Ветивер/Vetiver

Could you love me even though that, that it hurts? Could you love me, could you love me? Could you love me at my worst? Ты бы смогла любить меня, несмотря на то что это причиняет боль? Ты бы могла любить меня, ты бы могла любить меня? Ты бы могла любить меня в моём худшем проявлении?

@ my worst — Scarlet City, Living In Fiction

***

Воскресенье, 13 декабря 2015       Маринетт возвращается в комнату, в подавленном состоянии, к своему удивлению обнаруживает, что в комнате кроме нее никого нет. Отсутствию Алекс они уже давно не удивляются, а вот исчезновение лучшей подруги стало неожиданностью.       Рыжеволосая испарилась, оставив после себя только ворох вещей на своей кровати и ни одного сообщения.       Чтож, наверно это к лучшему, думает брюнетка. Сейчас совершенно никого не хочется видеть. Осталось только желание забраться под одеяло и ныть о том, какая она идиотка.       Гриффиндорка, откинув сумку в дальний угол, с усталым вздохом, подходит к кровати подруги, чтобы взять в руки эту охапку шмоток и убрать обратно в шкаф. Девушка не вернулась и спустя два часа, и даже после отбоя. По ощущениям брюнетка оставила ей миллион сообщений с просьбой отписаться, где она, чтобы они не волновались. Сообщения не читались, а звонки сами сбрасывались, спустя десять бесконечно долгих гудков.       Алекс была спокойна, словно ничего не произошло. Возможно, она знала что-то, просто не считала нужным делиться. Иначе, голубоглазая, не могла понять, как можно спокойно спать, когда твоя подруга так и не вернулась. — Твою Моргану, Маринетт, убери свет и ложись спать! — стонет Алекс, закатив глаза, приподнимаясь на локтях. — Отстань! — бурчит брюнетка — Если тебе плевать, где шляется Алья, то мне нет!       Маринетт сидит, скрестив ноги, на своей кровати нервно перебирая пальцы, смотря на все еще пустую кровать подруги, в руке она все еще держит свою палочку с ярко горящим люмусом. — Мне не плевать! Просто я уверена, что с ней все в порядке! — обижено выдает Кюбдэль, повышая голос — Ставлю галеон, что она с Лейфом. — уверенная улыбка и озорство в сонных голубых глазах. — Даже, если и так. — соглашается она — Я не могу уснуть. — капризничает Дюпен-Чен, словно маленький ребенок. — А я не могу уснуть, пока у тебя горит этот чертов Люмус! Вырубай! — с этими словами девушка падает на подушку, накрывшись с головой одеялом.       Маринетт приложила много усилий, чтобы все-таки заставить себя лечь спать. Кажется, было около двух ночи, когда ее голова окончательно потяжелела, а глаза закрылись.

***

Понедельник, 14 декабря 2015       Брюнетка смотрит на Алью, что тихой мышью крадётся в комнату. Было уже около семи утра, Маринетт спокойно собиралась на завтрак, когда послышался скрип двери.       Её волосы чуть растрепаны, но на лице сияет довольная улыбка. Маринетт подмечает, что на подруге все ещё вчерашняя одежда, она помнит с каким усердием рыжая вчера выбирала оттенок гольф. А вот огромный и явно очень теплый джемпер, бордового цвета в широкую желтую полоску явно принадлежит не ей. Вещь ей сильно велика, юбка едва выглядывает из-под вязаной ткани. — Ты где была? — неожиданно спокойно спрашивает брюнетка, развернувшись к подруге, все еще расчесывая свои волосы —Тебя не было ночью в комнате. — произносит очевидное она, расплываясь в коварной улыбке. — Я? Разве? — косит под дурочку Алья, уходя от ответа с довольной улыбкой на явно красных когда-то кубах, если посмотреть на размазанный контур от помады. — Это джемпер Нино? — спрашивает Маринетт, указывая кончиком своей расчески на бордовую вещь на подруге. — Возможно. — мечтательно тянет Сезер, спрятав кисти рук и пальцы в длинном рукаве. — Ясно. Так значит ты была с ним? — Угу. — подтверждает Сезер веселым и довольным тоном, чуть потянувшись. Она сегодня не выспалась. — А мне ты вчера написать об этом не могла?! — взрывается голубоглазая, откладывая предмет на кровать — Ты просто законченная эгоистка! Я писала тебе и звонила, неужели так сложно просто отписаться, что у тебя все хорошо, чтобы я не волновалась? — чуть дует губы в конце от обиды, скрестив руки на груди. — Там было несподручно печатать… — невинно произносить рыжеволосая, закусывая губу, улыбаясь своим воспоминаниям о прошедшей ночи — Прости. — Будет увлекательная история о том, как ты раздела своего парня и отобрала у него одежду? — Я просто замёрзла, и он дал мне свой джемпер. Я позже верну... А может и не верну. — пожимает она плечами — Мне он больше идет. — Бесспорно. Иди умойся, и пойдем на завтрак.       Сезер показала язык перед тем, как взять в руки свою косметичку и сменную одежду и скрыться за входной дверью.

