Наверно, это тоже любовь?..

Вэй Ин в нерешительности остановился у дверей ханьши. Правильно ли он поступает? Стоит ли ему это делать? Не выйдет ли ему боком подобная самодеятельность? Впрочем, чем он рискует? Худшее, что может сделать Лань Сичэнь — отказаться от его предложения. Вряд ли он станет наказывать Вэй Ина за то, что тот пришёл с ним поговорить. Вэй Ин повёл плечами, отмахиваясь от сомнений, и постучался. — Войдите! — раздался голос Главы Лань. Вэй Ин вошёл и низко поклонился: — Приветствую Цзэу-цзюня! — Господин Вэй? — Лань Сичэнь, сидевший за рабочим столом, поднял голову и взглянул на него с удивлением. Затем на лице его появилось несколько встревоженное выражение. Он поднялся и спросил: — Вас послал Ванцзи? Что-то случилось? Вэй Ин выпрямился и покачал головой: — Нет, Цзэу-цзюнь, не беспокойтесь, всё в порядке! Меня никто не посылал. Я хочу с вами поговорить, если вы согласитесь меня выслушать. Не сочтите за дерзость! — он вновь поклонился. — Поговорить? — с некоторым недоумением повторил Глава Лань. Затем кивнул. — Конечно, господин Вэй! Проходите! Выпьете чаю? Сегодня как раз привезли новый сорт из Цинхэ. Сейчас заварю! Вэй Ин заколебался. Ему было неудобно, что Глава ордена собирается заваривать чай для него — слуги и раба. Он пробормотал: — Спасибо, Цзэу-цзюнь! Но мне право неловко утруждать вас подобным! — Ну что вы, господин Вэй, в этом нет ничего затруднительного! — Лань Сичэнь улыбнулся. — К тому же я сам его ещё не пробовал. Вот вместе и выпьем! Садитесь, прошу вас! — он приглашающим жестом указал на разложенные у чайного столика подушки — в отличие от большинства аскетичных адептов своего ордена Глава любил уют и комфорт. Вэй Ин осторожно опустился за столик и несколько напряжённо выпрямился. Лань Сичэнь заварил чай, расставил на столике чайную посуду и разлил приятно и терпковато пахнущую жидкость по пиалам. Взял свою, поднёс к лицу, принюхался и прикрыл глаза от удовольствия. Уголки его губ поднялись. — Чудесный аромат! — блаженно выдохнул он. Сделал маленький глоток и довольно улыбнулся. — Прекрасный чай! Вам нравится, господин Вэй? Вэй Ин, признаться, к чаю относился более чем спокойно. Трава она и есть трава. Он предпочитал вино. Но напиток действительно был приятным на вкус. Поэтому он кивнул: — Это… довольно вкусно. Спасибо, Цзэу-цзюнь! Лань Сичэнь коротко рассмеялся: — Вас бы больше устроило, если бы в пиале было вино, не так ли? Вэй Ин смутился. У него репутация пьяницы? Но решил ответить честно: — Вино мне нравится больше, это правда. Глава Лань пожал плечами: — Признаюсь, мне оно тоже нравится… в первые пару мгновений, — с губ его слетел смешок. — Но, к моему большому сожалению, насладиться им в полной мере я не могу. — Почему же? — удивился Вэй Ин. — Ну… — Лань Сичэнь несколько смущённо потёр переносицу и вновь засмеялся, — потому что в большинстве случаев единственное, что я помню после подобных посиделок с друзьями — вкус первых нескольких глотков и головную боль наутро. Вэй Ин в удивлении поднял брови и снова спросил: — Но… почему?.. — Это наследственное, — пояснил Лань Сичэнь. — Практически у всех представителей нашего клана непереносимость алкоголя. Возможно, запрет на него в нашем ордене не в последнюю очередь связан и с этой особенностью. Дело в том, что выпив, мы… — он покачал головой, а в глазах его появились смешинки, — здорово чудим и совершаем несвойственные нам поступки. А потом ничего не помним о своих чудачествах. Это не особо… удобно. Мягко говоря. Вот оно что! Вот почему Ванцзи ничего не помнил о событиях той ночи в Цайи! Значит, Вэй Ин правильно сделал, что решил не придавать значения случившемуся. Всё это действительно ничего не значило. Ванцзи просто «чудил» под влиянием алкоголя. И ничего более. Вэй Ину стало грустно и смешно. Да, если все Лани «чудят» подобным образом, то пить им правда не стоит. — На самом деле, — произнёс Лань Сичэнь, подливая ещё чаю Вэй Ину и себе, — я рад, что вы пришли, господин Вэй. Я и сам давно хотел с вами поговорить, однако, — он удручённо покачал головой, — столько всего пришлось разгребать и строить заново после войны, что это занимало всё моё время. — Я понимаю, — печально кивнул Вэй Ин и сдвинул брови. — Война ударила по всем… И по