Хроноворот моей любви: пески времени

Приходить в сознание было тяжело. В какой-то момент Гарри даже показалось, что он умер, но неприятные ощущения во всем теле дали понять, что нет, вспышка магии его не убила. Хотя по ощущениям доставила довольно много проблем.Голова раскалывалась, тело было ватным, а глаза никак не хотели открываться. Мелькнула даже мысль оставить все как есть. Раз он жив, значит его смогли спасти и он скорее всего сейчас находится в Больничном крыле Хогвартса. Значит они выиграли этот бой. Он смог спасти Сириуса, ребята сильно не пострадают, так как их целью изначально был он, на остальных ему было все равно. Но что-то его напрягало. Еще раз прислушавшись к своим ощущениям, Гарри напрягся. Все было не так! Почему он не заметил это сразу? В горле не было противного привкуса зельев, который всегда присутствовал после пробуждения в Больничном крыле, не было тихого шепота других учеников и перелистывания книг- единственное развлечение, которое разрешала мадам Помфри, не было запаха лечебных трав, он лежал не на теплой мягкой постели, а на чем-то колючем и холодном. Гарри напрягся, но открывать глаза пока что не стал. Сначала нужно было понять, где он находится и есть ли поблизости враги. Если есть, то нельзя дать понять, что он пришел в себя. Это даст ему хоть какое-то время на придумывания плана. Постоянно надеяться на удачу нельзя, когда-нибудь она может его подвести. Вот только сколько бы Гарри не прислушивался, он никак не мог уловить чужие шаги или голоса. До него доносилось только ухание совы. По ощущениям лежал он на какой-то подстилки из соломы. Минут десять Гарри еще пытался понять, где он находится. Решающую роль в том, чтобы открыть глаза стал волчий вой где-то неподалеку. В этот раз глаза открылись без проблем, но почему-то было все равно темно. Его затопила паника, что если он ослеп. А вдруг он не заметил и несколько песчинок или что-то другое из частей артефакта попали ему в глаза и он больше никогда не сможет видеть, но уже спустя минуту паника исчезла. Вместо нее появилось недоумение. Глаза привыкли к темноте и теперь он мог разобрать, где он находился. Это был небольшой сарай из дерева, буквально четыре на четыре метра. Единственным источником света было небольшое окно из которого просматривался лес. Этот лес по какой-то причине напоминал Гарри о Запретном рядом с Хогвартсом. Возможно у них была схожая аура. Он и вправду лежал на соломенной подстилке. Наполовину развалившейся соломенной подстилке. Во многих места выпирало сено, ткань была в некоторых местах порвана и имела не очень презентабельный вид. Чем- то было похоже на матрас в его коморке в доме Дурслей. Наверное по этой причине он не сразу понял, что что-то не так. Ведь было похоже, что он просто вернулся в дом к родственнникам и его снова наказали. «И что делать? Я непонятно где и непонятно сколько времени прошло с битвы в Отделе Тайн» За что Гарри любил свои мозги—это за способность быстро соображать в критических ситуациях и не поддаваться панике, какая бы не была ситуация. Первая мысль-наколдовать Темпус, но его палочки рядом не оказалось. Появилась паника похлеще предыдущей. Предмета, который мог защитить его не было под рукой, но он смог затолкать ее поглубже в себя до выяснения всех обстоятельств. Это усложняло задачу и большая часть плана, которая у него была,отпадала. Вернее все планы, которые мелькали у него в голове до этого, пропали. Единственным вариантом, который у него оставался—дождаться утра и выйти осмотреть местность. Сейчас это было опасно не только из-за волков и диких зверей из леса, но и из-за магических существ, которые бодрствовали в темное время суток. А также в принципе ночью идти на разведку было не лучшей идеей. Он не знал ни местности, ни... Да он в принципе ничего не знал. Он находился в полневшем недоумении, что произошло и как он вообще попал в это место. Заснуть оказалось несложно. Вымотанный организм не сопротивлялся чарам Морфея и быстро вырубился. Следующее пробуждение было не в пример приятнее. Тело не болело, а лучи солнца, проникающие сквозь единственное окно, согревали кожу, обдавая ее легким