По ту сторону

      Он сидел напротив зеркала в гримерной и слишком пристально разглядывал своё отражение. Губы горели, хоть и прошло много часов с того момента, как Ибо прикасался к ним. Ощущения были новыми. Е Инь осторожно дотронулся да оттопырившейся нижней губы, но тут же поспешно убрал руку, потому что в комнату стремительно вошла молоденькая гримёрша. И остановилась прямо за его плечом. — Вы уже решили, господин Е? Какой вам сделать макияж? — Ничего особенного, — пролепетал Е Инь, — Просто сделайте как считаете нужным. Девушка кивнула, взялась за кисти. Е Иню было неловко и дальше пялиться на себя, поэтому он начал разглядывать всё вокруг: открытые палетки, разбросанные кисти и грязные ватные палочки, оставленные другими артистами. — Хотите, уложу вам волосы? — Нет, я сам! — спохватился Е Инь и взял со стола крючок для укладки дред. Он как раз занимался прической, перед тем как задумался. Пальцы привычно задвигались, закручивая и проталкивая волоски. — Вам наверное плохо видно, — забеспокоилась гримёрша, — Давайте я поверну зеркало и…- она неловко посторонилась, стараясь открыть Е Иню обзор. — Не нужно, — поморщился танцор, смотреть на себя в зеркало было всё ещё опасно, — Я так могу, на ощупь. — Удивительно, — восхитилась девушка, набирая на кисточку тональную основу, — Вы так ловко с ними управляетесь. — Да, наверное…- Е Инь вдруг вспомнил, как пальцы Ибо путались в волосах, как дёргали и тянули, пока горячие губы терзали его рот. Или всё-таки разум? Сложно сказать что пострадало сильнее… Он понимал, что должен был разозлиться на Ибо, но вместо этого чувствовал лишь замешательство. Словно это он в чём-то виноват. Но ведь Ибо… Ох уж, этот Ибо. Кто вообще просил его лезть со своими поцелуями? — Закройте, пожалуйста, глаза, — девушка склонилась к самому лицу и Е Инь непроизвольно дёрнулся, когда ощутил её дыхание у себя на ресницах, — Тихонько! — одёрнула она и он послушно замер. Тонкая пушистая кисточка скользнула по векам — Вот так…- удовлетворённо протянула гримёрша. Она колдовала над его лицом, а он боялся снова открыть глаза. Так и сидел, не шелохнувшись. Тонкая кисть то там, то здесь прикасалась к коже. Слишком нежно, слишком невесомо… почти как поцелуи… Это невольное сравнение взволновало, заставило сжаться в кресле. Он постарался задержать дыхание, вдыхал и выдыхал через раз, но всё равно пыхтел как паровоз. Свежая футболка взмокла на спине и неминуемо прилипла. Гримёрша что-то заметила, внимательно заглянула в лицо и тихонько спросила: — Господин Е, вам нехорошо? Он хотел кивнуть, но испугался что размажет макияж и разлепив губы, невнятно пролепетал: — Всё нормально. Девушка явно не поверила, но всё же продолжила свою работу. Е Инь замер как статуя, теперь он боялся не только шевелиться, но и дышать. Ван Ибо что-то сделал с ним, содрав и без того тонкую защитную шкурку. Он оставил его безоружным, истерзанным, с торчащими наружу оголёнными проводами. Что-то влажное и упругое скользнуло по нижней губе и Е Инь взвился из кресла как ужаленный. — Вы чего? — испугалась девушка, — Это всего лишь помада! Е Инь тяжело дыша, вытаращился испуганными глазами. Чтобы его успокоить гримёрша показала маленький продолговатый цилиндрик. — Вот же. Видите? Е Инь глупо уставился на предмет, в груди всё клокотало и бурлило, ладони намокли. Он торопливо вытер их о брюки и протянул подрагивающие пальцы. — Я сам, — тихо произнес он, — Можно? Девушка пожав плечами, отдала помаду. — Как хотите, — сказала она, — В остальном я уже закончила. Е Инь мимолётно глянул на себя в зеркало. — Ну как? — всё-таки позволила она себе улыбнуться, — Не так всё страшно как вы боялись, правда? — Правда, — прошептал Е Инь и добавил фразу, которая ещё со вчерашнего вечера так и дёргалась на кончике языка, — Вполне убедительно.