проигравшим, и по победившим. Хоть и в разной степени… — Да, — Лань Сичэнь тоже нахмурился и тяжело вздохнул. Они немного помолчали каждый о своём. Затем Лань Сичэнь задал внезапный вопрос: — Как вам живётся в нашем ордене, господин Вэй? Вэй Ин пожал плечами. Как живётся?.. Да не очень ему живётся. Однако Главе Лань об этом не скажешь. Иначе он поинтересуется причинами. А их Вэй Ин обсуждать не собирается. Ни с Лань Сичэнем, ни с кем бы то ни было ещё. Поэтому он ответил: — Спасибо, Цзэу-цзюнь. В целом неплохо, — и попробовал отшутиться по старой привычке, — правил только многовато. Однако Лань Сичэнь на шутку не повёлся. Он смотрел на Вэй Ина внимательным, изучающим взглядом. Вэй Ину стало немного не по себе. Появилось такое чувство, словно Цзэу-цзюнь может прочитать его мысли, заглянуть прямо в душу и увидеть всё, что в ней творится — все его страхи, сомнения, обиды и горести. Всё то, что он скрывает даже от самого себя, а не только от других. Вэй Ин поёжился. Признаться, дружелюбный и обходительный Лань Сичэнь порой пугал его гораздо больше, чем его грубоватый и холодный, хоть временами и вспыльчивый, брат. Ванцзи при всех его «тараканах» был прямолинеен и бесхитростен, а значит, довольно предсказуем. Лань Сичэнь же всегда оставался для Вэй Ина загадкой. Хотя на его губах почти всегда играла мягкая приветливая улыбка, в глубине его тёмных глаз таилось нечто такое, что заставляло склонять перед ним голову даже сильных и опытных воинов, которые были гораздо старше Главы Лань. А уж какие демоны были сокрыты в тайниках его души, Вэй Ин даже представить не мог. Да и не хотел, если честно. Себе дороже. Он в своё время достаточно насмотрелся на грозного и беспощадного к врагам Цзэу-цзюня на поле боя. И это было не тем зрелищем, которое он хотел бы увидеть вновь. — Моё отсутствие в резиденции, господин Вэй, — тем временем продолжил Лань Сичэнь, — вовсе не означает, что я совсем не в курсе того, что здесь происходит. У меня есть доверенные люди, которые информируют меня о событиях и инцидентах, случающихся в Облачных Глубинах. О настроении Старейшин и адептов. О самочувствии дяди и о действиях Ванцзи. Так что я не настолько оторван от ордена, как может показаться на первый взгляд. Вэй Ин поднял брови. Это Цзэу-цзюнь сейчас так беззастенчиво признался в том, что шпионит за своими адептами, Старейшинами, дядей и собственным братом?.. Вэй Ин подивился его циничной прямоте. Затем сердце его болезненно ёкнуло. Интересно, как далеко простираются «знания» Цзэу-цзюня о событиях, происходящих в ордене? Не заглядывают ли часом его шпионы в чужие окна?.. В груди Вэй Ина заныло. Не мог же кто-нибудь видеть его с Ванцзи в компрометирующей ситуации, а затем доложить об этом Главе?! При мысли об этом у Вэй Ина мороз по коже пробежал. Затем он усомнился. Да нет, вряд ли! Во-первых, Ванцзи всегда соблюдает меры предосторожности — накидывает на цзинши полог тишины и ставит отводящие взгляд барьеры. Во-вторых, в Гусу Лань очень уважают личные границы. Лань Сичэнь не стал бы шпионить за частной жизнью брата. Это было бы слишком, верно?.. Вэй Ин перевёл дыхание. Тогда к чему он ведёт этот разговор? Глава Лань, всё так же изучающе глядя на Вэй Ина, сказал: — Я знаю, что в ордене были серьёзные недовольства, связанные с вашим пребыванием здесь. И уже собирался принять некоторые меры. Вэй Ин удивлённо поднял брови. Недовольства?.. Он не знал ни о каких недовольствах. Ванцзи ни о чём таком ему не рассказывал. — Я об этом ничего не знаю, — нахмурился Вэй Ин. — Кроме того случая с Лань Гэбо, у меня ни разу не возникало проблем с адептами ордена. — Я в курсе, — кивнул Лань Сичэнь. — Открытого противостояния не было, однако многие жаловались на ваше неучтивое поведение, неуважение к старшим и на многое другое. — Правда?.. — поразился Вэй Ин. Почему он об этом впервые слышит?.. Ванцзи ведь не мог этого не знать! Почему он молчал? Впрочем, когда Ванцзи вообще о чём-либо ему говорил? — Вы об этом не знали, господин Вэй? — Лань Сичэнь склонил голову набок. — Ванцзи вам ничего не говорил? — Нет, — Вэй Ин покачал головой, — не говорил. — Скорее всего, он хотел оградить вас от всех этих неприятностей, — Лань Сичэнь кивнул. — Это мне понятно. Меня настораживает кое-что иное… Он