теплом. Даже подстилка не казалась такой жесткой, как ночью. А выглянув в окно Гарри смог разглядеть то, что не заметил несколько часов назад. Он и вправду находился в сарае, который был окружен лесом, но ночью он не заметил, что метрах 200 располагается деревня. С такого расстояния было не очень хорошо видно дома, поэтому Гарри решил сходить поспрашивать местных на счёт того, где он вообще оказался. Все таки это был самый быстрый вариант. Дверь сарая открылась с легким скрипом, было видно, что петли давно не смазывали и помещением в принципе не так часто пользуются. Дорожка к деревне была полностью поросшая травой. Чем ближе Гарри подходил к поселению, тем больше настораживался. Он еще никогда не видел таких домов. Они были из камня, но при этом создавалось такое ощущение, что их не построили, а камни сами выросли из земли. При этом они не выглядели грубо. Вид твердого материала был смягчен узором лозы, которая переплетала стены домов и крыши. На крыльце у каждого дома, на ступеньках и на входной двери можно было разглядеть вязь рун. У некоторых цепочки рун были вырезаны даже на окнах. Несмотря на то, что солнце уже давно встала и вскоре наоборот даже должно было начать клониться вниз и уходить за горизонт, на улицах было пустынно. От пустынных улиц и гробовой тишины становилось неуютно. Гарри прошел вперед несколько улиц, даже постучал в двери, но ему никто не открыл, хотя парень отчетливо слышал скрип половиц. Так он дошел до главной улицы. По крайней мере он так предположил, ведь это была самая большая площадь, которую он видел, в этом городке. В центре круглой площади располагалась каменная сцена, на которой возвышалось 13 камней, расположенный на столько ровным кругом, что становится страшно. Гарри эта сцена напоминала Стоунхендж, но более идеальный и без камней внутри монумента. От разглядывания его отвлек тихий кашель. —Юноша, мы всегда рады гостям, но сегодня,— Гарри резко обернулся и посмотрел на старика, который обращался к нему,— я советую вам как можно скорее уходить из нашей деревни, по крайней мере, если вы не хотите... Слова старика прервали звуки из леса. Это была смесь топота лошадиных подков и звука барабанов и каких-то еще духовых инструментов. Старик, несмотря на свой возраст, с удивительной прытью схватил его за руку и помчался в сторону домов. Вот только добежать они так и не успели. Из леса с разных сторон стали выноситься всадники. С первого взгляда Гарри даже показалось, что они все одинаковые. Все как на подбор на черных конях, без седла или уздечки. Неизвестные были одеты практически одинаково, в интересные одежды, которые у Гарри не получилось как следует рассмотреть, ведь старик все-таки впихнул его в дом и шепнул, чтобы он спрятался куда-нибудь. Вот только не успел старик закрыть за ним дверь, как прямо рядом с ними появился один из всадников и схватил Гарри за руку. Что удивительно, схватил довольно нежно для врага или того, кто хотел бы причинить вред. —Старик, ты знаешь правила. Для нас ваши дома, все равно что картонки. Что они есть, что их нету, мы все равно найдем того, кто нам нужен. —Отпустите этого мальчика, он не заслуживает такой участи! Он даже не из нашей деревни, всего лишь проезжал мимоходом —Это как же нужно проезжать, чтобы попасть именно в вашу деревню в Литу?—с иронией произнес похититель.—В любом случае, это не имеет значение. Все близлежащие поселения знали, что в этом году ваш черед. Гарри старался не вмешиваться. Сейчас даже самые крохи информации могли ему помочь. Хотя быть похищенным непонятно кем было не лучшей перспективой. —И не делай из нас злодеев, старик, все люди возвращаются в целости и сохранности через неделю максимум. —Моя дочь не вернулась,—горько произнес старик В этот момент Гарри стало немного страшно. Это куда это его собрались забирать и от куда дочь этого старика не вернулась. То, что его забирали не было никаких сомнений, потому что они медленно двинулись к остальным всадникам. И по идеи ему бы надо было давать деру. —Именно поэтому ты теперь каждые 7 лет прячешь всех юношей и девушек по домам. Сам же не раз уже убедился, что нас это не останавливает. И все, кого мы забираем, возвращаются. А твоя дочь... Что ж, поверь, ей сейчас лучше там, где она находится. Гарри не понимал свою реакцию, почему он не бунтует? Почему не пытается вырваться и сбежать? Почему его магия не воспринимает этого человека как угрозу? Она наоборот, с тех пор как он попал в это место, свернулась ласковым зверьком внутри него и иногда с нетерпением порыкивала.