***

      Алья была удивительным человеком несмотря на то, что она явно не спала достаточно этой ночью, по ней этого и не скажешь. Возможно все дело в кофе, что она заливает в себя в огромном количестве прямо сейчас, в макияже, над которым она корпела минут двадцать, методично скрывая все признаки недосыпа и бурной ночи или дело было в человеке, с которым она ее провела.       Она выглядит счастливой. Маринетт смотрит на подругу и по-доброму ей завидует.       Адриан смотрит на Сезер, что утопает в джемпере лучшего друга, улыбаясь лучисто, словно солнце. Со складыванием фактов у него всегда было неплохо, поэтому он быстро понимает, что к чему. Довольное лицо Нино сейчас бесит, как никогда. — Кажется у кого-то был секс... — усмехнувшись тянет блондин, оттягивая край ворота рубашки друга, лицезрев небольшой, но все-же засос у основания шеи. — Не завидуй, у тебя он тоже мог бы быть, если бы ты не вёл себя, как идиот. — нахально смотрит он в ответ, поправляя рубашку и съехавший галстук.

Такой довольный, что охота придушить прямо здесь и сейчас.

— Ха, — хмыкает парень в ответ — ну конечно!       Признать очень страшно, но кажется он может представить близость только с одной девушкой. И это далеко не Хлои.       Он топит эти мысли в чашке горячего кофе, заедая тостом. Нино ест как не в себя, закидываясь практически всем, что было на столе. Этой ночью он потратил слишком много калорий. — И скажи, где я не прав? — выгибает бровь брюнет, насаживая на вилку кусок вареного картофеля. — Просто ешь и молчи. — закатывает он свои зеленые глаза, пряча ухмылку за чашкой. — Правду сложно признать, я понимаю! — кивает с умным видом Лейф, откусывая сосиску словно голодный зверь. — Эта прекрасная дама вымотала меня этой ночью. — лениво потягивается, поймав взглядом улыбку Альи, что сидит напротив за столом Гриффиндора.       Счастливая улыбка озаряет его лицо, когда он подмигивает ей, вызывая у нее смущённый смех. — Иди нахуй. — огрызается блондин, с самым недовольным лицом на всем белом свете.

***

      Кажется, это был один из тех дней, когда никого видеть не хотелось. Он просидел в дальней секции библиотеки несколько часов, пытаясь отвлечься от мыслей в голове с помощью пыльных толстых учебников.       На тренировке он упахивался ещё с большим энтузиазмом, наматывая круги на метле по стадиону или бегая по территории до жжения в лёгких.

Он делал все, лишь бы заглушить боль.

«Может нам стоит попробовать с другими?» — слова что прокручиваются в голове снова и снова, словно заевшая виниловая пластинка Нино. «Но мы даже не пытались» — думает он, заглушая ненужный рой мыслей.       Блондин неспешно шёл по полупустому коридору, периодически поправляя лямку кожаной сумки, что так и норовила слететь. Последнее кого он хотел бы встретить в данный момент — это Маринетт. Но кажется жизнь решила добить его еще больше. Она шла впереди с листами в руках, совершенно не смотря под ноги, потому что содержимое телефона было намного интересней.

Просто бессмертная.

