Умеют ли демоны любить?

Диана, 5 лет Я стою и держу 2 гвоздики в руках. За мной стоит прислуга, за ними родственники и друзья. Все в черном. Мое платьице было очень простым — я попросила такое. Из-под шляпки торчала копна рыжих волос. Как назло, светило яркое солнце. Небо было безоблачным, дул легкий летний ветерок. Он освежал всех тех, кто стоял в черном. Но мне было не до этого. Маленькие кулачки крепко держали гвоздики. Мне было жарко, я хотела плакать. Но папа сказал, если я буду плакать — все узнают, что я слабая. Я хотела быть сильной, как мои родители. Они были сильными до последнего. И теперь мне нужно положить 2 гвоздики. Одну для мамы, одну для папы. Но я не могла сдвинуться с места. Я не могла поверить, что дома меня не будет ждать мама после прогулки в саду, что вечером я не увижу папу, который покатает меня на руках. Что мне не расскажут на ночь сказку и не поцелуют в обе щечки. На мои плечи мягко опустились чьи-то руки. Это была моя гувернантка, Матильда. Она подвела меня к могиле отца. — Милая, это надо сделать. Надо их отпустить. — Только она могла меня называть так. — Я не хочу их отпускать. — Понимаю. Мы тоже не хотим. Но это нужно. Я сдерживала подступающий комок слез и положила одну помятую гвоздику. — Папа, я тебя очень люблю. — Затем подошла к могиле мамы. — Мама, тебя я тоже очень люблю. Где-то послышались всхлипы. Но я не плакала. Я была сильной ради моих родителей. После меня началось возложение цветов и венков. Фотографий моих родителей не было. Не помню почему, но кажется я отказалась, я не хотела чтобы кто-то их видел там. После возложения цветов мы вернулись в летнее поместье. Зимнее, в котором мы жили с мамой и папой, было сожжено до фундамента. Кроме моих родителей и пары слуг там никого не было. И все они погибли. Столы накрыли в танцевальном зале. Было очень много людей и все они в обеденную не помещались. Я сидела во главе стола — наследница рода Китчер. Адвокат принес мне знак семьи — перстень в виде розы с рубином и изумрудами. Он мне был большим, поэтому его надели на цепочку и застегнули на мой шее. Я поставила маленькую закорючку на документе, который давал мне полное право владеть этим всем. По залу прошелся шепот. «Такая малышка, а уже подписывает серьезные документы.», «Да она еще под стол пешком ходит, какое наследство?! Тут родственников, которые в завещании должны быть…», «Она не сможет в таком нежном возрасте быть взрослой. Она до стола еле дотягивается». Я не выдержала, вежливо поклонилась и спокойно ушла. Гости были удивлены. И вправду, такой возраст, а уже такая серьезная. Только никто не знал, что когда я ушла подальше от зала, я со всех ног помчалась в комнату к родителям и спряталась там под кроватью. Слуги сюда не заходили еще. И мне была дана возможность излить свои чувства. Я плакала… нет… рыдала. Я рыдала навзрыд, я горевала о моих драгоценных и горячо любимых родителях. Сейчас я могла позволить себе порыдать. Уставшая, от слез и переживаний я уснула прямо там, под кроватью моих родителей. С тех пор мне стали сниться кошмары. Меня нашли только на следующий день — меня выдала моя ручка, которая торчала из-под балдахина. Слуги стали причитать. Но я никого не слушала. Я вылезла из-под кровати и была похожа на пугало — лохматая, черное мятое платье в пыли, бледное лицо и первые признаки синяков под глазами. Матильда ничего не сказала, она только нежно меня обняла и отвела в ванну, чтобы привести в порядок. Сегодня началась моя взрослая жизнь. Диана, 9 лет Я подписала документ о восстановлении зимнего поместья. Расследования закончились давно, но только сейчас выдали разрешение. К сожалению, следствие зашло в тупик и был вынесен вердикт — смерть от несчастного случая. Но все же оставили вопрос о поджоге, кто это мог быть. Как только мне исполнилось 6 лет я попросила, чтобы меня учили. Не как обычных детей, а как взрослую. Надо мной посмеялись и отказали. Тогда я ушла в папин кабинет и целыми днями читала его умные книжки. Я не принимала гостей, родственников - никого. Я читала, я пыталась понять ту науку, которую мне не хотели преподавать. Матильда вздохнула и наняла мне учителей. В итоге, сейчас я неплохо разбираюсь в общей политике, наверстываю знания по экономике. Также изучаю 3 языка и неплохо на них говорю. Самое главное — шпага. Я попросила вместо музыки научить меня защищать себя. Я не устраивала балы. Мне не нужны были сочувствующие взгляды, вздохи, слухи. Иногда я приходила на вечера и приемы, но потом быстро уходила. На меня смотрели так, будто готовы были душу продать, чтобы оказаться на моем месте. Последние полгода ко мне в гости часто стала заглядывать троюродная тетя моего отца. Пыталась как-то на меня повлиять. Я понимала, чего она от меня хотела. Поэтому не купилась на заботу и вскоре частые приезды перестали тревожить