Хроноворот моей любви: пески времени

Чертова Амбридж! Гарри держался, правда держался и не отсвечивался на уроках, как и советовал Дамблдор, но вчера, когда эта розовая жаба влепила Колину отработку просто за то, что он пользовался фотоаппаратом, чтобы собрать материал для исследования по травологии, он не сдержался. В голове до сих пор звучал противно-приторный голос этого розового демона: «Тогда может вы займете место мистера Криви, мистер Поттер? Вы же более опытный и уже знаете, что нужно делать на отработках». А что ему оставалось? Гарри не хотел, чтобы Колин ходил на эти отработки, он вообще не хотел, чтобы на них кто-то ходил. Тыльную сторону руки прострелило огнем, поверх надписей «Я не должен лгать», «Я должен уважать старших», «Я не Грязнокровка», «Я должен слушаться», которые только недавно начали покрываться корочкой, образовалась пятая надпись « Я не должен перечить». Забавно, Гарри усмехнулся, такими темпами к конце года он соберет целую коллекцию надписей, нанесенных с помощью Кровавого пера, ну или его рука превратится в кровавое месиво. В голове крутилось множество мыслей: «Почему директор ничего не делает?», «Почему молчат деканы и попечительский совет?», «Всем, что плевать на детей?» Для этих мыслей был довольно весомый повод. Кровавое перо помимо крови вытаскивало еще и магию. И если для старшекурсников это было не так плачевно, то младшие могли пострадать от этого довольно серьезно. И было не важно магглорожденный ты, полукровка или чистокровный. Это было написано во всех брошюрах с информацией про артефакты, которые были в открытом доступе. Именно поэтому им разрешалось пользоваться только после 17 лет. И то, только чтобы поставить подпись. Гарри не понимал, почему только он удосужился найти информацию про артефакт, которым их наказывают. Почему, стоит ему заикнуться про побочные эффекты от него, как взрослые говорят не выдумывать. Только Гермиона прислушалась к нему и закопалась в книги. Впрочем, не в первый раз. Гарри попытался вспомнить, когда его хоть раз слушали взрослые. Получилось целых… Ммм… Один раз, и то это был Сириус, а не кто-то из учителей или директор. Гарри не стал мешать подруге в библиотеке, от него все равно там больше беспорядка, чем помощи. Все таки у Гермионы был какой-то свой алгоритм поиска информации. Гарри решил действовать иначе. Он просто появлялся перед Амбридж, перед тем, как она хотела влипить кому-то отработку. Конечно, он помогал далеко не всем, старшие сами разберутся, у них свои головы на плечах. А вот малышей жалко. Повезло, что перо у Жабы всего одно и мучать она предпочитала именно Гарри, если была такая возможность. Внезапно Гарри пришел в себя от порыва собственной магии, которая резко взбунтовалась и также резко затихла. В голове крутилась теперь совсем другая мысль: «Где я, Мерлин бы вас побрал». Коридор был полностью неизвестен. Ни одной картины, ни обычной, ни магического портрета. Доспехов рыцарей также не наблюдалось, как и лестниц. По хорошему ему бы стоило повернуть назад, но что-то тянуло его туда, вперед. Шаг за шагов, Гарри продвигался дальше по коридору, рассматривая его убранство. Постепенно каменный пол сменился мраморным, на котором отражались отблески факелов, разгорающихся с каждым шагом все сильнее и сильнее. Пустые стены заменились цветными витражами. И теперь на мраморном полу танцевали разноцветные блики. Когда-то давно тетя взяла его в церковь и там его поразила разноцветная мозаика, через которую проходили лучи солнечного света, но тот витраж не шел ни в какое сравнение с этими. Каждая мозаика рассказывала свою собственную историю, заставляла остановится и рассмотреть ее ближе. Едва дотрагиваясь кончиками пальцев до стекла, Гарри ощущал какой-то трепет внутри. Проходя мимо каждого изображения, он пытался угадать, что показано на нем. Не всегда получалось понять, что за неведомое существо взирает на него, но некоторые он все таки смог разгадать. Например вон на том витраже были изображены феи, заплетающие косы русалкам, вон на том изображены друиды, а через два от него барды, слагающие песни, которые позже будут передаваться из уст в уста. Что то цепляло глаз, парня, ему понадобилось вернутся к первым витражам и рассмотреть их более тщательно, пока он не понял. Под каждый витражом была надпись состоящая из кельтских рун и какого-то еще странного языка. Пройдя еще немного, Гарри понял закономерность того, как располагаются витражи. Через каждую картину были изображены боги, а между ними какие-то легенды и магические существа. К сожалению он никогда не увлекался мифологией настолько, чтобы понять какому народу они принадлежат. Единственное, что он предложил, так это то, что истории принадлежат