Плата

Ничего не предвещало беды, когда сегодняшний день завершался обыденным уроком аэробики, на который Руби ходила всегда с удовольствием и светлой надеждой обратить на себя внимание инструктора. Этот голубоглазый блондин давно стал главным представителем её сладких сновидений и горячих мечтаний, из которых её неизбежно каждый раз вырывали обратно в суровую реальность, которая развеивала все её жаркие мысли в пух и прах. А реальность была такова, что, как бы она выразительнее не выгибалась перед ним прямо сейчас, она не могла выделиться на фоне остальных девиц в разноцветных лосинах, каждая из которых приковывала к себе взгляды. В ушах доносится смесь музыки и рваных вдохов и всё это подпитывалось энергичными возгласами инструктора, который не боялся переборщить с выражением лица либо же громкостью интонации. Его пухлые губы широко открывались чтобы издать глубокий выдох, почти стон, при очередном упражнении, когда все мышцы тела напрягались, очерчивая глубокие линии пресса через тонкую ткань просвечивающей футболки. Белая бандана в цвет обтягивающего верха была насквозь пропитана потом, припечатывая короткие, золотистые волоски ко лбу. Легко было понять по гримасам, которые он строил, и, по его взгляду, скользящему по изгибам собственного отражения, что главным предметом обожания в этом помещении для Ксавье является он сам. После пятнадцати минут тренировки, Руби уже перестала тешить себя иллюзией что ей удастся закрепить за собой звание сегодняшней мишени его голубоглазого взора и продолжила концентрироваться лишь на работе своих мышц. Она часто задумывалась что ей было тяжело назвать своё тело идеальным. Главной причиной сомнений в себе, она с горестью признавала отсутствие заинтересованности в ней со стороны Ксавье. Ведь с остальными знакомыми ей девушками, как ей известно, молодой парень иногда устанавливал какой-то минимальный контакт. Либо это ещё не ушедшая подростковая закомплексованность, ведь ей исполнилось восемнадцать совсем недавно, либо же её бёдра на самом деле были не сочными, а просто толстыми, а груди не хватало желаемого объёма. С такими грузными мыслями, в ловушку которых Руби себя заново загнала, девушка окончила тренировку и пошла со всеми в раздевалку. — Ксавье сегодня был особенно привлекательным. – прозвучало восхищённо со стороны Рози, её подруги. – Думаешь попробовать подойти к нему снова? Может в этот раз у нас завяжется разговор с продолжением? – приподнимая уголок накрашенных, тонких губ, девушка осветила овальное личико двусмысленной улыбкой. Руби задумалась не является ли высокий рост Рози и её от природы худощавое телосложение мотивом почему Ксавье не придерживается того же безразличия с ней. В светловолосой подруге Руби, гармонично сочетались слегка вытянутые черты лица и угловатые изгибы тела вместе с внутренним очарованием и элегантностью изящного лебедя. Рози выглядела в точности как одна их тех моделей героинового шика с глянцевой обложки, что объясняло Руби почему её широкие бёдра и низкий рост ставили её в менее выигрышную позицию перед их общим избранником. Хоть и молчаливое, но это всё-таки было соревнованием между ними, поэтому Руби недолго потребовалось чтобы ответить как можно увереннее, с улыбкой, чтобы не сдать горечь поражения в голосе: — Не попробуешь, не узнаешь. Дерзай. – улыбаясь, она подбодрила подругу пару раз хлопнув её по плечу. — Тогда душ отменяется, я лучше выйду сразу, а то уже предвещаю как он окружен стаей настырных гиен. – подметив как быстро все собираются на выход, Рози переодевается в темп им и машет на прощание оставшейся Руби. Когда просторные стены высеченные из голубой плитки укрыли в сети одиночества, девушка неспешно ступила в соседнее помещение с душем, прихватив с собой полотенце. Намыливая голову и продумывая вечернюю рутину, она ощущала на себе чей-то кровожадный взгляд, чью-то молчаливую слежку. Лишь звук стекающей воды доносился до слуха и, невольно, Руби оглянулась, исследуя тёмную ванную комнату, которую поглотила пустота. Пару скудных настенных светильников создавали приглушённое освещение сверху длинного, прямоугольного зеркала. Руби не стала включать белые лампы на потолке, решив что это будет лишней тратой энергий, ведь она собиралась быстро умыться и выйти. Но внезапно одолевший её страх, что расширил карие зрачки, заставил её пожалеть об этом. Руби не стала останавливаться. С опаской она убрала взгляд обратно и продолжила натирать белую пену от геля для душа в кожу, слегка надавливая пальцами ниже выступающих линий солнечного сплетения. Впалый живот прилип ещё плотнее к позвоночнику, оставляя незнакомому взору, который по ощущениям буравил её сбоку, лишь выступающие окружности боков и груди. С неумолкающем чувством тревоги, она ускорила движения, втирая в кожу мыльное средство чуть ли не до полного растворения. Руби быстро закончила водную процедуру. Когда пальцы обхватили переключатель воды и её остановить, резко послышался щёлк камеры, словно кто-то сделал снимок. Девушка ни на секунду не засомневалась, что это не мог быть скрип старого крана и тут же обняла руками оголённые места, оглядываясь назад через плечо. Но в сторону полуоткрытой двери, из которой выходил яркий свет из раздевалки, она не увидела ничью тень. Влажные волоски резко встали дыбом от страха, пленившего всё тело. Ноги вмиг оказались ватными, чуть не роняя её на пол после короткого шага. Руби потянулась к повешенному полотенцу и поторопилась себя прикрыть, насколько было возможно. Низ полотенца всёравно опасно вертелся у самого края ягодиц, норовя вот-вот раскрыть круглые формы при