      Адриан не собирается с ней пересекаться, здороваться и вообще делать вид, что его хоть как-то волнует её существование. Он может дойти до гостиной другим путем, более долгим, но зато ему не придётся встречаться с Гриффиндоркой.       Он бросает на её спину, по которой рассыпаны мягкими волнами иссиня-черные пряди, последний взгляд, прежде чем свернуть в северный коридор, но неведомая сила останавливает его на месте. Юноша замечает лестницу, к которой это неуклюжее недоразумение идёт, не замечая ничего вокруг.       Сделать вид будто это вообще не его дело и просто пройти мимо или...? Конечно или. За долгие годы он понял, что с Дюпен-Чен всегда или. — Блять... — бурчит он себе под нос, закатив глаза, как делает только он, прежде чем сорваться с места и побежать за этой идиоткой.       Как бы он не злился или был на неё обижен, последнее чего бы он хотел — чтобы она убилась.       Агрест оказывается сзади, резко притянув её за шиворот розового свитера к себе, успев буквально за секунду до того, как она бы непременно споткнулась и кубарем прокатилась по каменной лестнице. Он обхватывает ее правой рукой, под грудью, прижимая спиной к себе настолько близко, насколько это возможно. Его грудь быстро вздымается от адреналина, что струиться по венам, а левой рукой он тщетно пытается удержать свою сумку, что с грохотом валиться на пол. — Ты, блять, когда научиться смотреть себе под ноги? — хрипит ей около уха, громко выдыхая.       Девушка вздрагивает от неожиданности, вцепившись в листы в своих руках. Испугавшись, она теряя равновесие наваливается на парня еще больше, хватаясь за его руку, что крепко удерживает ее на месте. Брюнетка разворачивается в импровизированных объятьях, выпутываясь из-под мужской руки, таращась на парня во все глаза. — Адриан! — вскрикивает она, испугавшись, смотря на серьёзное лицо блондина перед собой — У меня чуть сердце не остановилось! Ты что здесь делаешь вообще?       Она делает шаг назад, но понимает, что это была огромная ошибка, только тогда, когда, не находя опоры, оступается, чудом удерживая равновесие.       Юноша смотрит на нее со смесью почти неприкрытого беспокойства и раздражения. Дюпен-Чен вообще удивлена, что он все еще стоит перед ней. Голубоглазая была уверена, что после их последнего разговора он будет открыто игнорировать ее. Думала о том, что это станет концом того, что даже не успело толком начаться. — Научись под ноги смотреть! — грубо отвечает он, пройдя мимо по лестнице вниз. Раз она его увидела, то нет смысла менять маршрут на более длинный. — Ты с таким рвением пытаешься сломать себе шею, что я просто не перестаю удивляться твоей целеустремленности. — ухмыляется он, всплеснув руками, выпуская яд. Он спешно облизывает нижнюю губу прежде, чем развернуться на пятах и взглянуть в ее васильковые глаза, в которых читается немой укор. — У меня все нормально! Зачем ты вообще влез? Я бы и так не упала! — Ты дура или прикидываешься? — спрашивает он, смотря своим серьезными глазами, чуть нахмурив брови.       Блондин, проведя ладонью по волосам, стоит и смотрят на девушку в ожидании ответа на свой вопрос, кажется, даже не моргая. Потому что ее фраза о том, что она бы «и так не упала», вызывает только приступ не контролированного смеха. Она бы непременно упала. — Я комбинирую. — решает она пошутить, расплываясь в улыбке, посматривая с высоты лестничного пролета на серьёзного блондина.       На ее заявление он только качает головой нервно посмеиваясь, закатанные глаза уже кажутся настолько привычными, что Маринетт начинает улыбаться сильнее, когда подмечает это жест. — Весело тебе? — взгляд, пробирающий до мурашек, этот холод в изумрудных глазах пробирает до костей.       Адриан, стоит в расслабленной позе, засунув кисти рук в карманы брюк, даже снизу вверх он умудряется смотреть на нее так будто-то она не больше букашки. — Немного. — спешно оправдывается она, тщетно пытаясь убрать улыбку с лица — Ты такой серьёзный. — Если ты споткнешься и свернешь шею, тебе мадам Помфри уже ничем не поможет. — его взгляд теплеет на мгновение, когда их глаза снова встречаются, ему удается выдавить из себя что-то на подобии полуухмылки перед тем, как поправить съехавшую лямку сумки и скрыться в коридоре.