кельтам из-за кельтских рун. Но неизвестный язык до сих пор оставался загадкой. Мелькнула мысль спросить у Гермионы, но она скажу же пропала. У Гарри не было желания делится этим местом с кем-то другим. А зная свою подругу, Гарри предположил, что она скорее всего посоветует рассказать учителям. Гарри как наяву услышал голос Мионы. «Как же так, в Хогвартсе есть место, про которое никто не слышал, а вдруг оно опасно, Гарри, нам обязательно нужно рассказать о нем преподавателям» К сожалению от разглядывания цветных историй пришлось отвлечься, так как он дошел до конца коридора. Разочарованный вздох удержать не получилось, как и восхищенного после. Прямо напротив него высилась дверь, украшенная изображениями драконов, ручки также были сделаны с изображением этим существ. И казалось, что они что-то радостно шепчут Гарри, на грани парсентага и неизвестного языка. Но присмотревшись, Гарри понял, что драконы неподвижны, а шепот вскоре затих. Что его удивило, так это наличие рун и тут, прямо по всей поверхности двери. Даже такой невежда, как он, понимал, что это очень сложная и тонкая работа. Ведь если не присматриваться, то можно подумать, что это узор. Поддавшись какому-то внутреннему порыву, Гарри протянул вперед руку. Его рука еще даже не успела дотронуться до двери, как створки плавно открылись. А Гарри послышалось, что он смог разобрать шепот драконов —Ссс воссращщением… Вошедшему внутрь Гарри открылся вид на идеально круглую комнату. Все стены которой также были увешаны цветными стеклами, вот только теперь на них были изображены какие-то моменты из жизни определенных магов. Гарри не понадобилось много времени, чтобы узнать 4 из них. Гриффиндор, Слизерин, Когтевран и Пуффендуй—все они были изображены на одном витраже, ближайшем к нему, на фоне Хогвартса. Найти их на остальных было не сложно. Что удивительно, так это то, что Когтевран и Гриффиндор имели по два личных витража, ближе к выходу, в то время как Слизерин и Пуффендуй были изображены на двух отдельных каждый и на одном совместном витраже. И их изображения были уже ближе к центру Вот только... Центральную мозаику у Гарри не получалось разобрать. Что-то мешало, то ли свет так падал, отсвечивая изображение, то ли на ней были наложены чары отвода взгляда. Как бы Гарри не старался, не вглядывался, единственное, что он смог понять, это то что там изображено 2 людей. Скорее всего это были Гриффиндор и Когтевран, чтобы было по честному, одинаковое количество витражей. Но какое-то внутреннее чувство говорило, что возможно он ошибается. Подойдя поближе, чтобы еще раз взглянуть на заинтересовавший его пейзаж, Гарри остановился и еще какое-то время просто стоял и смотрел. Рука сама собой потянулась, чтобы дотронуться до изображения. Но вместо холодного стекла, рука достигла теплой деревянной шкатулки. Отведя взгляд от витража, Гарри опустил глаза вниз и заметил, что именно возле центрального витража парил мраморный выступ, выступающий в роли полки, а на нем стояла деревянная шкатулка, красиво украшенная резьбой и россыпью камней лазурита. Крышка открылась сама собой, будто ждала очень долгое время, что ее найдут, будто ждала именно его. От последней мысли Гарри посмеялся, ну да, шкатулка же знает, что он Избранный и ждала его. Как и все остальные маги… Последняя мысль отдалась в сердце горечью. Вот только стоило упасть взгляду на содержимое и дыхание замерло. Гарри показалось, что даже его сердце пропустило несколько ударов. Еще никогда он не видел такой красоты. Вроде бы обычное кольцо с изумрудом, мягко светящимся, посередине, ободок же как будто был сплетен дерева и листьев. На внутренней стороне кольца Гарри разглядел вязь рун. Но аура, которая окружала кольцо… Ее нельзя были передать словами, на душе было так тепло. Все переживания и страхи как будто отступили, а в воздухе как будто послышалась фраза, половину которой Гарри не смог разобрать. —Ла…, ты его покров…, за….его душу… только … любовь и не зн… никаких …. Гарри и сам не понял, как взял украшение в руки и надел. Сам испугавшись, а вдруг на нем проклятие? Чему-чему, а тому, что не стоит брать в руки неизвестные магические предметы за 5 лет в Хогвартсе он научился. И в последнее время он особенно сильно придерживается этому правилу. Но к удивлению Гарри, ничего не произошло, мягкий зеленый свет только слегка окутал его и пропал, а сам Гарри непонятно как оказался в привычных коридорах Хогвартса. Темных, с каменным полом и стенами, от которых тянет холодом, а не теплом. Он не помнил, как добрался в тот день до кровати, как переодевался в пижаму, помнит только удивление перед тем, как заснуть, от того, что на тыльной стороне ладони не оказались привычных надписей.