоит признать, что доклад был весьма важным и, если с какой-то стороны посмотреть, тревожным. Он, а порой даже многие его коллеги-ясновидцы были озадачены недавним событием, а именно… – Эльдрад Ультран… Голос разумного был смесью чего-то металлического и стрекочущего, голос столь чуждый живому разумному, что можно даже подумать, и вовсе не принадлежит живому существу. Хотя, возможно, в какой-то мере это так и было. – Тебе сегодня была оказана большая честь присутствовать на этом собрании. Мы ждем твоего доклада и надеемся, что ты смог что-то выяснить. Ультран же, кивнув, начал свою речь. – Уважаемый совет, поставленная вами передо мной задача была интригующей, интересной и сложной одновременно. Я успел посетить не так много мест и переговорить не со всеми разумными, но думаю, что это уже и не требуется. – Почему же вы так решили? Вопрос задал уже другой член совета, и, не заметив со стороны других членов вообще что-либо, Ультран лишь кивнул. – Потому что, уважаемый совет, я уверен, что дальнейшее расследование уже ничего не даст. Конечно, это не значит, что я прекращу свои наблюдения и исследования, но то, что я узнал, уже более чем достаточно для доклада. – Мы надеемся, что вы осознаете до конца, что это один из важнейших вопросов на данный момент, ибо такое не происходило… Никогда. Ультран же лишь вежливо кивнул. Ситуация и вправду была… Неоднозначной. – Как я уже и говорил, я посетил множество мест и лично общался со многими Ясновидцами. И все Ясновидцы как один говорят, что они в один момент вдруг стали слепы. Более того, даже предвидение как таковое было временно недоступно. Ненадолго, конечно, но всё же. Ясновидящие утверждают, что это произошло из-за штиля в варпе, как его уже прозвали многие. – Штиль, значит. – Именно так, но главное не то, как его назвали, а его последствия. А последствия от него вам всем хорошо известны. Все те, кто мог заглянуть в будущее, вдруг разом ослепли, они не то что на пару лет, даже на пару секунд вперед не могли заглянуть. Длилось это не так чтобы долго, но многих это явление взволновало. И даже предвидение перестало работать. – Как долго всё это длилось? – Предвидение перестало действовать лишь на пару мгновений. А взгляд в будущее лишь немногим дольше. Но даже после того как штиль прошел, Ясновидцы с тревогой стали смотреть в будущее, и на первый взгляд можно было подумать, что всё стало как и прежде. Ультран взял небольшую паузу и оглядел присутствующих. – Ясновидцы все как один утверждают, что на свет появилось что-то, что лишь своим присутствием может ломать вероятности будущего. Пока что опасаться нечего, но если эта некая сила, что появилась на свет, начнет активные действия, и если эту силу не остановить, то последствия всего этого Ясновидцы предсказать затрудняются. Члены совета какое-то время молча обдумывали слова Эльдрада Ультрана. Но вскоре голос подал вновь один из членов совета. – Удалось ли выяснить источник этих сил? Хоть что-то? Взяв небольшую паузу и какое-то время обдумывая свой ответ, Ультран кивнул. – Да, уважаемый совет, всех взволновало это событие, поэтому в срочном порядке был созван совет Ясновидцев и проведен обряд, дабы выяснить хоть что-то. И у них вроде как даже что-то получилось. Если бы члены Кабала могли, они бы начали ёрзать в нетерпении на своих местах. – И что же уважаемым Ясновидцам удалось выяснить? Быстро оглядев каждого члена Кабала, Ультран мысленно приготовился к дальнейшему разговору. Ведь как не ему было знать, что членам Кабала не понравится то, что они услышат. – Ясновидцы проделали сложный обряд, уважаемый совет, потратили множество сил, а некоторые из них и вовсе чуть не лишились жизней, но они смогли узнать, с какой стороны пришел штиль. Они смогли на мгновение узреть, от кого исходит эта аномалия, но лишь на миг. – И что же они узрели? – Лишь некий свет, как они выразились, свет, что ярче самой яркой звезды. Ясновидцы смогли подтвердить, что свет и аномалия исходят от одного существа, и только. Дальше им просто не позволила смотреть уже другая сила. – Где это происходило и удалось ли выяснить, что за сила вам помешала? – Да, уважаемые, они отследили свет в системе Сол (солнечная система) Колыбели Человечества. А сила, что помешала им и чуть не погубила… Можно