Укрывая небеса

      Акихиро устало трёт переносицу. За иллюминатором самолёта изредка виднеются огни ночного города - буквально сразу после встречи с Ясавэем истеричка начала во весь голос орать о том, что им срочно надо в Лондон, поэтому сейчас огромная алюминиевая машина на скорости несколько сотен километров в час несёт их в направлении столицы туманного Альбиона. Подросток прикрывает глаза, прижимается виском к прохладной стене, продолжая смотреть на бесконечные небесные просторы. Город взгляд не манил - душа стремилась ввысь. Носители небесного пламени всегда стремились к небесам - не зря Скалл, знающий, на удивление, много вещей, рассказывал о том, что именно это стремление сподвигало в своё время людей на великие открытия - те же братья Монгольфье являлись носителями смешанного с дождём небесного пламени, да Винчи был Грозой, но и его пламя несло в себе едва заметные рыжеватые прожилки, а братья Райт были чистейшими Небесами, просто очень слабыми. Акихиро смотрит вниз, на облака, где мягкая белая пелена застилает собой всё возможное пространство, а в редких проплешинах виднеется ночной город - но кому нужен этот город, когда есть бесконечные просторы, когда душа стремится к свободе, а собственное пламя просачивается наружу, заполняет радужки маревом цвета апельсинов в карамели?       На соседнем кресле завозился Вольфганг, только недавно сумевший погрузиться в сон. Акихиро медленно поворачивается в сторону своей Грозы, после чего снимает перчатку с ладони и тянется к чужому лицу, касаясь кончиками пальцев щеки немца. Едва заметная щетина слегка покалывает кончики пальцев, а сам Кёниг, ведомый типичными для пламенных инстинктами, подаётся чуть ближе, стремясь приблизиться к своему Небу. Савада задумчиво наклоняет голову набок, прислушивается к чувствам внутри себя, к тому, как довольно журчит, словно живительный ручей, собственное пламя. Сами по себе прикосновения отдаются в голове стойким ощущением неприязни (спасибо, дружище Иемитсу), но это ощущение полностью компенсирует приятное покалываение вялого, словно только проснувшегося пламени. Оно только недавно начало вновь давать о себе знать, ещё настолько скованное и слабое, что Акихиро не мог даже осознанно почувствовать его, не находясь под действием эмоций или рядом с кем-либо из хранителей, и заставить равномерно растечься по телу, но Скалл утешал подростка, говоря о том, что они уже достигли большого прогресса. Савада тихо выдохнул, стараясь не тревожить Грозу, после чего убрал руку, складывая ладони на колени. Вновь посмотрел в окно.       Рядом начал тихо ворковать на своём непонятном языке Ясавэй. Почему-то новый хранитель на русском почти не разговаривал, делая исключения в тех случаях, когда к нему обращалась новоприобретённая семья. Сам же житель Севера никогда не начинал диалог первым, да и в целом не был разговорчивым (что уж говорить, даже Гроза говорил больше, чем новый хранитель). Ясавэй был носителем двух типов пламени: Солнца и Тумана, хотя сами по себе эти атрибуты практически противоположны. Впрочем, пламя Тумана не было доминирующим, но даже той примеси, что существовала, хватало на то, чтобы психика Ясавэя потерпела серьёзные изменения: северянин часто погружается в себя, словно попадая в свой внутренний мир, может разговаривать сам с собой, либо с пустотой, будто видит там кого-то живого. Акихиро устало ёжится, думая о том, что мир обошёлся с носителями Тумана очень жестоко - живущие в собственной реальности ещё с детства, туманники очень болезненно относятся к любым изменениям в своём окружении, они часто имеют более низкий болевой порог, очень восприимчивы к окружающим, а будучи совсем маленькими нуждаются в ласке сильнее, чем остальные дети. Перед глазами Савады встаёт портрет Мукуро, а после этого записи, которые чёрт знает откуда достал Скалл после просьбы