меня. Но кошмары — они оставляли отпечаток на моем лице. Отпечаток боли и страха. Иногда ко мне приходил врач — наблюдал мое состояние. Вердикт был и так понятен — потрясение от смерти родителей в раннем возрасте, из-за этого психическое нарушение. Мне делали отвары и они помогали. По крайней мере я не видела вообще никаких снов и мой разум отдыхал. Я повеселела и позволила себе пойти на бал. Это была моя ошибка. Все мероприятие за мной увивался один офицер, которого не смущал мой возраст. А когда я буквально на минуту отошла в уединенное место, то едва не подверглась насилию. Итог — офицера казнили, у меня снова шок и еще сильнее углубилось расстройство. Меня пересадили на таблетки, но отвары все-равно делали. Меня убаюкивали. Матильда приходила и читала мне сказки, пела колыбельные. Моих слуг это ни разу не смущало — все понимали мое состояние и никто не пускал слухов. Но вскоре все изменилось. Диана, 14 лет К этому дню меня готовили целый месяц. Я учила речь, примеряла платья, училась танцевать. Танцевать было сложнее всего — детей этому учили с малых лет, а я стала учиться только сейчас. Поскольку со временем я стала более лояльна к людям, то были разосланы множество приглашений. Меня это пугало - в поместье не было балов с тех самых дней, а тут много людей сразу… Я выдохнула — это только на один вечер. Чувствую себя цирковой обезьянкой. Я выглянула из-за ширмы — люди набивались в зал. Ко мне подошла Матильда. — Диана, ты готова? — Нет. — Гувернантка улыбнулась. — Если тебе станет плохо, то могу отвести тебя в комнату. Но обряд посвящения тебе пережить надо. — Я постараюсь. — Родители гордились бы тобой. — Она крепко меня обняла. Матильда заменила мне отца и мать, расставаться с ней было очень больно. Не положено после обряда иметь при себе гувернантку. Вообще этот обряд проводится с теми, кто не младше 16 лет. Но священник посчитал меня уже достаточно взрослой, принимая во внимание мое обучение, знания и принимаемые решения. Заиграл оркестр. — Я буду в толпе. Все будет хорошо. Она поцеловала меня в лоб и вышла к людям. Ширмы открылись и ко мне подошел священник. Он вывел меня к ступеням, где я встала на одно колено. Ах да, посвящение проводится обычно для мальчиков-наследников. Поэтому некоторые особенности посвящения опустили. — Диана Китчер, дочь Элоизы и Питера Китчер! Сегодня тебе исполнилось 14 лет. Я принял решение, связанное с твоими знаниями, умениями и решениями, помочь тебе сегодня перейти из детства во взрослую жизнь. Путь твой будет тяжелым и каменистым, искушения будут подстерегать тебя везде. Твои друзья могут оказаться твоими врагами. Тебе нужно будет нести бремя своей семьи — быть советницей королевы. Ты готова к этому? — Да, Ваше Преосвященство. — Во рту пересохло. Я знала, что мне предстоит. Но только сейчас я испугалась. Поздно, ответ я уже дала. Священник кивнул и взял в руки шпагу моего отца. — Этим оружием я посвящаю тебя. — Он коснулся плеча, второго и моей головы. Я встала. — С сегодняшнего дня ты — леди Диана Китчер, советница и помощница королевы. Зал загремел аплодисментами. Мне надели перстень на палец и я повернулась к толпе. Мое белое платье было украшено гербом семьи — красными розами, волосы были распущены и заколоты шпильками с цветами. В зале было множество людей в пестрых платьях и костюмах. Осталось открыть бал. Ко мне подошел странный мужчина в белой маске. Он был в очень строгом фраке, с черными как крыло ворона волосами и красными глазами. — Мисс, могу я Вас пригласить на танец? — Голос меня заворожил. Без малейшей опаски я подала ему свою руку и он помог мне спуститься по лестнице. Выйдя в центр зала, он положил мне руку на талию, а я на его плечо. Заиграла музыка и мы закружились в вальсе. Он вел так уверенно, что я по сравнению с ним делала ошибки на каждом шагу. Но терпеливо их не замечая, странный гость вел меня в такт музыке. Танец был легкий плавный, мне даже захотелось улыбнуться. Музыка закончилась и меня отвели к моему трону — знак хозяйки бала. — Благодарю Вас, но к сожалению мне нужно Вас покинуть. — Мужчина вежливо поцеловал мою руку и поспешил уйти в толпу. Я села на трон и до меня только сейчас дошло, что кроме образа я ничего не успела узнать о нем. Немного посидев, я подошла к одному из столов и взяла немного еды. Меня поприветствовали, стали общаться. В итоге спустя час после начала бала я уже утомилась. Вежливо откланявшись я нашла Матильду и меня отвели в комнату. — Как Вам балл, мисс? — Прекрасно. Матильда, почитаешь мне последний раз? — Мне нужно объявить гостям об окончании бала в связи с Вашим плохим самочувствием. — Хорошо, я подожду. Матильда помогла мне переодеться и распустить прическу. Только я ее не дождалась. В голове все еще крутился танец, руки и глаза. Вкрадчивый голос будто убаюкивал меня. И я уснула. Сама.