***

      Смотреть на Ибо издалека было всё-таки проще. Он восседал где-то там на своей капитанской верхотуре и взирал на всё вокруг с привычного ракурса. Е Инь старался туда не смотреть. Перед выходом нужно было уложить в голове все бесчисленные такты и биты, рассчитать движения. Он бесконечно прокручивал в голове порядок действий: разворот, прыжок, ещё один разворот… Янкая бил мандраж, он нещадно потел и всё время пытался завязать хоть с кем-нибудь разговор. — Стол-то точно укрепили? — дернул он сосредоточенного Су Пэна. Но мэтр отделался лишь кивком. — А декорации? Декорации! Ты синхронизировал видеоряд, который покажут на заднике? — би-бой тут же привязался к Е Иню. — Прыжок, сальто и разворот, — автоматически выпалил Е Инь, но тут же спохватился, — Ой. Да, я обо всём договорился. — А если что-то пойдет не так? — обрадованный его вниманием тут же заныл Янкай, — Помнишь что было с Сяо Мином? Он опередил звук падения! Упал раньше времени. Его дисквалифицировали! Е Инь вздохнул. Он и так волновался, а стенания Янкая уверенности не прибавляли. — Если что-то пойдёт не так — мы вылетим вместе, — напомнил он би-бою, — Так что хватит переживать. — Теперь мне стало ещё хуже! — возмутился Янкай. И с завистью покосился на старшего шифу, — Завидую Су Пэну гэ… ему вот не нужно переживать. — Я после этого выступления вас покину, — хмыкнул Су Пэн, — Думаете стоит завидовать? — Простите, мэтр! — смутился Янкай, — Я думал вам это всё в тягость… Думал, вы будете рады поскорее закончить. — Нет. И мне никто не в тягость, — веско подчеркнул Су Пэн и выразительно глянул на Е Иня. Сразу стало как-то жарко. Е Инь вымученно улыбнулся и снова принялся торопливо повторять про себя заученные такты. Его потерянная броня продолжала играть с ним злую шутку, теперь любые чувства или желания окружающих словно наждаком проходились по нервам. — Е Инь, — придвинулся вплотную Су Пэн, — Почему ты так побледнел? Я что-то не так сказал? — Всё нормально, — резво шарахнулся от него Е Инь, и конечно, приложился головой о край декораций. Но даже не поморщился. Зато Су Пэн охнул и схватился за многострадальную головушку локера. Погладил с жалостью. — Что ж ты на амбразуру сразу кидаешься… — Простите, — извинился Е Инь и вылупился на Су Пэна с отчаянием. — Ах, слишком близко, — понял тот, — Пересекаю границы дозволенного? Прости. Он деликатно отодвинулся и убрал руку. — Вы ни при чем, — смутился Е Инь, — Это со мной сегодня что-то не так… — Что-то случилось? — участливо спросил дагэ, — Что-то не поделили с дражайшим капитаном? — Нечего нам делить, — тихо отозвался Е Инь и добавил, глянув на сцену, — Скоро наш выход. Су Пэн кивнул и подался в сторону, давая возможность танцору ещё раз повторить про себя всю последовательность хореографии. — Удачи, — всё-таки запоздало пожелал ему Е Инь, почему-то стало совсем неловко. Но Су Пэн лишь добродушно усмехнулся. — Это я должен пожелать тебе удачи, малыш.