с уверенностью уверять, что это был Анафема. – Бум-мм… Что-то громыхнуло, Ультран перевел взгляд в сторону звука и заметил, как один из членов оставил вмятину своим ударом на… Сложно сказать, из чего был сделан этот стол, но материал явно был не хрупким. Таким бы материалом космические корабли строить. – Анафема. – Думаете, это он? – Больше некому. – Но как он мог создать что-то столь… Такое? Он ведь тоже не слабый провидец, зачем ему лишать себя преимущества? – Может ли быть так, что, лишив преимущества себя, он тем самым лишил его и других? – Но что он создал? А главное, как? Даже у него не должно быть столько сил, чтобы сотрясти правила самого мироздания. – Пока что сложно говорить, что именно создал Анафема, у нас нет данных, уважаемые члены совета. Я предлагаю отправить туда нашего шпиона, чтобы тот попытался выяснить, что произошло. – Что бы ни создал Анафема, он должен будет защищать это как свое самое дорогое сокровище. Члены совета еще долго вели переговоры, многие до сих пор не верили, что хоть и могущественный, но псайкер способен на столь сильные манипуляции с варпом. Кто-то предположил, что ясновидцы могли ошибиться либо же их вовсе могли ввести в заблуждение. В итоге, спустя какое-то время, все члены совета пришли к единому, по крайней мере, на пока мнению, а именно. Один из членов достал какое-то устройство и, проведя над ним некие манипуляции, они начали ждать и тем временем тихо переговариваться, пока их совет не почтил своим присутствием еще один разумный. Пришедший разумный подошел и, встав рядом с Эльдрадом Ультраном, сделал поклон. – Уважаемые. Один из членов совета встал со своего места и начал говорить. – У нас есть для тебя задание, Джон Грамматикус. *** Хорошо… Именно этим словом я мог кратко и по существу описать свои мысли. Свежий морской воздух обдувал мое лицо, воду, пальмы и другую растительность, что в обилии росла в этом месте. В это же время я стоял по колено в воде, а мои ноги щекотал влажный песок. Да, сейчас мне было хорошо, но в то же время меня одолевали и многие другие мысли, и одной из главных была грусть. Грусть за то, что человечество лишилось всего этого. Свежего воздуха и ясного неба. Чистой воды, зеленой травы, белого снега и многого другого. В частности, лишилось и изобилия животных, что населяли этот мир. Слонов, жирафов, медведей, кабанов, волков и орлов. Этот список можно продолжать еще долго, и чем дольше я задумывался об этом, тем сильнее меня одолевала грусть и тоска. А после грусти, тоски и обиды было еще кое-что. Эмоция, которая затмевала собой все предыдущие. Решимость, решимость того, что человек вскоре вновь начнет ходить по таким землям. Дышать свежим воздухом, глядеть на синие небо, моря и океаны. Человек вновь начнет ходить с высоко поднятой головой и знать, если не завтра, то счастливое будущее наступит для него и его потомков. Конечно, я также понимал, что достичь этого будет невероятно трудно. Это потребует огромных усилий, ресурсов, как человеческих, так и материальных. Мы, люди, возможно, еще не единожды столкнемся с трудностями и опасностями, что будут поджидать нас на каждом шагу. Но также я был уверен в том, что мы все преодолеем, все вместе, как единый организм. Мы делали это не единожды и сделаем это еще столько раз, сколько потребуется. Но мы, люди, если потребуется, силой завоюем свое место под солнцем… – Сын. Прервав мысли и открыв глаза, я на секунду всмотрелся в синее небо и слепящее солнце, что так и намеревалось ослепить меня своим сиянием. Еще одну секунду потратил на то, чтобы проморгаться, и, оглянувшись, взглянул на своего отца. – Отец. Мой отец, я, да и не только, искренне считал, что он самый удивительный человек, который когда-либо был и будет в этом мире. Конечно, он был не единственным, кого я мог назвать этим термином, были еще и другие, но по сравнению с ним все они были лишь тусклым светом на фоне яркого и слепящего солнца. На один уровень с ним я, пожалуй, мог бы поставить лишь свою мать. Возможно ли, что в будущем я смогу достичь того же уровня, что и они? Не знаю, но я знаю точно, что постараюсь сделать всё, чтобы не подвести их. Отец с легкой улыбкой на лице медленной походкой шел в мою сторону и, наконец дойдя до меня, слегка приобнял меня