подался вперёд и снова уставился на Вэй Ина своим проникающим прямо в душу взглядом. Вэй Ин почувствовал себя неуютно и отвёл глаза. — Почему вы, господин Вэй, — человек, которого все упрекали в непослушании и непочтительности, — вдруг стали поборником правил нашего ордена и теперь ведёте себя настолько безукоризненно, что я услышал слова одобрения в ваш адрес от дяди. А его похвалы удостаивается даже не каждый адепт. Что послужило причиной столь резких перемен в вашем характере и поведении? Люди не меняются так скоро и настолько резко. Я усматриваю в этом лишь две причины, — глаза Лань Сичэня опасно блеснули. — Либо вы что-то задумали, господин Вэй, и ваше внезапное послушание призвано отвести глаза от ваших истинных намерений. Либо произошло что-то такое, что заставило вас измениться. И это явно что-то плохое. Только потрясения способны так сильно менять людей. Первое это или второе — в обоих случаях я хочу знать правду. Вы ведь мне её поведаете, господин Вэй? Он по-прежнему смотрел на Вэй Ина с располагающей улыбкой, но улыбка эта не трогала его глаз. Взгляд его стал тяжёлым и давил. Однако Вэй Ин его выдержал. Поведает?.. Хрена с два! Об этом он поведает лишь демонам в диюе, когда туда попадёт. И то вряд ли. У Вэй Ина ещё остались остатки гордости и самоуважения. Он никому не позволит узнать о своём бесчестии. Ни Цзэу-цзюню, ни кому бы то ни было ещё. Поэтому он лишь пожал плечами и, прямо и открыто глядя Лань Сичэню в глаза, тихо ответил: — Вы не думали, Цзэу-цзюнь, что здесь возможен и третий вариант? Может быть, я наконец просто повзрослел? Лань Сичэнь вскинул брови, побуравил его взглядом ещё немного и выпрямился: — Мы ещё вернёмся к этому разговору, господин Вэй. Когда-нибудь. Возможно тогда, когда вы будете чуть больше мне доверять. Доверять?.. Как бы не так! Вэй Ин больше никому не станет доверять в этом праведном ордене. Однажды он уже доверился. Хватило по самое не балуй. Он промолчал. Лань Сичэнь сменил тему: — Так о чём вы хотели со мной поговорить, господин Вэй? Вэй Ин вдруг заволновался. Может, его идея прийти к Главе Лань со своими изобретениями не настолько хороша, как ему казалось? Но отступать было некуда. Он вынул из рукава свои записи, перебрал их и достал один из листков. Начать следует с самого простого и понятного. Положил листок на стол перед Лань Сичэнем. Тот взял его в руки, внимательно рассмотрел и поднял на Вэй Ина озадаченный взгляд: — Талисман отпугивания нечисти?.. Вэй Ин покачал головой: — Посмотрите на символы, Цзэу-цзюнь. Это не талисман отпугивания нечисти. Лань Сичэнь ещё внимательнее присмотрелся к иероглифам. Нахмурился. Затем глаза его широко распахнулись. Он взглянул на Вэй Ина почти с испугом: — Это… — Да, — согласно кивнул Вэй Ин. — Этот талисман обладает обратным действием. Он не отпугивает нечисть, он её призывает. Глава Лань сильно побледнел и переменился в лице. Резко поднялся на ноги, чуть не опрокинув чайный столик. Черты его исказил гнев. — ГОСПОДИН ВЭЙ! — голос его, наполненный духовной силой, отразился от потолка ханьши. — Как вы посмели принести в мой дом подобную МЕРЗОСТЬ?! От мощного выброса духовной энергии Вэй Ин отлетел в угол комнаты и с силой врезался спиной в стену. В груди полыхнуло. Он схватился за сердце, бившееся так сильно, что от его ударов сотрясалось всё тело. Вэй Ин поначалу смертельно перепугался. Затем его накрыло чувством горечи и отчаяния. Зачем он сюда пришёл?! Почему вообще решил, что Цзэу-цзюня могут заинтересовать его изыскания?.. В глазах Главы Лань и сам Вэй Ин, и все его изобретения — это мерзость! Как и в глазах Ванцзи и всего мира заклинателей! Как у Вэй Ина хватило ума предположить, что Цзэу-цзюнь может воспользоваться его задумками?.. С какого перепуга Глава самого праведного ордена Поднебесной станет марать свои руки изобретениями тёмного заклинателя?.. Вэй Ину захотелось забиться в какой-нибудь далёкий тёмный угол и громко, по-детски расплакаться — разочарование было слишком острым. Он пришёл сюда с искренней надеждой… Но прямо сейчас она рассыпалась в прах. Нужно набраться сил и уносить отсюда ноги. И больше никогда не появляться на пороге этого дома. Главное — уйти живым. Цзэу-цзюнь разгневался не на шутку. Вэй Ин потёр грудь, жжение