рефлекси́

у себастьяна были очень красивые руки, и сиэлю нравилось разглядывать его черные ногти, которые так аккуратно и естественно не сделали бы ни в одном салоне красоты. наверное его руки были вообще одними из самых красивых, что он видел в своей жизни. красивее только на картинках из пинтереста, где он начал зависать сразу же, как открыл для себя этот сайт, переезжая с девианарта. пинтерест раздражал шакальным качеством, но ему нравилось многообразие рисунков и фотографий, которыми он планомерно заполнял все свободные гигабайты в телефоне. иногда себастьян спрашивал его, может ли он взглянуть на его коллекцию, совсем немного уступающую достоянию того же лувра. сиэль почему-то разрешал. себастьян так давно сидел под его кожей, что он не видел ничего плохого в том, чтобы отдать телефон ему в руки. листая большим пальцем фотографии в галерее, себастьян порой их комментировал чем-то в духе: “не знал, что у вас есть интерес к татуировкам на голове” или: – вам правда нравятся подборки комнат? в жизни вы не питаете интерес к эстетике. себастьян развернул к нему экран смартфона и расширил фотографию милой девчачьей комнаты в розово-фиолетовых тонах. настенный проектор, мягкие игрушки на полках на стенах, косо стоящие корешки книг, плотное мягкое одеяло и флисовый плед. свечи на подоконнике, тоненькие гирлянды над рабочим столом. сиэль пожал плечами, не стесняясь своего интереса. у него была причина интересоваться подобным. когда-то ему повезло родиться человеком, только потом он стал демоном. поэтому ему было по кому скучать. – я подумал, что нечто подобное понравилось бы элизабет, – ответил он, отворачиваясь обратно в книгу. сегодня у него был дэниэл киз с его “прикосновением”. если бы он прикоснулся к себастьяну, то получил бы радиационную волну в ответ. – вы так и не называете ее “лиззи”. – это было бы настолько же странно, как если бы я стал звать тебя “себби”, – фыркнул Сиэль, закатывая глаза. – ты не любишь собачьи клички, а оно выглядит только так. что я должен сказать тебе? “себби, сидеть, к ноге, апорт?” – вы мне это говорите и с полным именем, и без, – засмеялся себастьян, разворачивая к себе телефон обратно и пролистывая подборку дальше. он лежал на кровати животом вниз головой у его ног, подоткнув под грудь тематическую подушку-антистресс и слушал музыку в одном наушнике. сиэль развалился в кресле-стуле, закинув ногу на ногу и упершись стопами в постель рядом. – я в курсе, что вы считаете меня собакой. – “себастьян” из моего прошлого вел себя намного приличнее, чем ты, знаешь? он знал множество команд, отличался умом, сообразительностью и обладал огромной эмпатией, – перечислил сиэль, вспоминая те подтертые в памяти времена, когда он был счастлив со своей семьей. мать всегда тайком подкармливала веселую борзую. отец обязательно охотился в паре с псом. танака трепал за ухом. все слуги в доме безоговорочно любили себастьяна. впрочем, когда один себастьян сменил другого, все было почти что также. – чем я отличаюсь от такой собаки? – спросил себастьян, поднимая на него лукавый, почти веселый взгляд. сиэль поставил ногу на его лоб и несильно толкнул, будто бы играя с ним, совсем как ребенок. – я умен, сообразителен, для демона достаточно эмпатичен. “он меня не любил”, – хотел сказать сиэль, но так и не сказал. вместо ответа юноша отвел ногу в сторону и упер ее в чужое плечо. выцветшие пальцы носок показались ему немного грязными на фоне чужой светлой футболки. он проскользил взглядом по своей ноги выше, до домашних шорт, оголивших его острое подростковое колено. – ты бесишь меня сильнее, чем бесила та собака, – признался сиэль, убирая ногу. себастьян снова засмеялся. – что правда, то правда. нет никого, кто раздражал бы вас сильнее, чем раздражаю я. – не правда, – настала очередь сиэля усмехнуться. – грелль сатклифф. он тебя в этом переплюнул в сто, нет, в тысячу раз. – не поминайте черта всуе, он явится, – себастьян перекатился на локоть, выпуская его телефон из рук, поднялся с постели и