Осколки нашей любви

Лейла сидела на полу своей комнаты, облокотившись спиной о холодную стену. На коленях лежал её телефон, экран которого давно погас. Сообщения от Никиты так и остались непрочитанными. Она не могла заставить себя открыть их. Каждый раз, когда она подносила палец к экрану, её охватывало удушающее чувство вины. Летний ветер, проникающий через приоткрытое окно, трепал прозрачные занавески. Всё это время она пряталась за границей, надеясь, что расстояние сделает её сильнее. Но ни один из дней не прошёл без мысли о нём. Каждый вечер она вспоминала, как его глаза смотрели на неё — с той самой бескомпромиссной уверенностью, что всё в их мире будет только так, как они хотят. Но этот мир был жесток. Их разный социальный статус, заведений в которых они учились — всё это было словно цепями, которые не давали дышать. И всё же она любила его. Любила до такой степени, что готова была разрушить себя, лишь бы он смог жить без боли. Она медленно встала, глядя в своё отражение в зеркале. Её лицо было бледным, а глаза покрасневшими от бессонных ночей. Сегодня она собиралась закончить то, что так долго откладывала. Она должна была разорвать этот порочный круг. *** Никита сидел у её особняка, его пальцы постукивали по крышке скейта. Он выглядел хладнокровным, но внутри всё бурлило. Как только он услышал, что Лейла вернулась, он сразу же узнал, где её найти. Однако чувство радости, которое он ожидал испытать, сменилось глухим раздражением. Она пропала на всё лето, оставив его в неопределённости. И теперь она снова здесь, будто ничего не произошло. Когда ворота её дома открылись, Никита поднял глаза. Лейла вышла тихо, словно боялась потревожить тишину. Её лицо было маской — холодное, отстранённое. — Никита, — её голос звучал так же, как и её взгляд — ровно, без эмоций. — Лейла, — Он встал, уперев руки о свой скейт. В его голосе звучал гнев, но глубже была скрыта боль. Она выдержала его взгляд, хотя внутри всё сжималось от желания броситься к нему, обнять, сказать, что она скучала. Но она не могла позволить себе слабость. — Нам нужно поговорить. — Думаешь, я не заслужил объяснений? — он шагнул к ней, и она инстинктивно сделала шаг назад, — Почему ты пропала? Почему не отвечала на звонки? — Всё это бессмысленно, Никит. Нам лучше закончить всё сейчас, пока мы не зашли слишком далеко, — её слова были ледяными, словно лезвия, рассекающие воздух. Он замер. — Ты называешь всё, что между нами было, “бессмысленным”? Её сердце пронзила боль, но она лишь опустила глаза, сжав кулаки так, что ногти впились в ладони. — Да. Всё это было ошибкой. Мы познакомились случайно. Я из состоятельной семьи, а ты из неблагополучной. Я учусь в лучшей школе Москвы, а ты в центре трудных подростков. Ты и в самом деле думаешь, что это была любовь? Я так не думаю, Никита. Бойко почувствовал, как его дыхание сбилось. Он видел её взгляд, слышал её голос, но не мог поверить в её слова. — Ты лжёшь, — произнёс он тихо, сдерживая гнев. Она подняла глаза, стараясь изобразить непоколебимость, хотя внутри её душа кричала от боли. — Это не имеет значения. Моя семья никогда не примет такого как ты. — Я плевал на это, — его голос сорвался. — Я плевал на всё, если это значит, что мы будем вместе. Она закусила губу, чтобы не разрыдаться. — Ты говоришь это сейчас. Но однажды ты поймёшь, что не можешь отречься от своего мира. Ты должен идти дальше. Без меня. Он хотел что-то сказать, но она сделала шаг назад, подняв руку, словно ставя барьер. — Это мой выбор, Никита. Прими его хотя бы раз. Не стоит искать причин. Я никогда не любила тебя. Мне просто было скучно. Он смотрел на неё, не в силах принять реальность её слов. — Если ты уйдёшь сейчас, — прошептал он, — я никогда не смогу принять тебя обратно, Лейла. Её дыхание перехватило, но она заставила себя повернуться и есть в автомобиль. Когда водитель завёл машину и поехал, её глаза застилали слёзы. Она чувствовала, как что-то умирает внутри неё. Но это была её жертва. Ради него. Ради его будущего.