***

      Какую бы власть не обрёл над ним Ван Ибо, Е Инь постарался об этом забыть. Хотя бы на время выступления. Хотя бы на несколько минут. Он отвлекся на то, что всегда было его единственной и неизменной страстью — на музыку. Она ворвалась в сумбурные мысли и безжалостно разметала их. Увела за собой в яркий, оглушающий мир, где сердце стучало с каждым мгновением всё быстрее, а тело подчинялось только импульсам. Теперь не нужно было проговаривать последовательность действий, музыка подсказывала куда ступать. Подталкивала, тянула и дёргала за ниточки. Плавный разворот, прыжок со стола… Мимолётный взгляд Су Пэна, который оказался совсем рядом. Е Инь вдруг осознал, что шифу очень на него похож, он тоже подчиняется музыке, беспрекословно и преданно служит ей. И у них гораздо больше общего, чем казалось. Янкай легонько хлопнул по спине и скользнул в сторону, его чёрный шелковый наряд поблескивал в свете софитов. И он тоже жил музыкой. Но был куда опаснее Су Пэна, который лишь наслаждался. Янкай жаждал выиграть. Он хотел стоять на этой сцене в финале. Он хотел забрать победу у всех, кто ещё остался. В том числе и у него — Е Иня… И впервые, на всем протяжении шоу, Е Инь понял, что не хочет отдавать Янкаю ничего.       Изначально он пришёл сюда только ради танцев. Ну и, конечно, ради возможности увидеть вблизи профессионалов, которыми восхищался с детства. Он хотел наслаждаться процессом… Предвкушал как будет сражаться на пределе своих сил. Бесконечно танцевать, танцевать и танцевать… Он не думал о победе. Сам процесс был важнее любого выигрыша. Бесценные воспоминания, которые и есть самое важное в любой человеческой жизни. Но на самом деле кроме танцев было ещё кое-что — тайная страсть, захватившая его ещё с прошлого сезона. Ван Ибо — загадочный и прекрасный капитан. Поражающий своей дерзостью. Е Инь хотел ещё немного поглазеть на него, полюбоваться сполна. Убедиться, что этот небожитель не шутка подсознания, а действительно живой человек. Кто же знал, что простое любопытство заведёт его так далеко… Но, похоже, Ибо действительно что-то сотворил с ним, потому что теперь Е Инь вдруг по-настоящему, от всей души, хотел победить. Он хотел, чтобы высокомерный, но обожаемый капитан, который сейчас восседал на своем троне, был сражён. Чтобы он удивился и больше не смел задирать нос. «Сделал это однажды, смогу снова», — со всем упрямством подумал Е Инь. Когда-то он уже стоял на этой сцене, сжимая в руках награду. И если глупый капитан проворонил этот момент, Е Инь заставит увидеть это вновь. Он сделает это, чтобы прямо посмотреть Ибо в глаза. И капитан больше не увильнёт, не сможет спрятаться за словами, не сможет сбросить на плечи Е Иня всю ответственность. Существует Зелёный К или нет, Е Инь кое-что знает. Знает, что скрывается за всеми этими жгучими, жалящими словами. За этим взглядом свысока… Он понял это пока Ибо целовал его. Пока плавился в объятиях и жался к Е Иню всем телом. И чтобы потом не было сказано, всё это уже так просто никуда не исчезнет. Даже если капитан захочет всё стереть… Ибо придётся вручить ему главный приз. Из рук в руки.       Дикий ритм уносил за собой. Е Инь распалялся всё сильнее. Его и без того подвижное тело сорвалось в какую-то безудержную пляску. Он чувствовал присутствие Янкая и Су Пэна, но смотрел только на капитана. Смотрел, но не видел, софиты ослепляли. Он пытался разглядеть хоть что-то за яркими вспышками, но скорее угадывал где Ибо. Чувствовал, что он смотрит. И сгорая под этим воображаемым взглядом, отдавал всё что у него есть. Всю страсть, всю ярость и всю любовь. И его больше не волновало, что Ибо думает об этом, желает ли этого, примет ли… И может быть от того, что он вложил в свой танец всю искренность, зал молчал как зачарованный. Е Инь искал только один взгляд, но все взгляды были обращены на него.       