размял затекшие мышцы. – он же как “битлджус”, назовете его имя трижды, и он утянет вас в какой-нибудь кошмар наяву. – хуже кошмара, чем его чувство стиля и вкус в мужчинах, уже не будет. – звучит оскорбительно, потому что я вполне подхожу под его вкус, – себастьян принес с кухни банку холодной газировки и прислонил ее к его лбу. сиэль склонил голову навстречу, наслаждаясь прохладой. лето в этом году выдалось очень жарким, а кондиционер им собирались починить только в конце недели. тот не выдержал температуры за тридцать. в этот раз они остановились в лос-анджелесе, перебрались еще в двадцать втором, снова маленькая квартира, но в этот раз район выбирал себастьян. тихо, без эксцессов, с видом на море, зная, что сиэль его любил. – ты у него вне конкуренции, – сиэль взял ее в руки и с тихим шипением медленно открыл, давая воздуху выйти и не разлиться на ковер. что-то коснулось его ноги и он вздрогнул, едва не пролив на себя газировку. – твои кошки доведут меня до инфаркта. – я уступаю первое место мистеру спирсу, – себастьян поднял на руки любимицу. кошка у них появилась совсем недавно. на самом деле их было три. они вместе сходили в приют для бездомных животных. сиэль кривил носом, когда сотрудники спрашивали себастьяна, не сыну ли он пришел выбрать друга. кто кому еще выбирал. когда сиэль был человеком, у него была жуткая аллергия на весь кошачий род. может быть ему и было тяжело с себастьяном, потому что кошачьих повадок у него куда больше, чем собачьих. ухмылки, ужимки, касания по коже, словно невзначай шерстью. невыносимый, миллион и тысячу раз невыносимый. идея завести себастьяну кошку была не новой и не в первый раз, но сиэль каждый раз почему-то не давал ей воплотиться в явь. себастьян вообще редко о чем-то просил, кроме совместного сна, а сам сиэль не нуждался в питомце, чтобы чувствовать себя лучше. он и так со странным циничным чувством относился к смертям. все тела его близких обернулись прахом. быть может где-то поверх старых могил уже уложили новые. питомец это тоже близость и ответственность, а им, двум вечным существам, подобное стало бы скорее бременем. в этот раз что-то поменялось. сиэль посмотрел на календарь. шестое июня. день дьявола. у себастьяна не было дня рождения, в момент своего осознания самим собой себастьян не понимал значение дат, поэтому он все проворонил. сиэль вдруг подумал, что толком никогда не делал ему настоящего подарка. им ничего не мешало, чтобы разделить на двоих заботу о ком-то третьем. привязаться, взрастить, отпустить в вечный недоступный им покой, и так может быть еще несколько раз, пока не надоест. тогда сиэль просто сказал себастьяну, что хочет сходить в одно место. на гугл-картах нашел ближайший приют и по навигатору отправился туда. себастьян ничего не понимал, но и ни о чем не спрашивал. у дверей приюта он остановился от звука лая собак, почувствовавших приближение опасности. – вы хотите собаку? вам мало меня? – шутка прозвучала отчаянно. сиэль фыркнул. после плуто он не хотел никаких собак еще пару вечностей так точно. дьявольского пса они бы точно не прокормили. – болван. мы здесь за кошкой. для тебя, – ответил сиэль, уходя вперед. себастьян слишком резко схватил его за руку и потянул назад, будто испугавшись, что он упадет с астматическим приступом и задохнется прямо на его глазах. – разве вы не ненавидите кошек? – себастьян крепко-крепко держал его запястье, но не передавливал кожу. его красновато-карие глаза широко распахнулись в абсолютном неверии. из них двоих ребенком был именно себастьян. обделенным ребенком, которому наконец согласились купить желанную игрушку, больше всех на свете необходимую. – когда я такое говорил? – оскорбился сиэль, выдергивая запястье и отчего-то чувствуя себя смущенным. – у меня была аллергия, а не хроническая непереносимость. не говори ерунды и пошли уже. я подумал, что ты захочешь что-то такое, из породистого тебе меня достаточно. себастьян ходил среди кошачьих вольеров едва ли не подпрыгивая от восторга. сиэлю