в которой усилилось. Как же Лань Сичэнь схож со своим братом! Они даже нападают одинаково! Вэй Ин скривился. Лань Сичэнь, опомнившись, подскочил к нему, опустился на пол и схватил его запястье, считывая пульс. Ужаснулся. — Простите! Простите меня, господин Вэй! — воскликнул он испуганно. — У меня не было намерения вам вредить! Это вышло случайно! Подождите, я сейчас! Он стремительно поднялся, подошёл к шкафчику в противоположном углу комнаты и достал какое-то снадобье. Налил в пиалу и вновь опустился рядом с Вэй Ином. Поднёс пиалу к его губам, а другой рукой придержал его распустившиеся от резких движений волосы: — Выпейте это, господин Вэй! Лекарство замедлит ваше сердцебиение и уменьшит вред, нанесённый духовной силой. Вам станет легче! Вы почувствуете себя лучше! «Вэй Ин, выпей это. Тебе станет легче. Это лекарство неприятное, но действенное. Ты скоро почувствуешь себя лучше». Поведение Цзэу-цзюня так сильно напомнило Вэй Ину Ванцзи, что его замутило. То, как Лань Сичэнь подносил пиалу к его губам. Как придерживал волосы Вэй Ина. Слова, которые он произносил. Даже интонация, с которой говорил. Всё это вызывало стойкую и крайне неприятную ассоциацию. Умом Вэй Ин понимал, что Глава Лань не станет делать ничего непристойного, не позволит себе лишнего. Однако эмоции взяли верх над разумом, и тело отреагировало на рефлексах. Вэй Ин грубо оттолкнул руку Цзэу-цзюня и отпрянул, уходя от его прикосновений. Пиала, ударившись о пол, разлетелась на осколки. Пахучая зелёная жидкость забрызгала одеяние Главы. Лань Сичэнь растерянно посмотрел на разбитую пиалу, затем перевёл взгляд на Вэй Ина. Тот тяжело дышал и смотрел на него настороженно и гневно. Глава Лань несколько раз моргнул, затем скулы его окрасились розовым. Его порыв объяснялся многолетней привычкой лекаря оказывать первую помощь пострадавшему. Однако он, судя по всему, нарушил личные границы господина Вэя. Ему не следовало прикасаться к нему без его позволения. Господин Вэй явно оскорблён его действиями. Хотя столь острая реакция несколько удивила Лань Сичэня. Он не припоминал за господином Вэем подобного отвращения к чужим прикосновениям. Напротив, он прекрасно помнил, как во времена учёбы в Гусу все эти мальчишки постоянно висли друг на друге, ходили в обнимку и спали вповалку. Впрочем, тогда они были совсем ещё детьми. А теперь перед ним молодой мужчина, прошедший войну и плен. Лишь буддам ведомо, что с ним делали в Башне Кои и как это отразилось на его душевном здоровье. Господин Вэй действительно… повзрослел. На целую жизнь. Лань Сичэня охватила грусть. Он знал, что заставило их всех повзрослеть так быстро и рано. Война. Её горести и тяготы. Боль от потери близких людей. Они уходили на поле боя наивными мечтательными мальчишками. А вернулись умудрёнными горьким опытом мужчинами. На самом деле все они сейчас гораздо старше душой, чем телом. — Простите меня, господин Вэй! — с искренним раскаянием произнёс Сичэнь — Я не желал вас оскорбить, я хотел лишь помочь… Но Вэй Ин уже ругал себя последними словами. Пришёл, что называется, поговорить с Главой Лань! Собирался расположить его к себе и привлечь на свою сторону. А вместо этого повёл себя как полный недоумок! Сначала сунул ему под нос талисман без всяких предварительных объяснений, вызвав тем самым вполне обоснованный гнев Цзэу-цзюня. А потом и того лучше — практически надавал ему по рукам лишь за то, что он хотел оказать ему помощь! Идиот! Всё испортил! Сам! Впрочем, как всегда. Ничего нового. Надо скорее убираться, пока Цзэу-цзюнь не надавал ему по шее за его вопиюще бесцеремонное и неучтивое поведение! Или вообще не прибил. Вэй Ин с трудом поднялся на ноги, морщась от боли в ушибленной спине, и низко поклонился: — Это вы меня простите, Цзэу-цзюнь! Вэй Усянь просит прощения за проявленное непочтение и грубость! И за то, что отнял ваше время! Позвольте мне удалиться, — увидев, что Лань Сичэнь собирает осколки разбитой пиалы, он тут же кинулся к нему. — Я сам всё уберу! — Сядьте, господин Вэй! — резко сказал Глава Лань. — Здесь и без вас есть кому убирать. Он поднялся, выбросил осколки в корзину для ненужных бумаг, вытер руки и с досадой оглядел своё испачканное ханьфу. По-хорошему, следовало бы сменить одеяние. Однако он