ходьбе. Руби всё-таки переступила через пульсирующую разыгравшуюся мигрень, сухость в горле и ослабших ног, и направилась обратно в раздевалку. К собственному счастью, она не встретила ничего подозрительного. Аккуратным шагом она разрезала тусклый полумрак душевых, встретившись с ярким освещением пустой раздевалки. Оно казалось теперь ослепительным, после взбудораженного чувства страха. Руби поспешила закрыть дверь в ванной и быстро натянуть на себя джинсы и короткий облегающий топик цветом совпадающим с её раскрасневшимися щеками. Ни одна эмоция предательски не могла пройти через её тело незаметно и то обязательно реагировала на страх, смущение или даже запутанность, через пунцовый румянец проявляющемся от чётких яблочек щёк и до самого круглого подбородка. — Ох! – удивилась внезапно девушка, когда на выходе из раздевалки ей встретился ещё не ушедший Ксавье. – Вы ещё здесь. – улыбнулась чтобы сразу же загладить вину за неподходящую, яркую реакцию. Руби всё ещё было неспокойно, а сердце отчаянно колотилось между рёбер при каждой разбросанной в помещении тени или застывшем в полупустых стенах шорохов. Девушка пыталась прислушаться к здравому смыслу и утихомирить разыгравшуюся фантазию, что её где-то поджидает маньяк, но контролировать дрожь рук было проблематично. — Тут просили тебе передать. Руби ведь, верно? – отчего-то стало неприятно от его тона. Её имя прозвучало с таким безразличием, почти обесценивающе. Руби подавила секундное недоумение и нахмурившись взяла предложенный конверт. Белая неприметная бумага, самый дешёвый конверт, который можно было купить в любом киоске. На нём никакой разгадки кто был тайным отправителем. — Кто просил? – осматривая тонкий конверт, Руби бродила взглядом в поисках какой-либо подписи. — Открой и может узнаешь. – бесцветный голос обрёл мрачные оттенки. Либо же Руби просто показалось, но Ксавье прозвучал недоброжелательно, словно усмехнулся. Карий взор приподнялся чтобы прочесть в мужских чертах след издевательской интонации, но, казалось, ничего не подорвало его маску стальной невозмутимости. — Хорошо. До свидания, инструктор. – пряча за холодным тоном искры смущения, что вспыхнули в зоне желудка от их уединённого разговора, Руби поспешила направиться к двери. Попутно открывая конверт, девушка и не заметила что Ксавье ответно не попрощался. Казалось, рядом с ней его располагающая натура заменялась на формальную отчуждённость. Ещё один факт доказывающий что ей не стоит тешить себя лишними надеждами насчёт взаимной симпатии. Остальным он всегда отвечал с вежливой улыбкой, которая была словно приклеена на его лице. Не дойдя до двери, Руби успевает раскрыть конверт, и она резко останавливается в шаге от деревянной перегородки между спортивным залом и внешним миром. Внутри, как она и подозревала, оказалась глянцевая фотобумага, а от изображений запечатлённых на снимках, по жилам расстелился ледяной холодок, пробивая каждый орган мёрзлым ознобом. В руках Руби держала доказательство того, что все подозрительные шуршания у себя за спиной сегодня в душе, были не злыми проделками её фантазии, а настоящей реальностью. Ведь на всех кадрах, охваченных туманным полумраком, вполне отчётливо был виден голый силуэт девушки, которая принимала душ в совершенном одиночестве. —Там что-то настолько интересное? – в этот раз точно не показалось. Ксавье усмехался. Стоящий позади неё, на том же месте, молодой парень облокотился плечом на стену и с коварной ухмылкой на лице смотрел на застывшую Руби, скрестив руки в плотное сплетение. — Кто тебе это передал? – с опаской заглянув через плечо, Руби до последнего отгоняла мысли об его участия в этом ужасном розыгрыше. — Точного имени не сказал, но бросил напоследок, что ты с ним прекрасно знакома. – по голосу слышно, что Ксавье вот-вот готов взорваться от самодовольства. — Какого чёрта? – не выдержала и прыснула эмоциями наружу. – Это ведь ты сделал? Кто ещё мог зайти в душевые после тренировки? – складывая паззл в голове, в её голосе всё ещё звучали недоверчивые ноты. Они предавали внутренние сомнения между которыми метался её разум. — Руби, кажется, верно? – изображать незнание ему удаётся совсем паршиво. При этом каждое слово обрамлено тенью злорадства. Сердце глухими стуками отдаёт в ушах, искренне не понимая, что могло поспособствовать такому поступку с чужой стороны. Она ведь всё время старалась привлечь его внимание, но каждый раз возвращалась к роли невзрачной мыши в чужих глазах. А сейчас стоит напротив неё, прыскаясь ядовитой желчью. Может Руби всё это время лишь казалось, что её инструктор был порядочным человеком, хоть с явной наклонностью к самолюбованию. Но такого внимания с его стороны она точно не желала. — А тебя, я уверена, зовут Ксавье. – язвительно отвечает Руби, обернувшись чтобы полностью рассмотреть его надменный вид. – И знаешь что мне про тебя известно, Ксавье? – пряча унизительные снимки обратно в конверт, она рвёт их вместе напополам. – Что ты уже никогда не будешь сниматься у моего отца. – ощущая как изо рта выходит горячий пар от увеличивающейся внутри ярости, девушка демонстративно поднимает разорванную бумагу на уровне лица. Намекает тем самым парню насчёт серьёзности своих заявлений. — Как ты поэтому ходишь ко мне и не отводишь с меня взгляда на каждом занятии. Узнала обо мне от своего отца и теперь преследуешь как больной сталкер? – наклонив голову на бок, Ксавье пропустив мимо все чужие фразы. — Единственный больной здесь, это ты. – с отвращением отвернувшись назад в сторону выхода, Руби хотела скорее покинуть пустой зал, но дверь оказалась