в какой-то момент начало казаться, что он будет целоваться с клетками и вместо одного питомца заберет сразу всех. сам сиэль держался рядом с сотрудником приюта, задавал глупые вопросы, которые мог бы забить в интернете и получить развернутый ответ не без помощи нейросети. какой корм лучше, нужны ли лекарства, какие документы заполнить. вопросы слетали с языка легко, будто он давно готовился к этому моменту и совершенно не терялся. его демонический контрактор сочился самым настоящим человеческим счастьем. – госпо… сиэль, здесь котята! – восторженно громко прошептал себастьян, опустившись напротив небольшой широкой клетки. снаружи он обращался к нему формально, но по имени. было бы очень странно, если бы взрослый мужчина обращался к ребенку почтительным “господин”. кто-нибудь бы воспринял это за насмешку над старыми-добрыми временами всеобщего рабства и классового неравенства, что в америке, разумеется, не приветствовалось. – наши волонтеры подобрали беременную кошку, но она после родов скончалась, – пояснила девушка с бейджиком “джейн”. она опустилась на корточки рядом с себастьяном. сиэль смотрел на них со стороны и чувствовал, как черная волна чего-то необъяснимого поднялась у него внутри. что-то намного хуже вездесущего демонического голода, что-то возникающее каждый раз, когда кто-то сторонний оказывался рядом с себастьяном. это могла быть женщина. это мог быть мужчина. все хорошо, когда он не видел этого своими глазами: в такие моменты он мог просто отрицать подобные мысли. демонам свойственно распутство. сиэль и сам был не без греха в этом вопросе. где-то в первой декаде прошлого века сиэль решил познать мир развлечений, ранее казавшийся ему непристойным и мерзким в силу уже имеющегося опыта. он попросил себастьяна научить его. за дьявольское очарование найдется опьяненная женщина, не смущенная внешним видом, отстающим от реального возраста. может быть даже не одна, а несколько. сиэль тогда хотел попробовать заключить контракт после неудачи в девяносто втором девятнадцатого столетия. не вышло, вместо этого случилось знакомство с похотью и глобальным опустошением после. себастьян принял его неудачу в свои объятия, помогая избавиться от толпы их общих поклонниц. но на подкорке черепа отпечаталось то, как себастьян общался с женщинами. фривольно, уверенно, широко и опасно улыбаясь. так, словно ему ничего не стоило соблазнить кого угодно. “ты мог бы соблазнить меня”, – в первый раз подумал об этом сиэль именно тогда, и тут же спрятал эти мысли глубоко-глубоко в своей душе, решив, что этим мысли постыдны и отвратительны. демоны не задумывались о гендерной принадлежности и о том, с кем стоило спать, а с кем нет. но сиэль был человеком, воспитанным в викторианских традициях строгости и воздержания. он считал, что желать мужчину это грязно, ведь не знал ничего, кроме подобной грязи, коснувшейся его в его десять лет. желать собственного демона – постыдно вдвойне, потому что их никогда не могли связывать подобные отношения. кого угодно, но не них. сиэль похоронил в себе дурное влечение, вызванное тем, что во всем мире друг у друга только они как самые стабильные единицы. мир менялся, но они – нет. их привязанность была вызвана необходимостью коротать вечность вдвоем. сиэль смотрелся в зеркала, в отражения на воде, разрывался от жгучей ненависти и потерянности. примерно тогда он и решил, что себастьян никогда не узнает о его чувствах, о том, как сиэль позволил себе на него взглянуть. его слабость будет сокрыта под пепелищем и догорающим костром тайного вожделения. сто лет спустя себастьян сидел на корточках перед клеткой с тремя котятами, рядом с ним девушка, сотрудница приюта, они смотрелись гармонично. себастьян с любой женщиной смотрелся гармонично. с мужчиной тоже. сиэль смотрел на них со стороны и понимал, что за сто лет вообще ничего не поменялось. себастьян, как оказалось, тоже его любил, и сиэль не знал, что ему делать с этим знанием с момента первого признания. сиэль был прагматиком, смело