решил переодеться после ухода господина Вэя. Сначала им нужно всё прояснить. Лань Сичэнь глубоко вздохнул: — Вы пришли со мной поговорить, господин Вэй, а я обещал вас выслушать. — В этом нет нужды, Цзэу-цзюнь… — Позвольте мне самому решать, есть в этом нужда или нет! — прервал его Глава холодным тоном, затем добавил уже мягче: — Сядьте, господин Вэй! Вэй Ин сел на своё прежнее место. Лань Сичэнь опустился напротив. Обратил свой взор на талисман и произнёс: — Говорите, господин Вэй. Я вас слушаю. Зачем вы принесли мне этот тёмный талисман? — Потому что он не тёмный, Цзэу-цзюнь, — ответил Вэй Ин. — Для его создания и применения не нужна тёмная энергия. Этим талисманом может пользоваться любой светлый заклинатель. Глава Лань приподнял брови: — Но зачем? Для чего светлому заклинателю может понадобиться призывать нечисть? — Этот талисман будет очень полезен во время Ночных охот, Цзэу-цзюнь, — принялся объяснять Вэй Ин. — Обычно во время охоты заклинатели ищут и преследуют нечисть, не зная, где она находится и с какой стороны может напасть. Это опасно. Особенно для юных адептов. При использовании же этого талисмана можно заманить нечисть со всей округи в определённое место, где для неё заранее будут установлены ловушки и её будут ждать заклинатели. К тому же, сразить и упокоить всю нечисть разом в одном месте намного легче и удобнее. Сичэнь слушал Вэй Ина с возрастающим интересом. В глазах его загорелся огонёк любопытства. — Каков радиус действия талисмана? — спросил он. — Это зависит от написания, — с готовностью ответил Вэй Ин. — Чем шире и крупнее линии иероглифов, тем больше зона охвата. Глава заинтересованно и понимающе кивнул. Вэй Ин задумался на мгновение и добавил: — Конечно, действие талисмана будет более эффективным, если начертать символы кровью, но, — тут же быстро продолжил он, заметив, как Цзэу-цзюнь недовольно сдвинул брови после этих слов, — это необязательно! Можно писать киноварью или тушью — он будет работать в обоих случаях. Просто в полевых условиях письменные принадлежности не всегда были под рукой… Лань Сичэнь бросил на него острый взгляд и, немного подумав, поинтересовался: — Господин Вэй, насколько велика опасность для заклинателя, применяющего данный талисман? — Не больше, чем при использовании любого другого, — убеждённо сказал Вэй Ин. — Конечно, адептов нужно научить пользоваться им правильно. Если же иметь при себе обереги с защитными заклинаниями, то риски вообще минимальны. Однако я не прибегал ни к каким средствам защиты, — он пожал плечами, — и, как видите, жив. Глава Лань ещё раз внимательно осмотрел талисман. Затем в неверии покачал головой: — Вы добавили всего лишь два символа. Это выглядит так… просто! Почему раньше никому не приходило в голову подобное? Ведь идея заманить нечисть в одно место на самом деле великолепна! — он поднял на Вэй Ина взгляд, в котором сквозило удивление и неприкрытое восхищение. — Господин Вэй, мне говорили, что вы гениальный изобретатель. И сегодня я в этом воочию убедился. Слухи о вашей гениальности не преувеличены. Признаться, я… поражён. На его губах появилась тёплая улыбка — на этот раз искренняя, от которой вокруг глаз образовались лучики мелких морщинок. Вэй Ин был смущён и немного горд — похвала Цзэу-цзюня ему польстила. Услышать признание своих заслуг из уст Лань Сичэня, которого он искренне уважал, оказалось на удивление приятно. Он встал и поклонился: — Благодарю Цзэу-цзюня за добрые слова! Глава Лань махнул рукой: — Ну что вы, господин Вэй! Я действительно так считаю. Сядьте, пожалуйста! У меня к вам ещё есть вопросы. Ваэй Ин сел и с готовностью произнёс: — Буду рад ответить на них, Цзэу-цзюнь! Сичэнь немного подался вперёд и указал на стопку бумаг, лежащих на столе: — Здесь есть ещё что-то столь же полезное, как предыдущий талисман? Вэй Ин кивнул, взял бумаги и аккуратно разложил их перед Главой. — Взгляните, Цзэу-цзюнь, — начал объяснять он, указывая на каждый листок по очереди. — Это наброски ещё нескольких талисманов. Это моя давняя задумка, которую я назвал «Компас зла». А тут описаны мои соображения по поводу охоты на гулей. Оседлав своего любимого конька, Вэй Ин с увлечением и азартом рассказывал о своих изобретениях и идеях. Лань Сичэнь слушал с