заперта. – Какого… - пару раз дёрнув ручку, движения становились всё резче но безрезультатными. Внутри зарождался я ком тревожности, который разрастался с каждой секундой. — Кажется кто-то запер дверь. – всё ещё не снимая издевательской улыбки с лица, Ксавье упивался продуманностью своего плана, который шёл именно по заготовленному сценарию. Дрожащие руки, бегающие глаза в поисках спасательного лица в виде какого-либо прохожего и скованные движения. Руби было не скрыть своего открытого страха перед ним. — Чего тебе надо? – едва уловимая дрожь всё же заставила тихий голос треснуть, вызывая удовольствие у единственного слушателя. — Видишь ли, я бы как раз хотел поделиться этими снимками с твоим отцом. Показать ему какая у него прекрасная дочь, во всех смыслах. – лукаво проговаривал тот, приближаясь медленной поступью, точно хищник. — Не подходи. – отойдя на шаг, Руби столкнулась с твёрдой поверхностью двери. — Ну что ты, дорогая. Не стоит так дрожать. – облизнув томным шёпотом её щёку, Ксавье оказался в непозволительной близости. – Ты можешь исправить всё. Если не хочешь чтобы отец это увидел, а может даже чтобы кто-то напечатал один из снимков в газете. — Ублюдок. – цедит Руби через смесь ярости и страха. Те же чувства отражаются в блестящих зрачках. Через их глянец Ксавье считывает как бы их хозяйка хотела его прямо сейчас придушить, впившись тонкими пальцами в выделяющиеся прожилки на шее. — Чшш… – хмуря недовольно брови, парень изобразил лёгкое порицание. Он словно поругал ребёнка за упущенное оскорбление и провёл своим длинным пальцем по её губам. – Тебя совсем не красят такие слова. — Ксавье, зачем этот шантаж? – отпрянув от его касания, её рот словно ошпарило от неожиданности. Руби повезло что избежала удара с дверью после собственной резкости. — Лучше спроси чего я хочу. Это будет более точная формулировка. – шепчет на ухо, точно дьявол поселился на правом плече. — Чего ты хочешь, Ксавье? — Тебя. – ответ не отстаёт ни на минуту, а голубые глаза сужаются в садистском удовольствии, заметив как испарились её последние крупицы уверенности. Руби вмиг потеряла здоровый румянец лица, стерев все краски до пугающей бледности, словно только что перед глазами проплыл в воздухе призрак. Карие глаза расширились, выскальзывая из орбит. Какая-то невидимая сила сжала грудь, словно тиски, до болезненных спазмов, и воздух с трудом вырывался через напряженные, едва поддающиеся мышцы. — Что ты несёшь? – тихо прозвучали испуганные слова. Но горячее дыхание Ксавье чувствовалось на её лбу. Он достаточно близко чтобы понять каждое из них. Он наклонился ещё сильнее, теперь оказавшись на уровне её глаз и по спине прошёлся морозный холодок, влеча за собой табун поднимающихся до плеч мурашек. — Хочу тебя трахнуть. – губы, которые когда-то манили желанием прильнуть к ним, сейчас вызывали одно отторжение. Он специально насмехался прямо ей в лицо, растворяя в приподнятых уголках губ призрачную надежду Руби в его разумность. Эта улыбка была холодной, подобно той, которой местные хулиганы цеплялись за самого невзрачного мальчугана, чтобы довести того до отчаянья своими издёвками. — И э-это всё? – проглотив вязкий ком, Руби пыталась вернуть самообладание. — Хах. – коротко усмехнулся и отступил на шаг, давая девушке наконец наполнить легкие без помех. – И это всё. – одобрительно кивнув головой, Ксавье не выпускал из точного прицела своих глаз смятённый лик. — Хорошо. Когда? – не веря собственным ушам что она способна на такие бесстыдные слова, Руби безуспешно старалась подавить отражающийся тремор в голосе. — Прямо сейчас, — протягивая каждый слог, Ксавье как будто натягивал напряжённые струны чужой души. Измывался над её безотказным, жалким положением. А ведь Руби не так много раз этим занималась. И то, всегда лишь с одним человеком, который уже намертво закрепился в её прошлом под статусом единственного бывшего. Одноразовый секс звучал почти как дикость в её голове, но чтобы откреститься от позора перед собственным отцом, она готова переступить через свои, как оказалось, шаткие принципы. — Прямо здесь? – испуг предательски смягчал голос почти до невнятного лепета. Но слова дошли до собеседника. — Можем поехать к тебе. Ты ведь живёшь одна в квартире, которую тебе подарил любимый папочка. – прозвучало как плевок в душу. Руби понятия не имела как долго он следил за её жизнью и откуда ему известны столько деталей о ней. О том что творилось в её семье, и кто чем её обеспечивал. Он точно больной. — Отец сегодня будет в квартире. – попытка звучать уверено оказалась провальной. Ложь не удалась и это отразилось на мужском лице, что искривилось в ироничной ухмылке. — Отлично, даже лучше если он всё будет слышать. – продолжает издеваться. — Хорошо. Пойдём. – бесцветно прозвучав после осознания что ложь сорвалась, Руби взволновано прикусила нижнюю губу. — Не кусай. – мужской палец приструнил чужое движения, надавив на мягкую плоть и высвобождая её из зубов. – Оставь это мне. – приблизившись к её лицу, тот наградил за покладистость мягким поцелуем, впитывая свежую горечь с чужих уст. Руби хотелось содрать верхний слой со своих губ, чтобы в приступе боли скрыть суровое осознание того, что ей на самом деле понравилось. Даже сам Ксавье не предпринимал какие-либо резкие, небрежные движения, заставляя её тело предательски наслаждаться глубоким поцелем. Тусклый оттенок удовольствия не смог испариться бесследно. Хотелось дать себе пощёчину, ведь Руби понимала что не должна была ощущать подобного после всего произошедшего. Но всё-таки столько потерянного времени в слепых фантазиях о его взаимности не могли просто взять и разом улетучиться. Даже такой гнусный поступок, чьи разорванные части она продолжала держать в руках, не смог перечеркнуть месяцы её тайной симпатии. Невольно Руби тянулась за обманчивые ростки ответных чувств, загоняя саму себя в ловушку жестокого обмана.