смотрел в нерадужное будущее и строил планы на то, как он обязательно разорвет их контракт. в этом будущем он не видел себе места. – если хочешь, то возьми котенка, он проживет дольше, – холодно бросил сиэль, вставая рядом по его плечо. он окатил “джейн” равнодушным взглядом и потрепал себастьяна по волосам. себастьян удивленно взглянул на него снизу вверх. – вы не против? – джейн потянулась к ключам, чтобы открыть щеколду. котята громко пищали. совсем маленькие, не больше пары недель. – вы правда не против? – я предложил прийти сюда, неужели ты думаешь, что я буду ставить тебе еще какие-то рамки? – он ерошил прическу. мягко. последний купленный шампунь сильно сушил себастьяну волосы. на обратном пути купят новый. джейн кашлянула в кулак, пряча очевидный смешок, сиэль тихо фыркнул себе под нос. он не хотел рассуждать о своей ревности больше нужного, особенно теперь, когда не мог забыть ни на секунду о том, что себастьян его любит. – он будет пищать по ночам, – себастьян, казалось, не верил своему счастью, выглядел, как ребенок в магазине игрушек. сиэль хорошо помнил таких детей, когда-то сам заведовал игрушечной фабрикой. дурацкая детская мечта, ставшая явью. – его нужно будет вставать кормить по часам. приучать к лотку. играть. я, конечно, все возьму на себя. – ты это перечисляешь с какой целью? чтобы я все-таки дал заднюю? – сиэль улыбнулся. коротко, одними уголками губ, испытывая странное желание прижать его голову к своему бедру и почесать за ухом в извращенном ласковом жесте. – просто выбери уже. лично мне нравится вот этот, полосатый. сиэль присел с ним рядом, тесно касаясь его плеча. дрожь остановилась в районе локтей. они спали вместе в обнимку столько лет, а теперь он чувствовал себя неуютно от обыденной близости. дело было не в нем, а в джейн, что осторожно вытащила пищащий толстопузый комок разглядеть поближе и передала его в дрожащие руки мужчины. – посмотрите на эти глазки, – восторженно прошептал себастьян. – а эти мягкие лапки. сиэль. позвольте мне сказать непростительную дерзость. его понять с полуслова легче легкого, особенно, когда речь о кошках. он думал не долго, вполне хватало паузы, возникшей из-за минуты умиления над котенком. пойти навстречу на полшага, больше, чем просто привести зависимого от него демона сюда. – хорошо, – сдался сиэль, выпрямляясь и отряхивая так быстро затекшие ноги. – давай заберем всех троих. себастьян сперва ему не поверил. оно и понятно, в их тандеме говорить правду был должен только он, сиэль в своих словах был более чем свободен. его глаза изумленно расширились, он едва не покачнулся на корточках назад, вцепившись в его колено рукой. смотрел кристально ясно и чисто, въедливо пытаясь понять, не жестокий ли для него это обман. джейн наблюдала за ними с нескрываемым любопытством. может быть хотела позвонить в полицию, заметив какую-то извращенную связь между взрослым мужчиной и подростком. нормальная практика в их жизни, количество раз, когда себастьяна забирали из-за сиэля в отделение с подозрением на растление малолетнего, давно перевалило за пару десятков. – вы не шутите, – себастьян держал в руке котенка, пищащего и пытающегося вырваться к своим сестрам. – вы говорите серьезно. – в твоих глазах я совсем тиран, – сиэль прошелся вдоль других клеток и даже прислонил к пространству между прутьями палец, тыкаясь в чей-то влажный нос. – я всегда любил животных вообще-то. мы бы завели домой кошку для меня, если бы я не чихал как в последний раз. мама обожала кошек, пес у нас больше был отцовским другом. родителей он не вспоминал давно. очень давно. его палец лизнули, это отвлекло его от короткой вспышки воспоминаний: он и лиззи сидели у камина, играли с деревянными куколками и кораблем, ноев ковчег, да, это был ноев ковчег. мама под теплым пледом грелась в кресле. отец приносил ей чай и сладости, отбирал поднос у танаки и изображал из себя слугу. лиззи гостила у них в обход тети френсис. при себастьяне он упоминал их редко, словно не подпуская его к