за плечо, и взглянул вдаль. Туда, где все пространство заволокло синее, блестящее и чистое море. Мы оба какое-то время продолжали смотреть на это, по крайней мере для меня, прекрасное зрелище. Уверен, что отец уже давно привык к этому, но я также был уверен, что даже ему иногда бывает приятно окунуться в эти виды и воспоминания. – Пора? Я все-таки перевел взгляд на отца и задал тому свой вопрос, впрочем, уже зная, каким будет ответ. Отец продолжал какое-то время с легкой улыбкой смотреть за горизонт, после чего все же взглянул на меня. – Да, думаю, что на этом можно закончить. Твое обучение продвигается более чем успешно, ты уже в состоянии контролировать и управлять своей силой. Отец взял паузу, дав мне пару мгновений на то, чтобы обдумать его слова, и вскоре продолжил. – Но это вовсе не значит, что оно полностью подошло к концу. Я дам тебе немного времени отдохнуть, а после мы вновь продолжим. Ты должен понимать, что оно не станет от этого легче, а совсем наоборот. Оно станет куда сложней, а ответственность возрастет в разы, и в случае провала… Отец не договорил, но я понял, к чему он клонит. Пару секунд обдумав всё, я лишь уверенно кивнул. – Я готов, отец. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, и отец, всё же кивнув, вновь перевел взгляд на синее море. – Я знаю, и всё же тебе стоит немного отдохнуть и отвлечься, время еще есть. Не забывай, у тебя также есть и другие обязанности, от которых тебя еще не освобождали. Вспомнив своих учителей и их занятия, я мог лишь только устало вздохнуть и выдохнуть. – Да уж, мне кажется, что один старик, которого ты хорошо знаешь, никогда не перестанет меня чему-то учить. Отец слегка рассмеялся, впрочем, и сам я не сдержал своей улыбки. – Он умный и мудрый человек, и так же, как и я, он многое повидал, не стоит воспринимать его слова легкомысленно. – Да я и не собирался, просто он порой… Ну ты знаешь. Хлопнув меня по плечу, отец слегка рассмеялся, и я, не сдержавшись, тоже. После того как мы еще недолго полюбовались на виды и в последний раз окинули их взглядом. А именно, то был наш старый мир, что раньше звался просто землей, моей матери, кстати, до сих пор нравится старое название, ну а теперь нашу планету уже звали Террой. Легким усилием воли я прервал свою медитацию и очнулся в комнате, откуда и вошел в транс. *** Малкадор Сигиллит вновь шагал по величественным коридорам Императорского дворца, вновь его голова была занята мыслями и думами разного рода. Но в основе же их было главное и неизменное — думы за строящийся Империум и человечество в целом. Какие трудности и опасности подстерегают их в будущем и возможно ли их будет преодолеть малой кровью.  Порой опираясь на свой посох, Малкадор, наконец, достигнув последнего пролета, вскоре достиг больших металлических дверей, которую, впрочем, охрана, завидев его, слабо кивнула открыв двери пропустила его дальше.  Так же слабо кивнув охране в ответ, Малкадор продолжил свое движение, порой то и дело цепляясь взглядом на часто теперь встречающуюся имперскую аквилу в виде двухголовой птицы, а также картины и статуи, некоторые из которых были столь стары, что, возможно, даже застали золотой век человечества. А следом также и его падение, и вот они в очередной раз застали зарождающееся человечество, но вот падет ли оно вновь… Что же, даже взгляд в будущее вряд ли может дать ответ на этот вопрос.  В особенности теперь, когда на пороге то и дело маячит человек, в присутствии которого даже предвидение не работает, а о том, чтобы увидеть его будущее хотя бы на минуту вперед, не может идти и речи.  Малкадор так и не решил, как ему стоит относиться к Гелиосу. Был ли тот опасен для будущих планов или же, напротив, одно его присутствие может разрушить планы врагов. Само его рождение уже грозит опасностью для человечества, ибо сейчас оно только возрождается и еще не готово к опасностям галактики. Да что там, еще как минимум несколько десятков лет не будет готово.  И все же, Малкадор надеялся, что все обойдется и Гелиос в итоге станет таким же великим человеком, как и его отец. А зная врожденные способности Гелиоса, тот, если преодолеет все трудности, то в будущем он вполне бы мог стоять на равных со своим отцом.  