искренним интересом, улыбаясь, кивал и время от времени задавал уточняющие вопросы. Проговорили они довольно долго. — Вы позволите мне оставить эти бумаги у себя и подробно их изучить? — спросил Глава Лань, когда Вэй Ин, кажется, совсем выдохся и хлебнул остывшего чаю, чтобы промочить пересохшее горло. — Конечно, Цзэу-цзюнь! — закивал Вэй Ин. — Я писал это специально для вас! — Хорошо. Благодарю вас, господин Вэй! Ваши изобретения и задумки очень полезны. И я весьма польщён тем, что вы поделились ими со мной, — Сичэнь слегка откинулся назад и прищурился. — А теперь самый важный вопрос — почему? Почему вы поделились этим со мной? Вэй Ин несколько растерялся от подобной прямолинейности. — Я хочу быть полезен ордену, — ответил он. — Это весьма похвальное желание, господин Вэй, но… — Лань Сичэнь сделал паузу, желая, видимо, подобрать более щадящую формулировку для своих следующих слов. — Видите ли, господин Вэй, я Глава ордена и политик. И мой опыт подсказывает мне, что, как это ни прискорбно, люди крайне редко готовы делать что-либо абсолютно бескорыстно. И за их альтруизмом в большинстве случаев скрываются тайные помыслы и желание что-то получить лично для себя. Не в обиду вам будет сказано! Уверяю вас, я ничуть не сомневаюсь в ваших благих намерениях, однако полагаю, что стремление принести пользу ордену — это не единственная причина, по которой вы здесь. И, смею предположить, даже не самая важная. Я ошибаюсь? Он склонил голову набок и с любопытством уставился на Вэй Ина блестящими глазами. Вэй Ин вздохнул. Про Цзэу-цзюня не зря ходили слухи, что он читает людей словно открытую книгу. Воистину так оно и есть! Вэй Ин решил быть честным. Ну, почти честным. — Не ошибаетесь, Цзэу-цзюнь! — произнёс он. — Я действительно пришёл к вам с просьбой. Глава Лань удовлетворённо кивнул: — Это хорошо. Иначе я не принял бы вашего дара. Это, — он положил руку на стопку бумаг, — очень щедрый подарок нашему ордену, господин Вэй. Надеюсь, вы это понимаете. Ваши изобретения могут принести не только ощутимую пользу, но и немалые доходы. Они дадут ордену Лань определённые преимущества перед другими орденами, — губы его тронула едва заметная улыбка. — Их также вполне можно использовать в качестве предмета торга и получения различных льгот от других кланов, — он посерьёзнел, — И я не могу воспользоваться всем этим, не дав вам ничего взамен. Это было бы крайне бесчестно с моей стороны. Поэтому я хочу знать — какова ваша цена? Надеюсь, что орден Лань в состоянии её заплатить. Вэй Ин вновь встал и отвесил Лань Сичэню поклон: — Не сочтите за дерзость, Цзэу-цзюнь, но я не хочу более быть слугой. Я прошу вас сделать меня приглашённым адептом ордена Лань со всеми вытекающими обязанностями и правами. Брови Лань Сичэня удивлённо взлетели. Затем он нахмурился и озадаченно спросил: — Господин Вэй, могу я узнать, по какой причине вы не хотите быть слугой? — и осторожно поинтересовался: — У вас какие-то проблемы с Ванцзи?.. Он слишком строг и требователен? Он… обижает вас? Вэй Ин внутренне вздрогнул, однако сумел сохранить бесстрастное выражение лица — месяцы общения с Ванцзи не прошли даром. Скрывать свои эмоции он научился мастерски. — Нет, Цзэу-цзюнь, он меня не обижает, — ответил он ровным голосом. — Я рад, — с видимым облегчением произнёс Сичэнь. Помолчал и вдруг спросил, бросив на Вэй Ина странный взгляд. — А вы, господин Вэй? Вы его не обижаете?.. — Я?! — изумился Вэй Ин, растерянно захлопав ресницами. — Цзэу-цзюнь, как я — в своём нынешнем положении — могу обидеть одного из сильнейших заклинателей?!.. Цзэу-цзюнь вновь посмотрел на него этим своим странным взглядом, в котором таилась непонятная Вэй Ину эмоция, и тихо произнёс: — Порой слабость может быть гораздо более мощным оружием, нежели сила, господин Вэй… И перед ней иногда не могут устоять даже сильнейшие… — изучающе вгляделся в лицо Вэй Ина, затем, видя, что тот смотрит в ответ с искренним недоумением, явно не понимая, что он хочет сказать этими словами, расслабился и улыбнулся. — Если дело не во взаимных обидах, тогда ещё раз повторю свой вопрос, господин Вэй: почему вы не хотите быть слугой? Мне казалось, что статус личного слуги моего брата — это вполне неплохо. Обязанностей не так много. Работа