А от прикосновения этого незнакомца по телу разлилось спокойствие и умиротворение. Захотелось спать несмотря на то, что он проснулся на так давно. Пока старик тихо переругивался с человеком в черном, они подошли к другим всадникам. Сейчас Гарри смог как следует их рассмотреть. В первый раз ему показалось, что они все одинаковые, но это было не так. Да, они все были одеты в черное с примесью фиолетового, но крой одежды был различным. У кого-то это были черные шаровары с топом такого же цвета и фиолетовыми вставками. Кто-то был одет в плотные брюки и рубашки. А сверху легкая накидка, не похожая на мантию, скорее на длинный кардиган. А кто-то не заморачивался и одел... Халат? Гарри не знал,как это называется. Одеяние было похоже на , что носили в древней Греции или Риме, он не сильно интересовался историей. Все были как на подбор одного роста и с одинаковыми прическами Рассмотреть лица Гарри не смог, потому что на каждом человеке в черном была маска животного. У его сопровождающего например на лице была изображена рысь. Были еще сова, волк, лиса, мантикора, фестрал, остальных зверей Гарри не узнал. Только мог предположить, что они относятся к магическим существам, которые ему неизвестны. —В этом году на одного человека больше,— задумчиво произнес дедушка,— давно вы не забирали всех 14, наверное год, когда забрали мою дочь был последний. И вправду, Гарри осмотрелся еще раз. Из-за заторможенного состояния он не сразу заметил, что рядом с каждым всадником стоит по человеку с этой деревни. От всадников в первую очередь они отличались одеждой. Парни были в льняных брюках и рубахах с поясами на талии, а девушки были одеты либо в платья, либо в длинные до пола юбки и рубахи. Все девушки и парни были приметно одного возраста от 15 до 25 где-то. Всего было 7 юношей и 7 дев включая его 14 человек. Как только они подошли Гарри заметил переглядывания людей в черном. —Все, старик, увидимся через 7 лет, если ты еще будешь жив,— подсаживая Гарри на лошадь и запрыгивая сзади него, произнес его сопровождающий. Стоило коню двинуться, как Гарри отключился откинувшись на грудь всадника. Последнее, что он успел заметить, как все остальные 13 человек сделали тоже самое. Гарри не понимал, почему он до сих пор находится непонятно где, непонятно с кем и смотрит на звездное небо. —А ты крепкий парень,— Гарри повернул голову,— остальные спят и проспят до самого прибытия, а это еще часов пять вместе с остановкой. К утру как раз будем в Авалоне —Авалоне?— Гарри зацепился за знакомое название, приподнявшись и усевшись поудобнее на земле, он уставился на мужчину, сидевшего рядом с ним. В лесу стояла ночная тишина, этот покой разрушали только звуки летнего леса. Источником света служили светлячки, окружившие находившихся здесь людей и костер. Помимо знакомого незнакомца вокруг костра сидели и остальные всадники. Одежда изменилась. Теперь все были одеты в легкие брюки и рубахи с поясами, на которых висели маски.Именно по маске на поясе Гарри и опознал говорившего, это был «его» всадник. Деревенские аккуратно лежали на покрывалах чуть дальше. Теперь Гарри мог как следует рассмотреть лица. Несмотря на одинаковую одежду и прически, все похитители были разные на лица настолько, что он даже удивился, как он мог подумать, что они походи, но что Гарри удивило... Уши!? У половины из сопровождающих были длинные уши, у остальных обычные. —Да, там вы пробудите максимум дня три и вас почти со стопроцентной вероятностью вернут по домам, поэтому нет смысла сильно вдаваться в подробности. —Почти? — его сопровождающий тяжело вздохнул —Ты же слышал наш разговор с тем стариком, как я понял, ты не местный и не знаешь его истории. Так получилось, что 35 лет назад его дочь оказалась одной из тех, кого мы забрали. Каждые 7 лет мы забираем определенное количество человек, которые составляют компанию верхушке Авалона. Ничего такого, если что-то и происходит, то по обоюдному согласию. И так получилось, что дочь того старика влюбилась в того, с кем проводила Литу и осталась, чтобы соединить с ним свою жизнь. —Литу? —Ты из какой дыры вылез, парень? Лита—праздник летнего солнцестояния,— недоуменно спросил другой мужчина с маской волка,— ладно, не суть. Конец истории такой, что тот фейри тоже влюбился в нее. Вот она и осталась на Авалоне, вышла за него замуж, живут в любви и согласии. Конец. —Фейри?