светлой части жизни, когда он еще был не просто человеком, а светлым и невинным ребенком. – за эти годы ты мог завести уже… сколько живут кошки, лет двадцать? вот и считай. шесть любимцев у тебя набралось бы. допустим мы вычтем военные годы, когда мы часто странствовали, с кошкой не удобно. еще вычтем наши разлуки, – сиэль продолжил бродить вдоль кошачьих клеток и вольеров, в своей речи не стесняясь посторонней. джейн вряд ли бы поверила в то, что они два уставших от жизни демона. сиэлю вдруг стало интересно, какой бы контракт она заключила. – ну и вычтем то, что первые лет тридцать мне было не до кошек, и я бы тебе не позволил такую радость. как раз компенсирую тремя кошками. забираем всех трех. я не против. – у вас какая-то ролевая игра? - джейн подала голос не очень уверенно, но достаточно смело, чтобы вмешаться в их разговор. сиэль обернулся на нее, сверкнул покрасневшим глазом и расслабленно повел плечами. – не переживайте, на наше кото-родительство это никак не повлияет. будем отсылать стабильно селфи со всеми тремя, – он сделал неопределенный жест рукой и качнул головой. себастьян тем временем забрал из клетки еще два комка своего будущего счастья, выпрямился и прижал их к груди с блаженным видом. – а еще, мисс, я совершеннолетний, мои документы знают все отделения лос-анджелеса. прекратите смотреть на моего партнера, словно он педофил в законе. удобное слово “партнер” воспринималось людьми в меру своей испорченности. сиэль всегда говорил об их контрактной составляющей, но один из десяти воспринял их взаимоотношения как деловые. сиэль и сам не знал, как их описать правильно, но уж точно не как любовные. за все годы их так часто считали парой, что это не вызывало никакого смущения. джейн на его замечание смутилась, некрасиво покраснела и опустила глаза. сиэль вынул из сумки через голову на тонком ремешке водительские права и протянул их сотруднице приюта. она покраснела еще больше. сиэль едва дотягивал до пятнадцатилетнего внешним видом, на короче было написано красивые “восемнадцать”. на большее претендовать не представлялось возможным. – вам тогда нужно отлучиться за переноской, – себастьян гладил по очереди каждую маленькую голову. – или вы посидите здесь, а я все сделаю? – думаю, я справлюсь без твоих ценных указаний, – сиэль подошел к нему близко-близко, прикоснулся к беспокойным телам на его руках и позволил себе улыбнуться. лиззи любила все милое. ей бы понравились котята. ему они тоже нравились, и в этом не так и страшно признаться. – эсти, аста и сири, – себастьян показал на каждого по очереди. он придумал им имена так быстро, что сиэль слегка растерялся. – эстель, астре и сириус. – почему именно так? – любопытство не порок, но порой заводит к неожиданным ответам. себастьян наклонился к его уху, создавая приватную обстановку при чужом человеке, и негромко шепнул ему в ответ: – вы дали мне имя своей собаки. если бы я мог дать имя вам, я бы дал вам имя звезды. звезды. чертовой звезды. он покраснел, от близости, от очередного сумбурного признания. отвернувшись, сиэль отступил назад, ловя на себе насмешливый взгляд в спину. он показал выразительный жест средним пальцем. сказал же такую дурость. имя звезды, он совсем свихнулся! на своих восхитительных руках он держал и выкармливал звезды. все три обожали все равно сиэля. спали рядом с сиэлем, ели у его ног, вились рядом, безостановочно мурчали, просили именно его ласки. иногда себастьян ругался на несправедливость мироздания. он держал в руках чистые миски, на резиновых перчатках стекала пена, взмыленный и неприлично для себя лохматый. сиэль стоял напротив, облепленный кошками будто местное маленькое божество. – твои кошки доведут меня до инфаркта, – отзывался сиэль, ехидно улыбаясь. – я этому по-настоящему удивлюсь. однажды осенним утром две тысячи двадцать пятого года, в эл-эе, сиэль, лежащий в постели с тремя кошками и себастьяном, мирно сопящим на его груди, понял одну странную вещь. он счастлив. и он больше не чувствует их парадокса.