***

Последние полчаса прошли как в тумане. Недолгий, молчаливый путь до её дома. Казалось, их следы уже успели остыть за запертой дверью квартиры, в уличной темени позднего вечера. Почти сразу как они перешагнули через порог, хозяйка была припечатана к холодной стене, которая ощутимо контрастировала с высокой температурой их кожи. Квартира небольшая, поэтому найти и повалить хрупкую девушку на кровать не являлось сложным для Ксавье. Свирепый взгляд её мучителя словно смягчился, когда с глаз скатились горькие слёзы.В их солёной влаге отражалось осознание собственной беспомощности перед неизбежным. Грудь рвано дёрнулась от глубоких всхлипов, когда плач приобрёл звук. — Не надо. – едва шепнули высохшие губы. Ксавье на секунды прекращает размашистое скольжение своей ладони по мягкому бедру, которое девушка безмолвно старается прижать к себе сильнее, подгибая колено. Но Руби показался его остановленный взгляд подозрительным, словно хищник пытается вычислить самое уязвимое место своей жертвы, прежде чем вонзить туда когти. — Решайся, сладкая. Согласна ли ты всё-таки на такой договор. – насмешливый тон не выдавал ни капли пощады перед её ближайшей судьбой. Как настоящий подонок, тот упивался своей силой. Нет, не физической. Ведь, почему-то Руби показалось достаточно правдоподобным счастливый исход событий после того как она посильнее ударит того между ног тем самым коленом, которое он успел заново обвить своей бесстыдной рукой. Либо же схватить рядом стоявший светильник и ударить прямо по его нахальному лицу, ведь прелестная вещица спасения находилась на расстоянии протянутой руки. Но он норовил сломать её не физически. Не этот план стоял в голове этого безумца. Руби никак не могла отрицать его привлекательно слаженного тела, его манящих голубых глаз. Нет, к собственному же стыду, ещё до того как мужская рука добралась до линии её белья, там уже начинала скапливаться влага. Совсем скоро это послужит ещё одни поводом для его издевательской улыбки, которая так очаровательно смотрелась на пухлых губах. Чёрт возьми, да он ей нравился всё это время. Она ради него тратила деньги на уроки аэробики, а происходящее на данный момент, служило запретной мечтой последних двух месяцев. Как только она узнала что её отец с ним знаком, Руби хотелось запрыгнуть на небо от счастья, но кто же знал что это мнимое счастье обернётся ровной противоположностью и ей захочется расцарапать собственную грудь из-за предательски дрожащего сердца, которое ещё не наполнялось полностью ненавистью к нему. Там было всё – от грусти, сочувствия и разочарования до скромных, маленьких ростков похоти. Но Руби не могла отрицать их присутствия. — Ты настоящий кретин! – прозвучал томный выдох, когда мужская рука оттянула короткий топик вверх, оголяя соблазнительный полукруг податливой плоти. – Это нечестно. – смешивая горячие вздохи с глубоким дыхание по причине скатывающихся слёз, к щекам прильнул ещё сильнее румянец. — Ты уже приняла решение. Зачем пытаешься отрицать, когда мы уже готовы перечеркнуть эту грань? – насмехающийся облик склоняется над аккуратно вздымающейся грудью. Руби чуть ли не задерживает дыхание, когда чувствует блондинистые волоски щекочущие ключицы. – Думаешь я не замечал твоей симпатии? – они смотрят друг на друга пока он, прижавшись плотную, не высунул скользкий язык и не забрался до затвердевшего бугорка, проникая под задёрнутый край тонкой ткани. Он лижет её, вдавливая язык что плотно угнездился между намокшим участком футболки и возбудившейся плотью. — Небольшие. – словно подтверждая свои слова, вторая ладонь высвобождает бедро, скользя вверх, пока полностью не накрыла свободную, левую грудь. Рука ощущала в полной мере чужую растерянность перед самым терзающим разум моментом. Он уже сам находился на стадии готовности. Но Руби отклоняла осознанные мысли, которые верно намекали на твёрдую выпуклость, что соприкасалась с её бедром. Он лёг поверх неё, почти ввалившись полным весом. Это отвлекло от мимолётной вспышки обиды, когда тот оценил её грудь. Хоть мужской голос не прозвучал оскорбительно, скорее он наслаждался ею, в то время как беспардонно щупал до красных отпечатков. — Но очень аппетитные. – заявил тот, ещё сильнее вгоняя девушку в краску, а после и вовсе срывая с её уст громкий стон, когда прикусил до глубоких следов пунцовый ореол. — Что ты делаешь? – она хотела выбраться из его удушающих объятий, чувствуя как сильно он прижимает её распятое тело собой. Руби желала отдалиться от резких ощущений, но Ксавье удалось её удержать на месте, практически без единого действия. Помимо того что двигаться под ним было тяжело, он ещё сильнее углубился зубами в кожу, на корню отрезая любые пути отхода. — Ты слишком наслаждаешься своим наказанием. Моя месть не должна была превратиться для тебя в сплошное наслаждение. – звучало как оправдание за болезненный укус. — Да откуда ты взял, что я наслаждаюсь этим, кретин? – возмутилась и тут же пожалела. — Отсюда. – почти сразу втолкнул внутрь два пальца, мужчина не встретил ни малейшего сопротивления со стороны горячей плоти. Наоборот, всё было настолько пропитано влагой, что хватило место капнуть ещё глубже. – Ты намокла подо мной, как чёртова сука во время течки. – с натиском пропуская каждый звук, он постепенно и сам терял самообладание. Она