— только начал говорить Гарри, как его перебил «Рысь» —Касиф! Слишком много болтаешь! —И что, все равно ему потом память сотрут,— хмыкнул мужчина с маской волка — А может и нет, Сиф, присмотрись внимательнее к парню,— к разбору присоединился «эльф» с маской совы —Да, что там, присматриваться...— на последнем слове прямо на Гарри упал свет луны и мужчина резко замолк —Тем более, я уже минут 7 пытаюсь на него наложить повторные чары, а с него как с Несси вода,— обреченно вновь заговорил Рысь —Дай я попробую!— мужчины на перебор начали махать руками вокруг него У Гарри голова шла кругом, он не поднимал ничего. Что происходит, куда его везут, где он вообще, он не понимал, что происходит. Эмоции последних двух дней хотели вырваться наружу. Он до сих пор не отошел от битвы в Отделе Тайн, а тут еще и сколько незнакомцев и ни одного знакомо человека. Хотелось позорно разрыдаться. Что Гарри и сделал... Слезы сами собой покатились из глаз, сначала одна, вторая, а потом плачь перерос в рыдания. Хотелось домой, к Сириусу, Гермионе, а не в непонятный таинственный Авалон, которого по идеи вообще не существует. Гарри резко замер. А вместе с ним и мужчины, которые бегали вокруг него и пытались успокоить. Точно! Это все это ему мерещится! Ведь таинственный Авалон был в детских сказках о рыцарях круглого стола, не существует никаких фейри и эльфов. Это все галлюцинации его воспаленного мозга, он сейчас лежит где-то в больничном крыле и ему просто нужно проснуться. А чтобы проснуться, надо что сделать? Взгляд упал на кинжал, висевший на поясе одного из мужчин, тот даже не успел сообразить, как клинок оказался в руках мальчишки и лезвие быстро провело по предплечью. —Ты что творишь?—раздался крик «Рысь» быстро вырвал из его рук нож и выкинул куда-то в сторону. Руки не сильно сопротивлялись. Было больно, но не настолько как сердцу. Казалось, что боль в руке притупилась. Он чувствует боль, он не проснулся, это все происходит в реальности. Слезы хлынули с новой силой. Вдруг его резко притянули в объятия. Гарри не сопротивлялся, он хотел ощутить тепло, сейчас ему было так холодно. —Я хочу домой,— вылетело из его рта сквозь рыдание. Он был удивлен, когда его услышали и разобрали, что он говорил. —Хорошо, я отведу тебя туда, где твой дом,— раздался тихий, успокаивающий голос —Хочу к Гермионе и Сириусу —Кто это? Как мне их найти? Если я найду их, то найду твой дом? —Да, мой дом там, где они,— звучало по детски, но это было именно так. Вначале Гарри считал своим домом Хогвартс, но позже он понял, что его дом там, где те, кому он не безразличен, там где его утешат, услышат. Для него дом не место, а люди. —Хорошо, я найду их, но не делай себе больно. Рыдания не прекращались еще полчаса. Наверное это было впервые,когда Гарри выплакался после 1 курса. Последний раз он плакал в Больничном крыле, после истории с философским камнем. Сейчас же он оплакивал судьбу маленькой Джинни, которой не повезло завладеть темным артефактом, судьбу Сириуса, который провел 12 лет в Азкабане, судьбу Римуса, который потерял всех своих друзей, смерть Седрика и конечно же свою. Он оплакивал того маленького мальчика, которого запирали в чулане, лишали еды за магические выбросы, того мальчика, который только ступил в магический мир, а уже стал ответственным за его благополучие. Он оплакивал свой дом, который по его ощущениям находился где-то очень далеко. Сквозь рыдания он чувствах как будто его обнимают одни руки, гладят другие, слышал тихий шепот незнакомых голосов. Вместе со