***

Bad Machine — Boston Manor

Вторник, 15 декабря 2015       Адриан шёл по коридору в сторону класса, где они должны были собираться для очередной репетиции. Как будто прошлого раза было мало.       Стоило ему только заметить вдалеке коридора приближающуюся бирюзовую макушку старосты Когтеврана, как его губы растягиваются в предвкушении. Внутри поднимается столько злости от безысходности. Он ничего не может сделать, если Маринетт выбрала не его. Но и сдаваться не собирается.       Куффену будто вообще нет дела до людей вокруг, он прижимает к груди стопку тетрадей, придерживая лямку рюкзака, которая так и норовит сползти. Лицо серьёзное, словно в голове целый рой мыслей. Возможно, так и было.       Он быстрым шагом идёт по коридору, лавируя между студентами, спеша по своим суперважным делам старосты.       И конечно, кто Адриан такой, чтобы упустить шанс чуть напакостить. Слизеринец он в конце концов или кто?       Если он не скажет ему прямо сейчас пару колкостей, то день будет прожит зря. Блондин специально проходит мимо, задевая его плечом. Луке удаётся удержать равновесие, но вот его листы и тетради разлетаются в стороны.       Одна тетрадь отлетела дальше всех, прокатившись по полу, прямо к ногам блондина. Он присев на корточки, берет блокнот в руки разглядывая неприметную коричневую обложку. Не сумев удержать свое любопытство, юноша успевает пролистать несколько страниц, пробегая беглым взглядом по строчкам не совсем аккуратного подчерка. Это был ежедневник — понял он.       Личные записи Когтевранца были ему не интересны, а вот выпавший полароидный снимок привлек внимание. Он очень похож на тот, что передала ему Маринетт, с того дня, когда они бросали свое имя в кубок.       На куске пленки запечатлены слишком счастливый Куффен и не менее радостная Маринетт, что прижимается к нему совсем близко. Ее голубые глаза горят, а улыбка освещает лицо. Видно, что ей как минимум комфортно. Судя по цвету волос парня, снимок был сделан не так давно.       Пальцы сжимают пленку сильнее, взгляд цепляется за надпись «Love you» внизу, все тем же не очень аккуратным подчерком. Взгляд становиться тяжелее, а неведомый укол ревности проникает под кожу и струиться по венам, заполняя каждую клетку.       Это его личный вид мазохизма, смотреть на счастливую девушку, в которую влюблен, в объятиях другого, пусть и на клочке пленки.       Снимок резко выхватывают из рук, смотря в ответ так, словно у него чуть не забрали самое ценное что у него было.       Блокнот в отличии от полароидного снимка, он не сильно спешил возвращать, судя по всему, самым важным в нем был именно он. — Смотри куда идешь, Куффен. — темный взгляд с приподнятыми в надменности бровями, он протягивает ему ежедневник. — Спасибо. — забирает он свою вещь из рук блондина, спешно сваливая все в рюкзак, развернувшись, уходит даже не смотря на слизеринца. — Куффен, я что теперь даже приветствия не достоин? — прилетает ему насмешливое в спину, останавливая. Громко выдохнув, Лука оборачивается через плечо, бросив: — Мне некогда. Ты вообще должен сейчас быть в классе трансфигурации и репетировать танец. — напоминает он в своей строгой манере старосты. Бесит. — Ты тоже. — ухмыляется Агрест, скрестив руки на груди, смотря с высока. — Просто смирись с тем, что она выбрала не тебя и отстань наконец. — отрезает Куффен, развернувшись полностью к зеленоглазому, прожигая взглядом. Он сказал это так надменно, в какой-то степени даже сочувствующе, словно жалея.