настолько восхитительна в данный момент, когда длинные, каштановые волосы вспушились вокруг овального личика. Эти миловидные черты и большие глаза в карих радужках которых отражалось смесь злобы насыщенной оттенком похоти. Смоляные ресницы пропитаны солёными крупицами, что успели застыть на слегка пухлых щеках. Это придавало лицу детскую мягкость, если бы не точно очерченные уголки челюсти. Её лицо колеблелось на грани между детской наивностью и обольстительной красотой взрослой девушки, уже познакомившейся с миром наслаждения. Возбуждение мутнело медный оттенок её глаз, создающийся от света лампы. — Чтож, если хочешь мне причинить неудобство. – натужно спустилось с губ девушки. – Прекрати это. Мужчина слышал как та сдерживала стоны что рвались наружу со самого дна лёгких. Причиной были, конечно же, его несдержанные движения которыми тот уже вовсю натягивал её снизу, на всю длину пальцев. Он неосознанно начал подготавливать место к предстоящей близости, вталкиваясь в горячие стенки как самый бесстыжий незваный гость. — Зачем же ты так, считаешь меня совсем отбитым извергом? – издевается. Дьявольски тянет губы в широкой улыбке пока глядит как девичьи черты искажаются в смеси боли и наслаждения. Бурые брови сближались к переносице, высветляя глубокие складки. Её рот открывался всё шире, а контур оттянутых губ виднелся когда она слегка откидывала голову назад, точно не из-за мучительной неприязни охватившее её тело. — Н-неет – маленький набор букв оттягивается, когда лёгкие шире наполняются воздухом. Ещё один глубокий вдох, после которого она старается упрятать стон в безмолвии. – Я думаю ты ещё хуже. – находит силы чтобы вернуть привычную позицию головы и снова заглядывает в его глаза. Ксавье ничем не лучше, ведь глаза его застыли на ней, словно воюя с собственным терпением перед решающим движением. — Расстегни мои штаны и достань его. – властным голосом проговаривает и приподнимается чтобы дать ей свободу действий. Резко из неё выползают мужские пальцы, которые, словно языки пламени, так приятно перекликались с внутренней влагой. Они создавали идеальный тандем – беспокойные волны холодившие пламя пожара. Вот только он неизбежно разгорячится, ведь ей не нужно было повторять дважды и девушка уже принялась трясущимися руками выполнять чужой приказ. — Живее. – шепнул у уха, а в голосе читалось несдержанность. Руби не осмеливается на него даже посмотреть, пристально наблюдая лишь за собственными действиями. Она ощущает как его неровное, подбитое развращённостью, дыхание оседает поверх правого плеча. Он расставил локти по обе стороны от её лица и всё мужское тело замерло в предвкушении. Мышцы напряглись, выделяя твёрдый рельеф торса через ткань спортивной футболки. Он был сразу после работы. Даже в душ не сходил, Руби ощутила как в ноздри вбивались перемешавшиеся ноты пота и духов. Ей бы хотелось чтобы это было отвратительным, но совсем наоборот. Этот запах лишь сильнее стянул узел внизу живота. — Возьми его. Сожми несильно. Почувствуй сначала снаружи то, что вскоре окажется внутри. – он продолжает нашёптывать слова с самым грязным посылом, отрезвляя понемногу девичий ум и заставляя её усомниться в подлинности своего наслаждения. Мимо пальцев скользит его размер, который она сомневается что не причинит ей вреда. Твёрдый, горячий, жилистый. Выполняя чужой указ, она ощущает, как нарабатывает по крупицам собственную власть над ним. Сейчас уже Ксавье подрагивал всем телом от её действий. Это льстило, но и пугало одновременно, ведь её навыков не хватит надолго занять чужую бдительность и ему захочется более приятных ощущений. — Пожалуйста, – вслушиваясь в чужое мужское дыхание у своего лица, девушка всё медленнее ведёт рукой. – не надо без презерватива. – слёзы снова хотели выплеснуться наружу, когда Руби ощутила как внутрь её заново забрались длинные пальцы, растягивая податливые стенки. — Маленькая боится? – подколол её мужчина, вновь заглядывая в чужие глаза и одним своим надменным взглядом словно насаживая её глубже на себя. — Аахм… - сильнее раскрывается женский рот и выгибается, когда пальцы проникают слишком глубоко. Вторая мужская рука окольцовывает талию и притягивает к себе вплотную. — А может мне всё-таки отыметь тебя до беременности чтобы будущий ублюдок стал вечным напоминанием о нашем пылком мгновении страсти? – он уже не говорил, а рычал в её ухо. Вместо ответа Руби лишь заплакала навзрыд, не улавливая ни малейшего остатка человечности в чужом голосе. Он отражал мужское безумие, которое видимо, перешло границы обычной похоти и обернулось диагнозом. — Успокойся. – отсудив свой пыл, мужчина не выдержал вновь полившихся слёз и в этот раз стёр их своими пальцами. – Они в заднем кармане. – после потянул освободившиеся руки за спину и достал оттуда пачку презервативов. Показательно удержав их пару секунд в воздухе. Когда в грудь проникло облегчение, Руби ненадолго отвлеклась чтобы стереть подступающие слёзы. Она чувствовала, как опустошался сосуд солёной воды изнутри, как каждая крупица на щеке откликалась покалывающим ощущением. В момент когда её ладони стирали лишнюю влагу с ресниц, Ксавье успел натянуть на всю длину прозрачный латекс, который выделил каждую фиолетовую прожилку на возбуждённой плоти. — Только прошу, нежно. – только и успела протараторить та, когда ощутила резкое вторжение в собственное тело. Ему не удалось полностью войти с одного раза, но это не остановило его неумолимо врывающегося внутрь. Руби от такой резкости напряглась, из-за чего даже излишняя влага не помогла притупить восходящую боль. Она сжалась так сильно, что