подростка. Операционный стол. Ремни. Залитая кровью лаборатория. Тюрьма. Капсула с жидкостью, трубка для дыхания в горле. Акихиро морщится и прикрывает глаза, отгоняя призрачный образ, после чего задумывается о северянине. Они не знают ничего о нём. Ни где он родился, ни где его родная семья, как он их нашёл, сколько ему лет, как он относится к мафии - ничего. На вопросы Ясавэй предпочитает отмалчиваться, при этом неловко цепляясь пальцами за края своей одежды, мягко улыбается, при этом смотря абсолютно отстранённым взглядом. Акихиро склонен думать, что их Солнце - а в том, что северянину уготована именно роль Солнца в их тандеме, он даже не сомневается, - просто не привык к общению с людьми на постоянной основе (и нет, вовсе не потому, что Скалл сказал, конечно нет), поэтому особо Ясавэя не трогает. А Грозе в целом наплевать почти на всё, кроме науки и изучения новой информации - постоянная загруженность не даёт задумываться о том, что произошло совсем ещё недавно, поэтому нового хранителя он тоже не трогает. Что уж говорить про Скалла?       Самолёт заходит на посадку. Скалл, спящий на коленях Грозы, вяло открывает глаза, но не дёргается, чувствуя, что немец спит, даже не говорит ничего, закрывая глаза обратно. Акихиро переводит взгляд на младшего из Аркобалено, наклоняя немного набок голову. Увидеть спящего каскадёра получается достаточно редко - тот часто уходит куда-то по ночам, если находится дома, то если ложится, то ложится позже всех, а встаёт раньше, при этом умудряясь оставаться бодрым, но даже его силы, как оказалось примерно только что, имеют свойство заканчиваться. А может всё дело в перепадах давления. Но суть разницы не меняет - Скалл сидит на удивление вялый, ничего не говорит, даже не шевелится. Акихиро тихо фыркает, переводя взгляд на теперь уже чётко видные огни Лондона.       Самолёт врезается колёсами в посадочную полосу. Кресла ощутимо встряхивает, Акихиро интуитивно сжимает пальцы на подлокотниках, откуда-то слышится нервный шёпот Ясавэя, а Вольфганг нервно вздрагивает, быстро просыпаясь. Самолёт замедляется, пока не приземляется окончательно. Звучит голос капитана.       Дамы и господа, говорит командир корабля. Наш полёт завершён. От имени всего экипажа благодарю за выбор нашей авиакомпании. Местное время три часа дня. Желаю вам хорошего дня!       Акихиро поднимает не сопротивляющегося Скалла с коленей немца, после чего прижимает его к себе поближе. Аркобалено вяло потягивается, зевает, после чего утыкается носом в плечо подростка, закрывая глаза. Почти сразу вновь погружается в сон. Савада мельком вновь радуется тому, что фальшивые паспорта позволяют им делать вид, что они родственники. Ясавэй нервно подскакивает, после чего идёт вперёд, стремясь поскорее выйти из адской машины. Туман стелется по земле, не стремясь подняться выше - там он превращается в облака, теряя свою суть, поэтому северянину даже на уровне простых пламенных инстинктов не нравилось летать. Даром, что Солнце.       Последним из компании из самолёта выходит Вольфганг, захвативший с собой помимо своих вещей рюкзак с вещами Скалла, видя, что Аркобалено спит. Перед ними горит огромная вывеска, гласящая о том, что они прибыли в аэропорт Хитроу. Благо, что все (кроме, скорее всего, Ясавэя) английский знают. Ясавэй, в свою очередь, нервно оглядывается по сторонам, после чего протягивает бледную ладонь в сторону немца, неловко сжимая в пальцах чужую одежду. Вольфганг перевёл взгляд на северянина, отрываясь от собственных мыслей, после чего вопросительно наклонил голову набок. Солнце нервно сощурился, после чего оглянулся по сторонам, взглядом пытаясь показать на то, что вокруг слишком много людей. Немец тихо фыркнул, после чего, сделав какие-то свои выводы, сжал чужую ладонь, вглядываясь в бледное напряженное лицо. Ясавэю было явно жарко и душно, некомфортно, привыкшему к холоду, в котором он находился буквально несколько дней назад, парню было откровенно плохо, а сейчас ещё и толпа делала своё. Вольфганг сощурился, после чего обхватил чужое плечо одной рукой, второй быстро хлопнув по плечу вздрогнувшего от этого действия Акихиро.       - Эй, Небо, тут один житель Севера решил превратиться в пережаренную сосиску. - Вольфганг не стесняется, спокойно разговаривая на родном немецком - прекрасно зная, что Савада поймёт его в любом случае, в конце концов интуиция подскажет. - Надо зайти купить более лёгкую одежду.       Акихиро смотрит на лицо Ясавэя, после чего, сделав верные выводы, кивает. На его руках вновь заворочался Скалл, сворачиваясь маленьким клубочком, обнимая сам себя маленькими руками. Савада оглядывается по сторонам, увидев, что на них с умилением смотрит какая-то женщина, после чего, тихо фыркнув, идёт в направлении выдачи багажа. Вольфганг, держа при этом Ясавэя за руку, пошёл следом спокойным шагом. Северянин привлекал много внимания окружающих своей внешностью: непривычная взгляду одежда, странные символы на открытых частях кожи, зашуганный взгляд, длинные волосы с различными вплетёнными вещами, бледная кожа и глаза, отблёскивающие то жёлтыми, то фиолетовыми искрами. Парень улыбался (он улыбался почти всегда), но улыбка была напряжённой, зашуганной. Немец фыркнул, крепче, возможно даже несдержано, сжал чужую ладонь, дёргая на себя затихшего северянина, после чего потащил туда к стойке выдачи багажа. На стойке регистрации проблемы не возникают, несмотря на то, что настоящий паспорт есть только у Кёнига. Багаж они тоже забирают быстро.       Савада щурится, морщась - в голове истеричка напевает что-то несвязное чужим голосом, голосом тихим, девчачьим, мелодичным, но пугающе отстранённым.

Варкалось. Хливкие шорьки Пырялись по наве, И хрюкотали зелюки, Как мюмзики в мове.

      Акихиро морщится, встряхивая головой, прогоняет наваждение. Берёт свой рюкзак, следя краем глаза, чтобы его хранители тоже взяли свои вещи, после чего быстрым шагом идёт в сторону выхода. К Хитроу подходит метро, поэтому вся компания направляется в сторону входа в подземку - ночевать собираются в центре, откуда наиболее удобно будет в случае чего ехать в любую точку Лондона. В том, что нужное место находится в Лондоне, никто не сомневался, очень уж однозначно орала интуиция. Сбоку внезапно усмехается Вольфганг.       - Переночуем на Бейкер Стрит? - Савада переводит голову в сторону Грозы, с явным непониманием вскидывая брови. - Ты не знаешь, кто такой Шерлок Холмс?       Акихиро отрицательно качает головой, наблюдая за тем, как в шоке расширяются глаза немца.       - Нет, ты серьёзно? Не шутишь? Ты приехал в Лондон, не зная, кто такой Шерлок? Ладно он, - Вольфганг машет рукой в сторону Ясавэя, растерянно сощурившегося от этого жеста, - Он жил на Севере, там даже связи не было, а он даже с людьми особо не общался, но ты, Савада?       Вольфганг едва ли не силой уговаривает Саваду снять номер на неделю в Вестминстере, поэтому вся компания едет до станции метро Бейкер Стрит (и, Бога ради, один этот факт вызывает в немце чувство восторга). Рядом с метро находится знаменитый Holmes Hotel London, едва увидев который, Вольфганг смотрит на подростка тем взглядом, которому нельзя отказать. И дело даже не в том, что немец не может себе позволить снять номер в гостинице на несколько дней - может, конечно, состояние его семьи позволяет ему жить в любой гостинице Лондона огромный промежуток времени, просто Гроза прекрасно понимал, что оставаться одному ему сейчас равносильно попытке покончить с собой мучительным образом - кошмары хоть немного отпускали лишь тогда, когда рядом находился хоть кто-то из новоприобретённой семьи. Акихиро на это закатывает глаза, но соглашается, а Скалл, к этому моменту проснувшийся, задорно смеётся, умело пряча странную боль в глазах, делая это настолько хорошо, что даже интуиция Савады ничего ему не подсказала.       