несложная. Практически никакой ответственности. Что именно вас не устраивает? — Возможно, это прозвучит самонадеянно с моей стороны, Цзэу-цзюнь, однако я полагаю, что способен на гораздо большее, нежели носить прачкам грязное бельё, — тихо и несколько нерешительно ответил Вэй Ин, бросив выразительный взгляд на стопку лежащих перед Главой Лань бумаг, и ещё раз поклонился. — Простите, если это прозвучало слишком дерзко! Лань Сичэнь усмехнулся: — Да нет, отчего же, господин Вэй! Не вижу в ваших словах никакой дерзости. Я с вами полностью согласен. Вы безусловно способны на большее. И большего заслуживаете, — он задумался ненадолго, затем произнёс с нотками извинения в голосе: — Но, господин Вэй, боюсь, что приглашённым адептом вы быть не сможете, ведь у вас нет ядра. — Ядра у меня нет, — согласился Вэй Ин. — И я не могу пользоваться духовным оружием. Да и вряд ли мне, военному преступнику и заключённому будет дозволено вообще брать в руки какое-либо оружие. Об этом я и не прошу, Цзэу-цзюнь. Я могу заниматься исключительно талисманами, а также придумывать что-то полезное для проведения Ночных охот. Насколько я знаю, чтобы быть адептом, необязательно являться заклинателем, — он задумчиво почесал кончик носа. — В Пристани Лотоса, например, было именно так. Некоторые адепты ордена работали в библиотеке, другие — в лекарских Палатах в качестве помощников целителей. Не все сумели развить ядро, однако дело находилось для каждого. В Облачных Глубинах иначе? Глава Лань отрицательно покачал головой: — Нет, не иначе, я как-то об этом не подумал. Вы правы, у нас тоже есть адепты без ядра. Правда, они не приглашённые. Они родились здесь и адептами ордена Лань являются по праву рождения. Их очень мало, практически единицы. Тем не менее правилам ордена это не противоречит. Думаю, что смогу убедить в этом Старейшин. — Старейшин?.. — растерянно спросил Вэй Ин. — Цзэу-цзюнь будет решать этот вопрос со Старейшинами?.. — Конечно, господин Вэй! — Лань Сичэнь удивлённо приподнял брови. — В нашем ордене Глава не принимает решения единолично. Разумеется, я вынесу вопрос об использовании ваших изобретений и о присвоении вам иного статуса на обсуждение на ближайшем Совете Старейшин, который состоится через два месяца. Плечи Вэй Ина опустились, он поник. Воодушевление и радость, которые охватили его при виде заинтересованности Главы Лань его предложением, исчезли, оставив после себя лишь привкус разочарования. Старейшины… Перед внутренним взором сразу предстал старик Лань, глядящий на него с гневом и презрением. — В чём дело, господин Вэй? — заметив перемену в его настроении, встревоженно спросил Глава Лань. — Старейшины никогда не согласятся на всё это, Цзэу-цзюнь, — обречённым голосом тихо сказал Вэй Ин. — Они не позволят… Губы Сичэня искривились в хищной усмешке, больше похожей на оскал. Глаза опасно сверкнули. — Мне кажется, или вы меня несколько недооцениваете, господин Вэй? — вкрадчиво осведомился он. — Уверяю вас, я умею быть очень убедительным. Когда захочу. Температура в ханьши словно понизилась, а воздух загустел. Вэй Ин почувствовал, как по позвоночнику пробежал холодок при виде такого Главы Лань. В памяти сразу всплыли картины военных лет. На поле боя Лань Сичэнь был яростен и неистов, словно божество войны. И тем, кто его тогда недооценивал, жить оставалось несколько мгновений. — Простите, Цзэу-цзюнь! — в который уже раз за сегодняшний день извинился Вэй Ин и тихо пробормотал: — Что-то мне подсказывает, что тот, кто вас недооценивает, совершает большую ошибку. Возможно, последнюю в своей жизни, — он потёр всё ещё болевшую грудь и добавил: — Мне бы не хотелось быть таким человеком. Глава Лань вновь подался вперёд, впился в лицо Вэй Ина цепким взглядом своих тёмных глаз и произнёс, понизив голос: — Я очень надеюсь на это, господин Вэй. Мне бы тоже не хотелось, чтобы вы стали тем, кто меня недооценил. Я бы предпочёл, чтобы мы с вами поладили, — затем выпрямился и сказал, кивнув на руку Вэй Ина, которую он прижимал к груди. — А за это ещё раз прошу прощения. Мне следовало проявить больше сдержанности. Просто у меня не слишком приятные военные воспоминания, связанные с вашими тёмными способностями, господин Вэй. Однако это меня ни в коей мере не