мужской орган превратился в острый клинок, который будто рассекал её живую плоть до крови. — Чёрт, расслабься. – надсадно проговаривает Ксавье, ощущая каждый миллиметр своего наступления. Он, морщась, прикрывает глаза, опрокидывая голову назад. Одна из рук тем временем припечатывает сильнее женскую голову в тёплую простынь, не глядя оказавшись прямо поверх её полураскрытого рта. Кончики его пальцев впиваются в нёбо и Руби издаёт охрипшие звуки. Словно ей перекрыли кислород. — Пожалуйста, тише. – проговаривает она через слой напряжения. Через импульсы боли, ей удаётся дотянуться до тусклых частиц наслаждения. Тело постепенно успокаивается, когда взгляд вновь сосредотачивается на отточенной фигуре мужчины. На объёме его вытянутой шеи, которая вся высветилась толстыми венами, выделяя линию трахеи, через которую проходит тяжёлый глоток. Руби неосознанно пытается самостоятельно избавить себя от неприятного оттенка чужих действий и расслабляется, хоть мужчина и пытается помешать ей всеми возможными способами. Сильнее вдавливает пальцы в её рот и начинает чересчур стремительно набирать темп. — Мхах! – сухо вскрикнув, девушка продолжает свыкаться с заданным ритмом стремительных движений. Ощутив немного расслабившиеся мышцы, Ксавье начинает вбиваться сильными, частыми толчками, выбивая из женских лёгких хрипы и судорожное дыхание. — П-прошу, Ксавье. Ах! – отчётливо прозвучало, когда мужчина наконец убрал пальцы из чужого рта и ближе притянул к себе за округлые бёдра. Неосознанно девушка старалась ускользнуть от него назад. Либо же она медленно отстранялась из-за того с такой силой он вбивался в неё. Но Ксавье не был этим доволен, а потому развесил её ноги по обе стороны своих бёдер и продолжил интенсивно натягивать её на свой размер, исследуя новые глубины послушного тела. — Я смотрю твоё недовольство как ветром сдуло. – находит в себе силы и проговаривает через отрывистое дыхание. – Неужели тебе так хорошо? – задевает за живое, пытается каждым словом уколоть поглубже, вслед своим грубым действиям. – Что же будет когда я дотронусь ещё и до этого места. – проникая между нижних губ, палец сначала надавливает, а позже проходится круговыми движениями. Ровные круги постепенно превращая в беспорядочный сумбур ласк. — Аах… да! – истинный стон наслаждения, не обрамлённый ни каплей боли, наконец спускается с её рта. — Хах. – самодовольно ухмыльнулся Ксавье, но не остановился. Наоборот, стал вести себя лишь менее сдержано и почти сам потерялся в собственных эмоциях и толчках, готовый дойти до пика. — Прошу, не останавливайся. – смущённо прозвучал женский голос. Ксавье устремил свой взор в сторону слабо произнесённой фразы, и он чуть не потерял самообладание, когда увидел её скромный, но при этом полностью развращённый вид. Глаза смотрели через полуприкрытые ряды влажных ресниц, а ямочки щёк горели красным. Лицо сияло потным глянцем, пока из уголков рта стекала тонкая нить слюны, которую было не по силе удержать рассыпавшемуся в глубоких стонах рту. — Заткнись. – грубо проговорил, прежде чем припасть к чужому рту во влажном поцелуе. Он тут же проник глубже, огибая прямой ряд зубов и раскрывая ответную реакцию девушки, что раскрепостилась сильнее в их сплетении языков. Лучше было её заткнуть, чтобы оба смогли как можно дольше впитать в себя страсть витающую между ними. Стать её заложником на более длительный срок. Чтобы этот жар не переставал охватывать дымчатой пеленой все внутренности, которые тряслись при каждом быстром толчке. Её сладкий, просящий голос затуманивал рассудок точно афродизиак. Ксавье не мог позволить себе этой слабости. — Ксавье! – прокричала его имя перед тем как ощутить приближение кульминации, которая растворилась перед глазами в тысячу ярких фейерверках. — Аргх! – натужно прозвучал сам мужчина. Он удерживал момент исступления как только мог, но собственный конец всё-таки полился незамедлительно после чего он сумел удовлетворить девушку. Теперь на кровати лежало два силуэта с прерывистым дыханием, охваченные блестящими каплями пота, что отражали жёлтый свет на тумбе, окаймляя их тела сияющим теплом. Руби почти сразу же отстранилась, ускользнув подальше от него на кровати. Хоть небольшое место на простыни не захотело ей посодействовать в маленькой попытки побега. Тогда она просто отвела взгляд в противоположную сторону, уткнув его в дверцу деревяного шкафа. Каждый предмет комнаты ощущался свидетелем сокрушившейся ей на голову несправедливости, но при этом впитав грязную картину в беспомощном молчании. Весь антураж, который когда-то создавал ей настоящее чувство безопасности, теперь стал словно чужим. Кажется это станет самым красочным воспоминанием проведённым в этой комнате. А из этой квартиры ей и вовсе хотелось прямо сейчас убежать. — Тебе понравилось? – приводя дыхание в норму, слышится глубокий выдох. Ксавье повернул к ней голову, впитывая аромат сладкого шампуня. — Это важно? – незаинтересованно раздалось с её губ, пока Руби копила силы чтобы наконец встать с кровати. — Руби, это не было всего лишь актом отмщения. – поймал себя на мысли что хочет ей признаться. – Твоих фотографий из душа мне и правда хватит для шантажа твоего мерзкого папаши. – сердце девушки больно кольнуло от такого обращения к её отцу. Но она пропустила это мимо ушей. – Но это не более чем предлог чтобы оказаться здесь. Я хотел тебя и рано или поздно это бы произошло. – тонкие пальцы начинают поглаживать пушистые волосы, которые стали немного влажными, когда прилипли к спине. – Ты тоже меня хотела. Ведь так? – останавливая ненавязчивые движения, которыми он