Ночь проходит спокойно. Акихиро с чистой совестью снимает один номер на всех, с огромной двуспальной кроватью и диваном, на который, впрочем, никто не претендует. Ясавэй обустраивает себе маленький уголок в их огромном номере, раскладывая по полу разные веточки и рисуя какие-то символы на разложенных листочках, после чего прижимается спиной к стене, доставая из кармана ещё один пучок тонких прутиков, из которых, в свою очередь, начал плести кольцо. Вольфганг заинтересованно переводит взгляд на то, как между пальцев северянина вспыхивают иногда искры то жёлтого, то фиолетового цвета, но спрашивать ничего немец не стал.       Акихиро вяло переодевается в купленную в магазине, куда они зашли перед отелем, чтобы купить Ясавэю новую одежду, пижаму, после чего вяло укладывается на постель, чувствуя, как рядом устраивается Скалл, тут же свернувшийся клубочком, прикрывая глаза. Аркобалено чувствовал себя явно не очень комфортно - это чувствовалось по тому, как каскадёр иногда резко и нервно оглядывался по сторонам, когда они шли по улице - с момента прибытия в столицу, но причину этого Савада не знал, а спрашивать не решился. Подросток вяло зевает, после чего прижимает к себе Аркобалено, стискивая, словно маленькую игрушку. Акихиро тактильным не был никогда, скорее наоборот, спасибо, папочка Иемитсу, прикосновений побаивался, но Скалл не раз говорил, что боссу мафии не пристало шарахаться от прикосновений, поэтому подросток пытался учиться вновь доверять. С каскадёром это было проще, нежели чем с хранителями, сказывалось то, что Аркобалено на то и были проклятыми младенцами, что выглядели, как маленькие дети, а детей воспринимать как угрозу было сложнее, чем взрослых. Поэтому Скалл и стал главным подопытным у наследника Вонголы.       В середине ночи Акихиро просыпается от ощущения, что на него кто-то смотрит. Приподнимается на локтях, растерянно озираясь по сторонам, после чего почти лицом к лицу сталкивается с... огненной птицей? Рядом издаёт испуганный звук Ясавэй, после чего птица, напоминающая больше американского орла, которого когда-то подросток видел на билборде, отлетает к северянину, усаживаясь на чужое плечо. Солнце нервно проводит ладонью по голове птицы, после чего переводит взгляд на Саваду. Бледное лицо озаряют отблески смеси солнечного и туманного пламени, заливают чужие глаза, перебивая полностью тот оттенок, который видели они при первой встрече.       - Это Аршан. Дух свободы. - Ясавэй нервно облизывает губы, после чего открывает окно, высовывая туда руку. Огненный орёл к тому моменту стал полупрозрачным, а после махнул крыльями улетая в сторону города. - Он защищает.       Акихиро чувствует, как по полу потёк холодный воздух из окна, отчего в комнате становится прохладнее. Подросток вяло, всё ещё сонно, щурится, после чего, морщась от холода, стягивает одеяло в сторону Вольфганга, после чего встаёт с кровати, направляясь в сторону хранителя Солнца.       - Почему он улетел? - Говорить на русском у Савады получается из рук вон плохо, но он старается. По лицу Ясавэя видно, что он понял, что у него спросили, но отвечать не спешит, неловко щурясь. - Ладно, потом расскажешь, если захочешь. Пойдём спать? Время позднее.       Ясавэй ёжится, пожимая плечами, после чего послушно встаёт, когда Акихиро тянет его за плечо вверх. Плохо понимая спросонья, что он делает, подросток дёргает северянина на кровать, после чего забирается между хранителями, ведомый инстинками Неба, желающего быть рядом с гармоничными атрибутами. Солнце устраивается максимально отдалённо, но сползти с кровати не решается. Савада решает об этом не задумываться, закрывая глаза.       Уже сквозь полудрёму Акихиро чувствует, как его и Ясавэя накрывают одеялом маленькие детские ручки.