Адриану его сочувствие и даром не сдалось. Пошел к черту, добродетель.

— Чего-чего? — не веря в услышанное, переспрашивает блондин, подавившись нервным смехом — Вот значит, как ты заговорил, смелым слишком стал, да? Думаешь, лучше меня? Думаешь, победил из-за того, что она согласилась пойти с тобой на эти никому не нужные танцы? — Я никогда не соревновался с тобой. Прекращай вести себя как обиженный ребенок.       Только юноша собрался удалиться по своим делам, как его останавливает тихий хрипловатый голос, который точечно бьет в самые слабые точки, медленно раскачивая его уже и так переполненный котел самообладания. — Знаешь, а мы ведь почти поцеловались с ней тогда в башне, — тянет притворно скучающим тоном растягивая слова, делая шаг к голубоглазому — если бы не твоя сестренка кто знает, возможно вечер закончился куда интересней. — шепчет он, растягивая губы в довольной улыбке, пряча кисти в карманах брюк, наблюдая реакцию, которую и ожидал.       Желваки сразу показывается на скулах Луки, в глазах гнев и вперемешку с ревностью, прекрасный коктейль. — Заткнись! — шипит парень, сдувая бирюзовые пряди с глаз, отталкивая блондина от себя, всматриваясь в довольные зеленые глаза. Гаденыш этого и ждал. — А то, что Куффен? Профессору нажалуешься? — издевается он, растягивая губы в ядовитой ухмылке. — Я вижу, чего ты добиваешься, прекращай, пока не получил. — Лука старается глубоко дышать, чтобы унять злость, что разгорается внутри. Только полный идиот не поймет, что его специально провоцируют. — Это угроза? — вздернутая в усмешке бровь — Разве такие пай мальчики, как ты умеют кулаками махать?       Он видел, как двигался его кадык, когда он нервно сглотнул. Сжатые в кулак руки говорили о том, что когтевранец пытается сдержаться. Лука пытался просто уйти, но каждый раз был остановлен толчками блондина.       Студенты, наблюдая со стороны за этой небольшой потасовкой, которая имеет все шансы перерасти в драку, послали пару девчонок за взрослым.       Адриан сказал ему еще несколько колких вещей, на какой из них он почувствовал резкую боль в переносице и услышал характерный хруст — уже не вспомнить. Блондин застыл на секунду, рефлекторно держась за ушибленное место, прожигая дыру в парне с этими дурацкими бирюзовыми волосами, отказываясь вверить, что он правда разбил ему нос. К слову сказать Куффен выглядел не менее удивленным, он тоже от себя такого не ожидал. — Черт, прости… Я не…— пытается как-то реабилитироваться Лука, но его перебивает Адриан, который смотрит на свою окровавленную руку, которой размазывает текущую ручьем кровь еще больше. — Ну нихуя себе! Ты че думаешь, что я тебе в ответ не пропишу?! — зло кричит он, со всей силы толкая Когтевранца к каменной стене, выбивая у того воздух из легких.       Ответа на его слова не последовало, да и Агрест не ждал его, он просто со всей силы врезал юноше по лицу, разбив ему губу. Завязалась настоящая драка, они накинулись друг на друга с кулаками, оставляя синяки и пачкая в крови белоснежные рубашки еще больше. Несмотря на то, что Лука был немного выше и внешне, как будто даже покрепче, Адриан был намного проворнее. Если бы он не обладал молниеносной реакцией, то и недели в ловцах не продержался, а сломанный нос стал бы привычным спутником жизни. Блондину удалось повалить тушу Куффена на каменный пол, вжимаясь коленом в его грудь и замахнуться, чтобы сломать ему нос в ответ, но грозный крик со стороны коридора заставил на секунду отвлечься друг от друга и посмотреть на то, что происходит вокруг. — А ну разошлись! — кричит на весь коридор профессор Макгоногалл, стуча каблуками, быстрыми шагами семеня в сторону ребят.       За ней семенят две девчушки с Пуффендуя на вид не старше четвертого года, они хлопают ресницами, рассматривая окровавленные лица и костяшки парней.       Неожиданно, расталкивая студентов, что стеклись на шум посмотреть, выбегает Нино, который стаскивает Агреста с лежащего на полу Луки, растаскивая их друг от друга, не без сопротивления со стороны.       Куффен поднимается на ноги, принимая помочь стоящих рядом младшекурсников, опираясь на стенку, рефлекторно трогая языком разбитую губу, шипя от боли в ребрах, смотрит виновато на преподавателя. — Святой Мерлин, сколько работаю в этой школе и каждый год одно и тоже! — обреченно вздыхает пожилая женщина, смотря сначала на одного, а затем на другого — Адриан, Лука, ну от вас я такого вообще не ожидала! Не знаю, что вы там не поделили, мальчики, но на первый раз я сделаю вид, что ничего не видела и мы обойдемся предупреждением. Но, если такое повториться впредь, то буду вынуждена привлечь родителей, я понятно выражаюсь? — Да, профессор! — произносят одновременно, зло зыркнув друг на друга. — Отлично! — Минерва, повернувшись к Лейфу, спрашивает, больше раздавая указания: — Нино, отведете этих двоих к мадам Помфри, пожалуйста? — Конечно! — соглашается тот, так и держа своего друга под руки.       Заместитель директора удаляется по коридору, перед этим заявив, что на сегодня их танцевальная тренировка отменяется по понятным причинам. Ну и бубня себе под нос, что-то о том, что пора на пенсию. — А ну разошлись! Все, спектакль закончился! — кричит брюнет, сдувая пряди, что упали ему на лицо, на младшекурстников. — Стоит оставить тебя на час, как ты уже что-то натворил. — обращается уже к другу, подхватывая его под локоть, чтобы не сбежал. — Я?! — огрызается блондин, шмыгая носом, из которого все еще течет алая кровь, стекая вниз по подбородку. — Это мне нос сломали! Я жертва!       На эти слова Куффен старший только издает смешок, закатывая глаза. — Я уверен, что вы оба хороши. — вздыхает Нино, смотря сначала по очереди то на одного, то на другого. — Да ты заебал кровью истекать! — не выдерживает кареглазый смотря на друга, он взмахивает палочкой, останавливая кровь заклинанием, надеясь, что Помфри не придушит его за самодеятельность.       Сил смотреть на этого страдальца нет. Лейф прекрасно знает, что друг не остановил кровь самостоятельно просто потому, что так он выглядит драматичнее и больше походит на главного страдальца. — Ну извини! — с нажимом тянет Адриан, хмуря брови.       Нино не желая слушать возражения хоть кого-то из них, берет обоих под локти и с силой тащит в сторону больничного крыла. Разукрасили они друг друга знатно.       У когтевранца разбита нижняя губа, что уже начинает наливаться фиолетовым, припухшая скула и, судя по всему, сломанные ребра, если судить потому, как он тяжело дышит и кривится при каждом резком движении. Адриан отделался сломанным носом, судя по сильной припухлости и синякам, что начинают расползаться под глазами. — Так, не знаю, что на вас нашло, но я как амбассадор дипломатии, научу вас решать конфликт ртом! — Ты хотел сказать языком? — отшучивается блондин, толкая язык за щеку — Научишь нас вставать на колени? — Ах ты придурок! — толкает он его в плечо, вызывая у него сдавленный хрип от боли и смех — Если придется. — Как ты с ним дружишь? — закатывает глаза Лука, что просто тихо идет рядом, с трудом удерживая свое тело в вертикальном положении. — Не без приколов — отвечает Лейф, усмехаясь. — Не смей! Это запретная территория, Куффен! — рычит Агрест, смотря на парня с неприкрытой агрессией. — Боишься, что и твой друг наконец поймёт какой ты на самом деле и выберет не тебя? — тянет нарочно спокойным тоном тот, издеваясь. — Ты, блять, просто покойник! — взрывается слизеринец, рывком бросившись в сторону Луки, но остановлен крепкой хваткой лучшего друга. — СТОП, разошлись!