гладил её шелковистые волосы, он натянул на кулак всю копну и притянул Руби ближе к себе. — Ммм… – болезненно поморщилась Руби, когда снова оказалась к нему прикована всем телом. — Это ещё что за ответ, чёрт возьми. – натужно протягивает через горло каждый слог. — Хотела, я тебя хотела. – всё ещё с зажмуренными глазами, она ощущает как парень болезненно притягивает её ближе к себе. — Тогда не стоит от меня отстраняться как ошпаренная. – наигранность в его голосе превращалось скорее в угрозы, нежели в соблазнение. — Хорошо, прости. Только перестань сжимать так сильно. – надсадно отзывается насчёт своих волос, которые он вскоре освободил. — Я скоро уйду, поэтому прижмись ко мне как следует чтобы я подольше насладился тобой. – одаривая теплом мнимой заботы, он подсовывает руку за талию и тянет влажное тело на себя. Щека руби прижимается к сильной груди чётко отражающей его сферу деятельности. Ей не верится что это происходит наяву и рука её инструктора по аэробике сейчас обвила её плавный изгиб, поглаживая гладкую кожу от рёбер и до бедра. Хоть обстоятельства на самом деле были жестокими и она не могла понять какой инцидент послужил яблоком раздора между Ксавье и её отцом. — Что… что ты собираешься предъявить моему отцу? – не сразу решившись подать голос, Руби всё-таки заговорила. Взгляд смотрел ровно вперёд, через плавно вздымающуюся грудь мужчины, которая замерла на секунду после заданного вопроса. Руби почувствовала задумчивость в которую впал Ксавье. Сердце мужчины не могло скрыть того, что он обычный человек испытывающий чувства. К примеру, жалость. Помимо своего амплуа подлеца, который просто ею воспользовался для своих целей. — Не заполняй свою драгоценную головушку этим. – возвращая обратно свой издевательский тон, казалось, он высмеивал её. Снова. — Ты покажешь ему эти фотографии? – произведя усиленный глоток, который отразился на коже расслабленного мужчины, Руби неуверенно продолжила. – Думаешь с ним тоже переспать взамен на молчание? – не удержалась от издёвки, которая спровоцировала ласкающую ладонь на её бедре переместиться и сильно сжать ягодицах. — Следи за языком, дрянь. – опасно приблизившись к её лицу, голос Ксавье напоминал ядовитое шипение змеи. — А иначе что? Кажется худшее ты со мной уже сделал. – зажмурившись слегка от боли пульсирующую внизу, Руби не осмеливалась податься его злому взгляду и всё ещё избегала его. — Худшее? – её слова его насмешили. – Твоё тело было куда красноречивее нежели этот лживый рот. – всё-таки Руби обратила свой взгляд на него, когда он силой вжал свои пальцы в её подбородок и приподнял лицо, не давая и шанса улизнуть из этой плотной хватки. — Да, я хотела тебя. – словно сдавшись, она протянула сквозь длинный выдох. – Я желала твоё спортивное, – женские пальчики начали неторопливо исследовать то, что, собственно, и описывала. – сильное, как оказалось, выносливое, тело. – она не снимала с него сосредоточенного взгляда, будто соревновались кто первый даст осечку и предпримет хоть какое-то действие. – А эти мышцы, – накрыв ладонью твёрдый рельеф, она сжала накаченное плечо. Знала, что никакой боли от этого он не почувствует. – в моих мыслях они уже витали. Они почти такие же раздутые как твоё эго. – в ответ этому мужчина прыснул лёгкой усмешкой. – Признаюсь. – в её глазах блекло мерцало дерзость, хоть голос был пронизан глубокой грустью. – Но этого не произошло так как я хотела. Моё тело не смогло отказать, но это не отменяет того, что я тебя ненавижу. – ни грамма отклика в чужих глаза. Он продолжал унижать одним взглядом. – Ты принудил меня это сделать чтобы подпитать собственную гордость и поиздеваться над моей семьёй. Надеюсь, сейчас ты доволен. – ослабив голос до еле слышной дрожи, слова прозвучали почти бесцветно. — Ты не представляешь как сильно я бы хотел поквитаться с твоим грёбаным папашей. – его указательный палец приблизился к её губам и Руби пришлось отпустить его плечо, когда Ксавье неудобно сгрёб её в объятья. – Думаю могу перевернуть всю картину твоего мира и раскрыть глаза кто твой отец на самом деле. — Да о чём ты говоришь? — О том что я передумал. До этого я думал лишь разок тобой воспользоваться. Но ты так нахваливала это тело, что я, так уж и быть, проявлю щедрость и в награду подарю тебе ещё. – с этими словами он развернул её обратно на спину, а сам встал поверх неё на локтях. — Прекрати. – ощущая как к горлу медленно притупляет истеричный ком, Руби начала содрогаться всем естеством. — Угомонись и насладись плодом собственных решений. Ты сама напросилась, теперь расхлёбывай. — Аргх! Нет… – выгибаясь в пояснице от внезапного проникновения, женский рот широко раскрылся. Ксавье начал двигаться незамедлительно, беспощадно набирая темп и скользя внутри неё по скупим остаткам смазки, которая осталась там после первого раза. Но её не было достаточно чтобы избавить тело от пронизывающей боли, которая мешала наслаждаться им в этот раз. — Прошу тебя, мне больно. – впившись в чужие руки по обе стороны её головы, Руби царапала его ладони ногтями, но ему, казалось, не по чём такое слабое сопротивление. — В прошлый раз ты была намного послушнее. А это ведь было всего пару минут назад. – насмехался над ней Ксавье, сложив тонкие кисти девушки вместе над её головой. Тем самым он попытался подавить её нелепый протест. Руби извивалась во все стороны, отталкиваясь от кровати пальцами ног и отодвигаясь назад. Но её сразу настигали обратно, приползая вплотную и при очередном толчке их тела сталкивались в звонком шлепке. — Хватит, прошу. – голос звучал более сухо. Сдерживая стоны, она не могла