Наконец, Малкадор достиг своей цели, и, пройдя через очередной проход, прикрытый красными с золотыми нитями скатертью, он наконец оказался на просторном балконе, и, подойдя к перилам, можно было увидеть, как сейчас внизу в огромном тренировочном помещении находилось пятеро разумных, четверо из которых сейчас активно сражались. Старик сразу обратил внимание на своего ученика. Юноша с виду не так давно стал статен, красив и силен. В этом помогали как гены с его прирожденными способностями, так и многочисленные и порой даже для таких усовершенствованных людей, как он, изматывающих тренировок. Его ученик сейчас сражался с тремя высокими воинами в золотых доспехах. Воинами, которых лично отобрал и обучал сам Император. И хоть старик и видел, что его ученик пока что держится и не уступает этим воинам, но и сам он не мог контратаковать никого из них. Казалось бы, сражающиеся попали в патовую ситуацию, вот только... – Вижу, твой сын уже не уступает твоим воинам. Произнеся это, Малкадор взглянул на своего старого друга и мог наблюдать его задумчивый и обращенный на своего сына взгляд. Впрочем, о чем тот думает, Малкадор уже давно перестал гадать, если тот посчитает нужным, то сам расскажет. – Как мы и думали, не прошло много времени, но он уже может держаться наравне против троих Кустодес одновременно. – Хм… Малкадор Сигиллит, упершись правой рукой на свой посох, левой прошелся по своему подбородку и, задумавшись, ответил. – Получается, либо твои воины не так хороши, как ты о них думаешь, либо... – Кустодес хороши, и ты сам это знаешь, если кто и сможет выстоять против Гелиоса на равных, так это они. – Угум, это он ведь не пользуется в полной мере своими силами или же ему не дают? – Пользуется, но с сильными ограничениями, сам ведь понимаешь, почему? – Ну используй он их на полную, то ты бы, возможно, лишился половины своего дворца, хотя и он бы был не в лучшем состоянии после этого. Его друг кивнул, а Малкадор тем временем решил спросить. – Он готов? Его друг какое-то время продолжал молча наблюдать за боем, а тот уже готовился к своему завершению. Сын Императора в какой-то момент смог одновременно отбить и зафиксировать оба направленных в него копья, третий воин должен был бы положить конец этому сражению. Но сын Императора, отпустив один меч, так же быстрым движением смог поймать своей рукой движущееся в его горло острие копья и, поймав его, смог то сдержать. В обычных обстоятельствах такое копье могло бы пробить самые совершенные доспехи, а тут человек смог голой рукой остановить его. Конечно, тут не обошлось без применения врожденных сил парня, но все же. Сделать это так быстро, четко, а главное, не потеряв при этом свою руку и не получив ни царапины. Впрочем, опять же, парень этим действием загнал себя в угол. В его сторону устремился клинок копья воина, который он освободил, а также клинок меча первого, что все это время пытался сдержать парня на месте, дабы дать своим братьям нанести удар. Два клинка устремились к горлу и остановились, не достигнув плоти каких-то жалких пару миллиметров. Сражающиеся кивнули друг другу и разошлись. – Признаю, новый прием был неплох, но он не смог реализовать свое преимущество, впрочем, и справедливости ради, он не против мальцов сражался. – Да, и силы он использовал лишь на минимум, так что тренировку можно считать удовлетворяющей. Ему все еще не хватает опыта, но у нас впереди достаточно времени, чтобы он его набрался. Закончив благодарить троих воинов в золотых доспехах, против которых сражался сын Императора, он вскоре подошел к воину, что стоял на некотором отдалении от них и внимательно наблюдал за боем. То был его наставником, учителем и в какой-то мере другом. Его также называли первым и самым умелым среди Кустодес, то был Константин Вальдор, которого звали первым среди Кустодес. Малкадор какое-то время смотрел за своим учеником и одновременно сыном своего друга. Родного и биологического сына, то, чего никогда не могло случиться, однако произошло. И произошло это перед событиями, которые вскоре должны будут изменить судьбу всего человечества. Возможно, он бы и не задумывался о его рождении и не следил бы за ним столь пристально, как делает это сейчас, если бы не еще одно «НО», но которое в корне может переломить чашу весов в будущем. К добру