***

      Они дошли до больничного крыла, брюнет с полным облегчением передал этих идиотов в руки мадам Помфри, вкратце описав что произошло. — Адриан, что ты сделал? — первое что сказала женщина, увидев их втроем в проеме больничного крыла.       Она с нескрываемым ужасом смотрела на двоих парней, точнее на их синяки на лице и помятые окровавленные рубашки. — Да почему сразу я?! — А кто? Лука? Ну не смеши меня! — встала в позу она, уперев руки по бокам, смотря строго — Я же вас еще вот такими помню. — показывает рукой она уровне своей груди.       Да, когда-то они едва доставали ей до плеча, хотя казалось, что Нино всегда был довольно рослым. Адриан в свою очередь прилично вытянулся только к пятому курсу. Сейчас настало то время, когда сама Помфри смотрела на этих уже без пяти минут мужчин, снизу вверх. — Это безрассудно и глупо! Вам что по двенадцать? Думайте можете делать, что хотите, потому что я все равно все вылечу? Как бы не так, молодые люди! — по-доброму ругается она, взяв Адриана и Луку за руки, ведя их в сторону процедурного кабинета.       Они почувствовали будто им снова по двенадцать и их отчитывают за очередную шалость. Странное чувство, такое давно забытое, но почему-то такое родное. Возможно потому, что жизнь больше не кажется такой беззаботной, какой была на первых курсах.       Шелестя юбкой платья, она усаживает ребят на кушетку, бегло осматривая каждого из них на предмет особо сильных повреждений. — У него явно сломана перегородка, кто остановил кровь? — Я использовал Эпискеи, но я не вправлял ему переносицу. — чуть пристыжено отвечает Нино, надеясь, что не сделал еще хуже. — Хорошая работа, молодец. — хвалит она парня, что явно не ожидал такого поворота событий и расправил грудную клетку словно гордый Гиппогриф.       Адриан закатил глаза, смотря на повеселевшего друга, за что получил палочкой по голове от целительницы. — Ладно, с тобой все понятно… — тянет женщина, осматривая нос юноши, не найдя других сильных повреждений. Она взмахивает палочкой, быстро проговорив заклинание, вправляя его переносицу. — Не переживай, будет твой нос, как новенький.       Место удара обожгло жаром, а затем резких холодом, блондин чуть скривился, но в целом было терпимо. Не сильно высокая плата за его красивый профиль.       Помфри вручила ему заживляющее зелье, марлю и зеркало, чтобы он самостоятельно обработал свои ссадины и сбитые костяшки, переключая свое внимание на Куффена.       Он сидит на противоположной стороне кушетки, молча смотря в окно, за которым уже начинает садиться солнце. Ярковолосый сидит тихо, прижимая руку к ребрам с правой стороны, стараясь фокусироваться на дыхании. — Ну, мой хороший, а с тобой что? — мягко зовет она парня, привлекая его внимание. «Совершенно не предвзятое отношение» — подумал Адриан, обрабатывая раны зеленой жижей. — Со мной все хорошо. — на автомате отвечает он, сдувая яркие пряди с лица.       Взяв лицо юноши в руки, она крутит его во все стороны, осматривая. — Мне не нравиться, как ты дышишь. Снимай рубашку. — строго заключает Поппи, отлучившись на секунду к своим шкафам с медикаментами. — Не так уж сильно они и болят… — тихо тянет Лука, медленно расстёгивая пуговицы рубашки, стараясь не делать лишних движений. — Снимай я сказала! Какой упрямый ты посмотри на него!       Распахнув полы окровавленной рубашки, он критически осматривает себя, аккуратно проводя подушечкой пальцев в месте, где болит больше всего, шикнув от боли — решает вообще ничего не трогать. — Мать моя Моргана, вы что там делали?! — взмаливается Помфри, стаскивая с парня рубашку для своего удобства. Она осматривает грудную клетку, недовольно цыкнув языком, замечая не естественное расположение одной из костей.       Адриан решил не отставать. Ему тоже есть, чем похвастаться. Расстегнув рубашку, он принялся обрабатывать синяки на теле, пока его друг любезно вызвался помочь сделать это там, где ему не удобно, например на боку.       Женщина кружила вокруг Луки долгие пару минут, произнося разные диагностические заклинания, которые искрились то зеленым, то оранжевым, иногда даже красным. Она охала и ахала, пока парень сидел спокойно и старался игнорировать презрительные взгляды в свою сторону от одного конкретного блондина. — Поздравляю, молодой человек, одно сломанное ребро и две трещины. — Спасибо? — легкое недоумение застыло на его лице, он и вправду не знал, что ответить на это.       