Когда взмыленный Су Пэн нырнул под футболку, Е Инь невольно вздрогнул, но в следующий миг уже остервенело потянул на себя ткань, помогая мэтру порвать её. Футболка оказалась на редкость прочной. Су Пэн отчаянно дернулся, обдавая разгорячённую кожу Е Иня своим дыханием. И всё же они не пропустили ни одного бита, не сбились с нужного ритма — ткань треснула. Разошлась неровными краями, обнажая Е Иня перед многотысячным залом. И зал послушно взревел. Стараясь не терять драгоценное время, Е Инь рванул к перевёрнутому столу, который теперь превратился в неприступную стену, прыгнул на него, повис на руке и наконец позволил себе обернуться. Как раз в этот миг софиты наконец погасли и он увидел Ибо. Увидел, что капитан смотрит. И его взгляд лучится каким-то почти раболепным восхищением. Е Инь подумал, что ему это нравится.       Сцена потонула в ярких зелёных полотенцах. Но они всё продолжали падать под ноги, расстилаясь замысловатым ковром. Е Инь подобрал парочку и подбросил в воздух. Рядом Янкай, всё ещё шумно дыша, старательно считал их громким шепотом: — Семьдесят два, семьдесят три… От волнения он всё сбивался и начинал заново. Радостный Су Пэн приобнял Е Иня за плечо, его большая горячая ладонь еле заметно подрагивала. — Ты это сделал, малыш.- прошептал он. — Мы, — откликнулся Е Инь. Теперь впереди их ждал только финал. Ведущий радостно вещал что-то об этом, когда Ибо поднялся со своего места и направился к сцене. В руках он сжимал ещё два полотенца, для Янкая и Е Иня, как знак того, что теперь они полноправные участники самой последней битвы. — Поздравляю, капитан, — учтиво улыбнулся ему Су Пэн. На миг лицо Ибо напряглось, глаза еле уловимо сверкнули, но губы уже поползли вверх изогнувшись в улыбке. — Это я поздравляю вас, дагэ, вы наконец-то свободны. Сможете вновь вернуться к своим беззаботным будням. — Что ж, — Су Пэн очень внимательно заглянул Ибо в глаза и произнёс в тон ему, — Вы правы. Жаль только что вам придётся остаться, дорогой капитан. Я полон сочувствия. Ваши будни будут не так легки и беззаботны как мои. — Даже если и так, я всегда смогу утешиться тем, что вы наслаждаетесь своей жизнью, дагэ. — сказав это Ибо с почтением склонил голову и наконец переключился на своих танцоров. Стараясь не смотреть Е Иню в глаза, торопливо набросил полотенце на шею, но будто бы случайно задержал руку. Это вышло естественно и почти незаметно, но обострённые до предела нервы Е Иня зазвенели на все голоса. — Поздравляю, шифу, — хрипло прошептал Ибо. — И я вас, капитан, — Е Иню всё же удалось поймать его взгляд и оба они замерли испуганные этим столкновением. На шее Ибо нервно дёрнулся кадык и он поспешил переключиться на Янкая. Небрежно набросил полотенце на шею би-боя и повернулся к ведущему, который уже протягивал микрофон. Речь Е Инь не слушал, но зато разглядел самое главное. Увидел в зрачках Ибо страх и смятение, увидел как капитан неловко потянул рукав вниз, явно стараясь что-то скрыть… но не почувствовал торжества, наоборот сердце больно сжалось и затрепетало от нежности к этому глупому упрямому ребёнку. Такому одинокому в своей искрометной славе.