избавиться от напряжения в голосе. — Заткнись. – было слышно как он стиснул зубы, спуская тонкую нить горячего воздуха на её губы. Они были близко, но не умилостивились над ней до поцелуя. — Почему. – смотря в его глаза, она не могла пройти дальше мутной пелены отрешённости, которая загородила голубой оттенок. Хоть он и находился рядом с ней, в ней, Ксавье мысленно избегал её просящих глаз. Боялся, что, зациклившись ещё ненадолго, он потеряет уверенность. Расслабится и заблудится в драгоценных чертах. Прислушается к ним и отпустит. Забудет о собственном унижении, которое ему пришлось испытать. — Ты не виновата, что твой отец подонок. Я не буду присылать ему фотографии. – надсадно прозвучало у её уха, когда Ксавье зажмурил глаза в попытке задержать момент своей кульминации. — Что? – не веря слышанному, Руби недоумённо сблизила брови, но этот жест сразу стёрся с лица после очередного, глубоко толчка. Хоть она и не понимала куда ещё глубже. — Я лучше приберегу их для себя. – сбитое дыхание сопровождало медленные но сильные рывки. – Ты ведь согласишься меня ублажать, когда я захочу? – ухмыляясь, он снова посмотрел на неё. Ксавье встретился с растерянным лицом. Медные радужки дрожали под блестящим рядом ресниц, влажных из-за скопившихся в уголках слёз. Плачет как ребёнок, хоть бёдрами покачивается навстречу, скорее всего неосознанно, но ему приятно чувствовать ответную реакцию её тела на то что он с ней творит. Настолько приятно, что уже не хватает сил удерживать чужие кисти и он опускается над ней на локтях. — Чего ты… – начинает Руби, но внезапно застывает, протягивая последнюю гласную. Перед глазами разом вспыхивает повторный фейерверк и Руби накрывает волной наслаждения. Ощущая горячую влагу, Ксавье вспоминает что забыл предохраниться и спешно выходит. Пару раз скользит по своей длине рукой и белое семя расплёскивается на впалый живот. Ещё будучи слишком беззащитной после чувствительного момента, Руби искажает лицо в неприязни, которую не в силе подавить из-за осознания что Ксавье излился прямо на неё. — Убери. – стыдливо прикрыв лицо ладонями, Руби не могла привыкнуть в тёплой жидкости, скатывающейся по её телу. — Зря ты так. Тебе очень идёт. – издевательски произносит Ксавье, с удовольствием в томных глазах созерцая стыдящуюся под ним девушку. – Придётся привыкать. — Что это значит? — Ты прекрасно понимаешь о чём я. – медленно, как охотник, он подходит к ней сбоку и ложится рядом. – Если не хочешь чтобы я испортил твой имидж прекрасной дочки перед отцом, надо будет проявить свою покорность. — Хочешь чтобы я спала с тобой, а взамен эти фотографии останутся в секрете? — Какая ты догадливая. – после удовлетворения своей потребности он отпустил прошлый гнев. Смотрел на неё мерцающими глазами в которых царило безмятежность и удовлетворение. Руби оценила это преображение. Так она начала ощущать большую безопасность рядом с ним. — Зачем тебе это всё? – искренне задала вопрос. — Не ищи во всём скрытого предлога. Мне просто понравилось тебя трахать. Внезапно что-то под ребрами, резко схлопывается. Это напоминает Руби щелчок, болезненная царапина, будто нечто внутреннее трескается под давлением стыда. С каждым словом, произнесённым так легко, он глубже втаптывает её честь в грязь. Словно ничем иным она для него и не является. — Кажется наконец перед тобой возник выбор. – мужчина первый прервал задумчивую тишину. Будто ему не хватало терпения дождаться её ответа. — Сейчас я должна тебя отблагодарить? – иронично спросила Руби, отображая его тон. — Если хочешь. – он опустил взгляд чуть ниже своего живота, намекая на очевидное. — Пхах. – вспыхнула Руби заняла сидячее положение. Сразу же потянулась за салфеткой в упаковке лежащей на прикроватной тумбе чтобы стереть остывающую жидкость со своего живота. — Как долго? – не оборачиваясь на него, Руби скомкала салфетку в руке. — Ты о чём? — Как долго я должна буду… – взяла небольшую паузу, но вскоре неохотно продолжила. – …как долго я должна буду проявлять покорность? — Пока мне не наскучит. – непринуждённый ответ прозвучал сразу. — Обещай что в конце нашей связи эти фотографии продолжат оставаться тайной для моего отца. – посмотрев на лежащего парня через плечо, Руби встречается с безмятежным лицом. Лишь лёгкая улыбка, засевшая в чужих уголках губ. Как же он был доволен таким исходом. Та молчаливая улыбка и была его ответом. Она никак не давала сто процентной гарантии и Руби осознавала что всё будет зависеть от будущих факторов, которые ей не подвластны. Ксавье импульсивный и нарциссичный, всё будет опираться на его настроения. — Иди ко мне. – сладко звучит низкий баритон и Руби не в том положении чтобы ему отказать. Она ложится рядом под чётким взглядом Ксавье, который не упускает из виду ни одно движение. Очерчивает каждый изгиб, от бедра и до ключиц. Отдельно замирает на покачивающейся груди когда она подползает ближе. Руби ложится на его торс, слегка свернувшись клубком. Девичья нога повисла на крепком бедре, прижимаясь к Ксавье всем телом. Впитывая тепло исходящее с чужой кожи, Руби закрыла глаза. Ксавье обнял её за талию, не произнеся ни слова. День выдался тяжёлым, полный эмоциональных потрясений. Это выжало из Руби все силы и скорее хотелось забыться за пеленой закрытых глаз. Ощущая как ничто не препятствует её сну, Руби постепенно отдаляется от внешнего мира. Стуки его мирного сердцебиения невесомо испаряются под виском, у девушки получается улизнуть из цепких лап горькой реальности. Она обязательно её настигнет завтра, с утра. И покажет в какие жестокие игры готова сыграть с нею судьба в лице Ксавье.