Вспышки нескольких заклинаний сделали свое дело, поэтому его кости снова срослись спустя несколько минут стараний мадам Помфри. Она снова отлучается к своим стеллажам, вернувшись с двумя кружками ароматного, но с большей долей вероятности горького отвара. — Вот выпейте, станет легче. Это общеукрепляющее. — дружелюбно говорит она вручая кружки парням по очереди. — Вот, а это наносить на гематомы и будете как новенькие. — с этими словами она достает из кармана платья две небольшие баночки с мазью и ставит их на кушетку между ребятами. — Спасибо! — практически одновременно произносят Лука с Адрианом, переглянувшись. — Ладно я пойду! — с этими словами голубоглазый, залпом допив отвар, поднимается с места, застегивая пуговицы рубашки. — Куда собрался? — хотела только начать отчитывать женщина, как застыла вслушиваясь в быстрые шаги за дверью. — СВЯТОЙ МЕРЛИН, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? — влетает в кабинет перепуганная и взъерошенная Джулека. Она смотрит на брата, что выглядит вполне здоровым, не считая разбитой губы и сбитых костяшек.       Маринетт и Алья семенят сзади, не решаясь прерывать подругу. Девочки улыбаются сочувствующе Луке, заходя в помещение за младшей Куффен. — Агрест, что ты сделал? — со злостью смотрит она на блондина, заправляя фиолетовую прядь за ухо, проходя вглубь комнаты.       Он спокойно сидел и кого не трогал, попивая свой горький отвар. Да почему все решили, что он виноват? — Я? Да почему вы все решили, что это я виноват? — недоумевающе вздыхает он, делая глоток.       Куффен вздыхает, закатив глаза проходит мимо, обеспокоенно осматривая брата. — Я в порядке, все хорошо! — оправдывается тот, подняв руки вверх, держа баночку с мазью в ладони. — Помажу мазью и все пройдет.       Маринетт застыла посредине комнаты, не решаясь подойти хоть к кому-нибудь из парней. Здравый смысл подсказывал, что нужно иди к Луке, а предательское сердце обливалось кровью от вида окровавленной рубашки блондина. Она бегает взглядом от одного к другому не решаясь сделать хоть шаг. Самое страшное, что они тоже смотрят в ответ.       Сезер, посмотрев на это все, незаметно для большинства отошла в угол к Нино, падая в его объятья. Пресное лицо Ареста конечно раздражало, но не такой степени, чтобы уйти.       Темноволосая не может оторвать взгляд от Когтевранца, что стоит чуть впереди, стойко выслушивая гневную тираду младшей сестры. — Я еще не договорила! — семенит за ним младшая Куффен, методично отчитывая брата, периодически злобно зыркая на до трясучки расслабленного Агреста.       Юноша подходит к Маринетт, чей взгляд цепляется за остаточный синяк на нижней губе. Она выглядит обеспокоенной, последнее чего бы ему хотелось — это заставлять ее переживать о себе. — Я правда в порядке! — говорит он, делая акцент на слове, обращаясь ко всем, но смотря при этом на голубоглазую. Он мягко улыбается ей, потянувшись свободной рукой к ее лицу, аккуратным медленным движениям убирая за ухо мешающую прядь челки, щекоча кожу. — Не беспокойтесь обо мне.       Адриан демонстративно отворачивается, закатив глаза, делая очередной глоток отвара. — Сломанные ребра — это вам не шутки, молодой человек! — возмущается мадам Помфри, проходя мимо ребят, скрываясь за дверью в лазарет. — Сломанные ребра? Да вы издевайтесь?! — набрав больше воздуха в легкие, кричит когтевранка, грозясь поджечь все одним своим взглядом. Ее рука уже потянулась за палочкой — Я придушу его сейчас! — она срывается с места, успев сделать только шаг, перед тем, как ее поймали.       Лука подхватывает сестру под руки, останавливая, пользуясь тем, что сейчас она не будет бить в ответ, чтобы освободиться из его захвата.       Джулека успевает выстрелить заклинанием в Агреста, но, к его счастью, он успел увернуться, отделавшись только небольшим порезом на щеке. Блондин почувствовал резкую боль, приложив палец к этому месту, к своему ужасу он обнаруживает кровь, что течет тонкой струйкой по его коже.       Крик девушек оглушает на секунду, они застыли не зная, что делать, прикрывая рты руками.       Им повезло, что целительница оставила их одних, надеясь на их здравомыслие. — Спокойно! — выкрикивает Нино, встав перед сидящим другом, выставив палочку перед собой. — Думаю на сегодня хватит увечий.       Адриан смотрит на чету Куффенов с неприкрытой ненавистью, все его лицо напрягается, а рука сжимает этот дурацкий стакан с отваром до побеленния костяшек.