оправдывает. Правилами нашего ордена запрещено применять духовную силу к людям без ядра. Я нанёс вам вред. Простите. Угу. Вэй Ин на это лишь мысленно горько усмехнулся. Запрещено-то запрещено, но когда очень хочется, то можно. Проходили. Знаем. Однако вслух сказал: — Я понимаю, Цзэу-цзюнь. Я должен был сразу сказать, что талисман не тёмный. Так что в произошедшем есть и моя вина. — Ладно, — Лань Сичэнь придвинул к себе бумаги. — Давайте закончим наконец с этими взаимными извинениями. Будем считать, что мы договорились. Я внимательно изучу то, что вы мне принесли, господин Вэй, и подумаю, как лучше преподнести данную информацию Совету. У меня нет сомнений в том, что Совет вынесет положительное решение по этому вопросу. Это я беру на себя, не волнуйтесь. Конечно, Старейшины пошумят и примут не все предложения, но согласятся с тем, что я сочту необходимым и полезным для ордена, — Глава Лань поднялся и, заложив руки за спину, подошёл к Вэй Ину. — Совет состоится через два месяца. И после него, господин Вэй, ваш статус в ордене изменится. Вы станете адептом Гусу Лань. Однако… К адептам в нашем ордене предъявляются довольно строгие требования. Они должны соблюдать дисциплину и неукоснительно следовать правилам. Вы уверены, что действительно этого хотите, господин Вэй? — Уверен, — ничуть в этом не сомневаясь, ответил Вэй Ин. — Хорошо, — кивнул Лань Сичэнь. — Но будьте готовы к тому, что в этом случае вам придётся перебраться из цзинши в жилое крыло, в котором живут адепты. Если вы перестанете выполнять обязанности личного слуги Ванцзи, то ваше совместное проживание с ним будет неуместным. Признаюсь, при таком раскладе меня несколько беспокоит вопрос вашей безопасности, однако будем решать проблемы по мере их поступления. У вас остались ещё какие-нибудь вопросы или пожелания, господин Вэй? Вэй Ин сложил перед собой руки и низко поклонился: — Нет, Цзэу-цзюнь! Вэй Усянь благодарит Главу Лань за проявленную доброту! Сичэнь улыбнулся уголками губ: — Замечательно! Я собираюсь оставаться в Облачных Глубинах не меньше месяца. Возможно, больше. Если вам что-нибудь понадобится или возникнут какие-то вопросы, приходите, господин Вэй. Буду рад вашему обществу. Он слегка склонил голову, показывая, что разговор окончен. Вэй Ин с поклоном покинул ханьши.

***

Ванцзи отпустил учеников пораньше. Ему нужно было к брату. Сичэнь вызвал его к себе для обсуждения текущих дел, связанных с Ночными охотами, а также с обучением и тренировками адептов ордена. Брат долгое время отсутствовал в резиденции, и Ванцзи нужно было также отчитаться перед ним, рассказать обо всех событиях, произошедших в ордене за последние месяцы. Прежде чем идти к Сичэню, Ванцзи зашёл в цзинши, чтобы оставить там книги, которыми пользовался во время занятий. Вэй Ина не было дома. Вероятно, решил потренироваться или ушёл по хозяйственным делам. Ванцзи положил книги на стол и, устало прикрыв глаза, немного постоял, давая себе передышку. Ему нравилось преподавать, однако порой занятия сильно утомляли. Немного отдохнув, он покинул цзинши и направился к дому брата. Уже подходя, он увидел, что дверь ханьши отворилась и на пороге показался Вэй Ин. Ванцзи замер, словно налетев на невидимую стену. Что?.. Почему Вэй Ин вышел из покоев Сичэня?.. Что он там делал?.. Вэй Ин, явно погружённый в свои мысли, не заметил его. Он медленно спустился по ступеням. Выглядел он… странно. Волосы его были распущены, и передвигался он несколько скованно, словно ему было больно идти. Однако на лице его играла радостная улыбка, а выражение лица было столь мечтательно-счастливым, что Ванцзи забыл, как дышать. Что здесь происходит?! Неужели?.. Нет, этого не может быть!.. Сердце Ванцзи бешено заколотилось. Его ледяной волной окатил ужас. Затем в груди всё занялось обжигающим пламенем. Вэй Ин прошёл в двух шагах от Ванцзи, так его и не увидев. Ванцзи проводил его пылающим взором, с трудом подавив порыв схватить Вэй Ина за загривок и вытрясти из него всю правду. Однако сдержался. Вэй Ин никуда не денется. Сначала Ванцзи послушает брата. Затем Вэй Ина. А потом сравнит их версии и лишь тогда сделает выводы. Пороть горячку не стоит. Ванцзи очень надеялся, что ошибается в своих подозрениях. Иначе… Что «иначе», он пока не решил.