***

      Ван жил за стеклянной стеной, по ту сторону от всего обыденного. Слава держала его на прочном поводке. Заставляя выбирать свои пути и свои маршруты. И хоть иногда эти маршруты случайно пересекались с маршрутами простых смертных… Обычно капитан уходил со всех вечеринок и празднеств ещё задолго до их начала. Он поздравлял счастливых танцоров с очередной победой и почти сразу отбывал по своим важным и неотложным делам. Небожителям не к лицу резвиться среди простолюдинов.       Именно поэтому сразу после церемонии награждения Е Инь облегчённо выдохнул. Теперь он мог наконец расслабиться. Внутреннее напряжение, державшее его всё это время стальным стержнем, отступило. — Мы с Рошкой тоже вышли в финал и ты обязан отпраздновать это с нами! — тоном не терпящим возражений заявил Сань Эр. Но впервые за долгое время Е Инь не стал с ним спорить. Ему была нужна разрядка. У него всё ещё подгибались колени и он боялся что причина не в тяжёлом выступлении, а в том взгляде капитана, который он сумел поймать на прощание. Сань Эр прав — расслабиться необходимо! — …и хорошенько выпить, — в унисон его мыслям подсказал приятель. — Пива, — загорелся Е Инь, — Мне нужно очень много пива. — Отлично! — друг радостно сгрёб его за шею, — Море пива и бочонок маринованных крабов. Идём! — он неимоверно резво повлёк его за собой. — Без меня решили улизнуть, да? — преградил им дорогу Янкай, — Я всё слышал, и про пиво, и про крабов… — Потише нельзя? — шикнул на него мистер Три, но было уже поздно, ушлые финалисты услышали. — Пиво? — насторожилась Ибуки. — Крабики? — в тон ей откликнулся Ай Си, а ведь он даже не был финалистом! — Мне бы, конечно, лучше чай, — протянул задумчиво Джордж, но покосившись на стоящего рядом партнёра, Хуан Сяо, добавил, — Или гэ желает набухаться? — Желает, — хмыкнул Хуан, у него всё ещё плохо двигалась челюсть, а вся правая сторона лица впечатляюще распухла. — Что ж, — тяжело вздохнул Сань Эр, он мысленно прикинул масштабы бюджетной дыры, которая ждёт его банковский счёт, но понял, что отказать никому не может, — Гулять, так гулять! — Гулять, так гулять! — тут же радостно подхватили танцоры, — Ура-а! — заголосили они. Е Инь на всякий случай попытался перекричать их всех. От этих воплей даже в голове зазвенело. Но зато в душе образовалась приятная пустота. То что надо! И никаких тебе коронованных особ…       Идти никуда не пришлось. Сердобольный директор Чэнь, который втайне наверняка желал присоединиться к общему сабантую, разрешил пользоваться студией. Огромные двери в комнаты капитанов распахнули настежь, теперь не было смысла делиться на команды. Все они превратились в одну сплошную пёструю галдящую массу, жаждущую празднества. Ведущие тоже присоединились, эти парни никогда не упускали возможности побалагурить и посидеть за столом. Пригодился и стол, его торжественно спустили со сцены и отнесли в зал. Сань Эр в каком-то диком угаре уткнулся в телефон, стараясь оформить как можно больше заказов. Рошка торчал тут же, то и дело заглядывая Сань Эру через плечо и сыпал к месту или не к месту заученными китайскими фразочками. Е Инь старался поспеть везде. Он помогал тащить стол, потом рыскал в поисках стульев, а еще успевал переговариваться со всеми, кто попадался ему по пути. Он делал это нарочно, не давая себе ни минутки, чтобы задуматься. Задумываться было опасно…       Только когда пиво наконец полилось рекой, а его сумели изловить и хотя бы ненадолго усадить за стол, он понял что задуматься ему больше не дадут. И даже порадовался бесконечным разговорам, в которые его втягивали. Крабы оказались вкусными, пиво тоже, совсем рядом пыхтел Рошка, который пытался одолеть прочные крабьи панцири. Сань Эр возбужденно вещал, предлагая очередной тост. Е Иня разморило от выпитого. Он с удовольствием слушал болтовню, бездумно поглощал угощение и не забывал прикладываться к большой запотевшей кружке. В эти благословенные мгновения он наконец и думать забыл про капитана. Боль, всё это время не дававшая покоя, отступила. Е Инь даже весело рассмеялся совсем почти как раньше. Так словно и не было тех поцелуев, которые вынули из него душу. Которые выпотрошили до основания. Маленькую глупую рыбешку, которая лишь отчаянно хватала ртом воздух, лёжа на берегу.       Сейчас сытый, немного пьяный и очень-очень довольный он полностью растворился в празднике. Оказывается, он ещё так умел — жить одним мгновением. Кто бы мог подумать…       Он всё радовался и даже не подозревал, какой подвох подготовила ему судьба, потому что среди пёстрой круговерти танцоров и стаффа тут и там появлялись строгие люди в чёрных костюмах.