слезами исчезли и эмоции. Он наконец-то смог рассмотреть человека, обнимавшего его все это время. Это был «Рысь». По голове его гладил чуть грубоватый по первому впечатлению Касиф. Рядышком сидел мужчина с маской совы, а в руках у того были бинты и склянка с зельем. Именно этот мужчина первый заметил, что он пришел в чувства. —Ты очень неудачно выбрал предмет, чтобы навредить себе. К сожалению кинжал зачарован и заклинаниями рану исцелить нельзя, поэтому пришлось использовать мазь и бинты, маленький Кудесник. —Простите,— Гарри было неловко, что он так внезапно сорвался при незнакомых людях —Ничего страшного, парень, у всех бывают срывы. На самом деле, ты должен был очнуться уже в Авалоне, а там негативные эмоции притупляются. Для людей сложно перенести то, что их буквально отрывают от семьи и везут непонятно куда, именно поэтому мы усыпляем тех, кого забираем. Возможно это жестоко-забрать,отвезти в новое место, заставить провести вечер в компании непонятных существ, а потом еще и стереть память. Но таковы наши законы,— мягко поглаживая по голове, рассказывал «Рысь». —Почему вы сейчас рассказываете мне все это?— Гарри спрятал глаза в черной рубашке —Можно на «ты» и по имени, меня зовут Гавейн,— Гарри наконец-то узнал, как зовут «его» всадника,—Потому что мы не можем стереть тебе память, маленький Кудесник, таков наш закон принятый при короле Артуре и Мерлине. —Разве они настоящие?— наивный вопрос заставил рассмеяться всех присутствующий —Конечно, самые что ни есть настоящие. А как нам к тебе обращаться, парень,— хлопнув легонько по спине, спросил Касиф — Гарри, просто Гарри,— называть свою фамилию не хотелось —Хорошо, Гарри так Гарри. Его не отпускали из рук до тех пор пока не настала пора ехать дальше. Он успел побывать в объятиях не только Гавейна, но и Касифа, Альва(мужчина в маске совы) и Берси( мужчина в маске медведя). Ведь каждому нужно было поспать и поесть. Как мужчины рассказали, после прибытия сделать это будет нелегко в первые часы. Что удивительно, возле каждого он чувствовал себя защищенным. Первые минуты было неловко, но потом стеснение пропало. Каждый пытался отогреть, дать свою порцию ласки и тепла. Его отдавали в руки только всадникам с ушами (фейри), как он понял, у него случился выброс и сейчас ему лучше находится рядом с источниками магии. Вопросов было много, но сил их задавать не было никаких. В конечном итоге он все равно оказался рядом с Гавейном на лошади. С ним было уютнее всего, чем-то он напоминал Сириуса. Ему даже удалось немного вздремнуть откинувшись на широкую грудь война. От легкой полудремы его пробудил неожиданный мягкий порыв ветра, который окутал его с ног до головы. —Мы приехали в Авалон,— раздалось за его спиной,— добро пожаловать, Гарри, в наш дом. Они стояли на склоне холма, от куда открывался потрясающий вид. Дыхание перехватило, Гарри не знал от чего именно, от представленной картины или магии, что витала в воздухе. Величественные горы со снежными пиками, зеленая степь, что раскинулась и поражала разнообразием цветов, прозрачная река, блестящая на солнце и скрывающаяся где-то. Совсем недалеко пробежал мимо табун единорогов, весело гогоча, гонясь за ветром, а тот, как будто играл с ними, вплетая в гривы цветы. Все было наполнено жизнью и красками, хоть погода была не самая солнечная. Долину, в которой они оказались, окутал легкий туман, из-за чего создавалась атмосфера какой-то тайны. Если бы Гарри в тот момент спросили, что он чувствует, то он бы несомненно сказал, что испытал именно те эмоции, которые думал испытает в далеком прошлом, когда Хагрид впервые отвел его на Косую Аллею. Но та разочаровала его. Косая Аллея была больше похожа на спектакль, бутафорию, цирк, чем на пристанище магов. Да, для детского разума все было в новинку, но даже так, Гарри до сих чувствовал легкое отвращение к главной улице британских магов. Там было тяжело дышать, магия как будто была грязная. Там не было ощущения, что магия рядом с тобой. А здесь было. На миг парню показалось, что он может все, стоит только пожелать и этот ветер, что гулял, видел и слышал все, отзовется и исполнит любое его желание.