или к худу, сложно было предсказать, ведь предсказать что-либо в присутствии Гелиоса теперь не представлялось возможным. Даже его друг, что считался сильнейшим псайкером как минимум человечества, не мог предсказать даже того, что будет с ним завтра. Но опять же, мало того, что нельзя было узнать его будущее, так он ведь еще одним своим присутствием мог его изменить. Старик со своим другом не единожды обсуждали судьбу мальчика, его место в будущем и всего остального, и так и не пришли к окончательному решению, впрочем. Думается старику, что определенные планы у его друга все же были, просто пока что тот не распространялся об этом. – Ну так что, ты уже подыскал людей, что должны присматривать за ним? Малкадор Сигиллит взглянул на своего друга и слегка кивнул. – Да, проект с ассасинами вышел неплохим, да ты и сам видел результаты. Я уже рассмотрел и обговорил с пятью лучшими адептами, уже сегодня они могут приступить к своим обязанностям, если ты того пожелаешь. Император кивнул. – Хорошо, пусть начнут уже завтра, думается мне, он покинет дворец если не завтра, то со дня на день. – Хм, думаешь, он и вправду сбежит из дворца? И ты ему это так просто позволишь? Император улыбнулся и слегка пожал плечами. – Уверен в этом, конечно, дворец огромен, здесь есть множество людей как интересных, так и не очень. Но все же Гелиоса всегда тянуло и будет тянуть к обычным людям. Уж слишком хорошо он ощущает эмоции. Это же в будущем станет его величайшим даром и проклятием. Ну а насчет того, позволю ли я ему это... Скажем так, он не спрашивал у меня разрешения, даже просьбы не высказал. Думается мне, он считает, что я даже если и позволю ему покинуть дворец, то только с сопровождением и сильным ограничением. А он хочет увидеть всё, всё своими глазами, а потому он будет пытаться сбежать самостоятельно, и думаю, у него это получится. Мы тут с Вальдором даже прикинули, за какое приблизительное время он сможет покинуть дворец, а потом проникнуть в него. Малкадор лишь понимающе кивнул. – Хм-мм-мм, да уж. Еще раз взглянув на своего ученика, Малкадор повернулся к своему другу. – Надеюсь, ты уже предпринял все меры? Ты ведь сам говорил, есть силы в галактике, что уже заинтересовались им. И если одни захотят просто убить его то другие завладеть той силой что он владей ибо он слишком опасен для их планов. Император, слегка прижав губы, нахмурился и спустя пару секунд ответил. – Да, я уже подготовил все необходимые меры. Да и пока Гелиос находится на Терре, кому бы то ни было будет тяжело узнать что-то конкретное. – Ты прав, но ведь совсем скоро ты покинешь Терру, и твой сын, уверен, тоже, ты не сможешь его удержать. Император, согласившись, кивнул. – Да, но, как говорится, не можешь предотвратить, возглавь. Сначала экспедиции я буду держать его рядом с собой, обучать его, нужно, чтобы он также набрался опыта. Подберу ему людей, да и пусть сам выберет, кого-нибудь наберет в свой круг. Думается мне, он сам того не ведая займется этим, как только покинет дворец и начнет знакомиться с людьми. После всего я выделю ему одну из экспедиций и буду пристально следить за ним. Именно в этот момент он станет уязвимее всего. Наши враги этим непременно воспользуются, но и мы будем готовы. Малкадор же, тоже задумчиво кивнув, ответил. – Ну что же, буду надеяться, ты знаешь, что делаешь, друг мой, да и, как ты выразился, если тебя не будет рядом, он будет сильно уязвим. – Не волнуйся, на этот счет уже тоже есть решения, ведь у Гелиоса помимо отца есть еще и мать, которая хоть и уступает мне, но все еще довольно сильна. – Хо-о-о, значит, Эрда тоже присоединится? – Конечно, теперь, когда у нас появился сын, она стала более… Император как-то неопределенно махнул рукой, на что Малкадор лишь слабо хмыкнул. – Зрелой? Хотя можно ли говорить это о человеке, что живет не одну тысячу лет. Император, так же слабо улыбнувшись, кивнул. – Надеюсь, ты не ляпнешь это в ее присутствии. – Пф-ф-ф, за кого ты меня принимаешь? Я хоть и стар, но смею надеяться, что еще не выжил из ума. Император и Сигиллит, переглянувшись, слегка улыбнулись и взглянули вниз. Думы о будущем и всем человечестве захлестывали их и ложились тяжёлым грузом, будущем, которое теперь казалось куда более неопределенным, чем прежде.