Напряжение в комнате становиться практически осязаемым.

— Мы уходим. — ровным тоном произносит Лука, потащив сестру к выходу.       Маринетт с Альей застыли на месте не понимая, что говорить. А есть ли смысл хоть что-то говорить? — Мы тоже пойдем. — тактично прощается Нино, забирая Алью с собой под ручку, хоть она и пыталась возмущаться, оставляя ребят одних.       Тишина между ними физически давит на плечи, заставляя чувствовать себя неудобно. Девушка подходит к нему ближе, забирая из рук стакан, ставя его на небольшой столик рядом. Берет в руки кусок марли, смочив его в заживляющем зелье, тянет руку к его лицу, чтобы обработать порез.       Адриан даже не смотрит на нее, он вообще, как будто смотрит куда-то сквозь стену. Брюнетка пальцами поворачивает его лицо на себя, чувствуя, насколько сильно напряжены его мышцы. — Зачем ты это сделал? — тихо произносит она, обрабатывая кровоточащую ссадину, склонившись над ним. — И ты туда же? Почему все решили, что я виноват? — вздыхает он, поднимая на нее свой недовольный взгляд. — Ты правда хочешь услышать ответ? — чуть усмехается она, стирая кровь с его кожи. — Он первым меня ударил! Он мне нос сломал, ты издеваешься? — злиться блондин, забирая из ее рук марлю, продолжив обрабатывать рану самостоятельно. — А у него сломано ребро и что? Ты хочешь померяться болячками, как на первом курсе? — приподнимает она правую бровь, смотря с укором — Даже если он и ударил первым… значит ты спровоцировал его. Лука бы никогда… — Ну конечно, я же не Куффен — ухмыляется он, отбрасывая использованную марлю в сторону. — Перестань! Лука здесь вообще не причём! — в раздражении заправляя волосы за уши, вздыхая. — Ну конечно, как всегда! Куффен везде, бегает за тобой верной шавкой, галантно придерживая двери. Но он никогда не причём! — вскидывает он бровями, откидываясь спиной на стену позади. Его язвительный тон просто выводит из себя. — Сбавь децибелы своей глупой мальчишеской ревности. Ненависть к нему так и хлещет из тебя, хотя ты его совсем не знаешь! — повышает голос брюнетка, нахмурив брови.       Его бесит, какой до чёртиков идеальный этот когтевранец. Аж блевать тянет.       Лучший по успеваемости, староста факультета, любимчик Снейпа, хотя он всегда был жутким консерватором, считающим, что только Слизерин способен овладеть такой тонкой наукой как зельеварение. И только квиддич остался непокоренной вершиной для Луки. Зато Агрест здесь оторвался на славу, забирая себе всю заслуженную похвалу.       Куффен, как рыбная кость, застрявшая в горле. Если бы его отец знал о его существовании, то вычерпал бы чайной ложкой Адриану мозг, говоря о том, что он снова недостаточно хорош. Так бы и было.       Но это все не так важно. В первую очередь он просто сгорает изнутри от своей ревности. Потому, что Нино чертовски прав, как и всегда. Куффен имеет больше шансов на сердце Дюпен-Чен, как не крути. Очередная ниша, где он проиграл ему. Все, что остаётся Адриану это варится в котле из своих чувств и принять отказ. Но он не примет. — Почему ты защищаешь его? — зеленые глаза смотрят в самую душу, некая обида так и читается во взгляде. — Потому, что он мой друг. Потому, что он очевидно не виноват. — Вы такие же друзья, как мы с тобой? — растягивает губы в язвительной улыбке — Да какая к черту разница, кто прав, а кто виноват? Думаешь я думал о том, кто прав, когда заступался за тебя в классе? — бросает юноша, поднимаясь с места. — Это другое! — выпаливает она, смотря на него уже снизу вверх, глаза так норовят опуститься ниже, рассматривая то, что спрятано под расстёгнутой рубашкой. — А он то вообще в курсе, что вы просто друзья, а? — усмехается парень, поправляя волосы. — Я не встречаюсь с Лукой. — резко отрезает она, догадываясь к чему он клонит. — Да? А я думаю, он считает иначе. — Да иди ты к черту! — девушка разворачивается, не имея желания с ним больше разговаривать. — Подожди! — Адриан хватает ее за запястья, удерживая на месте. Он не хочет, чтобы она уходила. Не так. — Отпусти меня! — отдергивает она руку, молнии так и плещутся в ее взгляде. — Мы даже не попробовали… — тихий голос приникает прямо в сердце, Маринетт прекрасно понимает, что он имеет ввиду. — А что ты сделал, для того чтобы мы «попробовали»? — она поднимает глаза, наблюдая полную растерянность на его лице. Молчание, повисшее в воздухе, было самым красноречивым ответом.       Внезапно вернувшаяся Помфри, заполнила давящую тишину. У нее в руках была коробка с зельями и медикаментами, что она принесла, чтобы убрать по местам. Она застыла около двери, смотря на стоящего Адриана, с все еще расстёгнутой на распашку рубашкой. — Это что такое? Прикрой свой срам! — ругается она, проходя мимо — Не совращай мне тут девушку!       Маринетт тактично отворачивает голову, сдерживая улыбку. — Как скажите. — растягивает он губы в ухмылке, застегивая пуговицы настолько медленно, насколько это возможно. Смотря при этом на Дюпен-Чен, которая стоит вся красная от понимания всей неловкости происходящего. — Этого пореза не было! — женщина подходит к нему, критично всматриваясь в лицо юноши, что чуть наклонился к ней. — Что вы тут опять натворили? На пять минут оставить вас нельзя, как дети малые! — Все нормально, мазью намажу и все заживет. — отмахивается он, чувствуя себя неловко от такого повышенного внимания со стороны целительницы.       Куффен чувствовал себя так же? Маленьким пристыжённым мальчиком? — Порез сделан магией. Мазь не поможет в той степени, на которую ты рассчитываешь. — смотрит строго из-под бровей, осматривая рану. — Стой смирно, если не хочешь шрам.       Адриан понятия не имеет, чем в него выстрелила младшая Куффен, но если заживлять такой маленький порез оказалось так больно, что было, если бы он не успел увернуться. Кожу жгло, словно Помфри делает только хуже. Время тянулось бесконечно, но объективно прошло чуть больше полутора минут.       Зеленоглазый, схватившись за щеку ладонью, беззвучно выражал все свои эмоции по этому поводу. По его недовольному лицу и сведённым к переносице бровям было все понятно. — Маринетт, солнце, забирай его отсюда! Сил моих на него нет!       С этими словами мадам Помфри выпинывает их из процедурной, вручив парню напоследок, ту самую баночку с мазью.